Когда бы я недвижным трупом... (джен)

В прошлой жизни было много всего: и хорошего, и плохого. Были страхи, сомнения, разочарования. Была любовь, привязанности, мечты и надежды. Ошибки.

Возможно, их было даже больше, чем она подозревала. Или, наоборот, всё, что было, являлось условно правильным. Тем, что привело к конечному результату. По крайней мере, не о чем было жалеть. Она всегда жила одним днём, как будто «завтра» может никогда не наступить. Только здесь и сейчас, только те решения, которые не вызывали сомнений или терзаний. Поступки по совести, логике и интуиции. Не только ради собственного благополучия, конечно. Она всегда старалась думать о себе, но выходило наоборот. Старалась подавить это бесполезное сострадание людям, которые приносило только боль. Нет, и в мыслях не было кого-то чему-то учить, не дай Ками-сама, мстить за те разочарования.

Жизнь любила неожиданные повороты. Любила удивлять, пугать, радовать. И тем самым убивала.

Она любила жизнь, наверное, только за то, что она была. Что у неё была возможность почувствовать это, понять, определиться со взглядами. Решить что-то верное, прийти к какому-то ответу или задать новые, интригующие вопросы. Её жизнь — череда вопросов без ответов.

Это не приносило разочарования. Жизнь — это не живое существо, но у неё своё сознание, своё видение. Надо было просто принимать, как есть, все эти удары. Череда испытаний показывает твою внутреннюю суть. Не для других, а для тебя. Оглядываясь на прошлую жизнь, Хитоми сделала для себя выводы.

И в этой жизни, в этой реальности, которая никуда от неё не денется, были свои правила. Нельзя было придерживаться принципов прошлого, нельзя было стараться чинить свои правила. И дело не в силе, власти, деньгах. Ты можешь заставить, внушить, подвести к определённой мысли, но… это было твоим. То, что ты вынес из жизни. То, что только в твоей голове.

* * *

Хитоми поняла, что ничего никому не докажет. Своими обидами и истериками ничего не добиться, не изменить. Оставалось смириться, принять это и… начать игру по предоставленным правилам. Она шла напролом, чем-то напоминая себе же Наруто. Но Наруто — не тот уровень, с которым ей тягаться. Даже если она доведёт свой шаринган до риннегана, соберёт всех биджуу в Джуби и запечатает в себя, став Мадарой-намбер-ту, то ничего не выйдет. У Наруто судьба, Пророчество и всё такое. С такими вещами не принято играть.

Шисуи-сан лучше знаком с этим миром. Иначе бы он не стал живой легендой Киригакуре в пятнадцать лет, не считался гением и теперь уже — главой клана. Не в его силах тогда было бы как-то повлиять на такого человека, как Шимура Данзо. И уже тем более никто не позволил бы ему ставить условия в нынешней ситуации. А Шисуи-сан ставил. Ставил раком Хокаге и советников. Он об этом, разумеется, не говорил напрямую, но проскальзывало что-то такое.

Ей было мало известно, что на самом деле происходило той ночью, что такого сделал Шисуи-сан, что Полиция Конохи была теперь в его руках: теперь туда направлялись чуунины и некоторые джоунины. Клан жил вполне сносно, никто не испытывал ни в чем недостатка. Никто не притеснял, не обсуждал их. И да, теперь Шисуи-сан не состоит в АНБУ, ему вообще миссии не дают, так как глава клана в основном занимается финансами семьи. На парня повесили полицию, хотя и приставили помощника в лице Ямаширо Аобы, поэтому он пропадал сутками.

Плюс, Учиха Изуми согласилась стать его невестой, поэтому через три года Шисуи-сан собирался сыграть грандиозную свадьбу, несмотря на все нынешние сложности в клане. Якобы, это покажет, что у Учиха даже в таком положении всё прекрасно. Хитоми назвала его показушником, но в принципе была всецело «за». Изуми-чан была довольно симпатичной и приятной девушкой, а также потенциально сильной куноичи, о чём говорил пробуждённый шаринган. На роль жены главы клана она подходила идеально, учитывая, что «чистокровных» девушек-Учиха сейчас в клане всего две. Томико-чан была на год старше Изуми-чан и на столько же младше Шисуи-сана, да и у неё была более классическая внешность — иссиня-чёрные волосы и бледная кожа, только вот на деле она была несколько стервозной и высокомерной. Ну и слабее Изуми-чан, хоть они были в одинаковых званиях.

