На темной стороне (гет)

Снейп наблюдал, как Тонкс собирается на вечернюю смену своей «подработки». Его разбирал интерес, куда могла устроиться девица с непредсказуемым цветом волос и крайне неформальным стилем в одежде.

До начала учебного года оставалась еще целая неделя, и Северус не планировал в эти дни даже вспоминать об Альбусе. Он знал: Тонкс пребывала в легком шоке от того, что он торчал у нее уже четыре дня, совершенно ничего не делая, и Снейпа это забавляло, хотя ему и самому было интересно, выдержит ли он. Подобного опыта в его жизни не еще случалось, да и уйти он мог в любой момент. Словно он поспорил сам с собой, что девчонка не сможет занять его десять дней кряду. Впрочем, часть вечеров юная любовница проводила на работе. И, когда она уходила на смену, Снейп наведывался в Паучий Тупик. Но возвращался, стоило Тонкс переступить порог квартиры.

— Мне иногда так жаль, что я не умею читать мысли... Жутко интересно, что стоит за твоим взглядом, — сказала Тонкс, натягивая плотные чулки.

Снейп рассматривал ее, продолжая валяться в кровати.

— Тебе бы не понравилось, — ответил он, хотя, на самом деле, ни о чем не думал, просто смотрел на хорошенькую полуобнаженную девушку, которая была к нему неравнодушна. Но Тонкс так реагировала на его мрачные намеки, что он увлекался игрой в зловещего монстра.

Когда Нимфадора вышла, Северус наложил на себя чары невидимости и отправился следом. Заметить его все равно было можно, но суматоха или толпа играли на руку.

Работала Тонкс где-то в пешей доступности, и это настораживало, учитывая специфику района. Но, пройдя две улицы, она завернула в неприметный МАГЛОВСКИЙ бар.

Что ж... Нимфадора поступила очень прагматично. Найти подработку в мире маглов было намного проще.

Снейп побродил немного вокруг, присматриваясь к контингенту. Народ в заведение стекался, конечно, специфический: сплошь неформалы. Внутри было жутко накурено, так что он чуть не закашлялся. Очень громко играла довольно странная музыка, танцевать под которую было нельзя, но некоторые особы все равно подергивались в наркотическом трансе. Дискошар освещал помещение темно-синими мерцающими огоньками. Тонкс крутилась за барной стойкой, лихо разливая пиво. Да, в этой атмосфере она удачно сливалась с посетителями и выглядела еще вполне пристойно.

Снейп притаился у стены, наблюдая.

Улыбчивая, яркая и — оп — разбила стакан, но незаметно починила магией. Она задорно болтала, двигаясь в такт сменившейся музыке. Вот ее пригласили на танец, но сотрудникам это было запрещено. А ей очень хотелось! Поэтому она танцевала прямо за стойкой.

Северус смотрел на все это с горькой нежностью. Подработка была нужна Тонкс не только ради денег. Ее беспощадной юности не хватало безумия, которое он при всем желании не мог ей дать.

Второй бармен то и дело с явным интересом поглядывал на Нимфадору. Он был старше Тонкс, но моложе Снейпа и уж точно куда привлекательнее! И волосы у него тоже были довольно длинные. Значит, ей он гарантированно нравился. Да, она улыбалась парню в ответ и, кажется, даже невинно заигрывала.

Нет, все это надо было прекращать. Снейп прищурился, выманивая ее. Тонкс мгновенно почувствовала неладное и стала всматриваться в толпу. Потом она шепнула что-то второму бармену и вышла из-за стойки, рассеянно направившись в зал, где Северус и выцепил ее. Схватив Нимфадору за руку, он резко потянул ее в темный угол. Тонкс вскрикнула, готовая защищаться, но Снейп снял чары и обнял.

— Ты меня напугал! — она облегченно выдохнула и тут же улыбнулась. — Все-таки выследил?

— Надо же было узнать, что это за работа такая, куда ходят в подобном виде, — он так и обнимал ее, изучая пальцами глубокий вырез на спине.

