Оковы (гет)

Прошла неделя после того как Джулиан обрёл способности.

Жизнь текла своим неспешным ходом: Ральф с Джанет выбрали дату свадьбы после Нового года; Ланселот послушно исполнял роль шпиона Зверя, так до конца и не понимая, в чём она заключается; Линн капала на мозги Никс из-за пропажи его превосходительства; Айрис строила свои теории по поводу легенды о трёх богинях; Джулиан, получив доступ к Сирисо и Авишу, упорно тренировал свои новые силы; над Никс нависли чёрной, непроницаемой тенью скорые экзамены. В Сиэтле давно выпал снег. В этот раз настоящий, не созданный всякими докторшами.

И лично для Айрис Меллоун это время выдалось самым тяжёлым.

Обычно ничто не менялось в её одинокой жизни, и это абсолютно всех устраивало. Айрис усердно училась, каждый раз страшно переживая, если её баллы на тестах оказывались не самыми лучшими в классе; она регулярно посещала доктора, который ни разу в её недолгой жизни не обрадовал её диагнозом, несмотря на все приложенные усилия; спасаясь от одиночества, она либо убивала время в интернете, либо посещала различные курсы, одним из которых был курс обучения китайскому языку. В её выборе языка всё было просто и прозрачно, Айрис предчувствовала, что Китай станет ведущей торговой страной, и иметь там бизнес и лично общаться с деловыми партнёрами — страшно прибыльное мероприятие. При условии, если она выживет, конечно же.

А жить Айрис хотелось. Ей было всего шестнадцать лет, но чувствовала она себя на целые сто шестьдесят. Лёгкие жгло огнём, тело — крохотное и сухое, точно у старухи, в сердце — злоба и страх, что однажды наступит та ночь, после которой Айрис не проснётся. Она знала, что скоро умрёт. Знала, и знание это порождало такую печаль, что Айрис, запираясь в своей комнате, ложилась под одеяло и беззвучно плакала. Не было никого, кого она могла бы обвинить в своей болезни, никого, кого могла бы за неё ненавидеть. Только себя и свой иммунитет.

И вот способ обмануть судьбу найден. Простой, бесплатный и вполне себе реальный. Нужно всего лишь нацепить на свою тощую шею особый кулон и продолжать жить. Но… как это сделать? Линн обрела способности в детстве, Никс попала под машину, Джулиану способности подарили. Думая над этим, Айрис умоляюще поднимала глаза на родителей, а они лишь разочарованно качали головами. Она не винила их в этом. Лишь с каждым днём сильнее ненавидела себя и своё слабое тело и старалась продолжать существовать в одиночестве никем не любимая и никому не нужная.

Никс было плевать на этот невидимый барьер между Айрис и обществом. Каждый раз в автобусе она садилась только с Айрис и как-то просто могла её разговорить. Потом пришёл в себя Джулиан, его слушать было гораздо интереснее, чем Никс. Постоянно что-то ласково мурлыкал рыжий кот, а Никс с Джулианом переводили его речи. И иногда появлялась эта странная Линн. Она была ещё более неразговорчивой, чем Айрис, и часто просто сидела, вперив глаза в стену. Кто-то пропал, кого-то она не могла обнаружить и винила во всём кого-то по имени Лео.

Мда. Блеск. Весело быть аутсайдером в компании, которая может посещать другие миры и не осознаёт, какие они везунчики.

Рассуждая над этим, Айрис задумчиво постукивала кончиком ручки по тетрадному листку. Урок всё не хотел начинаться, хотя звонок на него уже был дан, и одноклассники начинали раздражать Айрис шумом.

Учительница литературы вернулась в класс не одна.

— Класс, — она похлопала в ладоши, призывая к спокойствию. — Понимаю, это довольно неожиданно, но у нас в классе новенький!

Айрис не подняла головы. Кто-то в классе присвистнул, кто-то начал шептаться, кто-то хмыкнул.

— Проходи, — с улыбкой произнесла учительница. — Представься.

