Не всё Мародёрам малина (гет)

Надежда на добропорядочное бракосочетание наследников двух древних и почтенных родов отсутствовала изначально. Учитывая, что за организацию торжества взялись Близнецы Уизли, ввиду военного времени и большого количества родственников не сумевшие по-настоящему оторваться на свадьбе родного брата... Что украшением дома занялись Джинни (достойная сестра своих братьев) и Гермиона (только и искавшая случая использовать на практике невесть где вычитанные заклинания)... Что я из вредности послал приглашение Нарциссе с сыном, а они — видимо, тоже из вредности — его приняли... Что наряд невесты создавала она сама, органически сочетая богатую фантазию со слабым владением бытовыми заклинаниями... В общем, единственным, за что не стоило волноваться, был праздничный стол: им занималась лично Молли Уизли, а значит гостям в этой области грозило только одно — смерть от обжорства.

Однако действительность превзошла худшие мои ожидания. Лучшие, впрочем, тоже. Собственно Обряд нареканий не вызвал — как и любое магическое действо он требовал точного соблюдения и не допускал вариаций. Зато после! Как, впрочем, и «до» ...

Роксана в платье, сплетённом из живых цветов, выглядела просто потрясающе, вот только я всё время боялся, что оно рассыплется прямо во время обряда. Нет, я-то был не против, но гости могли бы понять неправильно...

Молли хорошо заметным усилием воли подавила желание устроить скандал Нарциссе, зато потом улучила момент и устроила его мне («... Что за детские выходки! Солидный человек, муж и отец..!» «Кто муж? Я? Все претензии через час, не раньше!» «Бедная Роксана! Может, ещё не поздно удержать её от столь опрометчивого шага?»).

МакГонагалл, которую мы в общем не очень и ждали ввиду её патологической занятости, всё же появилась. Правда, едва выразив будущим новобрачным не то поздравления, не то соболезнования, она тут же накинулась на шафера с жалобами на нехватку квалифицированных преподавательских кадров. В результате добрый Рем не успел опомниться, как уже дал согласие с сентября занять свою прежнюю должность в Хогвартсе. Оказавшийся поблизости Рон с непонятным мне ехидством поинтересовался: «Что у вас было в школе по прорицаниям, профессор?», на что будущий преподаватель показал кулак (почему-то не Рону, а Гарри) и объявил: если его ещё раз так назовут в неформальной обстановке он даст клятву никогда в жизни не переступать порог любого учебного заведения. Гермиона резонно заметила, что преддверие свадебного магического Обряда неформальной обстановкой никак не назовёшь, за что заработала страдальческий взгляд «И ты, Брут!».

Близнецы где-то раздобыли магловскую книжку «Свадебные обряды народов мира» и активно ею воспользовались. В дело пошли обычаи всех времён и народов: от восточных славян до индейцев Амазонки и австралийских аборигенов. Родные английские также не были забыты, равно как шотландские, ирландские и древнекаледонские. Так что досталось не только новобрачным в нашем с Роксаной лице, но и всем остальным, вне зависимости от пола, возраста и желания.

После второго бокала шампанского Джинни проговорилась, что книжку близнецам притащил мой братец. Нет, ну ведь взрослый, серьёзный человек вроде бы! Был. Не иначе моё дурное влияние!

Все попытки украсть башмачок невесты кончились ничем — туфельки были предусмотрительно закреплены заклятием Вечного приклеивания, а его, как известно, может снять только тот, кто накладывал. Тогда неугомонные братцы попытались украсть невесту целиком, но это тоже входило в число известных мне свадебных развлечений: с момента окончания Обряда всякий, кто её касался (кроме меня, разумеется) испытывал малоприятные ощущения человека, сунувшего пальцы в маггловскую электрическую розетку. Впрочем, они не слишком огорчились — книжка была толстая.

Дополнительный сумбур вносило присутствие восхитительной Габриэль Делакур, как раз гостившей у сестры и, разумеется, также получившей приглашение. Эта прелестная внучка вейлы, только что разменявшая чёртову дюжину, уже прекрасно осознавала силу своего обаяния, а вот его последствия — нет. И посему откровенно развлекалась.

Для начала она принялась рассказывать всем, кто соглашался слушать, что никогда не забудет, как Гарри во время Турнира спасал её, рискуя жизнью и зачётными баллами. Сам парень воспринял эти ностальгические восторги на удивление индифферентно, зато Джинни стала ярче собственных волос и немедленно потребовала от него решить: пойдёт ли ей такой же свадебный венок, как у Роксаны?

