Сиротка Джейн (джен)

Эти каникулы получились какие-то дерганные. Дамблдор не вызывал никого из нас, мне даже показалось, что он вообще отсутствовал в замке. Ну, понять можно. Заставить нас он не может, уже убедился, а от денег и поддержки только идиот откажется. Если же внезапно мы с Северусом резко поглупеем, то нас проверят самым тщательным образом. Так что Дамблдору, если он действительно решил не допустить введения стипендий и грантов, придется обрабатывать Попечительский Совет и всех, от кого зависит принятие подобных решений. А сейчас праздники, все гуляют, многие вообще уехали. Риддл удачно выбрал время, ничего не скажешь.

Вообще, какие аргументы могут быть у Дамблдора против хорошей и нужной идеи? Стипендия позволит таким как мы с Северусом не чувствовать себя ущербными на фоне других учеников. К тому же это хороший стимул, чтобы бедняки старались учиться, а не фигней страдали. Гранты стимулируют соревнование между талантливыми подростками. И не в том, кто лучше летает на метле или пакостит окружающим, а в учебе. Борьба за гранты выявит самых талантливых.

Конечно, любую идею можно испохабить, как те же приюты святой Магдалины, превратившиеся в жуткие прачечные, но изначально прописанные правила, препятствующие злоупотреблениям, и строгий контроль за их исполнением вполне могут справиться с поставленной задачей. К тому же мир магов довольно тесен, так что отследить, куда точно пошли деньги, не так уж и сложно.

Да, Риддл практически загнал Дамблдора в угол. И, наверное, уже торжествует, но у директора Хогвартса просто не может не быть запасных тузов в рукаве.

Еще когда я читала книги и смотрела фильмы про Гарри Поттера, мне не давала покоя черная тетрадочка, внезапно оказавшаяся у Джинни Уизли. Я думала, что свести с ума Тома Риддла могли с ее помощью. Но подкинуть ее мне или еще кому сейчас вряд ли получится. Любой может спросить у самого Тома Риддла, не его ли это собственность. Нет, сейчас тетрадки не будет. А что будет?

Профессор Спраут притащила еще целую кучу семян. Флитвик носился вокруг часовни. Нам оставалось копирование книг и разглядывание подарков от Хогвартса. Почему-то казалось, что вскоре произойдет что-то еще. И мы не знали, как к этому относиться.

Даже у Сивиллы не получалось гадать. Она сказала, что взаимная ненависть Риддла и Дамблдора так велика, что закрывает все. И от этого тоже становилось жутко.

На Трех Королей Попечительский Совет Хогвартса заявился в полном составе. Как оказалось, мистер Риддл теперь является его членом.

На Дамблдора было страшно смотреть. Теперь он никак не мог не пускать своего врага в школу. Риддл же выглядел как кот, дорвавшийся до сливок.

Про создание специального фонда, из которого и будут начислять стипендии, мы уже знали от Барти. Его отец тоже внес довольно крупную сумму. Господа попечители провернули все в рекордно короткие сроки, похоже, что все было готово давным-давно, ждали только отмашки. Деканы предоставляли списки стипендиатов. Мы с Северусом туда попали. Ух, как здорово! По десять галлеонов в месяц за исключением времени каникул — это сотня в год. Плюс у меня никто не отбирал пособие. Так что если продолжать летом работать на огородах Мунго, получая бесплатные ингредиенты для зельеварения и подрабатывая у фермеров, то просто шикарно выходило. Плюс кроты и кролики. Так что к окончанию школы можно будет немного скопить, чтобы не остаться без ничего.

Северус светился собственным светом, похоже, что сделал аналогичные расчеты.

Кроме нас в списки попало еще несколько человек. Парочка слизеринцев, три райвенкловца, один семикурсник с Хаффлпаффа. А с Гриффиндора — Петтигрю и почему-то Эванс. Насчет Питера я ничего не знаю, а вот с каких это пор Лили в бедняки попала, меня заинтересовало. Не успели фонд организовать, как злоупотребления пошли. Но лезть в это дело не стоило, пускай попечители сами разбираются. Может быть, МакГоннагал решила отличницу поощрить? Или нужно было двоих от факультета минимум, а беднее никого не было?