Послышались тяжёлые шаги. Айрис раздражённо скосила взгляд на окно. Очередной сперматоксикозник, родители которого настолько тормоза ,что перевели его в новую школу только в конце года.

— Ну здрасте, — приятный баритон парня заставил класс замолчать куда эффективнее негромких хлопков учительницы. — Меня зовут Лео Дирк, но я не против, если вы будете звать меня устраивать революцию.

Класс расхохотался. Лицо Айрис окаменело, стоило ей услышать это имя. Лео? Тот самый Лео, которого обвиняет Линн? Чушь собачья. Только потому что человек носит странное имя не стоит его обвинять во всех смертных грехах. Не все Адольфы — Гитлеры, не все Джоны — Гейси, не все Джеки — Потрошители. Нахмурившись, она подняла взгляд на Лео. И тут же поняла, почему её одноклассники притихли в его присутствии.

Он очень высок, а с высоты её небольшого роста выглядит и вовсе великаном. У него широкие плечи, бледная кожа, добродушная улыбка, милые ямочки на щеках и хитрый взгляд. Его чёрные волосы небрежно растрёпаны. Он стоял, убрав руки в карманы чёрных джинсов — расслабленно и небрежно, будто разговор с толпой его абсолютно не волновал. Из-за тёмно-синей толстовки Айрис не разглядела, есть на его шее кулон или нет.

— Лео, — с тёплой улыбкой начала учительница литературы. — Наверное, тебе все задают этот вопрос. А какой у тебя рост?

— Метр девяносто пять, мэм, — он обратился к классу, улыбаясь. — Да, шкаф. Да, дылда. Можете обзывать — мне пофиг.

Айрис почувствовала, как в классе нарастало к нему уважение, слышала, как девушки смущённо хихикали и обсуждали его мускулы. И почувствовала боль. Когда в классе воцарилась тишина, кашель, как всегда не вовремя, вырвался из её лёгких вместе с алым, точно бутон розы, сгустком крови.

— Новенький заставил стерву закровоточить, — донеслось сзади и раздался мерзкий, отвратительный смех.

Смех этот быстро умолк, задушенный, раздавленный тяжёлым взглядом Лео. Он только-только появился, но ему уже удалось очаровать класс и заставить их признать в себе негласного лидера.

— Я помогу, — тяжело ступая, Лео подошёл к Айрис. — Отнесу её к доктору.

— НЕ НАДО! — кашляя и задыхаясь, Айрис выставила перед собой ладонь. Слёзы текли с её глаз, вздох было сделать всё труднее. — Я сама дойду.

Лео не стал слушать. Просто подхватил её, маленькую и хрупкую, сильными руками и, не говоря ни слова, понёс в кабинет доктора. Айрис от такого пренебрежения её мнением перестала дышать.

— Я на тебя в суд подам, шовинист! — опомнившись, упиралась она. Тело Лео было очень горячим, и от этого жара Айрис чувствовала незнакомый ей доселе стыд. — Поставь меня!

— Будешь брыкаться — переброшу через плечо, — равнодушно хмыкнув, ответил он. — Тебя как зовут?

— А… Айрис.

— Так вот, Айрис, — он встретился с ней взглядом. Он выглядел сейчас серьёзным, обеспокоенным и даже тревожным. — Где здесь кабинет доктора?

Айрис почувствовала, что готова взорваться.

— ВОТ ПОЭТОМУ МНЕ НЕ НУЖНА ПОМОЩЬ НОВИЧКОВ! — стиснув зубы, она пыталась его ударить, но её слабенькие удары не заставили Лео даже моргнуть. — Прямо до конца коридора и направо, мать Тереза недоделанная.

Лео задумчиво смотрел на неё целую секунду, из-за чего Айрис успела не на шутку испугаться. В его взгляде как будто бы сверкнули искорки интереса. Отвернувшись от него насколько это было возможно, Айрис зажала рот рукой, пытаясь подавить в себе очередной приступ кашля.

