Томми Аткинс (джен)

Война никогда не меняется.

Всё повторялось — и на сей раз отчаянное наступление предпринимает враг. Только и для них мост слишком далеко, наступление уже начало выдыхаться... Да ещё и русские плотно насели с востока, так что будущее рейха представлялось весьма мрачным...

Ничего не поменялось и для капрала Аткинса — всё те же рейды, стремительные и смертоносные, словно бросок кобры. Диверсии, спасение особо ценных пленных, устранение подвернувшихся нацистских вожаков любого ранга — за что Том брался охотнее всего...

Правда, сегодняшнее задание всё же выбивалось из привычного ряда. Правда, в какую сторону, сказать было сложно.

С одной стороны, на сей раз предстояло действовать в собственном тылу, с комфортом и любой возможной поддержкой. С другой — тыл всё-таки был американским, целью — недоумки, покушавшиеся на Эйзенхауэра, и здесь определённо был какой-то подвох...

Подозрения Тома только укрепились, когда в комнату, где собрался отряд, вошёл капитан Прюэтт — последний, кого он ожидал увидеть.

— Вольно, — кивнул капитан вскочившим бойцам. — Наша задача — ликвидировать вот этого человека.

Загудел проектор, и на стене появилось холёное лицо с козлиной бородкой. Лицо трусливого подлеца...

— Игорь Каркаров, — продолжил Прюэтт, — гражданин Германии, оберштурмбаннфюрер СС, сотрудник «Аненэрбе». Попортил нам немало крови... Как именно — не ваш допуск. Цель укрывается на вилле под Верденом, планов её у нас нет. По неподтверждённым сведениям цель сопровождают три-четыре бойца СС с пулемётом. Командую операцией я, выдвигаемся немедленно. Вопросы есть?

— Никак нет, сэр, — ответил за всех Зим.

Вопросы были у Тома — но явно не те, которые стоило задавать командиру.

Лицо и имя были знакомы, определённо знакомы, но как и откуда? Где простой англичанин мог столкнуться с нерядовым эсэсовцем? Похоже, не так уж и прост англичанин... Но об этом сейчас нет смысла думать — есть задача, а всё остальное пока не имеет значения. Тем более, что времени безбожно мало — час полёта да часа полтора до темноты, и за это время надо разведать местность и подобрать снаряжение...

Вилла была не особенно велика и должна была изображать деревенский дом... Или, скорее, фантазию архитектора на тему деревенского дома.

— М-да, — хмуро изрёк Зим, опустив бинокль. — Четверо сразу выпадают — дать дёру через окно тут проще, чем с бревна упасть. Капитан, нам с вами лучше всего зайти через задний вход, Аткинс и Вуд — через парадный. Оуэн, сможете тихо забраться на балкон?

— Да, сэр.

— Отлично. Берёте Мейсона и Смита и зачищаете второй этаж. Остальным следить за периметром и бить всех, кто попытается сбежать.

— Сержант, почему именно мы с вами?

— Очень просто, сэр — чтобы не разбивать сработанные двойки. Я-то с кем угодно работать могу...

— А я в штабе засиделся. Что ж, работаем по вашему плану...

Короткий зимний день подошёл к концу, солнце скрылось за горизонтом — и одиннадцать человек в грязно-белых комбинезонах двинулись к виллле. Где ползком, где — пригнувшись, короткими рывками, надолго замирая, они без суеты заняли позиции, дождались кивка сержанта — и начали.

Едва слышно стукнула обмотанная тряпкой кошка, Оуэн дёрнул верёвку и полез на балкон, пока Джерри ковырялся в замке отмычкой — дверь оказалась слишком крепкой, чтобы её просто выбить. Наконец замок тихо щёлкнул и открылся. Том распахнул дверь, швырнул гранату и тут же захлопнул.

Хлопок. Том снова распахнул дверь, упал за порог и откатился в сторону. Вовремя — по проёму чиркнула пулемётная очередь, и Джерри, чертыхнувшись, отправил в ответ гранату.

