На крыльях (гет)

Первый полноценный день Флер на родине легендарного придурка Артура, вероломной Гвиневры и очень уж могущественного, чтобы это было правдой, Мерлина, прошел… вполне терпимо.

Но если подобным образом ей придётся провести еще полгода, она точно не выдержит. Просто не выдержит. Уже сейчас безумно хотелось обратно во Францию, в свою уютную спальню в школе, откуда каждые выходные без проблем можно попасть домой, где ее с нетерпением ждут родители и Габриэль. На данный момент — единственные люди, которых она по-настоящему любила.

И очень по ним скучала.

Флер хмыкнула и перевернулась на живот. К счастью, их не заставили проживать в этом ужасном замке, а ее комната в карете, — о слава, слава чарам незримого расширения! — ничем не отличалась от привычной спальни в Шармбатоне. Светлые стены и пушистый ковер цвета кофе со сливками, широкая кровать, застеленная небесно-голубым покрывалом, аккуратный стол светлого дерева, такой же шкаф и… та-дам, собственная ванная комната. Да, Флер очень ценила уединение.

Все так же лежа на мягкой постели, она сладко потянулась: вставать не хотелось, все-таки лень иногда настигает и лучших из живущих. А себя Флер однозначно относила к этой категории.

‒ Скучно, ‒ проговорила она вслух, дотянулась до лежащей рядом палочки и невербальным «Акцио» призвала учебник по высшей транфигурации: когда она станет чемпионом, эти знания ей точно понадобятся.

Только эта уверенность помогала ей терпеть отвратительную страну: руководства трех школ и Министерств Магии дружно ‒ хотя и не без склок ‒ решили сделать местом проведения нынешнего Турнира Трех Волшебников английский Хогвартс. Именно поэтому делегациям студентов из Шармбатона и Дурмстранга пришлось на целых шесть месяцев покинуть свои школы и прозябать в этой кошмарной стране.

О, Флер была уверена в том, что Кубок выберет именно ее. Почему? Потому что он выбирает достойнейшего и сильнейшего студента школы. А в Шармбатоне это звание совершенно точно принадлежит ей, что бы там себе ни думали некоторые выскочки. Она ‒ лучшая! И сумеет доказать, что она ‒ не только смазливая мордашка да плащ вейловских чар за спиной.

Флер осознавала, что ее рассуждения и отношение к окружающим людям противоречат друг другу. В самом деле, ей было плевать на них, на их мнение, она купалась в их зависти и неодобрении, словно в подсвеченной лунным светом воде лесного источника, но при этом жаждала совершенно по-плебейски «утереть им нос». Еще раз доказать, насколько она выше их всех, насколько талантливее и способнее.

И она точно сумеет это сделать.

Делакур сменила позу, теперь она сидела, опираясь на ворох подушек, устроив тяжелый том на коленях, но сосредоточиться на в общем-то простых законах Гэмпа и исключениях из них почему-то не получалось.

Флер раздраженно перевернула страницу, но необходимая для успешного процесса запоминания и понимания сосредоточенность так и не пришла. Выбив по корешку захлопнутой книги затейливую дробь кончиками пальцев, она отбросила книгу, не особо заботясь о ее целостности ‒ «Репаро» никто не отменял.

Интересно, кто составит ей компанию в довольно небезопасных испытаниях турнира?

Да, вопреки мнению многих идиотов и идиоток, имевших честь учиться вместе с ней, Флер отлично понимала, что Турнир Трех Волшебников ‒ отнюдь не детская забава. И перед тем как решиться принять в нем участие, она ознакомилась со всей доступной информацией по теме (и не доступной тоже). Мальчику, заменявшему в тот день строгую мадам Арно, ‒ как же его звали, Жан? Поль? Жерар? Впрочем, неважно, ‒ хватило пары улыбок и чуть спущенного с поводка дара, чтобы Флер беспрепятственно ознакомилась с парой-тройкой фолиантов, доступ к которым студентов был строго ограничен. Нельзя сказать, чтобы Флер была очень уж сильным аналитиком ‒ свои способности она привыкла оценивать честно, наедине с собой, разумеется, но кое-какую информацию, необходимую для собственных выводов, ей все же удалось почерпнуть. И она не без оснований надеялась на то, что она поможет ей быстро вырваться вперед.

