Я, Нотт (джен)

Гостиная в недрах Лестрейндж-холла утопала в зловещем полумраке. Отсветы пламени от ярко горящего камина заставляли тени танцевать по стенам, не давая разглядеть, кто и что скрывается по темным углам.

Мой взгляд скользнул по столику у самого камина, бутылке огневиски и двум бокалам. Рядом лежала коробка сигар. Одно из двух высоких кресел было занято.

— Мистер Нотт, — раздался шипящий голос, после чего худая фигура в черной мантии поднялась из кресла.

Так вот ты какой, северный олень…

Лорд Волан-де-Морт… внушал. Нет, он не обладал какой-то особо могучей статью или габаритами. Высокий, худой, с болезненно-белой кожей — он, при этом, будто излучал ту самую «мощную харизму»!

Его движения — плавные, хищные — вызывали ассоциации с рептилией. А обритая наголо голова и мелькающие в глазах алые огоньки лишь усиливали это впечатление.

— Милорд, — чуть склоняю голову я, обозначая уважение, но не подобострастие. Пока была возможность сохранить лицо — я собирался воспользоваться ею.

— Прошу вас, мистер Нотт, — повел рукой в сторону кресел лорд. — Присаживайтесь. Нам предстоит преинтересная беседа

О, я нисколько в этом не сомневался. Особенно учитывая возросшее давление на окклюментные щиты.

— Позвольте еще раз выразить свои соболезнования в связи с состоянием вашего брата, — продолжил Темный Лорд, когда мы уселись друг на против друга и наполнили бокалы. — Так прискорбно, что самые лучшие покидают нас в расцвете сил!

— Благодарю, милорд, — ровно отвечаю я.

— Древние Рода уже не те, что раньше, — задумчиво проговорил Лорд. Давление на мозг, впрочем, только нарастало. — Они малочисленны, ослаблены, некоторые — на грани исчезновения. А ведь они — столпы, опора мира магии! Соль земли! — сыпал он словами. — Мы стоим на границе пропасти, мистер Нотт, — как-то нарочито горько произнес он. — Вы ведь знаете соотношение числа магов и магглов? — задал он вопрос, прихлебнув огневиски.

— Один на сотню, если брать Европу, — осторожно ответил я.

— Именно! — поднял палец он. — И магглы не стоят на месте, они развиваются. Возможно, вы мне не поверите, но они уже научились стирать с лица земли целые города! Это уже не те беспомощные и жалкие существа, с которыми мы имели дело до принятия Статута. Кто может сказать, что будет дальше?

Я настороженно слушал. И удивлялся. По «канону», вроде бы, Томас Марволо Реддл настолько ненавидел и презирал магглов, настолько верил в тотальное превосходство волшебников, что не давал себе труда изучать простецов. Этот же…

— …И главное — их много. Гораздо больше, чем нас! И однажды мы проснемся в мире, где не будет места не то, что магам, но и самой Магии! Магглы окончательно оттеснят нас, загонят в подполье, где мы и вымрем.

Что ж, по крайней мере ненависть к магглам у «этого» Волан-де-Морта в наличии имеется.

— А современные маги… Один на сотню, говорите? — усмехнулся Лорд, отчего в его глазах снова мелькнул красный всполох. — Учитывая, что большая часть магов — это жалкие, бесполезные обыватели, можно смело говорить об одном на тысячу! Один настоящий маг на тысячу злобных, грубых и алчных магглов! И это не считая мерзкого гибридного отродья — грязнокровок, которые только и ждут, чтобы в случае чего, ударить нам в спину!...

Вот мы, кажется, и пришли к сути его пафосной речи, по экспрессии сходной речам одного известного австрийского художника.

— И потому-то гибель каждого из нас, — последнее слово он выделил, видимо, не включая в это понятие «бесполезных обывателей», — трагедия! Чудовищная утрата, которую так трудно восполнить…

Да переходи ты уже к сути, ублюдок!

Держать щиты на своем разуме становилось все труднее и труднее. Но я верил, что продержусь еще какое-то время — все-таки давил Темный Лорд грубой силой. Я же постоянно лавировал, применяя различные изощренные приемы окклюменции для сглаживания его ментальных ударов.

Но вот в его речи наметилась пауза и… давление прекратилось.

— Вы очень сильны, мистер Нотт, — без перехода произнес он. — Да и чувствуется немалое мастерство. Браво! Хотя, чего еще ждать от потомственного демонолога?

Так это что… было испытание? Он прощупывает пределы моих сил? Как интересно…

— Долохов говорил, что, возможно, я смогу помочь… в вашей беде? — снова сменил тему Лорд, откинувшись в кресле. Он явно хочет запутать меня, смутить, дезориентировать, перескакивая с одного на другое. Но для бывалого менталиста это были детские игры.

