Моя, Снежная... (гет)

Министр прибыл на следующий день после драки. Меня вызвали в кабинет директора прямо с урока, и ребята провожали меня испуганными взглядами. Я понял, что, как только закончится урок, они прибегут туда за мной следом. Когда я вошел, Министр мерил шагами кабинет и был явно не в духе. Увидев меня, он скривился, но протянул руку, чтобы поздороваться, что обнадеживало.

— Мистер Малфой, мне сказали, что у вас есть артефакты с темной магией, которые вы хотите передать министерству на определенных условиях. Это правда? — он сразу перешел к делу. — Должен заметить, что не в вашем положении диктовать нам условия, Драко. Я могу вас так называть?

— Министр, — я слегка склонил голову. Не зря же меня учили всяким аристократическим приемчикам, когда нужно — я умел быть принцем крови не по прозвищу, а по статусу, но сейчас мне было выгоднее оставаться простым студентом. — Я вовсе не пытаюсь диктовать условия, меня неправильно поняли. Однако, в свете последних событий, а также делая выводы из происходящего в замке на протяжении полугода с начала занятий, я пришел к заключению, что моей жизни угрожает опасность, и не малая. И поскольку по решению суда и Министерства обратиться я могу только к вам и только через директора, я попросил профессора Макгонагалл передать вам мою просьбу увидеться и попросить разрешить мне отправиться в поместье на каникулы, дабы сохранить жизнь и здоровье, пока мои друзья мистер Поттер и мисс Грейнджер будут дома на праздники. И в благодарность за вашу помощь в решении этого вопроса, а никак не в обмен, я передам Министерству ларец с темными артефактами, который, как я вчера внезапно вспомнил, хранится в одном известном мне тайнике.

Я заметил, что Макгонагалл тихонько ухмыляется, переглядываясь с портретом Дамблдора. Министр же смотрел на меня во все глаза. Кажется, он прекрасно понимал, что из него сейчас делают шута, но не понимал к чему можно придраться. Поэтому он начал задавать мне вопросы, такие скучные и нудные, что я едва сдерживался, чтобы не зевать во весь рот, отвечая на них. Как давно меня преследуют слизеринцы? — Сказал же, с начала года! Почему я не обратился за помощью к директору или в министерство? — Уже объяснял директору. Как я воспринял перевод меня на Гриффиндор? — С радостью, кому охота прятаться от собственных сокурсников? Как это приняли мои новые сокурсники? — Рассказать ему про ругань Рыжего? В основном положительно. Знаю ли я, где сейчас находится моя мать? — Догадываюсь, но не признаваться же ему в этом. Собираюсь ли я просить так же, чтобы мне на время каникул вернули палочку? — Было бы здорово, но как будто я не понимаю, что они ни за что этого не сделают?

Наконец Макгонагалл тоже надоел этот цирк, и она напомнила Министру, что идут уроки и меня можно отпустить, поскольку решение все равно будет выносить кто-то там в Лондоне, а не здесь и не сейчас. Министр еще раз скривился, вяло пожал мне руку и обещал сообщить решение, как только оно будет известно. Я попрощался с ними и вышел, сразу за дверью кабинета наткнувшись на ребят. Но, поскольку повлиять на решение мы все равно никак не могли, нам оставалось только ждать.

Ответ пришел за день до каникул. И принес его Министр лично. Меня опять вызвали в кабинет к директору, и Министр лично передал мне распоряжение, в котором было написано, что мне можно находиться в поместье во время каникул. Без волшебной палочки. Без матери. Для перемещения меня туда и оттуда будет выделен специальный сопровождающий, он же и заберет ларец с артефактами, когда доставит меня в поместье. Прочитав это, я все же решил уточнить детали:

— Министр, поместье все еще находится под присмотром Министерства? Там идут обыски? Мне следует ждать незваных гостей на праздники?

— Нет, — Министр был серьезен как никогда, — поместье было неоднократно осмотрено и с него уже снято наблюдение. Вы будете находиться там один. Однако вам запрещено покидать его, на самом поместье и на вас стоят отслеживающие чары, а также все защитные чары, которые были на самом поместье, сохранены.

— Могут меня посетить на Рождество друзья?

Министр нахмурился. Об этом разговора не было.

— Могу я спросить имена этих друзей, мистер Малфой?

