Я люблю тебя, мой Дзынь! (гет)

— Я люб­лю те­бя, Дэн­нис! — ма­лень­кая се­рая вол­чи­ца оп­ро­кину­ла дру­га на пол и при­нялась вы­лизы­вать пух­лые щёч­ки.

По­лувам­пир сме­ял­ся и пы­тал­ся прик­рыть­ся, но юр­кий язы­чок Вин­ни дос­та­вал его отов­сю­ду.

— И я люб­лю те­бя! — на­конец вы­дох­нул он, при­жимая к се­бе пу­шис­тую под­ружку.

Дра­кула наб­лю­дал за деть­ми. Он улыб­нулся, ус­лы­шав их раз­го­вор. Од­на­ко в гла­зах вам­пи­ра в тот миг про­мель­кну­ла грусть — та са­мая, с ко­торой вдо­вы и вдов­цы вспо­мина­ют о сво­их по­ловин­ках, так ра­но по­кинув­ших жизнь.

Граф вспо­минал о Мар­те. Ког­да-то, бу­дучи мо­лодым и зе­лёным, он то­же приз­на­вал­ся в люб­ви. От­ча­ян­но крас­нел, глу­по улы­бал­ся, но шеп­тал:

— Люб­лю, мой Дзынь… — на что всег­да по­лучал неж­ный взгляд тём­ных глаз и та­кое же ти­хое:

— И я те­бя, ми­лый…

Ког­да Мар­та умер­ла, Дра­кула пос­та­рал­ся за­быть обо всём этом. Зак­рыл вос­по­мина­ния в са­мом даль­нем угол­ке сво­ей го­ловы, не же­лая сно­ва ис­пы­тывать боль и го­речь по­тери.

Од­на­ко при­ходи­лось. Лю­бовь и неж­ность меж­ду Мэй­вис и Джо­ната­ном, за­иг­ры­вания Дэн­ни­са и Вин­ни, за­бота между Фрэн­ком и его благоверной, про У­эй­на и Ван­ду го­ворить не­чего — об­разцо­вый по­каза­тель семьи. И сре­ди них — он. Веч­но оди­нокий вам­пир.

Пра­вила были прос­ты до не­воз­можнос­ти: по­терял свою Дзынь — бу­дешь оди­нок. Веч­но. Ибо во вто­рой раз это чу­до не про­ис­хо­дит.

Дра­кула не хо­тел те­рять. Он пом­нил, с ка­ким вос­торгом но­сил­ся по до­му, приз­нав в Мар­те свою ис­тинную па­ру.

Пом­нил свою пер­вую по­пыт­ку выз­вать вам­пиршу на сви­дание. Они тог­да здо­рово по­кружились над ноч­ным мо­рем, ку­па­ясь в лу­чах лун­но­го све­та.

Пом­нил пер­вый по­целуй под рас­ки­дис­той паль­мой. Мар­та тог­да взя­ла всё в свои ру­ки — Дра­кула был не­веро­ят­но зас­тенчи­вый и бо­ял­ся сде­лать пер­вый шаг.

Пом­нил, как го­рело ли­цо, ког­да тёп­лые гу­бы вам­пирши при­кос­ну­лись с его, вов­ле­кая в по­целуй, неж­ный, как шёлк.

Пом­нил пер­вую сов­мес­тную охо­ту и пер­вую сов­мес­тно пой­ман­ную дичь. Добычей был кро­лик — и это он то­же хо­рошо за­пом­нил.

Пом­нил, как зна­комил Мар­ту с от­цом. Вла­ду де­вуш­ка сра­зу пон­ра­вилась, и он лег­ко дал своё бла­гос­ло­вение.

Пом­нил лес­ной до­мик, в ко­тором они про­вели свой ме­довый ме­сяц.

Пом­нил пер­вую брач­ную ночь. Он тог­да здо­рово бо­ял­ся, что сде­ла­ет что-то не так, и его ма­лыш­ке бу­дет скуч­но, а то ещё и боль­но. Но всё обош­лось бла­гопо­луч­но, и пос­те­пен­но Дра­кула стал бо­лее рас­кре­пощён­ным.

