Прощание со школой (гет)

Собирая вещи, Милли болтала о школе, о Замке, о друзьях здесь и там. Но некоторое время спустя ее насторожило нехарактерное молчание Кристофера. Обычно он участвовал в диалоге, притом активно. А сейчас, с тех пор как появился в ее комнате, не произнес ни слова. Милли отвлеклась от попытки запихнуть в переполненный чемодан еще пару книг и озадачено обернулась к нему. Кристофер стоял возле окна, скрестив руки на груди (и выглядя, как всегда, невероятно элегантно), и смотрел на нее с ужасно странным выражением. Будто он одновременно был счастлив, грустен, задумчив и пытался на что-то решиться.

— Что? — спросила Милли.

Кристофер моргнул, и его лицо стало отсутствующе-рассеянным. Милли слегка нахмурилась — она не любила, когда он прятался за этой маской. Точнее, когда он прятался от нее.

— Ничего, — пожал он плечами. — Просто любовался.

Милли забыла о недовольстве, придя в недоумение.

— Чем? — она шагнула вперед, пытаясь разглядеть, разгадать его настоящие эмоции.

— Тобой, конечно, — ответил Кристофер после секундной паузы абсолютно ровным тоном, но в глазах вспыхнуло и тут же пропало жадное ожидание.

— Но…

Милли знала, что далеко не красавица. И не уродка, конечно, просто… обыкновенная. Собственная заурядная внешность ее не беспокоила — она всегда считала, что содержание важнее формы, — но вот чего она никак не предполагала, так это что ею можно любоваться. Пока Милли пыталась сообразить, что на это заявление ответить, Кристофер вдруг шагнул к ней так, что они оказались буквально в дюйме друг от друга. И это было, к удивлению Милли, необычайно волнующе. Она замерла, невольно задерживая дыхание. А в следующую секунду Кристофер поцеловал ее. Осторожное, нежное прикосновение его губ повергло Милли в окончательный ступор. Но ненадолго. Ее тело, действуя в отрыве от разума, подалось вперед, и Милли обнаружила, что отвечает на поцелуй, раньше, чем успела сообразить, что вообще происходит. Милли почувствовала, как губы Кристофера изогнулись в довольной улыбке. А потом он обнял ее, прижимая к себе, и углубил поцелуй. И несколько восхитительных мгновений Милли не думала вообще ни о чем.

Когда некоторое время спустя они посмотрели друг другу в глаза, Милли поняла всё без лишних слов. А одновременно она поняла, что ей вдруг стала невыносима мысль об отъезде в пансион.

— Не мог подождать полгода? — обреченно вздохнула она. — Как я теперь в школу поеду?

На лице Кристофера появилось настолько ошарашенное выражение, что Милли чуть не рассмеялась. Но оно тут же сменилось лукавой ухмылкой.

— Я могу навещать тебя там хоть каждый день, — заявил он. — Ты же знаешь, я могу телепортироваться куда угодно.

— Не вздумай, — нахмурилась Милли и, заметив хитрый блеск в его глазах, добавила: — Я серьезно, Кристофер. Это закрытый пансион для девиц. Твое появление там было бы… неприлично. Меня тут же отчислят.

— Не самый плохой вариант, — пробормотал он и тут же невинно улыбнулся на ее угрожающий взгляд. — Я пошутил.

Милли совсем не была уверена, что убедила его, но тут Кристофер снова ее поцеловал, и она забыла обо всем.

В дверь постучали, и они отпрыгнули друг от друга. Как раз в тот момент, когда вошла мисс Розали, Милли бросилась к чемодану, снова принявшись запихивать книги и отчаянно пытаясь не покраснеть. Кристофер напустил на себя отстраненно-величественный вид. Милли даже позавидовала, как ловко у него это получается.

— Милли, неужели ты еще не собралась? — вздохнула мисс Розали и, скептично понаблюдав за ее мучениями, добавила: — Тебе в самом деле так необходимо брать все эти книги?