Риддл долго любовался рождественским вертепом.

— Завтра все исчезнет? — спросил он у меня.

— До следующего года, сэр, — кивнула я. — Кстати, к Пасхе тоже все очень красиво будет устроено.

— Обязательно приду посмотреть, — он, как когда-то Сивилла, протянул руку к фигуркам, но тронуть не решился. — Мисс Эйр, вы пробовали что-то узнать про своих родных?

— У меня очень мало информации, сэр, — честно ответила я, — но мне бы хотелось знать. Вы думаете, что знания одних условий ритуала достаточно?

Он обернулся ко мне и чуть заметно улыбнулся. А как я еще могла сказать, что догадалась, от кого книга?

— Недостаточно, мисс Эйр, — сказал он, — но надо же с чего-то начинать.

А на другой день прибыли студенты. Все разговоры крутились вкруг стипендий и грантов. Выиграть грант было непросто, условия оказались довольно жесткими, но овчинка стоила выделки. Учиться предстояло за границей. В разговорах только и мелькали названия: Высшая школа алхимиии в Праге, Нюрнбергская школа артефакторики, Салернская академия, высшие курсы при гильдии гербологов и другие прославленные учебные заведения, куда просто так попасть было нереально, настолько высокие требования они предъявляли. Да и конкурс огромный.

Семикурсники носились, как ужаленные. Вот когда пригодились индивидуальные проекты. Деканов теребили на тему правильного оформления заявок и написания рекомендаций.

Дамблдор тут же возглавил всю эту суету, сделав вид, что все заслуги принадлежат только ему, а Попечительский Совет так, под ногами путался. Попечители на это никак не реагировали. Все новшества и условия получения грантов и стипендий озвучивал Абраксас Малфой. Тут же и выдали первую стипендию. Мешочек с десятью золотыми монетами приятно оттягивал карман.

Я с интересом наблюдала за Эванс. Малфой четко сказал: стипендия положена талантливым и способным сиротам без покровительства и детям из бедных семей, чтобы поощрить их за хорошую учебу и стимулировать на дальнейшие достижения. Училась Лили хорошо, но, приняв деньги, она фактически признала своих родителей нищими. Нет, ничего не дрогнуло, взяла и не поморщилась, а вот Петтигрю покраснел.

А ведь все это и в «Ежедневном пророке» будет, всех стипендиатов фотографировали, репортеры крутились.

— Мисс Эйр, несколько слов для наших читателей, — молодая ведьма в ярко-зеленой мантии хищно улыбнулась. Ого, похоже, Скитер начала свою карьеру. Надеюсь, ничего не переврет.

— Я очень признательна Попечительскому Совету Хогвартса, мэм, — сказала я, — они и так дают мне пособие на покупку школьных принадлежностей, а со стипендии я смогу купить больше книг и учебников. Я очень хочу сдать С.О.В.У. и Ж.А.Б.А. на «Превосходно» и получить хорошую специальность.

— Будете и на грант претендовать, мисс?

— В любом случае попытаюсь, мэм. Это такой шанс, что просто глупо его упускать.

Она кивнула и направилась брать интервью у следующего студента.

Уже утром все это было в газете. Анонс на первой странице, подвал со статьей Малфоя. И разворот с интервью и колдографиями.

Похоже, что кто-то, не будем показывать пальцем, щедро проспонсировал прессу. Интересное начинание, помощь молодым талантам. Отсутствие значимых открытий за последние двести лет. Не обошлось без упоминания часовни и других чудес Хогвартса, которые современные маги не могут не только повторить, но банально понять, как это сделано. Даже вскользь упоминалась попытка гриффиндорцев починить лестницы. Угу, и чем это закончилось тоже.

Смотрелось все это донельзя благостно и замечательно. И все было бы хорошо, если бы… Если бы…

Вот все используют для того, чтобы конкуренту нагадить. Знала бы Лили Эванс, куда влипла, затолкала бы МакКошке мешочек с денежками в глотку. Не подумала девочка.

