В погоне за желанием жить (джен)

— Что? — Забини насмешливо фыркнул. — Каждый младенец знает, что пророки не помнят будущего, которое предсказали. И предсказывают они загадками.

— Ты говоришь о прорицателях, — надменно произнесла Гермиона, встряхнув копной волос. — Пророки помнят будущее. Они просто его видят. А уж говорить ли о том, что они там увидели, решать им.

— Да с чего ты вообще это взяла? — вмешался Малфой. Он выглядел взволнованным и немного напуганным. — Гарри мог просто проходить мимо.

— Вот именно, — поддержал Бут. Ему совсем не хотелось думать о том, что его друг пророк. Потому что если это так, значит Гарри увидел что-то в будущем. И просто перестал с ними общаться.

— Если бы он проходил мимо, он бы не знал о тролле, — спокойно произнес Рон, вставая со стула. — Уж не знаю, как он все это узнал, но тут не все так просто. Мы с Гермионой несколько дней следили за ним. И знаете, что?

— Что? — хмуро спросил Лайза, которая прекрасно понимала ход мыслей гриффиндорцев. Она сама заметила, что с Гарри не все так просто. Он попал в ученики профессору Снейпу не случайно. Она видела, как он тайком листал книгу, где были записаны рецепты. Причем делал он это прямо перед Зельями. Словно что-то знал.

— Гарри никогда не путается в коридорах. Также он ни разу не попался в лестницу-ловушку. Вот скажите, — Рон нахмурился и обвел все взглядом, — вы все хоть раз попадались, правда? А он ни разу. Никогда.

Дети замерли, опуская взгляд. Все они до сих пор иногда путали коридоры. А Лайза только вчера забыла об исчезающей лестнице и попалась. Выбраться ей помог Бут. Но девочка не помнила, чтобы Гарри хотя бы раз попадался. Он учился с ними почти год… и он никогда не делал ошибок.

— Понимаете теперь? — нарушила тишину Гармиона. — Гарри пророк.

— Возможно, ты и права. Но что с того? — Бут спрыгнул с парты и враждебно посмотрел на гриффиндорку. — Да пусть он хоть сам Мерлин!

— Ты не понимаешь? — вскрикнула Гермиона, взмахнув руками. — Если он перестал с вами общаться, значит, с вами может что-то произойти! И он не хочет в это вмешиваться…

— Это ты не понимаешь, — спокойный голос Лайзы прервал Гермиону на полуслове. — Если бы нам что-то угрожало, Гарри бы всеми силами попытался нас спасти. Ты его не знаешь. Поэтому не говори так.

При этих словах Гермиона внезапно почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце. Она знала Гарри. Откуда? Как? Почему? Девочка не понимала, но она так хорошо его знала!

— Если он пророк, значит что-то должно произойти с ним, — тихо вмешался Драко, поднимая взгляд. — Он всегда думает в первую очередь о других, а не о себе.

— Неужели Вы-Сами-Знаете-Кто… — испуганно пискнула Гермиона, прижимая ладошки к губам. В кабинете повисла тяжелая тишина. Опровергать эти мысли никто не собирался. Почему-то каждый чувствовал, что они правильные.

* * *

— Не может быть, — ошарашенно произнес я, поднимая голову от котла.

Сегодня был вторник, поэтому к профессору Снейпу я пришел пораньше. Не хотелось видеть Бута. Он со вчерашнего дня как-то странно на меня смотрел. Казалось, что мальчик хочет ко мне подойти и что-то спросить. Поэтому я успешно его избегал. И сейчас я узнал, по какой причине все это было.

Никогда бы не подумал, что мои друзья решат, что я пророк.

— И что нам теперь делать? — растерянно произнес я, помешивая в котле основу для Успокаивающего зелья. Сегодня профессор запретил проводить занятия по окклюменции. Сказал, что успехи у меня есть, но отдыхать тоже стоит почаще. Конечно, я не возразил. Но как я могу отдыхать, когда Волдеморт все еще жив?

— Ничего, — спокойно ответил Снейп, отложив свиток в сторону. — На самом деле, они подсказали нам хорошее решение.

— Какое решение? Вы же не хотите, чтобы я притворился пророком! Это же глупо!

— Не глупо, — зельевар сложил руки перед собой и посмотрел на меня. — Поттер, знаешь, чем опасны пророки?

— Тем, что помнят свои видения?

— Не только. Они помнят видения, но могут о них промолчать. Самое важное — даже самый опытный легилимент не осмелится проникнуть в разум пророка. Магия, даровавшая пророку способность видеть будущее, не позволит этим умением воспользоваться другому. То есть маг, осмелившийся рискнуть, попросту сойдет с ума.

