Не в этот раз, Судьба (гет)

— А я говорю, что это просто несправедливо, — вздохнул Жон, пока вся их команда двигалась по коридору. Янг держалась чуть позади, Вайсс возглавляла их группу, а Блейк шла слева от него. Сам Жон плелся практически в середине, выглядя таким же уставшим, как и любой другой поднятый в половину десятого утра человек.

— Несправедливо? — переспросила Вайсс, окинув его ледяным взглядом. — Несправедливо?! Это то, что ты сотворил с нашей ванной, несправедливо! Ты хоть понимаешь, насколько неловко нам было просить команду "Рубин" воспользоваться их душем?!

— Нет, не понимаю, — ответил ей Жон. — Потому что мне ничего просить у них не пришлось. Да и вам, честно говоря, не обязательно было это делать.

— Там до сих пор пахнет персиками, — заметила Янг, отвесив ему подзатыльник.

К счастью, этот запах маскировал то, чем еще там могло пахнуть, но заодно он напоминал им обо всем произошедшем. Она просто не могла мыть голову, тянуться за шампунем и-... Нет, не думать об этом!

— Тебе запрещено приводить женщин в нашу комнату и заниматься с ними всяким непотребством в нашем душе! — объявила Вайсс непререкаемым тоном настоящей Императрицы. Впрочем, в данном случае Янг ее полностью поддерживала.

— Это сексизм.

— Не сексизм, а всего лишь требование соблюдать обычную вежливость. В следующий раз сначала подумай о нас, прежде чем заниматься чем-то подобным!

— А вот это уже как раз и будет невежливо, — хмуро произнес Жон. — Когда я нахожусь в компании какой-нибудь женщины, то ни в коем случае не стану думать ни о каких других девушках. И если вам действительно хочется заставить меня это сделать, то сперва нам нужно хотя бы разок заняться се-...

Удар в бок локтя Блейк не позволил ему закончить эту фразу. Вайсс благодарно ей кивнула, получив в ответ от Блейк понимающий взгляд. Похоже, отношения между ними начинали постепенно налаживаться.

— И еще тебе запрещено думать о нас подобным образом, — улыбнулась Вайсс.

— И всё же я настаиваю на том, что это нечестно... — откашлявшись, произнес Жон. — Я же не ворчу, когда захожу в ванную, в которой Наташа недавно занималась самоудовлетворением.

— Меня зовут Блейк! — снова стукнула его локтем та, даже и не подумав уточнять, кого конкретно он имел в виду. Впрочем, из-за этого сам смысл его фразы дошел до нее лишь через несколько секунд. — И я никогда не делала ничего подобного в нашей комнате!

— К чему была эта пауза? — усмехнулась Янг.

— Просто заткнись, — проворчала Блейк. — По крайней мере, это не я занимала душ своей сестры полчаса, наверняка не оставив им ни капли горячей воды.

— Да, тебе должно быть за это очень стыдно, — кивнул Жон, тут же согнувшись от удара кулака Янг. — Ай...

— Папочке не стоит грубить своей дочери, — невинно улыбнулась та. — А то она может рассердиться.

— К-какая жестокая у меня выросла девочка...

— И все извращения в нашей комнате тоже запрещены, — постановила Вайсс. — Кто-нибудь с этим не согласен?

Жон поднял руку.

— Кто-нибудь, чье мнение для нас важно.

Его рука так и не опустилась, но Блейк с Янг свои поднимать всё же не стали.

Последняя ничего подобного устраивать не планировала. Да и в том случае, если кого-нибудь себе все-таки найдет, тащить его в их комнату она была ничуть не намерена. Первый раз стоило провести где-нибудь в более романтическом месте.

— Вот и хорошо.

— Я не согласен с тем, чтобы называть извращениями вполне естественные вещи, — произнес Жон. — Мы — как любящие родители — обязаны просто принять необычные вкусы нашей второй дочери.

— Второй дочери?.. Как любящий родитель, ты обязан запомнить мое имя!

— Она любит жесткую эротику, и мы должны это принять.

— Так вот что там в этих твоих книгах, — ухмыльнулась Янг, посмотрев на напрягшуюся и даже слегка побледневшую напарницу. В конце концов, Жон знал название и содержание той книги, концовку которой случайно выдал, да и реакция самой Блейк лишь подтверждала это предложение.

Так просто забывать ей нечто подобное Янг точно не собиралась, особенно после того предательства с домашним заданием.

— Кого это ты назвал "родителями"? — фыркнула Вайсс, сложив руки на груди.

— Если мы станем заставлять ее сдерживать свои желания, то она может вырасти замкнутой извращенкой, — произнес Жон, схватившись за голову и посмотрев на Блейк. — Ну, еще более замкнутой, чем уже есть.

— Это я-то замкнутая? — закатила глаза та. — Уж точно не тебе мне об этом говорить.

— Нет, ну ты видела? — спросил Жон, схватив Вайсс за плечи и с силой ее тряхнув. — Она уже мне дерзит. А потом выяснится, что наша дочь пошла по кривой дорожке, связалась с плохой компанией или даже целой преступной организацией, и окончится всё взорванным поездом или чем-нибудь еще в том же духе!

Блейк шокировано замерла, а вот Янг лишь рассмеялась.

— Хватит уже этих ваших инфернальных шуток насчет семьи, — хмуро произнесла Вайсс. — Я еще слишком молода, чтобы оказаться матерью двух дочерей-подростков. Мне вполне хватает ответственности за одного единственного шестифутового ребенка!

Она сердито посмотрела на Жона, но тот просто почесал щеку. Янг подумала, что он упустил прекрасную возможность пошутить насчет кормления грудью, но судя по выражению лица Вайсс, это было всего лишь сработавшим инстинктом самосохранения.

— Куда мы вообще идем? — поинтересовался Жон.

Янг ухмыльнулась подходя поближе к нему. Как, впрочем, и Блейк.

— У нас этим утром есть свободное время, так что, как я тебе вчера и обещала, сейчас будет тренировка, — зловеще улыбнулась Вайсс, глядя в его расширившиеся от ужаса глаза.

Жон оглянулся назад, наверняка ища какой-нибудь путь к спасению, но там стояла Янг. Блейк с Вайсс завершали их необычную формацию, напоминавшую о конвоировании опасных преступников.

— Я оставил духовку включенной!

Янг успела перехватить Жона за воротник, прежде чем он сумел убежать.

— Я ее уже выключила, — улыбнулась она.

— Тогда я забыл в комнате позвоночник!

— Без него ты бы никуда не ушел, — слегка приподняла бровь Вайсс. — Хотя в твоей бесхребетности я ничуть не сомневалась.

— Блейк так и осталась запертой в ванной!

— Я здесь, — отозвалась та, а затем, после долгой паузы со вздохом добавила: — Я и есть Блейк...

— Идем, наш бесстрашный лидер, — рассмеялась Янг, потащив Жона за собой. — Наступило время для той самой тренировки, на которой ты вчера так сильно настаивал.

И нет, это вовсе не было местью. Они просто собирались ему помочь с обучением. Здесь не имелось совершенно ничего личного...

Хотя ладно. Разумеется, они хотели ему отомстить.

* * *

— Почему выбились из сил именно мы? — спросила Блейк, падая на траву рядом со своей напарницей.

Нещадно палившее солнце ничуть не улучшало их положение. И всё же ради готовности к встрече с Гриммами в любых возможных условиях стоило тренироваться и в дождь, и в зной, хотя на ее вопрос это, само собой, всё равно никак не отвечало.

— Может быть, он все-таки невероятно крут, только скрывает это, — пожала плечами Янг. — Возможно, Жон находится в куда лучшей форме, чем мы, и как раз сейчас решил продемонстрировать нам свою выносливость.

Блейк недовольно на нее посмотрела.

— Я бы, конечно, поверила в твою версию... если бы он действительно бегал!

Ее взгляд вернулся обратно к дорожке, где один конкретный ублюдок спокойно шел по дальнему ее концу, пока Вайсс поджидала его у финиша, пытаясь отдышаться и бросая в ту сторону убийственные взгляды.

Как и на двух последних кругах, Жон неожиданно начал пошатываться и тяжело дышать, как только оказался в поле ее зрения и, кое-как добежав до финиша, рухнул возле нее, а затем жалобно попросил воды.

— Еще один круг, — прорычала Вайсс.

— Ну-у... — отозвался Жон, поднимаясь на ноги и, вновь скрывшись от ее взгляда, как ни в чем ни бывало продолжил бодро идти.

— Я его просто ненавижу, — прошипела Блейк. — Еще никого и никогда я не ненавидела настолько сильно.

— Сейчас это не составляет особого труда, — вздохнула Янг.

Блейк кивнула, хотя Жона Арка она ненавидела не только сейчас, но и вообще в любой ситуации.

Он помнил. Этот грязный, лживый ублюдок, оказавшийся куда хуже Шни, всё знал и помнил. Взорванный поезд, как же...

Почему она вообще позволила себе расслабиться рядом с ним?

С другой стороны, а что это меняло в их отношениях?

Даже если у него имелся на нее какой-то компромат, то он, скорее всего, был слишком ленив, чтобы им воспользоваться.

Но что тогда следовало предпринять самой Блейк?

Если избавиться от Жона Арка — отбросить всяческие принципы и совершить хладнокровное убийство — то все тут же заметят его отсутствие.

Ее взгляд скользнул по вновь свалившемуся на финише Жону и явно уже подходившей к точки кипения Вайсс.

Если только кто-то не избавится от него за нее. Нет, не в том смысле, который в это слово вкладывал Адам. Не с помощью убийства, а показав преподавателям его самые худшие стороны и добившись отчисления из Бикона.

В конце концов, в этом ведь не будет ни капли ее вины, правда?

Но вот сумеет ли Блейк провернуть нечто подобное? И найдет ли в себе силы сломать кому-то карьеру, а весь Ремнант лишить того, кто однажды мог спасти чьи-нибудь жизни?

— Но я не хочу больше бегать, — заныл Жон, а затем испуганно вскрикнул, когда Вайсс бросилась к нему с обнаженной рапирой.

Ну что же, с достаточным уровнем мотивации бегать он мог очень даже быстро.

