Добыча и охотники (джен)

Сигареты не помогли бы. Точнее, шок был настолько силен, что курение скорее бы принесло рак легких, чем успокоение. Хотя еще раньше (благо, на здоровье Сеня не жаловался) наверняка закончилась бы единственная, имевшаяся в наличии, пачка.

Добро, хоть магнитолу сообразил выключить — не стал впустую расходовать энергию аккумулятора. Потому как оказаться в неведомых далях на машине с посаженым аккумулятором не пожелаешь и врагу.

Какое-то время… не меньше часа, а то и двух-трех, Сеня точно не знал, он просто сидел на жесткой земле, привалившись спиной к автомобилю и поглядывая, то на синеющую гладь воды (говорят, нервы успокаивает), то по сторонам. Пока окончательно не рассвело и не прояснилось, туман не спал, давая возможность рассмотреть окружающий пейзаж во всей красе. Незнакомый пейзаж.

То есть, ни на оживший кошмар, ни на ландшафт чужой планеты или на полотно художника-авангардиста (хоть абсентом баловавшегося, хоть чем покруче) открывшийся Сене вид вовсе не походил. Ничего особенного, все вполне земное, вроде банальное даже. С одной стороны темнел сосновый лес, с другой высились холмы… и кажется даже горы, кое-где поросшие опять-таки соснами. С третьей стороны синела вода; хотя Сеня по-прежнему не различал противоположного берега, он продолжал утешать себя, что это просто река такая, полноводная. Вроде Днепра, который редкая птица перелетит, если верить классику. А между лесом, горами и… ну ладно, рекой — полоса круто обрывающегося берега.

Ничего особенного. Вот только мало было общего у этого пейзажа с тем, что Сеня видел из своей машины прежде, чем опустился туман. То есть с полями и лесами, мимо которых вилась дорога. А главное: ни малейших признаков, ни то, что шоссе, но хотя бы асфальта. Как, впрочем, и других следов цивилизации. Не считая, понятно, Сениной «тойоты».

С другой стороны, хоть навигатор так и не очнулся, но Сеня помнил отчетливо и потому был уверен: в тех местах, через которые он проезжал незадолго до того, как угодил в туман, не было не то что моря, но даже такой реки, через которую могла бы перелететь лишь редкая птица. В глубине континента пролегал его путь. Да и горы… из гор ближе всего к Сениному маршруту лежал Уральский хребет. Но и он находился не столь близко, чтобы можно было различить невооруженным глазом. А тут не то, что увидеть — тут до гор в течение дня дойти можно. И уж точно никаких морей рядом с Уралом не плескалось.

А коль так — какой отсюда вывод? Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить: по вине тумана (больше-то отчего?) Сеня не просто отклонился от своего маршрута, но отдалился от него, сам черт не знает, насколько. Так далеко… что просто не мог, не успел бы Сеня столько проехать сам, особенно вслепую. Это ж сотни километров как минимум пришлось бы отмахать. Или несколько часов на большой скорости. То есть неизмеримо дольше, чем Сене пришлось барахтаться в окружении тумана.

Оставалось предположить только одно. Туман, которым Сеню стращали жители городка, был больше, чем атмосферным явлением. Но обладал, как выражаются программисты, «недокументированными свойствами». В числе которых, помимо способности экранирования радиоволн и сигналов спутников, обнаружилась возможность телепортации. Мгновенного переноса на любое, сколь угодно дальнее, расстояние.

Конечно, Сеня не то, чтобы отличался чересчур богатым воображением, имел склонность к досужему фантазированию или принимал за чистую монету плоды чужих фантазий. Во всяком случае, ни в Деда Мороза, ни в экстрасенсов или, скажем, в возможность обогатиться благодаря финансовой пирамиде, он не верил. Более того, в спокойной обстановке повседневной обычности Сеня позволял себе даже насмехаться над некоторыми неправдоподобными историями, с которыми сталкивался то благодаря телевизору, то в интернете, то беседуя с соседями, приятелями или коллегами. Про чудесные исцеления, например. Или о якобы происхождении человечества от инопланетян.

