Над водной гладью (джен)

— Урод, твою мать! — только и успел рыкнуть Инуяша, прежде чем мощный водный поток с силой швырнул его на берег.

Сжав мёртвой хваткой Кагоме, полудемон на приличной скорости врубился в песчаный пляж, приняв полностью на себя всю «радость» от встречи с сушей. Мокрый песок вперемешку с морской пеной фонтаном взмыли ввысь, когда Инуяша со скоростью реактивного катера пропахал спиной добрых несколько метров вдоль прибоя.

— Чёрт, — глухо кашлянул Инуяша, поспешно приподнимаясь на одном локте, чтобы отступающая волна не накрыла с головой лежащую на его груди Кагоме. — Блин, ну он реальный дебил безмозглый, — снова шлёпнувшись на мокрый песок, фыркнул он, невольно выдав, вместо возмущённого восклицания, нервный смешок.

И действительно, как ещё реагировать на ситуацию, в которой один заносчивый индюк так старался их утопить, что не рассчитал силу и с весьма приличным ускорением выбросил с волной на другой берег бухты, чем, можно сказать, спас от верной смерти.

— Мозги ракушкой обросли — точно тебе говорю, — тяжело дыша, произнёс Инуяша, скосив глаза на лежащую на его груди девушку. — А, Кагоме? — не дождавшись ответа, потрепал он её за плечо, но та никак не отреагировала. — Чёрт, Кагоме! — встрепенулся полудемон, только теперь осознав, что девушка сейчас должна колотиться в нешуточном ознобе, а не лежать неподвижно, будто тряпичная кукла.

Сердце болезненно сжалось, когда Инуяша резко уселся торчком, стиснув в объятиях холодное тело, не подающее никаких признаков жизни.

— Эй, Кагоме… Ну, Кагоме… Очнись… Пожалуйста… — подхватив ладонью её затылок, жалобно проскулил он, склоняясь к самому лицу, в надежде почувствовать хоть слабое дыхание.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем до навостренных собачьих ушей полудемона донёсся едва слышный вздох, больше напоминающий протяжный жалобный стон.

— Кагоме... Жива… — промелькнула по его лицу слабая улыбка, но так же быстро и угасла.

Пока жива. Но сколько ещё потянет? В таком-то состоянии… Если ничего не предпринять, то она ведь так и не очнётся!

От этих мыслей Инуяше стало дурно. Прижав Кагоме плотнее к груди, он поспешно поднялся на ноги, затравленно озираясь по сторонам. Только теперь он заметил множество рыбацких лодок, беспорядочно разбросанных по всему берегу. Поднятая демоном волна легко смела и их, и пару старых лачуг, в которой рыбаки обычно хранили свои снасти. Видать, грохот тут стоял будь здоров — не проморгаешь, так что если поблизости есть какая-нибудь деревня, местные жители непременно скоро сбегутся сюда, чтобы выяснить что к чему.

— Всё-таки есть, — выдохнул Инуяша, чётко слыша, как гомон множества встревоженных голосов лавиной катится в строну пляжа. Не дожидаясь пока эта толпа доберётся до берега, он уверенно зашагал им навстречу, от всей души надеясь получить помощь.

Все его мысли были лишь о Кагоме, состояние которой ухудшалось с каждой секундой, а остальные заморочки интересовали меньше, чем никак. И, само собой, задуматься о том, как они оба сейчас смотрятся со стороны, Инуяше и голову не пришло, но очень скоро выяснилось, что зря.

— О, боги всемогущие! — вскрикнул коренастый мужик, первым выскочив на пляж. — Демоны!

