Эльф в подарок (гет)

Несколько дней во Франции показались Джинни настоящим раем. Араминта не загружала ее поручениями, позволила даже искупаться в море. Погружаясь в приятно холодящую воду, девушка испытала невероятное счастье — на несколько часов ей удалось даже забыть о своем бедственном положении. Лишь аппарировав в дом в точности напротив зеркала, она печально взглянула на огромные уши, несоразмерно большие кисти рук и глаза навыкате. О реальности можно было забыть, но от нее нельзя было убежать.

— Вы почти не вспоминаете об Эдуарде, — осторожно заметила она, сидя с маркизой на веранде. Араминта долго не отвечала, крутя в руках волшебную палочку.

— Он под присмотром Минни, — отрывисто сообщила маркиза. — Каждый день она отчитывается мне о том, как он провел день.

— Я не о том, — возразила Джинни. — Вы беспокоитесь о Малфоях, об Эйлин Принц, о Дорее Поттер, даже о моей бабушке Цедрелле. Но вы ни разу не заговорили о том, как вытащить Эдуарда из той компании, в которой он оказался. Или вы изменили свое мнение о Волдеморте?

— Вздор, — фыркнула Араминта. — Как он был грязнокровкой, так и остался. Кто назначил его лордом, скажите на милость? Это наследственный титул, которым даже старик Марволо Гонт не удостоился обладать. Где его имение? Где его родословная?

— Вы не хотите рассказывать мне? — чуть тише спросила Джинни. В критике Волдеморта она ясно видела попытку уйти от разговора.

Араминта вздохнула.

— Ты заставляешь меня думать о неприятных вещах, девочка. Всему свое время. Однажды я буду готова ответить на твои вопросы. Не сейчас.

— Простите, Араминта, — робко извинилась Джинни. Цветущий куст у веранды наполнял воздух тяжелым приторным ароматом.

— Ты поспешила покинуть дом Малфоев, — маркиза сегодня явно была не в духе. — Пролистав несколько книг, я с большим трудом смогла разобраться в том, почему кентавры помогают Клариссе снять проклятие.

— Но ведь Атлант объяснил, — удивилась Джинни. — Все дело в присяге, которую они принесли Слизерину.

Араминта отрицательно качнула головой.

— Слишком просто. Некогда Слизерин собрал целую армию темных существ, хранящих ему верность и по сей день. Почему именно кентавры интересуют Клариссу? В чем суть проклятия? Кто она такая?

— Вы по-прежнему полагаете, что Кларисса не совсем человек?— Джинни было не по себе от подобных предположений. — Вы считаете ее красоту неестественной?

— Дело не только лишь в красоте, — покачала головой Араминта. — Иногда полезно обращаться к средневековым трактатам, они приводят разум в порядок, оттачивают логику. Ты никогда не задумывалась о том, что каждый факультет Хогвартса связан с той или иной стихией? В своем единстве они составляют гармонию, баланс в системе мироздания. Лорд Салазар Слизерин связывал себя с водой. Было ли это случайностью?

— Нам почти ничего не известно об Основателях, — пожала плечами Джинни. — Вы пытаетесь заставить меня догадаться, Араминта. Я все равно не смогу повторить хода вашей мысли. Я не располагаю такими фундаментальными знаниями.

— Вижу, уровень образования со временем будет лишь падать, — иронично констатировала маркиза. — До войны со мной занимались лучшие учителя, да и отправляя меня в Хогвартс, матушка бдительно следила за тем, чтобы я не ленилась, а запоминала как можно больше. Владеющий информацией — владеет миром, девочка, имей это в виду. Так я говорила о Салазаре. Немногие задумываются о том, что Слизерин был женат — иначе откуда взяться этим пафосным предсказаниям о пришествии наследника? Кларисса прибедняется, говоря о своем дальнем родстве. Я навела справки. Она носила фамилию Слизерин до замужества. Это чистая кровь и законный статус, в отличие от бастардов Гонтов. Теперь ты знаешь, почему она так рассчитывает прибрать к рукам все наследство своего знаменитого предка.

— Но причем здесь вода? — не понимала Джинни. — Кто все же такая Кларисса Слизерин? Что с ней не так?

— В одном из сочинений автора начала четырнадцатого века я наскочила на любопытную легенду, — размеренно говорила Араминта. — Этот романтически настроенный маггл писал о том, что ундины, духи воды, завлекающие путников своими чарами, родив ребенка от земного человека, могут обрести бессмертную душу. Проклятие ундины приводило ее жертв к мучительной странной смерти — остановке дыхания во сне. Об этом рассказывают средневековые рыцарские легенды. Заинтересовавшись этим феноменом, я обратилась к мифам древних греков, которым было хорошо известно о кентаврах. Интересное совпадение — эти сильные и опасные существа, как их описывают эллины, оказались неспособными противостоять чарам сирен, морских дев, и погибли, заслушавшись их голосов.

Джинни встряхнула головой, пытаясь осознать услышанное.