Эсэсовец в комнате был один — пулемётчик, белокурая бестия как бы не семи футов ростом. Помимо него имелись пилот Люфтваффе и некогда смазливый хлыщ в штатском. Все трое угрозы не представляли — хлыщ и пулемётчик были мертвы, да и пилоту осталось недолго...

— Бери пулемёт, — приказал Том, — и двигаемся. Похоже, разведка опять облажалась...

— Ну да, шума слишком много для горстки телохранителей, — согласился Джерри. — Давай!

В гостиной было три двери, считая ту, через которую они вошли. Вторая вела в курительную комнату, где обнаружился раненый в ногу рядовой Фарли. Десантник, несмотря на рану, был подозрительно доволен, и причина этого определённо содержалась в немецкой фляге.

— Фарли... — вздохнул Том. — Зим тебя за это с дерьмом съест. Пить на задании...

— Это антисептик, — потряс Фарли флягу, — и обезболивающее. Да и вообще, старине об этом знать незачем...

— Прикрывать не буду, — ответил Том из гостиной. — Джерри, давай!

За второй дверью была библиотека — пустая, но с винтовой лестницей в дальнем углу. Не раздумывая, Том метнулся к ней, не дожидаясь напарника, взбежал, на несколько секунд замер, прислушался — и выбил дверь.

За дверью оказался кабинет, а в кабинете — Каркаров, явно не ожидавший гостей с тыла. Он резко обернулся, вскидывая руку — да так и замер, потрясённо глядя на Тома.

— Господин?! Это вы?!

За глазами снова вспыхнула боль, выбрасывая на поверхность мешанину смутных образов, Том скривился и нажал на спуск. «Стэн» привычно дёрнулся, грудь Каркарова наискосок перечеркнула очередь... Удивление в глазах упавшего на колени болгарина сменилось непониманием — и пустотой. Задание выполнено...

Сломав выпавшую из руки Каркарова палочку, Том прислушался и аккуратно открыл дверь

— Задание выполнено, сэр, — доложил он сержанту, приготовившемуся выбить дверь. — Мы тут удачно зашли...

— Рад за вас, — отозвался сержант. — Уверены, что это он, капрал?

— Абсолютно, сэр. Такую гнусную рожу ни с кем не спутаешь.

— Отлично. Что ж, капрал, три дня отдыха... и отберите у Фарли шнапс — кажется, этот идиот не всё вылакал.

Рассеяно глядя в окно, Том обдумывал вчерашнее происшествие. Каркаров, несомненно, узнал его — но где и как они встречались раньше, Том так и не вспомнил. Память по-прежнему зияла пробелами... но вернула самое главное.

Магия.

Сперва Том принял эти воспоминания за бред — но когда, после долгих попыток, смог зажечь на ладони шарик света, мнение поменял...

И теперь он ехал в Париж за волшебной палочкой и вспоминал. Размытая мешанина детских лиц и уныния — приют. Замок из снов — школа, он был прав. Зелень и серебро, добродушный толстячок Гораций, хитрец, каких мало. Компания подростков, которую он сколотил — вспомнить бы ещё, зачем... Несколько заклинаний разной сложности, сейчас почти бесполезных.

И всё. Конечно, рано или поздно он вспомнит и остальное, но пока придётся обойтись тем, что есть... и держать язык за зубами. Иначе ему очень повезёт, если он окажется в психушке, а не в секретной лаборатории, да и у магов было что-то насчёт секретности.

Магия... Подумать только, ещё вчера утром магия была для него всего лишь сказкой, до которой ему нет дела — а уже вечером оказывается, что магия абсолютно реальна, что он сам — маг, и таких, как он, многие сотни. Это открытие было шокирующим... Но почему-то не шокировало. Впрочем, Том сомневался, что в мире есть что-то, способное его шокировать — столько всего он успел повидать всего за полгода. Магия? Ну пусть будет магия...

Найти магический район Парижа оказалось не слишком сложно. Достаточно было положиться на чутьё и идти, бесцельно таращась по сторонам — и часа через полтора он был на месте. Узкий — двоим не разойтись — проход между двумя домами, который, как быстро заметил Том, не замечал никто. Люди проходили мимо, машинально отводя глаза, и не замечали ни прохода, ни, тем более, висящей в паре шагов от входа деревянной руки с волшебной палочкой, указывающей вглубь прохода.