Итак. Турнир Трех Волшебников.

Три волшебные школы.

Шармбатон, Хогвартс и Дурмстранг.

И трое чемпионов.

Исключений не бывает.

Флер прикусила губу и прикрыла глаза: значит, чемпионом Шармбатона становится она ‒ слишком сильно она превосходит ближайших конкурентов, Дурмстранг… кажется, среди красных мундиров мелькала некая известная личность. Флер не особо любила квиддич, скорее, относилась к нему с равнодушным спокойствием, но, во-первых, она любила летать, а во-вторых, слава о болгарском ловце Викторе Краме давно вышла за пределы его крошечной дикой страны ‒ именно он поймал снитч в финале Чемпионата Мира по квиддичу этого года. Талантливый молодой человек, но что насчет его способностей к волшебству? Флер знала слишком мало, чтобы строить обоснованные предположения, но осознавала, что ничуть не удивится, если Дурмстранг будет представлять Крам.

Два из трех. Делакур, — тут Флер не сдержала самодовольной улыбки, — и предположительно Крам.

И последнее. Хогвартс.

А вот тут она ступает на почву полнейшего непонимания. Слишком мало знает об этой школе, слишком много незнакомых лиц и совсем неизвестный расклад сил. Возможно, она рискнула бы предположить, что компанию ей и Краму будет составлять Поттер, но… слава и известность отнюдь не гарантируют выдающихся способностей. Что, кстати, можно отнести и к Краму.

Девушка нервно провернула тонкий золотой браслет на запястье ‒ она злилась на себя. Во время вчерашнего ужина ей стоило воспользоваться словоохотливостью англичан и вызнать у них о предполагаемых участниках Турнира, а не выслушивать почти бесполезную информацию о популярности отдельных личностей среди женской половины населения замка.

Но уже ничего не исправить. Совсем скоро будут известны результаты отбора. И, кажется, произойдет это даже быстрее, чем она предполагает, поняла Флер, бросив беглый взгляд на часы.

Встав, она поправила одежду, накинула мантию, расчесала волосы и, убедившись, что выглядит прекрасно, как всегда, предусмотрительно наложила на себя согревающие чары. Повторять одну и ту же ошибку дважды она ненавидела ‒ мерзнуть весь вчерашний вечер Флер совсем не понравилось.

Видеть сокурсниц и пару сокурсников, что каким-то поистине волшебным образом затесалась среди членов делегации в Англию, не хотелось. И Флер решила выйти чуть раньше. Холодный воздух обжег нежную кожу лица, но чары работали исправно, и девушка решила чуть задержаться, все равно до момента, когда ее объявят чемпионом, еще было время. Высоко в темном небе переливались холодным сиянием многочисленные звезды, а поодаль почти уютно светились окна древнего замка.

Флер слабо улыбнулась: как же она хочет домой…

Повторять утренний путь, когда все они, словно цыплята под предводительством курицы, прошествовали к Кубку и, обмениваясь оскорблениями, бросили в него свои имена, тоже не хотелось. Решено, она точно пойдет одна. И плевать на недовольство мадам Максим, тем более, что его, скорее всего, и вовсе не будет. Лучшая студентка Шармбатона, блестящая Флер Делакур точно знала о своем особом положении в глазах директора. И ничуть этого не смущалась, а время от времени еще и вполне осознанно пользовалась. За что была еще более нелюбима теми, кому повезло меньше.

Чувствуя, как от подобных мыслей повышается настроение, Флер ступила на узкую тропинку, тонкой чертой разделяющей исполинский сугроб надвое. Осторожно ступая по примятому снегу, она преодолела уже почти половину пути до замка, когда услышала позади себя громкий топот и чье-то тяжелое дыхание.

‒ Простите, девушка, ‒ ее бесцеремонно отодвинули в сторону, да так, что удивленная Флер не удержалась на ногах.