Впрочем, Блейк уже ответила на свой собственный вопрос. Да, она на всё это была готова. Организация его отчисления из Бикона, скорее всего, окажется еще и немалой услугой Королевству.

Перед ее глазами предстала картинка пылавшего Вейла и стоявшего рядом Жона, убеждавшего жителей в том, что никакого города тут никогда и не было, а ему самому как раз следовало отправляться спать вон к тому дереву.

И еще ему было вполне по силам в одиночку извалять в грязи профессию Охотников. Если Жон не желал воспринимать всё это всерьез, то места в Биконе он точно не заслуживал.

— О чем это ты так задумалась? — поинтересовалась Янг. — Мне уже стоит начинать волноваться?

— Нет, не стоит, — ответила ей Блейк. — Я просто вспомнила книгу, всё удовольствие от чтения которой он испортил.

— Всегда можно взять какую-нибудь другую книгу, — пожала плечами Янг, явно не осознавая всего величия "Человека с двумя душами". Впрочем, не стоило тратить время на попытки ее в чем-то убедить. — Уверена, что в Вейле существует немало магазинов для взрослых.

— Ха. Ха, — медленно произнесла Блейк, даже не пытаясь скрыть своего сарказма.

Не имелось ничего плохого в чуть более взрослом взгляде на романтику. В конце концов, с ее образом жизни просто невозможно было поверить во все эти прилизанные сказочки для детей.

— Ты... — сказала Янг, на секунду запнувшись. — Тебе ведь не слишком нравится наша команда, да?

Блейк посмотрела на нее, пытаясь распознать стоявшие за словами эмоции, но выражение лица Янг так ничего и не выдало.

Нет, она и в самом деле вела себя несколько отстраненно... поскольку Жон в любой момент был способен раскрыть ее тайну. Но это ведь не означало, что им всем следовало знать об ее к нему отношении, правда? Да и к Вайсс тоже.

— Я их вовсе не ненавижу, — наконец вздохнула Блейк. — Разумеется, себе я нашу команду представляла несколько иначе, но всё не так уж и плохо. Ты — очень шумная, но тебя вполне можно терпеть, пока не начинаешь придумывать эти твои каламбуры.

Янг показала ей язык.

— Шни... Да, она вызывает у меня немалое раздражение, но наверное, я привыкну и к ней. По крайней мере, от нее я ожидала как раз чего-то подобного.

А возможно, дело было в том, что весь их совместный гнев оказался направлен на последнего члена команды.

— А что насчет Жона? — поинтересовалась Янг.

Разумеется. Разве могла она о нем вообще не спросить?

И как теперь Блейк следовало ответить на это, чтобы обойтись хотя бы без мата?

— Привет, ребята!

Ага, вот и ее спасение подоспело.

Янг обернулась и помахала сестре, которая подошла к ним вместе со своей командой. Они кивками поприветствовали Блейк, и та слегка улыбнулась им в ответ. В конце концов, она с ними особо и не общалась, в отличие от Янг, предпочитая тишину и уединение.

И потому ей оказалось даже на руку наличие у нее напарницы, на которую всегда можно было свалить желавших поговорить людей.

— Ух ты, — прошептала Руби. — Он и в самом деле тренируется. Должна признать, что удивлена. Вы всё же сумели заставить его бегать?

Янг с Блейк оглянулись, увидев уже пошатывавшегося Жона и всё еще гнавшуюся за ним с рапирой Вайсс.

— Конечно, — ухмыльнулась Янг. — Весь секрет заключается в хорошей мотивации.

— Вы так и не объяснили, зачем вам с утра понадобился наш душ, — произнес Рен. — Теперь вы регулярно собираетесь им пользоваться?

— Надеюсь, что нет, — пробормотала Янг. — У нас... эм... проблемы сантехнического характера.

Блейк хмыкнула.

Запах вчера вечером она учуяла еще при входе в их комнату, быстро опознав в нем женские духи. Их команда всегда считала, что разговоры о женщинах Жона являлись если и не хвастовством, то хотя бы просто преувеличением. Блейк знала правду... и остальные, к сожалению, тоже вчера ее выяснили.

— Сдается мне, что эта самая проблема как-то связана с ним, — кивнула Пирра в сторону Жона.

— Ну... — протянула Янг.

— Ты угадала, — ответила ей Блейк, проигнорировав недовольство Янг. — Но о подробностях лучше все-таки не расспрашивать.

Пусть считают, что Жон просто устроил, например, засор в унитазе.

Впрочем, для самой Блейк тут никакой особой проблемы не имелось, а наличие рядом комнаты более-менее дружественной команды всего лишь экономило время. Иначе пришлось бы тащиться в душ тренировочного зала.

— Я уверена, что он не специально, — сказала Руби с той самой верой в лучшее в людях, которую Блейк от нее и ожидала.

— Вам наверняка очень непросто подчиняться кому-то вроде него, — произнесла Пирра.

Руби посмотрела на нее, явно разрываясь между желанием броситься на его защиту и неуверенность в том, что о ней самой из-за этого не подумают то же самое.

Возможно, так сказывался ее опыт в контроле окружающего пространства, но Блейк все-таки сумела заметить, как едва слышно вздохнула расстроенная Нора, а ее молчаливый партнер похлопал ее по плечу. Теперь она вспомнила, как вчера тот что-то там говорил о детстве Жона. Скорее всего, за этим тоже скрывалась какая-то история.

— Как вы с ним справляетесь? — спросила Пирра.

— Всё не так уж и плохо, — тут же бросилась на защиту лидера их команды Янг, заставив Блейк в очередной раз вздохнуть.

Она просто не понимала, зачем ее напарница этим занималась. Ничего полезного для Янг Жон пока что не сделал. Неужели она так поступала только из-за ее подружившейся с ним младшей сестры?

— Да, Жон ленивый и безответственный, но это вовсе не означает, что он плохой.

— Его невероятная апатия эту ситуацию явно ничуть не улучшает, — пожала плечами Пирра. — Его не волнуют ни сверстники, ни тренировки. Мне даже любопытно, он вообще хоть чем-нибудь интересуется?

— Но ведь Жон помог той девушке... — тихо возразила ей Руби.

— Помог, — согласилась с ней Пирра. — И я вовсе не утверждала, что это плохо. Пусть даже он заставил Янг избить Винчестера, но всё равно решил проблему. Я говорю о том, что Жон так поступил вовсе не потому, что хотел кому-то там помочь, а просто для того, чтобы мы от него отстали. Не такая уж и хорошая черта характера для будущего защитника человечества.

Блейк и сама бы не смогла выразить эту мысль лучше.

Разумеется, ее порадовало, что той девушке удалось сбежать, пусть даже очень сильно хотелось лично выбить дерьмо из ее обидчика, но это ничуть не оправдывало то, что Жон сказал насчет фавнов. Да и его полного безразличия к окружающим людям тоже.

Интересно, распространялось ли это самое безразличие и на них самих?

Блейк совсем не хотелось увидеть смерть той же Янг только потому, что Жону было лень ей помочь. Ей вообще не хотелось видеть чью-либо смерть, да еще и по такой дурацкой причине.

Равнодушие к притеснению фавнов ее раздражало хотя бы потому, что большая часть людей вовсе не относилась к ним плохо, но именно из-за этого самого равнодушия фавнов продолжали притеснять. Они просто с жалостью смотрели вслед очередному избитому расистами бедолаге.

Нет, Жон ничего подобного не делал, но почему-то напоминал Блейк именно об этом явлении.

— Ну же, ребята, — нервно посмотрела на них Янг. — Жон вовсе не плохой. Уверена, что со временем он раскроется.

— Д-да, — согласилась с ней Руби. — Я считаю, что не стоит судить о нем излишне поспешно. Мне Жон нравится. И еще он отлично умеет слушать, при этом ничуть не перебивая.

Блейк — как, впрочем, и все остальные — вздохнула. Скорее всего, они представили себе одну и ту же картину, на которой Жон стоял, прислонившись к какой-нибудь стене, а Руби щебетала о чем-то рядом с ним, затем объявляла его своим самым лучшим другом на свете и убегала по каким-то делам.

После чего Жон сползал по этой стене на пол и засыпал.

— Уверена, что он замечательно умеет слушать, — произнесла Пирра с той самой интонацией, с которой родители объясняли маленьким детям, что всё рассказанное им в сказках являлось чистой правдой. — И я вовсе не собиралась запрещать тебе с кем-либо дружить, иначе оказалась бы ужасной напарницей. Возможно, как раз ты сейчас и права. Может быть, нам всем стоит узнать его немного получше. Я просто говорила о том, что именно ощущаю в данный момент.

И это снова было гораздо лучше всего того, что смогла бы сформулировать Блейк. Наверное, так сказывался немалый опыт Пирры в общении с прессой.

— Хватит, — раздался голос рухнувшего рядом с ними объекта их беседы. Он тяжело дышал и на этот раз действительно выглядел уставшим и покрытым потом. — Пожалуйста, хватит...

— Ну вот, — кивнула Вайсс, излучая довольство даже несмотря на свой собственный пот и покрасневшее лицо, плохо сочетавшееся с ее белой одеждой.

У Блейк удивление и раздражение вызывал сейчас даже не Жон, а сумевшая столько пробежать Вайсс — одна из тех самых Шни, которые ей всегда представлялись жирными, ленивыми и жестокими ублюдками.

Да, Вайсс частенько распускала руки, но жестокой ее назвать было никак нельзя. Ну, если, конечно, не оказаться на месте Жона Арка, но тот подобное к себе отношение более чем заслужил.

Возможно, именно в нем и заключался источник ее энергии?

Блейк представила себя, бежавшей за ним с Гэмбол Шраудом в руке, и тут же ощутила второе дыхание.

— Отличная работа, Жон! — воскликнула Руби.

Похоже, даже Жон Арк не находил в себе смелости сказать гадость прямо в лицо наполненной ничем не замутненной радостью Руби, поэтому лишь тихо буркнул в траву, в каком именно месте он видел подобные тренировки.

И Блейк была вынуждена признать, что его страдания все-таки неплохо поднимали ей настроение.

