Шпион в Хогвартсе: отрочество (джен)

Разговор с Дамблдором оказался на удивление спокойным, даже каким-то домашним. А что, Хогвартс юному Тому Риддлу и стал первым домом! И находиться в нем было удивительно приятно, несмотря ни на что. После посещения Флитвика, Биннса и библиотеки Том пребывал в некоторой… скажем так, лиричной задумчивости. И не считал нужным прятать это от бывшего учителя. В конце концов, если они найдут хоть несколько точек соприкосновения, выиграют все.

Дамблдор же пребывал в задумчивости с самого утра, точнее, с тех самых одиннадцати ноль-ноль, когда через его камин явился Темный Лорд. Или тот, кто был им.

Хогвартс цел, дети живы, ни одной жалобы и даже ни одного происшествия в коридорах за весь день, что вообще нонсенс. А главное — в опасном враге он больше не мог увидеть этого самого врага.

Хотя, бесспорно, сидевший перед ним маг был опасен.

Для его врагов.

А его, Альбуса, в их числе — странным образом — не было. Хотя он искренне полагал, что должен возглавлять список.

«Держи друга близко, а врага — еще ближе», — вспомнил он присказку Геллерта. Теперь Альбус понимал ее смысл.

Он слушал рассказ Тома о Замке Певереллов, удивлялся, но… верил. Потому что человек, что сидел перед ним, был совершенно не тем, кого он когда-то знал. Не тот, кто рвался к знаниям, власти, могуществу — любой ценой. Это был человек, который уже однажды заплатил свою цену. И выжил. К добру ли? Как же жизнь его изменила…

Он пригласил его посетить Замок?..

Альбус ощутил, как его буквально разрывают противоречия. Да, он был политиком, но и исследователем — тоже. Замок Певерелл — возможность невероятного приключения, удивительных открытий и, что важно, — возможность понять, что же произошло с Томом… Но, с другой стороны, для Тома нет способа проще и надежнее, чтобы избавиться от него навсегда. То, что он не показывает сейчас свою силу, может быть как демонстрацией добрых намерений, так и сокрытием важнейшей информации. А, возможно, и тем, и другим.

Юный Том больше всего на свете боялся смерти. Но этот человек, на чьих висках заметно серебрилась седина, определенно, не раз и не два проходил по самому краю.

И он не был врагом. Пока. Однако Альбус по краю ходить не хотел.

Наконец, дело дошло до главного:

— Вы все еще хотите попробовать себя в преподавании, Том? Это отлично! — Альбус едва не закончил фразу искренним «У меня как раз сбежал профессор ЗОТИ». Кашлянув, он сразу исправился: — Профессор ЗОТИ как раз недавно… покинул нас по состоянию здоровья и каким-то семейным делам. Я был бы просто счастлив, если бы вы, Том, выручили старика… Ведь теперь у вас такой уникальный опыт, такие знания! Вы не думали получить мастерство по чарам? Боевой магии? Я бы поспособствовал…

Обращаться к бывшему ученику на «ты» не получалось. Да и «мальчик мой» произносить стало несколько не по себе. Альбус, конечно, надеялся, что, если что случится, Хогвартс его поддержит, но стопроцентная уверенность с каждой минутой понемногу таяла. Сравнивать мощь Хогвартса и Певерелла разумным не представлялось. К счастью, его визави, похоже, считал точно так же.

Том держал на жесткой цепи свою магию и с наслаждением наблюдал, как директор изворачивается, чтобы не сказать то, что так и крутится у него на языке. Правду он знал, а детали надеялся выяснить ночью, в Выручайке, где у него с Принцем и компанией уже была назначена встреча.

