Тёмная сторона луны (джен)

Попрощавшись с Флитвиком, Поттер аппарировал на опушку того леса, где оставил час назад своих людей, и уже на подходе к тому домику, где предположительно могли находиться подозреваемые, понял, что Робардсу пришлось отойти от их плана. Здесь был бой — и Поттер ещё не успел оглядеться толком, когда к нему подошёл молоденький стажёр, из тех, кто стоял в оцеплении:

— Мистер Поттер!

— Докладывайте, — велел тот.

— Старший аврор Робардс велел дождаться вас и передать, что подозреваемые арестованы, а всё остальное он доложит лично.

— Что здесь было? — кивнув, спросил Поттер. Арестованы… Арестованы — это отлично! Но чутьё подсказывало ему, что не может всё быть так легко и гладко.

— Бой, — ответил стажёр с плохо скрытым возбуждением. — Старший аврор Робардс хотел всё лично доложить вам, — заученно повторил он, и Гарри, велев ему охранять пока что место происшествия, аппарировал к министерству. Гадать, что и как произошло, смысла не было, однако его мозг за то время, что Поттер шёл от входа в министерство к аврорату, всё равно успел сформулировать несколько гипотез.

В аврорате было шумно — и шум этот, в целом, был радостным. Значит, в самом деле взяли… всех ли? Нет?

— Ну рассказывай, — сказал Поттер с порога, заходя в кабинет к Робардсу. Там же обнаружились ещё и Фоссет с Причардом — весьма недовольные и даже злые.

— Ты будешь смеяться, — ответил тот, и Гарри показалось, что Причард тихо зарычал. — Двоих — твоего секретаря и ирландку — мы взяли, а вот оборотня упустили.

— Как так? — изумился Поттер.

Это было… дико. Прикрывали они её, что ли? Зачем, Мерлина ради? Или…

— А вот так, — с досадой сказал Робардс.

— С чего вы вообще на них накинулись? — спросил Поттер.

— А это не мы, — ядовито ответил Причард. — Это они. Нас обнаружили — и я буду не я, если не узнаю, каким образом!

— Мы пока оставили их посидеть-подумать, — сказал Робардс. — А бой можешь поглядеть, — он кивнул на Омут памяти, стоящий на углу стола. — Сам допросишь?

— Допрошу, — кивнул Поттер. — Хотя, опасаюсь, толку от этого не будет. Но попробуем… Завтра я попробую получить у Визенгамота разрешение на допрос с легилименцией — тогда, может, что-то выйдет. А вы оба к ним не суйтесь, — велел он Причарду и Фоссет. — Мы с Ричи сами с ними пообщаемся. Не хватает нам ещё обвинения в пристрастности.

— Полагаешь, я не удержусь и сверну этой бабе шею? — спросил Причард.

— А есть основания? — Поттер слегка приподнял брови.

— Есть, — у Причарда заиграли желваки. — Но я потерплю. Если эту тварь закроют в Азкабан до конца дней, меня это устроит.

— В этом и проблема, — негромко проговорил Поттер. — Они оба понимают, что терять им нечего. И договориться с ними не получится — им это просто незачем. Как бы они у нас в камере с собой чего не сделали, — сказал он озабоченно.

— Не сделают, — ответил Робардс. — Пока, по крайней мере.

— Ты их обездвижил? — нахмурился Поттер. Не любил он эту меру, и поэтому с того момента, как он возглавил аврорат, её почти перестали использовать, прибегая к ней лишь в крайних случаях.

— Пока да — а дальше сам решай, — сказал Робардс.

— До суда четыре дня, — Поттер придвинул к себе Омут. — Вполне можем поставить наблюдателей.

— Стену только сделать нужно, — требовательно сказал Причард.

— Так решётка же нейтрализует чары, — возразил Поттер. — Хотя… даже если ты преувеличиваешь — лучше перестраховаться. Да, пожалуй. Составь график, — велел он. — Ставь попарно старшего и младших.

— Да я сам готов участвовать, — сощурился Причард. — Хоть они и не узнают.

— Действуй, — сказал Поттер и опустил лицо в Омут.

…Вынырнув, Поттер некоторое время молча смотрел на Робардса.

