Скайвард (джен)

Трое стояли, разглядывая друг друга в незримом коконе настороженного молчания. Лорд Света оставил своих учеников, предоставив им самим разбираться. Но никто не спешил сделать первый шаг, заговорить, разрушая повисшую неловкость. Только башня далеким гулом голосов вибрировала над ребятами. Сложно было разобрать в этом гуле отдельные ноты — слишком многое происходило в Школе прямо сейчас, в этот момент. И слишком далеко от Эрика, Майнора и Ксандера были все эти свидетельства напряженной жизни, что неизменно кипела в башне уже не одну сотню лет.

— Ну что, Эрик, пошли, что ли? — разорвал хрупкое равновесие момента намеренно небрежный и скучающий голос Ксандера Мантикоры. — Покажем тебе Школу Света.

Его угрожающий оскал-улыбка не показался бы приветливым даже очень оптимистичному наблюдателю. Майнор, который не только не отличался излишним оптимизмом, но еще и неплохо успел изучить своего друга, мысленно тяжело вздохнул. Подобное хищное выражение означало, что Ксандер предвкушает новое развлечение. А развлекали юного Мантикору две вещи — чужое унижение и осознание собственного абсолютного превосходства над окружающими. Не то, чтобы Май имел что-то против, но он хорошо понимал — если в результате развлечений Ксандера пострадает новая игрушка Лорда Света, последний окажется очень недоволен. А уж то, насколько доходчивые способы выбирает Альрек Драгон, чтобы донести до окружающих свое недовольство, Майнор прекрасно представлял.

* * *

Когда маленький Спайдер сам еще только осваивался в Школе Света и испытывал степень своего влияния на нового друга, Ксандера, мальчишка получил очень памятный урок. Одна бестолковая мелочь, которую называли учеником Школы Света явно лишь по недоразумению, повадилась без спроса трогать вещи Спайдера. Направить агрессивную энергию Ксандера на решение этой проблемы оказалось легко. Но Ксандер Мантикора оказался даже более туп и прямолинеен, чем Майнор ожидал. Мантикора ни много, ни мало — попытался утопить этого пронырливого Лизарда в чане с молоком, разнеся попутно полкухни!

Но — казалось бы — Спайдер здесь был совершенно ни при чем. Это ведь Ксандер Мантикора перепортил кучу продуктов и просто напросился на наказание.

Нет, без наказания для Ксандера, конечно, не обошлось. Только и Майнор не остался без внимания, причем без внимания высочайшего, чтоб ему было пусто! Лорд Света выслушал все оправдания Спайдера не моргнув глазом — и что Май ничего не имеет против Лизарда, и что очень старается стать хорошим воином, и что идеалы Света для него много значат…

— Убедительно, — кивнул Лорд Света в ответ, — хорошо играешь. Только вот ты говоришь одно, а твои руки — другое. Они у тебя слишком самоуверенные.

Майнор вздрогнул и напряженно уставился на свои четыре верхние конечности. Ничего особенного он не заметил и даже хотел уже возмутиться, что нельзя кого-то в чем-то обвинять только из-за того, что у него, видите ли, слишком самоуверенные руки! Но больше оправдания Спайдеру не пригодились.

— Должен тебя предупредить, что если еще хоть раз из-за действий Ксандера Мантикоры (совершенно не связанных с тобой, конечно) пострадает Школа Света, то тебе очень не понравится результат. А пока я пойду тебе навстречу — всего какой-то месяц посидишь на хлебе и воде. Чтобы больше ценить труд поваров-перворожденных, — спокойно, даже ласково, проговорил Альрек Драгон. И Майнор как-то невольно вспомнил древнюю истину о том, что иногда молчать очень полезно. Потому что именно сейчас все, что он мог сказать Лорду Света, было совершенно нецензурным.

— Советую тебе завести какую-нибудь игрушку, чтобы занять ей руки. Так тебя будет гораздо сложнее прочитать, — напоследок сказал Альрек Драгон, многозначительно лаская в руках бокал. Майнору только и оставалось, что поблагодарить правителя за совет и мысленно повесить на него ярлык «этого без нужды не задевать».

* * *

Теперь воспоминания пронеслись перед внутренним взором Спайдера фейерверком образов за ту пару мгновений, что поместилась между небрежным вопросом Ксандера и дружелюбным ответом Эрика:

— Ага. Только можно я сначала на подъемник посмотрю?