Услышав этот возглас, Инуяша недовольно скривился. Его примечательная внешность в прошлом частенько вызывала подобную реакцию у простого люда. Но в последнее время такое случалось крайне редко — настолько, что он уже успел от этого отвыкнуть. Путешествующего в компании людей полудемона почему-то опасались куда меньше. Видать, полагали, что если ему кто-то доверяет, то им тоже глупо бояться. Идёт себе ушастый своей дорогой — не трогай его, и он тебя не тронет. И вот теперь, разделившись с друзьями, Инуяша был вынужден вновь наблюдать истерический припадок местного жителя, хотя особых причин для этого вроде как и не было. Ну, конечно, смутить селянина могла вымокшая до нитки одежда, висящая на Инуяше бесформенной тряпкой, да разве что длинные белые волосы, прилипшие к его лицу и плечам. Ну и полуголая девица на его когтистых руках, наверное, вызывала некую толику недоумения.

«Мда, видок у нас сейчас просто замечательный», — мысленно вздохнул Инуяша, читая подтверждение этим мыслям прямо на бледной физиономии второго подоспевшего крестьянина.

— Чур меня, нечисть! — таращась на него со всех своих перепуганных глаз, взвизгнул тот и с той же скоростью полетел в обратном направлении, тараном врезаясь в сбившихся тесной группкой таких же ошарашенных односельчан.

Это уже начинало порядком раздражать. В конце концов, Инуяша ведь не пугать их сюда пришёл, а чтобы попросить о помощи, которая жизненно необходима Кагоме. Но вместо этого он вынужден был трать время на разных идиотов, принявших его за чудо-юдо морское. Пара крепких словечек, на этот счёт, так и вертелись у полудемона на языке, и ему стоило просто-таки титанических усилий, чтобы они там и остались.

— Да не демоны мы, — собравшись с духом, произнёс Инуяша, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойней — как у Мироку, когда тот выпрашивал ночлег — однако, судя по лицам людей, вышло у полудемона это довольно паршиво. — Ну, не сосем, — попытался исправить он ситуацию, чем сделал только хуже.

— Как это «не совсем»? — нахмурился высокий пожилой мужчина, больше похожий на высушенную жердь.

— Да ну… Это… я не совсем, а она и вовсе… Ну, в смысле… — промямлил Инуяша, предпринимая тщетные попытки произнести что-либо вразумительное и при этом чувствуя себя с каждым мигом всё более «не в своей тарелке». Общение с людьми ему всегда плохо давалось, а уж просить их о помощи и вовсе ни разу не приходилось. И о том, что надо говорить в таких ситуациях и как, полудемон понятие имел довольно приблизительное и, можно сказать, сугубо теоретическое. Так что не удивительно, что его сбивчивая и невнятная речь не произвела на крестьян должного впечатления.

— Вот что, парень, — выдохнул тот же мужик, видать, самый смелый из всей деревни, — нам тут проблемы не нужны. Совсем вы демоны или чуть-чуть — не важно. Просто забирай свою каппу, и идите своей дорогой, — мерно произнёс он под дружный гул одобрения остальных селян.

В первое мгновение Инуяша даже не понял, что ему сказали. Пока крестьянин говорил, Кагоме слабо шевельнулась, издав очередной слышимый только полудемону стон, так что смысл до него дошёл уже позже, когда старик вытянул руку, указывая своим крючковатым пальцем куда-то в строну моря, над которым уже начали сгущаться сумерки.

— Да вы чё, блин, охренели все разом?!! — резко побагровев, завопил благим матом Инуяша, устав корчить из себя кого-то другого. На счету была каждая секунда, и он не собирался тратить это драгоценное время на разную ерунду. — Какая, к хренам собачьим, каппа?! Бельма свои протрите — человек она! Самый обычный живой человек, а если вы ей сейчас же не поможете, то и это ненадолго! В море он мне пальцем тычет… Да её там чудом не сожрали!

Прокричав всё это, Инуяша глянул на толпу, мысленно отмечая, что небольшая встряска пошла всем явно на пользу. Конечно, народ теперь дрожал уже более заметней, но зато теперь этим деревенским олухам стала понятна цель его визита, что давало повод надеяться на лучшее. Некоторые селяне согласно кивали, выражая полное согласие, однако помогать всё же никто особо не рвался. Вроде как: я-то не против, но пусть это будет кто-то другой. Гомон среди крестьян постепенно нарастал, ибо каждый доброхот активно предлагал в помощники своего соседа, а тот, в свою очередь, переводил стрелки на кого-нибудь другого. Дело никуда не двигалось, а споры только разгорались, всё больше выводя из себя наблюдающего за всем этим бедламом полудемона.