Но это — в спокойной обстановке. Когда и близко не видать ничего странного. И уж тем более твоему существованию ничто не угрожает. В противном же случае Сенин скепсис улетучивался, пропуская на первый план принцип: «против факта нет аргумента».

А факт — вот он, что называется, налицо. Сеня обнаружил себя на пару с «тойотой» в незнакомой местности, куда он ну никак не успел бы попасть, что своим ходом, что за рулем. Опровергнуть сей момент никакие разумные доводы не могли. Даже время тратить не стоило на такое совокупление с собственным мозгом. Единственное же, что имело в такой ситуации смысл, это попытаться для начала с вышеназванной «незнакомой местностью» познакомиться. Проще говоря, узнать, куда именно его занесло.

Вариантов было много — ненаселенных мест на якобы перенаселенной Земле хватало. Хоть в Восточную Сибирь Сеня мог переместиться: куда-нибудь к Алтаю или Амуру, хоть на Сахалин. А также в Канаду или в какой-нибудь из граничащих с нею штатов, от Мэна до Орегона. А как вариант, в буколическую (и за это любимую снимающими фэнтези режиссерами) Новую Зеландию. В Аргентину опять же… куда-нибудь к Андам поближе.

Много вариантов… и только один из них (правильный) интересовал Сеню. Чтобы приблизиться к нему, Сеня перво-наперво потянулся к смартфону.

Несчастный девайс доедал последние проценты он энергетического запаса батареи, о чем не преминул напомнить своему хозяину. И значком батарейки в правом верхнем углу (почти полностью окрашенным в темный цвет), и надписью-мольбой: «Подключите зарядное устройство». Но Сеня не смотрел ни на значок-батарейку, ни на надпись. Все, что его интересовало — это наличие сигнала мобильной сети.

Сигнала не было… по крайней мере, сигнала того оператора, чьими услугами Сеня пользовался. А это могло значить одно из двух. Либо Сеня о-о-ох, как далек от ближайшего населенного пункта, либо он вообще не в России.

Отложив бесполезный телефон, Сеня вновь взялся за магнитолу. Отключив флэшку, он с полчаса возился с настройками радиоприема, пытаясь поймать хотя бы самую завалящую станцию, передающую пустопорожний треп вперемешку с плохой музыкой и рекламой всякой дребедени.

О, если бы ему это удалось! Даже по первым, услышанным в эфире, словам Сеня смог бы сделать географическую привязку, пусть и грубую. По словам… точнее, по языку, на котором они произносились. Во всяком случае, английский Сеня знал, а в универе даже сдал экзамен по нему на твердое «отлично». Испанский же, французский или, скажем, немецкий он хотя бы мог отличить — понять по произношению, по хотя бы одному-двум знакомым словам, что звучит именно испанская, французская или немецкая речь. Не составило бы ему труда узнать и китайский говорок — с выплевыванием коротеньких односложных слов и голосовыми модуляциями.

Но… чего нет, того нет. Эфир молчал. Не отзываясь на Сенины старания ничем, кроме потрескиваний атмосферного электричества. Причем, что печальнее всего, свалить это на туман, на его чудодейственные свойства уже не получалось. Вон, на небе-то ни облачка! Вина тумана была разве что косвенная — в том смысле, что именно из-за него Сеня оказался… там, где оказался. Вот только зацикливаться на этом было не полезнее, чем пытаться высечь море.

Итак, из радиоэфира по-прежнему не доносилось ничего, что могло бы сойти за человеческую речь. Оттого, почти наверняка, что никто ничего осмысленного в этот самый эфир не передавал. По причинам, хоть техническим (нет работающих передатчиков), хоть вполне человеческим. В смысле, пользоваться передатчиками, даже исправными, некому.

Вот только… возвращаться к мыслям о глобальных катастрофах Сенин мозг упорно не хотел. Да, подобные мрачные предположения могли посетить его давеча ночью, в окружении непроницаемого тумана. Но не теперь. Не под ясным небом и среди первозданной природы — пейзажа, достойного кисти Шишкина.