— Вы хотите сказать, что Кларисса — сирена, ундина?

Маркиза не отвечала, равнодушно скользя взглядом по ровной глади вод Луары.

Джинни уже успела изучить манеру Араминты рассказывать о самом важном частями, запутывая собеседника. Маркиза уверяла, что таким образом хочет научить свою подопечную мыслить. Девушке не хотелось признаваться в том, что пока что эта сложная система терпела определенный провал.

Джинни была вынуждена признать — Меда Блэк не обладала обаянием Беллс и вообще оказалась капризным ребенком. Вновь не получивший ожидаемого сына Сигнус чуть не довел Друэллу до нервного срыва, когда мимоходом наложил на девочку Силенсио, чтобы та не мешала ему своими криками.

— Хорошо, что не Империо, — весомо рассудила Араминта. — А ведь в детстве мой племянник не был таким уж имбецилом.

Жизнь текла своим чередом. После памятного разговора в доме на берегу Луары маркиза словно позабыла о существовании хоркруксов, Клариссы Малфой, Эйлин Принц и собственного сына, посвящая все время светским визитам и приему гостей. Джинни так и не решилась отправиться в Нору, чтобы взглянуть на маленького отца, зато непроизвольно вздрогнула при виде Чарис Крауч и ее сына, готовящегося к поступлению в Хогвартс. Дорея Поттер была прикована к постели — состояние ее становилось все хуже. Зато Калидора Лонгботтом цвела и щебетала. Джинни до сих пор не могла привыкнуть к знакомым фамилиям в сочетании с чужими именами, словно эти люди одновременно были и не были частью ее жизни.

В балах и увеселениях прошел месяц. Наиболее любопытным гостем маркизы за эти дни оказался гринготтский гоблин.

— Необходимо обеспечить как можно более надежную защиту сейфа номер 218, — вполголоса проговорила Араминта. — Речь идет о полной конфиденциальности, Гиас. Для этого я пригласила вас к себе домой.

Гоблин с важным видом уточнял и делал пометки на листе пергамента.

— Пока речь идет только об одном артефакте, — продолжала Араминта. — Том самом, что я разместила в сейфе на прошлой неделе. Возможно, в ближайшее время я добавлю к нему еще один. Хотелось бы уточнить, что кроме меня, ни мой сын, ни кто-либо другой, за исключением лица, упомянутого в завещании, не должен иметь доступа к этому хранилищу.

— Госпожа маркиза может быть совершенно спокойна, — с достоинством отвечал Гиас, сворачивая пергамент в трубочку. — Вашим артефактам будет обеспечена полная безопасность. Однако маркиза должна понимать... учитывая нелегальный характер предполагаемого вклада...

— Этот вопрос вы, как мой финансовый управляющий, вполне в состоянии решить самостоятельно, Гиас, — усмехнулась Араминта. — Я бы не хотела, чтобы меня беспокоили.

Не уставая раскланиваться, гоблин удалился. Джинни вопросительно взглянула на маркизу.

— Завещание?

Араминта беззаботно махнула рукой.

— О будущем своих близких никогда не лишне позаботиться заранее. Не волнуйся, — добавила она, заметив обеспокоенное лицо девушки. — Меня не шантажируют, и я не умираю от неизлечимой болезни. Простые предосторожности.

— Вы не уничтожили хоркрукс, — вздохнула Джинни.

— Пока нет, — покачала головой Араминта. — Я не из тех, кто идет на поводу у скоропалительных решений. Уничтожение хоркруксов — слишком сложное и ответственное занятие, чтобы делать это на бегу, в перерыве между остальными делами. Если верить твоей исторической хронике, в ближайшие месяцы Риддл не собирается порабощать мир, а вот для Абрахаса и его сына счет идет на минуты.

— Как же вы собираетесь разоблачить Клариссу? — с готовностью переключилась на другую тему девушка. — Если я правильно поняла, она предусмотрела всевозможные случайности.

— Для начала нужно привести Абрахаса в чувство, — решительно заявила Араминта. — Кларисса не была вполне искренна с Атлантом, иначе я бы фундаментально разочаровалась в этой особе. Я знаю, ты полагала, что я медлю, пускаю события на самотек, — при этих словах Джинни потупилась. — В действительности же я пыталась разобраться в том, каким образом Клариссе удается влиять на сознание Абрахаса.

— И что же вам удалось узнать?

Джинни не удивилась бы никакому ответу.

— В частности, то, что легенда об ундинах не так далека от истины, как принято считать среди волшебников. Наша ошибка в том, что мы презрительно относимся к существам с интеллектом, близким к человеческому, в то время, как их магия порой превосходит нашу собственную. Кларисса не волшебное существо, в ее жилах достаточно человеческой крови, чтобы сохранять естественный облик. Однако среди ее предков были не только люди. Проклятие, насчитывающее уже тысячу лет, ведущее свою историю со времен самого Салазара, было навлечено тем самым преступающим законы магии браком.