— Оу… — я медленно потушил пламя под котлом и нахмурился.

Перспективы вырисовывались хорошие. Если распространить слух о том, что я пророк, Дамблдор не будет пытаться проникнуть мне в мысли. И даже Волдеморт, если он все же сумеет возродиться, этого делать не будет. Я хорошо знаю Тома. Он не будет рисковать своим рассудком. Или тем, что от него осталось. Он попросит одного из своих слуг проверить это. Конечно же, если возродится и поймает меня.

— Ну так что? — от мыслей меня отвлек профессор Снейп.

— Хорошо, — я вздохнул. — Но только из-за Дамблдора. Да и не могу я предвидеть все. Допустим, до пятого курса я знаю материал. Но я точно не помню, когда у нас проверочные и контрольные. Да и важные события я должен знать… В общем, план какой-то ненадежный. Терри и Лайза хоть и первокурсники, но они не тупые.

— Я помогу тебе, — Снейп вытащил из ящика стола небольшой дневник в черном переплете и протянул его мне. Обойдя стол с котлом, я подошел к Снейпу.

— Это средство связи. Все, что пишешь ты, сразу появляется в моем точно таком же дневнике. И наоборот.

— Нечто вроде Протеевых чар? — спросил я, принимая блокнот. Он был легким, немного потрепанным и пах каким-то противным зельем.

— Это они и есть. Только второго уровня. То есть они работают в обе стороны, — спокойно объяснил профессор, но увидев недоумение на моем лице, вздохнул. — Уровневые заклинания проходят на седьмом курсе.

— А, — вырвалось у меня. — Понятно, почему я про них ничего не знаю.

Внезапно в груди появилась какая-то пустота. Я никогда не услышу про них от преподавателей. Никогда не буду сидеть на лекции и слушать об этом. Не увижу удивление и восхищение на лицах друзей. Интересно, а есть маховик времени, который отматывает события в будущее? Скорее всего нет.

— Не волнуйся, — прервал мои мысли голос Снейпа. — Ты еще успеешь достаточно про них узнать.

«Он сейчас что, пытается меня подбодрить?» — удивленно подумал я, прижимая блокнот к груди. На губах невольно появилась улыбка. Никогда бы не подумал, что профессор Снейп будет меня подбадривать! Вот бы рассказать об этом Рону.

— Конечно, профессор, — я кивнул и быстро направился в сторону котла. — Я много чего успею.

Профессор ничего не ответил, но я чувствовал взгляд, направленный на меня. Надеюсь, он не услышал фальши, что сочилась в моем голосе? Не хотелось бы, чтобы Снейп переживал еще и из-за такого пустяка. Он и так многое для меня делает. По сути, сейчас он сам сражается против Волдеморта. Мужчина не разрешает мне помочь ему. Не разрешает даже попытаться мне сделать хоть что-нибудь!

Я бесполезен.

Закончив зелье, которое вышло вполне приемлемым, я попрощался с профессором Снейпом и направился в комнату. Очень не хотелось встречаться с Терри, поэтому я шел нарочито медленно. До отбоя оставалась еще полчаса. Хотя бы это время я проведу в одиночестве, не ощущая разрывающее чувство вины.

Было очень странно то, что дети додумались причислить меня к пророкам! Это пугало. Что теперь делать? Как реагировать? С другой стороны, это радовало. Ребята не стали меня ненавидеть. Они искали оправдание моему поведению. Даже Гермиона! Та, которую я оскорбил в лицо…

Самое же важное — это Дамблдор. Если до него дойдут слухи о том, что я якобы пророк, он наверняка вызовет меня в свой кабинет. Нужно быть готовым в любой момент. Старик может попросить доказательства. Но какого Мерлина я должен что-то доказывать?

В гостиной Рейвенкло было шумно. Старшеклассники бурно что-то обсуждали. Прислушавшись, я понял, что они обсуждают матч по квидичу. О. А я и забыл про него. Даже не ходил ни на один. И, если честно, не жалею об этом. В прошлой жизни я и так потратил много времени на эти глупости.

Осторожно войдя в комнату, я быстро огляделся, надеясь, что Терри все еще нет. Но, к моему ужасу, он сидел на своей кровати и, как только я вошел, посмотрел прямо мне в глаза. Выглядел он взъерошенным и крайне серьезным. Мне это не понравилось, поэтому попытался молча убрать учебники на полки и лечь спать, но мне не позволили это сделать.

