XCOM: Чрезвычайный протокол АИД (джен)

Подведение итогов: Март

* * *

Цитадель, оперативный центр

Командир созвал Внутренний Совет сразу же после окончания наземной операции с целью обсудить то… существо. Как бы горько ему ни было этого признавать, но этот новый пришелец застал всех врасплох, в том числе и его. Командир имел дело с различными врагами за время своей карьеры, но противник, способный материализоваться из воздуха и быстро восстанавливать целостность своей структуры — совершенно другая история.

По крайней мере, этот пришелец больше не сможет так удивить их. Единственной причиной, по которой этот трюк сработал, было то, что отряд расслабился и не ожидал нападения. Больше такого не повторится.

Несмотря на потерю двух солдат, миссия была явно успешной: они добыли множество материалов и субстанций, а также работающие устройства пришельцев, вроде бортовых компьютеров. Наиболее интригующей находкой были канистры с желтой субстанцией: после краткого осмотра Мойра в двух словах описала вещество как «нечто невероятное». Командир в ответ на такое исчерпывающее описание что-то сострил, но она, как всегда, даже не заметила сарказма. Что-ж, по крайней мере это вещество не опасно.

Помимо новых пришельцев, на повестке дня также стояла проблема вражеской телепатии, но кроме назначения серых уродцев наиболее приоритетными целями, Командир не мог придумать ничего путного. Вален все еще проводила тесты по поиску неких особенностей, позволяющих солдату сопротивляться влиянию на разум. Но до тех пор, пока она не закончит свои исследования, придется пускать все на самотек.

Дверь в комнату с шипением раскрылась, и в проеме показался Брэдфорд.

— Командир, — поздоровался он. — Я так понимаю, мы будем обсуждать нового пришельца?

— Да, — он подозвал Джона жестом и продемонстрировал ему изображение с встроенной в броню Пейдж камеры за мгновения до ее смерти. — Твоя команда наблюдала за всяческими сигнатурами, ведь так? Вы засекли что-то необычное?

Брэдфорд кивнул. — Ответ положительный на оба вопроса. Но мы просто записывали все показатели и сравнивали их с известными нам. Эти новые сигнатуры были переданы Вален и Шэню на анализ.

Командир наклонил голову к изображению. — Что думаешь о нем?

Старший офицер нахмурился. — Как мне кажется, эти пришельцы — система безопасности корабля. Они были активированы только тогда, когда Пейдж начала копаться в компьютере. Однако, — почесывал Джон подбородок, — напрашивается вопрос: почему пришельцы не задействовали эти системы сразу же, когда начался штурм. Более того, эти кристаллические существа — наиболее мощные пришельцы из всех, что мы встречали, так почему бы не активировать их заранее, зная, что корабль был сбит?

— Судя по всему, они действительно являются системой безопасности корабля, — подтвердил Командир, — но причиной, по которой пришельцы не активировали их заранее, было то, что они не ожидали нападения.

Брэдфорд повернулся к нему. — Но почему? Мы доказали, что пойдем на все, чтобы заполучить их технологии. Ожидание того, что мы не попытаемся захватить сбитый корабль… просто глупо.

— Вероятно, у них давно не было практики, — отмахнулся Командир. — Как мне кажется, вторжение на чью-то планету — достаточно редкое событие. Со временем их тактика улучшится.

— Ха, — саркастично буркнул Брэдфорд. — Будем надеяться, что нет. Но дело тут даже не в тактике: почему пришельцы не используют свои наиболее сильные боевые единицы против нас?

Подобные мысли терзали Командира уже на протяжении нескольких дней. Технологии пришельцев намного опережают земные, однако вместо того, чтобы отправлять своих лучших солдат, они пользуются самой базовой пехотой. Серые гуманоиды опасны, вне всяких сомнений, но, несмотря на их телепатию и вооружение, их было просто перехитрить и застрелить.

Если бы они были достаточно умными, они бы поняли, что использование телепатии куда более эффективно, чем их плазменное оружие и дроны. Если, конечно, им не было приказано ограничивать использование этой способности. Но зачем?

Все никак не сходится. Зачем похищать людей, когда можно просто занять целые города грубой силой? Они боятся, что человечество объединится против общей угрозы? Возможно, но даже в этом случае, объединенные нации не представляют никакой угрозы.

У Командира было полезное упражнение для оттачивания своей тактики: он представлял себя командующим вражеских сил. Итак, основываясь на имеющейся информации, у него «в подчинении» были серые гуманоиды, дроны, кристаллические пришельцы и отряды проникновения. Наверняка список был куда обширнее, но даже в таком составе он мог бы с легкостью захватить Землю.

Для начала, воспользуемся отрядами проникновения, чтобы повергнуть мир в хаос: убийства высокопоставленных чиновников, организации протестов… существует столько возможностей для их применения… Правительства не станут разбираться, а свалят всю вину друг на друга, что может повлечь за собой обострение отношений и, потенциально, войны.

Фаза два: используем серых пришельцев. С помощью замаскированных агентов телепаты могут быть доставлены в стратегически важные точки планеты, используя свои способности для вызывания массовых помутнений рассудка, панических атак и попыток суицида. Начнем со служб по защите правопорядка: новости о сошедших с ума офицерах, расстреливающих своих сослуживцев и мирных граждан серьезно подорвут стабильность в стране. Распространяем такие телепатические отряды по различным крупным городам, и последствия будут катастрофичны.

