Walk the Shadows (джен)

7 августа.

Он сумасшедший. Я имею в виду, что до сих пор мне казалось, что это я, но, в действительности, единственный сумасшедший здесь это он. Он смеялся сегодня. Это жутко. У него действительно кривые зубы, и когда он смеется, можно увидеть их все, а это не слишком приятно. Хотел бы я знать, что, черт возьми, он хочет, чтобы я делал с этой тетрадкой, а эти глупые разговоры, которые мы ведем? Он думает, что, подавая мне чай, он может заставить меня излить душу. Когда я спрашиваю, он просто смотрит на меня, поднимает брови, будто это что-то значит, и ждет, пока я не становлюсь таким же психом, как и он.

Так, что у нас там дальше. Главные ингредиенты Глотка Живой Смерти: асфодей, полынь, дремоносные бобы и корень валерьяны. Главные ингредиенты Глотка Мира: измельченный лунный камень, настойка чемерицы…

И снова спустя двадцать минут Гарри закрыл тетрадь и выжидающе взглянул на профессора. Он не был уверен чего именно стоило ожидать, но был уверен, что это будет… интересно. Снейп был в странном настроении, даже учитывая вчерашний инцидент, и Гарри это не нравилось, совсем не нравилось. Ему нравилось, когда его профессор был предсказуемым, угрюмым, противным и снисходительным. А это… он не был уверен, как вести себя в этой ситуации.

Гарри почти вздохнул от облегчения, когда Снейп проигнорировал его и продолжил читать. С этим он мог справиться. Он прекрасно знал, что делать, когда его игнорировали. Но Снейп просто закончил читать страницу, закрыл свой фолиант и посмотрел Гарри в глаза.

— Полагаю, ты хотел бы снова полетать сегодня.

— Я бы хотел, сэр, но…

— Но? Ну же, Поттер, выкладывай. Я не собираюсь весь день ждать, пока ты соберешься с мыслями.

Ох, голос Снейпа просто сочился презрением, о котором Гарри знал и которое принимал.

— Но я не хочу беспокоить вас. Не после вчерашнего. Я… я знаю, Мадам Помфри сказала вам, что я спас вашу жизнь, но ведь это не так. Это был несчастный случай. Я имею в виду… на самом деле, я ответственен за то, что вы чуть не умерли.

— Ясно, — Снейп поднялся и направился на кухню.

Гарри вздохнул. Только не снова!

— Вы хотите поговорить? Не могли бы вы просто… наказать меня или что-нибудь еще?

Снейп всмотрелся в него сквозь почти непроницаемый занавес волос, в то же время отмеряя чай и засыпая его в чайничек. Его темные глаза напоминали отполированный оникс и были такими же теплыми, как этот камень.

— Какое наказание, по твоему мнению, Поттер, ты заслуживаешь за свое вчерашнее поведение?

— Вы могли бы… — он заставил себя произнести эти слова, хотя отчаянно желал не делать этого, — вы могли бы забрать мою метлу, сэр.

— В этом случае ты научишься самоконтролю?

— Самоконтролю?

— Ты попугай? Неважно, — Снейп поставил чайник на плиту и облокотился на один из кухонных столов, скрестив руки на груди. — Пойми вот что: это отвратительная недостача самоконтроля заставила тебя быть таким безрассудным вчера. Это некая пресловутая гриффиндорская черта.

Гарри сжал челюсть, хотя вина и стыд переполняли его. Если бы он был способен контролировать себя, свою импульсивность, то Сириус по-прежнему был бы жив, а его друзья не пострадали бы в Министерстве. Он был ответственен за них, как и за все остальное. Ему очень повезет, если они простят его за то, что он подверг их смертельной опасности, если они вообще станут с ним разговаривать.

— Верно. Да, сэр. Я хочу научиться самоконтролю.

Снейп снова рассмеялся. В этот раз это был сдавленный смех, скрытый презрительной усмешкой, но он был направлен на Гарри, который рассердился еще до того, как услышал резкие слова мужчины.

