Мойдодыр (джен)

«Сначала женщины дарят мужчинам на двадцать третье февраля носки, а потом удивляются, что мужчины их бросают. Хозяин подарил Добби носок, Добби свободен».

Люська еще пару секунд озадаченно смотрела на картинку, потом резким движением захлопнула крышку ноута, как будто опускала лезвие гильотины.

— Угум, — пробубнила она, — а те мужики, которым дарят гели для душа и прочую фигню, видимо, принадлежат к особой расе немытых эльфов. Хозяйка позволила эльфу помыться, теперь эльф свободен!

Тут же Люське пришла в голову мысль, что разговаривать с картинками из соцсетей, в общем-то, не очень хороший признак. Так недолго и с ума сойти...

— Договор считаю заключенным, — произнес за спиной звучный голос. Подскочив от неожиданности, Люська едва не впечаталась головой в полку над столом.

Сначала она подумала:

«О, крыша уже поехала!»

Потом:

«Воры!»

Затем:

«Какой нафиг договор?»

А потом Люська обернулась. Втайне она жалела, что не хранит на письменном столе чего-то вроде увесистого ломика, но кто ж знал, что пригодится?

Перед ней стоял типичный представитель семейства бомжачьих — приземистый мужичок, заросший клочковатой бородой от самых бровей. На одно ухо у него сползала шапка-ушанка. Шапка эта выглядела так, словно до того, как оказаться на голове, по ней проехал средней тяжести грузовичок.

Рыжие лохмы падали на засаленный воротник старой куртки, настолько ветхой, что определить ее изначальный цвет можно было бы только под микроскопом.

«Как же он пролез в запертую квартиру?» — озадачилась Люська, а потом мозг затопила слегка запоздавшая паника, и она заорала.

Бомж ухмыльнулся, щелкнул пальцами — и внезапно Люська перестала слышать себя.

Из чистого упрямства она еще шире открыла рот — но оттуда по-прежнему не доносилось ни звука.

«Магия», — обреченно подумала Люська и безропотно уселась на стул, сам собой ткнувшийся ей под коленки. — Чертовы эльфы.

Она покорно сложила руки на коленях, точно примерная отличница. Кто знает, чего можно ожидать от такого незваного гостя?

Бомж смерил ее оценивающим взглядом. Лениво почесал бороду. «Там, наверное, блохи», — затосковала Люська и тревожно заерзала на стуле, прикинув, как долго ей придется отмывать все кругом. Хотя, если магия существует, может, получится сбацать на рюмках шаманскую мелодию из рекламы и призвать для трудов праведных какого-нибудь мистера Шпроттера?

Если, конечно, маркетологи не наврали.

Природная Люськина лень не имела ничего против развивающегося в Люське бешеными темпами магического мышления.

— Больше орать не будешь? — деловито уточнил бомж.

Люська энергично замотала головой.

— Так что за договор-то? — осторожно уточнила она полушепотом. Голос к ней вроде бы вернулся, но второй раз онеметь ей не очень-то и хотелось, поэтому она предпочла не рисковать.

— Очень простой, — радостно ухмыльнулся бомж. — Я выполняю твои желания...

Люська открыла рот, но бомж поднял руку.

— Не все. Работу в «Газпроме» и замуж за миллионера тебе вся эльфийская армия не обеспечит. Вечную жизнь и мир во всем мире тоже не проси.

Люська сникла.

— Так, бытовые мелочи, — продолжал бомж тоном продавца, втюхивающего пенсионерке очередной чудо-аппарат, произведенный китайцем в подвале из пластмассовой коробки, развратно подмигивающих светодиодов и старого кипятильника. — В доме убраться, прыщ на носу лучшей подруге вырастить...

Люська немного воспряла. Кажется, у нее завелся свой мистер Шпроттер.

— А в чем подвох? — подозрительно спросила она.

— Вспомни, что ты сказала, — вздохнул бомж.

— Что-то про немытых эльфов... — вновь озадачилась Люська, наморщив лоб. — Так тебе что, мыться нельзя?

Борода качнулась вверх-вниз.

— Хозяйка позволит эльфу искупаться — и эльф свободен.

На следующий день Люська пригласила слесаря, который врезал в двери ванной комнаты огромный замок. Если слесарь и удивился, то, во всяком случае, ничего не сказал.

Ее эльф, которого Люська, недолго думая, назвала Мойдодыром, как-то сразу поскучнел и принялся мыть полы с какой-то скандальной агрессией. Слишком быстро новая хозяйка раскрыла тайну, что окружающие его не видят и не слышат. Еще и этот замок!..

— Нежнее, — томно сказала коварная Люська, укладываясь на диван с ноутбуком. — Тебе потом еще мне новую прическу наколдовывать.

Жизнь, в сущности, складывалась прекрасно.

Недели шмыгали мимо, точно юркие мыши, складывались в месяцы, а Люська все еще блаженствовала.