— И сколько ты пытался это от нас скрывать? — спокойно спросил мальчик, стоило мне только отвернуться.

Я ничего не ответил, потому что не знал, что делать. Если следовать логике профессора Снейпа, сейчас я должен сделать вид, что давно знаю о том разговоре. Но Терри не дурак. Он сможет все понять, если я допущу ошибку. Поэтому нужно обдумывать каждую фразу.

— Я надеялся все скрыть до самого выпуска, — я сказал эту фразу шепотом. Помню, когда-то давно, сидя в библиотеке, Гермиона сказала мне, что если говорить шепотом, люди начинают верить тебе. Почему-то именно эту фразу я тогда запомнил. А вот принцип трансфигурации мыши в чайник — нет.

— Так ты и правда…

— Пророк? — я обернулся и твердо посмотрел в глаза мальчика.

В груди что-то неприятно сжалось от осознания того, что я лгу. Лгу прямо в лицо человеку, который с самого начала пытался мне как-то помочь.

Глаза Бута шокировано распахнулись. Наверно, он до самого конца не верил в предположение Гермионы. Прости меня, Терри. Но так надо. Я хочу, чтобы ты прожил счастливую жизнь.

— Так это правда… — выдохнул мальчик, вставая с кровати и делая шаг в мою сторону. — Что ты видел? Что?! Поэтому ты перестал с нами общаться?!

— Я просто не хочу, чтобы вы пострадали, — и эта фраза настолько искренняя, насколько может быть в этом диалоге. Я правда не хочу, чтобы хоть кто-нибудь пострадал. Я хочу знать, что каждый из этих детей смог найти свое счастье. Хочу верить, что никто никогда не встретится с Волдемортом лицом к лицу.

— Но мы можем тебе помочь!

— И умереть впоследствии.

— Но мы все равно тебя не бросим, — упрямый взгляд, которым одарил меня Бут, заставил сердце болезненно сжаться. Так смотрел Рон, когда-то очень давно. Когда мы были лучшими друзьями.

Ничего не ответив, я стянул мантию, забрался на свою кровать и задернул полог, оставив Бута стоять посреди комнаты и буравить взглядом ткань. Я не хотел, чтобы они пострадали. Но общаясь каждый день с беззаботными детьми, я тоже становился таким же. Мне становилось легче дышать и легче улыбаться. Словно я снова попал в детство. Будто и не было тех дней плена у Волдеморта.

Наложив заглушающие чары на полог кровати, я достал учебник по окклюменции, выданный мне профессором Снейпом, и приступил к чтению. Даже то, что пойдет слух о моем «даре», не дает мне права расслабляться.

* * *

Я почти не удивился, когда понял, что вновь стою посреди серого парка с его серыми детскими качелями. Серое солнце тускло пробивалось через такие же серые облака. Тихое позвякивание цепей на качелях и далекое пение птиц навевало умиротворение. Я поднял руки, чтобы убедиться, что сейчас я в своем настоящем теле. И не смог сдержать улыбки, обнаружив большие мозолистые пальцы, покрытые запекшейся кровью.

— Доброй ночи, Гарри Поттер, — раздался позади мелодичный женский голос.

Я резко обернулся и увидел красивую девушку с абсолютно белыми волосами. На незнакомке было свободное белое платье до колен, и она была босиком. Неожиданно она напомнила мне Луну, поэтому я поднял взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза, и замер.

Глаза девушки были отвратительного грязного серого цвета. Но не это меня пугало. Двойной зрачок в правом глазу заставил табун мурашек пробежать по спине. На мгновение я потерял дар речи и не смог ответить незнакомке.

— Прости, моя внешность тебя пугает? — девушка склонила голову на бок и слегка улыбнулась. Это дало мне возможность отвести взгляд и прийти в себя.

— Нет, все нормально. Доброй ночи, — поспешно произнес я, стараясь больше не встречаться с ней взглядом.

— Как скажешь, — незнакомка улыбнулась, обнажая острые, словно акульи зубки. И я сразу понял, кто она. Потому что у ее младшей сестры была точно такая же форма зубов.

— Судьба? — осторожно произнес я, бросая на девушку взгляд из-за челки.

— О. А ты догадливый, — Судьба счастливо улыбнулась, что выглядело очень жутко. — Пойдем, Гарри Поттер. Я покажу тебе то, что ты не должен был видеть.

Девушка протянула руку ко мне. Я смотрел на ее белые пальцы, тонкое запястье и не понимал, почему госпожа Судьба пришла именно ко мне. Почему со мной беседовал Смерть? Почему бы им просто самим все не исправить, если они не хотят разрушить мир?

