Нежеланный (гет)

Кап…кап…кап, — мерно ударяются дождевые капли о каменный пол. Каждый шаг дается с трудом, холодная слизь со стен уже давно покрыла ладони, и пальцы начинают медленно коченеть. Все во мне желает повернуть назад и бежать отсюда прочь без оглядки, но я упорно шагаю вперед. От тяжелого спертого воздуха уже кружится голова и, если я упаду, то вряд ли встану на ноги вновь.

Шаг, еще шаг, еще — пустые шаги, делаемые на автомате, голова кружится слишком сильно, и я не успеваю понять, что уклон поверхности меняется слишком резко, кубарем падая куда-то вниз. Падение заканчивается так же быстро, как и началось — лежа на холодном полу, я слизываю с губ кровь. Желания вставать, уже нет — пусть все закончится. Холодный ветер приятно остужает разодранное тело и дает возможность дышать чистым воздухом. Стоп. Чистый воздух — значит, где-то близко выход. Перевернуться на живот удается с трудом , левая рука не слушается, значит, я ее сломал в этом чудо — спуске. Опираясь на стену, мне все же удается встать, и, как гончая, я иду на запах. Белый просвет уже совсем близко, осталось всего несколько шагов, как что-то опутывает мои ноги, резко потянув назад. Падая на пол, я все же успеваю коснуться рукой снега прежде, чем меня утягивает вглубь этого коридора. И, кажется, каждая стена, каждый камень шепчет: «Ничего нельзя изменить!»

Бдыньсь — громкий звук удара об пол будит всех в мужской спальне Слизерина.

— Джаспер, ты как, живой? — Натан подлетел ко мне первым, помогая подняться на ноги.

— Да, кажется, — левое плечо сильно саднит. — Вроде даже ничего не сломал, только помялся, — усмехаясь, ребята снова укладываются спать, а я, прихватив одежду, иду в душ.

Вся левая рука посинела, превратившись в один огромный кровоподтек, пальцами я шевелить мог, впрочем, и рукой тоже, но с трудом. Что-то было странное в этом сне и в моем падении с кровати.

Гостиная Слизерина оказалась не настолько мрачной, как я думал раньше. Ну да, подземелья — прохладно, но, в общем, все довольно миленько. Большие, всегда зажженные камины, уютные диваны и кресла — ничего как-нибудь приживусь. Растянувшись на одном из диванчиков у огня, я наблюдал за игрой пламени, прикидывая какое сегодня может быть расписание. Главное, чтобы зелий не выпало, а то начинать первый учебный день со Снейпа — не самое лучшее начало года.

— Полседьмого утра, а ты уже встал. Что не спиться-то? — Эммет скинул мои ноги с дивана и присел рядом.

— А сам-то, что не спишь? — вяло передразнил его я.

— Рефлекс, столько лет вставал в шесть утра, уже привык. Неужели, ты тоже?! — язва недоделанная, и почему я с ним дружу?

— Да, я просто с кровати упал, вот и решил, что с дивана падать — расстояние меньше, не сильно расшибусь, — несколько минут Эм недоверчиво на меня посматривал, а потом заржал, как больной. Ни капли сочувствия к пострадавшему!

— Аха, реально упал что ли? Ну, ты придурок, Джаспер! Кстати, готовься, первой парой у вас будут зелья с Грифами, — через смех выдавил он.

— Откуда ты знаешь? — мда, весело год начинается.

— Снейп вчера старшеклассникам сказал, что в этом году ему повезло: неделя начинается с нас и этих сопливых птичек, — да уж повезло нечего сказать.

— Доброе утро, Эммет, — Натан оказался тоже ранней пташкой.

— Привет. А тебе-то что не спиться, или Джас разбудил своим падением? — через слезы выдавил Эм. Я же сел на диване, чтобы Натаниэль смог разместиться. Вставать из удобного положения оказалось очень болезненно.

— Да, упал он звучно, — достаточно весело согласился с Эмметом он. Вот ведь люди пошли, никакого сочувствия! Как так можно?! — Я просто привык вставать рано, к тому же я должен встретить Доминику.

— Доминику? Мисс Малфой? А что так? — а вот это уже становится интересно! Так что можно и потерпеть их злорадство, подстрою им что-нибудь гаденькое попозже.

— Мы обручены, — довольно спокойно признался Нат. Да уж, не повезло парню, я бы удавился, если бы у меня была невеста из такой семьи. Уха, заавадил бы их сразу же всех на обручении.

— Малфой — довольно знатная семья, но я думал, что Тендэрнесы их не поддерживают. Почему вдруг такое обручение? — Эммет, со своим вечным знанием всех фамилий и родов магов, иногда бывает полезен, когда не язвит, разумеется.

— Да, у моего отца были разногласия с Люциусом Малфоем во время войны с Темным Лордом, но мать очень дружна с Нарциссой, и поэтому нас обручили, — Натан говорил очень легко — либо он уже смирился с этим, либо ему нравится Доминика.

— И твой отец не встрял против обручения? Неужели и Люциус ни как не возникал? — не верилось мне во все это, даже я читал из выписок Эммета про войну между этими семьями, а тут такое.

— Мой отец умер, когда мне был год. Он участвовал в какой-то вылазке против Пожирателей смерти в Африке и попал в засаду — его разорвали на куски оборотни. Нам прислали только его правую руку и голову — больше ничего не нашли, — Натаниэль говорил очень ровно, но по сильно бьющейся жилке на виске было заметно, как тяжело ему дается это признание. — Как я уже сказал, мама дружна с Нарциссой Малфой, и они решили урегулировать вопрос относительно разногласий наших семейств таким образом. Никто не был против.

— Натаниэль, извини… — только и вымолвил Эм.