— Да, князь упоминал об этом, — бесстрастно отвечаю я.

— И что вы об этом думаете? — насмешливо поднял бровь Лорд.

— Пока что ничего... милорд, — настороженно отвечаю я. — Вы не уточнили, как... как это вообще возможно.

— Спокойны даже в такой момент, м? — змеиная рожа моего собеседника искривилась в усмешке. — Прирожденный окклюмент! Что касается вопроса с... состоянием вашего брата, то вопрос по большей части не в том, как его исцелить — это-то как раз решаемо. Вопрос в том, кто виноват в его болезни!

Я прищурился. Нет, я и сам подозревал... одного человека. С которым мы уже ведем молчаливую войну за умы юных британских магов. Ну в самом деле: кто еще мог вывести штамм Драконьей Оспы с мгновенным переходом болезни в острую стадию, как не один из известнейших исследователей свойств драконьей крови? Не Фламеля же подозревать — этот и вовсе в британских разборках ни разу не светился, ему родной Франции хватает.

Так что вариант только один. Дамблдор!

В голове выстроилась вполне себе стройная картина. Мефистофель, как и ранее наш отец Реджинальд — глава темного Рода Ноттов, являющегося априори врагами Великого Светлого и конкурентами на политической арене. Потенциальные Пожиратели. До Наследника Дамблдору пока было не добраться, а меня он считал послушной марионеткой брата, которая станет беспомощна с его смертью.

Смерть матери Артура — для того, чтобы привязать его к себе, как ранее он планировал привязать через него Молли.

А я подозревал, что вскорости «эпидемия» Драконьей Оспы поразила бы очень и очень многих глав Родов, что так или иначе противились «прогрессивному» пути «старика Крупского». А то и членов их семей. Те же Блэки...

Я новым взглядом посмотрел на Волан-де-Морта, ожидающего моей реакции. Вот оно что... Значит, вот и еще одна причина, по которой многие аристократы пошли за ним. Страх. Причем не только перед ним, а и пред лицом вполне вероятной смерти от рук агентов Дамблдора. Не болезнь, так что-то более топорное. Старый добрый апоплектический удар табакеркой по голове, например!

Вот старые семьи и объединились под привычным лозунгом чистоты крови и под руководством сильного вожака. Восстановить пошатнувшееся влияние, занять достойное их место, ну и обезопасить себя и своих родных.

Алчность, амбиции и страх — гремучее сочетание!

Тем временем Лорд продолжил:

— Догадываетесь, о ком я?

— В Британии есть только один человек, настолько продвинувшийся в изучении драконьей крови, — я поднял глаза на собеседника. — Директор Дамблдор.

Темный Лорд ответил мне торжествующей улыбкой. Он считал, что уже заполучил меня.

— Поймите меня правильно, господа, — со вздохом проговорил пожилой джентльмен в дорогом сюртуке и с роскошными седыми усами — лорд Кастор Гринграсс. — Я не самый сильный и волевой человек. Меня легко убедить и запугать, и я не смогу отказать! Темный Лорд же... — тут он нервно огляделся, хотя здесь, на приватной веранде «Даркфорест Клаб», никто не смог бы подслушать нас. — Темный Лорд же был более, чем убедителен.

На этот раз мы пришли сюда втроем: я, Абраксас Малфой и присоединившийся к нам лорд Гринграсс. Это была та же веранда, где мы ранее выпивали с Малфоем — как я понял, она была его излюбленной. Домовики уже подали нам выпивку, сигары и соответствующие закуски.

— В общем, господа, — как-то грустно улыбнулся Гринграсс. — Даже несмотря на вашу поддержку, я не вижу особой возможности избежать.... сотрудничества с... известной организацией.

Он имел ввиду Пожирателей Смерти. В которые нас троих крайне недвусмысленно пригласили.

Повертев бокал с виски (маггловским, тем самым, что предпочитал Абраксас), я сделал глоток и проговорил:

— Лорд Гринграсс, не стоит так уж сходу отчаиваться. Тем более, что вас-то Темный Лорд уж точно не будет втягивать в какие-то... столкновения, — еще глоток. — Вы — герболог, причем не из последних. Так что...

— Вы не понимаете, мистер Нотт! — воскликнул лорд Кастор. — Лорда крайне интересуют не только редкие ингредиенты! Ему нужны мои таланты как химеролога и селектора! Если радикалы получат в свои руки мои разработки...

— Мда, какая-нибудь гигантская росянка или корнелев... — пробурчал Малфой.

— Вот-вот! — кивнул Гринграсс, вытирая вспотевший лоб. — Мало того, что они получат в свои руки мощное оружие, так еще и... — он махнул рукой, не договорив.

