Тёмная сторона луны (джен)

Маленький коричневый конверт Поттер заметил не сразу — поначалу он затерялся среди ежедневной почты. Так что письмо он вскрыл уже в одиннадцатом часу — и обречённо выругался и рассмеялся. Неужели суд пронял даже гоблинов? Но момент надо было, что называется, ловить — тем более что написали ему таким своеобразным образом явно не просто так: встреча была назначена на полдень, и что было бы, случись у Гарри срочные дела, и не открой он письмо вовремя? Гоблины восприняли бы это как очередное оскорбление, и никого бы не интересовали никакие объективные причины. Значит, среди гоблинов нет согласия, и переговоры будут сложными — но, по крайней мере, они будут. И у него есть больше полутора часов, чтобы подготовиться.

— Не знаю, когда вернусь, — сказал Гарри Робардсу. — Может, никогда. Тогда дела примешь.

— Что у нас опять случилось? — флегматично поинтересовался тот.

— Не у нас, — успокоил его Гарри. — У меня. И Винда. Мы идём сегодня в полдень пообщаться с гоблинами.

— Ты учти, — предупредил Робардс. — Ты всё же Главный аврор и вообще герой магического мира — права не имеешь не вернуться, а то тут начнётся очередной тур любимой темы профессора Биннса.

— То есть, — уточнил Гарри, — если что, бросить Винда и бежать?

— Если не желаешь эпичной мести, то примерно так, — кивнул Робардс. — Может, хоть чары какие Протеевы поставить?

— Не стоит, — отмахнулся Гарри. — Но если что, штурмуйте Гринготтс, — добил он шутливо.

— Вы там встречаетесь? — уточнил Робардс.

— Там, — подтвердил Гарри. — Хотя, возможно, оттуда нас куда-нибудь проводят.

Попрощавшись с Робардсом, Гарри отправился у Долишам, надеясь найти Скабиора там. Однако того на месте не оказалась, а Гвеннит растерянно сказала:

— Я не знаю… когда мы проснулись, Криса уже не было.

Гарри постарался улыбнуться как можно беззаботнее. Ничего — в конце концов, Винду гоблины должны были написать тоже. Другое дело, что сделать это они могли поздно, ещё позже, чем ему — и кто знает, успеет ли вообще долететь до него сова? По идее, должна — иначе, если выйдет доказать, что письма не было, уже Винд выйдет обиженным и… дракклы бы их всех побрали, если честно.

Попрощавшись с Гвеннит, Гарри аппарировал домой — переодеться в более подходящий для переговоров наряд и подумать. Флитвика бы взять с собой, но кто знает, как это будет воспринято. Но вот хотя бы посоветоваться с ним, определённо, можно. Хорошо хоть в школе пока нет уроков… а с другой стороны, может, и не хорошо. На правах главного аврора он бы Флитвика с урока вызвал — а кто сказал, что тот сейчас на месте? Как и Винд?

Флитвика в Хогвартсе действительно не оказалось. Что ж за день такой, с досадой думал Гарри, возвращаясь опять домой — и вновь ни с чем. Ладно, нет так нет — обойдёмся собственными силами. Наверное. Но досадно, что не вышло поговорить с Виндом заранее.

Без нескольких минут двенадцать Поттер подошёл к Гринготтсу — и столкнулся с появившимся с другой стороны Виндом.

— Я искал вас, — сказал Гарри, поздоровавшись и отмечая про себя на удивление удачно подобранный наряд.

— А вы тут причём? — хмурясь, с явным облегчением спросил Скабиор. — Я не знал, что вас тоже позвали.

— Я посредник, — сказал Гарри. — Кажется. А может, и ещё одна сторона — я из письма не понял. В любом случае, это шанс, который нам с вами упустить нельзя. Второго не дадут. Так что соглашайтесь — или, в крайнем случае, не говорите «нет» впрямую. Сможете?

— Смогу, — просто сказал Скабиор.

— И будьте очень вежливы и хладнокровны, — добавил Поттер, начиная подниматься по ступенькам. — И первым делом принесите извинения семье Кровняка, но вину на себя не принимайте. Мало ли, кто где стоял.

Скабиор усмехнулся, правда, кривовато, и кивнул.

— Но лучше всего молчите, — продолжал Поттер. — Раз позвали и меня, мне и говорить. Вы вступаете в разговор в самом крайнем случае, только если выбора не будет. Если повезёт, вам вообще не придётся произнести ни слова.

Они вошли в Гринготтс вместе, и оставшиеся до полудня минуты просто ждали — а когда стрелки на больших часах соединились в своём самом верхнем положении, к ним подошёл незнакомый гоблин и торжественно проговорил:

— Вас ждут.

И повёл их за собой к маленькой и совсем неприметной двери.

Потом они долго шли по коридорам, которые становились то совсем узкими и настолько низкими, что людям приходилось слоняться чуть не до земли и протискиваться боком, то такими высокими, что потолка было не разглядеть.

Наконец, они вошли в небольшой зал с высокими сводчатыми потолками и огромным камином. В центре зала стоял круглый каменный стол, за которым на каменных же стульях сидели четыре гоблина… и Флитвик. Гарри даже щёку прикусил изнутри, чтоб не обнаружить своей радости — по крайней мере, у него здесь был союзник. Хоть один. Ещё два стула были пусты и предназначались, судя по всему, для них со Скабиором.

Они сели — Гарри рядом с Флитвиком, а соседом Скабиора оказался Рагнок Косолапый. Что ж, не худший вариант: Ходрод или незнакомец были бы опаснее, тем более что Гарри был абсолютно убеждён, что это родственник Кровняка… возможно, старший в их роду.