— Давай, я просто забуду, что ты вообще это произнес? Мы оба знаем, что это неправда.

— Нет, правда. Я… Как я уже говорил вам… Я убиваю всех, кто мне близок, всех, кто рядом со мной. Моих родителей, Сириуса…

— Все они мертвы, потому что Темный Лорд хотел этого. Избавь меня от мелодрам, Поттер. Ты не можешь контролировать его действия. Только свои.

— Но если бы я не отправился в Министерство, Беллатрис… — его пронзила резкая боль, проникнувшая к нему в голову и захватившая каждую мысль о женщине, убившей Сириуса и мучавшей его, смеявшейся над его криками. Он все еще иногда мог слышать ее смех, когда было тихо. Когда он пытался уснуть. В своих снах…

— Гарри? — слова было произнесено очень близко к нему, и он инстинктивно уклонился и поднял руки, чтобы защититься от любого, кто подойдет ближе. Он дрожал от холода, лежа в темноте на каменном полу в огромном помещении. Если он сосредотачивался на смехе, он не слышал криков.

— Гарри. Скажи мне, что сейчас происходит. Где ты?

— Холодно, — сказал он. — Я не могу согреться.

— Здесь тепло, — произнес тихий голос. — Пойдем, сядешь рядом с огнем.

Кто-то попытался прикоснуться к нему руками, он отпихнул их и попятился, пока не ударился спиной о стену. Он не смеет трогать его!

— НЕТ!

— Ладно. Все в порядке, Гарри. Рядом с твоей рукой чашка чая. Возьми ее.

Он нащупал чашку и поднес ее ко рту, ничего не видя. Все было в темноте, как будто была полночь в новолуние. Но чай был горячим и немного согрел его, хотя и не до конца. Этого никогда не хватало, чтобы согреться.

— Сделай еще глоток.

Он подчинился, это было так легко. Но чашка в его руках тряслась, и он пролил немного горячей жидкости себе на подбородок. Он едва ли почувствовал это, хотя и утерся свободной рукой, трясясь словно глупый, испуганный ребенок. Его глаза наполнились слезами, он мог чувствовать их, горячие и обжигающие солью, но он посмел не позволить им упасть. Смех станет еще противнее, а он не считал, что сможет справиться с этим. Гарри зажмурился.

— Поговори со мной, Гарри, — сказал другой, тот, чья магия было столь непоколебимой рядом с ним. Затем другой вложил маленькое полотенце в его руку, чтобы Гарри мог промокнуть пятна на брюках. — Скажи мне, что происходит.

— Больно, — прошептал Гарри и судорожно вздохнул, сжав полотенце в руках и прижавшись спиной к стене. Если бы он мог просто прекратить кричать, все было бы в порядке.

— Что больно? Гарри?

— Все, — он больше не мог сдерживаться, даже чтобы прекратить ужасный, визгливый смех, который, как он знал, последует за этим. Слезы побежали по его щекам, и он не мог остановить их. Его горло и голова болели, как и все остальное… он просто хотел, чтобы все закончилось. Он сжался в маленький комочек, чтобы избавиться от боли, чтобы положить ей конец. — О, господи, больно, он причиняет мне боль.

— Кто? Гарри, кто причиняет тебе боль? — рука коснулась его.

Прикосновение обожгло и будто разорвало его на куски, казалось кости расплавились, превратившись в раскаленные осколки стекла, и он кричал. Кричал из-за каждой пролитой капли крови и каждой сломанной кости. Кричал из-за отвратительного смеха и высокого, холодного голоса, восторженно вопившего: «Давай посмотрим, как он поведет себя, если мы еще и Круциатус на него наложим, Люциус. Его агония сделает это более приятным для тебя?». А затем кто-то, задыхаясь, прошептал рядом с его ухом, вызвав у него тошноту: «О, да, мой Лорд. Пожалуйста».

— НЕТ! — пронзительно закричал Гарри. — Пожалуйста, пожалуйста, прекратите, мне жаль. Пожалуйста, мне жаль! Я буду хорошим, я обещаю! Пожалуйста, не причиняйте мне больше боли…

Рука пропала, так же как и утешавший голос, который пытался одурачить его, чтобы он остановился и послушал. Все, что осталось, это холодный камень, смех и боль.