Правда, проникать в ванную приходилось чуть ли не с боем, а ключи всякий раз перепрятывать, но, в сущности, это были только досадные мелочи.

Паркет блестел, точно зеркало. Хрустящие, накрахмаленные простыни приятно холодили спину.

Да Люська похудела на пять килограммов на одной только чистой магии!

И только Мойдодыр грустно косил на запертые двери лиловым глазом.

Люська даже пару раз слышала странное неотчетливое шипение:

— Моя прелес-с-с-сть...

Но отпускать его Люська, конечно же, не собиралась. При всех своих недостатках дурой она не была.

* * *

Нагруженный работой Мойдодыр только чаще вздыхал. Куртка его совсем истрепалась, борода лезла клочьями. С каждым днем хозяйка наглела все больше. И поделать с ней ничего было нельзя.

Коварно ухмыляясь, она зачитала ему три закона робототехники и велела им подчиняться.

Когда Мойдодыр попытался возразить, что он в общем-то не робот, хозяйка фыркнула и буркнула нечто маловразумительное: мол, любая высокоразвитая технология от магии ничем не отличается.

Стирая занавески, Мойдодыр много думал. В конце концов он пришел к выводу, что у писателя, который выдумал эти законы робототехники, явно тоже был свой домашний эльф. Иначе как объяснить такую предусмотрительность?

С горя, пока хозяйка была на работе, он телепортировался к своему прежнему хозяину, квартирному воришке Артему.

— Ик. В-вернулся, — поприветствовал его тот, гостеприимно дыша перегаром.

Мойдодыр отчаянно махнул рукой. Честное слово, он предпочел бы и правда вернуться сюда и проворачивать сомнительные делишки. В этом хотя бы был определенный азарт. Хозяйка же... Люська... Ему до смерти надоела.

Поэтому, справившись с желанием броситься Артему на шею, Мойдодыр сказал:

— Дружище, как же я задолбался!

Артем понимающе икнул и сделал приглашающий жест.

На кухне около мойки (Мойдодыр машинально отметил, что посуду следовало помыть как минимум неделю назад, и сам испугался этого рефлекса бывалой домохозяйки), он внезапно увидел артемовский рабочий инструмент — полный набор отмычек.

И идея сама пришла к нему в голову.

* * *

Люську с работы никто не встречал.

Сердцем чуя неладное, она взбежала по лестнице, не дожидаясь лифта. «Ах ты, зараза эльфийская, — кипела она, — революцию вздумал устроить? Ну я тебе покажу!»

Едва справившись с ключами (руки тряслись от злости), Люська распахнула двери и обомлела.

На не мытом со вчерашнего дня полу валялись штаны Мойдодыра. Чуть дальше бесформенной кучей тряпья валялась его куртка.

— Ты что там, какую-нибудь Галадриэль привел? — завопила Люська. Мысль, что у нее будет в два раза больше эльфов, конечно, грела... Но все же она хотела быть в своем доме единственной красивой женщиной.

Неясная ревность родилась и окрепла в глубинах Люськиного нутра, как вдруг...

Ее озарило, и она бросилась к ванной.

Замок был взломан, дверь — заперта изнутри.

Из ванной доносились мелодичное пение и плеск воды.

Люська поскреблась в дверь, как кошка, и сползла вниз. Понимание того, что все кончено, было невыносимым.

Наконец, спустя час, плеск и пение стихли. Дверь открылась.

Люська подняла голову и обомлела. На пороге ее ванной, в клубах белого ароматного пара, стоял...

Вот если бы Венера Боттичелли была мужиком, ошарашенно подумала Люська, вот это была бы она.

Длинные рыжие локоны падали на широкие плечи, гладко выбритое лицо было действительно эльфийским. Даже лиловый синяк исчез.

А еще он улыбался, глядя, как Люська хватает ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба.

— Людмила, — сказал ей эльф значительным тоном. — Я устал. Я ухожу. Твоя бытовая беспомощность меня, образно говоря, заколебала, Людмила. Учись мыть полы сама.

Люська хотела было запротестовать, но он как тогда, в первый день, щелкнул пальцами и лишил ее дара речи. Не то что бы он у нее оставался после таких вариаций на тему Рождения Венеры, но все же.

Она замахала руками.

Догадавшись, что она имеет в виду, эльф улыбнулся. Капельки воды, сияя, стекали по его тонким ключицам.

— Договор? Ты не предусмотрела возможность взлома. Значит, образно говоря, позволила мне его расторгнуть.

Люська протестующе замычала.

— Да, кое-что забыл.

Эльф вздохнул и прошлепал босыми ногами прямиком в Люськину спальню. Она немедленно оживилась и почти воспряла духом — но почти сразу он вернулся.

Томик Азимова в его руках смотрелся несколько странно.

— Почитаю на досуге, — извиняющимся тоном сказал эльф. — Ты же не против, если я возьму?

Люська замотала головой.

Эльф ослепительно улыбнулся и растворился в воздухе.

В ванной прощальными слезами плакал кран.

Сказка кончилась.