Саске-кун, которого недавно выписали из госпиталя, выглядел совсем неважно, но Хитоми к нему не лезла. Довольно сложно пережить предательство, особенно такое. Родной, любимый старший брат, на которого он всячески старался походить, внезапно убивает родителей, вырезает многих родственников и объявляется нукенином S-ранга. Саске-куна было по-человечески жаль, но Шисуи-сан старался его как-то поддержать, чтобы он не сошёл с ума от всего произошедшего. Цукиёми очень сильное гендзюцу Мангекё шарингана, такое даже взрослого джоунина способно угробить, не говоря о маленьком мальчике. Шисуи-сан настоял на еженедельных визитах к врачу и выкраивал время для тренировок с братом лучшего друга, в общем, старался, но как-то без особых успехов.

— Хитоми-кун, ты уверена, что последовательность этих символом даст эффект… — пробормотал Сай, наблюдая за мозговым штурмом девочки.

— Да кто его знает! — отмахнулась Хитоми, продолжая чертить схематичные изображения щитков на предплечья.

Пришлось брать длинный свиток, чтобы рисовать в натуральную величину для визуального понимания ситуации. Все печати должны были поместиться на внутреннюю сторону щитка и не конфликтовать между собой, поэтому фуин не в коем случае не должны пересекаться. Благо, почти месяц в компании с Саем позволил хорошо изучить многие печати В-ранга, хотя до раздела «комплексных» и «боевых» далеко. Хитоми всё-таки больше специализировалась на бытовых и защитных, но, если честно, было интересно. Школа фуин Узумаки поражала воображение, она была полна необычных решений, исключений из исключений, не говоря о дополнениях. Именно у Узумаки была самая разнообразная коллекция всевозможных фуин, в отличие от остальных школ. Разумеется, были совершенно разные виды фуиндзюцу, так как ориентироваться на Узумаки могла лишь Коноха, бывшая когда-то в союзе с Узушио. И то… Нидайме Хокаге многое переделал под себя, поэтому в Конохагакуре осталось не так-то много образцов искусства Узумаки. В АНБУ Не как раз пользовались наработками Сенджу Тобирамы.

В Сунагакуре тоже было своё направление. Хитоми видела не так уж и много печатей производства мастеров пустыни, но могла с уверенностью сказать, что многое направленно на укрепление и хранение. Свитки для ношения кукол, фуин на тех же куклах, которые делали их едва ли убиваемыми, не говоря о том, что бесконечное метательное оружие в них как раз хранилось в печатях. Ещё Хитоми помнила, что Акасуна-но Сасори каким-то образом запечатал свою чакру с частицами души в куклу, обретая при этом подобие бессмертия. Да, именно хранение и укрепление, других печатей Хитоми и не увидела, хотя Сай притащил почти всё, что смог найти в архиве АНБУ Не.

Шиноби Кумо специализировались на запечатывании чакры. Их фуин для запечатывания биджуу могли составить конкуренцию Узумаки, может, они даже и превзошли их. В Кумогакуре обожали всякого рода накопители чакры, которые составляли дополнительный резерв, не говоря о том, что в линии Райкаге «от старшего к младшему» передавался не только титул, но и чакра. Это было удивительно. Хитоми, долго думая над этим, вспомнила, что тот светловолосый темнокожий парень в телохранителях Йондайме Райкаге мог пользоваться чёрными молниями Сандайме (1). А запечатать Кеккей Генкай — это же надо такое придумать! Рантон — стихия шторма, создавалась посредством смешивания райтона и суитона, а тот парень был на это способен. Чёрные молнии были, скорее, наполненная эмоциями чакра. Всё-таки духовная составляющая чакры существовала не просто так, и эмоции зачастую могли даже влиять на силу дзюцу. Саске со своим чёрным пламенем Аматерасу тому яркий пример, поэтому Хитоми захотела себе чёрные молнии.