Воспользовавшись наступившим беззаконием, применим подобную тактику на высокопоставленных лиц в правительстве: президенты, министры, губернаторы главных стран мира сходят с ума, и мир погружается в хаос: разгораются войны, всевозможные партии лезут во власть…

Как жаль, что человечество столь предсказуемо.

К этому моменту вводится третья фаза плана: уничтожение военных сил. Используя кристаллических пришельцев, серых и агентов, выберем наиболее известную военную базу в Китае, России или США. Какой бы защитой они не обладали, около двадцати кристальных солдат будут в состоянии зачистить ее. Далее — дело техники: оставить необходимые улики, сваливающие вину на другую страну, или (в идеале) одного -двух солдат, которым телепатически внушат, что их атаковала одна из упомянутых выше стран.

Останется откинуться на спинку стула и наблюдать, как люди уничтожат друг друга. Битва наверняка будет захватывающей, но в конечном итоге ни на что не повлияет. Армии тех стран, что вышли победителями, будут уничтожены нашими силами, и это будет финальная фаза плана: подчинить беззащитные паникующие страны без какого-либо сопротивления.

Вот и все. Командир разработал такой план по вторжению Земли примерно за час. Он был весьма поверхностным и несовершенным, но не трудно было догадаться, что план сработает.

Так почему же пришельцы сдерживаются?

Не может быть, чтобы умы высокоразвитой цивилизации не додумались бы до такого, планируя вторжение. Если у них есть хотя бы зачаточное понимание тактики, то произошло бы что-то подобное. Но никакого захвата не последовало, и это просто не имеет смыcла!

Он полагал, что происходящее может быть неким экивавалентом игры в кошки-мышки: создать иллюзию надежды перед тем, как жестоко обломать. Жестокая тактика, но было непохоже, что пришельцы стали бы применять ее, ведь наиболее эффективным инструментом запугивания был… террор. Учитывая напряженную ситуацию в мире, когда люди что-то подозревали, но вся информация скрывалась Советом и ООН… жесткая публичная атака со стороны пришельцев вызовет панику.

Таким образом, единственным оправданием сложившейся ситуации было то, что действия пришельцев осознанны. Но зачем? Возможно, они разрабатывают некое био-оружие против человечества или средство для массового усмирения людей… это объясняет осторожные похищения людей и всю секретность. Но ведь все это может быть достигнуто и после того, как человечество покорится пришельцам вследствие грубой силы?

Как бы он ни смотрел на эту ситуацию, Командир не видел причин не использовать военную мощь.

— Командир?

Вздрогнув от неожиданного обращения Брэдфорда, он покачал головой.

— Прошу прощения, просто задумался.

— О чем, сэр? — поинтересовался офицер.

— Да так, просто теория.

— Если честно, сэр, даже теория лучше тех непоняток, преобладающих сейчас.

Командир нахмурился, а затем вспомнил, что они обсуждали с Брэдфордом перед этим. — Нет, это не про пришельцев… кое-что другое, я расскажу тебе позже.

— Как скажете, сэр, — подытожил он.

Спустя некоторое время дверь позади него распахнулась, и внутрь зашли оставшиеся члены внутреннего совета. Шэнь выглядел несколько… подавленным, тогда как в глазах Вален читалось возбуждение. Командир вежливо наклонил голову.

— Вален, Шэнь. Рад, что вы здесь.

Инженер кивнул. — Конечно, командир.

Командир посмотрел на женщину в халате. — У вас есть что-нибудь интересное?

Вален возбужденно кивнула. — Полагаю, что да. Я покопалась в старых файлах, которые предоставил Совет, включая упоминания о неком «Проникновении Чужих». Большинство информации было изменено, но я обнаружила это, — она отобразила на своем планшете фотографию какого-то существа, напоминающего кристаллических пришельцев, но в отличие от последних, создание на изображении было явно органического происхождения.

— Что это? — поинтересовался он.

— Полагаю, они — причина, по которой XCOM и был сформирован, — объяснила она. — Несколько этих существ, названных Изгоями, были пойманы правительством. Судя по всему, они были разведчиками, исследующими Землю.

Командир поднял ладонь. — Мне известно о «Проникновении Изгоев». Меня интересует то, как это связано с нашим противником.

— На этом изображении голая особь, — продолжила Вален, открыв еще одну фотографию. — А вот здесь — в полном обмундировании.

Существо со второго изображения было намного более похожим на кристаллического пришельца. Оно не было оранжевого цвета, а броня была сделана из какого-то металла, но общий дизайн был почти идентичен. Брэдфорд присвистнул. — Вот черт.

— Полагаю, тогда они не могли рождаться из оранжевых кристаллов? — спросил Командир, приподняв бровь.

Глава исследовательского отдела покачала головой. — Судя по всему, нет. Но не исключено, что пришельцы… усовершенствовали этот вид.

— Я бы назвал это полным переустройством, — поспорил Джон.

— Возможно, все куда проще, — поправил пожилой инженер. — Пришельцы могли попросту взять этих существ и создать боевые единицы на их основе, вроде киборгов.