Габриель тут же понятливо отстала от Гарри, зато принялась подчёркивать (явно преувеличивая) роль в этом спасении польщено зардевшегося Рона, некоторое время игнорируя предостерегающие взгляды Гермионы и «заметив» их только тогда, когда та явно стала раздумывать: а очень ли испортит отношения с будущими родственниками перейдя от взглядов к руко— (вернее, магие-) прикладству?

Следующей жертвой стал Малфой-младший, которому было сообщено, что он здесь «самый галантный кавалер, не считая жениха» (конец фразы заставил невесту грозно нахмуриться и украдкой показать мне кулак). Что галантного можно было найти в изрядно надутом и явно жалеющем о своём приходе сюда Драко лично я так и не понял, но Цисси всерьёз перепугалась и поспешила под благовидным предлогом утащить сына подальше от сетей коварной француженки. Непонятно, что её больше пугало: возраст юной прелестницы, её иностранное происхождение или родство с семейством Уизли.

Позже я с восторгом обнаружил неугомонную девчонку с очаровательной «наивностью» сообщающей Снейпу, что он «совсем не такой мрачный тип, как ей показалось в детстве» (выражение его физиономии при этом не смог бы описать даже Шекспир). А ещё чуть позже (с гораздо меньшим восторгом) — что-то втолковывающей покрасневшему до корней волос Саю. Тут уж я почувствовал себя обязанным вмешаться и вежливо порекомендовал обольстительнице потренироваться на Тедди. Малыш уже целый час восторженно изображал Купидона, порхая под потолком с помощью какого-то хитроумного устройства (предварительно восемь раз проверенного Ремом и Андромедой на предмет надёжности и безопасности) и осыпая гостей то цветами, то мелкими серебряными монетами из подвешенных прямо в воздухе корзин. Габриель, впрочем, на совет не обиделась, а приняла к сведению и уже через десять минут носилась над головами на одолженной у Гарри метле (благо высота потолков позволяла) к дополнительному восторгу Тедди (тут же попытавшемуся повторить все её кульбиты) и коллективному ужасу Меди и Флёр.

В общем, было весело.

Однако, когда всем надоело кричать «горько», когда активность Близнецов окончательно переключилась на гостей и праздник вошёл в ту стадию, на которой про виновников торжества временно забывают, когда Роксана тихонечко сбежала в свою комнату, запретив мне следовать за ней, зато прихватив Гермиону — в общем, когда у меня появилась возможность оглядеться я обнаружил, что весело было не всем. Гарри сидел за столом, сосредоточенно делая вид, что увлечён содержимым своей тарелки, но на самом деле не проглотив ни куска. И выражение его лица мне совсем не понравилось. Я вдруг осознал, что последний месяц мы виделись только мельком и каждый раз мне казалось, что парень чем-то озабочен, но на вопросы он отмахивался или что-то бормотал про сложности с экзаменами. А я был слишком занят преодолением бюрократических барьеров и личными переживаниями, чтобы обратить на это должное внимание. Зря, кажется.

Теперь я решил не тратить время на вопросы — просто взял его за руку и, не обращая внимание на вялое сопротивление, утащил в первую же попавшуюся пустую комнату, оказавшуюся чьей-то спальней. Решительно запер дверь и только тогда спросил:

— А теперь скажи-ка, мальчик мой, что за кислый вид в столь торжественный день?

— Вид как вид, с чего ты взял? — мрачно буркнул он, пряча глаза. — Голова болит. И вообще, шёл бы ты к гостям, а то искать начнут...

Мне стало совсем нехорошо. Разом ожили все прежние страхи и предположения, вроде бы прочно переведённые в разряд пароноидального бреда. Или он во что-то новое влипнуть успел? С него станется...

— Гарри, или ты мне немедленно говоришь, в чём дело, или я... Моргот меня побери, да я просто не выпущу тебя отсюда, пока не скажешь!

Видимо, голос у меня был достаточно решительный. Или достаточно панический.

— Ну, понимаешь, — промямлил он. — Я вот всё думаю... У тебя теперь брат есть... И сын...

— И скоро ещё один будет, — не удержавшись вставил я. — Или дочка. Дочка обязательно!

— Вот видишь! — он, наконец, поднял глаза. Совершенно несчастные. — Так что я тебе теперь... ну, вроде бы... ну, ни при чём...

Сперва я ничего не понимал. Потом, наконец, понял — и от невероятного облегчения просто подкосились ноги. Физически. Так, что пришлось опереться о стену.

— Дурак ты, Малыш, — только и смог вымолвить я, впервые называя его так в лицо.

— Дурак! — согласился он, расплываясь в счастливой улыбке.

С полминуты мы молча смотрели друг на друга (вид при этом был исключительно дурацкий — видимо, у обоих), потом дружно расхохотались и не сговариваясь двинулись к двери. Праздновать.