Понять можно, похоже, что она привыкла пропускать мимо ушей все, что не относилось к тому, какая она замечательная. Да и стипендии в мире магглов давали не только беднякам. А вот тут и рвануло. Приводились примеры: я, Северус с проклятой матерью, у Петтигрю умер отец, и мать едва сводила концы с концами. У других стипендиатов тоже все было примерно на том же уровне. И вдруг — дочь вполне благополучных родителей. Злоупотребления?

Дамблдор же в интервью не забыл упомянуть отличницу мисс Эванс и призвать помнить не только о нищих, но и о талантливых магглокровках. Им намного тяжелее, чем чистокровным и полукровкам, и вообще, давайте поощрять таланты. Это так замечательно!

Можно представить, что будет дальше.

Все-таки Дамблдор очень странный тип. Отдавать свои кровные не любит никто — это аксиома. Создавая фонд в пользу таких, как мы с Северусом, маги фактически платили за свой имидж. Эванс оказалась единственной магглокровкой из всех, кому выдали стипендию. И далеко не самой бедной.

Понятно, что она хорошо училась и могла в дальнейшем на что-то рассчитывать, но фонд создавали чистокровные…

Можно понять, что Дамблдору понадобилась очередная дискуссия. В словоблудии он мог уделать большинство конкурентов на раз, но он феерически подставил тринадцатилетнюю девочку.

Эванс попала классически. Не знаю, дошло ли до нее, что магглокровность приравняли к нищете и неблагополучию. Даже если не дошло, то ее просветил Мальсибер. В ответ на слизеринский наезд активизировались Поттер с Блэком. Они даже от нас отстали на время. Тоже мне, рыцари со страхом и упреком. Нет, я не хотела, чтобы Эванс начали травить или как-то унижать, но заступались за нее просто как за свою. Гриффиндорцы нашли повод сцепиться со слизеринцами. Может, это и было целью? Не знаю. Я свои денежки припрятала в сундук. Куклу тоже пришлось убрать. Хорошо, что защита теперь есть.

Пользуясь ситуацией, мы с новыми силами приступили к копированию книг. Разборки рано или поздно прекратятся, и Поттер с Блэком вспомнят про нас. Может их на поиски Тайной Комнаты науськать? Глядишь, еще что-нибудь разнесут.

Профессор Спраут притащила еще и абрикос — тоже саженец и косточки. Она явно свой фонд формирует с моей посильной помощью. Денежки, похоже, не на новые мантии и огневиски тратит. Весной мы будем восстанавливать клумбу с поющими нарциссами. И саженцы нескольких сортов роз тоже ждали своего часа.

Абрикос моментально прижился, а косточки проросли. Вот и еще корзиночка будет. Пока же я отнесла в гостиную факультета мандарины, отложив немного для друзей.

Очередное письмо от Риддла мне передал Регулус Блэк.

Волдеморт помимо обычных вопросов интересовался моими соображениями по поводу поисков родственников. Вот интересно, ему-то это зачем надо? Шантажировать собрался? Или еще какой рычаг давления?

В ответ я поблагодарила за книгу и написала, что это слишком дорогой подарок. И что я согласна, что родственниками могут оказаться Олливандеры, но информации, кроме той, что в книге Нотта, об этой семье у меня нет.

Посмотрим, что еще напишет.

Написал, куда он делся. Заверил, что стоимость книги меня беспокоить не должна, для талантливой сироты ничего не жалко. К тому же его заинтересовала сама проблема. Мисс Блэк поделилась с ним моими соображениями насчет того, что подобные ритуалы сродни использования насильно взятой крови единорогов. Поэтому он и обратил внимание на семью Олливандеров. Конечно, изготовители волшебных палочек ему свои фамильные скелеты не демонстрировали, но кое-какие признаки того, что жуткий ритуал провел именно нынешний глава семьи, есть. Да и обстоятельства смерти его дочери очень и очень странные.

Хм… но ведь в условиях ритуала смерть матери ребенка не прописана. Дополнительная жертва? Или что-то пошло не так?

Я еще раз поблагодарила за интерес к моей персоне и пообещала поделиться той информацией, с которой столкнусь. Теперь было более понятно, что просить у Выручай-Комнаты.

Регулус Блэк, получив от меня письмо для отправки Риддлу, церемонно извинился за свое прежнее поведение. И заверил меня, что я теперь всегда могу на него положиться.