— Нормальная работа. Платят пристойно!

— Нимфадора, это притон! — сказал он ей на ухо.

— Не знаю, я в притонах не бывала. А ты, видимо, туда хаживал, — она тоже обнимала его очень чувственно. Атмосфера располагала.

— Посмотри, — он отвлекся от Тонкс — эта парочка только что совокуплялась в туалете. И эти тоже. А вон те двое только собираются, хотя даже имен друг друга не спросили.

— Тебе завидно что ль, легилимент-вуайерист? — Нимфадора развернула его лицо обратно к себе.

— А может, и завидно! Хотя... А ну, пошли! — и он потащил Тонкс в сторону туалетов.

— Нет! Я на работе! Мне нельзя!!! — упиралась и даже вырывалась она.

Но куда там! Снейп втолкнул ее в кабинку и тут же прижал к стенке.

— Извращенец! Тут же грязища!

— Хотела интрижку с Пожирателем, не жалуйся! — Снейп демонстративно игнорировал возражения Тонкс, бесцеремонно расправляясь с ее одеждой.

— Это отвратительно! Ты точно извращенец!

— Кто извращенец? Я? — тем временем он задрал ее неприлично короткую юбку и, к своему огромному облегчению, все-таки обнаружил под ней нижнее белье. — А кто мечтал об изнасиловании в классе зельеварения?

Крыть Тонкс было нечем.

— А ты, значит, предпочитаешь шариться по туалетам? — она не верила в серьезность его намерений.

— Будешь сопротивляться, заколдую.

— Обездвижишь? Тебя, значит, трупы заводят! Вот к чему та твоя коллекция уродцев в Хогвартсе!

— Интересно, что ты еще обо мне фантазировала?

Все, нижнего белья на Тонкс больше не было.

— Ну, точно не такое! Черт, нет! Меня уволят! — возмущалась Тонкс, но было уже поздно... Однако, даже постанывая, она продолжила деланно ругаться. — Ненормальный! Тоже мне, слизеринский декан!

Было жутко неудобно и одновременно смешно. Пока в дверь кабинки шумно не постучали.

— Тонкс, черт тебя подери! Ты что себе позволяешь? — орала менеджер клуба.

Нимфадора вжала плечи и с ужасом посмотрела на Снейпа.

— Ты, что, не наложил заглушающие чары? — с отчаяньем спросила она.

Снейп, гадко улыбаясь, растворился в воздухе, так что она чуть не упала на пол. Тонкс не умела еще накладывать чары забвения и аппарировать после случайного расщепления в прошлом месяце ей было пока запрещено. Выругавшись про себя, Нимфадора, как могла, поправила одежду и открыла дверцу. Начальница поджидала ее в компании охранника, видимо, рассчитывая силой выпроводить посетителя, но бармен-стажерка оказалась в туалете одна! Маглы переглянулись и все-таки проверили соседние кабинки, посматривая на Нимфадору как на неадекватную.

Через полчаса Тонкс вышла из бара, в сердцах хлопнув дверью. Снейп поджидал ее на улице. Нимфадора подбежала к нему и заявила, что ноги ее там больше не будет после того, что эти сволочи наговорили. Северус украдкой довольно улыбался. То, что он сделал это нарочно, Нимфадора не поняла.

Однако на следующее утро он неожиданно ушел, даже толком не объяснив причину. На душе у Снейпа скребли кошки. Он аппарировал в Паучий Тупик и забаррикадировался в лаборатории до самого вечера, однако дело не шло, только зря переводил ингредиенты. Потом он попытался лечь, но сна не было, а зелье пить не хотелось.

Утром он вернулся к Тонкс.

Поиски работы Нимфадора отложила до сентября, потому что Северус разносил в пух и прах каждый вариант, который она находила. Если бы так себя вела ее мать, Тонкс бы уже вышла на работу из принципа, но спорить с Снейпом она все еще не решалась.