Вообще, это всё было страшно интересно. Мир был наполнен чем-то порой необъяснимым, но ведь если постараться, то можно было понять почти всё. Везде существовала своя логика и свой принцип, и Хитоми даже начала понимать Орочимару-сеннина с его тягой к познаванию новых техник. Понять, что и как работает, каким образом взаимосвязано… Конечно, эксперименты с человеческими жизнями не самое лучшее, что сделал в своей жизни сеннин, но ведь и правда… Каковы границы возможностей тела? Майто Гай смог побить Мадару, в котором был запечатан Джуби, открыв все восемь врат. Учиха Мадара признал его сильнейшим! А казалось бы, чудик в зелёном комбинезоне с стрижкой под горшок!

Хитоми так и не отказалась от мысли сделать себе накопитель на тело. У Узумаки это не было особо популярными и направление почти не развивалось, ведь у них чакры прорва. Девочка могла похвастаться резервом с джоунина, но медленное восстановление энергии угнетало. В критической ситуации запас мог сильно подсобить или вовсе спасти жизнь. Секретов Кумо не знали даже в Корне, но у Хитоми на руках был принцип создания элементарного накопителя, и от этого можно было плясать. Гениальность в фуиндзюцу подтверждена многочисленными опытами, многое получалось если не с первого, то со второго-третьего раза. Удалось понять саму суть печати, принцип действия, порядок выполнения «команд». Всё-таки любая фуин сильно походила на элементарную программу, которые были популярны в прошлой жизни. В общем, создать что-то под себя будет реально, когда появится время и хоть какой-то адекватный опыт. Но раздобыть «обоснуй» Инфуин Узумаки Мито и Сенджу Цунаде необходимо. Первая джинчуурики наверняка пользовалась ей, чтобы питать сдерживающую биджуу печать, а вот Сенджу-химэ копила чакру и в бою активировала мгновенную регенерацию тканей.

Вряд ли это подойдёт Хитоми. Инфуин накапливала одну инь-составляющую, которой как раз не хватало многим Узумаки, но у Хитоми почти идеальный баланс Инь-Ян, поэтому чакра в накопителе должна быть такой же сбалансированной. Но размышлять об этом не было времени, так как задание от Данзо-сама надо было ещё закончить.

Щитки, над которыми они работали, должны были напитываться чакрой для усиления, ведь часто блок для удара выполнялся предплечьями. Но это была скорее блажь, ведь жилет уже был готов, как и специальные ботинки, как альтернатива сандалиям. Хитоми справедливо полагала и уже опробовала, собственно, на практике, что во время бега в сандалии залетает всякая ерунда. Ноги пачкаются, кожа портится, а про горячие пустынные пески и говорить нечего. Конечно, в Хи-но-Куни было неудобно носить закрытую обувь из-за довольно высоких температур, но фуин для поддержания температуры тела в обуви и на жилете решила проблему.

Сай прошёлся по раскалённым углям и авторитетно заявил, что подошва нагревается медленно и почти не пропускает жар. Пять с лишним минут он простоял спокойно, после прорезиненная подошва начала плавиться. Жилет смягчал любой удар в корпус. Напитанный чакрой кулак оставил на Сае лишь синяк, внутренние органы не были повреждены. Прямой удар танто они практиковать не стали, но были почти уверены, что лезвие должно немного «тормознуться» и не войти так глубоко, как должно было. А вот со щитками образовалась проблема, так как площадь для нанесения всех желанных фуин была маленькой, а впихнуть хотелось многое. Пришлось добавить в набор перчатки-митенки, куда по идее можно было сложить метательное оружие для удобства, а также они отлично пропускали чакру, так что в связке с традиционным танто всё вышло отлично. Танто вполне реально оказалось засунуть в небольшую пространственную печать на перчатке, а затраты для проведения чакры в лезвие снизилось в разы. Пришлось, конечно, ещё и в рукоять оружия запихнуть печать, но радости данное открытие принесло много.

Хитоми поняла, что на таком можно было устроить хороший бизнес. Мало ли шиноби, которые хотят улучшить броню? Небольшой запас чакры, который можно было использовать, мог спасти жизнь, а пространственные карманы с оружием обеспечивали неприятный сюрприз противнику.