— Говоришь, её чудом не съели в море? — когда Инуяша уже готов был не совсем цензурно прекратить этот гвалт, вдруг снова заговорил тощий старик, привлекая всё его внимание на себя. — А кто это был?

— Глист-переросток, — влёт выдал Инуяша, и только потом по озадаченной физиономии старика понял, что сморозил что-то не то. — Здоровенная такая тварь, — принялся пояснять он. — То ли змея, то ли рыба… Гад блестящий, одним словом. — Говоря это, полудемон ожидал какой угодно реакции, но уж никак не дружного вскрика ужаса. — Чего? — нахмурился Инуяша, переводя непонимающий взгляд от одного перепуганного лица к другому. — Чего не так-то?

— Убирайся отсюда! — вместо ответа, вдруг неожиданно закричал старик, шарахнувшись от него, как от чумного. — Уходи и девку свою забери! Вы беду на нас накликаете! Прочь!

— Ты чё, припадочный? — зарычал Инуяша, терпение которого в это самое мгновение благополучно лопнуло. — Не хотите связываться с полудемоном — дело ваше! Но Кагоме-то тут причём?! Ей-то хоть помогите! Она ведь человек — такой же, как и вы!.. Она же умрёт!!! — прогремел в повисшей тишине отчаянный крик, который, так и не найдя отклика в сердцах присутствующих, одиноким эхом взметнулся к верхушкам деревьев.

— Значит, так угодно богам, — совершенно спокойно ответил старик, во взгляде которого не было ни толики сожаления по этому поводу.

Инуяша остолбенел. Ему было не привыкать к жестокости и безразличию этого мира, но почему-то именно сейчас, глядя в спины разбредающихся по своим домам селян, ему стало по-настоящему не по себе. Неприязнь людей к таким, как он, в принципе, была понятна, хотя не всегда оправдана. Понятно, почему они относились с опаской к существу с клыками и когтями, да ещё и звериными повадками в придачу. Но как оправдать их поведение в данной ситуации?! Они просто повернулись спиной к человеку — возможно, к умирающему человеку! — и с чистой совестью отправились по своим халупам, придумав дурацкую отмазку: так угодно богам!

— Ур-р-роды!!! — зарычал им вслед Инуяша, но никто даже не обернулся. Не прошло и минуты, как на берегу не осталось ни души, кроме разрываемого отчаянием полудемона с едва живой девушкой на руках. — К чёрту вас всех! — прошипел он сквозь оскаленные клыки.

Понимая, что рассчитывать больше не на кого, Инуяша завертел в разные стороны головой в поисках мало-мальски подходящего местечка, где бы можно было пристроить Кагоме. Наступала ночь, неся с собой прохладу, совершенно не нужную, а в их случае ещё и убийственную.

— Твою мать! Что же мне теперь делать? — почти провыл Инуяша, понимая, что ночёвку в лесу Кагоме точно не переживёт.

— Нужно её поскорее согреть, — вдруг ответил ему робкий женский голос, услышав который полудемон невольно вздрогнул.

До конца не веря, что ему это не послышалось, Инуяша резко обернулся назад, чтобы увидеть стоящую нескольких метрах от них невысокую женщину лет сорока.

— Скорее, — махнула она ему рукой, предлагая следовать за ней.

Без раздумий и сомнений полудемон уверенно двинул следом за неизвестной женщиной, полностью игнорируя невольно всплывающие подозрения. Главное — спасти Кагоме, а остальные возможные проблемы он уж как-нибудь потом разрулит.