— Так еще при использовании чего-то подобного для совершения теракта законники тут же заинтересуются, кто же предоставил Пожирателям это оружие, — закончил за него я. Кастор снова горестно вздохнул. — А, так как помимо вас и Лонгботтомов в Британии нет настолько продвинутых Мастеров-гербологов, вывод будет очевиден.

— А Долоховы? Они, вроде бы, тоже неплохи в этом, — задумчиво проговорил Абраксас.

— У них это пока не закрепившийся талант, — отмахнулся я. — Он пришел к ним лет пятнадцать назад по женской линии.

Какое-то время мы помолчали.

— Так что же мне делать? — как-то потерянно глянул на нас Гринграсс.

Мы с Малфоем переглянулись. Я чуть кивнул ему, давая понять, что говорить лучше Абраксасу.

— Лорд Гринграсс, — начал тот. — Мы с Балтазаром уже обсуждали этот момент. Ни Малфои, ни Нотты не горят особенным желанием присоединяться к радикалам Реддла. И если вас агитируют ненавязчиво, то нашим Родам выдвинуты довольно жесткие условия. Но, тем не менее, — он чуть прищурился, отчего Гринграсс невольно сглотнул. — Но, тем не менее, мы считаем, что шанс избежать вербовки у нас все же есть.

Снова небольшая пауза, во время которой Кастор дрожащей рукой поднес бокал с виски ко рту.

— На данный момент, — снова заговорил Малфой, — существует, как вы знаете, два политических полюса: властвующее ныне магглорожденное лобби во главе с Дамблдором, и противостоящая им оппозиция во главе с Реддлом. Если с первыми нам не по пути по вполне очевидным причинам, то вторые не устраивают нас по причине своих варварских методов и радикализма, граничащего с безумием!

— Я н-не совсем... — дернул себя за воротник рубашки Гринграсс.

— Все просто, — вступил в разговор я. — Лорд Малфой и я предлагаем вам присоединиться к... третьей стороне конфликта. Которая не даст растлевающим идеям Дамблдора и его грязнокровок возобладать, но при этом не приведет к войне, геноциду и уничтожению британского сообщества магов.

— То есть, — нахмурился Кастор, — не вступать в ряды фанатиков-Пожирателей, но и не отдаваться на откуп Дамблдору и его банде. И что же это?...

— Поэтому, господа, — Малфой перевел взгляд куда-то за наши спины, — я с огромным удовольствием представляю вам мистера Альбертуса Вуда, владельца сего замечательного заведения.

К столу подошел высокий господин крепкого телосложения и чуть кивнул нам.

— Джентльмены, — произнес он. — Я рад приветствовать вас в своем Клубе. Так как мистер Малфой рекомендовал вас, как весьма достойных и, — тут он слегка прищурился, — неболтливых волшебников, то скажу откровенно. У меня и моей семьи в данный момент возникли... схожие с вашими проблемы. Представители некоей организации, известной как Орден Феникса, давненько ищут возможность завербовать меня и ряд других, условно «светлых» и «нейтральных» семей. И у меня есть основания полагать, что, в случае моего однозначного отказа, со мной или с моими родичами может произойти нечто... неприятное.

Какое-то время мы молчали. Чуть ранее Малфой уже ввел меня в курс дела, но уточнил, что все подробности мне выложит как раз Вуд. А потому я был само внимание!

— А так как сейчас вовсю разгорается противостояние сторонников этого «лорда» Волан-де-Морта, — продолжил Альбертус, — и сторонников Дамблдора, давление на нас будет только нарастать. Нас либо вынудят принять чью-нибудь сторону, либо прикончат. Третьего не дано. Разве что...

— Разве что те, кого не устраивают ни те, ни другие, не объединятся, — закончил за него я.

— Они уже объединились, мистер Нотт! — улыбнулся Вуд. — Прошу следовать за мной.

Я уверенно встал со своего места и двинулся следом за ним. Кастор Гринграсс чуть замешкался, но, все же, под ободряющим взглядом Малфоя, тоже встал и пошел за нами. При этом, правда, скорбно и устало вздыхая.

Шли мы не сказать, чтобы долго, но запомнить дорогу было достаточно проблематично: полутемные коридоры, освещаемые лишь тусклыми свечами в потемневших от времени канделябрах, не давали возможности разглядывать окрестности.

Мы вошли в такой же полутемный зал, посреди которого стоял длинный стол. За которым уже расположились с десяток человек.

Вуд оставил нас у дверей и прошел к торцу стола. Следом за ним двинулся Малфой, чуть заметно кивнув мне — мол, все нормально, все идет, как и планировалось.

Мы стояли так, чтобы все присутствующие видели меня и Гринграсса. Вуд щелкнул пальцами и перед нами появился домовик, с поклоном протянувший ему поднос.

Поднос, на котором красовались две черные визитки.

