Скайвард (джен)

Альрек Драгон умел ждать.

Многих ожидание утомляет, но Лорд Света был иным. Вдыхая соленый морской воздух, стоя на палубе стремительного линкора, он ощущал, как с каждым мигом становится все больше похож на заточенный клинок. На стрелу, готовую сорваться с тетивы. Ожидание не выматывало Альрека, напротив, оно делало живого сильнее.

Во всяком случае, Лорду Драгону нравилось так думать…

Флотилия Кракенов, на флагмане которой Лорд Света вместе со своим войском следовал к цели, шла под флагом Шарков — темного клана, чья власть в этих водах была общеизвестна. Тщетные трепыхания этого темно-синего куска ткани, попавшего в безраздельную власть ветра, были заметны издалека. В Огненном Море, враждебном Свету, такой флаг был и защитой, и маскировкой сразу. Лорд Света рассчитывал, что его флот не привлечет внимания темных до того момента, как станет уже слишком поздно.

И этот желанный момент неизбежно приближался. Альрек мог видеть это на лицах своих соратников. Слишком много улыбок было вокруг, слишком много грубых шуток и перепалок, возникающих на ровном месте. Утром того дня, когда должна была состояться высадка, Альрек с веселым изумлением мог наблюдать, как даже истинная морская леди Катана Кракен позволила возбуждению взять верх над воспитанием. Женщина сочла, что новобранец Лайон, впервые в своей жизни отправившийся на «настоящую войну», слишком навязчиво уделяет внимание молодой воительнице из клана Мантикор, состоящей в подконтрольном Катане отряде телохранителей. Кракен гневно отчитала юношу за то, что тот мешает воительнице заниматься ее прямыми обязанностями — охранять Лорда Света.

-...с такой безответственностью, Лайон, — язвительно завершила свою гневную отповедь Катана, — вы можете рассчитывать на благосклонность лишь одной подружки — собственной лапы!

Лайон сердито фыркнул, топорща усы и дергая хвостом, но больше к Мантикоре во время ее дежурств не приставал.

На самом деле, вовсе не близость битвы заставляла сейчас Катану Кракен ощущать пронзительную дрожь волнения. И даже не усталость от ожидания, лишенного действий. Ее волновало море. Соль на губах и этот резкий, такой знакомый запах заставляли вспомнить детство. Ту пору, когда она решилась оставить океан и привычное течение жизни в родном клане ради стези воина. Те давно забытые эмоции и чувства вдруг вернулись, заставляя волноваться, вновь и вновь проверяя готовность ее подчиненных к пешему переходу и последующей битве. Сто раз уже женщина убедилась в сохранности пайков и безупречности оружия. И жалела, что не может проконтролировать то, что происходит на других судах флота…

Снисходительно наблюдая за метаниями своей соратницы, Альрек предпочел не вмешиваться. Он лишь, мысленно усмехаясь, представлял себе, как его дядя, разместившийся на время этой поездки на линкоре «Кракен», сейчас, громогласно храпя, отсыпается в своем любимом походном гамаке. Уж Ольгерд-то знал цену возможности как следует выспаться!.. При этом Лорд Света нисколько не сомневался, что войска Ольгерда Драгона к моменту высадки будут готовы ничуть не хуже, чем отряды Катаны.

* * *

И вот настало время высадки. Бухта Зубастая, чья береговая линия ощетинилась клиньями оплетенных зеленью скал, приняла войска, сошедшие на сушу. Лорд Света окинул взглядом кишащее живыми и первыми побережье. Можно было представить, какой шум производит весь этот упорядоченный хаос. Хаос, принадлежащий Драгону и готовый следовать его воле. Но сейчас Альрек мог слышать лишь плеск волн и не особо музыкальное мурлыканье стоящего рядом с ним капитана Кракена. Лорд Света скосил глаза на грузный силуэт этого живого. Капитан смотрел вдаль, на восток, не обращая внимание на суету «сухопутных крыс». По всей видимости, мысли Кракена занимал предстоящий ему и его избавившемуся от пассажиров флоту морской бой. Это было понятно — ведь именно Кракенам сегодня предстояло сделать первый шаг на пути к завоеванию Огненных Земель…

Вначале по плану следовало нападение на пять портовых городов, что соседствовали Флейму. Стремительное, внезапное нападение, не дающее темным и шанса опомниться. И положить этому начало предстояло стоящему сейчас слева от Альрека и мурлыкающему себе под нос какой-то веселый мотив Кракену.

