Intertwined (гет)

— Нет, — Северус категорично скрестил руки на груди. — Добровольно следовать за любимой курицей Дамблдора? Ты сама себя слышала?

Лили поджала губы. А на что вообще, собственно, рассчитывал Дамблдор, поручая ей заставить этого упрямца выполнить его требования? Да, проще уговорить Волдеморта заключить полюбовное перемирие, чем бодаться с Северусом.

— Я прекрасно понимаю твои опасения, но если Дамблдор действительно что-то нашёл, то нам не стоит пренебрегать этими знаниями.

— Так иди сама и выясняй, — фыркнул Северус. — Зачем я нужен?

Лили чувствовала, что терпение уже начало заканчиваться, а до цели было ещё как до Луны.

— Потому что это наша общая проблема, и разгребать её тоже нам вместе, трусливая ты задница!

— А что по-твоему не трусость? — его лицо исказилось наигранным интересом. — Пойти в неизвестном направлении за фамильяром лидера оппозиционого движения? Извини, но мне вполне комфортно здесь.

Лили вздохнула. Возможно, она действительно просила у Северуса слишком многого. Дракклов Дамблдор!

— Я уверена, Альбус не собирается причинить тебе вреда. Что бы не вынудило его позвать нас обоих, он делает это не для того, чтобы устроить засаду, — она надеялась, что хотя бы сама сможет в это поверить.

— При всей убедительности твоей речи, я всё ещё не собираюсь проверять её истинность, — Северус буквально врос в собственное кресло.

Лили заламывала пальцы в обратную сторону и обратно. Так нельзя поступать с ней. Внутри, под рёбрами заворочалось что-то тёмное, как будто в грудной клетке застрял гриндилоу.

— Я дала Непреложный Обет, что приведу тебя, Сев.

В это мгновение в его глазах что-то изменилось. Он скинул ногу с ноги, а слегка ссутуленная спина выпрямилась стержнем. Северус приоткрыл рот, и тут же захлопнул, плотно сжимая губы.

— Я не понимаю, Лили, — он говорил тихо и обманчиво рассеянно. На обрывке каждого слова уже скапливался яд. — Ты поклялась жизнью, потому что тебе так сказал Дамблдор? Готова исполнить всё, что творится в чокнутой голове этого маразматика? Просто поразительная, немыслимая глупость...

— Ты пойдёшь со мной? — прошептала Лили.

Северус мрачно терзал ногтем надломленный край стола, смотря куда-то в стену. Эванс сунула неожиданно мешающие руки в карманы.

— Я... — он сглотнул. — Тёмный Лорд бы никогда не позволил себе подобного. Лили, Дамблдор гнуснейший манипулятор, если смеет...

— Скажи: да или нет! — страх, сковавший мышцы, заставил дрогнуть напряжённые голосовые связки.

К чему же так долго тянуть с ответом? Какое решение ему тяжело озвучить? Лили стиснула деревянную спинку стула. Стул покачнулся, наклоняясь в её сторону.

Северус поднял взгляд на Лили. Чёрные глаза смотрели с мрачной обречённостью. Его губы уже шевельнулись для ответа, как вдруг Лили вскочила, сжимая кулаки.

— Стой! Я солгала тебе: не было никакого Обета! — слова лились таким быстрым потоком, словно могли остановить изменения в лице Северуса. — Когда... Дамблдор написал мне письмо с просьбой тебя привести, я сочла это такой же глупостью, как и ты сейчас. И побежала в Орден, чтобы ему об этом сообщить. Но Дамблдор уверял, что если сказать тебе про Обет, ты точно пойдёшь со мной. Я не поверила, решила, что если и смогу справиться, то уж точно не так. Сейчас, я пыталась убедить тебя, как могла, но ты же упёртый, как гоблин, который клянчит долг. Но я разозлилась не на тебя, нет. Больше всего меня вывел из себя Дамблдор и его вечные безумные идеи. Молчи, просто молчи! Не говори ни слова, я сама всё понимаю!

Северус смотрел тяжело, как смотрел бы на своего судью невиновный, которому вынесли ложный приговор, но не перебивал. Лили облизнула губы.

— На какую-то секунду мне отчаянно захотелось узнать, как бы ты ответил на самом деле. Почему Дамблдор считает, что это может помочь. Но... я не могу так с тобой поступить.

Рука Эванс безвольно повисла, словно мастер-кукольник случайно оборвал ниточку. Лицо Северуса застыло на выражении, которое совсем немного недотягивало до истинного разочарования. Комната застыла, замораживая время в холодную тягучую смесь.

— Я пойду к Дамблдору, — тихо проговорил Северус.

— Что? — глупо переспросила Лили.

— При одном условии: ты скажешь ему, что выдала мне весь его план.

Она прикусила губу. Это был такой же запрещённый приём, что и навязанный Дамблдором.