Но вместо этих вопросов я просто схватил Судьбу за руку, и в следующее мгновение все вокруг поглотила тьма. Я чувствовал лишь ледяной холод от ладони Судьбы. Пальцы немели до боли, но я не мог разжать их. Когда боль стала уже невыносимой, вдали показался золотистый свет, разгоняющий тьму вокруг. Я замер, а затем сделал неуверенный шаг вперед. Золотистое сияние резко приблизилось. В одно мгновение передо мной появилось полотно, сплетенное из миллиона тонких золотистых нитей. Но полотно было неидеальным. В некоторых местах нити спутывались, а в некоторых словно обрывались, создавая темные дыры.

— Ты знаешь, что это такое, Гарри Поттер? — раздался спокойный голос Судьбы. Я вздрогнул и резко отдернул свою онемевшую руку в сторону.

— Это… судьбы, — сглотнул я, вновь рассматривая полотно. Золотистые нити жили своей жизнью. Они переплетались, создавая прекрасный рисунок. Или же обрывались, не добившись желаемого.

— Именно так, — ответила Судьба, подходя ближе. — То, что я Судьба, не значит, что я могу влиять на жизнь или смерть, в отличие от моей младшей сестры. Я могу лишь наблюдать и не допускать исчезновения всех нитей судьбы.

— То есть ты, по сути, ничего не можешь?

— Именно, — девушка грустно улыбнулась и посмотрела на меня. — Я могу поощрить кого-то успехом, хорошей работой или талантом при рождении. Но все остальное я не решаю. Они сами плетут свою судьбу. В редких случаях я могу подсказать выход. Могу уберечь от смерти, но лишь ненадолго. На короткое мгновение, после которого мой старший брат все равно настигнет несчастную душу.

Девушка замолчала. Ее белые волосы развевались, словно на ветру. Но я не чувствовал порывов воздуха. Казалось, что Судьба сейчас стоит очень далеко от меня, в кромешной тьме.

— Но ты Гарри Поттер, — снова произнесла Судьба, опуская взгляд. — Тебе дали второй шанс. Второй шанс для нас и для твоего мира. И ты должен был следовать своей судьбе!

Тонкий пальчик девочки указал на полоску в полотне, полную дыр и прорех. В некоторых местах нити были переплетены настолько сильно, что создавались плотные узелки, где-то же нитей не было вообще.

— Твое полотно жизни уродуется. Оно портит весь мир. Портит! — Судьба резко повернулась ко мне. Ее волосы резко взметнулись в воздух и были подхвачены ветром.

— Как ты мог так поступить?! Почему ты уродуешь полотно?! Ты не был достоин жизни… но мы предоставили тебе ее… и так ты отплатил нам?

— Я не просил о второй жизни, ясно?! Не просил! — я резко отпрянул в сторону.

В груди бурлила ярость и гнев. Да как она смеет говорить такое?! Как она смеет указывать мне, что делать?!

— Я спасу своих друзей. Я спасу этот гребаный мир. Но я не буду плясать под вашу дудку, чертовы мрази…

Волосы девушки перестал хлестать ветер. Она выпрямилась. Ее лицо стало спокойным и не отражало ни одной эмоции. Словно кто-то нажал на кнопку выключения. Затем Судьба тонко улыбнулась.

— Будь по-твоему, Гарри Поттер. Я хотела помочь тебе… Но раз ты отказался…

— Помочь в чем? — выплюнул я слова, сжимая кулаки. — Одарить меня удачей, как в прошлой жизни? Или живучестью?

— Нет, — на губах девушки появился оскал. — Как думаешь, что бы случилось с одиннадцатилетним Гарри Поттером, попади он в плен к Волдеморту? Долго ли бы он продержался? Совсем один?

Теперь и ты будешь один».

Я резко сел на кровати, хватая ртом воздух и пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Что Судьба имела в виду? Я упал на подушки, прижимая ладонь ко лбу. Пижама пропиталась потом. Рука, за которую меня держала Судьба, все еще была ледяной.

— Что бы случилось с одиннадцатилетним Гарри Поттером, попади он в плен к Волдеморту? — шепотом повторил я слова Судьбы.

Что бы случилось со мной в одиннадцать лет, если бы я попал к нему? Он бы пытался переманить меня на свою сторону, но уже тогда я понимал, что он врет. Врет во всем. Я бы отказался. И он бы меня убил. Нет, не так. Он бы пытал меня. Я знаю. И я бы сломался. Но чем это отличается от того, что случилось?

— Я не понимаю… Чего я не понимаю?