Пом­нил пе­ре­езд в но­вый дом. Тог­да Дра­кула ещё до­верял лю­дям.

Пом­нил тот уни­каль­ный миг, ког­да Мар­та приз­на­лась, что ждёт вам­пи­рён­ка. Тог­да граф по­чувс­тво­вал се­бя са­мым счас­тли­вым су­щес­твом на пла­нете, а то и во всей Все­лен­ной.

Пом­нил те де­вять ме­сяцев, ко­торые он про­вёл в пос­то­ян­ной бо­евой го­тов­ности — ле­тал на охо­ту для Дзынь, го­товил раз­но­об­разные блю­да (го­ворят, имен­но от­ту­да пош­ли его ку­линар­ные сверхспо­соб­ности)…

Пом­нил рож­де­ние Мэй­вис. Он тог­да ещё так пе­режи­вал за Мар­ту и сво­его ре­бён­ка, что не мог мес­та най­ти. А ког­да за дверью пос­лы­шал­ся дет­ский плач, и док­тор-зомби приг­ла­сил его в ком­на­ту, вам­пи­ру хо­телось кри­чать все­му ми­ру, как он был счас­тлив.

Пом­нил он и дру­гое…

Го­рящий дом, страх в тём­ных гла­зах, тор­ча­щий из гру­ди кол и ти­хое: «За­щити Мэй­вис».

В тот день он впер­вые поп­ро­бовал че­лове­чес­кую кровь.

Впер­вые убил не ра­ди про­пита­ния.

Впер­вые по­терял кон­троль.

И в пос­ледний раз зап­ла­кал.

С тех са­мых пор среди людей Дра­кула прос­ла­вил­ся как ужас­ный по­вели­тель но­чи, ко­вар­ный и жес­то­кий вам­пир, уби­ва­ющий всё на сво­ём пу­ти.

Так го­ворят сказ­ки.

Сказ­ка — ложь.

— Дзынь! Дзынь!

Дра­кула прик­рыл гла­за и от­вернул­ся. Он лю­бил вну­ка и ис­крен­не ра­довал­ся за не­го, но гля­деть на все эти неж­ности и лас­ки прос­то не мог.

Слиш­ком бы­ло боль­но.

Ему нуж­но было про­вет­рить­ся.

— А где Драк? — рас­те­рянно спро­сил Фрэнк у Гриф­фи­на, не най­дя вам­пи­ра в крес­ле, в ко­тором тот си­дел ми­нуту на­зад.

Че­ловек-не­видим­ка лишь по­жал пле­чами.

* * *

Дра­кула сто­ял на бал­ко­не, под­став­ляя го­лову прох­ладным по­рыва­м вет­ра.

Он си­лил­ся вер­нуть вос­по­мина­ния на­зад в даль­нюю часть моз­га, но тер­пел фи­ас­ко.

Бы­ло боль­но вспо­минать, но он не мог ина­че.

Се­год­ня бы­ла хо­рошая ночь. Тёп­лая, вет­ре­ная и яс­ная.

Се­год­ня он впер­вые за столь­ко лет вспом­нил то, что веками си­лил­ся за­быть.

Се­год­ня он впер­вые с мо­мен­та ги­бели Дзынь зап­ла­кал.

И вот те­перь вам­пир сто­ял пос­ре­ди уми­рот­во­рён­ной праз­дни­ком при­роды. И ка­залось ему, буд­то он, всё ещё мо­лодой и стес­ни­тель­ный, сно­ва там, в Па­ради­зах.

Он прик­ры­вал гла­за и чувс­тво­вал ти­хий ше­лест ноч­ных волн.

Ощу­щал за­пах мо­ря и креп­ко­го мор­ско­го вет­ра, бь­юще­го в ли­цо.

Чу­ял за­пах со­ли и но­чи.

И слы­шал го­лос, та­кой зна­комый и род­ной, зо­вущий его в пу­тешес­твие раз­ме­ром в жизнь.