— На что ты там смотреть-то собрался? — фыркнул Ксандер. Майнор вмешался:

— Ну не все же привыкли жить в роскоши, как мы, живые. Некоторые первые вот никогда за пределы родной деревни не выбирались — им и двухэтажный дом удивителен… Что уж говорить о подъемнике, да, Эрик?

Ксандер Мантикора заулыбался в ответ. Ему доставила удовольствие та покорная молчаливость, с которой Эрик принял предназначенную ему издевку. Спайдер же облегченно вздохнул — Май знал, что пока его друга развлекают слова, он не перейдет к действиям.

Эрик, конечно, уловил насмешку, но не знал, как на нее реагировать. Ведь его новые товарищи были правы — он почти ничего не видел в своей жизни, а если и видел, то все равно не помнил об этом. Эти же двое — они, должно быть, видели очень многое. Они были в глазах новичка уже без пяти минут воинами Света. Особенно Ксандер — он казался худому и щуплому Эрику очень большим и впечатляющим, со своей длинной шерстью и хищным оскалом. Немного портил впечатление голос — ломкий и неловкий, он выдавал в Мантикоре еще не повзрослевшего до конца мальчишку. Но Эрик не счел этот нюанс существенным.

И вот перед взглядом новичка впервые этажи начали плавно сменять друг друга, не позволяя по-настоящему разглядеть себя, но дразня запахами и звуками. Ксандер, снисходительно поглядывая на новичка, засыпал его историями. Разумеется, во всех своих байках Мантикора был главным героем. К тому моменту, как ребята поднялись к учебным этажам, Эрик уже был осведомлен, что на них постоянно царит смертная тоска. Что такой порядок в этих стенах поддерживают обитающие здесь старушенции — но и что сбежать от этих живых воплощений стервозности не выйдет. Потому что в их власти не допустить учеников до турниров, а без турниров воином Света никак не стать.

«Турниры, они все по своим местам расставляют, так-то, — важно объяснял Ксандер. — А на турнирах я всегда оказываюсь победителем. Для того, чтобы перейти на следующую ступень обучения, надо одержать не менее тридцати побед. И я бы давно уже был на второй ступени, если бы не эта злобная карга, Квара Рейвен! Сколько раз она меня не пускала, маразматичка старая! На уроках я, видите ли, появляюсь через раз! Учусь спустя рукава!»

Майнор тихо пояснил, что на учебном этаже каждое утро, с половины восьмого до половины двенадцатого, проходят занятия по истории, географии, тактике и оружию. И после десяти дней занятий на одиннадцатый следует очередной турнир, на который допускают только тех, кто до того успешно справлялся с учебой. Поэтому на уроки нужно обязательно ходить и выполнять задания учителей.

Эрик был благодарен Майнору за объяснения. Слова Ксандера никак не хотели обретать в голове гребнеголового целостности, разрастаясь до масштабов ночного кошмара, с которым невозможно справиться. А Квара Рейвен, заправляющая всем на учебном этаже и решающая, кому быть в будущем воином Света, а кому — нет, была именно что ночным кошмаром, никак не меньше. Однако сказанное Майнором придало аморфному и расползающемуся во все стороны вездесущему ужасу какую-то упорядоченность, структуру. И это успокаивало Эрика. Он понял, что Квара Рейвен не творит произвол, но следует каким-то правилам, в которых вполне возможно разобраться. А значит, с этим все же можно было справиться. И Эрик собирался изо всех сил постараться учиться хорошо.

Там, на учебном этаже, новичок со смешанными чувствами узнал тот самый коридор, в котором начиналось его пребывание в Школе Света. Сейчас мальчик не смог бы с уверенностью сказать, за какой из одинаковых прямоугольных панелей он сидел в темноте.

Быстро миновав закрытые в этот час двери учебных комнат, ребята оказались на просторной открытой галерее, обрамляющей островерхие окна библиотеки. Они, разумеется, зашли внутрь. Здесь было тихо и величественно, несмотря на десяток живых, которых гребнеголовый успел заметить внутри. Но, к удивлению Эрика, у Ксандера не нашлось для этого места, невольно заставляющего задержать дыхание, много времени. Мантикора только и буркнул:

— Рассадник пыли...