Усмехнувшись, Том щёлкнул зажигалкой, затянулся и свернул в проулок. Десяток шагов — и каменная щель распахнулась, открыв совершенно средневековый квартал.

Каменные и деревянные дома в один-два этажа, разноцветье вывесок, изящная, словно игрушечная, ратуша, привычно монументальный Гринготтс... Знакомая и одновременно непривычная картина — Косой переулок был похож, но не так уж и сильно. Другая архитектура, другая планировка, другие люди... И следы боёв повсюду — наспех починенные окна, подпалины на стенах, щербины на мостовой и флаг Свободной Франции на ратуше — похоже, магическое Сопротивление показало себя не хуже магловского.

Том без особой цели прошёлся по площади, заглянул в банк, где обменял франки на галлеоны и отправился за волшебной палочкой.

— Здравствуйте, месье! — сверкнула улыбкой девушка за прилавком. — Хотите купить новую палочку? Или вторую — военные так делают?

— Новую, — Том улыбнулся в ответ, потихоньку разглядывая девушку. Рыжевато-каштановые волосы, милое личико, крепкая, но стройная фигурка — пожалуй, стоит познакомиться поближе... — И я довольно прилично говорю по-французски.

— Ох, это просто прекрасно! Итак, палочка... Вы её потеряли?

— Да.

— Из чего она была сделана?

— Не могу сказать, — Том развёл руками. — После контузии страдаю провалами в памяти, так что...

— Ох, простите... — девушка на мгновение сникла. — Но так даже интереснее, месье...

— Том, просто Том.

— Жаклин, — девушка кивнула. — Том, вы правша?

— Правша, хотя левую руку натренировал.

— О, это роли не играет. Теперь возьмите меня за руку... Ох! Да, вам нужна крепкая палочка... Вот, попробуйте эту — вяз и сердечная жила дракона, шедевр* Гаррика Олливандера — он учился у моего дяди.

Палочка в руке Тома осталась мёртвой деревяшкой. И следующая. И ещё одна. И ещё... На втором десятке Жаклин вздохнула и достала из-под прилавка короткую гладкую палочку.

— Дуб и перо феникса, восемь дюймов, — сообщила она. — Мой шедевр*... Был бы, если бы дядю не убили...

— Мои соболезнования, — Том взял палочку, наслаждаясь исходящим от неё теплом. — Шедевр во всех смыслах, сколько я вам должен?

— Смерть мерзавца по фамилии Каркаров, — почти прошипела Жаклин.

— Я убил его позапрошлой ночью, — Том поднял палочку, — и в том клянусь.

Жаклин резко выдохнула, перегнулась через прилавок и поцеловала Тома.

Том лежал, закрыв глаза, и прислушивался к мерному дыханию спящей рядом девушки. Когда он в последний раз мог вот так расслабиться?.. Пожалуй, что и никогда — во всяком случае, он такого не помнил. Новый и весьма приятный опыт, не чета борделю или... Как там звали ту девку с Хафлпаффа? Том не помнил имени, да и лицо толком вспомнить не мог — и был уверен, что забыл её, едва расставшись. Жаклин... Жаклин он забыть не сможет. Никогда... И вернуться к ней он не сможет. Они слишком чужды друг другу — но никто и ничто не отнимет у них ещё одну ночь...

— Ты уезжаешь завтра?

— Восьмичасовым поездом, — кивнул Том, — и сегодняшний день в нашем распоряжении.

— Тогда давай потратим его на прогулку по Парижу, — предложила Жаклин. — Я иногда выбираюсь вот так, без особой цели побродить... Выбиралась — при бошах, сам понимаешь, не до того было. Дядя возглавлял ячейку Сопротивления, и я была связным... Моталась по всей Франции, несколько раз уходила только чудом — а для дяди чуда не нашлось... Ох, давай не будем о грустном — ты ведь раньше не бывал в Париже? Тогда пошли! — Жаклин буквально потащила Тома на улицу.

