Бессмертные. Часть 2 (гет)

Нет, Северус Снейп не был пьян. Он честно пытался держаться все эти три недели, на протяжении которых не получал от Пэнси ни слова, ни строчки, но отказ от магии нестерпимо жёг кожу и жрал изнутри, ковыряя внутренности тупой, гнутой вилкой.

Конечно, он понимал, что Пэнси, в силу своей непредсказуемости, вполне может снова проигнорировать сов и заявиться лично, и, собственно говоря, это было единственным стимулом не пить. Он даже попросил Люциуса достать ему отрезвляющее зелье на случай своего срыва, которое, к счастью, пока не пригодилось, оправдывая его неуверенный расчёт на собственную силу воли.

Нет, он вовсе не думал, что у него с ней когда-нибудь могут получиться нормальные взаимоотношения... Совсем нет. Но снова пугать эту девушку ему совершенно не хотелось.

С Мэри в этом плане было намного проще: она принимала его любого, и продолжала ухаживать за ним, невзирая на его многочисленные запреты. И она совсем не боялась, если он бывал пьян, напротив, казалось, она даже предпочитала видеть его таким в надежде на повторение того самого поцелуя, но Снейп больше не пускал её дальше порога в обычные дни и дальше гостиной— в дни, когда они обсуждали новую статью для журнала.

Холодный октябрьский дождь настойчиво стучал по стёклам огромными, увесистыми каплями, скрывая за пеленой воды гнущиеся к земле серые, полуголые деревья. Снейп любил такую погоду: это значило, что сегодня совершенно точно не будет никаких раздражающих визитов. В такой ливень никакая сила не вытащит Люциуса из дома, да и Мэри не придёт. Он помнил, что она боялась грозы. А вот Пэнси любила полёты в такую погоду... Но вестей от девушки всё не было.

Значит, сегодня можно было с чистой совестью позволить себе сорваться, не опасаясь абсолютно ничьих осуждений и нотаций. Ну, кроме Джокера, который наблюдал за ним с почти человеческой жалостью в быстром, суетливом взгляде.

— Мне это нужно,— попытался убедить птица Северус, но воробей лишь презрительно отвернулся.

Ну да, конечно, осуждать всегда легко, а попробовал бы он сам взять— и отрезать себе крылья...

С каждым днём прикасаться к зельям и палочке становилось всё сложнее. Когда это происходило, он испытывал странную, иррациональную неуверенность и страх. Он не мог заставить себя творить магию, словно какая-то неведомая сила связывала его руки и ставила непреодолимый барьер между ним и котлом.

Он до сих пор не мог поверить, что Пэнси жива, а её визит три недели назад постепенно терял чёткость, вымываясь из памяти и укладываясь в подсознание чем-то наподобие сна. Наверное, это было к лучшему: чем меньше они будут контактировать, тем безопаснее будет её собственная жизнь, но он не мог не думать о ней и о том, что происходило в Хогвартсе все эти три недели, особенно когда он вспоминал свой последний разговор с Мэри.

Это было около трёх дней назад. Едва присев на диван и взяв в руки пергамент со статьёй, МакДональд перевела на него обеспокоенный взгляд.

— С-северус, м-может, ты в-вернёшься в-в школу?— сходу спросила она.

— С какой стати?— Снейп иронически приподнял брови.— Я сыт этой школой по горло. И потом, как ты себе это представляешь? Я не могу больше колдовать, и ты это знаешь.

— М-можешь,— голос Мэри звучал почти жалобно.— Т-ты п-просто б-боишься.

Снейп смерил её колючим взглядом, но промолчал.

— М-молчишь?— грустно усмехнулась она.— З-значит, я п-права, и т-ты действительно б-боишься. Т-только вот н-не понимаю, п-почему.

— Послушай, МакДональд,— прошипел Северус, приблизившись к ней почти вплотную.— Ты пришла проверять статью— вот сиди и проверяй. Какое твоё дело, вернусь я или нет?

— В школе п-происходит что-то с-странное, хмуро пояснила Мэри.— Н-натали боится этого м-маленького Т-тома из Слизерина. Г-говорит, что он п-пугает и п-притягивает одновременно. А ещё— его в-все слушаются. О-однажды, н-недавно совсем, Н-натали п-потеряла свою м-мантию, а п-потом обнаружила её в т-туалете плаксы М-миртл, н-на втором этаже. Она н-не знает, откуда её м-мантия там в-взялась, з-зато знает, что н-незадолго до этого т-туалет чистили з-за что-то наказанные с-слизеринские п-первокурсники. И Т-том.

— То есть, по-твоему, я должен возвращаться в школу из-за утерянной мантии твоей растяпы-дочери?— язвительно переспросил Северус.— Ты не находишь, что это не слишком весомая причина?