— Просто… отнеси к женскому туалету, — сдавленным голосом произнесла она. — Смыть… кровь.

Айрис вновь закашлялась. Её часто видели в таком отвратительном состоянии, но не так часто таскали на руках и наблюдали с неподдельным вниманием. Однако, он послушался и нашёл туалет без особого труда. Видимо, уже проходил мимо, чёртов сперматоксикозник.

Подойдя к раковине на трясущихся ногах, Айрис выкрутила краны и включила воду. Она шумела достаточно сильно, чтобы заглушить очередные приступы её кашля. Потребовалось время, чтобы пламя в её лёгких угасло, и когда Айрис почувствовала себя немного лучше, до конца урока осталось совсем немного времени. Ну и отлично. Оставалось надеяться, что этот Лео уже свалил купаться в лучах славы и обожания.

Айрис вышла, вытирая длинным рукавом свитера мокрое лицо и стряхивая воду с длинных волос.

— А стоя ты кажешься ещё меньше.

Айрис остановилась и убрала руку от лица. Действительно, она не могла похвастаться ростом. Даже на Никс и Линн приходилось смотреть снизу вверх, и это жутко выводило из себя. Лео был выше всех, кого она знала. Даже в прыжке Айрис не сможет сравняться с его макушкой.

— В класс иди.

— Э-э-эй, — ласково произнёс он. — Я пытаюсь познакомиться, завести друзей.

— В. Класс. Иди.

Он стоял в проходе и Айрис, какой бы мелкой ни была, не могла проскочить. Крепко сжав кулаки, он подняла взгляд на Лео и встретилась с его задумчивым взглядом.

— Как твоя фамилия?

— М… Меллоун.

— Обидно, — он лениво потёр затылок и позволил ей пройти. — Далековато в алфавите находишься.

Айрис пулей влетела в класс и села за свою парту, пока Лео лениво и неторопливо шагал в сторону кабинета. Войдя, он вновь вызвал улыбку на лице учительницы и общую тишину в классе, которую кто-либо боялся нарушить. В своих книгах Айрис встречалась с подобным феноменом. Так люди обычно реагируют на свирепого хищника, готового вот-вот напасть. Как самого высокого Лео усадили на одну из задних парт.

Литература закончилась, и Айрис, молчаливо глядя в окно, случайно услышала, как Лео разговорился с одноклассником, который бросил про неё грязную шутку:

— Я могу и тебя заставить кровоточить, — насмешливо произнёс Лео, ногой опираясь о парту одноклассника. — Как думаешь, перелом четырёх рёбер выбьет из тебя плохое чувство юмора?

— А ты дерзкий, да? — хмыкнул в ответ парень. — Припёрся невесть кто и невесть откуда и возомнил себя альфачом? Ты же дрищ. Таких, как ты, легко сломать пополам одним ударом.

— Ну так действуй, — равнодушно отозвался Лео. — Или что? Штанишки обмочил и боишься встать? Утю-тю.

— Слышь, палку не перегибай. Над Айрис стебётся вся школа.

Лео качнул ногой парту. Она сильно накренилась, учебник и тетради с грохотом упали с неё, покатились на пол ручки.

— Какого хера ты делаешь?! Решил стать защитником сирых и убогих?! Или уже давненько спишь с богатенькой и полудохлой девкой?!

Схватив портфель, Айрис выбежала из кабинета. За годы обучения в школе она привыкла к злым и завистливым одноклассникам, так точно и так болезненно отмечающим её недуг. Они могли оскорблять её за что угодно: за хилое тело, за богатство родителей, за внешность. Но напоминать ей, что она скоро умрёт? Нет. Как бы она не крепилась, больно было, как в первый раз. И обиднее всего то, что о её скорой смерти говорит тот, у кого впереди счастливые годы жизни, у кого впереди университет, карьера, брак. Айрис было обидно до слёз, а пожаловаться некому. Она одна в целом мире и одна должна покинуть его, не заставив никого сожалеть.

— Чё? Сказать нечего, Лео?

— Сдерживаюсь.