* * *

Уроки истории с Ублеком оказались для Руби довольно сложными. Такие же скучные, как и рассказы профессора Порта, но не из-за формы подачи, а как раз из-за содержания. Но хуже всего оказался тот факт, что преподаватель моментально замечал, если кто-то его не слушал. Нельзя было ни поспать, ни хотя бы порисовать в тетради... А это означало, что ей придется провести эти два часа в компании учебника и что-то бесконечно тараторившего голоса Ублека.

Это оказалась жестокая, отлично продуманная и медленно сводившая ее с ума пытка.

Не было совершенно ничего удивительного в том, что ее разум пытался всячески огородиться от подобного кошмара. Впрочем, никакого риска тут не имелось, поскольку Руби знала, что Пирра обязательно вернет ее обратно в реальный мир, если преподаватель задаст ей какой-нибудь вопрос. Она вообще была идеальной напарницей.

И еще Руби очень интересовало, как там поживали отец с Цваем, ее друзья в Сигнале... и помнили ли они еще о ней?

В последних сообщениях, которыми она с ними обменялась, чувствовалась зависть... и это было очень нехорошим признаком. Еще в первых классах Сигнала Руби поняла, что талант и упорный труд слишком часто отталкивали от нее людей.

Она покачала головой, попытавшись избавиться от подобных мыслей. Теперь это было уже неважно. У нее имелись такие друзья, как, например, Пирра, Рен и Нора. И еще старшая сестра вместе с ее командой.

Ну, в некотором роде.

Сложно было судить, считала ли ее подругой Вайсс, потому что любой, кто взялся бы судить Вайсс, рисковал обнаружить в себе рапиру.

И еще имелась Блейк... Ну, в конце концов, это же была Блейк, и по ней нельзя было сказать, как она относилась хотя бы к той же Янг (с другой стороны, Янг была классной и просто не могла кому-то там не понравиться).

И Жон тоже являлся ее другом!

В некотором роде...

Боги... почему у нее вообще оказалось столько "родов" друзей?

Нет, он точно был ее другом, просто... не мог ей это продемонстрировать. Или вообще хоть что-то, кроме своей лени.

Да и вообще, Руби хотела лишь того, чтобы ее напарница чуть лучше поладила с Жоном.

Она вздохнула, посмотрев сначала на первую, а затем на второго. Тот уже явно уснул. Нет, как раз это Руби ничуть не удивляло... да и никого другого тоже. Даже Вайсс его почему-то не трогала — то ли уже привыкла, то ли на этом уроке и сама нормально соображать не могла.

Появившаяся было на лице у Руби улыбка тут же увяла.

Если Пирре и в самом деле не нравился Жон, то не означало ли это, что ей рано или поздно придется между ними выбирать? Или не придется, но Пирра начнет отдаляться от Руби. В конце концов, она уже не раз сталкивалась с тем, что люди говорили и делали совершенно разные вещи.

И даже если всё окажется не так уж и плохо, то всё равно существовал немалый шанс обидеть и оттолкнуть от себя Пирру или проделать то же самое с Жоном.

Ну... если у него вообще имелись хоть какие-то чувства. Впрочем, это оказалась довольно глупая мысль. Жон вовсе не являлся механизмом, так что обидеть его было вполне возможно.

Но Пирра уже сказала, что больше всего в нем ей не понравилась его апатия.

Хм... почему всё всегда должно быть настолько запутанным?

Разумеется, Руби понимала значение этого слова — в конце концов, ей же было пятнадцать лет, а вовсе не пять, да и сама проблема выглядела гораздо проще, чем, например, ничем не мотивированное отвращение к печенью или красному цвету.

Итак, Пирра и все остальные разозлились на Жона за то, что он сказал и сделал, когда Винчестер издевался над той девушкой-фавном. Вот этого Руби просто не понимала. Жон ведь ей помог... Ну, или заставил Янг ей помочь. Да, звучало всё им сказанное не очень хорошо, но ведь он хоть что-то сделал, верно? Если бы Жона и в самом деле ничего не волновало, то он просто не стал бы что-либо предпринимать.

По крайней мере, Руби считала именно так.

Жон испытывал какие-то чувства, но просто не мог их выразить. То есть был застенчивым и робким — прямо как она сама! Может быть, именно поэтому ей удавалось так легко с ним общаться? И еще возле него появлялось какое-то странное ощущение защищенности, молчание Жона оказывалось понятнее чьих-либо слов, а его фразы приятнее любого — упаси Янг — флирта.

С другой стороны, с Руби никто и не спешил флиртовать, поскольку она была на пару лет младше окружающих студентов и не могла похвастаться такой фигурой, которая имелась у всех остальных девушек. Ну, кроме Вайсс... хотя вряд ли стоило при ней об этом упоминать. В конце концов, Руби уже видела ее реакцию на вчерашние слова Жона насчет чего-то подобного.

Да, пусть она была и не слишком искушенной в общении с другими людьми, но назвать Руби Роуз "тупой" не смог бы никто.

По крайней мере, она на это надеялась.

— Мистер Арк.

Руби дернулась, наверняка выставив себя при этом полной дурой. Мгновением позже к ней успокаивающе прикоснулась Пирра, заставив выдохнуть с облегчением. Сейчас преподаватель обращался вовсе не к ней.

Разительным (и раздражающим) контрастом с ней являлась реакция Жона, который даже не вздрогнул, когда наконец проснулся. Лишь удивленно моргнул и прикрыл зевок рукой, а затем медленно поднялся со своего места — словно огромный левиафан со дна океана.

Профессор Ублек ждал, нетерпеливо постукивая пальцем по руке.

— Рад, что вы снова с нами, мистер Арк. Возможно, вы сумеете продемонстрировать мне, насколько улучшились ваши познания с нашего предыдущего занятия.

Ох. Жон ведь тогда неправильно ответил на вопрос Ублека, и тот предупредил его, что в следующий раз задаст еще один.

— Конечно, — уверенно произнес Жон.

— Хорошо. Пока вы спали, мы обсуждали цветную революцию в Атласе. Как он, к слову, назывался до этого?

— Мантл.

— Очень хорошо, — кивнул Ублек. — Итак, революция свергла старую власть в Королевстве, установив правление Совета вроде того, что есть у нас, но с сильной военной организацией. А теперь скажите мне, как зовут человека, устроившего этот переворот.

Вайсс выглядела так, будто хотела ответить, но все-таки сдерживалась. Ее взгляд ни на секунду не отрывался от ее партнера, словно она желала телепатически передать ему нужную информацию.

— Генерал... — осторожно произнес Жон, на мгновение запнувшись. — Эм... Генерал Ясенх*й, правильно?

Вайсс уткнулась лицом в парту, в классе послышался смех, а Руби чуть-чуть покраснела

— Нет, мистер Арк, — вздохнул Ублек. — Переворот возглавил генерал Айронвуд.

Смех стал еще сильнее.

— Возможно, эссе на тысячу слов насчет использованной генералом тактики поможет вам получше запомнить этот урок. Я ожидаю, что к понедельнику оно уже окажется на моем столе.

— А когда вы говорите о тысяче слов... — начал было Жон, умудряясь каким-то образом не замечать яростные пинки, которые Вайсс отвешивала ему под партой.

— То имею в виду две тысячи слов, — закончил за него Ублек. — Желаете, чтобы я пересмотрел это решение?

— Нет, сэр...

— Вот и хорошо.

Ублек вернулся обратно к доске и стал делать на ней какие-то записи, не переставая при этом бубнить лекцию. Руби посмотрела на ссутулившегося на своем месте Жона. Его команда явно была ничуть не удивлена, а Янг даже сочувственно похлопала его по плечу.

Комок смятой бумаги отскочил от головы Жона, а следом за этим раздался смех. Руби обернулась, увидев нескольких парней на задней парте, которые хихикали, указывали пальцами в его стороны и наверняка придумывали различные обидные оскорбления.

Ей захотелось пойти туда и заставить их замолчать. Разве тут была не школа? Разве они пришли сюда не учиться? И это, конечно же, подразумевало тот факт, что знать ответы на все вопросы никто из них не мог. Так в чем же тогда заключался смысл смеха над тем, кто ответил неправильно?

Руби была прилежной ученицей, поскольку с такими отцом, дядей и сестрой никакого иного выбора у нее не имелось. И всё же даже ей далеко не всегда удавалось избегать ошибок.

Над ней самой тоже когда-то смеялись... хотя остальные люди спокойно отвечали неправильно. Несколько первых недель в Сигнале оказались самыми худшими... Честно говоря, Руби тогда даже подумывала отчислиться и пару обеденных перерывов провела за рыданиями в туалете.

Но Жон не выглядел тем, кто стал бы заниматься чем-то подобным. С другой стороны, сравнивать двенадцатилетнюю девочку и семнадцатилетнего парня было бы не совсем корректно.

И всё же ему сейчас наверняка было очень обидно.

Нет, Жон ничего подобного не показывал. Он вел себя так, будто вообще не замечал чужих оскорблений и ни о чем не волновался.

Но так ли дела обстояли на самом деле?

Руби тоже в свое время притворялась, что у нее всё было хорошо. Впрочем, Янг моментально заметила неладное и вытянула из нее всю эту историю. Издевательства тотчас же прекратились, сменившись едва заметным страхом.

Янг вообще очень часто помогала Руби, хотела та того или нет. Самой Руби далеко не всегда нравились последствия ее вмешательства, но сестру она все-таки любила. Даже тогда, когда Янг одалживала у нее видеоигры, а затем ломала их или просто не возвращала...

Нет, сейчас стоило сосредоточиться именно на нынешней проблеме, а не ужасах прошлого.

Жон выглядел так, будто его ничто не волновало, но это вполне могло оказаться неправдой. Что, если он был точно таким же, как и сама Руби? Что, если Жон не желал просить о помощи, потому что считал, что никто не сможет ему помочь? Или даже не захочет это сделать...

Что, если он думал, будто все они и дальше станут наблюдать за его мучениями со стороны, как это было в случае с той девушкой-фавном?

Руби пришла к вполне закономерному выводу: она являлась очень плохой подругой. Если бы это оказалось не так, то Жону не о чем было бы волноваться, как, впрочем, и той девушке-фавну.

Но как ей теперь следовало поступить?

Руби была одна, а над Жоном смеялся чуть ли не весь класс. Если она попытается вмешаться, то их гнев обрушится и на нее тоже, а для издевательств просто появится новая цель.