— Конечно, необходимо, — с иронией заявил Кристофер.

Милли пронзила его возмущенным взглядом, но в следующую секунду он едва заметно шевельнул ладонью, и чемодан легко закрылся.

— Спасибо.

Кристофер пожал плечами, но Милли видела, что ему приятна ее благодарность.

Друзья собрались в малой гостиной, чтобы попрощаться. Милли переходила из одних объятий в другие, улыбаясь и обещая непременно писать обо всем.

Кристофер от общих прощаний уклонился, вызвавшись помочь ей донести чемодан до машины. Хотя Милли спокойно могла бы его отлевитировать. Но она сделала вид, будто забыла об этом. Ей тоже хотелось попрощаться с ним без лишних свидетелей.

Всю дорогу — через вестибюль со стеклянным куполом и по посыпанной песком дорожке, ведущей к гаражу — они молчали. Молчание это было отчасти грустное и даже тоскливое, но в то же время уютное. Милли не хотелось ничего говорить — хотелось просто быть рядом и не думать о предстоящих ей долгих месяцах вдали от Замка. Вдали от Кристофера.

Дойдя до гаража, они некоторое время стояли возле коричневой машины Габриэля, глядя друг на друга, пока Милли со вздохом не сказала:

— Пока, Кристофер.

— Пока, — ответил он и наклонился поцеловать ее.

К тайному разочарованию Милли, всего лишь в щеку. Хотя, конечно, он не стал бы целовать ее по-настоящему в присутствии шофера, который к этому моменту уже начал нетерпеливо барабанить пальцами по рулю.

Сев в машину, Милли помахала оставшемуся на дорожке Кристоферу, который стоял, засунув руки в карманы и снова напустив на себя величественно-отстраненный вид. Как только его элегантная фигура скрылась из вида, Милли начала сочинять ему письмо: помогало справиться с охватившей ее тоской.

И это оказалось именно так ужасно, как она и опасалась. Нет, Милли и раньше скучала по Кристоферу, когда уезжала в пансион. Как скучала по всем в Замке. Но раньше уроки, подруги и школьная жизнь отвлекали ее большую часть времени. Теперь не отвлекало ничто.

Милли стала настолько задумчивой и рассеянной, что ее лучшая подруга Кэти обеспокоилась ее состоянием.

— Что с тобой случилось? — поинтересовалась она, когда они однажды во время рекреации гуляли в парке.

Было уже довольно тепло — особенно по сравнению с Англией, — однако Милли, так до конца и не привыкшая к местному климату, плотно закуталась в теплую накидку. В отличие от Кэти, которая была в одной школьной форме и радостно подставляла и без того веснушчатое лицо солнцу.

Милли попыталась отшутиться, но Кэти не поддалась на ее уловки, и пришлось признаваться.

— Так я и знала, что этот твой друг не просто друг, — довольным тоном подвела Кэти итог ее рассказу.

Милли усмехнулась и кивнула. Кэти на каждое ее заявление, что они с Кристофером просто друзья, качала головой и ехидно говорила: «Ну-ну, главное, что ты сама в это веришь». Честно говоря, Милли никогда в это и не верила. Просто до недавнего времени она не думала, что ее чувства взаимны, и старалась не тешить себя бесполезными надеждами.

* * *

Милли успела почти смириться с необходимостью пережить самый длинный и тоскливый семестр в своей жизни, когда Кристофер выполнил свое обещание (или угрозу — с какой стороны посмотреть). То есть внезапно появился в ее комнате, когда Милли спокойно готовила уроки. Хорошо еще, что у нее как у старосты была отдельная комната, и никто этого не видел.

— Кристофер! — возмущенно воскликнула она, изо всех сил пытаясь не обнаружить, насколько на самом деле рада видеть его. — Я же просила!

— Ты мне не рада? — разочарованно спросил он, всем своим видом стараясь показать, насколько сильно обижен.