— Э?

— Мама велела сдерживаться.

Не успела Айрис отойти, как услышала крики одноклассников в кабинете, увидела, как они выбегают оттуда, оглядываясь, а кто-то поспешно достаёт мобильники.

Лео ударил всего один раз. Быстро, точно и со всей силы, вложив в кулак и злобу на поведение Айрис и гнев на этого парня. Раздался отвратительный влажный хруст. Лицо парня застыло в ужасе и немом изумлении. Воздух вышел из его лёгких с глухим «о». Затылком он ударился об пол, повалив своим безвольным телом стул и парту. Желчь и недавний завтрак вырвались с кашлем из его желудка.

— Жаль, что я трудный ребёнок, — Лео тряхнул рукой, изображая боль, но не чувствуя её. — Ну как? А теперь заставить тебя кровоточить?

Парень не мог ему ничего ответить. С его губ срывались только слабые, едва слышные стоны. Лео удовлетворённо хмыкнул и выпрямился, убрав руки в карманы джинсов.

— М… молодой человек! — пискнула пришедшая в кабинет учительница.

— Чего? — он потёр шею. — Я помогу донести его до кабинета врача.

— Н… не трогайте его!

— А что? Больнее ему всё равно уже не будет.

— К директору! Немедленно!

Лео никогда не мог похвастаться тем, что у него есть тормоза: всегда, даже до обретения сил, он был бомбой замедленного действия, всегда что-нибудь ломал, разрушал, портил. До людей руки доходили редко, обычно все шишки прилетали Колсону, иногда робо-няне, иногда друзьям в Сирисо. После обретения силы Лео сорвался с цепи, стал другим человеком, и в Авише срывал свою злость. Сейчас же необходимо было стать прежним, необходимо иногда слушаться, чтобы позволяли как можно чаще быть непослушным. Иначе Докторша перестанет лечить Колсона.

Операция заняла тридцать шесть часов, но справилась с ней Антрис блестяще, пускай и рухнула без сил на пол операционной по её завершению. Жизни Колсона ничего не угрожало, но процесс восстановления затягивался. Его нервная система повреждена, он ничего не видит и не может шевельнуть ногами. Антрис обещала, что через какое-то время он восстановится, но ничего не говорила по поводу зрения. Придурок Колсон стеснялся своих очков, теперь они ему не пригодятся. Лео обязан был наблюдать за ходом его лечения, обязан был следить, чтобы полоумная докторша не убила его. И это бесило Антрис. Её всегда бесила компания, бесила перспектива делить с кем-то жильё, но больше всего её бесило безделье как собственное, так и у других. Она велела Лео найти занятие и потому отправила в школу, а сама устроилась в больницу, чтобы иметь доступ к нужным медикаментам. О возвращении в Сирисо не приходилось думать: и Антрис, и Лео уже много лет в розыске.

Сжав зубы, Лео направился в кабинет директора. Какого чёрта на него нашло? Он ведь собирался пустить пыль в глаза не только Докторше, но и Никс с её компашкой, наблюдать за ними своими глазами, а не глазами ленивого рыжего кота, и в первые же минуты пребывания в школе сорвался. С другой стороны, он не чувствовал, что поступил неправильно. Все свои жизни он что-то защищал, с кем-то воевал, был тем самым необходимым злом, которое защищает от большего зла. А в самой первой жизни? А в самой первой жизни он был слишком могущественным, а его милая до того слаба, что пламя Зверя унесло её в небо, точно бумажную фигурку.

У дверей кабинета директора Лео почувствовал себя подавленным. Сжав зубы, он постучался и вошёл внутрь, не дожидаясь приглашения войти.

— Я это… подрался. Приношу свои извинения.

От такой наглости и равнодушия директор задохнулся от возмущения. В кабинет пришла учительница, поймавшая Лео на месте преступления, и обвинения превратились в хамство и оскорбления. Лео закрыл глаза, расслабленно сидя в кресле, терпеливо слушая тех, кого одним махом руки превратил бы в пепел. В этот раз нравоучения читали не после уроков, а вместо. В школу едут врачи, в кабинете нужно двигать парты, чтобы забрать потерпевшего, проводить занятия негде.

