В волшебных водах Авалона (джен)

Февраль прошел — как пролетел, а следом за ним, будто бы соревнуясь в том, кто быстрее, вспорхнул со своего насеста март. Все еще холодный и серый, как февраль, все еще с дождями и редким снегом, словно снегу кто-то забыл сказать, что весна — не его время. Но все явственнее чувствовалось приближение лета: по тающей в озере льдистой корке, по звонкой трели певчих птиц, по огненно-рыжим всполохам на той стороне озера, где находился Калибурн. Нил говорил, что эти всполохи — вернувшиеся с зимовки фениксы, и совсем скоро их в Калибурне будет столько, что все небо покажется одним огромным оранжевым пятном. Ведь по весне всегда так, это уже потом, ближе к лету или даже осени фениксы разлетаются по всей Волшебной Стране, а весну целыми стаями проводят возле озера Мелс. Вроде бы это у них была традиция такая — на удачу, но точно никто не знал, потому что фениксы вообще не слишком разговорчивые и открытые создания.

Гарриет с неиссякаемым энтузиазмом продолжала поиски легендарного меча, и Гарри не уставал поражаться ее настырности: и как только она может продолжать гореть этим так ярко? Сам он про Экскалибур уже даже просто слышать не мог, а она вон — книжки разные изучает, весь остров вдоль и поперек на пару с Мирой и иногда присоединяющимся к ним Нилом облазила. Сам Нил, впрочем, тоже не слишком-то верил в успех их «великой миссии», но, как подозревал Гарри, не собирался упускать возможность побыть с Мирой или потрепать нервы Гарриет.

— И что, нашли что-нибудь новое? — спросил за обедом Гарри, наблюдая за тем, с какой скоростью Нил поглощает мясной пирог. На него посмотреть — так будто бы он уже минимум неделю себя голодом морил, а не таскал из кухни после завтрака бутерброды!

— Да так, — Нил беспечно пожал плечами. — Гарриет в какой-то там старой книжке прочитала, что под островом существует пещера с выходом к озеру, и теперь ищет уже не меч, а пещеру.

— Гарриет всегда что-то ищет, — не менее философски заметил Гарри.

— Ага. Но вообще пещеры под школой звучат прикольно!

— Очень!

— И Гарриет думает, что вход в пещеру может быть где-то в подвалах Авалона.

— Вау, — оценил Гарри, до этого момента и не подозревающий, что в школе есть подвалы. Хотя, наверное, это даже по-своему логично: в каждом уважающем себя древнем замке просто обязаны быть подвалы и целая куча всяких там тайных ходов и комнат.

— Хочешь с нами?

Вместо ответа Гарри беспомощно махнул рукой на учебник по трансфигурации, который он захватил с собой в столовую, но так ни строчки прочитать и не успел. А эссе по преобразованию нужно было сдавать уже в понедельник, и… Гарри самому себе не спешил признаваться в том, что преобразование ему категорически не давалось. Учиться в Авалоне ему нравилось, собирать всякие разные травки, смотреть на звезды, узнавать больше про фейри, изучать интуитивный подход к магии, который практиковали почти на каждом занятии и по перемещениям, и по чарам. Но мисс Форест настаивала именно на изучении формул, имеющих больше общего с математикой, чем магией, и больше внимания уделяла именно теоретическим основам, которые Гарри не понимал, хоть ты тресни.

Поэтому эти выходные он решил целиком и полностью посвятить непонятному предмету и наконец-то его понять, но… Гарриет с Мирой и Нилом хотят исследовать подвалы Авалона и искать таинственную пещеру. Разве это не круче всей возможной теории магии? Это же приключения, тайны и еще раз тайны!

Правильно истолковав неуверенность друга, Нил понизил голос до заговорщического шепота:

— И мы возьмем с собой бутерброды!

Гарри прыснул от смеха и чуть не облился чаем, который как раз поднес к лицу и собирался выпить. Прикрыв рот рукой, Гарри откашлялся и просипел:

— Да иди ты! — и для верности ткнул сидящего рядом друга локтем в бок.

— Только если ты со мной, — почти пропел Нил.

Гарри вздохнул, с сожалением покачал головой и придвинул к себе ближе «Руководство по трансфигурации для начинающих», хотя желание оставить его в тумбочке в своей комнате и забыть на все выходные было слишком велико.

— Как-нибудь потом.

