Некромант (джен)

— Осталось найти ещё один, — сказал Родольфус, разглядывая лежащий на столе перстень из потемневшего от времени золота с простым непрозрачным камнем, на котором был начертан знак, известный каждому, кто в детстве любил сказки барда Биддля. Треугольник, круг и тонкая черта, делящая их пополам. Мантия, камень и палочка. Дары смерти…

Кольцо это невероятно хотелось надеть. Настолько, что нашедший его Рабастан едва сдержался и буквально через силу завернул его в платок и, едва выйдя из развалин дома Гонтов, сунул находку в карман брату. И теперь оно лежало на столе, и все сидящие вокруг то нервно стискивали руки, то убирая их на колени, то засовывая в карманы, то начиная что-то вертеть в пальцах.

— Это самый первый? — спросил Эйвери, комкая в руках платок.

— Почему ты так решил? — спросил в ответ Мальсибер, кажется, обрадовавшись возможности отвлечься от навязчивого желания надеть кольцо.

— Лорд ведь ещё в школе узнал о том, что он из Гонтов. Вряд ли он стал долго ждать, — ответил Эйвери.

— Исходя из маггловских газет, пожалуй, — откликнулся Родольфус. — Семья Риддлов погибла в сорок третьем, когда Лорду было всего семнадцать. Вряд ли он успел бы прежде сделать ещё один хоркрукс.

— Видимо, поэтому он самый сильный, — сказал Эйвери, страдальчески глядя на кольцо.

— Или он так зачарован, — предположил Рабастан, вставая. — Думаю, нам всем нужно успокоиться. Я пока что уберу его, — он обмотал руку платком, а затем взял ей кольцо со стола.

Сам он был уверен в своей версии. Зачем же Лорд так сделал? Вероятно, в юности, он был ещё более недоверчив, чем сейчас. Это Рабастан понимал: он и сам в семнадцать лет делал странные умозаключения. Вероятно, Лорд хотел подобным образом защитить кольцо, и с тем, кто подастся чарам и наденет его, произойдёт что-то крайне неприятное.

И всё же было в этой вещи нечто странное. Кольцо явно отличалось от тех двух хоркруксов, что Рабастан уже видел и держал в руках. Может быть, конечно, дело было в чарах, но с каждой минутой в нём крепла уверенность, что эта вещь — особенная. Изучить бы её спокойно… да, пожалуй, он так сделает — только надо будет как-то защитить себя. Может быть, перчатки из драконьей кожи? Или ещё что-то, какой-то механический барьер, что не даст ему надеть кольцо ни при каких условиях. Можно попросить кого-то посидеть и последить, не вмешиваясь — кого только? Родольфус сразу отпадал: во-первых, ему тоже было интересно, во-вторых, он до сих пор смотрел на брата как на маленького мальчика, которого нужно опекать и защищать — нет, с ним рядом будет тяжело работать. Маркус с Ойгеном не подходили по другой причине: случись что, Рабастан с ними справится легко. Оставалось… никого.

Хотя…

Да, Родольфус, безусловно, будет в ярости, когда узнает. Если узнает. Рабастан вовсе не обязан перед ним отчитываться… хотя и скрывать такие вещи — глупость…

Рабастан совсем запутался. Как бы он ни перебирал формулировки, выходило глупо и по-детски, а главное — когда он представлял себя на месте брата, Рабастан понимал, что разозлился бы, поступи так кто-то с ним самим.

И что делать?

— Мне нужен совет, — сказал он следующим вечером после ужина, входя следом за Мальсибером в его комнату.

— Спроси Руди, — немедленно отозвался тот.

— В данном случае ты подходишь больше, — Рабастан остановился на пороге. — Если ты не против, разумеется.

— Ты влюбился? — Мальсибер широко заулыбался, а Рабастан, растерянно сморгнув, спросил:

— Почему ты так решил?

— Не представляю, в какой ещё сфере мой совет будет весомей слов Родольфуса, — засмеялся тот.

— Отчасти ты прав, — после короткой паузы согласился Рабастан, входя и закрывая за собою дверь. — Сфера та же. Обстоятельства другие.

— Хм, — Мальсибер состроил озадаченную гримасу. — В тебя влюбились?

— Я думаю, что Долохову можно верить, — безо всякого вступления начал Рабастан. — И полагаю, что он может быть полезен нам. Я собираюсь рассказать ему о хоркруксах, но не знаю, как это правильно представить остальным. Вернее, — поправился Рабастан, — Руди. Тебе я уже рассказал. Марку тоже расскажу. Но я не хочу обижать Руди, а ему эта мысль не понравится. И не понравится, если я поставлю его просто перед фактом. С другой стороны, у меня нет никаких причин не делать того, что я полагаю верным, только потому что он будет против. И как всё это примирить, я не знаю.