— Каких-то особых церемоний на такие случаи у нас пока что не было выработано, — улыбнулся он. — Все присутствующие проголосовали за ваши кандидатуры практически единогласно. А потому сразу к делу! Я, Альбертус Вуд, председатель сего высокого собрания, имею честь пригласить вас в Тайное общество «Клуб Черного Леса»...

— Мистер Нотт, — чуть удивленно произнесла Эйлин, когда я вновь показался на пороге дома Снейпов в Коукворте. Её недоумение понятно: это был внеочередной визит, вызванный...

А хрен знает, чем он был вызван! Скорее всего — обычной лихорадочной надеждой на чудо. Я ведь перебрал кучу разных вариантов, связался со множеством специалистов как на Острове, так и на континенте. Но тщетно! Драконью Оспу в такой запущенной стадии никто не брался лечить.

Что уж говорить про наше доморощенное «дворянское собрание», как я про себя обозвал новоиспеченное тайное общество, в которое на днях вступил. Несмотря на то, что «Дарк Форест Клаб» существовал уже, почитай, лет двести, и принимал в свои ряды далеко не всех, формат именно тайного общества он приобрел только в этом году. Когда нынешний владелец, Альбертус Вуд, понял, что пора уже что-то предпринимать в грядущем замесе. Так что каких-то особенно великих ресурсов наше «общество» накопить не успело. И по-настоящему гениальных зельеваров или целителей в нашем распоряжении пока не было.

Зато у меня были. Да и то... скорей уж, мое прибытие в Коукворт действительно было жестом отчаяния. Попыткой оттянуть неизбежное.

— Миссис Снейп, — натянуто улыбнулся я. — Сказать по правде, не уверен, что вы сможете мне помочь...

Оказавшись на кухне и получив чашку неизменного ароматного чая, я вздохнул и... рассказал черноволосой ведьме о своей проблеме. Хуже все равно не будет.

— То есть, вы подозреваете некий искусственно выведенную разновидность Драконьей Оспы? — нахмурившись, проговорила она. Я кивнул. — Это интересно и, наверное, я бы смогла что-то придумать, но... — Эйлин развела руками.

— Ясно. Нужно время, — поджал губы я.

— Простите, мистер Нотт, — снова развела руками женщина. — Я никогда специально не интересовалась исследованиями драконьей крови. Что касается философского камня и его свойств — то это скорее алхимия, чем зельеварение. Чтобы вывести устойчивую формулу усиления вытяжки камня, нужно время... Много времени! Исследования, расчеты, опыты...

Со стороны двери кухни раздался грохот, будто что-то упало на пол, и тихое «ой!».

— Северус! — вскочила Эйлин. — Что ты там делаешь?!

— Прости, ма, — пристыженно шмыгнул носом черноволосый мальчик в детской пижаме — он явно проснулся и спустился в кухню, услышав голоса. — Здравствуйте, мистер Нотт! — кивнул он, снова шмыгнув носом.

Я невольно улыбнулся. «Ужас подземелий», кошмар нескольких поколений учеников Хогвартса, сейчас выглядел сущим маленьким галчонком: растрепанным и сонным. Шестилетний мальчик сверкал любопытными черными глазенками из-под длинной челки.

— Мистер Снейп, — чинно кивнул я, отчего мальчик аж надулся от гордости. Ну как же: настоящий взрослый маг обратился к нему, как к равному!

— Ой, а я читал про философский камень! — безо всякого перехода воскликнул маленький Северус, выдавая себя с головой.

— Северус Тобиас Снейп! — строго сощурила глаза Эйлин, отчего её сын втянул голову в плечи. — Ты что же — подслушивал?

— Нет-нет! — невинно захлопал мальчик глазами. — Ну разве что чуть-чуть, — состроил он еще более умильную физиономию.

— Ох, Сев! — насмешливо и чуть устало вздохнула хозяйка дома. — Вот папа вернется с работы — все ему расскажу!

— Да я только спросить хотел! — еще раз, уже обиженно, шмыгнул носом маленький Снейп. — Философский камень же — универсальное исцеляющее средство! А я вот подумал — ведь ты, мама, говорила, что есть еще одно такое средство!

— Ну да... — как растерянно проговорила Эйлин. — Кровь единорога...

— А что будет, если их совместить? — невинно захлопал глазами маленький чертенок.

Повисла звенящая тишина, во время которой глаза мальчика недоуменно переводил взгляд с меня на мать.

-Мам? — чуть испуганно произнес Северус. — Мистер Нотт?...

-Мистер Снейп, — бесстрастно произношу я. — Кажется, вы только что сделали шаг к первому в своей жизни открытию...

Нанятый мною мастер-ритуалист размахивал палочкой, занудно гундося формулы Магии крови. Трое братьев Уизли, стоящие неподалеку, периодически отвечали ему нестройным хором, как того требовал проводимый ритуал.