— А к-какая п-причина м-может считаться весомой?— нахмурилась женщина. В её голосе зазвучала необъяснимая обида.— Та и-исключительно н-наглая д-девочка-брюнетка? Т-ты и сам п-прекрасно з-знаешь, что Н-натали н-никогда н-не была рассеянной.

— Возьми статью и уходи, МакДональд,— Северус встал и сложил руки на груди. Его тон сделался непререкаемо-стальным.— Допроверишь её дома. Если что-то не так, пришлёшь сову.

— Ч-что я н-не так с-сказала?— Мэри смотрела на Снейпа со странной смесью вызова, боли и мольбы.— Она т-тебе н-нравится?

— Никогда больше не пытайся лезть не в своё дело,— жёстко оборвал её Северус.— Нас с тобой не связывает ничего, кроме работы, МакДональд. Запомни это.

— А к-как же всё... Н-ну, то, что б-было?— несмело пролепетала она.

— Это был всего лишь один пьяный поцелуй, и всё,— болезненно поморщился он.— Можешь про него благополучно забыть и никогда больше не вспоминать. Это не даёт тебе никаких прав на меня и никаких обязанностей мы друг перед другом не имеем, понятно?

— Т-только п-пьяный п-поцелуй?— в голосе Мэри зазвенело возмущение.— Хорошо. Н-но подумай, С-северус, о том, н-нужно ли тебе с-совершенно напрасно помнить о д-девчонке н-намного младше себя, да и в-вообще из другого мира, п-пока она б-будет ц-целовать других. Н-ничего не н-напоминает?

Северус словно пропустил удар в живот. Стало тяжело дышать, и он не смог выдавить из себя ни слова, только молча указав Мэри на дверь. Женщина вышла очень быстро и уверенно, а мгновение спустя он больше не смог сдерживать рвущуюся наружу магию. Едва не спалив полдома и Джокера в придачу, а затем выслушав от Люциуса всё, что он думает о его бескрайнем, достойном гиппогрифа, упрямстве, приводил дом в порядок уже вручную: друг начисто отказался помогать, заявив, что он, Северус, всегда может взять, наконец, в руки палочку, и справиться самостоятельно.

Вот уже три дня МакДональд на пороге его дома не появлялась, но мысли о маленьком Тёмном Лорде и обжигающая ревность всё равно мешали спать, заполняя мозг по самую черепную коробку. Знание, что Роули ежедневно маячит в непосредственной близости от Пэнси, отнюдь не добавляло Снейпу уверенности в себе. И в ней.

Роули был умён, красив и опасен со всех ракурсов. Слова о том, что Торфинн находит Пэнси "интересной", прочно засели в сознании Северуса, и именно они заставляли воспринимать заявление МакДональд всерьёз. А может, Мэри просто блефовала? Откуда она могла знать такие подробности личной жизни шестнадцатилетней брюнетки? И тут же приходило понимание: Натали.

Но если она могла рассказывать матери такое, и это было правдой, значит, Пэнси не особенно скрывалась. А раз так, то это точно был не Роули. Его бы уволили в ту же секунду... Драко? Насколько он помнил, дальше дружбы у этих двоих дела не шли. Но отказалась же Пэнси в прошлый раз его целовать! А с сыном Люциуса, значит, запросто! Злость душила и выворачивала наизнанку, но пазл складывался точно. Мэри была права, он не должен мешать девушке выбирать свою собственную, счастливую жизнь. Лили выбрала вполне успешного и социально устроенного Поттера, а Пэнси— такого же младшего Малфоя. Логично.

Приходило понимание, что решение оставить её в покое, которое он принял в первый и последний визит этой девушки в свой дом, было неоспоримо правильным. И вообще, какого тролля его интересует её личная жизнь? Ведь если раньше они были связаны лишь формальными отношениями учителя и ученицы, то теперь исчезло и это. Теперь их не связывало ни-че-го. А значит, нужно гнать прочь эту нелепую ревность.

Хочет Малфоя— пусть выбирает его. Только подальше отсюда. Снова со всеми подробностями наблюдать выбор не в свою пользу у него больше не было сил.

Погружённый в свои мысли, он даже не сразу отличил робкий стук в дверь от стука дождя по стёклам, а отличив, сильно удивился: кого ещё могло принести сюда в такую погоду? От тихо выругался и поставил ещё закрытую бутылку огневиски на стол, рядом с заранее принесённым бокалом.

Бесшумно подойдя к двери, он уверенно потянул её на себя.

— Мисс Паркинсон?