* * *

Северус сидел на коленях перед тихо плачущим Мальчком-Который-Выжил и чертыхался. Он думал, что они совершили некоторый прогресс. Если не считать падения во время вчерашних полетов, не было никаких слез и срывов за почти что 48 часов, и он полагал, что это значительный шаг вперед. Но сейчас Гарри отступил на два гигантских шага назад: первый он сделал, когда закрылся в себе и умолял, что бы вся боль прекратилась, а второй, когда начал раскачиваться взад и вперед, обхватив себя руками и ни на что не реагируя. Чертова надежда чертового волшебного мира.

Флэшбэк. Он знал, из кое-какого своего опыта, что самое лучшее, это постараться вернуть Гарри здесь и сейчас. Но он не был уверен, сможет ли мальчик хотя бы выслушать его вновь, и он определенно не собирался пытаться и прикасаться к мальчику снова. Ему не нужно, чтобы этот крик повторился, большое спасибо.

Вместо этого он снова начал бормотать пустые слова, с помощью которых он надеялся как-нибудь преодолеть новую стену.

— Ты в гостиной, Гарри, в моих комнатах. Мы в Хогвартсе. Ты на шерстяном ковре, ты чувствуешь это? Здесь тепло, рядом огонь. Гарри, открой глаза и оглянись. Это моя гостиная в Хогвартсе…

Через чуть меньше получаса мальчик моргнул и взглянул на него.

— Профессор?

— Я здесь, — ответил Северус, хотя это было очевидно. — А теперь ты бы не хотел подняться с пола?

Поттер оглянулся вокруг, все еще щуря свои большие зеленые глаза за стеклами очков.

— Мы… мы в Хогвартсе?

Северус кивнул и даже не воспользовался прекрасной возможностью уязвить мальчика за недостойный размер его умственных способностей. Он должен был улыбаться в его преклонном возрасте… или быть нестерпимо сентиментальным.

— В моих комнатах. А теперь тебе не кажется, что пол с трудом подходит для того, чтобы на нем сидеть? Так что, если ты хочешь?..

— Да, сэр. Простите, — Поттер заставил себя подняться на ноги, не сделав ни единого движения, чтобы воспользоваться рукой, протянутой Снейпом, и принять помощь. Северус не был уверен, что он вообще ее заметил. Он немного качнулся, но устоял, и Северус заставил себя не хватать его за руку, чтобы поддержать. — Я… я немного устал, профессор. Могу я немного полежать?

— Ты знаешь правила, Поттер, — лучше всего продолжать держаться в установленных границах.

— Да, сэр. Простите, сэр, — Поттер провел рукой по глазам, затем слегка отдалил ее, словно удивляясь, что он может видеть ее. — Простите, я… я вроде как потерял его. Я не знаю, что случилось.

— Иди и умойся, Поттер. У тебя лицо грязное. Я сделаю чай.

Его слова были встречены слабой улыбкой признательности, и, сказать по правде, это было лучшее, на что Северус мог надеяться в данный момент. Он нашел себе занятие на кухне, пока мальчик умывался и, вероятно, переодевался. Когда Гарри вернулся, он накрыл на стол и поставил бутылочку с полупрозрачной зеленой жидкостью перед мальчиком.

— Пей. Это успокаивающая настойка.

— Да, сэр, — пробормотал Гарри и сделал так, как ему было велено, а затем пододвинул к себе одну из чашек с чаем и добавил туда сливки и сахар прежде, чем взять бисквит и откусить от него кусочек.

Северус подождал несколько минут, чтобы убедиться, что успокоительное подействовало, а мальчик выпил немного чая, прежде чем снова заговорить.

— Твои кошмары, — начал он непринужденно. Плечи Гарри напряглись, а пальцы сильнее обхватили чашку, даже несмотря на зелье.

— Да, сэр?

— Они не прекратились.