— Не исключено, — согласилась Вален. — Что бы они не сделали, это, должно быть, заняло у них кучу времени.

Командир посмотрел на Шэня. — Можешь что-нибудь добавить?

Инженер достал свой планшет. — Да. Я проанализировал показания всех возможных приборов, включая сенсоры c костюмов наших бойцов… вот только не уверен, что результаты верны.

— Почему?

Вален опередила своего коллегу. — Полученные данные свидетельствуют о том, что этот пришелец целиком состоит из энергии.

В комнате воцарилась тишина. Командир посмотрел на женщину.

— Эта информация дала вам подсказку насчет наилучшего метода их убийства?

— Боюсь, что нет.

Он сжал губы. — Жаль. Придется узнать это опытным путем. Пока что нам известно, что эти… Изгои имеют способность к быстрой регенерации. Смотрите.

Он включил видео с камеры Лиама Джестера, отмотав на ту часть, где он несколько раз выстрелил в пришельца.

— Стоп! — потребовала Вален.

Он подчинился. — Что такое?

— Возобнови, медленно!

Командир продолжил воспроизведение на сниженной скорости.

— Обратите внимание на места, подвергнувшиеся обстрелу, — указал Шэнь.

Командир присмотрелся: раны словно бы шипели, став несколько ярче.

Мойра широко распахнула глаза. — Если этот изгой и вправду создан из энергии, то излечение любых повреждений было бы тривиальной задачей, просто направляя в необходимые участки энергию.

— Больше похоже на продвинутые нанотехнологии, — пробормотал инженер.

— Как жаль, что пришелец распался после смерти, — посетовала Вален. — Мы могли бы узнать столько всего нового.

Командир поднял ладонь, сигнализируя приказ замолчать. — Превосходная работа, полагаю, что мы не узнаем ничего нового, пока не раздобудем труп или не захватим одного из них в плен. Но пришельцы выходят на новый уровень, и нам нельзя отставать. Шэнь, займись обломками этих дронов, разберись, как они работают. Вален, как только ты закончишь с анализом трупов, начинай изучение фрагментов оружия.

— Да, командир, — ответили они в унисон.

— Все свободны.

Члены внутреннего совета покинули комнату, оставив Командира наедине со своими мыслями.

* * *

Цитадель, казармы

Патриция аккуратно положила свое снаряжение обратно в шкафчик и закрыла дверцу.

Она себя чувствовала… странно, хотя обычно люди не так характеризовали свои чувства после потери друга, но Патриция и не была типичным человеком. За двенадцать лет своей военной карьеры, она потеряла только четырех подчиненных ей солдат.

А теперь шесть.

Каждая смерть влияла на нее примерно одинаково: гнев, чувство вины и, в конце концов, обещание стать лучше. Каждая потеря делала ее сильнее, умнее и жёстче. Но в этот раз все было иначе.

Это ощущение казалось ей похожим на лунатизм: все было ярче, громче и несколько размыто, словно во сне. Все ее эмоции казались приглушенными: она ничего не чувствовала.

Но ей было ясно как день: Пейдж больше нет. Ее единственная подруга погибла из-за нее, потому что она не удосужилась как следует проверить корабль. Хотя никто из солдат не винил ее, утверждая, что эти пришельцы появились из ниоткуда, Патриция не считала это оправданием. Из-за ее халатности эти люди были мертвы.

По крайней мере остальные члены отряда держались на почтительном удалении: никто не стал выражать ей соболезнования или утешать. Любому незнакомому с ней человеку это показалось бы странным, но сама британка была благодарна им. Меньше всего на свете ей сейчас хотелось общения.

Патриция знала, что этот период не продлится долго: скоро ее мозг все осознает, и пути назад уже не будет. Она, подобно бомбе замедленного действия, или полностью сломается, или пойдет во все тяжкие, уничтожая столько пришельцев, сколько сможет, не заботясь о собственной безопасности.

Но стоило ли оно этого?

Стоило ли иметь друга, если его потеря приведет к таким последствиям?

Она задавала себе подобные вопросы на протяжении всего обратного полета, не прекращая смотреть на прикрытый тканью труп Пейдж. Выстрел в лицо превратил когда-то симпатичные его черты в кровавое месиво, поэтому Патриция накрыла тело, не в силах видеть свою подругу такой.

Не то, чтобы она не представляла себе возможной такую ситуацию: Патриция рассматривала такую вероятность еще в самом начале их дружбы, но через три года совместной службы эти мысли постепенно уходили на второй план, пока она не отвыкла от них совсем.

Ошибка, которую она никогда больше не совершит.

— Ты хорошо держишься.

Патриция вздрогнула и резко развернулась. Ее взору открылась женщина в капюшоне, убирающая свою винтовку в шкафчик. Каждая часть ее тела была скрыта одеждой, даже ладони: их покрывала черная ткань перчаток, хорошо сочетающихся с ее униформой отряда спецназначения. Обычный выбор для боевой операции, но никак не для повседневного ношения. Самой странной деталью в ее наряде был капюшон. Британка нахмурилась. Нет никакого смысла носить его, разве только для сокрытия свой личности. Но зачем делать это на базе?

