Эльф в подарок (гет)

Луна отражалась в искрящейся Луаре, а Джинни сидела на краю деревянного мостика, опустив ноги в воду. Араминта, ловя редкие моменты умиротворяющего покоя, растянулась прямо на досках, левитируя над собой только что пойманную лягушку. Несчастное земноводное забавно парило в воздухе, перебирая перепончатыми лапками.

— Видела бы ты свое лицо в тот момент, — веселилась маркиза. — Это моя оплошность, следовало раньше предупредить тебя об Аберфорте. На мгновение мне показалось, что ты вот-вот себя выдашь и придется пускать в ход план Б.

— Что за план Б? — искоса взглянула Джинни. Маркиза развела руками, и лягушка с плеском шлепнулась прямо в воду.

— Это еще одна проблема. Нужно было бы срочно его выдумывать.

Джинни усмехнулась своим мыслям. До сих пор она и представить себе не могла, что у профессора есть родственники. Конечно, на четвертом курсе ей приходилось бывать в "Кабаньей голове", но тогда девушке и в голову не пришло обратить внимание на примечательного владельца трактира, оказавшегося родным братом Альбуса Дамблдора.

— Между прочим, весь ваш разговор — загадка на загадке. С какой стати Аберфорт так беспокоится о Карлотте и ее судьбе? И эти его слова об Апполионе Прингле... Я так поняла, они большие друзья?

По лицу Араминты пробежала тень. Вне всяких сомнений, она ожидала подобного вопроса.

— Абрахас как-то признался мне по секрету, что ты расспрашивала его о Дамблдоре, — глухо произнесла маркиза. — Возможно, стоило раньше посвятить тебя в подробности этой старой истории. Я не люблю ворошить прошлое, но иногда приходится... Ты, конечно, уже многое слышала о Белвине Блэк.

— О вашей матери, — кивнула головой Джинни. — Все верно, но причем здесь она?

Маркиза неторопливо села, прислонившись спиной к низким перилам.

— Моя мать, благословенна ее память, была выдающейся волшебницей. Как ты могла убедиться, она заслужила даже признание Кричера, а это дорогого стоит. Белвина унаследовала лучшие качества древнего и благородного рода Блэков, и сложись ее жизнь иначе, уверена, мы могли бы ожидать от нее великих свершений... Впрочем, боги с юных лет подвергли ее суровым испытаниям. Знала ли ты, что ее отец, мой дед, был одним из директоров Хогвартса? Да, я говорю о знаменитом Финиасе Найджелусе Блэке. Белвина была его младшей и любимой дочерью, единственной девочкой в семье. Отец в ней души не чаял, и надо же было такому случиться, что он неожиданно скончался, когда она училась на четвертом курсе Слизерина. Это лето было серьезным испытанием для всей семьи. Бабушка, леди Урсула Блэк, урожденная Флинт, справедливо рассудила, что Белвине не пристало бродить по погруженному в траур дому и предаваться скорби. Тогда она на время отослала дочь в Годрикову Лощину, в дом своих близких друзей Яксли. Там Белвина встретила свою лучшую подругу, которую бесконечно любила и дружбу с которой пронесла через всю жизнь.

— Лизандру Яксли, мою прабабушку, — улыбнулась Джинни. Араминта отрицательно качнула головой.

— Не угадала, девочка, речь сейчас не о Лизандре. Кстати говоря, они с Белвиной подружились лишь после того, как Арктур сделал ей предложение. Лучшую подругу моей матери звали Ариана.

Джинни продолжала с любопытством смотреть на маркизу.

— Ариана Дамблдор, — уточнила та, и девушка захлопала глазами. Как много она еще не знала об окружающих ее людях. Теперь она не жалела, что маркиза помешала ей выпить зелье несколько часов назад.

— Кем она приходилась Дамблдору, неужели сестрой? — переспросила Джинни. — Почему же я никогда о ней не слышала?

Араминта растянула губы в невеселой улыбке.

— Ты и не могла о ней слышать. Как видишь, скелеты в шкафу имеются даже у вашего обожаемого второго пришествия Мерлина. Свою семью он скрывал даже лучше, чем обстоятельства дружбы с Гринделвальдом. Но обо всем по порядку. В доме Яксли Белвина очень страдала и грустила. Лизандра в то время гостила у родственников на континенте, а остальные дети были слишком малы. Моя мать никогда не подчинялась установленным правилам и целыми днями бродила по деревушке и ее окрестностям. В те годы Годрикова Лощина считалась безопаснейшим местом. Чудное расположение, надежная магическая защита... В прилегающей к ней лесам даже змеи не водились. Белвина недолго оставалась в одиночестве. Она познакомилась со старшим сыном соседей Яксли. Ты уже несколько раз встречалась с Апполионом Принглом, хранителем ключей Хогвартса.