Руби была слишком маленькой, чтобы выстоять против них. Нет, она, конечно же, могла похвастаться неплохими боевыми навыками, но не в словесной баталии против четырех десятков человек. В конце концов, именно в словесных баталиях и заключалась самая большая ее слабость.

— Эй, Пирра? — прошептала Руби, убедившись в том, что преподаватель не смотрел в их сторону.

Та не стала поворачиваться, но взгляд ее зеленых глаз скользнул к Руби.

— Хм?

— Как можно заставить кого-нибудь прекратить издевательства?

Наверное, стоило спросить об этом у Янг, но Руби и сама легко могла представить себе этот способ и к тому же вовсе не желала отправлять в больницу как минимум половину класса.

— Издевательства? — слегка прищурившись, переспросила Пирра. — Над тобой что, кто-то-... А, я поняла. Это... не такой уж и простой вопрос, да и у меня подобного опыта нет.

Разумеется. Вряд ли нашлись бы достаточно сильные любители измывательств, решившие выбрать ее своей целью.

— Но мне не кажется, что тебе стоит вмешиваться в это дело.

— Он же мой друг, — сердито посмотрела на нее Руби. — И ты сказала, что не будешь-...

— Я не имела в виду, что тебе не стоит вмешиваться конкретно из-за него, — произнесла Пирра. — Разумеется, я предложила бы какой-нибудь совет, если бы могла. Но прежде чем помогать кому-то, нужно убедиться в том, что этот самый кто-то желает помочь себе.

— Помочь себе?.. — недоуменно переспросила Руби, но в этот момент преподаватель вновь повернулся к классу, и возможности продолжить разговор у них не осталось.

Они обе сделали вид, будто внимательно слушали лекцию, но как минимум Руби было не до того. Она размышляла над словами Пирры. Ведь если бы все могли помочь себе сами, то в чем тогда заключался бы смысл помощи со стороны? Или тут имелось какое-то другое значение?

Жон что, не хотел, чтобы ему помогали?

Руби вновь посмотрела на него... Тот не спал, прекрасно понимая, что Ублек за ним внимательно следил, но то и дело зевал, явно с огромным трудом удерживая глаза открытыми. Даже тем, кто над ним смеялся, это дело, похоже, уже давным-давно надоело.

Честно говоря, Жон выглядел сейчас так, будто ему вообще ничего не хотелось. Ну, кроме сна. Что такое увидела в нем Пирра, чего не замечала Руби? И почему кто-то мог не желать получить помощь, если над ним издевались?

Ему это что, нравилось?

Нет, пожалуй, подобная мысль была глупой.

Если бы Жону действительно нравилось нечто такое, то он бы сейчас улыбался и пытался получить добавку. Но ведь его обидчики удостаивались того же количества внимания, что и все остальные. То есть нулевого. Или ему было на них наплевать?

Это казалось попросту невозможным. Ладно еще оскорбления и смех, но ведь люди пытались толкнуть его в коридоре! Нельзя было просто взять и проигнорировать нечто подобное. Такие нападки должны были Жона как минимум раздражать. Кто вообще смог бы терпеть, когда ему чуть ли не плевали в лицо?

Впрочем, ответ пришел в голову Руби практически мгновенно.

Тот, кто к подобному отношению уже привык...

Неужели издевательства казались ему настолько обыденными, что он считал их нормой? Не поэтому ли Жон не демонстрировал ни капли гнева или удивления? Не потому ли, что только жизнь без чьих-либо нападок могла его по-настоящему шокировать?

Разве никто никогда не хотел ему помочь? Ну, в те времена, когда Жон еще был готов эту самую помощь принять. Когда он в ней больше всего нуждался.

Руби почувствовала отвращение и гнев. Гнев, который не ощущала уже очень и очень давно! Гнев, который мог почувствовать лишь тот, кто прошел через то же самое. Через те же унижения, от которых ее когда-то спасла Янг.

Жон Арк мог никому не показывать, что ему требовалась помощь, или даже сам себя в этом убедить... но это вовсе не означало, что Руби не могла вмешаться и всё исправить.

В следующий раз она точно не станет просто сидеть и смотреть на то, как над ним издевались. Иначе что же она будет за подруга?

* * *

Руби следовала за ним. Жон понятия не имел, зачем ей это понадобилось, и что-либо выяснять тоже не собирался. Но всё же она следовала за ним в полутора десятках метров, и он ощущал это даже несмотря на заполнявших коридоры студентов. Наверное, всё дело заключалось в том, что те смотрели на Руби и иногда спрашивали у нее, зачем она за ним таскалась.

Бедняжка...

Ей требовалось еще многому научиться, чтобы встать в этом деле вровень с Блейк. В конце концов, искусство слежки вовсе не ограничивалось лишь тем, чтобы избежать внимания объекта наблюдения.

К счастью, Руби действовала не по приказу Вайсс, поскольку та еще на уроке успела пригрозить Жону огромным обедом и кучей домашнего задания.

Именно поэтому он и поспешил тихо выскользнуть из класса, как только она уперла руки в бока, приняла величественную позу и — самое главное — на мгновение закрыла глаза.

Да, Жон за подобный поступок наверняка очень дорого заплатит, но это будет когда-нибудь потом.

Честно говоря, он не был голоден и не желал участвовать в том, что, скорее всего, в очередной раз произойдет в столовой. Завтрак закончился всего лишь четыре часа назад, и на нем Вайсс скормила ему целую тарелку овсяной каши. Пожалуй, это выглядело бы очень мило, если бы она силой не заталкивала ложку ему в рот.

Что же касалось домашней работы... то ее сделать всё равно придется, но сейчас у него оказалось совсем неподходящее настроение. Лучше уж было сбежать, чем нечаянно сорваться на Вайсс.

В конце концов, она хотела ему просто помочь... хотя Жону ее помощь ничуть и не требовалась.

Так что если Руби желала за ним проследить, то он не возражал.

Можно было пойти, например, на крышу или найти на лестнице какую-нибудь укромную нишу и как следует там выспаться.

Вряд ли это зрелище окажется для нее таким уж занимательным... Ну, если, конечно, у Руби не было какого-либо фетиша на спящих людей, а также имелось желание пропустить обед.

Впрочем, ее присутствие Жона все-таки отвлекло. Настолько, что наличие кого-то еще он заметил только тогда, когда его уже схватили за воротник, а затем подняли в воздух и прижали к стене. Он мог бы положить ладонь за запястье удерживавшей его руки, а затем надавить на сустав пальцем и сломать, например, какую-нибудь кость, слушая чужие крики боли. Кисть уже сама собой заняла нужное положение.

Гораздо сложнее оказалось просто сдержаться.

— Ты, — прошипел парень, в котором Жон безо всякого удивления узнал Кардина Винчестера. Разве что тянувшийся через лицо бинт оказался чем-то новым. Неужели тот удар навершием меча сломал ему нос?

— Привет, Кардин, — помахал ему рукой Жон, не проявляя ни малейшего беспокойства по поводу своего не самого удобного положения. Вокруг тут же начали собираться студенты, а Руби поспешила пролезть в первый ряд. — Ты как-то изменился... новая прическа?

— И у тебя еще хватает наглости здесь появляться?..

— Ну... я тут, вообще-то, живу. И каждый день хожу по этим самым коридорам. А еще мы с тобой почти что сосе-...

Ему пришлось замолчать, когда Кардин сильнее прижал его к стене, не давая нормально вздохнуть. Если так и дальше пойдет, то Жон будет вынужден начать действовать.

— Заткнись! — рявкнул Кардин, брызгая ему слюной в лицо. — Думаешь, ты теперь такой крутой из-за того, что случилось вчера?

— Ты о чем вообще сейчас говоришь? — поинтересовался Жон, стирая с себя чужие слюни.

Кардин всё еще мог исправиться, так что не следовало его убивать. По крайней мере, не сейчас.

— О поединке! О нашем поединке, в котором ты сжульничал!

Жон закатил глаза. Любой нормальный Охотник понял бы его мотивы и, может быть, даже поблагодарил бы за преподнесенный урок. В боях вообще не существовало понятия "жульничество". Либо ты так или иначе выводишь из строя противника, либо он проделывает то же самое с тобой.

Но следовало помнить о том, что Кардин Охотником всё еще не являлся. Ему было всего лишь семнадцать лет, так что считать его стоило просто ребенком.

— И что теперь? — спросил Жон. — У меня еще есть дела, нужно кое-куда сходить, так что на висение тут времени совсем нет.

Если Кардин сейчас не уйдет, то Жон вполне мог сорваться и устроить серьезную потасовку с не менее серьезными последствиями. К тому же в данный момент перед ним находилась просто невероятно привлекательная для вымещение на ней излишней злости цель.

— Кое-куда сходить? — переспросил ухмыльнувшийся Кардин. — Так давай я тебе в этом помогу!

И прежде чем Жон успел среагировать, его куда-то потащили двое членов команды Кардина. Он немного подергался, но держали они очень крепко. В конце концов, это были не просто подростки, а много лет тренировавшиеся подростки. Возможно, Жон и сумел бы вырваться на одной лишь силе, если бы имел сейчас физическую форму той же Янг. Или хотя бы ее Проявление.

Что Кардин вообще собирался с ним сделать? Макнуть головой в унитаз? Вот уж неприятность так неприятность.

Жон тонул куда больше раз, чем мог сосчитать.

Впрочем, тащили его явно не в сторону туалета. По крайней мере, в туалете не было ничего большого и металлического, куда его только что запихнули. Да и Кроцеа Морс вряд ли мог там висеть.

Секундой позже дверь ракетного шкафчика захлопнулась.

— Кардин, — вздохнул Жон. — Перестань заниматься всякими глупостями. Ты хоть понимаешь, сколько у тебя из-за этого будет проблем? Тебя даже могут отчислить из Бикона.

И честно говоря, последнее расстраивало больше всего. Вот почему могли отчислить кого-то другого, но не его самого?

— Увидимся как-нибудь потом, Жонни! — помахал рукой Кардин, набирая какие-то случайные цифры.