За Альреком же был следующий шаг. Штурм далекого от морских путей Джаста. В этом деле уже не могла помочь скрытность — да она и не была возможна. Лорд Света собирался повести свои войска к цели под собственными, драгоновскими, пламенеющими знаменами. В этом сражении им должен был помочь точный расчет и понимание, как поведут себя темные, столкнувшись с угрозой светлой экспансии. Альрек был уверен, что его враги предпочтут направить все силы на защиту Флейма, пренебрегая Джастом. Сознательно жертвуя им — и совершая тем самым роковую ошибку.

* * *

Джаст был провинциальным сонным городком. Некоторое оживление вносила в эти стены торговая гильдия, но большинство горожан были далеки от шумных и кратковременных успехов этой братии. Из года в год важные стражники ходили по кривым улочкам, раскланиваясь с уважаемыми первыми и покрикивая на голытьбу. Трущобы ветшали, а торговцы, напротив, возводили себе новые хоромы, наивные в своем резном великолепии. Ящерицы грелись на растрескавшихся камнях побитых временем крепостных стен.

Но теперь в Джасте было все не так, все неправильно, тревожно.

Трудно целой армии, идущей по вражеским землям, остаться незамеченной. Тем более, если она движется к избранной цели не один день… Так что Джаст, конечно, узнал об угрозе заранее. Жители бежали бы из города, с давно насиженных и привычных мест, если бы могли придумать — куда бежать? Куда, чтобы наверняка спрятаться от светлых? Плохие новости приходили со всех сторон; светлые словно обезумели, атакуя один город за другим.

В «Наживе», где обычно торговцы обмывали удачные сделки, против обыкновения никто не гулял, не хвастался выручкой… Но народу при этом в таверне было много. Даже, кажется, больше обычного. И собрались на этот раз все в общем зале, а не в уютных темных закутках, предназначенных для конфиденциальных встреч. Во главе большого общего стола восседал торговец по прозванию Баловень. Обычно он находился в центре любой компании, много говоря, улыбаясь и не скупясь на соленые шуточки. Но сейчас торговец сидел молча, поглощая одну кружку спотыкателя за другой и глядя мутными пьяными глазами в пространство. Чуть поодаль от него мужики шушукались:

— Глянь, как Баловень приуныл, — видать, совсем плохи наши дела…

— А чего плохо-то? — удивился местный дурачок. На него зафыркали, закричали:

— Как чего?! Как чего?! — неугомонно повторял кто-то.

— Да ведь светлые на нас войной идут!..

— Со дня на день к Джасту подберутся!

— Да может они и не к Джасту?.. — не унимался дурачок.

— А куда тогда, а? — закатывая глаза, язвительно отозвался какой-то совсем еще юный первый.

— К Флейму, — неуверенно предположил кто-то.

— Ты хоть немного головой бы думал! «К Флейму!..» Хотели бы светлые на Флейм напасть, давно бы и напали!.. А они все вокруг рыскают, примеряются.

— Да зачем светлым Джаст?.. — возопил кто-то едва ли не с обидой.

Тут вмешался Баловень. Он грузно встал, хлопнул ладонью по столу так, что кружки загрохали, и проревел:

— Не понимаете?! А вот плевать светлым на Джаст — плевать! Не нужен он им. Не нужен. Но только все равно, придут и камня на камне от города не оставят… Пожгут все, попортят… Все, что непосильным трудом… Тьфу!

Чем больше Баловень увлекался своей речью, тем бессвязней она становилась. В конце торговец в сердцах сплюнул на застеленный свежей соломой пол и вышел.

* * *

Сейчас в Джасте общему унынию не поддавались только стражники — и то исключительно потому, что им было некогда. Привести маленький провинциальный городок в боевое состояние оказалось делом сложным. Командиры, назначенные на свои места лет десять-пятнадцать назад, успели обрасти животами и семьями и теперь производили удручающее впечатление.

Темный из клана Фениксов по имени Ред собрал этих командиров в парадном зале собственной резиденции, расположенной всего в пяти минутах пешком от упоминавшейся уже «Наживы». Здесь, конечно, было не в пример роскошнее, чем в таверне. И обрюзгшие от мирной жизни командиры изрядно робели, стесняясь привычно сплюнуть на пол или высморкаться на сторону. А как тут сплюнуть, если пол такой красивый, полированный, плашечка к плашечке, хоть ешь с него?!

Сесть стражникам Феникс не предложил, и они так и топтались, выстроившись дугой перед замершим у арочного окна живым.

Ред казался совсем еще ребенком — лет пяти-шести. Однако это было внешним, ненастоящим. И все присутствующие сие прекрасно понимали.