— Знаешь, Гарри, иногда ты становишься заучкой прям хуже Ведена! — с хохотом выпалил Нил, под возмущенное «Эй!» с другого конца стола.

— Знаю, — еще тоскливее вздохнул Гарри.

— И ничего не можешь с этим поделать? — с шутливым участием в голосе спросил Нил.

— И ничего не могу с этим поделать, — в тон ему вторил Гарри.

В общем, это был совершенно обычный весенний день, даже солнце ненадолго выглянуло, а потом снова скрылось за тучами — и не поймешь сразу, дождливые они или снежные. После обеда Гарри с Нилом вышли за ворота школы, чтобы уже по традиции немного пройтись возле озера, посмотреть, сколько льда там осталось и как скоро там снова будут купаться кельпи. Сам Гарри их еще ни разу не видел, но Нил рассказывал, что они выглядят совсем как лошади, только созданы из воды и обожают плавать на поверхности озера в разгар лета. Или, если повезет, то появятся здесь даже раньше! А еще уже совсем скоро можно будет увидеть лунных тельцов, которые тоже не слишком-то любят холода. По словам Нила, весной и летом вокруг озера Мелс чуть ли не целые парады всевозможных волшебных зверей устраиваются каждый год, и Гарри очень хотел ему верить, хотя и подозревал, что друг, скорее всего, просто привирает, чтобы его посильнее впечатлить.

Над Калибурном снова разгорались оранжевые всполохи возвращающихся фениксов, а у озера уже тоже вполне привычно кружил, не обращая никакого внимания на промозглый ветер, знакомый им животуч. Нил, приподнявшись на цыпочках, помахал ему рукой, и Гарри отдернул друга: непонятный, пусть и знакомый животуч все еще вызывал у него некоторые опасения — кто ж знает, что это за туча такая живая?

Словно бы тоже обратив на них внимание, животуч плавно развернулся в сторону Авалона, проплыл прямо над головами мальчишек и, как и прежде, исчез между верхушками деревьев.

— А в этот раз он довольно низко летел, — задумчиво сказал Нил, и Гарри кивнул:

— Ага, это как когда птицы низко летают — к дождю.

— Думаешь, дождь будет?

— Может быть, — вообще Гарри думал о том, что вряд ли, очень вряд ли животуч был птицей. Скорее уж каким-нибудь воздушным кельпи, если такие есть и если про водяных лошадей Нил не соврал.

— Пошли обратно? — помолчав, предложил Нил.

— Пошли.

Мальчики только повернули в сторону замка и тут же замерли: со стороны леса послышался чей-то оглушающе громкий крик. Переглянувшись, друзья, не раздумывая, бросились к лесу и по пути смешались с другими выбежавшими из школы студентами и преподавателями.

На краю поляны, где обычно проходили занятия по перемещениям, у самых деревьев лежал Тилли — неподвижно и страшно. Вокруг него столпились старшекурсники, и, вытянув шею, Гарри разглядел присевшего на корточки возле эльфа Мерлина, необычно серьезного и сосредоточенного.

— Что случилось? — спросил Нил у одного из подошедших первыми студентов, но никто, как и они сами, ничего не знал.

Над поляной стояла гнетущая тишина.

— Умер? — услышал Гарри чей-то тихий голос, но ему тоже никто не ответил, а Гарри больше всего на свете сейчас боялся услышать, что профессор Тилли в самом деле умер.

Мерлин положил руки на грудь Тилли, закрыл глаза, будто к чему-то прислушиваясь, едва слышно пробормотал себе под нос слова неведомого Гарри заклинания, эхом разнесшиеся над головами студентов, — и в следующий миг обоих профессоров уже не было на этой поляне и, как подозревал Гарри, в этой школе.

Стоило им исчезнуть, как словно бы невидимая паутина — липкая паутина страха, — поддерживающая на поляне напряженное молчание, прорвалась, и все разом заговорили.

— Кто-нибудь видел, как это случилось?

— А что, что случилось?!

— Он вообще еще жив?!

— Да жив он, куда ж денется, это ведь Тилли!

— А куда он?..

— А что?..

И еще сотни разных вопросов, ответов на которые не было ни у кого, но они ведь просто не могли не прозвучать сегодня над поляной.

Так совершенно обычный весенний день резко перестал быть обычным, и оставалось только гадать: что же их ждет дальше?