У Джинни расширились глаза. Теперь она, конечно, понимала, почему Прингл помог скрыть ее незапланированное появление в Хогвартсе от Дамблдора и поддерживал постоянные контакты с Араминтой.

— Белвина умела располагать к себе людей, — со светлой печалью проговорила маркиза. — Апполион не стал исключением. В моей матери он нашел сестру. За короткое время их дружба стала такой прочной, что он поведал Белвине тайну своего сердца. Он рассказал ей о необыкновенной девушке, живущей в доме по соседству и почти не покидавшей своей комнаты. Апполион был в нее безумно влюблен. Молодость, тайна, красивые глаза — что еще было нужно для рокового увлечения? Белвину заинтересовала семья избранницы Прингла. Эсма Яксли, мать Лизандры, рассказала, что Дамблдоры ведут замкнутый и нелюдимый образ жизни. Старший их сын, по слухам, весьма талантлив, а вот отец, Персиваль Дамблдор, весьма и весьма привлекательный и любезный мужчина, несколько лет назад скончался в Азкабане.

Джинни не смогла сдержать потрясенного возгласа.

— Как в Азкабане?! Отец Дамблдора был преступником?

— Известно, что он попал туда за нападение на малолетних магглов, закончившееся весьма печально. Белвину, выросшую в доме Блэков, это не слишком шокировало. В некоторой степени, это лишь добавило Дамблдорам привлекательности в ее глазах. Она решила помочь Апполиону и выступить в роли свахи. Для этого нужно было попасть в дом к загадочным соседям. Девочке не составило труда познакомиться с Кендрой Дамблдор, вдовой Персиваля. Эта милейшая женщина, конечно, очень сочувствовала осиротевшей Белвине и была рада видеть ее в их доме. Вскоре Белвина уже бывала там ежедневно и, конечно же, приводила с собой и Апполиона. Они не могли не обратить внимание на то, что Ариане почти не позволяют оставаться с ними наедине. Удивил Белвину и тот факт, что девочка, в отличие от братьев, не училась в Хогвартсе. Кендра сказала, что она посещает закрытую школу где-то в Европе, но эти объяснения были шиты белыми нитками. Апполион и Белвина нашли оригинальный способ поддерживать контакт с Арианой без контроля и надзора со стороны Кендры. Зачарованные медальоны. Белвина, как я уже говорила, весьма преуспела в магии, и увлечения ее выходили за рамки школьной программы. Даже если бы Кендре пришло в голову проверить украшение, которое Белвина преподнесла в подарок ее дочери, она бы не заметила хитро вплетенные в металл чары.

Джинни покачала головой. Теперь она понимала, что с такой матерью маркиза не могла вырасти другой.

Араминта продолжала свой рассказ.

— Белвина и Апполион уехали в школу, но не теряли связи со своей удивительной подругой. Девушка была очень замкнута, но шаг за шагом удалось восстановить всю правду об этой истории. С Арианой не все было так просто. В детстве она пережила чудовищную драму, став жертвой грязнокровок. Тех самых грязнокровок, из-за которых ее отец попал в Азкабан. Это было не простое нападение. Это была месть. Ты знаешь, как жестоки бывают дети. Мальчишки стали невольными свидетелями выброса стихийной магии у Арианы и отнеслись к этому неадекватно. Девочка так и не смогла оправиться от потрясения.

— Она сошла с ума? — выдохнула Джинни. В памяти вдруг возник Локхарт, не помнящий собственного имени, от чего по спине пробежали мурашки.

— Безумие возвращалось к ней приступами, — сокрушенно покачала головой маркиза. — Разумеется, не было никакой закрытой школы. Девочку просто держали взаперти, скрывая от всего мира. Удивительно, что Кендра не препятствовала ее общению с Белвиной и Апполионом. Надо отдать должное последнему, эта ужасная история не оказала никакого влияния на силу его чувств. Он по-прежнему был влюблен в Ариану и мечтал на ней жениться. Девушка отвечала ему взаимностью. Белвина, тем не менее, мыслила рационально и посоветовала другу повременить с предложением руки и сердца до окончания школы. Альбус к тому времени уже успел выпуститься и готовился отправиться в путешествие. Аберфорт и Апполион были однокурсниками, и с ним друг моей матери поделился своими намерениями. Надо признаться, отношения между Аберфортом и Арианой были поистине трогательными. Аберфорт очень любил сестру. В ее положении было крайне затруднительно найти даже самого незавидного жениха, а тут интерес со стороны наследника вполне себе состоятельного и уважаемого рода. Конечно, брат был несказанно счастлив.