Тот же голос сдавленно выругался, а затем растерянную, но медленно закипающую Флер кто-то схватил за руку, легко поднял на ноги и, не отпуская ее запястья, бросился прочь. И ей не оставалась ничего, кроме как бежать следом, понимая, что если она оступится и упадет, ее просто-напросто потащат волоком. Двумя прыжками преодолев ступени крыльца, идиот, тащивший ее, свернул в один из коридоров, затем еще в один, и снова, и только тогда наконец остановился у углового окна и… рассмеялся.

Онемевшая на время Флер открыла рот, собираясь поведать наглецу все, что она о нем думает, но тот вдруг отпустил ее руку и с искренним удивлением посмотрел на нее:

‒ Флер?!

‒ Да, ‒ кивнула она холодно, поджимая губы и сжимая тонкие пальцы в кулаки так, что ногти впились в ладонь. ‒ Что это было, Гарри Поттер? ‒ почти прорычала Флер. Изображать недалекую милую девочку не было ни желания, ни настроения.

‒ Прости, ‒ он смущенно улыбнулся и пояснил, легко перейдя на французский: ‒ Я и не понял, что это ты, мне просто срочно нужно было скрыться, а оставлять тебя в сугробе не позволило воспитание.

‒ А тащить меня через половину вашего замка, словно козла на веревочке, воспитание тебе, значит, позволило?

‒ Как видишь. О, нет-нет, убери палочку, пожалуйста, Флер, я не хочу остаток жизни провести в виде ежа!

‒ Почему ежа? ‒ она так удивилась, что послушно опустила палочку, отстраненно понимая, что злость ее с каждой секундой становится все меньше и меньше.

‒ Потому что некоторые недалекие личности отчего-то уверены, что я и это животное имеем потрясающее сходство, ‒ обиженно пожаловался Гарри, садясь на подоконник и в противовес тону весело блестя зелеными глазами. ‒ По-моему, тебе тоже нужно отдохнуть, садись, ‒ он стянул расстёгнутую мантию и бросил ее рядом с собой.

Флер качнула головой, поражаясь подобной непосредственности, но что-то не дало ей холодно отказаться и, не прощаясь, уйти восвояси. Девушка очень надеялась, что дело только в том, что она весьма смутно представляет дорогу назад.

Воспользовавшись любезным предложением, она села рядом.

‒ Полагаю, ты ждешь объяснений.

‒ И извинений, ‒ любезно напомнила Флер, легко натянув на лицо самое надменное свое выражение.

Гарри Поттер не испугался и не смутился. Подмигнув бесстыжим зеленым глазом, он спрыгнул с подоконника и рухнул перед ней на одно колено. Завладел тонкой кистью и заунывно проговорил:

‒ О, прекрасная леди, прошу простить меня за мое в высшей степени неподобающее поведение. Я готов быть рабом, только бы неодобрение в ваших глазах сменилось хотя бы каплей теплоты…

‒ Привычное амплуа Поттера, ‒ холодно резюмировал смутно знакомый голос, и Флер, наконец, заметила нарушившего их своеобразное уединение светловолосого парня ‒ брата Поттера.

‒ Привет, Малфой, ‒ беззаботно махнул ему свободной рукой тот, и не думая менять позу. Так и стоял на колене, держа Флер за руку.

‒ Привет? ‒ задумчиво переспросил блондин. ‒ Привет, ‒ повторил он. ‒ Ты говоришь мне — привет?

‒ Ну да. А что, за то время, что мы не виделись, появилось новое приветствие?

‒ Да, «Ступефай» называется. Хочешь попробовать?

‒ Спасибо, воздержусь. Кстати, Малфой, эта очаровательная девушка ‒ Флер из Шармбатона, а этот невоспитанный болван, Флер, мой брат, Драко Малфой.

‒ Добрый вечер, Флер. Рад познакомиться, ‒ да, она не ошиблась вчера, его французский был безупречен, ‒ и можешь не надеяться на то, что сумеешь меня отвлечь, Поттер.

‒ Ну, попытаться-то стоило, ‒ Гарри улыбнулся Флер, коснулся ее руки быстрым поцелуем и, вскочив на ноги, внезапно бросился прочь, ‒ прости еще раз, увидимся позже! ‒ прокричал он, скрываясь за поворотом.

Флер не выдержала и рассмеялась.