Я откровенно скучал. Как и Молли, пристроившаяся рядом — все-таки, помимо обряда восстановления Камня Рода, нужно было осуществить вассальную привязку, а для этого было необходимо присутствие будущих сюзеренов. Причем, чем больше членов семьи присутствует — тем лучше. А учитывая состояние Мефистофеля...

Артур, хоть и смотрел совершенно больным взглядом на Молли, все же продолжал твердо исполнять свою партию. Что ж, хоть я и отчаянно не хотел приводить её сюда, мои опасения пока не подтвердились — мальчик держался молодцом. А там, глядишь, школьная влюбленность пройдет, появится в его жизни кто-то другой...

Хотя, вон, у «канонного» Снейпа влюбленность нихрена не прошла, даже приобрела какой-то... гипертрофированный оттенок. Но там, скорее, сыграло то, что для полунищего мальчишки его Лили была светом в конце тоннеля, идеалом и ангелом. А потом — обычные психологические приемчики, направленные на то, чтобы укоренить это болезненное чувство и густо приправить его жгучим чувством вины! Играть судьбами, как я уже убедился, Добрый Дедушка Дамблдор умел всегда и со всеми.

Уизли же не Снейп. «Канонный» Северус вообще был достаточно депрессивен по характеру. Этакий эмо-гот, классический. И одевался, кстати, весьма похоже. Так что трястись над старой ранкой и постоянно расковыривать её — вполне в его духе.

Но не в духе Артура. Рыжик в этом смысле отличался куда большей... твердостью. Правда, по «канону» рядом с Молли все равно стал подкаблучником, но с её жутким характером — неудивительно!

О чем это я? Ах, да!

Если уж у откровенного эмо Снейпа получилось забыться в пусть нелюбимой, но работе, то уж Артур точно быстро придет в себя, стоит только нагрузить его обязанностями Лорда. Причем по полной так загрузить — в конце концов, это вам не принимать бразды правления уже существующим Родом! Род Уизли нужно восстанавливать практически с нуля — так что работы непочатый край.

Справится. И в процессе надо не упустить момент, чтобы подсунуть ему какую-нибудь подходящую бабенку. С Молли он сошелся на тему совместных шалостей? А с этой пусть сойдется на тему совместной борьбы за восстановление доброго имени своей семьи!

Правда, учитывая только-только снятое клеймо Предателей Крови, эта «бабенка» должна быть строго чистокровной. И пару поколений Уизли еще нельзя будет брать себе в жены и мужья не то, что магглов, а даже полукровок! Пока Магия Рода окончательно не стабилизируется. А к тому времени Уизли, надеюсь, разработают себе оптимальный Кодекс Рода. Да-да, ту самую толстенную книжищу, которая есть у каждого Священного Семейства, и включающую, помимо прочего, индивидуальную программу селекции, наиболее оптимальную для данного конкретного семейства. Ну, там, как часто можно разбавлять гены маггловской кровью, в какой пропорции и прочие зубодробительные селективные расчеты.

Так что, прикидывая, кто из окружения Артура способен составить ему подходящую партию, я почти тут же исключил взрывную Пандору Фримэн. Грязнокровка, к тому же плохо воспитанная. Разобраться с проблемами которой я клятвенно обещаю себе почти каждую неделю, но каждый раз находятся проблемы поважнее — и я откладываю это решение в долгий ящик.

Ящик Пандоры, ага.

Был другой вариант. Куда как более подходящий. Но я решил подумать об этом чуть позже — настала моя очередь вступить в ритуал и начертить на Камне Рода Уизли небольшую руну. Руну Ноттов.

— Вот, подпишите здесь и здесь, — широко улыбался Адамс, когда мы пришли в гостиную новоявленного... эээ, Уизли-мэнора, и уселись за стол с бумагами. Назвать эту хибару «кастлом», то есть «замком», язык не поворачивался! Даже слово «мэнор» — то есть «поместье» — несколько резало слух применимо к этому недоразумению, что уж говорить про помпезное название, которое носило родовое гнездо рыжих в прошлом.

Вассальный договор, дарственные, документы о вступлении в права собственности — Артур и два его брата тщательно изучили каждый документ, прежде чем ставить подписи.

— А что делать с деревней... как бишь её? Оттери-Сент-Кэчпоул? — проговорил Билиус, средний брат Уизли. — Там же вся земля принадлежит нам.

— Да, со времен короля Ричарда, а то и раньше, ваши предки были феодалами средней руки. Не самыми богатыми, надо сказать, но и не последними в графстве, — разъяснял Адамс, не забывая подкладывать братьям новые и новые бумаги. — А это поселение было одной из принадлежащих им деревень. Населяющие её ныне люди — потомки ваших крестьян-арендаторов.