Жон почувствовал, как задрожал его шкафчик, и со вздохом оперся на заднюю стенку. О чем-то умолять или пытаться вырываться он не собирался, раз уж двигатель оказался запущен, а контрольный механизм заблокировал дверь, чтобы она случайно не открылась в полете. В конце концов, никому не хотелось потом искать свои вещи по всем окрестностям.

Надо было все-таки сломать Кардину руку. В трех местах — просто на всякий случай.

Снаружи школьное помещение уже сменилось чистым, голубым небом. Вскоре мир медленно накренился, а желудок приготовился к неизбежному кошмару.

— Сотни жизней, — пробормотал Жон, держась за живот, когда шкафчик полетел вниз. — А укачивает всё так же. Ненавижу!

Выбравшись на мягкую траву из покореженного шкафчика, он закашлялся.

Над местом крушения поднимался небольшой столбик дыма, да и поломанные ветви деревьев тоже могли подсказать каким-нибудь спасателям, где именно его стоило поискать.

— Идеальное приземле-... — его шутка оказалась прервана попросившимся на выход завтраком. Как следует проблевавшись, Жон опустился на колени. — Ладно... этого никто не видел...

Он еще раз кашлянул, а затем сорвал немного травы и стал ее жевать, чтобы избавиться от неприятного привкуса во рту. После этого Жон выплюнул ее и вытер губы рукавом, осмотревшись вокруг.

Разумеется, это оказался Изумрудный лес. Даже если не приглядываться к деревьям, то всегда можно было подсчитать расстояние, которое пролетел шкафчик. Ну, или просто посмотреть на видневшийся вдалеке шпиль Бикона. Путь дотуда займет примерно сорок минут.

А можно было бы пойти в противоположную сторону, если бы не висевший у него на ноге браслет, который, впрочем, всё еще оставался скрыт под штанами. Интересно, поверил бы Озпин в то, что Жон просто заблудился и совершенно случайно вышел, например, к Анселю?

Вчерашним вечером, когда он разгуливал по комнате без штанов, ему очень повезло, что никто из девчонок этот самый браслет так и не заметил. С другой стороны, они явно пытались не опускать взгляд ниже его пояса, так что никаких случайностей тут не было.

— Ох... А чего я вообще волнуюсь о таких мелочах?

Жон посмотрел на покореженный шкафчик. Этот уже точно никуда не полетит. Что с ними вообще делала администрация школы и откуда доставала новые, он понятия не имел.

Вытащив оттуда Кроцеа Морс и проверив на наличие повреждений или грязи, Жон повесил его на пояс. Следующей появилась гитара — та самая, которую подарили ему родители. К счастью, она тоже пережила падение, и оставлять ее здесь он не собирался.

А вот всякие учебники и прочие принадлежавшие Бикону и Озпину вещи — причем весьма недешевые вещи — вполне могли подождать прибытия спасателей.

— Итак, ничего ценного потеряно не было, — объявил Жон, закрывая покореженную дверцу.

Ну, кроме его времени, которое он хотел потратить на сон. Вряд ли стоило делать это в окружении Гриммов.

Проклятый Кардин Винчестер...

Жон считал, что уже отделался от него. Жульничество или нет, но Кардин уважал чужую силу. Разве во время того удара он эту самую силу не почувствовал?

С другой стороны, Жон уже очень много жизней не подвергался никаким издевательствам, потому что его настоящие сила и навыки оказывались видны всем еще во время церемонии посвящения.

— Наверное, за столько лет я практически всё о нем позабыл.

И это могло стать немалой проблемой.

Жон вовсе не шутил, когда говорил Вайсс, что не заметил попыток над ним поиздеваться. По сравнению с некоторыми событиями его прошлого, их смех, толчки и всё прочее казались чуть ли не дружеским похлопыванием по спине.

И всё же это постепенно становилось проблемой.

Кардин являлся главным заводилой. Он единственный имел достаточно храбрости, чтобы перейти от слов к делу.

Жон раздвинул ветви и взобрался на какую-то гнилую корягу.

Итак, следовало ли считать Кардина храбрым или все-таки напрочь тупым? Впрочем, разбираться с ним всё равно так или иначе придется.

И даже не в лесу Вечной Осени. Если точнее, то не будет никакого спасения Кардина от Урсы. С другой стороны, и позволять тому просто погибнуть тоже не следовало. По крайней мере, не так. Не будучи для всех всего лишь хулиганом и идиотом. Жону требовалось, чтобы сок попал в кого-нибудь другого, и тогда всё разрешится без его участия.

Его внимание привлекло к себе раздавшееся неподалеку рычание. Знакомое и низкое рычание — словно терлись друг о друга две гранитные плиты.

Кроцеа Морс тихо покинул ножны, моментально оказавшись в руке.

Беовульф.

Жон не ощущал ни страха, ни волнения, спокойно дожидаясь пробиравшегося сквозь кусты монстра. Вне всякого сомнения, сюда его привлек грохот рухнувшегося на землю шкафчика. Впрочем всё это не имело абсолютно никакого значения.

Наверное, шелест веток за спиной должен был его напугать, но Жон лишь закатил глаза, лениво посмотрев в ту сторону.

Быстрый шаг позволил уклониться от броска Беовульфа, а вскинутый одной рукой меч легко пробил его мех и мышцы. Гримм рухнул в траву, рассеченный от плеча до бедра.

— Идиот, — фыркнул Жон, когда тот начал исчезать.

Опасность подобные монстры могли представлять разве что для самых обычных людей... Даже тот, который в свое время ранил Жона, был убит безо всякой ауры и оружия — лишь подручными средствами. В конце концов, в этот лес каждый год скидывали совсем зеленых студентов, не имевших практически никакого боевого опыта.

Среди деревьев раздался вой. Рука потянулась к ножнам, но затем Жон передумал их разворачивать. Для чего-то подобного щит ему не понадобится...

— Идите сюда, — позвал он монстров. — В Биконе меня ждет уютная кровать, а вы просто зря тратите мое время.

Жон не знал, понимали ли Гриммы человеческую речь, но на слова они реагировали всегда. А может быть, на заключенную в них ненависть, потому что ничего хорошего им никто никогда не говорил.

Как бы там ни было, но к тому моменту, когда Жон закончил свою фразу, из зарослей уже вылезла целая куча Беовульфов и пара молодых Неверморов, тут же взлетевших над ними.

Смерть и разрушение...

Эта мысль внушала ужас, но всё могло — и вскоре станет — гораздо хуже, когда Бикон падет. Настоящая паника начнется после того, как окажется ясно, сколько конкретно террористы Белого Клыка протащат внутрь Академии Гриммов. Слишком большое количество противников, да и взломанные роботы Атласа тоже станут делать именно то, что умели лучше всего. То есть мешаться под ногами.

Здесь и сейчас всё оказалось совсем иначе.

Шагнув в сторону, Жон схватил первого Беовульфа и выставил его между собой и следующим. Монстр взревел, когда ему в спину вонзились когти его "союзника", и вскоре полег под натиском желавших добраться до Жона собратьев.

Тот перехватил Кроцеа Морс обеими руками, позволив левой соскользнуть на навершие, чтобы отразить атаку справа. Подскочив к Беовульфу и ошеломив его ударом локтя в морду, Жон полоснул мечом по подставленной шее. Голова откинулась назад, удерживаемая оставшимися мышцами и сухожилиями.

Впрочем, Жон уже утратил к нему всяческий интерес, уворачиваясь от спикировавшего с грозным карканьем Невермора. Тот врезался в землю, подняв облако пыли, а затем хрустнул из-за обрушавшегося ему на спину ботинка. Еще один Беовульф наткнулся грудью на вовремя подставленный меч.

Жон рубил и кромсал монстров, заливая округу их кровью и разбрасывая в разные стороны куски их тел. Они лезли и лезли, погибая от ударов меча. Еще один Невермор оказался отловлен за клюв и размазан по земле, добавив к окружающему беспорядку еще и ворох перьев.

Жон расхохотался.

Боги, это было невероятно забавно.

Охотники оттачивали методы уничтожения Гриммов множество поколений подряд и добились в этом довольно неплохих результатов. В конце концов, от когтей и клыков монстров они погибали крайне редко. По крайней мере, в случае самого Жона это было именно так.

— Люди называют вас чудовищами, — с улыбкой покачал он головой, глядя на исчезавшие трупы врагов. — Но мы-то с вами знаем, кто именно является настоящими чудовищами.

Люди. Такие люди, как, например, Синдер, Адам, Торчвик или Нео. Те самые, на чьих руках была кровь сотен и тысяч невинных жертв.

Вовсе не безумное желание умереть бросило его в объятья очередного Беовульфа. Жон заломил ему лапу и прижал к дереву, заставив взреветь от боли и ярости, а затем задрал ему голову и перерезал открывшееся горло при помощи Кроцеа Морса. Беовульф безжизненно осел на землю.

Нет, настоящие чудовища не бросались в атаку из лесных зарослей. Они выжидали и притворялись, строили планы и заманивали в ловушки. Их отличало наличие разума и терпения, позволявших дождаться того момента, когда ты окажешься наиболее слаб.

Не сила, не внешность и не численность пугала в них Жона, но лишь их извращенный, чудовищный ум.

Впрочем, сейчас для него это не имело абсолютно никакого значения.

Основная проблема заключалась в Биконе. Он олицетворял собой всё то, что Жон ненавидел и боялся, от чего сердцебиение учащалось, и ему становилось сложно дышать. Видеть сердитый взгляд Пирры — его первой напарницы и женщины, которую он когда-то любил. Или вздрагивавшая при каждой попытке посмотреть ему в глаза Янг, недоверчиво глядевшая на него Блейк, разочарованный Рен и грустная, хотя и пытавшаяся это скрыть Нора.

Именно это рвало Жона на части.

Но именно этого он от них и ожидал. Вряд ли ему вообще удалось бы подружиться с ними, если бы они вдруг оказались из тех людей, кто одобрил бы его нынешнее поведение.

Разумеется, всё сложилось именно так как сложилось.

Но что тогда оставалось делать Жону? Его друзья ведь всё равно умрут, нравилось ему это или нет. Сближение с ними принесет лишь еще больше боли, когда он сбежит из Бикона.

Придерживаться разработанного плана оказалось весьма непросто.