Все-таки есть в этом что-то неправильное и даже неприятное. Сперва он под полным влиянием маменьки, потом быстренько меняет мнение только потому, что маг, являющийся для него авторитетом, думает иначе. И дело не только в том, что в таком возрасте уже пора хоть какое-то собственное мнение иметь. Некоторые без него всю жизнь обходятся и прекрасно себя при этом чувствуют. Только вот далеко не все могут идти до конца, совершая по сути ритуальное самоубийство.

Ритуальное… я даже замерла. Надо будет еще раз просмотреть подаренную Риддлом книгу. Царапнуло меня кое-что. Сириуса в каноне выжгли с гобелена, то есть, наследником стал Регулус. А что ждет семью, наследник которой стал инферналом? И если верить канону, то добровольно. Ну, или почти добровольно. Не явилось ли это дополнительной меткой для и так отягощенной грехами и проклятьями семьи? И Риддл ли тут виноват?

Меня аж мороз по коже пробрал, и я снова очень остро ощутила, что нахожусь в окружении тех, кому очень и очень мало отпущено. И смерть многих должна стать ужасной и мучительной. Нет… Я этого не хочу. Пусть живут. Даже те, кто причинил мне боль и страдания. Но что, что я могу сделать, чтобы спасти хоть кого-то? Молиться? Если это поможет, то я сделаю все, что от меня зависит. Все, что смогу.

Книгу я просмотрела ночью за закрытым пологом моей кровати. Да, такой ритуал упоминался. Если наследник, помрачившись разумом, становился инферналом, то вся семья вымирала в довольно короткий срок. Ужас какой…

И этот ритуал обратить было невозможно. Не било только по тем, кто уходил в другую семью или кого отсекли. Да, помнится, только Нарцисса с Андромедой и остались.

И кому же Блэки настолько насолили? Понятно, что у такой семьи врагов предостаточно. Не ясно, зачем Регулус пошел на это. Искупал вину? А семья тут при чем? Или он искупал вину всей семьи, уничтожая ее подобным образом? Но почему?

Развелось вокруг жертвенных агнцев, плюнуть некуда. С Принцами еще эти непонятки. Северус говорил, что его матери намного лучше, лечение и зелья помогли. Может быть, в этой книге есть описание ритуала, который над ней проводили?

Мысли снова вернулись к Блэкам. И Поттерам. Я села на кровати и сжалась, обняв свои колени. Слишком много загадок и исчезающе мало информации. Некто уничтожает старые семьи? Зачем? Месть?

По идее, своих кровников все должны знать. И принимать меры, чтобы они всех не уничтожили. Осторожность проявлять, ту самую постоянную бдительность. Разве что они не ожидают ударов по наследникам. Тогда опасность таится в Хогвартсе. Дамблдор? А ему чем Блэки насолили? Чтобы целенаправленно уничтожать всю семью, должно произойти что-то страшное, что простить нельзя. Хотя, если у дедушки проблемы с головой, то он и из ерунды может нечто глобальное раздуть.

А если дело не в Дамблдоре? Он как-то слишком очевиден.

Директор может просто пользоваться плодами чужих трудов. Да им самим могут управлять. Нет, надо от этого всего как-то отвлечься.

Отвлечешься тут…

Мысли путались. Спать пора.

А что там с дочерью Олливандера? Риддл писал, что она умерла при странных обстоятельствах. У Олливандера дочь умерла… У Принца проклята… У…

Я даже вздрогнула. Дикая, бредовая идея! Наверное, только в полусне до такого и додумаешься. Если предположить, что Олливандер проводил ритуал «Отреченное дитя» над маленькой внучкой, то его дочь могла передумать и вмешаться. И погибнуть… А не проводил ли подобный ритуал Принц? Тогда Эйлин могла тоже что-то нарушить, взять откат на себя… Но ей в отличие от дочери Олливандера удалось сбежать вместе с ребенком? Поэтому и пряталась у магглов?