Снова осмотревшись, Сеня невольно залюбовался горами, лесом и водной лазурью, у горизонта сливающейся с небом. Вздохнул полной грудью, втягивая в себя воздух, непривычно свежий для жителя крупного города. В тот момент даже тревожные мысли отступили, покинув его на несколько мгновений.

Нет, не верилось при виде такой красоты в уничтоживший цивилизацию катаклизм! Скорее уж, Сеня бы поверил, что туман перенес его не в пространстве, но… во времени. А что? Коль версию о телепортации он был готов принять, то чем предположение о возможности путешествия во времени хуже?

Ну ладно: если и хуже, то не намного.

Надо сказать, вариант с перемещением во времени объяснял не только тишину в эфире. Но и перемены в окружающем ландшафте. В бытность студентом Сене довелось погрызть гранит, в том числе геологии с палеонтологией. Так что он точно знал: рельеф местности не является чем-то постоянным. Меняется со временем даже форма континентов. Да что там форма — само их количество.

Миллионы, десятки миллионов лет назад, когда не было не то что радиопередатчиков, но даже человечества как такового, на месте нынешней равнины могли выситься горы, а место, ныне оказавшееся в глубине материка, когда-то омывалось морем. А то и океаном.

Неплохое предположение. Вот только Сене было известно и еще кое-что. В те времена, десятки миллионов лет назад, когда по Земле бродили динозавры, климат по идее был гораздо теплее, чем сейчас. Ведь динозавры — пресмыкающиеся, а значит хладнокровные. То есть существовать могли только при вечном лете, желательно, жарком. Как в тропиках.

Однако в том месте, куда Сеня угодил, ничего подобного не наблюдалось. Ни динозавров, ни даже тропического климата. Напротив, местность напоминала современный умеренный пояс… даже несколько севернее, наверное. До тумана, во всяком случае, было теплее. Окончательно очнувшись от шока, Сеня теперь зябко кутался в ветровку. Да и джинсы казались ему теперь излишне легкими. Когда же с реки (или все-таки моря?) дунуло особенно сильно, Сеня даже съежился и предпочел забраться в машину.

К тому же и растительный, и животный мир в те далекие времена был совершенно другим. А здесь… лес из сосен — именно из сосен, стойких к северным холодам, вместо пальм или гигантских папоротников. Над водой близ берега с криком пролетела чайка, с ближайшей сосны вспорхнула… вроде сорока. И никаких птеродактилей, археоптериксов.

«А как насчет переноса не в прошлое, но на миллионы, десятки миллионов лет в будущее?» — посетила Сеню новая догадка. В ней тоже был свой резон: спустя миллионы лет на месте равнины вполне могли вырасти новые горы, а разлом в земной коре разделить сушу, чтобы впоследствии превратиться в новый водоем. Что до человечества, то оно либо, к собственному несчастью, вымерло, либо эволюционировало в другие формы жизни, либо улетело искать счастья на других планетах. Ну, или отказалось от технического прогресса и предпочло жить в гармонии с природой. А природа мало-помалу восстановилась, залечив за такое количество лет нанесенные ей раны. Возвратившись к первозданному состоянию.

Недостаток у этой гипотезы был аналогичен предыдущей. Непонятно было, почему так кардинально изменился рельеф, канули в Лету Сенины собратья по биологическому виду со своею хваленой цивилизацией — а флора и фауна осталась прежней. Те же сосны, те же птицы, та же (вроде) травка под ногами, что и во времена, когда Сеня родился и жил до знакомства со злополучным туманом.

Вдобавок… возможно это прозвучало бы пессимистично, но Сеня сомневался, что Земля после окончания на ней человеческого владычества, могла выглядеть вот так — снова дикой и прекрасной. Скорее уж ему верилось в то, что прежде чем покинуть (так или иначе) собственную колыбель, представители вида Homo Sapiens испохабили бы ее до полной непригодности к жизни.