К сожалению, Хитоми не могла променять карьеру шиноби на жизнь простого мастера. Данзо-сама чуть ли не в лоб заявил, что заинтересован в её службе только Корню, а это значит, что если и работать в данном направлении, то всё полезные новинки будут наверняка принадлежать Теневым Охотникам. Тут уж никуда не денешься, разве что остаётся ждать пенсии.

Но кое-что становилось понятным. Например, почему именно сейчас Данзо-сама решил связаться с ней, хотя мог отложить это событие. Экзамен на Чуунина проходил каждый полгода — в июне и декабре. Ближайший экзамен назначен на середину декабря, когда пройдут первые два этапа. Традиционно третий этап откладывался на месяц, поэтому индивидуальные бои откладывались примерно на двадцатые числа января. Райдо-сенсей с чего-то решил, что их команда готова показаться себя на экзамене. И Намиаши уже выдвинул их кандидатуры Хокаге-сама, чем страшно огорчил Хитоми. Тут не было «хочешь — не хочешь», было «надо и быстрее». Если в каноне Какаши-сан дал седьмой команде выбор (преимущественно Сакуре, потому что с Саске и Наруто всё и так было ясно), то тут дело обстояло по-другому. Хитоми не значилась в откровенных и всем известных гениях, но её таланты оценили. Разумеется, она не Учиха Итачи, не наследница клана и не публичная личность, поэтому о ней не шептались, когда она проходила мимо, её не опасались. Многие вообще считали обычной девочкой с эксцентричной внешностью, потому что привычки носить хитай без повода у неё не было. Девятилетнюю соплю не воспринимали серьёзно, ребята из Академии ниндзя её никогда не видели на уроках, обыватели часто замечали красную макушку на рынке, яростно торгующуюся со всеми, да и малышка-официантка в кафе-данго была на виду. Точнее, её клоны с искусственным очагом.

Некоторые шиноби знали, что Хитоми Узумаки способная девочка, которая в девять лет смогла осилить стихийное преобразование, видели на полигонах, но о каких-то способностях не были осведомлены. О шарингане знал ограниченный круг лиц, да и Хитоми повадилась носить иллюзию на роговице, чтобы в случае чего никто не заметил додзюцу. Подсказал Шисуи-сан, который раньше был шпионом в Киригакуре. Ему ещё приходилось как-то обосновывать свою стихию огня, которая была совершенно нетипичной для тех краёв, а также шифроваться под обычного чуунина. О шарингане никто знать не знал до того, как пришла группа из Конохи и раз…рушила всё, что могло привести к проблемам международного масштаба, так как гражданская война в Тумане периодически захватывала соседние страны. Как Учиха тогда развлёкся с «Ао-тайчо», который был поперёк горла со своим бьякуганом почти всю миссию. Жаль, что его не удалось ликвидировать и забрать додзюцу. Потом они как-то пересекались на миссиях, и Шисуи-сан со смехом вспоминал все проклятия со стороны Ао.

Так вот, Чуунин Шикен в Кумогакуре-но Сато. Никаких деталей, кроме того, что до границы Каминари-но Куни тащиться день, там пройти таможню и получить документ о временной регистрации, действующей в течение двух месяцев. После этого ещё один день идти уже до Кумогакуре, где очередная морока с документами. Ранг каждого должен быть подтверждён правительством твоей деревни, в случае выяснения, что «генин оказался не генином», можно вызвать международный конфликт. От Конохи отправлялось вроде как пять команд генинов. Команда Томико тоже участвует, её сенсеем недавно сделался Генма-сан. Отпускать потенциальные "молодые листья" на древе Конохагакуре без сопровождения в виде сильного джоунина было бы чревато.

Перед экзаменом стоило подготовиться, благо, деньги на новое оружие и крутые шмотки были. Работа в кафе-данго очень помогала, потому что с миссий зарплата, из-за процентов деревне и делёжки между членами команды, была маленькая. Хитоми после долгих раздумий определила свой стиль, ведь все куноичи когда-то к этому приходят. Специальная одежда с набором печатей, какая-то изюминка и оригинальность — это всё было крайне важным. Что-то вроде визитной карточки куноичи. Хитоми справедливо полагала, что если не прославится, как сильный шиноби, то точно станет известными мастером фуиндзюцу, если доживёт. Поэтому к фирменным фуин на костюм подошла с ответственностью.