— Глупо, да? — спросил, наконец, тот.

— Не то слово, — Поттер потёр левый висок.

— Развели, словно младенцев, — Робардс выглядел, скорей, расстроенным, чем виноватым.

— Да нет, — возразил Поттер. — В общем-то, всё верно ведь… что ещё вам было делать?

— Всё равно, — безжалостно сказал Робардс. — Будь они чуть пошустрее — все ушли бы.

— Мне так не показалось, — качнул головой Поттер. — Ты старался сохранить людей — и ты сохранил. Никого не потеряли же. Это главное.

— Вот послушал бы я, что ты сказал бы, упусти мы их, — ответил Робардс.

— Но вы их не упустили, — Поттер встал. — И это главное. Остальное — допущения. Я пойду поговорю с ними — по крайней мере, попытаюсь.

Впрочем, Поттер сам не очень верил в свой успех. Что он может предложить им? Ничего. Чем он может напугать их или подкупить? Разве что…

Первой он взял на допрос женщину и некоторое время пристально её разглядывал. Лет ей можно было дать и пятьдесят, и семьдесят… Высокая, темноволосая, худая, лицо неяркое и неприметное — увидишь и забудешь. Шрамы на руках... Усадил на стул, снял заклятье — и некоторое время молчал, глядя на неё. Потом представился по форме, как положено, и попросил:

— Назовите своё имя.

Женщина не шевельнулась, продолжая молча разглядывать его. Что ж, смотри… впрочем, на всякий случай в глаза ей Поттер не глядел. Допросные, конечно, блокировали чары — но…

— Я не стану вас пугать и не стану подкупать, — заговорил Поттер. — Я не вижу в этом смысла: вы наверняка отлично понимаете, что вас ждёт. И я понимаю, что вам нет никакого смысла разговаривать со мной. Ваше будущее, в сущности, известно — но всё-таки попробую вам предложить две вещи. Первое. На суде у вас будет последнее слово — и я могу пообещать, что если вы станете сотрудничать, я дам вам для него столько времени, сколько захотите. Уверен, что его опубликуют слово в слово — а значит, вас услышат, — он сделал паузу, вглядываясь в лицо женщины напротив, но оно осталось внимательно-бесстрастным. — И второе. Если вы откажетесь давать показания, мне придётся привести на суд тех фениев, что невольно помогли вам. Я знаю, что, помимо вас двоих, в нашем мире ещё много выпускников Билле Мёдба — и поэтому мне очень не хотелось бы привлекать к суду этих троих. Вы использовали их, и вы солгали им — но вы можете уберечь их от тяжёлого выбора. Если они выйдут и дадут показания — они навсегда станут в глазах своих бывших товарищей предателями. Если нет — мы, к сожалению, больше не сможем опекать их: их контракт подразумевает абсолютную лояльность. Их придётся разлучить и отправить в разные страны — и, боюсь, условия для принятия оборотней будут крайне… неприятными.

Он опять умолк. Молчала и женщина — и довольно долго они молча изучали друг друга. Напряжение в комнате росло — Поттер кожей чувствовал его, и в какой-то момент у него возникло ощущение, что если слишком резко шевельнуться, в воздухе защёлкают электрические разряды.

Женщина напротив продолжала молчать — а потом опустила глаза. Напряжение исчезло, а вместе с ним растаяла и надежда Поттера на разговор. Зря он понадеялся на её тщеславие или на порядочность — эти люди до сих пор жили по каким-то собственным законам, которых Поттер так и не сумел понять. У него, правда, был в запасе ещё один план, но, сказать по правде, больших надежд на него он не возлагал.

Может, секретарь окажется сговорчивей?

Впрочем, Поттер и сам не слишком в это верил. Однако не попробовать не мог — и, сопроводив так и оставшуюся безымянной женщину, привёл в допросную своего бывшего секретаря. Человека, с которым они вместе проработали почти четыре года.

