Ольга (джен)

Хоть Басманов и велел Гесеру держаться подальше, но расстояние Ольга определяла. И ей нравилось возле светлого мага быть. Силой от него так и веяло. Она ещё в степи почувствовала, и тогда тоже в восторг пришла. Он решение инквизиции соблюдал, сам близко не подходил. Показал, как узлы вязать, чтобы сами затягивались. Как аркан метать, и как веревку на себя тянуть, чтобы конь остановился, а не за собою по степи таскал. И пока девушка упражнялась, присел на скамье у ворот отдохнуть.

Ольга обернулась глянуть, и удивилась. Знала она, что лет ему много. Но заметно это было только если взглядом с ним встретиться, вот, как сейчас. А потом Гесер глаза опустил, и усмехнулся. Сидел, поправлял свои волосы, в странные упругие жгуты спутанные. Бусинами да амулетами украшенные. Весь он был какой-то растрепанный. Вся одежда и волосы у него пребывали в беспорядке. Но от этого он даже выигрывал.

Пришел Святослав, тоже на скамью присел. И сразу Гесера в оборот взял. Ольга с первого дня обучение амулет-переводчик на себе носила. И сейчас тоже прислушивалась.

-Где, говоришь, оборотня без печати видал? — напряженно поинтересовался Святослав.

-У посадов, — Гесер даже не обернулся. Продолжал за ученицей своей наблюдать.

-На Ольгу не рассчитывай, — потребовал князь, — я ей давно обещал, что учить её буду. Хоть и не стремится она пока что в Дозоре служить, но у меня время есть. Уговорю.

-Больно надо, — отмахнулся степняк, — я уж так, для порядка грозы наслал. Она мне нос сломала!

-А то тебя бабы редко бьют! — хихикнул князь, — а ты, никак, отыграться пришел.

-Буду я ещё время тратить, — надулся Гесер, — и без меня девку заторкали совсем.

* * *

По-хорошему, девицу бы выпороть надо было. Гесер, собственно, за этим её и догонял. А то смотри-ка, выискалась, королева! Да хоть бы и так. Но, ни светлому, ни темному бить себя безнаказанно степняк бы не позволил. Вызывать же на магическую дуэль ребенка было глупо и смешно. Ну не убивать же сыкуху двадцатилетнюю за сломанный нос. Да и остыл по дороге. С лошадью-то через Тень не шагнешь.

Понять, на кой ляд ему вообще сдалась в ученицах городская девчонка, ни разу до этого не жившая в степи, да ещё и с темным отчимом в придачу, он и сам не мог. Возись с ней потом! Но и упустить светлую, на которую со всего света охотников набежало, было бы для него равносильно проигрышу на дуэли. А встреча с Фомой у неё дома поставила жирный крест на планах мщения. Теперь он просто обязан был «свою» девку отбить!

А та о нем и думать забыла. Гесер до утра у забора в простоял. Глаза прохожим да хозяевам отводил. Интересно стало посмотреть. Видел, как Ольга щелчками перстов невольников по двору гоняет, как прохладно-вежливо Фому за порог выставила. И как вокруг неё Глава Дневного Дозора пляшет. Да и прибывший ночью инквизитор не отставал. Пожурил, что после бани без платка ходит, кафтан свой заботливо на плечи ей накинул. Непросто будет такую девку приручить. Привычная она к мужской заботе, к подчиненному положению своих полюбовников. Привыкла сама все решать. Вот и как её в ученицы себе заманить? Да чтоб слушалась, не перечила.

Есть три способа с такой бабой совладать. Первый, избранный Святославом, ему никак не подходил. Можно остаться на Москве, примелькаться, в круг доверенных людей войти. Другом стать. Долго. Времени на это Гесер тратить не желал. Не велика птица, дружить с нею. Второй, и самый простой, это побежденным прикинуться. Но и тут уже занято было. Фома подсуетился. Когда уезжал, руку её чуть ли не со слезами отпускал. В лицо преданно заглядывал. С ночевьем остаться просился. Но глаза у девушки пустыми оставались. Понятное дело. Покуда нужно было быстро в Москву попасть, да через его «дверь» пройти, любезна была. А теперь от ворот поворот. Стало быть, третий путь избрать надобно. Сильным быть. Сильнее девки этой.