В последний день августа он отправился в Хогвартс. Надо было подготовить аконитовое зелье для Люпина. Тонкс решила не мозолить Снейпу глаза и не стала наведываться в школу. Они и так столько времени провели вместе. Ей было страшно, что он устал от ее компании. Снейпу действительно изрядно надоело безделье и шумный магловский квартал, но не Тонкс. То, что ее не хватает, он остро почувствовал в тот же вечер и не пришел от этого в восторг.

Декабрь 1993 года.

— Эй! Тонкс? — кто-то схватил ее за рукав на повороте в подземельях.

Нимфадора от неожиданности чуть не подпрыгнула, чувствуя себя застуканной на месте преступления. Но это оказался всего лишь Люпин.

— Вот так сюрприз! Какими судьбами? Давненько я тебя не видел! По выходным ты больше не заходишь к родителям на воскресный обед? — Ремус приветливо улыбался.

— Да, как-то все не до того... — промямлила Тонкс.

— А ко мне зайдешь? Или ты уже уходишь? — предложил Люпин. Было довольно поздно, близко к отбою.

— Ты же преподаешь ЗОТИ? Да? — опомнилась, наконец, Тонкс. — Мерлин, я же обожала ЗОТИ!

И она согласилась. Тем более, что Люпин похвастал аквариумом с гринделоу. К тому же, Тонкс был симпатичен взрослый, вечно немного грустный приятель отца.

— А что ты в подземельях делала? — все-таки спросил Ремус.

— Зашла декана своего проведать, но маленько заплутала, — соврала она, краснея разве что волосами.

— Смотри, попадешься Снейпу, он такой концерт закатит! — с некоторой иронией сказал Люпин, а потом будто вспомнил что-то забавное. — Слушай, тут один третьекурсник такое на занятии выдал...

И по дороге к классу ЗОТИ он рассказал Тонкс о боггарте Лонгботома.

— Мамочки, почему я это не видела! Хотела бы я на это посмотреть. В платье миссис Лонгботтом! И в шляпке!

Кабинет Люпина выглядел действительно впечатляюще, правда, скорее напоминал небольшой зоопарк. Кого тут только не было! Тонкс тянуло пошутить, не перепутал ли Ремус предмет, но она не стала. Люпина и так вечно клевали.

Они весело болтали, совсем как старые друзья. Впрочем, Тонкс действительно знала Ремуса с детства. Внезапно дверь класса распахнулась, и в помещение вошел Снейп, держа в руке дымящийся кубок с зельем. Он замер, оценивая увиденное: Тонкс, улыбаясь до ушей, сидела на учительском столе, Люпин при этом вел себя не лучше, расположившись, подобно школьнику, на подоконнике.

— Так-так. Вместо того, чтобы давно уже принять свое ... зелье, ты, ... , строишь из себя ... подростка? — выпалил Снейп, вставляя нецензурную брань едва ли не после каждого допустимого в обществе слова. — Ты, ..., отдаешь себе отчет в том, что через пару ... часов будешь бегать по школе ...

тварью, которая способна ... каждого встречного ребенка.

Люпин посерел, а Снейп без тени смущения со стуком поставил на стол рядом с Тонкс кубок с зельем, едва не расплескав.

— Северус, — очень спокойно начал Люпин, — я понимаю твои волнения, но все же прошу тебя немного следить за речью в присутствии мисс Тонкс.

Нимфадора чуть не прыснула со смеху. Воспитание явно не позволяло Ремусу выражаться, что было уморительно на фоне матерной тирады Снейпа.

— Я жду, пока ты, ..., проглотишь зелье, на которое я ... убил полдня. До полнолуния считанные часы, или ты ее, — он кивком головы указал на Тонкс, — себе на ужин заготовил?

— Не стоит беспокоится...

— Повторяю, я жду.

Люпин заметно помрачнел. Он умоляюще смотрел на Снейпа несколько секунд, а потом все-таки поднял стакан. Ему не хотелось делать это при Нимфадоре, но выхода не оставалось.

— Твое здоровье, Тонкс! Благодарю тебя, Северус.