— Умно, — Лили попыталась говорить как можно более расслабленно. — И это все твои требования?

— Нет, — ухмыльнулся Северус. — Мне нужна гарантия полной неприкосновенности на всё время моего присутствия в зоне видимости Дамблдора и любого другого члена Ордена Феникса на весь период времени от моего появления до перемещения в мой дом или на базу пожирателей смерти.

Лили закатила глаза.

— Мне теперь тебе нужно Обет принести?

— Ты думаешь, что можешь отвечать за весь дракклов Орден? Или они обещали любезно сообщить тебе, если вдруг соберутся готовить мне ловушку?

— Нет, но...

— Тогда убери свою руку и прекрати так отчаянно подставляться. Соглашусь, в случае нарушения Обета смерть наступает мгновенно и довольно безболезненно, но я бы на твоём месте не стал бы изобретать такие сложные схемы. Можно просто попросить тебя заавадить.

— Ну и что мне теперь опять лететь к Дамблдору? Я же даже аппарировать не могу, придётся опять на метлу лезть.

— Пошли Патронус. Вы же так обычно передаёте сообщения.

Лили поджала губы. Почему он додумался раньше? Она сердито взмахнула палочкой, и вдруг замерла, глядя, как серебристая лань скользнула сквозь выцветшие обои. Воспоминание. Она не меняла его с той самой ночи на пятом курсе, когда они с Севом прятались в их обжитом заброшенном классе.

Зима. День рождения сразу после поступления в Хогвартс. Она дома на рождественских каникулах и держит в руках стеклянную банку с мерцающими огоньками.

Картина расширялась, становясь объёмнее, проявляя затёртые краски.

Рядом переминается с ноги на ногу Сев, сбивчиво рассказывая о пыльце, теплицах и фейри, которых Спраут взяла к себе на зимовку.

— Я слышал, что их можно сделать заклинанием, но те огоньки выходят совершенно дурацкие и и слишком быстро гаснут. Полная ерунда, правда?

— А сколько будут гореть эти? — она фыркает от смеха, представляя, как Сев возмущённо спорит с палочкой и волшебными огоньками, которые горят не так, как обещали в учебнике.

— Эти я собрал сразу же после опыления, поэтому они продержатся как минимум год!

Продержались бы огоньки год или нет так и не выяснилось, потому что Петунья заподозрила в подарке радиоактивность и утилизировала банку.

Спустя полгода внутри воспоминания сохранилась только баночка и украшенная рождественская ель, которую никогда не убирали до дня рождения Лили.

Мысли прервал странный вопль с улицы. Они синхронно обернулись к окну, уставившись на неожиданного гостя. По подоконнику расхаживал феникс Дамблдора. Увидев, что на него, наконец, обратили внимание, Фоукс затрещал клювом, а потом издал какой-то скрипучий вопль, похожий на крик павлина.

— Мне кажется, что это просто идеальное олицетворение всей вашей организации, — хмыкнул Снейп. — За красивой сказкой и светящимся нимбом нет ничего, кроме ора бешеного кота.

Лили предпочла пропустить это мимо ушей.

— Смотри, к его лапке что-то привязано.

— Свиток с сибирской язвой, — скривился Сев торопливо открывая створки. — Не хватало ещё, чтобы этого петуха кто-то увидел.

Фоукс спланировал на ручку кресла рядом с Лили, позволяя ей открепить послание.

— Это для тебя Сев.

— Это не смешно, — он с сомнением покосился на свёрнутую трубку пергамента.

— А я и не шучу, — Лили развернула свиток. — Похоже, здесь магический контракт со всеми твоими требованиями и подписью Дамблдора. Тебе нужно только приложить палочку.

Северус отобрал у неё письмо. Он придирчиво прочёл содержимое, всматриваясь едва ли не в каждую букву.

— Похоже, — наконец, проговорил он, —Дамблдор действительно хочет меня видеть.

* * *

— Если сейчас речь пойдёт о нитях судьбы, силе раскаяния или всезнающей магии, то я сразу же разворачиваюсь и ухожу, — Северус скрестил руки на груди. — Я здесь исключительно ради того, чтобы услышать научное обоснование нашей проблемы.

Дамблдор только улыбнулся в ответ.

— Поверь, мои слова тебя определённо заинтересуют. Кроме того, я полагаю, что ты будешь благодарен, что я не озвучил их Лили без твоего присутствия.

Северус помрачнел бы ещё сильнее, если бы это было вообще возможно.

— Просто скажите, как от этого избавиться, — стиснутые зубы едва пропускали яд.

Дамблдор покачал головой, словно находил в раздражении Северуса нечто забавное.

— Всё зависит исключительно от твоего желания, — проговорил он.