‒ Да, мой брат ‒ идиот, ‒ согласно кивнул Драко Малфой, но Флер заметила скользнувшую по его губам улыбку.

‒ Ты же не думаешь так на самом деле.

‒ Еще как думаю. Этот придурок от моего имени назначил свидания трем разным девушкам. В одно и то же время и в одном и том же месте, точно зная, что я там буду.

‒ Интересные у вас отношения, ‒ хмыкнула Флер, глядя на своего неожиданного собеседника.

Он оказался выше, чем она предполагала. Стройная, кажется, даже чересчур для парня фигура, светлые идеально уложенные волосы, бледная кожа, холодные серые глаза, заостренные черты. И неожиданно маггловские джинсы и белоснежная, такая же, как у брата, рубашка. Но если Поттер щеголял небрежно закатанными рукавами, парой расстёгнутых верхних пуговиц и сбившимся набок галстуком, то Малфой выглядел так, словно только что вышел от очень дорогого портного. Ни единой складки, ни намека на неаккуратность ‒ перед Флер стояла сама собранность.

‒ Поттер у нас вообще мальчик интересный. Но ты, похоже, это уже поняла. Ничего, что я на ты? ‒ улыбка у Драко Малфоя была приятная, но такая же холодная, как и он сам. Если от Гарри Поттера веяло теплом, то его брат явно задался целью опалить окружающих холодом.

‒ Ничего, ‒ Флер задумчиво кивнула, ‒ беспокоишься за него?

Ответом ей стал удивленный взгляд серых глаз. Наигранно удивленный. Малфой прислонился спиной к противоположной стене коридора, небрежно вертя в длинных бледных пальцах палочку. Беззвучно угрожая.

‒ Репутация вейл и их потомков оставляет желать лучшего, ‒ он небрежно пожал плечами, ‒ так что если ищешь игрушку, девочка из Франции, тебе лучше сменить выбор.

Флер честно пыталась сдержаться. Не вышло, и она мелодично рассмеялась, пряча за звонким смехом не вполне осознаваемую, но, несомненно, вспыхнувшую в глубине души ярость.

‒ Заботливый братик, значит? Пришел предупредить злую ведьму Флер, чтобы она не вздумала обижать малыша Гарри?

‒ Что-то вроде того, ‒ ее собеседник оставался каменно-спокойным. ‒ Что ж, думаю, мы поняли друг друга, а сейчас позволь откланяться. Ах да, чтобы попасть в Большой зал, дойди до конца коридора, поверни налево, через два поворота направо и снова налево, а когда увидишь развилку, иди прямо.

Он точно издевался, изысканно и вежливо, уверенный в том, что Флер, ничего не запомнив, бросится к нему за помощью. Вот только памятью девушка обладала отменной. Так что она лишь проводила спину медленно удаляющегося Малфоя ‒ он явно ждал, пока она его остановит ‒ насмешливо-злым взглядом.

Что за идиот?

Хотя в своем искреннем беспокойстве за милашку Гарри, так не вязавшимся со старательно демонстрируемой холодностью, он был почти трогателен.

Может, и правда, немного поиграть с Поттером? Завлечь его, влюбить в себя, а потом бросить.

Просто назло высокомерному идиоту Малфою.

В конце концов, никто не имеет права обращаться с ней подобным снисходительным образом!

Да и какое-никакое развлечение в этой дикой стране…

Флер мило улыбнулась пустоте и собралась было повторить маршрут Малфоя, когда поняла, что ни Гарри, ни его злобный братец не обратили внимания на забытую на окне мантию. Она зачем-то провела рукой по темной ткани и хмыкнула: мантия оказалась весьма и весьма недешевой, а ведь на первый взгляд казалось, что Поттер даже излишне демократичен в выборе одежды. Однако она только что имела возможность убедиться в том, что это не совсем так.

Качнув головой, Флер откинула заманчивую мысль явиться в здешнюю трапезную, облачившись в мантию Гарри Поттера. Пожалуй, лучше повременить с активными действиями. Все-таки на первом месте должен быть Турнир. Быстро уменьшив мантию и сунув получившийся комок ткани в карман, Флер дошла до зала. Оказалось, что вопреки некоторым ее подозрениям, блондинчик не обманул и, следуя его указаниям, она довольно быстро оказалась в знакомом помещении.