Мальсибер несколько секунд молчал, глядя на Рабастана широко раскрытыми глазами, а потом вдруг рассмеялся.

— Действительно, проблема, — согласился он. — Но ты её уже решил — идеально и очень по-твоему.

— Я не понимаю, — вздохнул Рабастан.

— Скажи ему ровно то же самое, что мне сейчас, — предложил Мальсибер. — Буквально слово в слово.

— Зачем? — безнадёжно спросил Рабастан, понимая, что ответ Ойгена всё равно ничего ему не даст. Но раз он пришёл к нему за советом — нужно ему следовать. Иначе зачем было приходить?

— Чтобы передать всё то, что чувствуешь, — ответил Мальсибер. — Ты умеешь это делать — просто сам не понимаешь этого. Хотя к твоей манере изложения, конечно, надо привыкнуть. А почему ты ему веришь? Долохову?

— Он не любит Лорда, — ответил Рабастан. — И не рад его возвращению. И не станет создавать хоркруксы, когда узнает о такой возможности.

— И запрезирает Лорда, — добавил Мальсибер. И спросил: — Что тебя мучает?

— Кольцо, — Рабастан ничуть не удивился. — С ним что-то не так. Оно отличается от двух других хоркруксов. Чем — не знаю. Но с ним что-то не то.

— Хочешь изучить его? — понимающе спросил Мальсибер, раздувая огонь в камине посильнее и тоже усаживаясь в кресло прямо перед ним. Рабастан кивнул, и Ойген спросил снова: — Тебе за этим нужен Долохов? Чтобы не мешал, но остановил, если что-нибудь пойдёт не так?

— Расскажи мне про дементоров, — Рабастану не хотелось это обсуждать, и он сменил тему, задав ещё один волнующий его вопрос. — Ты считаешь, что сумеешь договориться с ними? С кем-нибудь из них? Чтоб они не тронули мальчишку, и просто вынули хоркрукс?

— С кем-нибудь из них смогу, я думаю, — Мальсибер посерьёзнел. — С некоторыми из них… ты знаешь, — он придвинулся ещё ближе к огню, так близко, что, казалось, на манер саламандры собирается забраться прямо в пламя, — они ведь все разные. И мне кажется, что некоторые из них не то чтобы помнят, кем когда-то были, но… в них есть нечто человеческое, что ли. В самых старых, если я не ошибаюсь. Хотя я не уверен.

— Может быть, и так, — подумав, согласился Рабастан. — В этом есть логика: в старых больше душ. Возможно, дело в этом.

— Если так, — Ойген посмотрел на него с непонятной надеждой, — может быть, те, выпитые, души не уничтожаются?

— Может быть, — снова согласился Рабастан. — Чтобы понять это, следует, как минимум, пронаблюдать, как это происходит. И, возможно, смотреть нужно не отсюда, а с Той стороны. Я не уверен. Но, сказать по правде, мне не хочется проводить такой эксперимент. В любом случае, вопрос в том, где взять дементоров.

— Увести из Азкабана? — Ойген улыбнулся и поёжился.

— Я об этом думал, — Рабастан кивнул. — Но ведь нападения дементоров случаются — значит, они есть не только там.

— Это Уолли знает, — оживлённо сказал Ойген. — Может, расспросить его?

— Он спросит, для чего мне это, — Рабастан поморщился. — Что ему ответить?

— Скажи — для эксперимента, — Ойген даже удивился. — Я не думаю, что он станет выпытывать подробности.

— Он расскажет Лорду, — возразил Рабастан.

— Так ты и Лорду скажешь то же самое, — кажется, Мальсибер вообще не видел в том, что они обсуждали, никакой проблемы. — Что ты хочешь изучить дементоров. Мол, начал в Азкабане, и хотел бы продолжать. Вряд ли он будет против.

— Он потребует отчёта, — задумчиво проговорил Рабастан.

— Так изучать же можно долго, — Ойген рассмеялся. — А нам осталось отыскать всего один хоркрукс.

— Не всего, — настроение у Рабастана, только что почти исправившееся, снова испортилось. — У нас нет никаких зацепок, где его искать. Я говорил с тем магглом, что был убит для его создания — он албанец, и это было у него на родине. Жил в какой-то деревушке захолустной…

— Ну так это хорошо, — полувопросительно проговорил Мальсибер. — Если б он жил в Лондоне, мы могли бы искать годы — а в деревне, маленькой… где там прятать?

— Где угодно, — сказал с досадой Рабастан. — Там лес рядом, горы — места много. И потом, хоркрукс совсем не обязательно оставлять там же, где он создан. Лорд мог спрятать его где угодно. У нас с Руди нет даже предположений, где его искать.