Дорога до дома незнакомки заняла не так уж много времени. Оказалось, женщина жила практически на пляже, на небольшой возвышенности, откуда вся бухта была как на ладони. Маленький уютный домик встретил нежданных гостей чистой комнаткой, посреди которой мягко мерцал очаг.

— Клади её сюда, — скомандовала женщина, ловко расстелив у огня старенький футон.

Без лишних слов Инуяша аккуратно уложил Кагоме на подстилку, стараясь не задеть её ободранный бок. Царапины были не очень глубокие, да и кровь уже давно остановилась, но выглядела рана всё равно жутковато.

— Ох ты ж боженьки! — заглянув ему через плечо, покачала головой женщина. — Досталось же бедняжке. Надо скорей обработать рану, — затараторила она, склоняясь над плетёным коробом. — Да и переодеть её во что-нибудь сухое не мешало бы... Давай-ка снимай с неё всё, а я пока сорочку подходящую найду.

Услышав этот приказ, собачьи уши на макушке полудемона резко встали торчком, а их хозяин, вытянув лицо, ошалело уставился на хозяйку дома, невозмутимо шарившую в своём скарбе.

— Кто?.. Я?! — пару раз нервно дёрнув ухом, переспросил Инуяша, для верности ткнув когтем себе в грудь.

— А кто ж ещё? — вскинула брови женщина, глядя на него с искренним изумлением. — Тут вроде другого никого нет.

Довод был вполне логичным и, можно сказать, исчерпывающий, но полудемона всё равно не убедил.

— Но я ведь это... А она того... Ну... Давай-ка, тётка, лучше сама, — в конце концов выдохнул он, чувствуя как запекли щёки от нешуточного румянца.

— Здрасте пожалуйста, — ни капли не проникнувшись чужими терзаниями, фыркнула женщина, с возмущением уставившись на красного, как варёный рак, полудемона. — А ты-то тогда что делать будешь — с умным лицом за дверью топтаться? Ну уж нет, друг мой любезный! Если хочешь, чтобы твоя милая скорее ожила, будь добр помогай. Сама-то я точно не справлюсь, — с этими словами женщина выдернула на свет божий белую нательную сорочку и решительно протянула полудемону, который, надо сказать, вид в данную минуту имел откровенно пришибленный. — И вообще, нашёл время ромашкой стыдливой прикидываться, когда ожидание смерти подобно.

Крыть на это Инуяше было нечем, поэтому он покорно принял из рук незнакомки сухую одежду, чем заслужил от неё одобрительный кивок. Нервно комкая сорочку, полудемон нерешительно покосился на лежащую перед ним Кагоме, казавшуюся в это мгновение как никогда хрупкой и беззащитной, после чего снова обернулся в сторону хозяйки дома. Устроившись в углу хижины, та гремела меленькими глиняными горшочками, не обращая на него никакого внимания. Понимая, что контролировать его действия никто не собирается, полудемон медленно выдохнул, после чего, закусив губу, склонился над Кагоме, чувствуя, как с каждой секундой всё сильнее дрожат его когтистые руки. Сгорая от неловкости, Инуяша окинул её сначала быстрым, а затем и более пристальным взглядом, хмурясь с каждой секундой всё сильнее.

— Блин, Кагоме, как ты в это вообще влезла? — прошипел он, не зная, с какой стороны подступиться к дурацкому наряду, который Кагоме ещё совсем недавно гордо именовала «купальник». — Не удивительно, что тебя за каппу приняли!

Тонкая, гладкая ткань словно приросла к её коже, лишая озадаченного Инуяшу хоть какого-нибудь варианта дальнейших действий. Словно гадая, он крутил над Кагоме пальцем, пытаясь понять, с чего ему следует начать.

— Чёрт, пропади оно всё пропадом! — в конце концов взрыкнул полудемон и, подхватив когтем с плеча лямку, с треском её разорвал. — Потом меня за это усадишь, — буркнул он, мысленно решив, что терять ему уже, по сути, нечего.