Бред… А с другой стороны, кто его знает…

Таскать с собой книжку с описанием темно-магических ритуалов — то еще удовольствие. Мне казалось, что она буквально светится сквозь ткань школьной сумки, а надо мной полыхает транспарант с яркими буквами: «Смотрите все! Она читает про Темные Искусства!».

Так что при первой же возможности я отнесла книгу в Выручай-Комнату, а после репетиции хора увлекла туда друзей.

Барти только головой качал и в затылке чесал, а Северус тяжело вздыхал, словно раздумывая — говорить или нет, потом не выдержал.

— Я ведь о чем-то таком думал, — сказал он, — еще когда мы все про Джейн искали. Она же ничего не помнит о том, что с ней было до пяти лет. Я честно сам пытался что-то вспомнить. И ничего, как в стену упираешься.

Сивилла жалостливо вздохнула.

— Значит, твоя мама тебя спасала.

— Как бы твоего деда прижать, — сказала я. — Это ведь его рук дело, больше некому. А он точно должен знать, что именно перекладывал. Может быть, если знать точно, то и целители смогут помочь.

— Да как его прижать-то? — Снверус взъерошил себе волосы. — Написать, что мы знаем, что он сделал? Так ведь посмеется и все! Он нас с мамой списал давно и выбросил. Ему теперь ты нужна, чтобы все с чистого листа начать.

Я тоже вздохнула, перелистнула несколько страниц.

— Знаешь, — сказала я, — иногда кажется, что нужно обязательно все-все узнать. А чем больше узнаешь, тем больнее и обиднее. Я вот тоже думала, что моя мать давно про меня забыла. А если мистер Риддл прав, и она умерла, защищая меня? А мистер Олливандер… Он же мне палочку продавал, советовал… И что, ничего не заметил? Хотя, может это еще и не он.

Но про себя я уже считала его дедом. Еще при покупке палочки кольнуло, что меня никак не обмеряли. Очень может быть, что весь этот цирк предназначался для других покупателей, а может мои данные уже передали целители, но так же может быть, что он отлично знал, кому подбирает главный инструмент волшебника. Знал все, что необходимо. И ничего не дрогнуло. И деньги взял. Да не в деньгах дело, конечно же, а в этом холоде. Выбросил.

С другой стороны и не пытается к рукам прибрать. Хотя он может это потом проделать.

Или еще что задумал, кто там знает. Это я так думаю, что «Чистый лист» — приз для всех, включая семью, которая проделала жуткий ритуал, а там ведь может и отторжение присутствовать. Не думаю, что это так просто — обречь на смерть или страдания невинного ребенка, родного тебе по крови. Значит, выдумали себе оправдание, куда без этого. Ребенок, переживший насилие, в том числе магическое, грязный для таких господ. Разве что Принц не прочь подобрать за другими.

Захотелось завыть. С чувством, как оборотни в полнолуние.

Сивилла взяла меня и Северуса за руки.

— Не надо, — тихо сказала она, — не думайте про них. Просто не думайте. Вам же больно от этого, я чувствую.

— Сив! — прорвало меня, и я уцепилась за свою подружку, как за ту самую соломинку. — Они же нас выбросили! Выбросили! А теперь один знать не хочет Северуса, но готов забрать меня.

Я даже в Мунго, когда только попала в этот мир, так не плакала, но сейчас меня обнимали друзья. И эти слезы дарили облегчение.

Магия очень здорово облегчает жизнь. После того, как я наревелась, на лице можно было только сидеть. Тут и холодная вода бы не помогла. А так — пара взмахов волшебной палочкой, и как будто ничего не произошло. И зеркало наколдовать можно.

Так что никто не будет задавать лишних вопросов.

— Пора по гостиным, — сказал Барти, наколдовав «Темпус», — а то скоро отбой.

— Мне жутко эту книгу с собой таскать, — призналась я, — а тут оставлять тоже не хочется.

— Лучше не оставлять, — сказал Северус, — вдруг все исчезнет. Помните, Сив рассказывала про своего бывшего опекуна, как он книги лишился?

— Нужно спрятать понадежнее, — сказал Барти, — хочешь…

Он не договорил, потому что все вокруг вдруг поплыло, стало изменяться. Комната и раньше менялась, но не так капитально. Что-то добавлялось, что-то исчезало, дополнительное место для тренировок образовывалось, а тут резко все поплыло, стало зыбким, мы едва успели вскочить с кресел, как они растаяли.