— Ого... — впечатлился Артур. Он, видимо, даже не предполагал, что когда-то его семья была достаточно богата. Настолько, что ей принадлежали целые деревни!

— В общем-то, вариантов масса, — продолжил адвокат. — Вы можете предъявить права на землю, долго судиться и просто согнать жителей с насиженных мест. Это долго, тяжело, малоперспективно для волшебников, да и... — тут он увидел нахмурившихся Уизли, — ...да и непорядочно. Другой вариант — опять же предъявить права собственности, но никого не сгонять, а договориться об арендной плате. Можно повернуть так, что это будет выгодно и самим местным.

— Но если земля под домами жителей деревни — не их собственность, то кто все это время считался собственником? — удивился старший, Галахад.

— Вы и считались, — пожал плечами Адамс. — Такое часто случается, когда собственник земли — маг. Могу перечислить кучу прецедентов! — ухмыльнулся адвокат, видя по нашим лицам, что лучше не стоит. — Но, если вкратце, то суть проста: очень многие маги и до принятия Статута далеко не всегда занимались своими делами и своей собственностью в мире магглов, все больше полагаясь на магическое хозяйством и волшебные способы получения прибыли. После принятия Статута же и вовсе... махнули рукой. А так как магглы, в том числе стряпчие, арендаторы и все остальные, массово, хм... «забыли» про существование магов, то и о том, что земля тут никакая не ничейная, а очень даже чья-то, тоже не помнят. Точнее, помнят, что она кому-то там принадлежит, но вот кому именно, и почему вместо этого «кого-то» деньги за аренду уходят в кубышку государства — нет.

— А почему... — снова старший Уизли.

— Почему аренда уходит государству? — предвосхитил вопрос Лесли. — Потому что ваши предки... ну, которые жили в девятнадцатом веке и внезапно лишились всего, каким-то образом умудрились продать права арендодателя английской Короне. Правда, срок действия этого договора истек лет двадцать назад, так что вы имеете права стребовать с казны деньги за этот период. Не забывайте, — поднял он руку, видя, что братья снова готовы задать вопрос, — магглы не помнят, кто владелец! А потому деньги просто копятся и лежат мертвым грузом на отдельном счете. Ни присвоить их в бюджет, как если бы владелец умер, они не могут, ни отдать их наследникам — тоже, так как магглоотталкивающие чары не дают им вспомнить о вашем существовании!

— Чудно... — протянул Билиус, качая головой.

— Такое сплошь и рядом, — махнул рукой Лесли. — Не поверите, сколько таких дел я вел! Особенно много таких случаев среди мигрантов в США из более... консервативных стран. Из Европы, например...

Дальше все подписывали в молчании. Лишь перья скрипели по пергаменту.

— Сэр, я хотел с вами... — шмыг носом. — Я хотел с вами поговорить.

Мы с Артуром стояли в коридоре неподалеку от моего кабинета в Министерстве. Прошло около двух часов, как мы закончили подписывать все бумаги, и теперь готовились к тому, чтобы официально представить Министерству новый вассальный Ноттам Род. А чего тянуть? Тем более, что, как и в случае с Молли, найдется куча народу, который захочет заполучить такой кусок себе.

Молли... Собственно, тему разговора с Артуром можно было и не угадывать.

— Мистер Уизли, — оборачиваюсь я к нему. — Я прекрасно представляю, о чем вы хотите поговорить.

— Да? Но тогда... — вскинулся рыжий. Что «тогда», Артур не успел уточнить, потому что я прервал его жестом руки в черной перчатке.

— Мистер Уизли, боюсь, что наша с мисс Прюэтт свадьба — дело решенное и пересмотру не подлежит. К тому же, — я пристально вгляделся в его глаза, незаметно проникая в его мысли и слегка давя на сознание, — насколько я знаю, Мелисса и сама... не против такого расклада.

Он опустил голову. Ну вот, снова-здорово!

— Я... я просто думал... Ну, мы с ней...

— Мистер Уизли, — чуть снисходительно улыбаюсь я, кладя руку ему на плечо. — Школьные влюбленности, поцелуи по углам — это одно. Но серьезные отношения, подкрепленные нерасторжимыми клятвами — совсем другое!

Он вскинулся, уставившись на меня ошалелым взглядом.

— Да, мистер Уизли! Клятвы. И, если бы я не подоспел вовремя, и вы с мисс Прюэтт успели наделать глупостей... — последнюю фразу я, не удержавшись, произнес холодно и жестко. — Я спас вас обоих от крайне неприятных последствий!

— Но это... это же!... — с ужасом смотрел на меня Артур.

— Это темная магия, мистер Уизли, — по-прежнему холодно произношу я. — И да, отец Мелиссы, сам, сознательно пошел на это. И разумеется, это должно остаться тайной. Иначе...