Что бы там ни было, она знала имя этой женщины: Мира Воунер, одна из самых образцовых и строгих солдат в XCOM, по крайней мере по словам тех, кем она командовала во время операции в Египте. Несмотря на то, что о ней было мало чего известно, Патриция видела в ней что-то такое, что сразу выдавало в ней опытного лидера, внушающего уважение.

Затем она вспомнила, что Мира обратилась к ней.

— Прошу прощения? — спросила она.

Мира закрыла свой шкафчик. — Задание. Ты смогла совладать со своими эмоциями.

Патриция поджала губы. — Спасибо, наверное.

Низкая женщина повернулась к ней лицом, черты которого почти невозможно было рассмотреть в тени капюшона. — Я не разбрасываюсь такими комплиментами, специалист Траск. Потеряв друга, многие начинают действовать непредсказуемо, давая своим эмоциям верх над собой.

Но я же не— и оборвала эту мысль. А насколько хорошо я справилась? Судя по тому, что я помню, я сразу же приказала бойцам занять укрытия и открыть огонь.

Патриция пожала плечами. — А как я еще должна была отреагировать? Я не уверена, что действовала достаточно рационально… мне сказали, что мои приказы были достаточно… неприличны.

Мира оперлась на металлические шкафчики. — Большинство людей в твоей шкуре начали бы вытворять что-нибудь, включающее в себя суицидальные лобовые атаки и нервные срывы. Твоим же первым инстинктом было сохранение жизней оставшихся солдат. Это достойно уважения.

Патриция нахмурилась. Женщина, похоже, была искренна, но этот ее метод утешения явно не работал. — Да откуда ты вообще все узнала?

— Посмотрела записи с камер бойцов, — ответила она. — Они все в открытом доступе.

Ха. Если бы не паршивое самочувствие, то Патриция нашла бы им хорошее применение. Но, учитывая все произошедшее, ей было наплевать. Она скрестила руки на груди. — А тебе-то какое дело?

Женщина несколько сместилась, и Патриция на мгновение увидела ее подбородок. — Я предпочитаю быть уверенной в том, что на людей, с которыми я работаю, можно положиться. До нашего разговора, я не была уверена в тебе… но теперь все иначе.

— И что же заставило тебя изменить свое мнение? — потребовала она. — Тот факт, что Пейдж мертва?

— Тот факт, что твоя подруга погибла, а ты сохранила самообладание, — пояснила Мира. — Это изменило мое мнение.

— Так проблемой было само наличие друга? — спросила Патриция, не веря своим ушам.

— Ну конечно, — заявила женщина, словно бы это очевидно. — Командиры, имеющие эмоциональную привязанность к кому-либо, уязвимы, неполноценны, зачастую не способны выставить высший приоритет выполнению поставленной задачи из-за заботы о своих друзьях.

Несмотря на свою частичную отрешенность от реальности, Патриция проявила умеренный интерес: обсуждение этой конкретной философии была распространена в армии, но она никогда не встречала кого-то, кто действительно придерживался ее. — Полагаю, тогда ты считаешь солдат XCOM ненадежными? — заявила она прямо.

— Большинство из них, — пожала плечами Мира. — Дружественные связи — слабость, и я не допускаю их формирования.

Это было как-то слишком, даже для Патриции. Может быть, она и не ладила с людьми, но специально отталкивать их от себя… это совсем другой уровень.

— Звучит как исключительная крайность, — честно призналась она.

Мира слегка задрала голову, и британка заметила, что ее лицо было… все в шрамах… Или это содранная кожа?

— Друзья — для гражданских, — холодно произнесла она. — Это — не пустой звук, чего подавляющее большинство солдат не видит. Особенно, если тебя назначили главной — нельзя обращаться с подчиненными по-разному, выделяя из них любимчиков. Скажи, ты бы отдала тот же приказ Пейдж, если бы знала, что произойдет?

Патриция сжала кулаки. Она предвидела такой идиотский вопрос и заранее подготовила ответ на него. — Конечно же нет! — выпалила она. — Если бы я знала, что произойдет, я никого не стала бы туда отправлять и приказала бы взорвать этот компьютер ко всем чертям. Это приемлемое решение для тебя?

Ей почудилась улыбка под капюшоном. — Хороший ответ. Умно.

— Я так рада, что ты одобряешь, — саркастично выпалила Патриция. Вот теперь я начинаю злиться. Ей нужно было поскорее выбираться оттуда.

— Хочешь верь, хочешь нет, но я понимаю, каково тебе, и единственный способ, чтобы предотвратить подобное в будущем, — продолжила Мира, игнорируя нарастающую агрессию собеседницы, — это досконально обдумать произошедшее. Ты увидишь, что я права. До свидания, специалист Траск.

С этими словами она развернулась и ушла, оставив взвинченную Патрицю наедине со своими мыслями.

Она глубоко вздохнула. Нужно поскорее уйти… до того, как кто-нибудь еще придет со своими ненужными советами. Она подскочила к своему шкафчику и второпях надела свой боевой костюм. Было только одно место, где она сможет спокойно выпустить пар.

* * *

Цитадель, тренажерный зал

К счастью для нее, зал был пуст.

Впрочем, неудивительно: час был очень ранний, и большинство бойцов еще спали. Как раз как она и хотела. Патриция подошла к груше, которую она использовала в прошлый раз, заметив оставшиеся с прошлого раза разрывы, залепленные скотчем.