Широко улыбнувшись всем сразу и никому конкретно, Флер отметила злой взгляд пары-тройки сокурсниц, старательно нашёптывавшую что-то паре англичанок Нуаре ‒ Флер была уверена на двести процентов, что объектом жарких разговоров была она. Ну и десяток-другой парней разных возрастов и социальных статусов. Нет, правда, они, что, всерьез думают, что она спит с каждым, кто обращает на нее внимание? Да самая закоренелая нимфоманка не выдержала бы подобного графика! ‒ Флер была высокого мнения о своей популярности у противоположного пола.

Поев и лениво обменявшись комплиментами с подвохом с нервничающей Феличе ‒ неужели на что-то надеется? Бедняжка! ‒ Флер, старательно удерживая на губах расслабленную улыбку, а на лице максимально милое ‒ пустое ‒ выражение, как и большая часть зала, принялась следить за Кубком.

Большой, деревянный, покрытый довольно грубой резьбой, он, ничем не выделяясь, стоял на преподавательском столе. Ничем… кроме бурлящего в нем пламени.

Борющаяся с желанием прикусить губу и нахмурить лоб Флер почувствовала на себе чей-то взгляд. А повернув голову, она почти без удивления наткнулась на лицо Гарри Поттера, сегодня выбравшего гриффиндорский стол. Поняв, что его заметили, тот широко улыбнулся ей и, кивком указав на Кубок, подняв вверх большой палец. Флер улыбнулась в ответ на своеобразное пожелание удачи и, повинуясь злому веселью, опалившему голову при одном взгляде на сидевшего по соседству с Поттером Малфоя, послала в их сторону воздушный поцелуй.

Брюнет театрально поймал его одной рукой и принялся с преувеличенно удивленным видом рассматривать ладонь, всем своим видом давая понять, что не верит в собственную удачу. Флер улыбнулась ему со всем очарованием, присущим вейлам, и ощутила резко возросший уровень внимания к своей персоне. Сам Поттер, кстати, остался к чарам почти равнодушен: лишь рассмеялся и, как маленькой, погрозил ей пальцем. Флер возмущенно выдохнула. Да что он себе позволяет?! Нет, она точно очарует его, этого…

— Кубок огня вот-вот примет решение, — прервал ее мстительно-мрачные размышления голос директора Хогвартса, длиннобородого Дамблдора. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Дамблдор вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас многочисленные свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех все равно оставались прикованы к Кубку, кое-кто поглядывал на часы...

Флер сжала руки на коленях, так что на внутренней стороне ладоней остались некрасивые следы ногтей.

Неужели… сейчас… сейчас она станет Чемпионом. О том, что кубок может выбрать кого-то помимо нее, самоуверенная Флер не думала, а может, суеверно боялась привлечь сомнениями неудачу.

— Осталась одна секунда, — услышала она чей-то голос. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем, опять синевато-белым, и громким, отчетливым голосом прочитал: — «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам».

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.

Все, как она и ожидала. Несмотря на волнение, Флер ощутила некое самодовольство ‒ она любила оказываться правой.

— Так и должно быть! — громче всех кричал рыжий гриффиндорец, тот, что совсем не мог противостоять ее притяжению, Малфой смерил его презрительным взглядом и присоединился к аплодисментам. Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к директору Хогвартса, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.

— Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты директор Дурмстранга, так, что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание!

Постепенно шум в зале стих, вниманием всех опять завладел Кубок. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил еще одним куском пергамента. Сердце Флер замерло, а потом вдруг заколотилось с сумасшедшей скоростью.

«Чемпион Шармбатона — Флер Делакур!» — услышала она, и пьянящее чувство радостной победы залило ее от макушки до пяток. Хотелось смеяться во весь голос или, вскочив на стол и расшвыряв посуду, танцевать. Она все-таки сделала это! Доказала всем. Позволив себе на секунду насладиться печалью одноклассниц: Мари Нуаре и Лиззет Акерли, не скрываясь, рыдали, а Феличе зло сверлила взглядом столешницу. Глупые курицы, какой им Турнир — с такой слабой психикой?