И Том был удивительно спокоен и расслаблен, так что казалось, будто он вверяет себя полностью в его, директора, власть. Неужели силен — настолько? За разговором наступило время ужина, и Альбус решил все же отыграть один из вариантов и представить детям своего ученика, одного из лучших…

Милорд Певерелл благосклонно принял предложение пройти на ужин… Но когда они шагнули в Большой зал, бедный директор только что сам себе в бороду не наплевал. Впрочем, Том испытывал довольно схожие чувства. Тихий стон сорвался у них одновременно, с интервалом в квинту. Аплодисменты не стихали долго, директор и гость стояли голодными, садиться, пока их приветствовали, противоречило этикету. Прах бы его побрал, этот этикет!

А детки все хлопали, и кто-то даже начал подниматься из-за столов.

Дамблдор едва успел наколдовать Сонорус:

— Дорогие студенты, уважаемые коллеги! Сегодня я счастлив, — он покосился на Тома и встретил точно такой же удивленный взгляд, — представить вам милорда Певерелла, лорда Гонта, выпускника нашей школы Тома Марволо… — он запнулся, не зная, стоит ли произносить ранее ненавидимую тем маггловскую фамилию.

— Риддла, — закончил за него Том. — Я тоже счастлив быть гостем этой замечательной школы и моих уважаемых учителей, мудрейших и достойнейших магов Англии.

Дамблдор с уважением покосился на него. Да, раньше Том так не умел…

И вот тут стены древнейшей и лучшей (за неимением других) школы содрогнулись, во всей красе наблюдая, как встречают кумира. Студенты поднялись растрепанной волной изумленных и восторженных лиц.

— Милорд, прошу вас, подпишите плакат…

— И мне, и мне, и мне, и нам…

— Милорд, могу я что-нибудь подарить вам на память…

— Вы очень любезны, леди… — «На кой я должен о тебе помнить, соплохвост тебя заешь…»

Подписывая один за другим плакаты с собственным изображением («Добраться бы до того, кто это придумал, одной Авадой он не отделается!»), милорд не заметил, как бОльшая часть студентов покинула зал. Директор же испытал некоторое облегчение, но остался в напряжении. Не поторопился ли он со своим предложением Тому?

В дверях возникла давка, ведь и плакаты, и то, что можно подарить, у большинства были в комнатах. Надо успеть!!! Но кумир же еще даже не сел за стол.

— Не всосет ваш лорд свой ужин за пять секунд, — автор ехидного комментария спокойно продолжал поглощать пищу недалеко от дверей в небольшой, но приятной компании. — А за десять минут отодрать плакат и притащить сюда успеет и черепаха.

Так что студенты оказались все же не только ловки и быстры, но еще и немного начали соображать.

— Милые леди позволят усталому гостю утолить го… Пройти к столу?! — рявкнул Том, артистично уходя за спину Дамблдора от гигантского бутерброда с бужениной и еще черт знает чем.

Дети, наконец, расступились, и глава школы с гостем смогли отгородиться от толпы большим и прочным столом.

Прежде чем приступить к еде, директору пришлось долго выковыривать из бороды кусочки мяса, грибов, сыра и какой-то зелени, бросая на бывшего ученика сердитые взгляды.

— Надо было щит наколдовать… — вздохнул он, опуская чашечку с чаем.

— Протего от девушек? — вздохнул Том. — Директор, я, увы, уже довольно тесно знаком с нашими масс-медиа.

Новая волна, вооруженная плакатами, колдографиями, каким-то пакетиками, коробочками и ленточками, нахлынула, когда они еще не закончили трапезничать. Том едва заставил себя проглотить пищу, а директор донес до рта пустую ложку.

Том очень надеялся, что такое с ним происходит в первый и последний раз…

А в мыслях директора, наконец, возникла абсолютная ясность: «Не-ет, милорд Певерелл в Хогвартсе работать не будет. Точка».

— Милорд Певерелл подписывает плакаты и принимает посетителей завтра после занятий с шестнадцати ноль-ноль до восемнадцати ноль-ноль в… — Северус немного запнулся, но продолжил, скрывая ехидную улыбку: — кабинете директора! — Квиетус.