Она размяла пальцы и, не тратя времени, начала дубасить несчастный инвентарь. Поработав с десяток минут, женщина поняла, что что-то не так: обычно к этому времени ее зрение сужалось, фокусируясь на единственном объекте перед ней, но в этот раз все органы чувств обострились, восприятие всего окружения улучшилось. Ее удары направлялись холодным расчетом, а не слепой яростью.

Разум Патриции постоянно проигрывал воспоминания, в которых она близко видела пришельцев, и британка пользовалась этим, направляя свои удары по воображаемому силуэту туда, где, как ей казалось, они будут наиболее эффективными. Каждый удар словно бы усиливал ее концентрацию, что замедлило мир вокруг нее. Неожиданно силуэт пришельца заменился изуродованным телом Пейдж, и Траск зарычала.

Она сдалась и обрушила град ударов, не заботясь о сохранении защитной стойки. Нанеся еще несколько ударов, она начала вращение, закончившееся ударом тыльной стороной ладони по воображаемому пришельцу, что сопровождалось выдуманным хрустом. Концентрация быстро снижалась, пропуская злость… удар за ударом прилетали в помятую грушу, оставляя на ней новые вмятины.

Ее зрение сузилось до единого предмета перед ней, и она даже не пыталась удержать внутренний гнев, напротив: Патриция просто нырнула в него с головой, также как и в свои чувства вины и печали, словно бы этим эмоциям не было конца…

Время перестало существовать. Усталость была иллюзорной. В мире осталась только она и эта груша. Одна из ее перчаток, должно быть, поцарапала скотч, и некоторые удары провоцировали небольшие высыпания песка. Точно акула, почуявшая кровь, Патриция мгновенно начала избивать «рану», и, наконец, с криком отчаяния, она вложила всю свою ярость в удар, и скотч отклеился, позволив песку высыпаться на пол.

Это вывело ее из транса.

Она потрясла головой и часто заморгала, глядя на высыпающийся песок. Потеря контроля над собой обычно напрягала ее, но сейчас Патриции было все равно. Она попятилась до стены и, опершись на нее спиной, медленно сползла вниз, не прекращая зрительного контакта с грушей. Женщина поняла, что дрожит. Все, что она прятала внутри, выходило наружу.

Она прерывисто вдохнула. Я справлюсь, держи себя под контролем.

— Я знал, что найду тебя здесь.

Патриция вздрогнула и повернула голову к источнику звука — им оказался Командир, облокотившийся на стену. На его лице играла тень улыбки, но в целом он выглядел серьезным. Она неуклюже поднялась и попыталась исполнить приемлемое воинское приветствие.

Он поднял руку, словно чтобы остановить ее. — В этом нет нужды. Я здесь не как твой командир.

Ее сердце грозило выскочить из груди: она не думала, что ей придется встретиться с ним так скоро. Патриция долго раздумывала над тем, какими словами извиняться за тот инцидент на ринге, что сильно смешило Пейдж… но все ее идеи моментально вылетели из головы, и женщина беззвучно открывала и закрывала рот, собираясь с мыслями. Она чувствовала себя настолько ужасно, что, казалось, хуже уже некуда.

— Что я могу сделать для вас, командир? — наконец спросила она, внутренне поежившись от надламывающегося голоса.

Выражение его лица вмиг стало совершенно серьезным. — Кажется, это я должен тебя спросить, Патриция. Я пришел тебя проведать.

— Я в норме, сэр, — соврала она, хотя понимала, что ее собеседник запросто распознает ложь.

Командир глянул на порванную боксерскую грушу, а затем на высыпавшийся песок. — Возможно, — признал он и вновь посмотрел на нее. — Тебе стоит присесть, выглядишь неважно.

Женщина и не думала спорить. Она сползла на пол, откинув голову назад. Командир подошел поближе и присел рядом, не смотря на нее.

— И давно вы здесь стояли? — спросила Патриция.

— Минут пятнадцать, — ответил он. — Я думал сразу подойти и поздороваться, но… предположил, что это не лучшая идея.

Она поморщилась. — Скорее всего.

В голосе Командира зазвучали веселые нотки. — Как я вижу, ты относишься к бою с грушей так же серьезно, как и к матчу со мной.

Британка покраснела. — На этот счет, сэр… я-я хотела бы извиниться и-

Он покачал головой, перебив ее. — Прошу. Не беспокойся об этом.

— Но все же, — замешкалась она, — это было непрофессионально и… неуважительно.

— И с чего ты это взяла? — поинтересовался Командир. — Если бы я был против, то я бы наверняка сказал бы что-нибудь, нет?

— Наверное, — согласилась Патриция. — Просто… Я не знаю. Наверное, я не привыкла к тому, что командующие офицеры могут опускаться до нашего уровня.

Командир отвернулся и уставился в никуда. — Да, такая проблема неизбежна в армии. Подобное отстранение между командирами и их подчиненными всегда раздражало меня, поэтому я стараюсь… стараюсь заботиться о моих бойцах.

Она не знала, что и сказать. Патриция всегда считала, что высшее начальство рассматривает их как инструменты, порой даже как расходный материал, и была не против этого, ведь им нужно следить за глобальным ходом вещей, но, даже если верхушке плевать на нее, это не значит, что ей должно быть наплевать на своих бойцов. И ей действительно было не начхать. И в отличие от всех прежних командиров, глава XCOM казался добрым, понимающим и интеллигентным человеком, который относился к своим подчиненным так же, как и Патриция — к своим.