Северус фыркнул, а Лили задумчиво нахмурилась. Они молча ждали дальнейших разъяснений, но старый волшебник молчал, разглядывая молодых людей с прежней иронией.

— Что это значит? — не выдержал Северус. — Ваши туманные намёки не имеют никакого смысла.

Дамблдор невозмутимо размотал свиток пергамента и пододвинул его бывшим ученикам.

— Это формула Протего, — удивлённо заметила Лили.

— Вы хотите удивить нас программой пятого курса? — поморщился Северус.

— Ты абсолютно права, Лили, — Дамблдор проигнорировал выпад бывшего ученика. — Вы знаете историю происхождения этого заклинания?

— Оно появилось в самом начале эпохи Инквизиции, — менторским тоном ответил Сев. Видно было, что этот период все Пожиратели знали назубок. — Волшебники искали способ спастись от огня.

— Абсолютно точные слова, только лишь неверно истолкованные, — Дамблдор разгладил пергамент. — Создатель этих чар вложил в них поистине поразительную суть: магия попавшего в беду волшебника отправляла некий сигнал помощи всем ведьмам и колдунам, оказавшимся в округе. Заклинание обращалось к магии человека, который отчаянее других жаждал выручить просящего, зарождая особую связь.

Дамблдор закрыл рукой участок формулы.

— Видите? Здесь поток энергии пролетает волной, самостоятельно разыскивая защитника. А добавленные переменные уже позволили преобразовывать внутренние магические резервы волшебника в щит.

Лили приоткрыла рот.

— Вы хотите сказать, что из-за того, что я не успела выговорить полную инкантацию Протего, то оно выбрало Северуса моим защитником?..

...потому что он этого хотел?

Перед глазами всплыли встревоженные лица бегущих орденцев. Джеймс с палочкой наголо. Сириус. Ремус. Доркас. Фрэнк. Они все были рядом.

Северус стоял, сжимая кулаки. Его трясло, и прядки волос, почти полностью скрывающие лицо, слегка колыхались.

Дамблдор спокойно продолжал.

— Твой друг сам откликнулся на призыв о помощи.

— Выходит, что... выходит... — сердце Лили колотилось так быстро, что было тяжело даже дышать не то, что говорить.

— И сколько же оно по-вашему будет держаться? — хрипло проговорил Северус.

— Я уже ответил на этот вопрос, — Дамблдор свернул пергамент обратно. — Лили не задала временные рамки, поэтому чары держатся, пока ты сам хочешь этого. Пока ты хочешь защитить её.

Лили застыла. Такие знакомые арифмантические комбинации вдруг показались ей китайскими иероглифами, чужими и совершенно непонятными.

Наступившую оглушающую тишину с силой, как тонкое полотно, разорвали громкие хлопки Северуса.

— Браво, профессор. У вас почти получилось меня убедить. Очень умно.

Дамблдор улыбнулся в бороду.

— Почему же ты считаешь, что я говорю неправду?

— Потому что это было бы слишком удобно вам. Вы выяснили моё самое уязвимое место и с гениальной изобретательностью напираете прямо на него. Но это всего лишь провокация, которая способна сработать разве что на выпускниках Гриффиндора, вроде неё, — Северус махнул рукой в сторону Лили.

— Боюсь, мне не предоставилось шанса использовать эту историю в качестве легенды, — очки Дамблдора легонько блеснули. — Ведь ты сам сделал её непреложной истиной. Скажи, неужели ты не натыкался на подобное объяснение, пока изучал свойства Протего? Мне кажется, что ты и сам давно подозревал об этом, просто не желал признавать даже для себя.

Северус резко встряхнул головой.

— Полная чушь, — процедил он. — Я не желаю оставаться здесь ни секунды дольше. Где камин?

— Справа от тебя, — старый волшебник и аккуратно протянул ему баночку с летучим порохом.

Северус сыпанул себе в ладонь в два раза больше, чем требовалось для перемещения одного человека, торопливо швырнул его в истлевшие угольки камина и, буркнув себе под нос нечто неразборчивое, запрыгнул внутрь.

Дамблдор с заметным весельем в глазах проводил его взглядом.

— Интересно, и где теперь выбросит твоего друга? — всё с той же непонятной иронией заметил старый волшебник.

Лили задумчиво разглядывала растоптанные угольки в камине.

— Он даже забыл о моём обещании, — проговорила она.

— Каком обещании? — мягко уточнил Дамблдор.

— Я сказала Северусу правду. Про Непреложный Обет, — Лили с интересом наблюдала за реакцией своего непосредственного руководителя. Но похоже эти слова ничуть его не удивили.

— Вы находите это забавным? — её голос немного дрогнул. В горле рос ком. — Почему он так сильно меня ненавидит?

Директор волшебного замка усмехнулся.

— Северус ненавидит самого себя, Лили. За то, что оказался лучше, чем ему бы хотелось.