Милли подавила желание расхохотаться и с суровым видом сложила руки на груди, с нажимом повторив:

— Я просила тебя этого не делать.

Кристофер тяжело вздохнул.

— Но также дала понять, что тебе будет здесь тоскливо. А я не могу допустить, чтобы ты грустила.

И Милли сдалась. Улыбнувшись, она шагнула вперед, чтобы обнять его. И когда он притянул ее к себе в ответном объятии, с довольным вздохом зарывшись лицом в ее волосы, ей стало почти всё равно, что они нарушают кучу правил и что ее могут запросто исключить, если кто-нибудь узнает.

Немного отстранившись — так, чтобы посмотреть ей в лицо, — Кристофер весело предложил:

— Пойдем погуляем?

— Куда? — недоуменно спросила Милли, еще не до конца поняв, что именно ей предлагают.

— А куда ты хочешь? — Кристофер ухмыльнулся с ужасно самодовольным видом. — Париж? Рим? Венеция? Думаю, Венеция — это ведь романтично, правильно?

Милли начала понимать, что он всерьез.

— Ты с ума сошел? — воскликнула она, отодвигаясь от него. — Мне нельзя покидать пансион.

Кристофер позволил ей выпутаться из его объятий, но тут же схватил за руки, умоляющее заглянув в глаза:

— Да брось — никто не заметит. Уроки давно закончились. Если кто и заглянет, подумают, что ты за чем-нибудь вышла — хватиться тебя по-настоящему не успеют. Да и кто заглянет? Учителя сейчас отдыхают от вас, а твои одноклассницы заняты подготовкой уроков.

Милли уже начала сдаваться, но последняя фраза вернула ей благоразумие.

— Мне тоже, знаешь ли, надо готовить уроки.

Кристофер поморщился, поняв, что допустил стратегическую ошибку, и Милли невольно улыбнулась, но тут же постаралась вернуть себе строгое выражение.

— Уверен, ты уже всё сделала, — предпринял Кристофер следующую попытку. — А если, что и не успела, то недолго закончить.

В сущности, он был прав: Милли оставалось доделать только пару задач по арифметике. А кроме того, как бы ни сопротивлялась ее разумная часть, на самом деле Милли страшно хотелось согласиться.

Словно прочитав это в ее глазах, Кристофер торжествующе улыбнулся и притянул ее обратно к себе, коротко поцеловав. А в следующее мгновение они уже стояли не в ее школьной спальне, а на горбатом мосту с ажурными металлическими перилами, под которым текла зеленоватая вода. Старинные дома по обеим сторонам подходили вплотную к каналу. Определенно, Венеция.

В воздухе висел тяжелый запах водорослей и застоявшейся воды. Милли сморщила нос.

— Не знала, что тут так… — она хотела сказать «воняет», но в последний момент успела переменить на: — Пахнет.

Кристофер усмехнулся и философски заметил:

— Ну, полагаю, этого следовало ожидать, учитывая, что кругом вода.

Милли пожала плечами. Действительно. И только в этот момент до ее сознания по-настоящему дошло, что она находится в Венеции. В настоящей Венеции — с каналами, гондолами и прочим. Совсем как…

— Совсем как подруга Милли — Кора в их последние каникулы, — мечтательно протянула она.

Чего она благоразумно не стала добавлять, так это то, что Кора ездила в Венецию со своим женихом. Кристофер пока не был ее женихом, и хотя она ни секунды не сомневалась, что это лишь вопрос времени, всё же не хотела на него давить.

Кристофер страдальчески вздохнул:

— Знаешь, мне не стоило приносить тебе те книги.

Милли возмущенно пихнула его локтем в бок. Он засмеялся, на всякий случай отодвинувшись от нее подальше. А через мгновение они уже смеялись вдвоем. Они вообще много смеялись в тот день. Когда плавали на гондолах, когда кормили голубей на площади Сан-Марко, даже когда целовались в тени древних исторических зданий и на разнообразных мостиках.