— Как жаль, что в мире так мало людей, подобных вам, — искренне проговорила она.

Уголки его губ поднялись, слегка обнажив зубы. — Многие с этим не согласились бы. Но я стараюсь, — Командир вновь посмотрел на нее. — Так скажи же мне, как ты себя чувствуешь на самом деле?

Патриция замешкалась. — Я не хочу грузить вас своими проблемами.

— Потерять кого-то из близких — нелегко, — медленно ответил он. — Особенно, если это случается впервые. Нельзя просто так взять и выкинуть это из головы. Первый раз, когда это произошло со мной — смерть моего лучшего друга.

Патриция молчала, не желая перебивать его. Командир продолжил. — Может быть, у меня было не так, как у всех, но слово, которым бы я описал свои переживания — «странный». Я словно бы был во сне… хотя и понимал, что все по-настоящему.

Она удивленно моргнула: это описание почти точь-в-точь совпадало с ее чувствами. Патриция осторожно спросила. — И как вы справились с этим?

— Сперва я ничего не предпринимал, — пожал плечами он. — Я считал, что достаточно силен духом для того, чтобы спокойно работать, игнорируя своим эмоции. И так оно и было… некоторое время, — Командир замолчал. — А затем что-то в голове щелкнуло. Я допрашивал террориста, уже забыл кого, и каким-то невероятным домыслом посчитал, что именно он ответственен за каждую потерю, которую мне пришлось пережить.

Женщина выпрямилась и всем телом развернулась к нему. — И что вы сделали? — мягко спросила она.

— Убил его, — заявил Командир. — Его смерть не создала мне никаких проблем. То, что напрягало меня — это то, зачем я сделал это, ведь я никогда не терял самообладания вот так. В следующие несколько дней я думал над этим и только с посторонней помощью понял, что же все-таки произошло.

— Кто смог помочь вам?

— Один из моих друзей. Он подошел ко мне спустя пару дней, и мы начали разговаривать. Мы говорили довольно долго, и я таки понял, что есть очень простое решение.

Патриция выждала пару секунд. — Что за решение?

— Обсудить это с кем-нибудь, — нейтрально сказал он. — Я забыл о том, что вокруг меня были люди, которые действительно интересовались моей жизнью и хотели помочь. И я говорил с ними… о павших. Мы вспоминали лучшие мгновения, связанные с ними, и вся печаль, накопившаяся за долгое время, постепенно уходила.

Британка потупила взгляд. — Ну не знаю, может вы и правы. Но у меня есть определенные трудности с заведением друзей.

— Да неужели? — с легкостью в голосе спросил Командир. — Мы с тобой неплохо ладим.

Она нахмурилась. — Это — выдающийся случай, обычно у меня все не так.

— Почему же? — искренне поинтересовался он.

Патриция пожала плечами. — Люди кажутся мне медленными. Они не способны мыслить так, как я. И когда они не понимают того, что мне кажется очевидными, я раздражаюсь, — она вздохнула. — Я знаю, что сама виновата. Знаю, какой меня считают все вокруг. Но не могу ничего с этим поделать.

— Так как же тебе удалось подружиться с Пейдж?

Девушка замялась. — Она не то, чтобы… думала, как я, но, по крайней мере, пыталась понять меня. Оглядываясь назад, я жалею, что была такой ужасной стервой по отношению к ней. Но она настойчиво пыталась пробиться ко мне, и в какой-то момент я поймала себя на мысли, что мне нравится общаться с ней.

Патриция вновь потупила взгляд. — Теперь я никогда не смогу извиниться перед ней за свое отвратительное поведение в начале нашего общения. Если честно, даже не представляю, почему она не отвернулась от меня.

Командир улыбнулся. — Потому что она была верным другом — такие не уходят в тяжелые времена, а стараются помочь. Пейдж сознательно считала тебя таким человеком, ради которого можно и потерпеть. Никогда не забывай этого.

— Может быть, Мира права, — пробормотала она. — Возможно дружеских связей следует избегать в нашей сфере деятельности во избежание подобных случаев?

— Мира Воунер? — уточнил мужчина, с интересом наклонив голову. — Когда это она говорила с тобой?

Патриция пожала плечами. — Пару часов назад. «Поздравила» меня с «хорошей сдержанностью».

— Ага, — протянул он. — Весьма типично для нее.

— Она права?

Командир молчал несколько секунд. — У Миры… жизнь была не из легких. Большего я не скажу, но у нее есть причины на то, чтобы придерживаться ее взглядов. Права ли она? Я так не думаю. Близкие люди становятся слабостью, только если ты позволяешь это. Напротив, я бы поставил на то, что солдатам нужны дружеские связи. Люди сражаются лучше, когда они едины, это известный факт.

Девушка потратила несколько секунд на обдумывание его слов. В них был смысл, но она не была согласна со всем. — Хотелось бы мне обрести вашу уверенность, — призналась Патриция. — Может быть, вам это и кажется очевидным, но не мне. Я — другая, у меня нет вашей харизмы или лидерских навыков.