Так продолжалось до того момента, пока не раздался стук в кабинет.

— Войдите, — хрипло приказал директор, прервавшись на глоток воды из стакана. Лео упивался отвращением, наблюдая, как его жирная шея двигается в глотательном рефлексе.

— Лео не виноват, — услышал он знакомый угрюмый голос из-за двери. — Он… из-за меня вспылил.

Айрис прошла в кабинет, сжимая в руках свой портфель.

— Меллоун, выйди, — приказала учительница. — Нечего защищать малолетнего преступника.

— Я правду говорю, — настаивала Айрис. — Я вновь закашлялась кровью. Джейкоби пошутил надо мной. Зло пошутил. Начал хамить. А Лео ему врезал за это.

— Айрис, — нахмурилась учительница. — Я хвалю то, что ты успела подружиться с новеньким, но прекрати его выгораживать. Он одним ударом отправил ученика в нокаут. Не простого ученика, а гордость нашей школы, перспективного баскетболиста. Наш престиж пострадает, если он больше не сможет продолжать карьеру. Мы вынуждены перепроверить документы Дирка и, возможно, отправить к школьному психологу. Если он ещё и боевыми искусствами владеет, то дело может дойти до суда.

— И дойдёт, — стиснула зубы Айрис. — Джейкоби оскорбил меня, это уже статья.

— Ты могла и ответить, — подал голос директор. — Зачем было натравливать на него своего парня?

Айрис сжала губы в линию, шокированная такой интерпретацией событий.

— Слушай, Айрис, — хмыкнул Лео. — Давай только моё личное дело будет испорчено, а? Мне всё равно терять нечего.

— Но…

— Ш-ш-ш, — он скосил взгляд на директора, пригрозив Айрис пальцем. — Подрался и подрался. У меня стресс от переезда, ещё и мамуля наорёт как вернусь домой. Не день, а сказка. Поэтому давай хотя бы ты не будешь мне мозги иметь?

— Кстати, кто твои родители, Лео? — директор поднял со стола старенький мобильный телефон. — Я позвоню им.

— Мамуля не любит, когда ей звонят, — он пожал плечами. — А если её отвлекают от работы, то это может стоить кому-то жизни.

— Прекрати угрожать!

— Какие угрозы? — хмыкнул Лео. — Она — хирург. Вот вам бы хотелось, чтобы вашему доктору кто-то позвонил, пока вы лежите на операционном столе с вывороченными внутренностями?

— Нет, ты абсолютно неуправляем…

Лео в ответ пожал плечами и откинулся на спинку кресла. Он даже не подумал о том, чтобы предложить учительнице или Айрис место — в нём не было этого показушного джентельменства.

— Что делать, мистер Смитсон? — спросила учительница.

— Пусть идёт. Я найду в личном деле номера его родителей. Возможно, посещу их.

Лео прыснул от смеха, Айрис испуганно раскрыла глаза, шокированная его смелостью и его безрассудством.

— Свободны, — вздохнула учительница. — Дирк и Меллоун. Ещё раз повторится подобное, и вы оба вылетите из школы.

— Но… — начала Айрис, но осеклась. Лео сжал её под локоть и потянул за собой.

— Я сказал тебе не лезть? Выглядишь смышлёной, но почему-то не можешь сообразить, насколько все взрослые — хуесосы.

Айрис хмуро подняла голову, чтобы встретиться с его взглядом. Поднимать пришлось долго, потому что Лео всё никак не хотел кончаться.

— Я… спасибо хотела сказать.

— А?.. Оу… да ладно, я не ради благодарности это сделал.

Он задумчиво чесал затылок, глядя в сторону. Айрис он не казался глупым, как большинство мальчишек, или озабоченным. Просто он избалованный, в какой-то степени ленивый, эгоистичный и ведущий себя так, будто бы собирается умереть молодым. И рядом с ним создавалось ощущение силы и правильности. Айрис не сразу поняла, что смотрит на него неприлично долго.