Достававшая Жона Вайсс, шутившая по этому поводу Янг и всё время бросавшая на него подозрительные взгляды Блейк хотя и забавляли его, но в то же время вызывали немалое раздражение. Оно быстро накапливалось, уже один раз заставив его сорваться на Кардине. Кто подвернется ему под руку следующим?

Впрочем, кое-кто уже подвернулся, и упускать этот великолепный шанс избавиться от раздражения Жон не собирался.

— Идите сюда! — рассмеялся он, глядя на сбитых с толку его радостью Гриммов.

Слипшиеся от пота волосы лезли в глаза, а мышцы немного болели, но тело буквально рвалось в бой. Кроцеа Морс отразил удар огромных когтей, а затем пронзил морду Беовульфа и выскользнул из нее уже полностью красным, красиво переливаясь в солнечных лучах.

Гриммы не могли справиться с ним, но зато оказались способны заставить его кровь быстрее бежать по жилам. И это было просто замечательно. Жон устал от тех, кто не только мог его убить, но и постоянно этим занимался. Он уже успел позабыть о том, каково было демонстрировать свое полное превосходство, да еще и над столь однозначно злыми врагами.

Никаких моральных терзаний, чувства вины или даже просто сомнений — лишь безумная радость от безусловно правильного поступка.

Стая оказалась не очень большой, и Жон прекрасно понимал, кого за это следовало винить. Интересно, что бы сказал Питер Порт, если бы узнал, что как раз в данный момент его лишали привычного развлечения?

В конце концов, детей не бросали в по-настоящему опасную обстановку. На церемонии посвящения не встречалось стай, где было бы больше двух-трех крупных особей, потому что Порт с радостью выполнял свои обязанности.

Наверняка студенты решили, что он на первом занятии придумал ту историю насчет мужчины в лесу. Возможно, в этой жизни Жон его и не видел, но после церемонии посвящения Гриммы всегда приходили в немалое возбуждение. Один из преподавателей должен был сходить в лес и убедиться в том, что они не собирались в огромную стаю или даже орду.

Вокруг всё было залито кровью — проклятой кровью, которая принадлежала Гриммам. Они ревели и рычали, выражая свою ненависть и гнев, но их жалкие попытки оказались заглушены смехом Жона.

* * *

Вайсс не знала, стоило ли ей испытывать ярость или все-таки ужас, поэтому чувствовала и то, и другое. Обе эмоции пытались взять над ней верх, пока она быстрым шагом шла по коридорам Бикона в сопровождении Янг, Блейк и команды Руби.

Последняя чуть ли не в слезах прибежала к ним в комнату, и только выражение ее лица удержало Вайсс от того, чтобы на нее накричать. Впрочем, ее гнев очень быстро получил другую цель.

Винчестер, этот... ублюдок. Как вообще можно было оказаться настолько мстительной и безответственной сволочью?

Вайсс хотелось пойти к нему в комнату и превратить его в глыбу льда, но в данный момент существовала другая, более важная проблема. Следовало срочно отыскать ее беспомощного партнера. Из всех людей, которых этот идиот Винчестер мог отправить в лес, он выбрал именно того, в чьей способности выжить там в одиночку Вайсс испытывала серьезные сомнения.

Впрочем, как раз в этом не было совершенно ничего удивительного. Разумеется, трусливый Винчестер старался издеваться лишь над самыми слабыми, от которых можно было не опасаться получить удара в ответ. И раз уж он настолько боялся драться с теми, кто умел это делать, то, наверное, стоило потом навестить его и показать на практике возможные последствия необдуманных действий по отношению к ее партнеру.

Но сначала требовалось спасти одного ленивого дурака, пока его еще не сожрали.

На поиск преподавателей в огромном Биконе времени не оставалось, да и не было в них никакой нужды. Жона засунули в шкафчик в его обычной школьной форме, а это означало, что свиток у него был с собой. И теперь его сигнал исходил откуда-то из Изумрудного леса.

К тому же он не двигался, что наводило на довольно мрачные мысли.

— Я должна была их остановить, — пробормотала Руби.

Вайсс не стала обращать внимания на ее слова, сосредоточившись на том, чтобы не споткнуться, спускаясь вниз по лестнице.

— Но я не успела пробиться сквозь толпу до того, как они запустили двигатель шкафчика!

— Никто ни в чем тебя не обвиняет, Руби, — сказала Янг.

Даже она волновалась о Жоне, хотя и пыталась это скрыть. Вайсс уже заметила, что Янг его чаще всего поддерживала, хотя причину подобного поведения понять никак не могла. Оставалось надеяться лишь на то, что у них не имелось каких-либо отношений, из-за которых ей потом начнут по ночам сниться кошмары. Как бы то ни было, кулаки Янг оказались сжаты, а обычно фиолетовые глаза сильно потемнели, став практически темно-красными.

— Мы его обязательно найдем, — пообещала Пирра.

Ее присутствие давало Вайсс некоторую надежду на успех. Ни один Гримм не сумеет устоять перед их объединенной мощью.

Разумеется, ей хотелось бы стать напарницей именно Пирры, но это вовсе не означало, что Вайсс собиралась так глупо терять одного ленивого идиота. Уж точно не до того, как она отыграется на нем за всё. Жон слишком сильно ее раздражал, чтобы так легко и просто умереть, тем самым выбросив на помойку все вложенные ей в его обучение усилия!

— Он может не двигаться потому, что дожидается спасателей. Они ведь просят никуда не уходить, если, например, кто-то заблудился в лесу, верно?

— Этот совет дают детям, — фыркнула Блейк, после чего на секунду повисло тягостное молчание. — Но да... ты права.

Вайсс вздохнула, подумав о том, что ее партнер и был, по сути, ребенком.

Сделав еще несколько шагов, она оказалась на залитой солнечным светом площади перед Биконом. Они могли бы взять Буллхэд, но на это требовалось потратить драгоценное время. Наверное, лучше будет просто вызвать один из них с помощью свитка, когда они станут возвращаться.

Отметка Жона по-прежнему не двигалась.

— Как мы спустимся вниз? — поинтересовалась Янг, остановившись рядом с Вайсс на краю обрыва, где не так уж и давно начинался их учебный год. Та закатила глаза и отступила на шаг назад, а сама Янг лишь удивленно моргнула, почувствовав толчок в спину от своей напарницы, после чего полетела вниз, завопив от ярости.

— Извини, что опередила тебя, — пожала плечами Блейк. — Но должна же я была хоть как-то отыграться на ней за все те каламбуры, что она придумывает.

— Не стану оспаривать твое право, — тоже пожала плечами Вайсс, проигнорировав взгляды членов команды "Рубин".

Некоторая часть ее сознания резко возражала против прыжка с обрыва. Она даже ощутила тошноту и появившиеся мурашки при мысли о том, что с ней случится после столкновения с землей.

С собственными инстинктами вообще было очень сложно бороться. Если Янг спросит Блейк о причине ее поступка, то та наверняка именно так ей и ответит.

Вайсс вздохнула и бросилась вперед, в последний момент оттолкнувшись от самого края.

Полет... был не лучшим описанием того, что с ней происходило. Ощущение счастья и полной свободы длилось чуть больше секунды, а затем свое взяла потянувшая ее вниз к земле сила тяжести, быстро увеличивая скорость и заставляя ее почувствовать, как недавно съеденный обед пополз вверх по пищеводу. Она сделала глубокий вдох, постаравшись успокоиться и прекратить это безобразие.

Тут не было никаких отличий от церемонии посвящения. Хотя нет, здесь им приходилось даже проще — не такая большая высота и не столь высокая скорость, а также отсутствие тех кошмарных кувырков и полный контроль над траекторией падения. Вайсс справилась тогда и, разумеется, справится сейчас.

Тут ей в голову пришло, что они вполне могли вызвать свои ракетные шкафчики при помощи свитков, а затем долететь до нужного места на них.

— Будь ты проклят, Жон Арк, — вздохнула Вайсс. Это он был виноват в том, что она о такой возможности даже не подумала. — Я тебя теперь замучаю тренировками! Через три недели ты станешь получать только хорошие оценки!

Жон должен был искренне благодарить ее за то, что она помогала исправить его недостатки!

Как и на церемонии посвящения, Вайсс не могла остановить себя одним единственным глифом, иначе оказалась бы размазана именно по нему, а не по земле. Ну, может быть, этот вариант выглядел бы немного красивее со стороны. Поэтому она начала замедлять себя поставленными под углом глифами, пока скорость не стала более-менее приемлемой.

Для подобной задачи требовались невероятное мастерство и концентрация. Винтер наверняка бы ей гордилась.

Вайсс грациозно сошла с последнего глифа на покрытую травой землю.

Рядом упали четыре гильзы от снайперской винтовки, а затем Руби зацепилась косой за ветвь дерева и приземлилась возле нее.

— Готово! — воскликнула она, и только потом заметила недоуменный взгляд Вайсс. — Что?

Конечная скорость должна была оказаться чуть менее сотни миль в час, лишь немного снизившись из-за отдачи от четырех выстрелов. Как могло касание ветки помочь Руби моментально остановиться?

Вайсс посмотрела на ее руки, но те явно были сделаны не из каких-то там сверхпрочных сплавов и вовсе не собирались вываливаться из плечевых суставов. Затем ее взгляд скользнул по ветке. Та всё еще висела на дереве.

Хотя нет, она не станет об этом думать.

Остальные приземлились через несколько секунд — кто-то перекатившись по земле, в то время как другие тоже воспользовались ветвями деревьев. Из кустов выбралась Янг.

— Это было отвратительно, Блейк, — вздохнула она, выдирая из волос застрявшие там веточки. — Просто отвратительно.

— Вайсс? — окликнула ее Руби.

— Он всё еще не двигается, — отозвалась та, не отрывая взгляда от экрана свитка. — Но мы находимся не так уж и далеко — чуть меньше километра.

И это было очень хорошо, поскольку пока что они только спрыгнули с обрыва. Жона могло закинуть и гораздо глубже в лес.

— На звонки он так и не отвечает? — спросила Нора.

Они много раз пытались связаться с Жоном, но пока что без какого-либо результата. Вайсс предпочитала не думать о том, что это могло означать.

Этот идиот не удосужился даже настроить автоответчик, так что приходилось слушать гудки, прикладывая все силы к тому, чтобы не шипеть от раздражения.