Снейп молча проследил, что Люпин действительно опорожнил кубок, затем бросил ледяной взгляд на Тонкс и, развернувшись на каблуках, вышел.

Нимфадора тут же спрыгнула со стола.

— Извини за то, что тебе пришлось услышать... Северус, он ...

— Забудь. Слушай, а у тебя остался этот боггарт?

— Зачем тебе?

— Интересно проверить, чего я на самом деле боюсь!

— Надеюсь, хоть не Снейпа? Смотрел он на тебя очень не по-доброму.

— Ха, мне казалось, это он тебя готов разорвать на части, если бы не свидетели, — Тонкс приподняла бровь.

Люпин, радуясь, что она перевела тему, подошел к одному из ящиков у окна и похлопал по нему сверху.

— Ну, что, готова встретиться со своим страхом?

— Ты же меня прикроешь?

Ремус отошел на несколько шагов и открыл ящик взмахом палочки. Тонкс замерла. Медленно с жутким шипением прямо на нее выползло огромное насекомое. Нимфадора попятилась, явно не в состоянии справиться с собой, но тут перед ней появился Люпин. Боггарт сменил форму, став округлым шаром полной луны, и Рем с легкостью загнал его в ящик

— Ты мне еще пригодишься, негодник, — и он обернулся к Нимфадоре. — Ты как?

— Ничего! — успокаивалась Тонкс. — Вот же ж гадость какая! Не хотела бы я с таким встретиться, ну да ладно! Просто было интересно... — а потом она задумчиво посмотрела на оборотня и не очень тактично спросила. — А у тебя.... Это что, была луна, или мне показалось?

— Да. Все, оставим голубчика для Невилла, — Люпин запер ящик.

Тонкс поразило, с какой ненавистью и омерзением Снейп говорил с Ремусом. Люпин частенько упоминал в разговорах с ее отцом о специфическом отношении к себе, но такого Нимфадора, конечно, не ожидала. Все это показалось ей не очень красивым, особенно учитывая то факт, что Рем зависел от Северуса из-за чертового зелья. И Снейп, похоже, этим пользовался, унижая его в присутствии посторонних.

Но матерился он, конечно, здорово!

— Как умилительно. Увидела оборотня, который боится луны, и растаяла, — гадким тоном сказал Снейп, когда она все-таки дошла до его комнат несколько позже.

— Ты еще скажи, что мне с ним нельзя общаться потому, что он оборотень.

— Да тебе же и тянет к нему, потому что он оборотень! — в сердцах бросил Снейп.

— Ерунда! Он вообще не опасен, — смутилась и не очень поняла смысл его слов Тонкс.

— Еще как опасен, но тебе именно это и нравится! — разошелся Снейп. — Думаю, тебя и во мне привлекает именно то, что я был Пожирателем. Я вижу, как ты на мою метку пялишься. Тебя же тянет к подобному, а эта тварь в довершение еще и бравирует своими страданиями по поводу полнолуний. Идеальное сочетание!

— Зачем ты так! — возмутилась Нимфадора, хотя Снейп не ошибся. Тонкс до глубины души тронуло то, как относился Рем к своему недугу. — Он, правда, очень страдает из-за этого.

— И умеет ловко продемонстрировать свою боль перед нужной публикой, которая и посочувствовать, и приласкать готова. А может, и лечь под него из жалости.

Тонкс вспыхнула.

— Я зашла к Люпину, потому что столкнулась с ним по дороге к тебе! Он пригласил, а мне неудобно было отказать.

— А расстегни он перед тобой брюки, тоже не смогла бы отказать? — Снейп вдруг выдал едва ли не дословно фразу собственного отца, хоть и в более мягком варианте.

На языке застыло «Прости, я не хотел», но Тонкс уже хлопнула дверью.

Она не вернулась ни вечером, ни на следующий день. Очевидно, ждала, что мириться должен прийти обидчик. Но куда там.