Толпа, недовольно загудев, начала понемногу рассасываться. Северус, попав в скрещение возмущенно-удивленных взглядов двух сильнейших волшебников, вздрогнул, но глаз не опустил.

— Убью паршивца… — восхищенно пробормотал Том, вставая и подтверждая сказанные слова.

— Том, я, конечно, тебя понимаю, — директор тоже был бы не против прибить этого выскочку Принца, — но это все же дети…

Хотя насчет запрета порки он, наверное, все же тогда поторопился.

— А то, что вы чуть скрипнули зубами, дорогой Альбус, конечно, не в счет?..

— Я бы не хотел, чтобы вы задерживались в школе…

— Вот даже как?

— Я попрошу выделить вам апартаменты, Тэкки вас проводит. Мы еще поговорим, Том. Завтра целый день в нашем распоряжении, если, конечно, вы никуда не торопитесь.

— Разумеется. Благодарю, директор. Я должен считать, что это — отказ?

Кивок старика внезапно пробудил сперва удивление, а потом и огорчение, перерастающее в злость. Желание смести старика, как смерчем…

Быстрее уйти, быстрее! Пройтись по замку, успокоиться.

Том так пронесся по коридорам и лестницам, что остановить его никому из карауливших там студентов и в голову не пришло…

Ноги принесли его… «Да ладно! Я уже давно не романтик! Астрономическая башня?! Что я тут забыл?» — подумал Том, с удовольствием вдыхая морозный воздух поздней осени, той самой, что уже на границе зимы. Перед глазами стояло море голов, склоняющихся перед ним, а рядом — тот, кто хотел у него это отобрать. Ярость поднималась тугой и страшной волной… Он что-то помнил об этом сне…

Между колонн мелькнул женский силуэт, точеный профиль осветил последний луч закатного солнца, и волна, расколовшись, мгновенно опала.

— Ир-рма, — прорычав, Том схватил ее за плечи и прижал к себе.

Но в следующую секунду под его руками большая сипуха плеснула сильными крыльями, вывернулась и тут же слилась с наступающим сумраком, оставив между пальцев лишь несколько мягких темных перьев.

— Я все узнаю о тебе, библиотекарь Ирма Пинс, — жесткая усмешка была угрожающей, хотя шепот неожиданно оказался… ласковым. Том аккуратно убрал перья во внутренний карман.

— Милорд решил проветриться?

Только знакомый голос единственного человека, которого он называл другом, удержал Тома от того, чтобы бросить смертельное заклинание.

Северус, взлетев на башню, перевел дух. Что привело его сюда, он и сам толком не мог понять. Чутье, наверное. Он посмотрел на Тома и ощутил, как леденеет все внутри. Это можно было бы назвать дежавю, если бы он не видел в реальности прошлой жизни эти красные глаза, этот рот, превращающийся в узкую щель… Еще чуть-чуть, и он услышит шипящее «Круцио» и, корчась от боли, увидит, как оближет губы раздвоенный язык.

Нет, Северус не должен допустить этого. Нельзя отдавать себя в руки страху. И расслабляться, как он себе позволил, было совершенно преждевременно! Глядя в пылающие алым глаза, он спросил:

— Ты что творишь, милорд? Что ты с собой сделал?

— Что? — словно очнулся тот. — Что ты имеешь в виду?

И тут Северуса осенило: он трансфигурировал зеркальце из какого-то обрывка и протянул собеседнику.

— О, — выдохнул Темный Лорд. — Хорош.

— Не то слово, — выдавил кривую улыбку Северус. — Хотел бы я понять, с чего бы это.

— И я хотел бы…

— Что с тобой происходило значимого в последнее время?

Алые радужки постепенно возвращались к родному прозрачно-серому цвету. Северус перевел дух. Кажется, он успел. Успеет ли в следующий раз?

Том усмехнулся:

— Да вот, директор предложил поработать, но тут же передумал.

— Не взяли на работу? И от этого?..

Он оборвал едва начавшийся смех, снова заметив опасные искры.