— Я понял, — шмыгнул носом он и снова опустил голову. — Я теперь ваш вассал и не должен вредить Роду сюзерена.

— Не только поэтому, — чуть смягчил тон я. — Еще и потому, что это сильно ударит также по Молли. Что касается непосредственно вас... — я чуть помедлил, ожидая, когда он снова посмотрит мне в глаза. — Что касается вас, то вам нужно как можно быстрее подобрать себе чистокровную невесту. Да послушайте же! — я был вынужден пресечь его попытку возразить. — Мордред и Моргана, Уизли! Я только-только вытащил вас из ямы, а вы опять готовы, ради каких-то мутных идеалов, загнать свою семью обратно?!

Он отвел взгляд. Я же какое-то время сверлил его взглядом, после чего отвернулся.

— У меня уже есть парочка вариантов на этот счет, — жестко сказал я. — Несколько чистокровных девушек из вассальных Ноттам кланов, еще одна... из Священных Семей.

— Кхм, сэр, — поморщился Артур. — Я все понимаю, я... — как-то сник он. — Я многим вам обязан, да и... — тут он явственно скрипнул зубами, — да и я ведь не слепой, вижу, что Молли... Что Молли вы понравились, а меня... меня она теперь избегает, — горько закончил он. — Но женитьба... К тому же на девушке из Священной Семьи, с которой мы даже не знакомы... даже если вы все устроите...

— Почему же незнакомой? — поднимаю я бровь и улыбаюсь той самой «фирменной» улыбкой, которой еще Мефистофель I искушал Фауста. И сразу же, без перерыва, я спрашиваю: — Что вы думаете о мисс Блэк?

Вот тут рыжик закашлялся по-настоящему.

— М... мисс Блэк?! Но она же... это... помолвлена с Лестрейнджем!...

— Я имел ввиду, — снова улыбка, — мисс Андромеду Блэк.

Каюсь, с шокирующими заявлениями я немного перестарался: на пресс-конференции, посвященной новому вассалу Ноттов, Артур пребывал в состоянии некоторого... охренения. Ну да ничего, зато сердечные страдания пока что отошли для него на второй план. Как я и говорил, будучи главой Рода, он у меня будет пахать, как проклятый, постепенно забывая о своей влюбленности в Молли Прюэтт!

Что касается Блэков...

Конечно, сводя Андромеду с Артуром, я, откровенно говоря, дергаю дракона за хвост. Ну или тигра за усы, как магглы говорят. Но, надеюсь, на этот раз, в отличие от случая с отцом Артура, они все же не будут столь же оскорблены. В конце концов это уже не какие-то безродные нищеброды Уизли. Это Уизли, вассалы Темнейшего и Древнейшего Рода Нотт!

Хотя хрен этих Блэков знает... Берсерки — они берсерки и есть.

Было еще одно соображение против подобного брака. Близкие родственные связи. Мать Артура — урожденная Блэк, так еще и жена из них же!

Но чуть ранее МакПиклз раздобыл мне копию генеалогического древа этого Рода, и я подуспокоился. Линии родства Цедреллы и Андромеды пересекались в последний раз в том же девятнадцатом веке, на лорде Финеасе Найджелусе Блэке. Который был пра-пра-пра... в общем некоторое количество «пра» перед словом «дедушка». У Цедреллы этих «пра» было поменьше, но тем не менее...

В общем, это вам не какие-то троюродные брат и сестра, как в случае с Орионом и Вальпургой.

А уж рычаг влияния на Блэков был... ммм, закачаешься!

Хотя, вполне возможно, что, выздоровев, Мефисто мне по голове настучит за подобное самоуправство!

Да, я получил надежду, что Мефистофель все же оправится и вернется на место Лорда Нотта. А все благодаря маленькому шестилетнему мальчику с не по годам светлой (в переносном смысле) головой на плечах!

Идея совместить вытяжку из философского камня с кровью единорога была срочно переправлена тому самому «семейному» целителю, что лечил Снейпов ранее. К нему были прикомандирован целый консилиум специалистов, что, оказывается, были должниками нашего Рода. Среди них в том числе был и надменный засранец Эмертон Мун, призванный консультировать наше собрание по поводу «проклятья единорогов».

— Кровь единорога, отданная добровольно? Какая бульварная чушь! — с места в карьер осадил он нас. — Ну да, можно воспользоваться доверчивостью жеребят и подобраться к ним вплотную. Но даже если они до последнего ничего не будут подозревать — это все равно кровь, отданная помимо воли! Если единорог при этом остается жив, проклятье, разумеется, смягчится, но будет наложено все равно!