— Нет, сэр, — вздохнул Гарри и посмотрел на дно своей чашки, словно мог увидеть в ней даже больше, чем чудаковатая Трелони. — Мне жаль, если… если я продолжаю вас будить.

Северус пренебрежительно махнул рукой.

— Я упомянул это по другой причине. Ты должен защищать свой разум, когда ложишься спать. Упражнения по медитации очистят твой разум и помогут избавиться от кошмаров.

Взгляд зеленых глаз быстро переметнулся на него.

— Медитация… что?

— Ты что ничего не запомнил с наших прошлых уроков? — зарычал Северус. — Я говорю о том, когда ты очищаешь разум. При помощи дыхания, или представляя, как волны набегают на берег, или как ты там это делаешь. Медитация, мальчик!

— Я… начал Гарри, ощущая смесь шока и злости. — Но вы никогда не говорили мне ничего об этом! Дыхание? Все что вы когда-либо мне говорили, это что я должен взять эмоции под контроль и очистить свой разум! Откуда я должен был знать, как это сделать?

Северус взглянул на него в ответ.

— Я предполагал, что ты будешь искать способы сделать это вне наших уроков, которые были предназначены для более важных аспектов изучения Окклюменции, с которыми ты не смог бы справиться самостоятельно, — он наклонился вперед и ткнул пальцем в сторону мальчика. — К примеру, ты мог бы провести исследование о методах очистки разума, возможно, с помощью всезнайки, с которой проводишь так много времени. Несомненно Мисс Грейнджер смогла бы найти для тебя в библиотеке большое количество книг о технике медитации, если уж ты не способен воспользоваться своим мозгом размером с горошину, чтобы собрать данные!

В кой-то веки Гарри молча уставился на него. Но было бы слишком, надеется, что это продлится долго, однако, Сопляк-Который-Выжил открыл свой рот и пробормотал:

— Вы могли бы упомянуть об этом.

Сквозь сжатые зубы, Северус процедил:

— Ты впустую тратил мое время. Ты никогда не воспринимал тренировки серьезно и имеешь наглость критиковать меня?

В миг все лицо, шея и уши мальчика покраснели, и он сгорбился над своим чаем, снова что-то пробормотав.

— Что такое, мальчишка? Говори!

Задержав дыхание, Поттер посмел поднять взгляд на Северуса и каким-то чудом удержать его.

— Я сказал, что сожалею, сэр, — в его голосе смешались раскаянье и стыд, и Севеурс поднял брови. — Мне правда, жаль. Вы правы. Мне… мне жаль, что я такая пустая трата времени. Если бы я смог все исправить, я…. — он сжался, и в этот раз Северус ничего не сказал по этому поводу.

— Ты не пустая трата времени, — сказал он, после затянувшего молчания, в течение которого он снова брал свой гнев под контроль. — Но твой недостаток самоконтроля над эмоциями и разумом делает тебя ответственным за твоих друзей, за себя и за то, за что мы сражаемся.

— Да, сэр.

Мальчик выглядел совершенно запуганным, но в его покорности не было ничего удивительного. Гарри был сломлен, напомнил Северус самому себе. А ему не нравилось играть со сломанными вещами.

— Возможно… — Северус вздохнул и опровергнул свое лучшее суждение. — Возможно, я мог бы поручить тебе читать материл, который мог бы направить твои попытки очистить разум. Ты все еще можешь прочитать и использовать эту информацию, и мы могли бы еще раз попробовать с Окклюменцией.

— Правда? — мальчик выпрямился, сидя на стуле. Надежда светилась в его глазах. — Я имею в виду, это было бы здорово, сэр. Спасибо!

Так легко, вновь подумал Северус. Было бы так легко обратить мальчишку против всех и вся, будь у него чуть больше желания. Потребовалось бы лишь пара добрых дел и мягких слов. И все же, если он был их единственной надеждой… Что ж. Если это действительно так, то Северусу нужно удостовериться, что Поттер снова встанет на ноги и в его распоряжении будет все возможное оружие.

Он просто хотел, чтобы у него было больше времени.

TBC . . .