В пансион Милли вернулась поздним вечером, чувствуя себя абсолютно счастливой. Пожалуй, семестр будет все-таки не таким ужасным, как она боялась. Хотя маленькая благоразумная часть ее говорила, что не стоит поощрять Кристофера к подобным выходкам, Милли не обратила на нее внимания.

* * *

В тот день Кристофер появился гораздо позже обычного — Милли уже начала волноваться. И выглядел он так, что ее волнение только возросло. Бледный, растрепанный — Милли целую вечность не видела, чтобы его аккуратная стрижка была в таком состоянии — и с усталостью в темных глазах.

— Что случилось? — встревоженно спросила она.

Кристофер вяло отмахнулся:

— Ерунда. Пришлось немного подраться с одним чокнутым магом, который решил, что власть Крестоманси его не устраивает.

Такое объяснение Милли нисколько не успокоило, и Кристофер добавил, улыбнувшись:

— Правда ничего серьезного. Он не так уж и силен. Хотя должен признать, недостатки сил он восполняет хитростью и изобретательностью. Но мы с Габриэлем его скрутили. Возни только было много.

Милли вздохнула и решительно постановила:

— Сегодня никуда не идем. Тебе необходим отдых.

Кристофер собирался уже заспорить — Милли видела это по его глазам, — но потом просто пожал плечами и опустился в кресло рядом со столом и с любопытством заглянул в разложенные на нем тетради.

— Чему тебя тут учат? — весело поинтересовался он.

Милли хотела возмутиться, чтобы он не смел совать нос в ее бумаги, но не успела. Дверь распахнулась, и на пороге появилась директриса пансиона — мадам Лафит. Разгневанная и оскорбленная. Обычно бледное худое лицо покраснело от возмущения, а тонкие пальцы, сцепленные в замок, слегка подрагивали.

— Вот видите, мадам Лафит, — раздался из-за ее спины льстивый голос Люцеллы. — Я вам говорила!

— Да, дорогая, спасибо, — напряженным голосом ответила директриса, жестом велев ей уходить.

Люцелла, скорчив недовольную мину — наверняка хотела полюбоваться на результаты своего доноса, — все-таки покорно ушла, на прощание бросив на Милли торжествующий взгляд. Она всегда — с самого первого дня — старалась чем-нибудь досадить Милли. А еще лучше — напакостить. Милли никогда не понимала такого отношения — в конце концов, что она сделала этой маленькой ведьме? — и старалась держаться от нее подальше. И вот — пожалуйста! Эта вредина сумела как-то разузнать о визитах Кристофера и донесла директрисе.

Пока Милли, застыв в ужасе, думала, что теперь делать и как отвечать на обвинения, Кристофер встал с самым своим невозмутимым и величественным видом и уставился мадам Лафит прямо в глаза. Немногие выдерживали этот взгляд, и директриса не относилась к их числу. Ее передернуло, и она явно едва подавила желание попятиться. Вопреки всей серьезности ситуации, Милли чуть не рассмеялась.

Но мадам Лафит быстро взяла себя в руки.

— Мисс де Витт, — холодно произнесла она. — Вы опозорили себя. Подумать только: посторонний мужчина в спальне, да еще так поздно! Непозволительное поведение для молодой девушки.

— Я ей не посторонний, — заявил Кристофер не менее холодным тоном и, прежде чем мадам Лафит успела возразить, добавил: — Я ее жених.

Милли пораженно моргнула. Наверняка Кристофер сказал это, только чтобы помочь ей выпутаться из затруднительной ситуации, и всё же его слова прозвучали с такой простотой и серьезностью, как если бы это было правдой.

Мадам Лафит несколько смягчилась, однако сурово отрезала:

— Всё равно вы нарушаете правила. На этот раз прощаю, но чтобы больше этого не повторилось, мисс де Витт, иначе вы будете отчислены!

Милли обреченно вздохнула и пообещала, что больше не повторится.