Потом дело пошло намного быстрее. Без натяжения купальник легко отлип от влажной кожи, и справиться с ним оказалось куда проще. Осторожно, чтобы не поцарапать Кагоме, Инуяша прошёлся когтем вдоль шва на боку, без труда распарывая ткань на две части. Лицо уже основательно пылало, когда полудемон, вздрагивая как в ознобе, стягивал с плеч Кагоме рваные лоскуты, неминуемо обнажая её грудь.

— Бли-и-ин! — вздёрнув до нельзя смущённый взгляд к потолку, почти провыл полудемон, буквально на ощупь натягивая на Кагоме сорочку, что дала ему хозяйка. Однако как бы Инуяша ни старался, его пальцы всё равно несколько раз хоть и вскользь, но всё же касались открытой кожи и, судя по ощущениям, именно в тех самых сокровенных местах.

Только закончив возню с одеванием, Инуяша смог более или менее нормально дышать. Словно побывав в тяжёлом бою, он устало смахнул со своего вспотевшего лба прилипшие белые волосинки и только тогда позволил себе более уверенно взглянуть на Кагоме. И вот тут полудемона ждало весьма неприятное открытие: стараясь скорее прикрыть девушке грудь, он упустил из вида другие не менее значимые части её тела.

— Да что ж за итить твою налево! — взвыл Инуяша, с отчаянием глядя на ошмётки проклятого купальника, низ которого, чудом оставшись целым, всё так же плотно облегал другие округлости девичьего тела. — Да чтоб ему в ад провалиться, тому идиоту, что придумал эту дрянь! — прорычал он, ухватившись за кусочки ткани по обе стороны бёдер Кагоме.

Старательно жмурясь и мысленно проклиная создателя этой срамоты, Инуяша начал спешно стаскивать остатки купальника. Однако те стаскиваться упорно не желали, и даже наоборот — словно прилипли к ягодицам Кагоме, вызвав у полудемона новый поток сквернословия. Перемежая приглушённую ругань то рычанием, то жалобным поскуливанием, он подсунул руку под спину Кагоме и методом проб и ошибок с трудом нашарил краешек ткани где-то в районе её копчика.

— Вот за это она меня точно в землю намертво вколотит, — обречённо вздохнул Инуяша и, собравшись с духом, резко сдёрнул остатки купальника с попки Кагоме.

— Ну, как дела? Справился? — от неожиданно раздавшегося за спиной голоса хозяйки дома полудемон едва не подпрыгнул до самого потолка. Машинально сунув в свой рукав растерзанный купальник, он порывисто накрыл Кагоме лежащим у футона покрывалом и только после этого обернулся.

— Порядок, — медленно отползая в сторону, буркнул Инуяша, старательно пряча под длинной чёлкой своё пылающее лицо. — Что ещё надо делать?

Женщина смерила оценивающим взглядом укутанную по самые уши девушку, после чего перевела взгляд на помидорно-красного полудемона, лицо которого, казалось, вот-вот сгорит дотла.

— Ничего не надо, — легонько улыбнулась она, усаживаясь у футона и попутно расставляя на деревянный пол несколько глиняных сосудов. — Дальше я сама. А ты пока займись собой. Обсохни да поешь — там похлёбка в казане осталась. Тебе ведь, поди, тоже несладко пришлось.

— Да что я, — хмыкнул Инуяша, однако сделал это как-то уж очень устало. — Я и не такое выдержу, а вот она… — покосился он на Кагоме, бледное лицо которой почти сливалось с белизной постели.

— Не волнуйся, — похлопала его женщина по плечу. — Всё с ней будет хорошо. Не может же она бросить такое сокровище, как ты.

Вздёрнув собачьи уши торчком, полудемон удивлённо уставился на хозяйку дома, но та уже склонилась над своими снадобьями, выбрав среди них горшочек с приятно пахнущей хвоей мазью.

«Не бросит, — стиснул зубы Инуяша, глядя на то, как та мерно втирает в руку Кагоме душистое снадобье. — Она обещала!»