Клан Фениксов был знаменит своей способность к перерождению. И если ты убивал Феникса, то следовало убедиться, что голова его оказалась надежно отделена от туловища. В противном случае, представитель этого клана через некоторое время после смерти воспламенялся, сгорая до кучи сероватого пепла. А потом из останков доносился рев младенца, обладающего памятью и личностью погибшего.

Вот и этому мальчишке-Фениксу было на самом деле гораздо больше пяти лет. Некоторое время назад ему довелось пройти через очередное перерождение. На этот раз Ред умер от старости, после долгого мучительного угасания, когда собственное тело подкидывало один неприятный сюрприз за другим. Но в конце концов Феникс все же сумел почить, сгореть и возродиться. Чтобы после возрождения в который уже раз «насладиться» состоянием беспомощности, свойственному младенцам. Теперь, к пяти годам, оно уже почти прошло — и недостаток роста, по сравнению с возможностью самостоятельно передвигаться, был мелочью.

Трогательный рыжий мальчишка с маленьким курносым носом и смешно торчащими ушами окинул холодным взглядом стоящих перед ним взрослых.

— Сколько добровольцев вам удалось привлечь?

Потея и слегка заикаясь, стражники произносили неутешительные цифры, оправдывались, перекладывали ответственность друг на друга. Наконец один из стражников, абсолютно лысый и круглый как шарик, осмелился сам задать вопрос:

— Сколько живых будет участвовать в обороне?

Спрашивающий оказался неробкого десятка и сумел внешне спокойно выдержать пронзительный взгляд Феникса. Впрочем, возможно, дело было в том, что в исполнении смешного рыжего мальчишки взгляд этот изрядно подрастерял выразительности.

— Все, кто есть в городе — около трех десятков, — прозвучал наконец ледяной ответ, — Флейм стягивает основные силы к себе. А мы — всего лишь Джаст… Кому мы нужны?

Последний вопрос Ред произнес с такой горькой иронией, что присутствующие здесь первые невольно ощутили к говорившему симпатию. Они были с этим живым в одной лодке. Этот высокомерный холодный Феникс их понимал, разделал их страх…

Первые как-то не думали о том, у этого самого живого, если дела пойдут совсем плохо, есть неплохой шанс улететь. Просто оставить Джаст внизу, в прошлом, и направиться в любой другой город, которым владеют Фениксы. И просто продолжить свою вечную жизнь в окружении все той же роскоши. А вот стражники, случись светлым захватить город, почти наверняка все умрут. И жены их останутся без мужей, а дети без кормильцев.

Когда стражники покинули резиденцию Фениксов, из-за занавески выглянула женщина. Занавеска эта трепетала под прикосновениями ласкового ветра всего в двух шагах от неподвижно застывшего у окна Реда. И было сомнительно, чтобы мальчик мог не заметить подслушивающую.

Ред, конечно, знал о ее присутствии. Более того — сам велел этой леди внимательно слушать разговор. Феникс надеялся, что это чему-нибудь да научит живую. Сейчас мальчик и женщина могли показаться сыном и матерью, но еще недавно ситуация была совсем иной. Эти двое Фениксов были мужем и женой. Ред хорошо помнил их свадьбу. Девушка, еще живущая свое первое рождение, по-настоящему молодая, боялась даже посмотреть на него. Гости шептались, что старый мерзавец забирает себе невинное дитя…

Ну, «дитем» эта девушка уже не была. Но все же о равенстве между супругами говорить не приходилось. Нет, старый Феникс не обижал свою молодую жену. Он заботился о ней и старался дать девушке так много, как только мог. Но по-прежнему не воспринимал супругу иначе, чем как глупую наивную девчонку, которую надо учить и за которой надо следить, чтобы она не натворила дел. И даже теперь, когда старый Феникс казался пятилетним ребенком, а его жена шагнула за тридцатилетний рубеж, его лидерство не вызывало сомнений.

Женщина заметила:

— Мне кажется, у Джаста нет шансов. Эти стражники… Они и птенчика от кошки защитить не смогут!..

— Верно, — поощряюще улыбнулся мальчик, — у Джаста нет шансов. Но это не значит, что мы должны просто отдать этот город светлым. У нас не хватит сил на то, чтобы уничтожить всю армию… Но для одного точного смертельного выпада наших возможностей вполне достаточно.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась женщина.

— А как ты думаешь? — мягко вернул супруге ее вопрос Ред. Женщина после паузы неуверенно предложила:

— Можно атаковать командира светлых. Именно это принесет им наибольший урон.