— Что-то в вашем голосе подсказывает мне, что все закончилось очень грустно, — поджала губы Джинни. — Им не позволили пожениться, правда же?

— Все сложилось куда печальнее, Джиневра, — вздохнула Араминта. — Ничто не предвещало беды. Белвина и Ариана болтали каждый день. Они очень сблизились за эти годы. Аберфорт потом не раз говорил о том, что только эти дружба и любовь поддерживали в его сестре остатки рассудка. Было, конечно же, очень глупо изолировать Ариану от мира. Нужно было искать способы лечения, показывать ее специалистам, благо, Дамблдоры были далеко не бедны... Не знаю, чем руководствовалась Кендра, принимая такое решение. Игра на публику — это у них семейное. Альбуса, по воспоминаниям Аберфорта, трясло и колотило от мысли, что об Ариане станет известно кому-либо из тех уважаемых профессоров, с которыми он вел переписку...

Маркиза помолчала, неодобрительно сжимая губы.

— Белвина тогда как раз познакомилась с Эрбером Бурке, моим отцом. Они с Апполионом обменялись приглашениями на свадьбы. И вот, в один прекрасный день Белвина пытается связаться с Арианой — и не может. Повторяет попытку спустя несколько часов — безрезультатно. Тут же с ней связывается встревоженный Апполион, и они вместе отправляются в Годрикову Лощину, где их попросту не принимают. Альбус не отвечает ни на какие вопросы и не позволяет им даже войти в дом. Спустя несколько дней их приглашают на похороны Кендры Дамблдор. Причиной смерти называют неправильно сработавшее заклятие. Ариане не позволяют даже проститься с матерью. Белвина, Апполион и Альбус тогда серьезно поссорились. Он не хотел позволить им даже увидеть Ариану. Вовремя вмешался Аберфорт. Белвине удалось узнать, что Кендра погибла от неконтролируемой магии собственной дочери.

Джинни вскинула голову, неверяще глядя перед собой. История произвела на нее очень сильное впечатление. Эмоции сменяли одна другую.

— И даже после этого они не пытались вылечить Ариану? И оставили одну в этом доме?

Араминта усмехнулась.

— Разумеется, не одну. Альбусу пришлось пожертвовать своими амбициями и якобы добровольно присматривать за больной сестрой. Одному Мерлину известно, как его бесила подобная необходимость. Белвине тоже пришлось нелегко. Уговаривать Аберфорта и Апполиона не бросать школу, помогать Альбусу по мере необходимости... Благо, Урсула не препятствовала этой дружбе. Она тоже была удивительной женщиной, когда-нибудь расскажу тебе ее историю... Апполион все же сделал Ариане предложение. Девушка была потрясена. После гибели матери она уже не верила, что в ее жизни может произойти что-то светлое. Свадьбу решили провести сразу же после выпускного. Ариана, как и Белвина, была против ненужных жертв. Тем более, без образования Апполион бы попросту не смог содержать семью. И все еще могло бы наладиться, если бы к Батильде Бэгшот, еще одной жительнице Годриковой Лощины, не приехал молодой амбициозный родственник.

Маркиза замолчала, а Джинни вдруг поняла, что знает его имя, которому нет необходимости звучать здесь. Очевидно, Араминта придерживалась такого же мнения.

— Они с Альбусом сдружились так же быстро, как некогда Белвина сдружилась с Апполионом. Альбус изнывал от безделья в провинции. Апполион его недолюбливал, да и разговоры у них, в основном, вращались вокруг здоровья Арианы. Что касается Белвины, она предпочитала общество Аберфорта. Иногда она приводила и Эрбера, но их взгляды на жизнь с Альбусом кардинально расходились, что было чревато серьезными спорами. Апполион пресекал их на корню: Ариана начинала волноваться, а уж это было совсем ни к чему.

— Так получается, Белвина сама познакомила Эрбера с... с ним? — ахнула Джинни. — А потом он его убил?