На вопрос об имени секретарь растянул губы в вежливой, так хорошо знакомой Поттеру, улыбке, и проговорил:

— Майкл Спук.⁽¹⁾

Поттер усмехнулся. Да уж… Его ведь даже не обманули. Сказали всё как есть…

— Я могу понять тех, кто всю жизнь прожил в том холме, — задумчиво проговорил Поттер. — Они жили в построенном ими мире и некоторые, вероятно, даже не видели другого. Но ведь вы работали с нами. Вы нас знали. Меня знали. И так просто предали. Почему?

— Предают своих, — ответил тот, кто предпочёл оставить себе то имя, под которым его знали в аврорате.

— А мы чужие? — уточнил Поттер. Спук его ответом не удостоил, лишь слегка пожав плечами, и Поттер продолжал: — У вас ведь даже девушка была. Она до сих пор надеется, что вас найдут. Почему вы нас так ненавидите? Объясните мне — что я, лично я сделал вам дурного?

— Вы или другой — не важно, — неожиданно ответил тот. — Вы просто символ. Функция. И вы платите за тех, кто забрал у нас наших детей, нашу землю и наше волшебство. Мы не трогали вас — это вы пришли к нам и вы нам навязали всё, от языка до школы, в которой отныне должны были учиться наши дети. Думаете, мы забыли? — он поймал взгляд Поттера и уставился ему в глаза своими тёмно-серыми прозрачными глазами.

— Лично я никуда не приходил, — ответил Поттер, переводя свой взгляд на переносицу сидящего перед ним человека.

— Это не важно, — возразил Спук. — Приходили ваши предки. Дети платят за родителей — и это первые счета. Дальше будут и другие.

— Предают своих, вы говорите? — спросил Поттер, усмехнувшись. — Разве у вас есть свои?

— Все мы дети одной матери. Других своих у нас нет.

— Дети одной матери? — переспросил Поттер. — Вы — вот лично вы — ведь точно знали, что мы выйдем на Кайлу, Дэглана и Дейдре. И вряд ли вы успели позабыть законы настолько, чтоб не понимать, что обрекаете их на Азкабан — и это в лучшем случае. А в худшем — туда, откуда мистер Винд спас их, взяв под покровительство. Что это такое, если не предательство?

— Иногда приходится идти на жертвы, — равнодушно проговорил Спук. — Если цель достойна — это допустимо.

— И в чём цель? — поинтересовался Поттер. — Винд-то вам что сделал?

Спук усмехнулся и слегка пожал плечами. Не дождавшись от него ответа, Поттер заговорил снова:

— Он ведь просто средство, верно? Способ дискредитировать фонд и всех, кто связан с ним. Напомнить обществу, что оборотни — тёмные создания, что бы они из себя не изображали. Не так ли?

Спук снова усмехнулся.

— Мы все — средство.

Это были его последние слова: больше он не произнёс ни звука.

Когда Поттер отвёл его в камеру, было уже больше двух часов. Выставив дежурных и укрыв их за непрозрачной для обитателей камер стеной, он вернулся в кабинет к Робардсу, который на пару с Причардом и Кутом заканчивал оформление бумаг.

— Ну как? — поинтересовался Робардс.

— Да никак, — Поттер присел на один из свободных стульев. — Есть у меня ещё одна мысль — но… — он махнул рукой. — Скверно, что как раз оборотня и упустили — с ней договориться было бы, возможно, проще.

— Скверно, — хмуро сказал Причард. — Ещё как.

— Это не претензия, — возразил Поттер. — Просто сожаление. Так, — он демонстративно посмотрел на часы. — Завтра длинный день — а половины ночи уже нет. Всем спать. Завтра всё закончите.

— Вы идите, — махнул рукой Робардс. — Я тут подежурю до утра, заодно и допишу всё. Мало ли. Утром смените меня — я до обеда отосплюсь.

— Разумно, — согласился Поттер. — Остальным — спать. Немедленно и без возражений!

Практически отконвоировав недовольных Причарда и Фоссет к лифтам, он поднялся вместе с ними, однако, аппарировав домой, первым делом отправился в свой кабинет, а вовсе не в спальню. И лишь написав короткое письмо и выпустив сову в окно, очень тихо заглянул сначала в душ, а затем улёгся рядом с Джинни — и, наконец-то, провалился в сон.

1) Spook — призрак, привидение, фантом, шпион.

Вернуться к тексту