Так что пришлось Сене вернуться к гипотезе о перемещении таки в прошлое. Правда, не столь далеко — не на миллионы лет, скорее, на тысячи. Когда люди уже топтали голубую планету, но были немногочисленны и мало что умели. Во всяком случае, еще не могли делать радиопередатчики и уж тем более не знали мобильной связи. А местность отличалась от той, где Сеню настиг туман, только потому, что… перенос в пространстве случился тоже. В конце концов, с какой стати Сеня, переместившись во времени, должен был остаться в той же точке земного шара? Ведь Земля-то ни секунды не стоит на месте. А тут счет на тысячи лет идет.

— Допустим, — произнес Сеня, обращаясь за неимением другой аудитории к самому себе и рассуждая вслух, — я в прошлом, человечество либо еще не появилось, либо полагает высшим достижением цивилизации пирамиды… или даже одежду. Да и от тех мест, где я проезжал, занесло меня далеко. И что это нам дает?

И почти сразу сам же и ответил:

— А ничего! Кроме того, что хрен мне кто здесь поможет. И деваться некуда — по всей планете такая же дикая местность, где-то теплее, где-то холоднее. Разве что… снова в туман?

Последняя мысль ободрила. Действительно, раз это дивное явление природы смогло Сеню сюда переправить, то и обратно переместить сможет. Должно, по крайней мере.

Конечно, никто не гарантировал, что снова пройдя через туман, Сеня увидит родные края начала двадцать первого века. С тем же успехом его могли ждать другие времена — к примеру, далекое будущее со звездолетами и боевыми роботами. Ну, или эпоха динозавров. Но попробовать стоило. Хотя бы из принципа. А принцип, которого Сеня предпочитал придерживаться в жизни, гласил: «Лучше попытаться и пожалеть, чем отказаться и… опять-таки жалеть, но об упущенных возможностях».

Именно эта жизненная установка помимо прочего погнала Сеню в путешествие по российским просторам за рулем «тойоты». Вместо банальных Турции-Таиланда-Европы, куда, что ни отпуск, тянуло раз за разом его коллег. Причем отметать пришлось не только эти чужие примеры того, как-де надо отдыхать. Но и тухловатый шепоток, что может показаться «голосом разума», но на деле является смесью скепсиса («да что в этой стране можно интересного увидеть?») и, увы, трусости. Нечего, мол, лезть в глухие места — еще убьют, ограбят или сам заблудишься.

Однако никто Сеню за почти месяц поездки не ограбил. Он остался жив-здоров, а что до «интересного»… то один только случай с туманом и перемещением неведомо куда перевешивал все экскурсии по зарубежным городам, к памятникам древней архитектуры и много чего еще. Включая лежание на пляже и пьянство-чревоугодие по системе «все включено». Очень интересно?

Теперь вот предстояло воспользоваться чудодейственным свойством тумана снова. Официантка в городке сказала: туман опускается три ночи подряд. То есть в распоряжении Сени осталось целых две ночи. И он твердо намерился воспользоваться ближайшей из них.

Ну а пока стоило подкрепиться. Сделать то, чего Сеня не делал со вчерашнего вечера — и о чем не преминул напомнить желудок, когда шок прошел, вернулась относительная ясность ума, плюс свою лепту в разжигание аппетита внес свежий воздух.

Хотя во время вояжа своего Сеня предпочитал питаться в кафе, но в дороге всякое случается. В том числе голод мог настигнуть за рулем да во многих километрах от ближайшего населенного пункта. На такой случай Сеня возил в багажнике небольшой запас тушенки, который регулярно пополнял в первом же, оказавшемся на пути, продовольственном магазине. Ну а котелок, путешествовавший в том же багажнике, сухие ветки в пределах досягаемости, да зажигалка (не только же для курения Сеня ее держал!) позволяли утолить потребность именно в горячей пище.

Впрочем, горячее — необязательно вкусно. И на сей раз, сидя возле наспех сооруженного и уже догорающего костра, хлебая получившееся из тушенки варево, Сеня жалел, что не догадался прихватить с собой в путешествие… самую обычную удочку. А еще с тоской поглядывал на реку — да-да, все-таки то была просто очень широкая река. В последнем он убедился, найдя более-менее пологий участок берега, спустившись по нему к воде, зачерпнув ее и попробовав на вкус. Вода оказалась пресной.