— Предварительно втянув в ту кровопролитную войну, — мрачно кивнула Араминта. — Белвина до последних дней не могла себе этого простить. Тогда она еще радовалась, что Альбус, наконец, нашел себе достойного собеседника и больше не будет нагонять на них тоску своим мрачным видом. Геллерт блистал. Особенно на фоне Апполиона и Аберфорта. Настоящий ураган в их тихой гавани. Ариана его боялась. Без лишней необходимости даже старалась не попадаться ему на глаза. Альбуса угнетала собственная семья. Геллерт занимался подстрекательством, он всегда отлично с этим справлялся.

— Зачем ему Дамблдор? — пожала плечами Джинни. — Разве ему нужны были конкуренты?

— Ему нужны были соратники, — пояснила маркиза. — Те, кто возьмет на себя всю грязную работу. После того, как Альбус вышел из игры, Геллерт сделал ставку на моего отца и Долохова. И не ошибся — кто знает, как закончилась бы война, если бы Геллерт не взялся истреблять своих же сторонников... Однако позволь уже закончить этот неприятный рассказ. В противном случае, ты так и продолжишь забрасывать меня вопросами до скончания веков. Вернее, в течение ближайших двух месяцев, — маркиза снова нахмурилась. — Обстановка в доме Дамблдоров накалялась, и ничем хорошим это закончиться не могло. Апполион вовсю готовился к свадьбе, даже разругался с родителями, которые были категорически против женитьбы на психически неуравновешенной девушке с такими серьезными магическими проблемами. Белвина была рада приютить друга в своем доме, но Урсула превышего всего ставила мир в семье, а потому спустя несколько дней заявила Апполиону, что он немедленно отправляется мириться с родителями, и сама вызвалась его сопровождать. Белвина пожелала им удачи и поспешила обрадовать Ариану. В момент ее появления в доме Дамблдоров было неспокойно. Разгорелась ссора. Белвина не знала, кто стал инициатором скандала, но Альбус, Аберфорт и Геллерт были готовы убить друг друга на месте. Посреди всего этого безумия находилась перепуганная Ариана, явно не понимающая, что ей делать.

Маркиза помолчала, крутя в руках волшебную палочку. Джинни, затаив дыхание, ждала развязки.

— Ссора переросла в дуэль с применением непростительных. Белвина не успела вмешаться и предотвратить...

— Ариана? — Джинни не узнавала свой голос. — Она...

— Погибла, да, — кивнула Араминта.

— Кто ее убил? — Джинни широко раскрыла глаза. — Гринделвальд?

К ее немалому изумлению, маркиза лишь пожала плечами.

— На этот вопрос Белвина отказывалась отвечать до самой смерти. Доподлинно неизвестно, кто произнес заклинание, убившее Ариану. Волшебники так самозабвенно сражались, что забыли об осторожности. Белвина понимала, что правда повлечет за собой месть и куда большее количество смертей. Она открыла ее лишь одному человеку — своему мужу. Эрбер сохранил эту тайну и лишь однажды допустил роковую ошибку, заявив в узком кругу неблагонадежных людей о том, что знает, при каких обстоятельствах и от чьей руки погибла Ариана Дамблдор. Заинтересованным лицам не составило труда понять, кто был информатором отца. Спустя год их с матерью не стало. Так же, как и моих братьев.

Джинни в ужасе зажала рот рукой. Все услышанное было таким чудовищно неправильным, что хотелось плакать. Гибель родителей Араминты приобретала совершенно иной смысл, по мере осознания проходящий морозом по коже.

— Белвина рассказала мне о Дамблдорах и Принглах с одной целью — не терять контакта с Апполионом. После того, что он пережил, он так и не создал собственной семьи. Армандо Диппет взял его на работу в Хогвартс. А потом родилась Карлотта, которая стала для Апполиона светом в окошке. И не только для него одного. Аберфорт не менее трогательно заботился о девочке. Он, кстати, женился, вырастил сына... Кэр позже помог его устроить в Академию в Салеме. Так что не думай, что род Дамблдоров угаснет на этом длиннобородом неудавшемся завоевателе Вселенной...

— Вы поэтому так заботитесь о Карлотте? — догадалась Джинни. — Потому что обещали матери? И Аберфорт тоже?

— Мы всегда будем помнить Белвину, — губы маркизы еле двигались, и лишь интуиция позволяла Джинни понять, о чем та говорит. — Каждый из нас.

До рассвета они сидели молча.