— А вы, молодой человек… — повернулась мадам Лафит к Кристоферу. — Как вас зовут?

— Кристофер Чант к вашим услугам, мэм, — ответил он безупречно светским тоном, будто на приеме.

Мадам Лафит оттаяла еще чуть-чуть.

— Так вот, мистер Чант, вы должны немедленно покинуть пансион.

Кристофер очаровательно улыбнулся и умоляюще произнес:

— Не могли бы вы сделать маленькое исключение и позволить нам попрощаться? Буквально две минуты — и я уйду. Даю вам честное слово. Мы ведь еще так долго не увидимся снова…

Милли с трудом сдержала желание рассмеяться. Вот ведь артист! Сердце суровой мадам Лафит дрогнуло окончательно.

— Хорошо, — кивнула она. — Но только две минуты. Я жду прямо за дверью!

С этими словами она вышла, оставив их вдвоем. Милли с облегчением вздохнула, а потом тоскливо посмотрела на Кристофера. Вот и конец их встречам. А учиться осталось еще так долго… Кристофер, видимо, подумал о том же, поскольку, шагнув к ней, поцеловал с отчаянной нежностью, отдававшей горечью предстоящей разлуки.

— Кристофер… — выдохнула Милли, с трудом собрав силы, чтобы отстраниться от него. — Если нас застанут за этим занятием, меня точно исключат.

Кристофер хмыкнул:

— Никогда не понимал, чего ты так держишься за эту школу? Образование ты можешь получить и в Замке — и даже гораздо лучшее.

Милли с легкой улыбкой покачала головой:

— Мне нужен диплом, чтобы я могла потом найти работу.

— Работу? — у Кристофера сделался совершенно несвойственный ему растерянный вид. — Но я думал, ты останешься в Замке!

— Да, но…

— Но что?

Милли вздохнула и попыталась объяснить:

— Я хотела, чтобы у меня был выбор. И если я останусь в Замке, я останусь, потому что так решила, а не потому что мне больше некуда пойти.

Кристофер немного помолчал и серьезно произнес:

— Я понимаю. Как тот, кто лишен выбора — особенно понимаю.

Милли сочувственно сжала его ладонь. Кристофер давно смирился со своим предназначением, и — она знала это — деятельность Крестоманси ему даже нравилась. Однако в глубине души его по-прежнему раздражало то, что это было не его собственным решением. Но Кристофер уже улыбнулся, мимолетная тень исчезла с его лица, сменившись едва заметным напряжением, спрятанным за внешней веселостью. Милли едва успела озадачиться, что с ним такое, когда он бодро заявил:

— Что ж. Как счастливица, имеющая возможность решать свою судьбу, ты можешь решить ее прямо сейчас.

К удивлению Милли, Кристофер снял с цепочки кольцо, которое носил на шее и, сжав его в ладони, посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Только несколько секунд спустя Милли по-настоящему осознала, что именно он спросил. С радостным возгласом она бросилась ему на шею и коротко поцеловала.

— Это значит «да»? — со смехом поинтересовался Кристофер.

— Да. Конечно, да, — Милли тоже засмеялась — просто от переполнявшего ее счастья. — Неужели ты сомневался?

— Отчасти.

Кристофер снова стал серьезным и, раскрыв ладонь, в которой сжимал кольцо, аккуратно надел его Милли на палец.

— Кристофер… — потрясенно прошептала она.

Он немного смущенно пожал плечами:

— Ты — единственная, кому я могу доверить свою жизнь.

Милли не нашлась, что на это ответить. И просто поцеловала его снова.

И, конечно же, именно в этот момент вернулась мадам Лафит.

— Мисс де Витт! — возмущенно воскликнула она. — Это уже переходит все рамки приличия! Я не могу потерпеть подобного поведения в стенах пансиона и…

— А знаешь, Кристофер, — прервала ее Милли прямо на полуслове пламенной речи, — ты прав: мне здесь больше нечего делать.