Перед разбегающимися во все стороны рядами книг Эрик почувствовал себя самозванцем. Он не умел читать, однако смутно догадывался, что книги содержат много любопытного… Но не для гребнеголового мальчишки, не обученного ничему. Поэтому Эрик испытал облегчение из-за того, что Ксандер явно не считал нужным здесь задерживаться. Презрительного взгляда Майнора, адресованного неспособным оценить пользу чтения спутникам, ни Эрик, ни Ксандер не заметили.

Шаг за шагом новичок шел, ведомый своими спутниками, вертел головой и старался запомнить, в каком порядке комнаты следуют друг за другом.

— Это спальня… А это комната для общего сбора — сюда все ученики должны приходить для построений дважды в день, к шести тридцати утра и к половине десятого вечера… — то и дело коротко пояснял тихий голос Спайдера, а Ксандер Мантикора продолжал свой веселый рассказ:

— ...Вот когда я вышел на турнир в первый раз, всякие умники говорили, что я слишком горячий. И, это, больно самоуверенный. Но ничего, после моей первой победы все критики проглотили свои языки. А дело было так: мне выпал по жребию в противники один парнишка, который по жизни всегда смотрел на всех сверху вниз. Из клана Камелов, кентавр, значит. Ох и заставил я его поплясать! Он и так отбрыкивался, и этак — только куда ему? Как почувствовал настоящую-то силу, так и позабыл все свои «блестяще отработанные» чары. Похвалой учителя от меча не закроешься!..

Благодаря Спайдеру в голове Эрику по кусочку складывался принятый здесь распорядок дня. Благодаря Мантикоре — гребнеголовый все острее ощущал, какая бездна его отделяет от того, чтобы стать воином Света. Эрик видел в своем новом товарище готовность сражаться — когда угодно, хоть прямо сейчас. Мантикора не боялся ничего — ни крови, ни боли. Ксандер, казалось, напротив, стремился к ним. И гребнеголовый абсолютно не мог понять, какое удовольствие находит его спутник в описываемых им драках. Что может быть приятного в том, чтобы избить кого-то? Эрику сложно было представить, что и он хоть когда-нибудь оценит прелесть подобных развлечений.

— …А еще как-то на турнире я, помню, подпалил одному пернатому задницу! Он так смешно вертелся, чтобы ее потушить!.. Люблю меч, но магия иногда оказывается даже более забавной!— со смехом вспомнил Ксандер. Неожиданно это очень заинтересовало Эрика, который в мгновение ока отбросил все переживания и сомнения. Гребнеголового очень занимало, что же из себя представляет магия. Затаив дыхание, новичок переспросил:

— Магия? Ты поджег своего противника магией?

— Ну да, — подтвердил Ксандер. — У меня всегда отлично получаются огненные шары.

По тому, как медленно и без интереса Мантикора произнес свою последнюю фразу, Майнор понял, что его другу уже надоело хвастаться, и он опять заскучал. Следовало ожидать чего-то вроде агрессивной атаки, мгновенного поражающего выпада в сторону новичка — это идеально соответствовало развлечениям в понимании Ксандера. И Спайдер не ошибся:

— И опытному воину пришлось бы здорово поплясать, чтобы не подпалить свой хвост, если я вздумаю напасть. А ты вообще бы обделался, если бы я запустил в тебя огненным шаром. Обделался бы, а? — насмешливо поинтересовался Ксандер, незаметно напружинившийся в ожидании реакции своего собеседника. Он почти облизывался, нависая над Эриком. Спайдер мысленно застонал.

Но Эрик вообще не обратил внимания на угрозу. Нет, он не был идиотом и был в состоянии понять — над ним издеваются. Но тогда, когда любопытство и жажда разобраться в чем-то новом захватывала его, подобная мелочь не представлялась важной. Тщетно Ксандер пытался уловить на лице новичка признаки страха…

— Никогда не видел огненных шаров, — с неподдельным энтузиазмом проговорил гребнеголовый. — Может, покажешь?

Сладкое злое волнение поднялось из глубин сознания Ксандера — кажется, новичок готов был бросить ему вызов. Это было приятно — неожиданно встретить нового противника. И уж конечно, Ксандер собирался вбить вызов этого ничтожества ему обратно в глотку...