Война не обошла Париж стороной, её следы были видны тут и там, но город почти не пострадал по сравнению с Ковентри или Сталинградом, виденным Томом в хронике, и теперь торопливо возвращался к мирной жизни. Пожалуй, даже слишком торопливо — но трудно винить людей, четыре года проживших под оккупацией, в желании скорее забыть нацистское владычество. Парижане радовались жизни — и Том не мог не разделить эту радость.

Жаклин оказалась прекрасным гидом — нашлось немного мест, которых она не знала и в которых с ней ни разу ничего не случалось. Том внимательно слушал — было интересно, да и тактику Жаклин понимала на уровне инстинкта, выдавая порой гениальные идеи... В конце концов они остановились в каком-то кафе, и Том, изучая меню, задумчиво произнёс:

— Довольно странно обсуждать на свидании тактику малых групп, тебе не кажется?

— А почему бы и нет? Ты парашютист, я — подпольщица... А если серьёзно, то эта война нас ещё долго не отпустит. Не знаю, как ты, а я ещё долго буду высматривать в толпе гестаповцев... Прекрасно понимая, что их там нет и быть не может.

— Знакомо, — Том покачал головой. — Но у нас всё-таки свидание, так что давай лучше про что-нибудь мирное... Про Шармбатон, например — ты же там училась? А то у нас про него столько всякой чепухи болтают...

— Ох, ты бы слышал, что у нас про Хогвартс говорят, — фыркнула Жаклин. — Ну, слушай...

За кофе и болотовнёй парочка просидела до вечера. О войне не вспоминали, благо, и без неё было о чём поговорить. Жаклин интересовало вообще всё — от теории магии до эволюции Вселенной, в магловском мире она ориентировалась не хуже, чем в магическом... и бомбы рядом с ней не взрывались.

С ней было интересно и весело, она была страстной — но всё же они оставались друг другу чужими. Оба прекрасно это понимали — и не вспоминали об этом. В конце концов, у них впереди ещё целая ночь...

— Ну что, пойдём? — предложил Том, выглянув в окно. — Темнеет уже.

— Пойдём, — согласилась Жаклин.

Открыв глаза, Том несколько минут просто лежал, прислушиваясь к дыханию девушки. Затем нашарил часы на столике, прищурился, вглядываясь в светящиеся цифры. Семь часов, пора вставать... И хорошо бы не разбудить Жаклин.

— Уже уходишь? — девушка приподнялась на локте.

— Да, — отозвался Том. — Прости, что разбудил.

— Том... — Жаклин смотрела куда-то мимо него. — Мне было хорошо с тобой, но... Пожалуйста, не возвращайся. Ты ведь и сам уже всё понял, правда?.. Мы слишком похожи, чтобы ужиться, и слишком чужие друг другу, вот и всё. Я никогда не забуду тебя, но прошу — не возвращайся! Смотри вперёд. Иди вперёд. Промедли — и ты состаришься. Остановись — и ты умрёшь...

— Что ж, — печально улыбнулся Том, — спасибо тебе за всё, Жаклин... И прощай.

Последний поцелуй — и Том шагнул за порог. На миг захотелось остановиться, сказать, что они оба ошиблись... Но нет. Всё правильно — хоть от этого и не легче. Он никогда не забудет её... И никогда не вернётся.

— Прощай... И будь счастлив, — едва слышно прозвучало за спиной.

Протяжный гудок, шипение пара в цилиндрах — поезд тронулся, унося Тома на фронт. Снова война... И пора уже задуматься о том, что будет после.

До сих пор Том не задумывался о послевоенном будущем — прожить бы день — но ведь надо же когда-то и начать? Конечно, он всё ещё может не дожить до конца войны, но если доживёт... Первым делом он займётся своим прошлым. Пройдёт по местам, которые вспомнил, найдёт людей, заглянет в Хогвартс... И выкинет к чертям все скелеты из всех шкафов, а то, похоже, их там многовато накопилось. А дальше — по результатам...

Приняв решение, Том расслабился и закурил, глядя в окно и насвистывая песенку про Томми Аткинса. Жизнь продолжается, война никуда не делась, бог в небесах и в мире всё в порядке...

*В средневековом смысле, то есть квалификационная работа