В памяти Лео что-то проснулось. Сколько раз он уже бывал в подобной ситуации? Много. Примерно столько же, сколько и жизней ему было уготовано пережить. Вот только слов благодарности он никогда не слышал, видел только жестокость и гнев в людских глазах. В последний раз, как он помнил, ему всадили пулю в череп.

В памяти Айрис так же шевельнулось что-то тревожное, в сердце прокралось странное волнение. Нахмурившись, она сжала кулаки и приказала себе больше никогда в своей недолгой жизни не смотреть на этого парня.

И это обещание не помешало ей, сидя в столовой во время обеда, думать только о Лео.

Когда Никс пришла в столовую, от неё ощутимо пахло сигаретами. Приближались экзамены, давление в школе всё нарастало и не стоило удивляться тому, насколько жутко она нервничала. Завтраки ей и Джулиану в школу готовила мама, в этот раз это был рис, яйца, пожаренные в форме сердечек, мясная подливка и овощное рагу. Джанет не готовила так же безупречно, как Ричард — дворецкий Меллоунов, но вполне себе аппетитно. За прошедший месяц Никс, по её же словам, не продвинулась в использовании способностей, хотя очень старалась. Айрис полагала, что её тренировка заключается не в развитии силы, а просто в истреблении всех созданных Зверем монстров. С Джулианом после той ночи Никс старалась говорить меньше. На душе появлялось скверное чувство всякий раз, как она собиралась пошутить над ним, а он и не возражал.

Никс расстегнула портфель. Ланселот высунул из него голову, сонно моргая.

— Скажи миледи Айрис, что я видел сны о ней, — он поднял голову на Никс.

— Говнюк говорит, что ты ему снилась, — перевела Никс с кошачьего на английский, открывая свой пластиковый контейнер с обедом.

— Ага.

— Всё в порядке?

— Угу.

— Айрис?

— Не-а.

Айрис вздрогнула и перевела удивлённый взгляд на Никс. За всё то время, пока она сидела в столовой, к обеду она так и не притронулась. Взгляд Айрис был направлен на вход в столовую, она смотрела, кто заходит внутрь и кто выходит.

— Всё в порядке? — Никс нахмурилась, глядя на неё. — Выглядишь паршиво.

— Я… немного волнуюсь, — она тяжело вздохнула и опустила взгляд. — Из-за меня подрались.

Никс удивлённо раскрыла глаза. Она жаждала подробностей, и Айрис, что было ей совершенно несвойственно, всё выложила. Если бы в процессе разговора к ним присоединился Джулиан, то Айрис с радостью повторила бы всю историю и ему. Ей впервые в жизни, несмотря на пылающее горло и боль в лёгких, хотелось говорить.

Никс присвистнула.

— По твоему рассказу этот пацан не выглядит каким-то плохим или зловещим, — она задумчиво потёрла затылок. — Хотя, он Дирк… родной братюня очкастого превосходительства, о котором Линн отзывается, как о последнем ублюдке.

Айрис промолчала. Она опустила взгляд на заботливо приготовленные Ричардом золотистые ароматные пирожки с начинкой из острой мясной подливки и почувствовала странное отвращение к еде. Сердце волновалось до того сильно, что Айрис казалось, будто её вот-вот стошнит.

Никс и Ланселот спокойно уплетали обед из одного контейнера.

— Ты как-то спокойно на это реагируешь, — просипела Айрис, кашлянув в раскрытую ладонь.

— Ну… судя по твоему рассказу, он славный парень, — пожала плечами Никс, заговорив тише. — Том, если помнишь, применял силы к одноклассникам, убил водителя… Лео мог бы и грохнуть вашу училку вместе с директором.

— А если он для убийства слишком слаб?

— Ну… избил бы. Вряд ли жиробас и истеричная тётка стали бы для него проблемой.