Флер легко поднялась со стула, откинула за спину волосы и нарочито медленно, позволяя себе насладиться восхищёнными (злобными, впрочем, тоже) взглядами, прошествовала меж столов в отведенную для чемпионов комнату.

‒ Привет, ‒ она улыбнулась стоявшему у камина Краму и, получив в ответ хмурый кивок, встала рядом. Все ее тело пронзало нетерпение. Флер хотела что-то сказать, чтобы хоть как-то уменьшить пылающий внутри огонь, но, услышав звук снова отворившийся двери, откинула волосы назад и резко повернулась к ней. Кто же оказался сильнейшим в Хогвартсе?

‒ Поздравляю, Флер, Виктор, ‒ Поттер улыбался широко и ясно, но чуткая, как и все, в ком была хоть капля крови вейл Флер видела, что на самом деле он напряжен и растерян. И это было странно, не вязалось с тем впечатлением, что она успела сложить об этом англичанине.

‒ Поттер, поздравляю тебя тоже, ‒ Крам удостоил соперника крепкого рукопожатия и испытующего взгляда темных глаз из-под нависших век. Поттер дернул плечом, отмахиваясь и одними губами произнёс: «потом», но Флер поняла. И запомнила.

‒ Поздравляю, Гарри, ‒ ясно улыбнулась она ему.

‒ Больше не злишься?

Она фыркнула, а Крам вдруг рассмеялся. Смех у него оказался густым и низким, но довольно приятным.

‒ Что-то не так? ‒ сочла возможным поинтересоваться Флер.

‒ Все так, ‒ коротко ответил Крам и, повернувшись к Поттеру, выдал длинную зубодробительную фразу с минимумом гласных.

‒ Отвали, Крам! ‒ зелёные глаза вспыхнули возмущением, и Гарри толкнул будущего соперника в плечо. Тот, однако, даже не покачнулся, лишь снова коротко рассмеялся.

Поттер возмущенно скрестил руки на груди и посмотрел на Флер:

‒ Обойди этого болвана, Флер.

Крам качнул головой и насмешливо вздохнул, так, словно Поттер был капризным ребенком, а он его терпеливой нянечкой.

‒ А тебя обойти можно? ‒ Флер кокетливо улыбнулась.

‒ А я, ‒ Поттер внезапно шагнул вперед, оказываясь совсем рядом, так, что Флер чувствовала тепло его тела, ‒ я сам тебе поддамся, ‒ с легкой улыбкой пообещал он, наклонившись, все же он был выше ее, хотя и ненамного, и почти касаясь ее щеки губами.

‒ Так-так, а наши чемпионы, похоже, уже нашли общий язык, ‒ воскликнули позади, ‒ но, молодые люди, вы должны помнить о духе соперничества ‒ никакой любви до окончания Турнира!

‒ А что, если я не могу бороться со своими чувствами, мистер Бэгмен? ‒ и не думая отодвигаться от Флер, задумчиво спросил несносный Поттер.

‒ И все-таки тебе придется это сделать, Гарри, ‒ весело ответил ему старческий голос, опознанный Флер как принадлежащий профессору Дамблдору, ‒ Турнир испокон веков был символом справедливой и честной борьбы.

Флер мысленно фыркнула: ну да, как же. В хрониках, которые она читала, прямо указывалось на то, что благородству и уважению соперников на Турнире никогда не было места. Наоборот, в ход шли все нелицеприятные методы, если они помогали хотя бы на шаг приблизиться к цели.

‒ И Гарри, отойди уже от девушки, ‒ мягко вмешался третий, очень красивый мужской голос.

‒ Зачем? ‒ Флер очень хотелось самой ответить на заданный подчеркнуто невинным тоном вопрос. Но, во-первых, большая часть слов, что крутилась в ее голове сейчас, относилась к обсценной лексике, а во-вторых, под задумчивым взглядом зеленым глаз думалось почему-то крайне медленно и совсем не хотелось делать хоть что-то. Может, чертов Поттер заколдовал ее?

‒ Затем, что еще минута, и она начнет испытывать на тебе весь запас известных ей проклятий, а в Шармбатоне им уделяют достаточное внимание, поверь.