— Верно, — улыбнулся своей супруге Феникс, — тем более, что, как докладывает разведка, армия светлых, движущаяся к нам, идет под штандартом Драгонов. А это значит, что командиром является кто-то из этого чокнутого клана… Я бы поставил на Ольгерда Драгона, если нам повезет. Его внезапная смерть по меньшей мере испортит победителям настроение…

— А может, армией руководит сам Лорд Света? — предположила женщина.

— Это вряд ли, — пренебрежительно ответил мальчик, — Молодой, жадный до власти и славы, он едва ли унизится до какого-то Джаста. Нет, он возглавит свое войско уже перед самой атакой на Флейм, поверь моему опыту…

Женщина сомневалась, что ее муж непременно прав в своей оценке Лорда Света. Ее раздражало то пренебрежение, с которым Ред относился ко всем, кто был моложе его — то есть вообще почти ко всем. Но она успела понять, что бесполезно возражать супругу в этом вопросе. Феникс лишь снисходительно отмахнется от ее доводов… Поэтому женщина просто промолчала.

* * *

Что же, Ред Феникс действительно ошибался. Сейчас Лорд Света сам возглавлял свои войска, шел наравне со всеми, ощущая вяжущий груз усталости и тяжелый запах пота. Но, глядя на длинные ряды своих воинов, Альрек чувствовал и душевный подъем.

Впрочем, далеко не все могли разделить мнение Альрека на этот счет…

Драгон не мог не улыбнуться, когда во время одной из стоянок уловил краем уха бурчание своей телохранительницы-Мантикоры:

— Скорее бы уже штурм… Все пятки стерла по этой степи тащиться!.. Сил никаких нет!

* * *

Когда штурм начался, Ред Феникс ел пирожное маленькой серебряной ложечкой.

Любовь к сладкому была неизбежным следствием возраста. А умение не нервничать без нужды — следствием опыта. Поэтому, услышав вдалеке грохот осадных орудий и крики, Ред не прервал своего занятия. Служанка, держащая наготове кувшин с морковным соком, нервно дернулась, порываясь куда-то бежать, — но послушно замерла под предостерегающим взглядом мальчишки. Повинуясь жесту, она подлила в высокий стакан еще немного рыжей жидкости. Вдалеке грохотало сражение, а Ред, гордо восседая на специальном высоком стуле, невозмутимо смаковал десерт, жмурясь от удовольствия.

Впрочем, Фениксу все же не удалось спокойно доесть пирожное. Со стуком распахнулась большая двустворчатая дверь, давая дорогу сквозняку, заставившему ровный свет многочисленных свечей бестолково заметаться. На пороге стояла растрепанная и взволнованная супруга Реда.

— Они напали! — с придыханием провозгласила женщина очевидное, — Ты говорил, что до этого момента у нас еще есть несколько дней, но они напали сейчас!

— Не стоит так волноваться, — с нотками раздражения в голосе проговорил Ред нависшей над ним женщине, чье лицо было искажено страхом. — Это, в сущности, ничего не меняет…

Женщина выглядела удивленной, а в голосе ее даже зазвенела какая-то детская обида:

— Неужели тебя вообще не задевает происходящее? Ведь идет штурм города, нас всех могут скоро убить!

— Не стоит так драматизировать, — поморщился Ред, с сожалением облизывая ложечку и откладывая ее в сторону. — Меня печалит судьба Джаста. Но я стараюсь смотреть на вещи трезво. Могу ли я сейчас что-то изменить в лучшую сторону? Нет, я уже сделал, что мог; и еще сделаю, да… Но сейчас суета бессмысленна. Поэтому ничто не мешает мне просто насладиться моим десертом.

Служанка истерично хихикнула, но супруги не обратили на нее внимания.

— Лучше скажи, — снисходительно продолжил Ред, глядя на хмурую жену, — все ли готово для нашего маленького сюрприза?

— Да, — сумрачно подтвердила женщина к удовольствию своего супруга. — Я сделала все, как ты сказал.

Она не понимала, почему они не покинули Джаст, как только стало ясно, что этот город ничто не спасет от падения и краха. Пусть ее муж пережил хоть сотню штурмов, десятки перерождений!… Он не мог быть уверен, что спасется от окончательной смерти и в этот раз.

Снова жена Реда подумала, что он слишком самоуверен, и что это его погубит. Но опять промолчала — как и всегда.

Ребенок смешно спрыгнул со своего стула на пол и приглашающе протянул супруге руку. И та, повинуясь многолетней привычке, просто вложила свою ладонь в его, чтобы последовать за ним. Опять.