Айрис опустила взгляд, молча соглашаясь. И почему она вообще думает об этом? Причина проста, в её личном деле может появиться чёрное пятно, которое поставит под сомнение её обучение в престижном университете… если это время наступит, конечно же. Айрис крепко сжала брюки на коленях, вспомнив о том, как легко Лео подхватил её на руки, и как жалко она выглядела в тот момент. Как бы ей хотелось выглядеть такой же властной и независимой, как мама. Неудивительно, что такая женщина сводила мужчин с ума одним взглядом, а её дочь вызывает лишь насмешки и жалость.

Сделав над собой усилие, Айрис принялась жевать пирожок, не чувствуя вкуса.

— Не бойся, — Никс попыталась улыбнуться. — Если хочешь, Ланс посидит у тебя в сумке и будет тебя охранять, пока меня или твоих родителей не будет рядом.

— Да! — мяукнул Ланселот.

— Я не понимаю его, — вздохнула Айрис и вновь прокашлялась в раскрытую ладонь. — К тому же… бесполезно спасать королевство от врагов, если оно гниёт внутри.

— Ага, — Никс нахмурилась. Айрис всегда была депрессивно настроена, давно решила, что она никому не нужна и потому была не против того, чтобы сократить срок своей жизни. Никс это выводило из себя. — Знаешь, почему в нашем мире нет супергероев, при том что у многих людей есть способности? Из-за таких, как ты.

Айрис спокойно доела пирожок.

— Не надо спасать меня от малолетнего психопата, — передразнила её Никс, — потому что всё равно собираюсь поболтать с архангелом Михаэлем у врат рая. О, мне не нужна медицина, потому что я в ней разочаровалась, мне не нужна помощь, потому что все мы катимся к неизбежному, я не хочу ни с кем дружить, потому что моих друзей всё равно ждёт тепловая смерть Вселенной.

Айрис вперила взгляд в стол, недовольная такими обвинениями. Ответить ей было нечего: бесполезно доказывать здоровому и сильному человеку, что смерть действительно в любой момент может протянуть к каждому свои холодные и цепкие руки.

— Что я слышу? — раздался из-за спины Никс насмешливый знакомый голос, из-за которого её лицо мгновенно вспыхнуло от стыда. — У тебя в шестнадцать лет экзистенциальный кризис?

Парень сел с ними за один стол. Голубой кулон в форме пики гипнотизирующе сверкал на его шее, заставив сердце Айрис дрогнуть от зависти.

— Привет, Джулиан, — тяжело вздохнула Айрис.

— Рад встрече, — добродушно улыбнулся он. — Я слышал, у тебя в классе новенький шалит.

— А ты по-прежнему в каждой бочке затычка? — дрогнувшим от волнения голосом спросила Никс.

— Ну, встрече с тобой, Никс, я рад уже меньше, — спокойно улыбаясь, ответил он. — Не хочешь исчезнуть и дать поговорить двум приятным людям и одному коту?

— Один ноль, Никс, — прокомментировал ситуацию Ланселот. — И судья в виде меня не на твоей стороне.

— Кормить тебя теперь будет он, — огрызнулась девушка. — И спать ты будешь в его комнате.

— Мяу.

Ненадолго воцарилось молчание. В столовой царило непривычное оживление: кто-то громко смеялся, кто-то просто обедал, кто-то с кем-то флиртовал, кто-то, сидя с открытым ноутбуком, что-то активно печатал. Никс раздражённо постукивала ногой по полу. Айрис понимала, почему она вдруг задёргалась — всё дело в Джулиане, и её показная неприязнь не способна кого-либо обмануть.

— Так вот, — вновь мягко улыбнулся Джулиан. — Как зовут новенького?

— Лео Дирк, — негромко ответила Айрис. — Ты ведь уже знаешь, что он сделал и почему?

— Ага. В школе редко кем так рьяно восхищаются.

Айрис удивлённо раскрыла глаза.