‒ Именно так, юноша, ‒ а вот эти слова подействовали на Флер не хуже ведра воды: стоило ее директрисе обозначить свое присутствие, как она тут же обрела способность мыслить здраво. Одарив Поттера злым взглядом, она изобразила милую улыбку и повернулась к преподавателям.

‒ Добрый вечер, простите, я задумалась.

‒ Какая милая, ‒ хмыкнул за ее спиной Поттер, Флер, не оборачиваясь и не меняя выражения лица, с силой ткнула его локтем под ребра и поймала на себе сразу два одобрительных взгляда. Один принадлежала Игорю Каркарову, а второй ‒ отцу Гарри Поттера, Сириусу Блэку, увидев которого вблизи, Флер остро позавидовала ученицам Хогвартса. Серьезно, их собственный профессор ЗОТИ был просто сморщенным старикашкой, хотя и не лишенным некоего чувства юмора. А здешний преподаватель мало того, что выглядел едва ли на тридцать лет, так еще и обладал той самой естественной и мужественной красотой, что была присуща очень и очень немногим мужчинам. Да и женщинам тоже, если на то пошло.

И да, стоило признать, до отца обоим его сыновьям было очень и очень далеко…

‒ Добрый вечер, мисс Делакур, ‒ улыбнулся ей Блэк.

‒ Может, уже перейдем к правилам? ‒ хмуро предложил Поттер, одаривая его нелестным взглядом. ‒ Мисте-е-ер Блэ-э-эк, ‒ издевательски растянул он гласные.

‒ Минус пять баллов с Гриффиндора за злобную зависть по отношению к преподавателю, ‒ мгновенно отреагировал Сириус. ‒ Что? ‒ невинно посмотрел он на скептически глянувших на него директоров трех школ и пухлого суетливого мужчину, что первым вошел в комнату, кажется, его звали Людо Бэгмен, и он был кем-то вроде… ведущего Турнира? Или конферансье? Последним присутствующим, также одарившим Блэка не самым лестным взглядом, оказался хмурого вида пожилой мужчина в безупречном костюме: мистер Бартемиус Крауч, глава Отдела Международного магического сотрудничества. ‒ Надо же учить молодежь с уважением относиться к старшим, ‒ попытался оправдаться Блэк.

‒ Я уверен, что мистер Поттер ‒ воспитанный молодой человек, его отец, вне всякого сомнения, об этом позаботился, ‒ усмехнулся в усы Дамблдор. ‒ А теперь давайте все же ознакомимся с правилами. Мистер Крауч, прошу вас, начинайте.

Пока тот прокашливался, явно пытаясь подчеркнуть свою значимость, Флер наконец-то смогла поменять свое местоположение, оказавшись рядом с мадам Максим. Директриса молча положила руку на ее плечо, выражая поддержку и одобрение. Флер бросила быстрый взгляд на Поттера: тот прислонился к подоконнику, точно так же, как его брат часом ранее, и с легкой улыбкой смотрел на нее.

Флер зло глянула на Гарри: она не понимала причин его поведения, а когда она чего-то не понимала, то начинала злиться. И только удовольствие, полученное от осознания того, что она все-таки лучшая, позволяло ей не вытащить палочку и не сделать предостережение Блэка истиной.

— Да, да... Инструкции, — наконец начал Крауч. — Первый тур... ‒ он подошел к камину. — Первый тур проверит вашу смекалку. Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов, ‒ очень и очень неплохой бонус. ‒ По-моему, это все, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору.

— Да, все, — директор Хогвартса взглянул на Крауча. — Может, Барти, вы переночуете в замке?

— Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена. Вместо меня остается молодой Уэзерби... большой энтузиаст... По правде говоря, даже слишком большой...

— Ну хотя бы выпейте на дорожку, — предложил Дамблдор.

— Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — радостно возвестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе.

— Нет, Людо, не могу, — отказался Крауч.

— Профессор Каркаров, мадам Максим, вы от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь? — что-то старательно поясняющий Краму Каркаров переглянулся с мадам Максим, и оба они рассыпались в уверениях, что, конечно же, с удовольствием составят компанию англичанам.