Поздним вечером через четыре дня Тонкс сломалась и снова наведалась в Хогвартс. Этот шаг дался ей не так уж легко. Она долго стояла под его дверью, вспоминая себя шестнадцатилетнюю. Теперь она знала пароль и могла зайти даже без предупреждения.

Снейп уже лег и, кажется, даже делал вид, что заснул, возможно, желая избежать выяснения отношений. Однако, когда она вошла в спальню и села на край постели, все-таки обернулся. В полумраке было не разобрать, что у него во взгляде.

— Я люблю тебя, — Тонкс впервые сказала это вслух. — И не потому, что ты был Пожирателем. Хотя лет в пятнадцать это, наверное, действительно так и было. Я совсем не знала тебя тогда. Знаешь, мне казалось, что невозможно любить сильнее, но если бы ты вдруг намекнул на интерес ко мне, я бы испугалась и убежала бы в ужасе. И даже не только в ту ночь моего выпускного, но и после.

Северус не стал уточнять, что это он как раз отлично понимал и позже играл намеками так искусно, что Тонкс ничего не замечала. Хотя, делать ее своей любовницей он никогда не собирался.

— Я была такой дурочкой. Сейчас я понимаю, что действительно узнала и полюбила тебя сильно позже. Прости, что сделала неприятно.

Снейп пристально смотрел ей в глаза: она дулась на него почти сутки, потом плакала, что он бросил ее, а после уже задумалась о его словах, пусть и настолько обидных. А еще он видел, как она скучала эти дни. Она бродила по городу, взглядом выцепляя из толпы парней с длинными волосами, причем только брюнетов или тех, что носили черное... Ее интересовали лишь те, кто хоть чем-то напоминал его деталями внешности или близостью ко Тьме. Да, и Люпин ей нравился, увы, по той же причине.

— Иди ко мне, — поманил ее Снейп и крепко обнял. Бесполезно было корить Нимфадору, он же сам целый год подкармливал ее подростковую страсть к запретному. Но не ревновать Северус не мог.

— Я очень-очень-очень люблю тебя... — шептала она ему в шею, а потом отстранившись, скинула куртку и стянула через голову свитер.

Снейп видел: ей было больно, она призналась ему в любви, а он, как обычно, ничего не ответил, словно его интересовало в ней только одно. Что она и решила предложить, раз таковы были его условия. Тонкс потянула в сторону простынь и вдруг начала смеяться.

— Господи, что на тебе надето?

Снейп раздраженно сжал губы, а она продолжала хохотать.

— Ты точно старый извращенец!

— Нимфадора, это вполне удобно. Мы в гребаном средневековом замке. Тут ночами холодно, если спать одному.

— Но есть же более современные вещи, которые выглядят куда сексуальнее... — сказала она очень ласково, поглаживая ткань старой застиранной ночной рубашки.

— Тонкс, до тебя у меня довольно долго не возникало повода выглядеть сексуально, — честно признался он.

Нимфадора поморщилась: «Не верю, ты же такой неуемный. У меня после тебя иногда аж колени дрожат».

Снейп только чуть улыбнулся, но пояснять не стал.

Они долго занимались любовью. Он позволил ей быть сверху. Тонкс не отводила глаз, зная, что ему нравится видеть всю палитру ее чувств. Когда она уснула, Северус выбрался из постели. Спать совершенно расхотелось. Он продолжал видеть ее глаза, полные нежности и тоски. Ее отношение стремительно менялось. Ей становилось мало просто спать с ним. Тонкс понимала, что не безразлична ему, но его поведение начинало Нимфадору напрягать. Она выворачивала перед ним душу, а он ничего не мог ответить.

Снейп спрашивал себя, что он чувствует к ней, но не находил ответа.

Все это не походило на ту беспощадную одержимость в юности. Иногда Тонкс раздражала, он видел все ее недостатки, но он скучал по ней, хотел ее, и ему нравилось нравиться ей.

Но нет, не любил. С ней было просто удобно.

Думать так было проще, хотя договариваться с совестью становилось все сложнее.