Впрочем, подобная безалаберность ее ничуть не удивляла.

— Нет, не отвечает.

Хотелось бы Вайсс сказать хоть что-нибудь успокаивающее, чтобы стереть эти угрюмые выражения с их лиц, но ничего хорошего ей в голову просто не приходило. Все они думали об одном и том же.

Винчестера по возвращению она наверняка прикончит. Или заставит его вылететь из Бикона с такой скоростью, что его размажет по какому-нибудь дереву.

Пара секунд ушла на то, чтобы определиться с нужным направлением. Вскоре Вайсс уже побежала вперед, а остальные последовали за ней.

— А где все Гриммы? — поинтересовался Рен.

Она осмотрелась по сторонам, осознавая его правоту.

В округе не оказалось никаких Гриммов... по крайней мере, они не видели и не слышали ни одного. Пусть лес был немаленьким, но на церемонии посвящения на них нападали прямо начиная с момента приземления, и потому подобная тишина казалась очень странной.

— Может быть, нам просто повезло? — предположила Пирра. — Если эта часть леса необитаема, то Жон наверняка находится в полной безопасности.

Она посмотрела на Руби, и та вроде бы даже немного приободрилась.

Вайсс казалось странным, что Руби так сильно переживала за Жона и вообще сумела с ним подружиться, если он с ней практически не разговаривал. Скорее всего, дело тут заключалось в самой Руби, поскольку именно она изо всех сил пыталась наладить отношения.

Остальная часть ее команды чувствовала себя рядом с Жоном довольно неловко, что тоже не укрылось от Вайсс. По крайней мере, между всеми прочими подобных проблем не возникало, да и если бы они его действительно ненавидели, то не отправились бы спасать.

Вайсс следовало еще и научить Жона нормально общаться с людьми... помимо всего остального.

— Мы уже близко!

Они продирались сквозь кусты, борясь с цеплявшимися за одежду и волосы ветками, но над деревьями уже был виден тоненький дымок — скорее всего, последствия крушения шкафчика!

— Жон! — крикнула Руби, первой выбегая на полянку при помощи своего Проявления.

Вайсс вылезла из кустов второй, обведя окрестности взглядом, пока ей на глаза не попался ее партнер. Нет...

Они... они что, опоздали?

— Вот ведь дерьмо... — пробормотала Янг, и Вайсс, пожалуй, впервые оказалась согласна с ее не слишком пристойной фразой.

Пирра что-то тихо прошептала, но Вайсс ее так и не услышала, шагая в сторону сползшего на землю по измятому шкафчику Жону.

Возле неподвижных рук валялись меч и свиток. А еще всё его тело было в крови, будто он в ней искупался.

Наверное, Жон пытался сопротивляться.

Нервно сглотнув, Вайсс опустилась рядом с ним. Прохладная трава касалась ее ног, но дрожала она совсем не из-за холода. Ладонь потянулась вперед, чтобы дотронуться до его лица.

А затем она прищурилась.

— Вайсс! — шокировано вскрикнула Янг, когда ее кулак врезался ему в живот.

— Жон! — с облегчением воскликнула Руби, когда этот ублюдок закашлялся, перекатившись набок.

Вайсс выпрямилась и сложила руки на груди, сердито на него глядя.

— Спишь? — прошипела она. — В Изумрудном лесу?! У тебя вообще хоть капля мозгов есть? Хотя нет, не отвечай. Нам и так прекрасно известно, что между ушей у тебя полная пустота. Ты, Жон Арк, являешься самым тупым идиотом, с которым я когда-либо имела дело!

— В-вайсс? — откашлявшись, выдавил из себя тот. — Я тут просто-...

— Спал? — слегка приподняла она бровь. — Наслаждался свежим воздухом? Прогуливал занятия?

— Прогуливал занятия? — переспросил Жон. — Подожди, а сколько сейчас времени?

— Уже половина третьего, — ответила ему Нора. — Так что в данный момент мы как раз собираемся прогулять урок профессора Порта.

— Замечательно.

— Нет абсолютно ничего замечательного в прогулах! — стукнула его по макушке Вайсс. Впрочем, преподаватели еще узнают, что во всем этом оказался виноват Винчестер. — И тем более нет ничего замечательного в том, что ты просто спал, когда мы считали тебя погибшим или тяжело раненым! У тебя есть хоть какое-нибудь оправдание этому поступку?

Жон нервно откашлялся, а затем посмотрел на остальных членов команд в поисках поддержки. Вайсс зарычала, вновь привлекая его внимание к себе. В этот раз у него точно не выйдет ее чем-нибудь отвлечь.

— Я не покидал место падения, чтобы вы смогли меня найти.

— Этого недостаточно! — рявкнула она, услышав вздох Блейк на заднем плане. — Ты мог с нами связаться или хотя бы просто ответить на один из наших звонков. Если только... На тебя что, напали? Откуда взялась вся эта кровь?

Никаких повреждений на нем Вайсс так и не увидела, да и если он просто улегся спать... Насколько же Жон был ленивым?

— Всего лишь один единственный Гримм, — пожал он плечами.

— И ты его убил?

Хотя никаких других вариантов у него и не имелось. Ну, если только Жон не открыл свое Проявление, которое позволило бы ему, например, уговорить Гримма уйти прочь и оставить его в покое.

Он смущенно почесал затылок.

— Можно сказать и так...

Вайсс приподняла бровь, ожидая дальнейших пояснений.

— Ну, когда я выбирался из шкафчика, то из ниоткуда появился Беовульф. Я забрался обратно и выставил наружу меч.

Остальные подались немного вперед, а Вайсс с гордостью посмотрела на Жона. Хоть чему-то тот научился.

— А потом он споткнулся обо что-то и упал прямо на мой меч, залив и меня, и шкафчик кровью, после чего сдох.

— Он... — пробормотала Вайсс, пытаясь не демонстрировать свое недоверие к его словам. — Он просто споткнулся?

— Прямо как Смертолов, — добавил Рен, хотя она и сама уже заметила схожесть этих случаев.

— Вы думаете, что я вру? — возмутился Жон, посмотрев на них с Реном. — С чего бы мне вообще лгать о том, что я убил Гримма?

Тут его глаза внезапно округлились.

— Подождите! Я не отвечал на ваши звонки, потому что дрался сразу с пятью десятками Гриммов. И с легкостью их всех победил, но потом подумал-...

Отвешенный Вайсс подзатыльник заставил его прикусить язык.

— Какой же ты все-таки идиот, — вздохнула она. Возможно, в этом вздохе имелось и немалое облегчение, но ярости там тоже было предостаточно! — Вскоре ты действительно сможешь убивать Гриммов десятками, потому что тебя ждут самые кошмарные тренировки, которые ты только способен себе представить. Это тебе за то, что заставил нас волноваться.

— А ты за меня тоже волновалась?

Если Жон ожидал, что она покраснеет, то сильно ошибся. Вместо этого Вайсс отвесила ему еще один подзатыльник, решив вбить в эту тупую голову хотя бы каплю здравого смысла.

— Все-таки волновалась, — рассмеялся Жон.

— А сейчас я на тебя злюсь! И тебе явно не стоит так уж сильно радоваться этому факту!

— Ай! Это домашнее насилие!

— Не нужно снова начинать эти тупые шутки. И лучше подумай о том, как ты станешь расплачиваться с нами за пропущенный из-за тебя урок!

— Расплачиваться?.. Эй, это, вообще-то, была всего лишь скучная лекция Порта. Вы мне еще должны приплатить-... АЙ!

Руби смотрела на них двоих с довольно странным выражением лица.

Жон выглядел... как-то иначе. Более разговорчивым и спокойным. Он смеялся, когда Вайсс его била, а его слова очень сильно напоминали какую-то шутку. Да и губы искривились так, что у Руби ушла пара секунд на то, чтобы понять смысл этой гримасы.

Жон улыбался.

И из-за этого Руби ощущала самое настоящее счастье. Ее друг остался жив, находился сейчас в безопасности, и она его все-таки не подвела. К тому же настроение у него явно было гораздо лучше, чем раньше.

И всё же слушая его комментарии, моментально выводившие Вайсс из себя, Руби поняла, что именно во всем этом ей казалось странным.

Жон вовсе не улыбался и не смеялся. Он просто делал вид, но его глаза по-прежнему оставались холодными.

И это ее пугало.

* * *

— Хорошо всё то, что хорошо заканчивается, — усмехнулась Янг, рухнув на свою кровать.

После столь длинного дня и пробежки по лесу постель манила своей мягкостью. Как жаль, что их бесстрашный лидер не мог всем этим насладиться, поскольку Вайсс выдала ему зубную щетку и отправила чистить душ.

Янг назвала бы подобные меры чрезвычайно жестокими... но Жон их полностью заслужил за то, что заставил их так сильно волноваться.

К счастью, Гриммов в той части леса практически не было. К счастью и для Жона, и для Винчестера, поскольку они всё равно уже сказали профессору Порту, почему оказались вынуждены пропустить его урок. Тот выглядел крайне серьезным и заверил их, что Винчестер так легко не отделается.

Впрочем, самой Янг больше нравилась высказанная Норой идея сломать ему ноги.

— Ты действительно так думаешь? — спросила Блейк, выглянув из-за обложки очередной книги. — Что Винчестер оставит его в покое после всех тех наказаний от Порта?

— Оставит, если не захочет пострадать еще сильнее, — прошипела Вайсс с другого конца комнаты, откидывая хвост волос за спину.

Янг ухмыльнулась и с намеком посмотрела на Блейк, но та смысла ее послания так и не поняла. Ну, рано или поздно поймет.

Слишком уж быстро Вайсс бросалась на защиту Жона, пусть даже его и ненавидела. Как говорилось в пословице: от любви до ненависти был всего лишь один шаг. В обратную сторону, видимо, тоже.

И еще Вайсс выглядела такой гордой и самодовольной, когда пыталась заставить его учиться, что за этим оказалось невероятно интересно наблюдать.

— Да, мамочка! Защити папину честь от всяческих Винчестеров! — воскликнула Янг, ухмыльнувшись, когда услышала рычание Вайсс. Это было даже слишком просто.