Тут Гесеру равных не было. И ежели в средствах не стесняться, то от города одни головешки остались бы. Не то, чтобы он Москве зла желал. Но хотел свою силу показать, да так, чтоб удивилась. А по возможности и устрашилась бы. Опять же, ночь в степи ею проведенная, да нос сломанный, указывали на дурь особого свойства. Не боится ничего боярышня. Не пугана по-настоящему. Или напротив. Пугали, да перестарались. Как будто выгорела вся. В бесчувствии живет. В равнодушии. Но у каждого бесстрашного богатыря есть своё слабо место. Смешным показаться, дураком себя выставить Гесер до дрожи страшился. А уж ему-то чего бояться? Кто над ним смеяться посмеет? Кто так шутить осмелится?

И у Ольги должно что-то свое быть. Вот выросла она среди темных. Знает их хорошо, не боится. Басманову как отцу родному верит. А что она о светлых знает? Детство не в счет. Сейчас что знает? Небось по ночам в подушку плачет. Думает, что странная она. Не добрая. А что делать, не разумеет. И что Гесер мстить не приходит, тоже для неё непонятно. Темные-то особо не стесняются ни в средствах, ни в масштабах. Или же напротив, любой мести ждет от него, даже самой лютой. А он и сам уже остыл. Что с ребенка взять? Ведь обозналась она, не так его мысли поняла. Это ничего. По первости у всех бывает, потом научится. Поговорить бы с нею.

Вот как раз поговорить с Ольгой никак не можно было. Степняк уж месяц на Москве жил. Давно под крышей на высокой кровати не спал, отвык. Каждый день думал, что сегодня девку поймает, и ежели получится, сразу с собою увезет. Но не тут-то было. Из дому её Святослав забирал. А в тереме Басманов ни на шаг не отходил. И только рано утром, до свету ещё, она в простой крестьянской одежде от дому до просеки лесной добегала, да обратно возвращалась. Догони такую, попробуй! Ни грозы не страшиться, ни другой какой напасти. Гесер только и придумал, что на бегу остановить. Сперва хотел мастерством похвастать, замедлить, а то и вовсе на воздух поднять. Встал меж деревьев, притаился, приготовился. И тут почудилось ему, что с другой стороны просеки кто-то в темноте стоит, как и он. Среди листвы прячется. Лошадь тоже неладное почуяла, ушами поводила, да фыркала.

Присмотрелся, а это оборотень. Волк, да такой огромный, чуть не с лошадь ростом. И печати на груди нету. Думать о том, как тому оборотню клейма избегнуть удалось, времени не было. Девка уж из-за последней хаты выбежала, и к нему приближалась. Глянул ещё раз, нету оборотня. Может дальше отступил, а может и затаился, в Тень шагнул. Нужно было быстро боярышню остановить, пока сама на волка не налетела. Рука быстрее головы сработала. Метнул пращу, как в детстве, думал, что Ольга сейчас в грязь с разгону угодит. А ей хоть бы что. Перекатилась, да встала, как ни в чем не бывало. И пока инквизитора ждали, Гесер все вокруг её защиты прохаживался, да назад оборачивался. Смотрел, не выйдет ли оборотень на дорогу. Не вышел.

Инквизитор ему не поверил. Они с Филиппом лично каждого московского оборотня клеймили. Тонкостей степного ухаживания тоже никто не оценил. За нападение приняли. Гесер украдкой на Ольгу поглядывал. И правда, ничего не страшится. И когда со связанными ногами на дороге оказалась, тоже не испугана была, а удивлена. Не простая девка. Да только затюканная очень. Небось, Фёдор со Святославом в два голоса её к служению склоняют. Роздыху не дают. И чтобы так с разгону ловко на ноги вскакивать, ей сперва тоже много потрудиться пришлось. Видно давно нацелено из неё боевую волшебницу сделать.

-Не могу я Ольгу в степь отпустить, — Басманов отвлек Гесера от раздумий, — она Святославу обещана. Её в Ночном Дозоре на службу ждут. Зачем тебе ученица? Какой из тебя учитель?

-Не хуже других, — обиделся Гесер, — я первого порядка, какое угодно колдовство разумею.

-Одно дело самому разуметь, — возразил Филипп, — и другое дело учить.

-Моих учеников полон Дневной Дозор, — согласно кивнул Фёдор, — в их числе воевода. Трудами Святослава в Ночном Дозоре каждый второй дозорный служит. А твои ученики где?

-Надо же с кого-то начинать, — усмехнулся степняк, — чему-то и я девку научить могу.

-Как месяцами не мыться? — возмутился Басманов, — или как в десяти позициях отдаваться? Тебе в споре победить желанно. А к службе Ольгу готовить не станешь. Интереса в тебе к тому нет.

Гесеру и возразить было нечего.

-Одной вещи выучи девицу, — тяжело вздохнул Филипп, — и в степь свою возвращайся.

-И правда что, — усмехнулся Фёдор, — да поспешай. Не то без тебя в степи детей плодить некому.