— Для начала, — первым заговорил Бродрик Косой, — мы хотим поздравить мистера Поттера с завершением очередного дела.

— Благодарю, — Гарри вежливо склонил голову. — К сожалению, поздравления преждевременны — на данный момент дело не закрыто.

— Вот как? — не менее вежливо удивился Бродерик. — Почему же?

— Пока не все участники найдены и не все мотивы выяснены, дело закрывать нельзя, — ответил Гарри.

— Я уверен, это дело времени, — заметил Флитвик.

— Я тоже, — согласился Гарри. — Время есть — рано или поздно мы найдём не только исполнителей, но и заказчиков.

— Несомненно, — сказал Бродрик.

И замолчал.

Молчали и другие, а потом Флитвик ощутимо пнул Гарри под столом. Значит, начинать переговоры гоблины не станут, и от них ждут выступления в роли просителей. Что же… ладно. Пусть так.

— Мистер Винд, — заговорил он, — и я признательны за то, что вы согласились выслушать нас.

— Говорите, — кивнул Бродерик.

Незнакомый Гарри гоблин, которого, похоже, никто не собирался представлять, злобно сощурился и уставился на Скабиора. Точно кто-то из семейства Кровняка.

— Мистер Винд выражает глубокое сожаление родственникам уважаемого Кровняка, — сообщил собравшимся Гарри, — и хотел бы знать, как он может восполнить им эту потерю.

— Мёртвых не вернёшь, — резко бросил Ходрод.

— Выраженные убийцей сожаления выглядит насмешкой, — сказал незнаковый гоблин.

— При всём том глубоком уважении, что и я, и мистер Винд испытываем к каждому из здесь присутствующих, — строго проговорил Гарри, — я вынужден напомнить, что руки мистера Винда чисты от этой крови.

— Неужели? — язвительно поинтересовался незнакомец. — Разве не стоял он рядом с тем, кто отдал тот приказ.

— Стоял, — не стал спорить Гарри.

— Разве не исполнил бы подобного приказа? — продолжал неизвестный гоблин.

— Вероятно, да, — ответил Гарри. — Но это лишь предположение. За предположения не отвечают. Он стоял там — но не делал ничего.

— Вот именно, — буркнул Ходрод. — Не делал.

— Он не отдавал приказ и не убивал, — спокойно сказал Гарри. — В чём его вина?

— Он был рядом с командиром, — отрезал незнакомец. — Он был его правой рукой. Когда командир мёртв, отвечает следующий по рангу.

— Эта логика понятна, — сказал Гарри. — Мистеру Винду понятна скорбь семьи и её желание мести. Однако стоит помнить, что на его руках нет этой крови, а на нём самом — этой вины.

— Зачем вы тогда пришли? — оскалился незнакомец. — Раз невиннее новорождённого ягнёнка?

— Мистер Винд пришёл, насколько мне известно, обсудить возможность виры и её условия, — сказал, наконец, Бродерик. — Я не ошибаюсь, мистер Винд? — осведомился он у Скабиора.

— Нет, не ошибаетесь, — ответил Скабиор. — Я пришёл за этим. И за тем, чтобы сказать, что я действительно сожалею о смерти уважаемого Кровняка.

— Однако мёртвых, как совершенно справедливо заметил уважаемый Ходрод, не вернёшь, — вновь заговорил Поттер. — Можно только что-то сделать для живых. И мистер Винд хотел бы знать, что именно он может сделать для семьи уважаемого Кровняка.

— Виру пусть заплатит, — осклабился незнакомый гоблин.

— Какую именно? — очень вежливо уточнил Гарри.

— Золотом. По весу. Тройную, — добавил незнакомец крайне язвительно.

Гарри с удовлетворением увидел, как Рагнок нахмурился, и даже Ходрод удивлённо вскинул брови.

— По какой причине, — ещё вежливей осведомился Гарри, — вира должна быть тройная?

— При всём уважении к вам, — недовольно заметил Бродрик, обращаясь к незнакомцу, — и сочувствию к горю вашей семьи, уважаемый Олгаф, мы не можем поддержать ваше предложение. Слова уважаемого мистера Поттера справедливы.

— Одна вира — жизнь, — начал перечислять Олгаф, загибая длинные узловатые пальцы. — Другая — для вдовы. И третья — детям.

— Мы считаем, — сказал Бродрик, переглянувшись с Рагноком, и Ходродом, — что одной будет довольно.

Флитвик деликатно кашлянул.

— Я прошу прощения у уважаемого собрания за вмешательство, — проговорил он. — Но определение размера виры представляет некоторую проблему, поскольку нам неизвестен точный вес уважаемого Кровняка.

— Это не проблема, — возразил Ходрод. — Возьмём средний вес гоблина нужного возраста.

— Сожалею, — вздохнул Флитвик, — однако это невозможно. Правила не допускают ничего подобного. Нужен точный вес, или вира выплачена быть не может.

— Тогда остаётся жизнь, — ухмыльнулся Олгаф. — За жизнь можно отдать жизнь.

— Это незаконно, — прохладно заметил Гарри.

— Ну зачем же так буквально воспринимать мои слова, — хмыкнул Олгаф. — Жизнь можно отдать по-разному. И не обязательно свою, — он гадко ухмыльнулся.

— У меня нет детей, — не выдержав, отрезал Скабиор, и Гарри тут же несильно, но чувствительно пнул его носком ноги.

— Есть, — широко улыбнулся Олгаф. — Это всем известно. И внук есть — и, как я слышал, скоро будет ещё один.