— Что это? — испуганно спросила Сивилла. — Что случилось?!

— Бежим! — крикнул Северус.

Но сбежать не получилось. Мы оказались в центре грандиозного завала, состоящего из обломков парт, каких-то пыльных полотнищ, остатков мебели и тому подобного. Все это было покрыто толстенным слоем пыли и достаточно скупо освещено редкими факелами.

— Ой! — сказала я.

— Ничего не понимаю! — Барти чихнул. — Это еще что за помойка?

Северус подсветил себе «Люмосом».

— Свалка, — подтвердил он, — а нас сюда за что?

— Надо отсюда выбираться, — сказал Барти, — точно до отбоя не успеем.

— Смотрите, тут книга! — показала Сивилла. — А там… доспехи старые, вон сумка чья-то торчит. Только надо все от пыли очистить.

— Что за книга? — тут же спросил Барти. — Ничего себе, «Зелья приворотные и отворотные». Куда мы попали?

— Кажется, я знаю, — проговорила я, — ты же сказал, что мою книгу надо спрятать понадежнее. Вот нам и предложили место, где уже прятали.

— Место, где можно все спрятать? — медленно сказал Барти. — Значит, это можно отсюда вынести? Ха! Давайте попробуем. Если эту книгу и ту сумку можно вынести, значит… Значит, это сюда принесли и спрятали, а не сама Комната создала. Как думаете, где тут выход?

— Там! — показал Северус. — Пошли.

Мы с трудом добрались до двери, тщательно почистили друг друга от пыли и осторожно выглянули наружу. Никого. Выскользнули в коридор. Ни книга, ни сумка не исчезли.

— Вот это да! — сказала Сивилла.

— Бегом по гостиным, мы еще успеваем! — сказал Барти. — А это мы возьмем. Потом рассмотрим.

Это было самое разумное предложение из всех возможных, так что никто не подумал возразить. Хотя заглянуть в сумку и хотелось.

В спальне еще никого не было, поэтому я первым делом спрятала книгу Риддла. Так гораздо спокойнее. Ух, ты! Нас пустили туда, где все спрятано. Интересно посмотреть, что там, да и порыться тоже. Может и книгу, что когда-то спрятал Прюэтт, найдем, кто знает. Но вот прятать там свои вещи мне ужасно не хотелось. Казалось настоящим кощунством отнести в это пыльное, набитое хламом место куклу Хельги. И книгу было жалко. Странное ощущение, как будто поместив любую вещь в ту комнату, ты от нее отказываешься, оставляя ее для того, кто найдет, возникло и не отпускало. А в мире магии к ощущениям стоило прислушиваться.

Интересно, прятал ли там что-то Риддл? Вот не верю я, что он принес в Хогвартс свой крестраж еще до того, как устроился сюда преподавать. Пометил территорию? Все равно глупо, тут логичнее воспользоваться Тайной Комнатой. Да и неизвестно, крестраж ли диадема. Меня еще в прошлой жизни поразило, что бравые гриффиндорцы уничтожили реликвии всех Основателей, кроме меча Годрика. А тот превратили во что-то очень и очень смертоносное, закалив его ядом василиска. Глупо все как-то, но не спрашивать же у Риддла, не наклепал ли он крестражей и не спрятал ли один из них в Хогвартсе. Он во мне заинтересован, конечно, но чувствую, что в таком случае меня ждет не приятная беседа, а «Круцио» с усиленной легиллименцией. Плюс ударная доза веритасерума. А этого не хочется.

В спальню заглянула Чарити.

— Уже ложишься? — спросила она. — Ты эссе по чарам написала?

— Да, — кивнула я, — пришлось повозиться.

— Дай, пожалуйста, посмотреть. С меня пирожное.

— Держи, — мне было не жалко, к тому же Чарити не списывала, она уточняла непонятное. А в этот раз для написания эссе требовалась книга, которую вообще нереально было застать в библиотеке. Мне не жалко, у меня возможностей больше. А вообще, действительно спать пора.

И я направилась умываться и чистить зубы.