Она была мелкой и худощавой, хотя физические нагрузки у неё были на уровне с парнями. Но, видимо, это генетика, потому что редко какая куноичи телом напоминала мужчину. Наоборот девушки были очень красивы и имели женственные формы. Хитоми не тешила себя надеждами о том, что станет местной красоткой, так как генетика явно намекала на тонкокостность.

Куноичи баловались цветами, хоть и не слишком яркими, но очень разнообразными. А любимой фишкой было подчёркивать прелести фигуры. Митараши Анко поражает мужчин откровенной сеткой вместо футболки, короткой юбкой и плащом, Юхи Куренай надевает легкомысленное платье, похожее на простые ленты, оригинально обмотанные вокруг тела, и бинты вместо шорт, а Сенджу Цунаде обладает просто огромной грудью, которую лишь подчёркивает глубокими вырезами. Зато после замужества все сразу одеваются закрыто и целомудренно, полностью забывая об оригинальных нарядах.

Хитоми было нечего подчёркивать, а ярких волос ей вполне хватало для счастья, поэтому выбор пал на несколько чёрных футболок, бридж и закрытую обувь, напоминающую берцы. Они были достаточно удобные и покупались теми, кто шёл на миссии в холодные страны типа Тэцу-но Куни. Чёрный цвет прекрасно подходил к таким же чёрными глазами, выгодно подчёркивал красные волосы и оттенял бледную кожу.

Хитоми в таком виде казалась ещё более худой и имела несколько болезненный вид, но ей нравилось. Хронические синяки под глазами, неряшливый пучок волос на голове, отрешённый взгляд дополняли образ свежего зомби. После того, как Сай научил её контролю над мыслями, то эмоции перестали отражаться на лице слишком ярко, а мысли текли постоянным потоком, генерируя новые идеи.

Сай авторитетно заявил, что так она смахивает на Орочимару-сеннина. Хитоми поржала, но менять ничего не стала. Круто ведь! Тем более, она добивалась именно какого-то беззащитного вида. Кто всерьёз воспримет доходягу? Выглядеть самоуверенно и круто… а какой прок? Тем более в чёрных майках столько печатей с кунаями-сенбонами, что можно было снабдить оружием расширенную команду шиноби. Не говоря уже о напульсниках со спрятанным танто и куче подавляющих чакру фуин. Самое главное — визуальная беззащитность. Хотя ради конспирации пришлось носить подсумок с кунаями, а то уж она совсем странно выглядела.

— Я получил миссию, — хмыкнул Сай за день до отправки. — Вместе с Шином и Какэй.

— Кто такой Какэй? — поинтересовалась Хитоми, запечатывая в свитки еду в дорогу.

— Это девочка. Она тоже состоит в Корне и её добавили в нашу с Шином связку, чтобы проникнуть в Кумо под видом генинов. Мы, конечно, не будем пробираться в резиденцию, но настроения населения и прочее надо выяснить. «Провалимся» на первом этапе и останемся до третьего, как гости, — объяснил мальчик, старательно нарезая помидоры. — Нашим «сенсеем» будет Терай-тайчо.

— Н-да уж, — протянула Хитоми.

— Я смогу с тобой тренироваться в течение месяца, если ты хочешь.

— Думаю, это замечательная идея, — широко улыбнулась девочка. Всё-таки Сай становился нормальным.

____________________

(1)Даруи — джоунин Скрытого Облака и правая рука Эя. Через какое-то время после окончания Четвертой Мировой Войны становится Пятым Райкаге.

Судя по всему, Даруи — очень сильный и талантливый шиноби. При неизвестных обстоятельствах он стал учеником Третьего Райкаге и унаследовал от него технику Чёрной Молнии.

Даруи также очень хорошо использует свои природные свойства чакры (Сейшитсухенка) — Стихию Молнии и Стихию Воды, зачастую комбинируя атаки этими элементами. Так как вода отлично проводит электричество, Даруи, пропуская через неё Молнию, способен создать мощную комбинацию, способную даже убить оппонента (как, например, в бою против Саске Учиха). Также владеет Улучшенным геномом — Стихией Шторма, он единственный известный ее обладатель. С помощью нее он может создавать не совсем штормы, а скорее лазерные лучи, которые, несмотря на большую скорость, он способен точно контролировать.