Эрик на самом деле просто не допускал мысли, что Мантикора может правда причинить ему вред так вот просто — зачем, за что? Это представлялось новичку слишком глупым и бессмысленным: будущий воин Света не должен был так поступать. Гребнеголовый полагал, что нападения Ксандера ограничатся словами. А вот Спайдер точно знал, что из себя представляет его товарищ.

— Скука! — громко произнес Май, опережая уже дернувшуюся было для магической атаки руку своего друга. Оба его спутника тут же невольно повернули к нему лица. Причем, к развлечению Майнора, выражение на этих лицах было уморительно похожим. Оба придурка выглядели раздосадованными, что их перебивают.

— Огненный шар наколдовать — плевое дело, это все умеют, — пояснил свое вмешательство Спайдер. — Ты, Ксандер, лучше покажи новичку, как ты ими поражаешь мишени. Хотя да, что это я — ты же сегодня не в форме! Вчерашний турнир сказывается… Хорошо тебе вчера прилетело, да, Ксандер?

— Я размазал этого неудачника по полю ровным слоем! — выплюнул Мантикора, бессознательно скаля зубы. — Или ты забыл?

— Размазал, — миролюбиво согласился Май, — но все же тебе досталось, признай. И стрелять по мишеням так же метко, как обычно, у тебя сегодня не выйдет…

* * *

Уже через дюжину минут троица целеустремленно двигалась к месту, называемому «арена». Ксандер Мантикора собирался доказать на деле своему другу, что находится в ничуть не худшей форме, чем обычно. Эрик же мысленно перебирал как ценные редкости те новые знания, что уже принес ему этот день. Мальчик чувствовал, что информация переполняет его, что ее даже слишком много, и она перехлестывает через край… А между тем, день не достиг еще и своей середины. И все же Эрику хотелось больше — он с жадностью ждал приближения того момента, когда впервые увидит магию в исполнении Ксандера Мантикоры.

Троица шла по прямой как стрела галерее, застывшей высоко над землей. По сравнению с замершей за их спинами гигантской громадой башни, которую они покинули, и приземистым контуром той самой арены впереди, к которой лежал их путь, ребята были совсем крошечными. К этому ощущению Эрику еще только предстояло привыкнуть. И к постоянному присутствию наблюдающей за вами, куда бы вы ни направились, башни, тень которой угрожающей дланью могла накрыть вас в любой точке Цитадели Света. И к размерам арены и всего, что ее окружало — как будто ее создатели были больше обычных живых и первых.

— Вот здесь и проходят турниры! — провозгласил Ксандер, стоя в центре округлой площадки, окруженной уходящими вверх ступенями трибун. Голос маленького живого звенел на всю арену. Воины с красивыми белыми крыльями за спиной, которые, как уже знал Эрик, принадлежали к клану Цигно, проверяли снаряжение неподалеку. И они даже обернулись к звонкоголосому мальчишке, снисходительно заулыбавшись. Вообще-то целью ребят был тир, расположившийся в стороне от гигантской чаши арены, но сюда Ксандера тянуло как магнитом.

Тир оставил в сознании Эрика смутное, двойственное ощущение. С одной стороны, огненные шары и правда выглядели впечатляюще — о чем он с искренним восторгом поведал своим насмешливо переглядывающимся спутникам. А с другой, гребнеголовый так и не смог уловить того мгновения, когда они появлялись. Слишком быстро это происходило. Дергалась в угрожающем движении рука, и вот уже что-то оранжевое и раскаленное летело вперед, к мишени. Как это происходило, почему? Эрик не имел даже догадок. Оставалось надеяться, что в будущем он узнает.

* * *

Между тем, подошло время обеда. Трапезная была ничуть не уютнее арены. Тяжелые дубовые скамьи и столы, прочные и надежные как земная твердь, четкими прямыми линиями уходили от входа к изгибающейся стене и прерывающим ее узким отверстиям окон. Среди шумной толпы учеников Школы Эрик невольно старался держаться поближе к тем двоим, кого он уже знал хотя бы чуть-чуть. Сев рядом с Ксандером, гребнеголовый принялся опустошать свою тарелку, содержимое которой казалось ребенку странным, но вкусным. Впрочем, он не забывал и с любопытством поглядывать по сторонам. На него тоже обращали внимание — не каждый день в Школе появлялись новички, да еще такие странные. Но пока любопытство учеников проявлялось только во взглядах. Никто не предпринимал попытки познакомиться. Не в последнюю очередь — из-за близости к новенькому Ксандера Мантикоры, который вовсе не считал, что уже закончил с Эриком.