— Что бы ты ни думала, многие бойцы считают тебя отличным лидером, — откровенно сказал он. — Не списывай себя со счетов только потому, что ты чувствуешь вину. Не теряй веру в людей только потому, что потеряла веру в себя. Они придут выразить тебе свои соболезнования… не отталкивай их. Поговори с ними, и вы наверняка поладите.

Она посмотрела ему в глаза и вздохнула. — Я попробую.

Командир кивнул. — Рад слышать.

Патриция кашлянула. — Полагаю, у вас есть дела.

— О, они у меня есть всегда, — поправил он с ухмылкой. — Но вот насколько они срочны — это уже другой вопрос.

Она неуверенно развила тему. — И насколько они срочны?

Командир посмотрел на нее. — Хочешь поговорить?

На ум сразу пришел саркастический комментарий, но Патриция сразу же выкинула его из головы. — Да, — просто ответила она, — было бы славно.

Большую часть следующего часа они провели в такой позе, разговаривая о Пейдж. Женщина рассказывала Командиру о том, как они встретились, какой она была, вспоминала интересные и не очень истории. Он задавал кое-какие вопросы, но по большей части был внимательным слушателем, позволяя ей выговориться.

В какой-то момент Патриция опомнилась и остановилась, настояв на том, что ему следует возвращаться к работе. Она поблагодарила его и вышла из комнаты: хоть ее скорбь никуда не исчезла, но ей стало легче. И она знала, что с течением времени ей станет еще лучше.

* * *

Цитадель, офис Командира

С ней все будет в порядке. Он не сомневался в этом.

За несколько дней девушка полностью восстановится и станет еще решительнее, чем прежде. Поразительно, как многое можно узнать о человеке, просто внимательно послушав его. Не важно, какие они были по характеру — хорошенько выслушав их, можно заслужить их понимание и верность. Командир надеялся, что Патриция последует его примеру и научится лучше понимать своих коллег.

Разговор с ней затянулся, но он чувствовал, что это того стоило.

К насущным проблемам. У него было десять новых рекрутов, которые должны прибыть к концу месяца (то есть через пару дней). Кроме того, Совет вскоре должен отправить свой официальный отчет о деятельности проекта XCOM, и Командиру было любопытно послушать, что они скажут. По его мнению, все шло очень гладко, как по маслу. Он потерял нескольких солдат, но XCOM обрел самое базовое понимание пришельцев и их технологий. Вален уже закончила свое исследование существа, названного «Сектоид». Командир не знал, по какой причине было выбрано именно такое имя, но то, что ее отдел узнал о них, было весьма увлекательно.

Согласно ее докладу, сектоиды — абсолютно идентичные клоны. Непропорционально большой размер их головы связан именно со способностями к телепатии, названной «псионикой». Судя по словам Вален, псионические атаки невозможно предотвратить имеющимися у них средствами, но подробное исследование Люка Уорнера, а также анализ бойцов, подвергшихся псионическим атакам, выявил корреляцию между силой воли бойца и сопротивляемостью к телепатии.

Интересно. Хотя от этой информации мало толку. Сила воли была тем фактором, который сложно отслеживать в людях, но, по крайней мере, Командир был уверен в своей способности сопротивляться этой псионике.

Благодаря проведенному вскрытию, они выявили вопиющую слабость сектоидов: идентичный генетический код открывает возможность создания биооружия, что будет просто фатально для них. К несчастью, подобная тактика сработает только один или два раза перед тем, как пришельцы поймут, что происходит, и каким-то образом обезопасят себя.

Нет, биооружие сработает только в краткой перспективе. Что нам нужно, так это вирус, целая эпидемия. Это будет невероятно сложно провернуть, но результаты могут быть просто ошеломляющими. Если инфицировать нескольких сектоидов, а затем отступить, то есть шанс, что они затем заразят остальных на своей базе, или откуда они там. В идеале вирус должен передаваться по воздуху и иметь инкубационный период порядка пяти недель — этого времени как раз должно хватить для распространения.

Командир потряс головой. Он забегал вперед себя. Перед тем, чтобы иметь возможность провернуть такое, нужно, чтобы все устаканилось. В настоящее время команда доктора Вален работает над изучением фрагментов оружия, результаты ожидаются как раз к концу месяца.

Команда Шэня работала над расширением территории базы, а также постройкой экспериментального Литейного Цеха. Завершение строительства ожидается примерно через неделю. У Командира были еще несколько идей касательно возможных расширений Цитадели, но пока что они были в зачаточном состоянии.

Брэдфорд и его люди работали превосходно, никаких проблем. Если у Джона возникают проблемы, то он сразу идет к нему или справляется с ними сам.

В целом, дела у XCOM обстояли хорошо. Согласен ли с этим утверждением Совет — совсем другой вопрос, и к сожалению большая часть их доходов поступала напрямую от них, поэтому XCOM зависим от их одобрения в большей степени, чем хотелось бы. Эта — одна из самых насущных проблем. Никаких сподвижек по Разведке XCOM… Брэдфорд заверил, что он работает над поиском подходящего главы отдела, но из-за постоянного отслеживания внеземной угрозы подбор кандидатов затянулся. Логично, хотя и раздражает. К концу следующего месяца разведка просто жизненно необходима.