Выглядела Пэнси, мягко говоря, скверно: дрожащая и промокшая насквозь, она обнимала метлу, словно в надежде согреться, волосы повисли мокрыми сосульками, а вода с мантии ручьём стекала на такую же залитую дождём землю.

Быстро втащив продрогшую девушку внутрь, Северус захлопнул дверь, оставив за ней глухой шум непогоды.

— Позвольте поинтересоваться, мисс Паркинсон, чем вам снова не угодили почтовые совы?

Скрыть неприязненный тон оказалось практически невозможно. Ревность в его груди настороженно подняла голову и опасно заурчала. А Пэнси, казалось, вовсе не ощущала никакой неловкости: поставив метлу у двери, она принялась методично выжимать полы своей мантии.

— Я ничего не имею против сов, профессор Снейп,— хрипло пояснила девушка.— Но Роули они, судя по всему, категорически не нравятся.

— Вы простыли?— нахмурился Северус.

— Нисколько,— соврала Пэнси, пытаясь придать голосу обычный тембр.

— Понятно,— спокойно заключил он.— Под горячий душ, мисс Паркинсон, немедленно!

И Северус указал на лестницу, ведущую на второй этаж. Пожав плечами, девушка сразу отправилась, куда велено.

— И ради Мерлина, высушите свою одежду!— поморщился он, следуя за ней и показывая расположение ванной комнаты.

Быстро заглянув в свою спалью, он протянул ей пару полотенец и спустился вниз. Огневиски следовало убрать до лучших времён, а мокрые лужи на на стареньком паркете— вытереть, причём она этого видеть не должна. Ни к чему ей знать о его проблемах с магией.

Наверху уютно лилась вода и становилось очевидным, что сегодня Пэнси снова ночевать будет здесь. Издевается она над ним, что ли? Северус провёл рукой по лицу, с трудом подавив стон.

Решив отпустить Пэнси и не мешать ей жить, он, однако, не мог не беспокоиться о ней. Разумеется, эта девушка была очень сильной, явно сильнее многих, и почти всегда могла за себя постоять, но одна деталь её внешности, серебряным штрихом небрежно повисшая вдоль её правой щеки, не позволяла ему забыть и о немалой степени её уязвимости.

Что бы ни было нужно Роули, он представлял для неё реальную угрозу, и Северус чувствовал вполне объяснимую потребность её защитить. Защитить и отпустить, немедленно, потому что рвать свою душу снова у него не было никакого желания. Он понимал, что этот её визит к нему должен был стать последним.

Сняв с шеи металлический кулон в форме сердца с выгравированной на нём буквой S, Снейп лишь грустно усмехнулся: давно пора было вернуть его обратно.

Немного подумав, он всё же решился и спустился в подвал. Здесь было страшно. Старый котелок, ингредиенты для зелий по стенам и шкафам и, наконец, его волшебная палочка. Пыльная. Надо же... Прикоснувшись к ней дрожащими руками, Снейп едва подавил рвотный позыв: страх требовал положить палочку на место, но мозг хорошо помнил, что ему следует делать.

Несколько пассов над кулоном, сопровождаемых невербальными заклинаниями: эта магия будет последней. Колдовать было больно, но не критично: магия охотно струилась сквозь поры таким мощным потоком, что приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы сдержать её излишки, не позволяя разрушить себя изнутри. Хотя бы это он ещё мог контролировать.

Кулон мягко засветился и потух. Северус медленно опустился на пол. Его трясло и подбрасывало. Рвущуюся наружу магию следовало вновь взять под контроль и успокоить бешено колотящееся от страха сердце. Теперь он может быть за неё спокойным...

Северус не знал, сколько времени он провёл вот так, на полу, в обнимку с ножкой старого, расшатанного стола, но когда он пришёл в себя, шума воды и стука капель по стеклу уже не было слышно. С трудом поднявшись, на негнущихся ногах он поднялся в гостиную, едва не выругавшись: от самой входной двери отходила Пэнси, обёрнутая в одно лишь полотенце, едва достававшее ей до середины бедра.

Слов не было. Взгляд Северуса жадно изучал завёрнутую в махровую ткань фигурку с собранными на макушке чёрными волосами и свисающими вдоль лица двумя прядями: одной— под цвет волос, и другой— ослепительно серебристой. Пэнси хитро прищурилась и сдержанно улыбнулась.

— Ошиблись домом,— спокойно пояснила она так и не пришедшему в себя профессору.

— Второй этаж,— наконец с трудом процедил он сквозь зубы.— Выберете себе спальню по вкусу. Поговорим утром.

С этими словами он быстро отправился обратно в подвал. Где-то у матери, он помнил, было здесь успокоительное.

Нет, она точно над ним издевается!

Red/Fight Inside

Alice Cooper/Poison (Single Version)