Но внезапно Ксандер увидел иную цель, другого ученика, с помощью которого можно было здорово развлечься. Шутер Лизард, один из наиболее невзрачных, незаметных и слабых учащихся Школы, с опозданием занял свое место за столом, с краю. Длинные пальцы ловко орудовали специальными палочками для еды, редко кем использовавшимися за пределами клана Лизардов. Большие немигающие глаза быстро пробежали по лицам товарищей, подмечая каждую деталь, но ни на чем не останавливаясь долго.

— Эй, Шутер, тебе как, вкусно? А то я на кухне давеча такого таракана видел — может, тебе бы он больше подошел, а? — громко спросил Ксандер, заставляя маленького Лизарда еще больше съежиться и опустить глаза. Некоторые засмеялись. Майнор, наконец расслабляясь, позволил себе короткую улыбку — накапливающаяся в его друге с утра не выплеснутая агрессия нашла выход. И это был приемлемый, безопасный выход, не чреватый неприятностями с Лордом Света… Это определенно устраивало Майнора.

Ксандер продолжал сыпать колкостями и оскорблениями. Эрик с изумлением смотрел на своего нового товарища. Его не слишком задевало пренебрежительное отношение со стороны новых знакомых к себе — ведь он и был пока никем, только пытающимся разобраться в этом новом для себя мире. Но получалось, что Ксандер считает возможным вот так же оскорблять и своих товарищей, будущих воинов Света!… Как будто не помня о том, что Великий Драгон призывал всех живых к единству и сплоченности. Почему-то это разбудило в гребнеголовом яростный протест, заставляющий мысли сжиматься до коротких рубленых фраз.

— Прекрати, — оборвал Эрик своего соседа, — это твой товарищ, светлый. Не смей его вот так оскорблять.

На лице Ксандера отразилось искреннее изумление, затем сменившееся гневом:

— Ты! Да что ты вообще из себя представляешь?! Не указывай мне, как себя вести!

В повисшей над столом после этой яростной тирады тишине было особенно хорошо слышен тихий ответ Эрика:

— А ты не веди себя как темная мразь.

Результат был предсказуем. Эрик не успел даже поднять руки, чтобы защититься — Ксандер с яростью опустил своего соседа лицом в тарелку, затем еще и еще раз… Продолжению действа помешало появление куратора — одного из учеников второй ступени обучения. По иронии, этим куратором оказался как раз тот самый Камел, о феерической победе над которым Мантикора с таким удовольствием вспоминал этим утром, вдохновленный вниманием благодарного слушателя. Но теперь та давняя схватка не имела больше значения — Камел был куратором, и за его плечами незримо присутствовала власть Лорда Света. И Ксандер подчинился бывшему товарищу, выпустил Эрика, угрюмо выслушал предназначенные ему нотации и даже без ропота покинул Трапезную.

Ксандер Мантикора признавал авторитет Лорда Света. Кое-чему за годы в Школе он все же научился.

Эрик, смущенный, пробормотал в ответ на вопрос куратора, что с ним все хорошо. А теперь сидел, соскребал с лица кусочки овощей и старался ни на кого не смотреть. Впрочем, всеобщее внимание уже не было на нем сконцентрировано.

Это было уже чересчур для одного единственного дня. И Эрик всерьез сомневался, что когда-нибудь сумеет прижиться в этой Школе Света. Гребнеголовый с трудом сдерживал слезы.

— Не стоит разбрасываться такими громкими оскорблениями, когда ты еще не разобрался, что тут к чему, — тихо проговорил сидящий рядом Майнор Спайдер. — Ксандер погорячился, но и тебе стоило подумать, прежде чем говорить.

Эрик только пожал плечами. Он уже ничего не понимал.

Неожиданно сзади, над ухом сидящего, сгорбившись за столом, гребнеголового раздался голос:

— Спасибо.

И длинные подвижные пальцы положили на стол платок, прямо рядом с невольно вздрогнувшим от неожиданности защитником оскорбленных. Когда Эрик обернулся, он успел заметить только спину Шутера Лизарда, быстро скрывшегося в темном провале дверного проёма. Впрочем, платок оказался кстати, чтобы вытереть лицо. Он был большой и приятный на ощупь. А еще он весь был расшит разноцветными стрекозами.