Он отклонился на стуле. Вскоре война выйдет на новый уровень. Пришельцы больше не собирались поддаваться им, и XCOM должен быть готов.

* * *

Цитадель, Оперативный штаб

Три дня спустя

— Совет запрашивает сеанс связи, — проинформировал его Брэдфорд, приложив палец к устройству для связи. — Начинайте, как будете готовы.

Командир кивнул. — Благодарю, Брэдфорд. Ты свободен, — главный офицер связи кивнул и вышел из комнаты. После нажатия кнопки, изображение, отображающее сводку информации о странах Совета, заменилось на знакомую картину: силуэт лысого мужчины, сидящего за столом со сложенными ладонями, освещенного тусклым голубым светом. По крайней мере, это был тот самый советник с самого первого сеанса связи — он казался более логичным, чем его коллега.

Командир наклонил голову. — Представитель.

— Командир, — поприветствовал он синтезированным голосом, — Совет рад видеть, что наши вложения в этот проект были… не напрасны. Мы надеемся, что ваши действия — только начало в успешном уничтожении внеземной угрозы.

Это прозвучало крайне заученно, но в целом позитивно. — Благодарю, Представитель, — ответил он, — мои цели не изменились, как, я надеюсь, и наше сотрудничество.

— Совет согласен продолжать финансирование проекта, — мужчина наклонил голову, — однако, мы обеспокоены… слухами касаемо некоторых протоколов, утвержденных вашим... внутренним советом.

А, чрезвычайные протоколы. Если они спрашивают о них, значит не осознают их масштабов. Не то, что бы это было важно…

— Мы действительно утвердили их для наших солдат, — признал Командир. — Однако, думаю Совет прекрасно осведомлен о том, что такие вещи — обычное дело для военизированных организаций. XCOM’у не хватало набросков для основных чрезвычайных протоколов, и с помощью моего внутреннего совета, я разработал их.

— Совет осведомлен об этом прецеденте для… военных организаций. Однако, некоторые из советников обеспокоены возможным… содержанием некоторых из них, считая, что они могут… выходить за рамки необходимого.

Трусы. Если хотят что-то сказать, так пусть скажут!

— Боюсь, вам придется быть более конкретным, — ответил он с отрепетированным недоумением на лице. — Без веских аргументов я не могу развеять ваши неподкрепленные фактами сомнения.

— Эти советники… оказались не в силах предоставить конкретные факты остальному Совету. По этой причине, я не могу дать вам конкретный ответ.

Как он и полагал, у них ничего не было, и это была личная неприязнь. По крайней мере, сам спикер кажется нейтральным. Неужели Совет и вправду считает, что такие завуалированные угрозы подействуют на него?

Он продолжал изображать отреченное сожаление. — Что ж, если они не могут привести конкретные вырезки, показавшиеся им спорными, то я и не знаю, чего они от меня хотят.

— Это… прискорбно, — согласился Представитель, — что данные слухи оказались беспочвенны. Я считаю, что открытость в наших отношениях пойдет на пользу всем. В конце концов, мы с вами на одной стороне.

По задумке — да. А вот в реальности… У Командира возникало впечатление, что и сам Совет не столь един, как кажется. Нужно воспользоваться этой информацией в будущем.

— Я согласен, — обратился он к мужчине, — что прозрачность пойдет нам на пользу. По этой причине, я хочу знать, из каких именно источников некоторые члены совета получили эти явно безосновательные слухи.

На другом конце повисла напряженная тишина.

— Советники… не желают раскрывать свои источники. Они считают ваш запрос… несущественным.

А, ну конечно же. У него пока что не было ничего, что он мог бы использовать против них. Еще одна причина как можно скорее основать отдел разведки. — Мне следует ожидать каких-нибудь проблем от этих советников? — спросил Командир, не надеясь получить ответ.

— Совет по прежнему намерен обеспечить вам достойные средства для управления проектом, командир, — начал спикер, — однако, некоторые советники разрабатывают… протоколы, которые позволят им получить больший контроль над XCOM.

Командир удивленно моргнул. Это было… неожиданно. Не то, что некоторые советники замышляют что-то против него, этого он ожидал с самого начала. Нет, его удивило то, что он услышал эти слова прямо от Представителя.

Это вызывало определенные опасения.

Это заявление с большой долей вероятности могло быть просто приманкой или тестом, призванным для того, чтобы узнать, что он будет делать с этой информацией.

— Я впечатлен, — наконец ответил он. — Я уверен, что Совет не хотел сообщать мне эту новость.

— Я — голос Совета, — заявил Представитель. — Я делюсь общим мнением Совета и их чувствами по отношению к вам и проекту XCOM. Сокрытие информации не принесет никакой выгоды ни одной из сторон.

Командир скрестил руки на груди, — Похвально.

И он сказал это от чистого сердца. Ну, если, конечно, спикер не наврал. Пора закругляться.

— Передайте Совету, что я остаюсь всецело настроенным на победу над инопланетными захватчиками и ценю их поддержку, надеясь на продолжительное и взаимовыгодное сотрудничество.

— Мы разделяем ваши чувства, командир. Не забывайте, мы видим все.

Экран потух.

— Я уверен, что вы постоянно наблюдаете за мной, — пробормотал он экрану. — Как и я за вами.