— Конечно, Министр. Это мистер Поттер и мисс Грейнджер, сэр.

— О, — лицо Министра вытянулось. Мне кажется, он думал, что услышит, как минимум, парочку имен Пожирателей. — Конечно, если эти люди, герои войны, ваши друзья, то нам следует, видимо, пересмотреть предел доверия министерства к вам, мистер Малфой. Давно мистер Поттер и мисс Грейнджер считают вас своим другом?

— Право не знаю, Министр, думаю, об их отношении ко мне вам лучше узнать у них самих. Я же просто был бы рад не оставаться на праздник в одиночестве и, поскольку мне не позволено выходить за пределы поместья, мне хотелось бы пригласить друзей к себе.

— Думаю, в этом не будет ничего предосудительного. Я предупрежу в Министерстве о том, что к вам могут прибыть эти двое, но больше никто.

— Спасибо, Министр. Большего мне и не нужно.

— Тогда будьте готовы в первый день каникул в одиннадцать утра у парадного входа в Хогвартс. Там вас встретит сопровождающий, которому вы по прибытию в поместье передадите ларец.

— Да, только предупредите сопровождающего, что ему необходимо будет захватить с собой мою палочку, потому что мне придется снимать заклинания с тайника, и никто, кроме меня, не сможет сделать это без определенной подготовки. У вашего служащего, боюсь, оной нет, так что…

Министр задумался, не опасно ли мне доверять палочку, но взвесив все, наконец, решился.

— Договорились, — и мы пожали руки друг другу.

Итак, в первый день каникул я, в сопровождении двухметрового работника Министерства, практически налегке, отправился домой, заранее договорившись с друзьями, что они приедут на следующий день. Им еще нужно было показаться в Норе у семейства Уизли и объяснить Молли, почему в этом году они не будут праздновать Рождество с ними. Хотя Рон все еще дулся на Поттера, Джинни и Молли настоятельно просили ребят приехать к ним домой на праздники. Путешествие не заняло много времени, и скоро я увидел величественный замок нашего рода. Я даже не догадывался, как скучал по дому.

Холодный и серый — для меня он был тихим и родным пристанищем. Войдя в дом, я сразу увидел пару домовиков, встречающих нас на пороге. Они тоже обрадовались мне. Наверное, одиноко было бродить по нашему замку и не видеть никого, кроме работников Министерства, которые обшаривали тут каждый уголок. Эльфы предложили обед, но мой сопровождающий хотел поскорее покончить с заданием, поэтому мы сразу приступили к делу. Взяв свою палочку, я попросил его держаться от меня на несколько шагов сзади, поскольку собирался вскрывать тайник, запечатанный по-настоящему темной магией и не хотел, чтобы его чем-то зацепило. Он отлично все понял и выполнил мою просьбу, за что и был в довольно скором времени вознагражден, унося в министерство ларец отца и мою волшебную палочку, которую я с тяжелым сердцем отдал ему. Как только за ним закрылись ворота, я отправил Герми филина, как и обещал, сообщив, что все прошло отлично, и я жду их с Поттером, как договаривались. Они не должны были заблудиться, им давали ориентиры из министерства. Потом я осмотрел поместье, поговорил с эльфами, пообедал и заскучал. Весь вечер я провел в библиотеке, выискивая разные интересные заклинания, похожие на то, которым заколдовали Герми, но так и не нашел ничего подходящего. Определенно, стоило искать разве что в темных книгах, а таких никто не держал в открытых библиотеках. Поэтому я выбрал несколько своих любимых классиков и отправился в спальню. Завтрашний день обещал быть одним из решающих, надо было отдохнуть как следует.

Среди ночи меня разбудили голоса. Сначала я спросонья решил, что это гриффиндорские спальни и кому-то не спится. Но быстро вспомнил, где я нахожусь, и мороз пробрал меня по коже — я ведь был абсолютно безоружен. Поэтому я очень тихо встал, заправил постель покрывалом, насколько мог аккуратно, и спрятался под кровать, ощущая себя маленьким перепуганным мальчиком. Больше всего пугала неизвестность — кто мог переговариваться в моем поместье среди ночи? В коридоре слышались осторожные шаги, потом скрипнула дверь рядом с моей комнатой, снова шаги. Наконец, я услышал, как открывается дверь и увидел маленький огонек на конце палочки. В комнату заглядывали двое взрослых людей в масках. Они быстро оглядели комнату и вышли, и я услышал, как один сказал другому:

— Я же говорил, что дом стоит абсолютно пустой и Министерство тут уже давно не появляется. Отличное место для собраний. Никому и в голову не придет искать нас тут. А змееныш Люциуса явится сюда только после окончания учебного года. Если явится — я слышал, у него большие проблемы с бывшими однокурсниками, так что, возможно, ему придется отправиться не сюда, а в Мунго. — И он мерзко захихикал.