На резонный же вопрос, каким же образом эта самая кровь попадает на рынок, последовал ответ:

— Оборотни-браконьеры, — сказал он, будто о само собой разумеющемся. Я тяжело вздохнул, но все же сдержался. Мун же продолжил: — Как, вы не знаете? А вы думаете, чем они живут? На работу-то их никто не берет, — стоящий в углу помещения Патрик при этом как-то подозрительно забулькал. — Да вот как раз такими вот... мягко говоря, неприглядными делами. Тем более, что вервольфам проклятье единорогов не страшно — они и так прокляты.

При этих словах Патрик перестал давиться смехом и дернул щекой. Веселость с него, как рукой сняло.

Эйлин, присутствующая тут же, на пару с Дэреком Стоуном склонилась над грудой пергаментов, бурно обсуждая какие-то расчеты.

Дэрек был алхимиком. Нет, не Мастером. По-моему, даже сертификата Подмастерья у него не было. Но не зря же Мефисто взял его в свое время под крыло, вытащив из Трущоб? Как говорится, жемчужина в куче дерьма...

Так вот, эти двое как раз и были основной нашей ударной силой в деле исцеления Мефистофеля! Ну, еще был конечно, Авиценус Бан — круглощекий смешливый целитель. Остальные были скорее на подхвате, консультантами.

На время этих бдений — а наша «сводная команда» работала и совещалась практически круглые сутки — Эйлин с Северусом переехали в Нотт-хаус. Чуть поморщившись и тяжело вздохнув, я разрешил то же самое и Тобиасу, который ни в какую не хотел отпускать семью «в пасть этим вашим колдунам». Хотя маггл в обители Ноттов — это было... болезненно для моего самолюбия.

Хотя, Патрика-то я воспринимал нормально. Так что, батенька не будьте ханжой! После того, как выяснилось, кем вы были в прошлой жизни — неактуально.

К тому же, учитывая, что Эйлин была увлечена совместными со Стоуном и Баном экспериментами по созданию новой, усиленной сыворотки, способной спасти не только моего брата, но и еще множество жизней, её любознательный сын оставался без присмотра! И на одних домовиков его не скинешь. Тут-то старший Снейп и пригодился.

У меня мелькнула мысль, что надо бы все же поспешить с охомутанием Снейпов. Так, чтобы грядущее феноменальное открытие было сделано не просто какой-то там ранее безвестной — и, главное, самостоятельной — Эйлин Снейп, бывшей Принц. А, опять же, вассалами Ноттов! Потому что, опять же, оценив по достоинству идею и скорость её воплощения, очень многие захотят заполучить мать и сына — талантливых зельеваров!

Все в дом, все в семью. И Уизли, и Снейпов, а если повезет — то и Блэков, хе.

В какой-то момент я удалился с этого научного собрания. Домовики получили достаточно инструкций, так что гости дома будут обеспечены всем необходимым. Ну и, конечно, не залезут куда-нибудь по незнанию.

Последнее я упомянул потому, что неугомонный Северус уже успел пролезть в ритуальный зал — еле успели перехватить на полпути к Камню! Ответственные за него эльфы еще сутки бились головой об стену, настолько я был зол!

Так что теперь они не подведут — контроль за малолетним экпериментатором был утроен.

Я же аппарировал в Министерство — предстояло еще куча дел.

Впрочем, спокойно поработать мне не дали. Стоило Адамсу и МакПиклзу начать свой доклад, в дверь аккуратно постучали.

— Что там, Долорес? — недовольно поморщился я. Эти неколько дней выдались для меня крайне нервными. А раз уж моя секретарша решила меня побеспокоить в такой момент...

— Мистер Нотт, там... — как-то неуверенно пролепетала мисс Амбридж, и я нахмурился. Конечно, напуганной она не выглядела, скорее уж озадаченной. Но...

Но тут дверь распахнулась и в кабинет влетела почти точная копия Лесли!

— Кузен!!! — восторженно возопила копия, тут же заключая охреневшего в конец адвоката в объятия. — Наконец-то я тебя нашел!

Вошедший был одет в старомодный, но при этом — сразу видно — очень дорогой костюм-тройку. Правда, расцветка этого костюма была... Скажем так, продольная черно-белая полоска — не самый популярный цвет. Даже среди волшебников. Щегольская трость была украшена серебряным черепом, а туфли драконьей кожи начищены прямо-таки до зеркального блеска!

Когда шок от столь громкого появления незнакомца прошел, я все же смог вклиниться в громкие восторги гостя:

— Простите, милейший! — быстро прерываю его я. — Собственно, с кем имеем честь...

— Ах, конечно же! Где мои манеры? — развернулся он к нам, широко улыбаясь. — Моя фамилия Адамс. Гомес Адамс!

В повисшей после этого тишине раздался стук — это кто-то дернул рукой, отчего тяжелое пресс-папье упало на пол. Но мне сначала показалось, что это моя нижняя челюсть, пробив столешницу, соприкасается с паркетом...