Джинни недоуменно воздела брови. Ей были известны случаи, когда маги женились на вейлах, среди ее знакомых встречались полугоблины и полувеликаны.

— Но что в этом такого, Араминта? — пожала плечами она. — Ведь в наши дни мало кто может похвастаться исключительно чистокровным волшебным происхождением.

— Я могла бы долго говорить на эту тему, — вкрадчиво проговорила маркиза. — Думаю, ты уже успела понять, что я не приветствую идею смешанных браков в любом ее воплощении. И все же ундины несколько отличаются от тех же вейл, о которых, уверена, ты сейчас думаешь. Вейла — по своей сути глупое создание, наделенное единственным талантом — привлекать мужчин. А ундина, — Араминта обмахнулась веером, — ундина — это дух. Тем она и опасна. В одном из свитков, хранящихся в нашей библиотеке веками, я вычитала обрывочные сведения о смерти Слизерина. Это произошло вскоре после рождения его первенца. Проклятие передается по наследству и вступает в силу после проведения ритуала. Подозреваю, что сегодня лишь кентавры, живущие обособленно, выстраивающие свои жизни в соответствии с положением звезд и планет, способны грамотно его провести.

Джинни сжала виски руками. Настроение по необъяснимым причинам испортилось. Ведь сейчас главное, что должно ее волновать — это возвращение домой. Почему она тратит время на беспокойство о судьбе человека, пытавшегося ее убить, пусть и ненамеренно?

— Ты давно не виделась с Дамблдором? — заметила вдруг маркиза. — Это нехорошо. Старик и так с подозрением косится на нашу семью. В газетах, конечно, не пишут о том переполохе, что Эдуард и Антонин недавно устроили в центре Лондона, однако страна знает своих героев.

— Вы хотите, чтобы я отправилась в Хогвартс? — Джинни вспомнила о сожженном письме. — Но о чем нам говорить с профессором? Я не хочу жить в школе, особенно теперь, когда в ваших руках хоркруксы... и еще вся эта история с Клариссой...

— Мы попробуем убить сразу несколько зайцев этим визитом, — подмигнула ей Араминта. — Дамблдор убедится в том, что я старая дура, которая смотрит на своих домовиков, как на вещи, не различая индивидуальности, а потому и не подозревает о том, что с тобой происходит. Можешь даже рассказать ему о том, кто бывает в нашем доме. Разумеется, за исключением Эйлин и гоблинов. А я поболтаю по душам с Армандо. Директор в свое время изучал кентавров, даже защитил диссертацию на эту тему. Кто знает, девочка, кто знает, иногда мы находим там, где и не ожидаем найти.

В голове Джинни вертелась странная взаимосвязь, объединяющая водных духов и профессора Дамблдора. Почему-то вспомнились бесконечно долгие и тоскливые лекции профессора Биннса. Интересно, он уже успел стать привидением или преподает, как обычный человек из плоти и крови?

Девушка вдруг ахнула.

— Ведь профессор Дамблдор знает русалочий язык, — воскликнула она. — Когда Гарри... тот самый мой друг участвовал в Тремудром турнире, директор лично разговаривал с русалками, которые жили в озере у замка, я сама это видела! Возможно, он хорошо знаком с этим народом!

Маркиза чуть приподняла брови в знак удивления.

— Вот как? — ее голос звучал глуше обычного. — Любопытно, очень любопытно. Ты неоценимая находка, девочка, еще немного, и я начну благодарить фортуну за то, что ты оказалась здесь так вовремя, — неожиданно весело добавила она.

Джинни не понимала причин этой радости, но разве Араминта когда-либо вдавалась в объяснения?

— А теперь слушай меня внимательно, — резко произнесла та. — Дамблдор, безусловно, постарается добиться твоего доверия. Думаю, он уже успел убедиться в том, что ты ему не лгала, и постарается восстановить нарушенный баланс. Он непременно познакомит тебя со Слагхорном. Я уверена, что тот ничего не говорил Дамблдору о моей небольшой просьбе. Хоть Гораций и отказался нам помогать, ссориться со мной, особенно сейчас, он не рискнет. Твоя задача — вынести из его лаборатории те вещества, которые я тебе опишу.

Глаза Джинни расширились.

— Не смотри на меня, как вампир на распятие, — ухмыльнулась Араминта. — Каждый мой шаг находится под наблюдением Риддла. Если будет необходимо, меня предаст собственный сын, благо, у него уже имеется превосходный опыт. Я не могу приобрести эти ингридиенты в Лютном переулке или одолжить даже у самых близких знакомых, но кто заподозрит домового эльфа?

Джинни недолго думала. Перспективы возвращения домой были столь призрачны и туманны. Если у нее и было будущее, оно безраздельно переплелось с судьбой семей Мелифлуа и Малфоев. Пообещав себе позже спросить у маркизы, когда Эдуард предал ее в первый раз, она внимательно выслушала описания сложных и редко встречающихся в природе веществ, которые она должна была позаимстсвовать у Слагхорна. А потом еще один раз.