— Ладно, — ответил второй, — завтра расскажем о нашей вылазке Милорду, пусть он и решает. Если что — вернемся сюда к ночи и все подготовим.

Их голоса затихли в стороне парадного входа, а я боялся дышать еще минут двадцать. Это как же Министерство отслеживает, кто тут появляется, если вот они тут были и, возможно, не впервые, а никто ничего не знает? Вот это я попал, правда, как в поговорке — из огня да в полымя. Там доставали мелкие слизеринцы, а тут сразу крупная рыба — Пожиратели. Но это был мой дом. МОЙ ДОМ, черт побери этих уродов и убийц. И я не хочу, чтобы после всего пережитого мной и матерью его снова оскверняли эти сволочи. Скорее бы прибыл Поттер, может, он найдет, к кому обратиться с этим в Министерстве. Пусть устроят тут засаду, выловят этих…этих… Нет. Нельзя. Потому что тогда меня отправят отсюда обратно в школу, и мы так и не сможем до следующих каникул помочь Герми. А ей и без того плохо, еще ждать… Нет. Я все расскажу Гарри, и мы вместе что-то обязательно придумаем. Он же Поттер! Он просто не может не придумать, тем более с Герми. Тем более, когда мы втроем.

Я уже не мог спать, мне казалось, что как только я усну, еще кто-то придет и обязательно найдет меня тут. Я поговорил с домовиками и оказалось, что такого раньше не случалось. Я предупредил их, чтобы как только они что-то услышал или узнают — предупредили меня сразу же и вели себя очень тихо. Стало немного легче. Значит, это была первая проверка, значит, это только начало. Пожиратели хотят использовать мой дом для своих черных делишек. Для своих собраний. Они не сдались, но попрятались. И хотят продолжать дело этого безносого питона! Идиоты! Но свой дом я не собираюсь им отдавать. Не дождутся!

* * *

Гарри и Гермиона явились к обеду. Драко уже не мог найти себе места, хотя вчерашние посетители и говорили, что появятся только ночью, ему все равно было страшно находиться тут одному и без палочки. Как только ребята появились, он кинулся к Гермионе, прижал ее к себе и поцеловал. Гарри закатил глаза и отвернулся.

— Что это с ним? — тихонько спросил Драко.

— Он злится. Джинни закатила ему скандал за то, что он не взял ее с собой. Он все утро объяснял ей, что на поместье наложено заклятие, но они все равно поругались, — тихо объяснила Гермиона.

Драко повернулся к Гарри.

— Ты поступил правильно, на поместье действительно наложено заклятие, которое пропустило бы только тебя и Герми, а остальные вызвали бы кучу проблем в Министерстве. Но это не самое страшное.

Он провел ребят к себе в комнату и рассказал им все, что случилось ночью.

* * *

— Но, если ты говоришь, что на поместье наложены обнаруживающие и распознающие чары, то как они?.. — удивленно поднял брови Поттер.

— Я ломаЛ над этим голову с тех пор, как они ушли. И ничего умного не придумал, кроме как…

— Кроме как — кто-то из них работает в Министерстве и может снимать и ставить эти чары самостоятельно, — закончила Герми.

— Да, — Драко тяжело вздохнул. — И еще мы не можем обратиться в Министерство за помощью, потому что…

— Потому что мы не знаем их лиц и не знаем кому можно теперь доверять, — продолжил Поттер.

— И, кроме того, мы не смотрели книги, а если обо всем узнают в Министерстве — то и не посмотрим. Меня отсюда моментально отправят в школу. О, как я жалел, что я не умею отправлять телесного Патронуса. Я бы все рассказал вам еще ночью, и времени все обдумать было бы больше. Тем более отец Рона работает в Министерстве и ему не мешает знать, что кто-то из министерских — тайный Пожиратель Смерти. Но я не умею, да и палочки у меня нет. А отправлять сову было бессмысленно — слишком долго...