— Ты молодец, девочка, ‒ шепнула Флер мадам Максим и легко сжала ее плечо, Флер всегда поражалась, как ей удается контролировать свою силу, ‒ возвращайся в карету и хорошенько отдохни.

Флер с улыбкой поблагодарила директрису, вежливо попрощалась со всеми и покинула комнату, ей и правда требовался отдых, слишком насыщенным выдался вечер. Хотя и несомненно радостным.

Бредя по опустевшим коридорам, задумавшаяся Флер не сразу поняла, что каким-то образом умудрилась свернуть не туда и вместо холла оказаться в глубине замка. Скривив губы, она огляделась по сторонам и, сосредоточившись, с трудом, но все же сумела примерно восстановить свой путь. Оставалось лишь проделать его в обратном направлении.

Но едва Флер, одолевшая половину пути по холодным коридорам, навевавшим мысли о казематах, пытках и сломанных пальцах, оказалась у очередного поворота, как ее мирное передвижение прервал громкий и очень злой голос.

— Какого черта ты это сделал, придурок?! ‒ Флер замерла и, осторожно выглянув из-за очередного поворота, удивленно вскинула брови. Стоя у широкой лестницы, конец которой скрывался в проходе башни, Драко Малфой гневно смотрел на виновато понурившегося Гарри Поттера и самым натуральным образом орал на него. — Какого… ты молчишь, идиот?! Объясни так, чтобы я понял, зачем ты сделал это? Тебе славы мало или денег? Придурок чертов, ‒ Флер и не думала, что этот парень может быть таким эмоциональным. На первый взгляд он производил впечатление куда более сдержанной, хотя и не самой приятной личности.

Осторожно отступив назад, она замерла, стараясь даже дышать как можно реже и тише. И да, она даже не подумала о том, чтобы тактично скрыться. Флер никогда не считала подслушивание чем-то плохим ‒ просто еще один способ получить информацию, а зачастую еще и единственно возможный.

Флер не могла наблюдать за парнями, опасаясь, что ее заметят, но разговор их слышала весьма отчетливо.

— Я не делал этого.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что не делал этого, Малфой! Что бы ты ни думал, я не идиот и понимаю, что отцу это… не понравится.

— Точно? Ты не врешь мне?

— Я тебя сейчас ударю, Малфой!

— Так, ладно. Ясно. Блядь! Ничего мне не ясно. Какая тварь тогда это сделала?

— Понятия не имею, ‒ расстроенно и зло ответил Поттер. ‒ Знал бы, сам прибил, ‒ судя по звуку, он ударил кулаком в стену. ‒ Отец будет сильно переживать, да?

— Сам как думаешь, ‒ хмыкнул в ответ его брат. ‒ Черт! Я только недавно думал о том, что ты давно никуда не вляпывался.

— Сглазил, ‒ судя по звучанию голоса, Поттер усмехался.

— Заткнись, придурок. Что будем делать?

— Ну… Мы можем покидаться Авадами в Кубок, вдруг он уничтожится, а тогда теоретически вместе с ним исчезнет и контракт Чемпионов.

— А потом нас уничтожат дементоры. Практически, ‒ фыркнул Малфой. ‒ И кого я спрашиваю? Единственная здравая идея, которую ты подал за всю жизнь, так это попросить Кикимера уничтожать кашу, как только отец отвернется. А было это десять лет назад.

— Ну сам тогда придумай, раз такой умный!

— Мы знаем, что просто отказаться от участия ты не сможешь: Кубок связывает чемпионов магическим контрактом.

— Пиздец, как много мы знаем.

— Не ругайся, Поттер.

— А то что?

— Римусу скажу. И будешь три часа слушать его лекцию о достойном поведении юноши из достойной семьи.

— Малфой…

— Чего тебе, ходячая неприятность?

— Спасибо, что поверил мне.

— Заткнись. И пошли к отцу. Ему точно нужно об этом узнать.

Выждав пару минут после ухода парней, Флер, погруженная в мысли об услышанном разговоре, довольно быстро добралась до кареты. Оказавшись в своей комнате, привычно наложила чары на дверь ‒ мало ли что расстроенным идиотам или идиоткам придет в голову, и с размаху упала на кровать.

Ей предстояло о многом подумать.