Впрочем, раз уж "папочка" был занят чисткой душа, то наступило время немного поиграть в приставку, пока Вайсс не пришло в голову заставить ее делать домашнее задание. Пожалуй, у настоящих матерей она позаимствовала все самые худшие черты и привычки, что несколько раздражало Янг.

Но не успела она достать приставку, как в комнате раздался звонок — какая-то незатейливая мелодия. Янг посмотрела на свой свиток, а затем перевела взгляд на Блейк.

— Это не мой, — ответила на так и не заданный вопрос та.

— И не мой, — на всякий случай произнесла Янг.

Вайсс вздохнула, а затем подошла к кровати Жона, вытащив что-то из вороха разбросанной по ней одежды.

— Это его... Думаю, я просто нажму кнопку отбоя. Ему всегда смогут перезвонить уже после того, как он закончит-...

Но Янг толкнула ее на кровать, не давая договорить фразу о необходимости поддержания чистоты в душе и различных передававшихся половым путем заболеваниях, после чего выхватила из рук свиток.

— Сбросить звонок? В своем ли ты уме, Вайсскимо? Это же отличный шанс добыть чуть больше информации о нашем дорогом лидере!

— Ты хотела сказать: вмешаться в его личную жизнь? — уточнила зануда Блейк.

Впрочем, от Янг не укрылся брошенный ей на свиток взгляд. Она тоже хотела узнать о Жоне немного побольше, что ничуть не мешало ей валить всю вину на Янг.

Экран просветлел, когда звонок оказался принят, и на нем появилось изображение девочки лет тринадцати или четырнадцати — чуть моложе Руби. У нее были светлые волосы, а взгляд ее голубых глаз с недоумением остановился на Янг.

— Привет, милашка! — улыбнулась та и помахала ей рукой.

Девочка удивленно моргнула, а затем отвернулась от экрана.

— Ма-а-ам! Жон нарушил свое обещание не отвечать на звонки, когда занимается всяким непотребством!

Теперь удивленно моргнула уже Янг. Всяким непотребством? Что эта девочка вообще имела в-... О нет!

— Эй! Ничего подобного тут нет! Мы с ним никогда ничем таким не занимались, — покачала она головой. — Мы просто состоим в одной команде, и я ничуть не заинтересована в нем в этом смысле. Меня, кстати, зовут Янг.

— Лгунья! — возмутилась ее собеседница. — Все знакомые мне девушки заинтересованы в моем брате. Но тебе он всё равно не достанется!

Она как-то умудрялась дуться и рычать одновременно, что тут же вызвало реакцию у Янг, приводя в действие ее инстинкты старшей сестры.

— Уа-ау! — проворковала она, бросившись к Блейк. Та успела только округлить глаза, когда ее книга оказалась вырвана из рук, а ее место занял свиток. — Разве она не милашка?! Смотри, Блейк! Она считает своего брата самым лучшим на свете! Это так мило!

— Он и есть самый лучший на свете! — настояла на своем девочка, вызывая у Янг очередной приступ умиления. Это была еще одна Руби, только светловолосая, голубоглазая и вдвое более милая, поскольку пыталась говорить угрожающе, но пока не научилась это делать. У Жона имелась младшая сестра-цундере, и Янг собиралась заполучить ее в свое полное распоряжение. — И хватит уже так со мной разговаривать! Мам, шлюховатая девушка из команды Жона издает при мне всякие странные звуки!

А вот это ее немного отрезвило.

— Шлюховатая?! А не пошла бы ты на-... Я имею в виду, что не слишком ли ты юная, чтобы знать подобные слова?

— А ты не слишком юная для моего брата? — спросила в ответ девочка. — Лет так на двадцать.

Что вообще позволяла себе эта соплюшка? Янг с легкостью могла окрутить ее тупого брата, если бы захотела.

— К чему всё это? Ты что, сама желаешь выйти за него замуж?

Может быть, и не стоило опускаться до подобного уровня и вообще спорить со всякой мелочью, но никто не смел говорить в подобном тоне с Янг Сяо-Лонг. Никто.

— Эм... нет, — поморщилась эта самая мелочь. — Но его место здесь, и вы не сможете увести его у нас только потому, что в округе не нашлось таких же сильных, классных и добрых парней!

Сильных? Классных? Добрых?!

Янг с Блейк переглянулись. Да у этой девочки розовые очки на глазах были покруче, чем у Руби.

И всё же Янг эта самая девочка очень нравилась. Она так и представляла себе: "Н-не то чтобы я б-беспокоюсь о тебе, старшая сестра..."

— Но он ведь от вас всё равно рано или поздно уйдет, — сказала Янг, жестом попросив Блейк и подошедшую поближе к ним Вайсс помолчать. — Найдет себе какую-нибудь женщину и заведет с ней семью. Не будет же он вечно жить со своей младшей сестрой.

Зато сама Янг сможет это сделать. Из нее уже вышла отличная старшая сестра!

— Жон... — нахмурилась девочка, а затем ее лицо просияло. — У него уже есть тут девушка, и они друг друга любят!

Янг ухмыльнулась, собираясь сказать, что в Биконе он завел себе новую, но девочка ее опередила:

— И они даже помолвлены! Вот так!

— П-помолвлены? — шепотом переспросила Янг.

Этого просто не могло быть. Эта девочка наверняка что-то перепутала. Скорее всего, тут имело место какое-то чудовищное недоразумение.

— Да, помолвлены и собираются пожениться, так что вам нельзя его уводить. Она мне как сестра, а ты — просто злобная разрушительница чужого счастья!

Вот ведь дерьмо... Теперь Янг стала еще и "злобной разрушительницей чужого счастья". Но если Жон оказался помолвлен и в то же время спал с другими девушками в Биконе?.. Хотя это и было не ее дело, но... Проклятье, ей не хотелось никому разбивать сердце.

Она посмотрела на Вайсс и Блейк, заметив, как те совершенно синхронно помотали головами. То есть от них никакой помощи ждать не стоило... Просто замечательно. Не нужно было вообще отвечать на этот звонок. Проклятое любопытство!

— Невеста, любовница и будущая жена, — продолжила перечислять девочка, всё еще оставаясь крайне милой. — Она уже практически часть семьи и даже взяла себе его фамилию!

А вот это уже было очень серьезно. Похоже, Янг сильно напортачила и влезла не в свое дело.

— Если ты разобьешь ей сердце, то я тебя никогда не прощу!

— Я уже поняла, — кивнула она, ощущая, что всё очарование куда-то быстро исчезало. — Как тебя хотя бы зовут? Меня вот, например, Янг, это — Блейк, а вон та девушка с белыми волосами — напарница Жона Вайсс.

В конце концов, им не нужно было лишнее недопонимание.

— Но ты можешь называть меня старшей сестрой.

— Большие сиськи, средние сиськи и никакие сиськи... — слегка прищурилась девочка, но до превратившегося в две иглы взгляда Вайсс ей сейчас было очень далеко. — Вы можете пытаться раскидывать свои сети и завлекать его разнообразием, но у Корал вам моего брата не увести! Они друг друга любят!

Корал, да? Янг не знала никого с таким именем, и это, пожалуй, было к лучшему. Окажись его невестой кто-нибудь из ее знакомых, и она понятия бы не имела, что ей тогда следовало бы предпринять.

Почему всё, что так или иначе касалось Жона, должно было оказаться настолько запутанным?

О Боги... Неужели Янг и в самом деле стала разлучницей, сделав так, чтобы Жон попал в Бикон? Ну, не специально, конечно. Но что, если именно из-за нее он теперь искал утешение в объятьях других девушек?

Это было бы полной катастрофой.

— Ах да, меня зовут Амбер. Рада была с вами познакомиться, — сказала девочка, и несмотря на ее слова, выражение лица говорило совсем не о радости.

Янг повернулась к остальным членам команды, взглядом прося у них о помощи.

— Ладно, достаточно, — произнесла Вайсс. Вряд ли она теперь когда-нибудь забудет об оказанной услуге. — Если Жон это услышит, то, скорее всего, не обрадуется тому, что мы обсуждаем его у него за спиной.

Наверное, она пыталась апеллировать к нежеланию этой самой Амбер показаться плохой в глазах брата. Это было подло, но Янг полностью одобряла.

— С чего бы ему услышать? Где он вообще находится?

— Чистит ванную комнату, — ответила ей Вайсс. — Он устроил там вчера... безобразие, так что мы заперли его внутри до тех пор, пока последствия не окажутся устранены.

— А... тогда волноваться не о чем. Наш разговор его не разбудит.

— Мне кажется, что ты не поняла, — хмуро посмотрела на нее Вайсс. — Я сказала, что Жон чистит нашу ванную. Вход в нее находится в комнате, так что он вполне может нас услышать.

— Ты сказала, что заперла его в ванной, так? — уточнила Амбер, дождавшись кивка Вайсс. — И еще поручила ему ее почистить, правильно?

Она снова кивнула.

— И ты что, и в самом деле ожидаешь от него какой-нибудь работы? Либо вы вообще не старались узнать его получше, либо ваши попытки закончились полным провалом.

Вайсс посмотрела на Янг.

— Прошу прощения, я сейчас вернусь.

Та вздрогнула, когда Вайсс дошла до своей кровати и взяла в руки Миртенастер, а затем направилась в сторону ванной.

— Ладно... — пробормотала Янг, поежившись, когда дверь оказалась распахнутой, и изнутри послышался храп. — Эм... еще как-нибудь поговорим, Амбер...

— Ага. Пока, разлучница, — помахала ей та. — Скажи Жону, что я его люблю, и ему нужно помнить о своем обещании.

— Конечно. По-...

— И еще он должен почаще нам звонить.

— Да-...

— И у меня скоро будет день рождения, так что-...

Янг убрала палец с кнопки завершения звонка, глядя на погасший экран.

М-да... это была совсем не Руби. И если когда-нибудь начнет звонить свиток Блейк, то она просто выпрыгнет в окно и убежит.

— ЖОН АРК! — взревела Вайсс, а из ванной раздались звуки соприкосновения металла с кафелем.

Янг посмотрела на Блейк.

— Не хочешь... сходить в библиотеку, пока мама с папой не успокоятся?

Блейк моментально захлопнула свою книгу.

— Я уж думала, что ты так и не предложишь.