— Как только тебе отдадут палочку, я покажу как его вызывать. Мне даже интересно, каким он будет… теперь интересно, — Гарри подмигнул Гермионе, и та слегка покраснела.

Драко непонимающе смотрел на них по очереди, но они лишь переглянулись, и Гермиона поспешила сменить тему.

— Так что там с книгами? Когда откроем тайник? Мы можем забрать книги и перепрятать их в более доступное для нас с Гарри место, чтобы посмотреть или забрать их после каникул, если сейчас не успеем закончить.

— Да, это отличная идея, я даже знаю, где их можно спрятать надежно и для нас из школы доступно. Только давайте сначала поедим, а то я не завтракал и здорово проголодался, — и Драко отправился давать распоряжения домовикам. Он не хотел вызывать их в комнату чтобы не раздражать Герми. Драко помнил, что она не любила рабский труд домовиков. Хотя теперь, возможно, она изменит свое мнение. Ведь его домовики явно были довольны своей жизнью и он не обходился с ними так, как его отец с беднягой Добби.

Гарри посмотрел на Гермиону.

— Что ты обо всем этом думаешь?

— Я очень злюсь, Гарри! И впервые за много месяцев это не злость от моего ледяного проклятия, это моя, реально моя злость! Это так нечестно — портить нам праздник, первое Рождество после войны, и надо же — мы в поместье Малфоев, которое не вызывает у меня особо приятных воспоминаний, если честно, да еще и Пожиратели тут как тут! Я надеялась, что война закончена, мы победили, все Пожиратели в Азкабане или скоро там будут и вот все повторяется снова. Какой-то Милорд у них теперь там за главного. Ты лучше меня знаешь, кого поймали, как думаешь — кто это может быть?

— Вот уж не знаю, — Гарри устало потер виски. — Всех особо приближенных к Волан-де-Морту переловили, остались пешки, и кто из них стал теперь главным — ума не приложу. Может, это вообще не местный? Поверь, Герми, я тоже очень устал. Я мечтал, что до Рождества мы со всем разберемся, я оставлю вас тут вдвоем, сам отправлюсь к Джинни, мы помиримся и это будет самое чудесное Рождество… Но Драко прав — сначала надо, если не просмотреть, то хотя бы вынести книги из поместья, чтобы потом легко добраться до них из школы. Интересно, куда это пропал Драко? Я уже тоже есть хочу, — он улыбнулся.

Драко как раз заходил в комнату и услышал последние слова Гарри.

— Идемте, там уже все готово. Вот только, — он смутился, неловко и виновато глядя на Гермиону, — надо пройти через… через ту комнату…где Белла…

Он набрал полную грудь воздуха и уже хотел толком объяснить, но она перебила его.

— Драко, — она ласково улыбнулась ему, — я не могу сказать, что эти воспоминания доставляют мне удовольствие, но теперь это уже не тот дом, в котором меня пытала твоя тетя. — Он вздрогнул. — Тогда это был дом врагов, в котором обитал самый темный волшебник, маньяк-убийца. И его слуги. А теперь это дом моего любимого, и я уверена, что никто здесь больше не причинит мне вреда. Так что давай отпустим призраки прошлого и не будем вспоминать об этом.

— Я тоже был там и ничего не сделал, Герми… — он почти прошептал это — так тихо звучали его слова. — Если бы ты только знала сколько раз я после прокручивал в голове тот день, представляя, что можно было сделать и как еще спасти тебя. Но все это было уже не важно, момент прошел, а я так ничего и не смог...

Гермиона подошла к Драко и крепко обняла его, прижавшись к его груди и заглядывая в грустные серые глаза.

— Это неправда, милый. Ты не сдал им Гарри. Тогда это было самое главное. И, между прочим, эта одна из причин того, почему я стала задумываться, так ли ты плох, как хочешь порой показать нам? — она лукаво улыбнулась ему. — Такой ли ты плохой, каким порой казался в темных коридорах Хога? — она многозначительно посмотрела на него и поцеловала.

Гарри застонал.

— Я иду есть. А вы можете оставаться тут и…в общем, я не виноват, если есть вам будет потом уже нечего!

Они все рассмеялись.

— Ты ведешь себя как Рон, — Герми потянула Драко к выходу. — Показывай дорогу и ни о чем не думай.

И они отправились обедать.