— Давно бы так, — с довольным видом кивнул Кристофер. — Собирайся — мы уходим немедленно.

Мадам Лафит аж рот приоткрыла от такой наглости и, кажется, потеряла дар речи.

Милли магией призвала все свои личные вещи и магией же моментально уложила их в чемодан, мимолетно озадачившись, почему она раньше так не делала. В то время как директриса в полном шоке открывала и закрывала рот, как вытащенная на берег рыба.

— Счастливо оставаться, мадам Лафит, — Милли лучезарно улыбнулась, в одну руку взяла чемодан, а другой сжала ладонь Кристофера. — Хотела бы я сказать, что мне жаль, но это была бы неправда. Мне нисколько не жаль.

— Мисс де Витт! — сумела выдавить из себя мадам Лафит, но что сказать еще, видимо, так и не придумала.

— Я только попрощаюсь с подругами, если вы не против, — безукоризненно вежливым тоном продолжила Милли. — И мы сразу уйдем.

Она посмотрела на Кристофера, и он кивнул.

Они вышли в коридор, мягко отодвинув с пути мадам Лафит — та даже не сопротивлялась, только потрясенно посмотрела им вслед. Отойдя немного от комнаты, Милли с Кристофером переглянулись и расхохотались.

— Никогда еще не видела у нее такого лица! — сквозь смех произнесла Милли. — Должна признать, это была отличная идея.

— Все мои идеи отличные, — самодовольно заявил Кристофер, забирая у нее чемодан.

Милли фыркнула и закатила глаза.

В общем дортуаре, когда Милли туда вошла (Кристофер предпочел подождать в коридоре), царил возбужденный гвалт. Судя по тому, что ей удалось услышать, Люцелла злорадствовала, некоторые ее поддерживали, некоторые осуждали. При появлении Милли тут же установилась тишина.

Милли весело посмотрела на своих одноклассниц, а встретив вызывающе-торжествующий взгляд Люцеллы, вздернула бровь с таким ироничным видом, что почувствовала себя Кристофером. Люцелла явно растерялась и стушевалась.

— Девочки, я пришла с вами попрощаться, — бодро объявила Милли.

Люцелла снова расцвела, хотя и заметно было, что она недоумевает по поводу радостного — а не подавленного, как должно бы быть — настроения Милли.

— Я же говорила, ее исключат! — заявила Люцелла посреди потрясенных и встревоженных восклицаний.

— Ты ошибаешься, дорогая Люцелла, — сладким тоном протянула Милли. — Меня не исключили — я ушла сама. Потому что я выхожу замуж.

И она продемонстрировала золотое кольцо на своем пальце.

— За Кристофера? — спросила Кэти, немедленно повеселев.

Милли кивнула, и Кэти бросилась ее обнимать:

— О, поздравляю, дорогая!

Обнимая подруг, благодаря за поздравления и уверяя, что будет скучать, Милли подумала, что выражение лица Люцеллы — еще один приятный штрих к ее спонтанному решению.

Расставшись с подругами, она вышла в коридор и снова взяла Кристофера за руку (спиной чувствуя, как девочки подглядывают в щель):

— Пошли домой.

Конечно же, им досталось от Габриэля, когда он узнал о драматичном уходе Милли из пансиона почти в конце последнего года обучения. И Кристофер поругался с ним после того, как заявил, что Милли не сбежала — опять! — это он ее похитил.

Сидя на широком подоконнике неподалеку от кабинета Габриэля и слушая доносившийся оттуда спор на повышенных тонах, Милли чувствовала себя немного виноватой. Особенно, когда вдруг поняла, что почти все самые громкие скандалы Кристофера с Габриэлем происходили из-за нее. И она солгала тогда мадам Лафит — все-таки немножко жаль было вот так покидать пансион и своих подруг.

Но чувство, что она наконец-то вернулась домой, откуда ей больше не придется уезжать, того стоило. Стоило всего.