— Но… он же…

— Он вывернул наизнанку одним ударом того, у кого вся задница в синяках от поцелуев учителей, того, кто только и умел, что обижать слабых, — Джулиан пожал плечами. — К тому же, просто так, не нуждаясь в благодарности. Считай это благородством рыцаря.

— Есть только один рыцарь, — возмутился Ланселот, — который может защищать миледи Айрис!

— Не нужно мне это рыцарство, — Айрис опустила взгляд. — Его же вызвали в кабинет директора и могут отправить под суд.

— Ну... — Джулиан сложил пальцы домиком у рта. — На его стороне общественное мнение. К тому же, он показал людям, что мириться с чьим-то хамством не нужно, нужно отстаивать свои интересы и правильные решения. Джейкоби огребёт стократ сильнее от учеников, если подаст в суд.

— Как же надоел твой галдёж о законе и обществе, — глядя в окно, произнесла Никс. — Не проще ли подождать и посмотреть что будет?

— Я не стремлюсь всё упрощать, — Джулиан лукаво улыбнулся. — Да и те, кто это делают, в конце концов становятся простейшими. Поняла к чему я клоню, пустая голова?

Никс со вздохом показала ему средний палец, в этот раз Джулиан ответил ей победной усмешкой.

Когда Лео пришёл, в столовой стало на тональность тише, но он сам, казалось, не обратил на это внимания. Он вошёл внутрь спокойно, держа в руке жестяную банку газировки, а вторую руку опустив в карман джинсов. Он сутулился при ходьбе, возможно, стесняясь своего роста.

— Я присяду? — спросил он, подойдя к Айрис, и тут же протянул правую руку Джулиану. — Лео.

— А ты знаменит, — Джулиан поднялся и с привычной фальшивой улыбкой пожал ему руку. — Джулиан. А это корень зла всех дальтоников — Никс.

Никс раздражённо скосила глаза на Джулиана и обдала Лео недружелюбным взглядом. По словам Линн он должен быть каким-то невообразимым чудовищем, но после монстров Авиша, после Тома и Доктора Смерти, он казался вполне приятным: красивое лицо, высокий, жилистое тело. Вот только глаза какие-то ужасно грустные.

— Да? — ответил Лео после крепкого рукопожатия, дружелюбно улыбаясь. — Похоже, в этой школе совсем ничего не происходит, раз я так резко прославился.

Он сел рядом с Айрис, и она почувствовала идущий от него слабый и приятный аромат сигарет. Он открыл банку газировки и осушил её в три глотка. Айрис, не отдавая себе отчёта, пристально следила за тем, как двигается в глотательном рефлексе его адамово яблоко.

— Всего лишь ураганы, взрывы, убийства, — невыразительно буркнула Никс, после чего Джулиан под столом ужалил её руку маленькой льдинкой, заставив вздрогнуть. — А ты чего перевёлся посреди года? Не проще подождать и поступить в самом начале?

— Так сложилось, — Лео пожал плечами. — Вообще-то, я довольно стар даже по меркам старшей школы. Вот вам сколько лет?

— Шестнадцать, — хором ответили трое.

— А мне девятнадцать, — Лео едва заметно усмехнулся. — Так что любая интрижка с девчонкой в этой школе будет рассматриваться как растление.

Лицо Айрис вспыхнуло от стыда.

— А чего так поздно спохватился? — Джулиан задумчиво сощурил взгляд.

— Ну… я был с мамой долгое время за границей, — вновь хмыкнул он, обратив внимание на полный подозрений взгляд Джулиана. — Она — довольно рукастый хирург, хотела и мне привить страсть к медицине, даже в школу в Германии пристроить пыталась, но я — её головная боль.

Вновь воцарилось молчание. Увидев, как побелело лицо Джулиана, Лео решил забавы ради добить его — вдруг получится нарваться на ещё одну драку.

— Её зовут Антрис Копфер. Может быть, слышали о такой.

Лео не смог сдержать улыбки, глядя в лицо Джулиана, в лицо человека, который внезапно и лишь шутки ради получил в спину очередной острый нож.