— Серьезно? Милорд готов быть самоходной крепостью, осаждаемой рядами поклонниц? Изо дня в день, в течение всего учебного года, с небольшими перерывами. То, что есть, пить и даже дышать тебе придется с оглядкой, хоть это и не будет смертельно опасным, но — как, ничего? Знаешь, девушки порой такие изобретательные…

Северус понял, что собеседник уловил ситуацию, и додавил:

— А если кто по молодости и глупости что-нибудь с собой сотворит? Кто будет отвечать? Я бы на твоем месте спасибо сказал, что не взяли.

— Думаешь?

Том припомнил несколько сцен с сегодняшнего ужина и, наконец, улыбнулся.

— Знаю.

— И все-таки, что произошло? Мне это возвращение Темного Лорда как-то… Томный Лорд на ужине был несколько симпатичней.

— Да, — хохотнул Том. — Томный, говориш-ш-шь? Язык у тебя, случайно, не раздвоенный? Кстати, после ужина я так хотел тебя прибить… Но теперь, наверное, поблагодарю. Особенно за кабинет директора. А насчет изменений — повезло, что ты заметил. Я поищу. В самом деле, похоже на что-то наведенное. Я тут один сон вспомнил, но об этом лучше не здесь.

Северус кивнул.

— Ну во-от, теперь ты похож на человека… Можно и пообщаться. Тебя, кстати, в Выручайке ждали, да и сейчас, думаю, ждут. Как дела-то вообще? Выбрал невесту по переписке?

И Северус едва не словил не самое безобидное заклинание, автоматически выставив Протего. А вслед за этим — очередную вспышку милорда… к счастью, обошлось без красных искр.

…Как это все его достало… Каково все это терпеть… Как надоело, кто такие журналисты, и так далее, и так далее.

Вывалив, наконец, свое раздражение на голову ни в чем не повинного друга, Том почувствовал облегчение. Хотя сочувствия так и не дождался.

— А, ощутил, наконец, как троны лордов задницу припекают? Быва-а-ает…

— Ну ты и язва, не ожидал от тебя, ло-о-орд Принц. Нет, ты все-таки покажи мне язык… Надо же, обычный. Маскирующие чары?

— А ты серьезно держал меня за этакого хорошо воспитанного мальчика? Ничего не забыл?

Под чарами конфиденциальности они могли обсудить все необходимое по пути в Выручай-комнату, благо, после отбоя в коридорах не было ни души. Северус, глядя, как милорд успокаивается, расслабился и позволил себе отпустить еще пару шуточек, на которые тот удивился:

— А не грубовато ли звучит для лорда Принца?

— С Блэком поведешься... — фыркнул тот. — Что поделать, если этот пес только так и понимает? Привык… Кстати, как у тебя с Блэками и прочими аристократами?

— Пока из всех них лучше всего с Малфоями. Люциус вот секретарем теперь…

— Люци-и-иус, — радостно протянул Принц. — Так вот она какая, птица-секретарь… Ну, скоро проблем с финансами у вас больше не будет, милорд. Да и лорд Малфой своего не упустит.

— Уже.

— И чем пришлось поделиться?

Том рассказал про идею о копировании некоторых книг и выдержек из них, заодно подумав, что мог бы предложить такой подарок и Альбусу, точнее, библиотеке любимой школы. Вот и причина для следующего посещения. Настроение неуклонно улучшалось.

Северус поделился пророчеством Сивиллы (да-да, той самой!) и своей идеей насчет того, чтобы устроить сеанс под действием зелья Удачи. Правда, Том непременно желал присутствовать, ну так это могло быть даже плюсом: провидица, увидев его, могла настроиться лучше. Возможно, это поможет разобраться в том, что с ним происходит, — а в том, что это действительно так, лорд Певерелл теперь был уверен. Ну, и в замке имеет смысл побывать, конечно. Решено, туда он и отправится сразу после Хогвартса.