— Прости, мы не хотели… — я тоже не был многословен.

— Ничего, вы же не знали, — к этому моменту из спален уже начали спускаться ребята, гостиная заполнилась шумом и весельем.

— Натан, — у Доминики оказался приятный голос, как у матери, к слову. — О, доброе утро, мальчики, — и вот такой странной компанией мы отправились на завтрак. Натан и Доминика шли, чуть позади, что-то обсуждая. Да, пожалуй, каждый из них доволен своей судьбой и тем, что семьи решили примириться таким способом, а то получилась бы трагедия в стиле Ромео и Джульетты. Было немного не привычно подниматься в Большой зал, а не спускаться, но, наверное, скоро привыкну…. может быть. А что, будет забавно, если Слизеринец придет в башню Гриффиндора.

Глупо улыбаясь, я шел следом за Эмметом к столу Слизерина. Было в этом что-то ненормальное. Я снова был ведом, а не выбирал сам. Но ведь это просто путь к обеденному столу, это ведь ничего не значит? Правда?!

Многогодовая традиция садиться за стол факультета и оглядываться на Слизерин, теперь нарушена — я смотрю на гриффиндорцев. Фред и Джордж что-то бурно обсуждают, ехидно улыбаясь. Головная боль всех учителей поступила в Хогвартс, а вместе с ней тут появился и я, как бонус. Дополнительное очко, специально для Альбуса Дамблдора.

— Ваши расписания, — грубоватый голос пятикурсника вырывает меня из раздумий. Итак, что там у нас «интересного»: зелья, трансфигурация, заклинания — и все с грифами. Мда, не было печали, да черт Дамблдора подкинул.

— Ум, смотри какое милое расписание, — причмокивая, прошамкал Эм. — Альбус превзошел самого себя — точно хочет, чтобы кто-нибудь из учеников сорвался и, наконец — то, в стенах этой школы произошло убийство.

— Ты сегодня удивительно добрый, Эммет. Надеюсь, что жертвой подразумеваюсь не я?! — отхлебнув большой глоток чая, как бы, между прочим, поинтересовался я.

— Не… без тебя тут будет не интересно, — и, понизив голос, добавил, — особенно когда в школу поступит твой младший брат. Так что живи пока.

— Спасибо, милостивый государь, что разрешили мне, — молитвенно сложив руки, я поклонился ухмыляющемуся Эму.

— Ладно, холоп, живи, пока разрешаю, — с лицом а-ля «Темный лорд в момент запора» протянул он. Этого рядом сидящие Слизеринцы выдержать не смогли и громко расхохотались, что сразу же привлекло внимание учителей. Как же, отпрыски пожирателей радуются — это же не к добру. — Тихо, — через смех выдавил Эммет, — вам еще сегодня просить милостыни у МакГонагалл, так что ведите себя прилично.

Эммет проводил первокурсников до кабинета зелий и убежал на свое занятие, крикнув из-за угла напоследок: «Вы только не сразу всех Грифов убивайте, а то потом скучно будет!» Вследствие чего атмосфера между двумя факультетами накалилась еще раньше, чем мы зашли в кабинет. Но вот настал драматичный момент — летучая мышь вывернула из-за угла и, гордо прошагав коридор, открыла двери. Нестройной гурьбой мы зашли в класс. Слизеринцы все же были более раскованными, но неуверенность чувствовали все — это же первый урок.

— На этом занятии вы не будете глупо махать волшебной палочкой, выказывая свое превосходство перед другими. Здесь вам придется быть сосредоточенными и собранными: малейшая ошибка и … — эффектная паузу, — смерть, — я думал, он всегда говорит одну и ту же речь, или это я его из колеи выбил, и он импровизирует?! — Зелья — это основа основ, запомните это. Ну, а если ваших мозгов не хватает на такой простое действие — запишите, — хотя нет, он восстановился и снова стал самим собой. — Сегодня мы будем делать самое простое зелье… от насморка. Для этого не нужно никаких особых умственных напряжений, кроме как действовать строго по инструкции, так что если у кого-нибудь не получится — он будет отрабатывать взыскание у мистера Филча.

Неплохо придумал, наверное, надеется, что я не сварю зелье и на первой же неделе, буду мыть полы под присмотром завхоза. Аха, сейчас, размечтался. К концу занятия зелье получилось только у троих: меня, Натана, причем его зелье было идеальным, не хуже чем у специалистов, и Доминики. Всем остальным было велено прийти сегодня вечером к мистеру Филчу. Да, чую, ждет сегодня Северуса классная выволочка от Минервы и Альбуса.

Старушка МакГи от темы не отклонялась и прочла великолепную лекцию о сложности своего предмета… ну и, конечно, раздала всем спички, чтобы мы попытались превратить их в иголки. Удалось это далеко не всем, но, все же, успеха добились многие.

Урок малютки Флитвика был самым забавным — все время он показывал фокусы — вот так и стоит заинтересовывать детей в своем предмете, а не устрашать занудными лекциями. Ни шатко, ни валко, а первый учебный день подошел к концу. Было как-то немного странно снова окунуться в этот мир. Видеть вокруг себя восторженных детишек, которые еще не представляют, что их ждет впереди и стремятся набедокурить.

Швырнув свои вещи на кровать в спальне, я стоял посередине комнаты, не представляя, что делать. Было такое чувство, что я попал в какую-то временную петлю и замер в ней, хотя все остальные продолжают двигаться. Я вижу, как через 3 года в школу поступит Гарри Поттер. Он найдет здесь и друзей, и врагов. Рванет отгадывать глупые тайны и стремиться всем помочь, хотя в принципе никому его помощь и не нужна. Еще через год Джинни поступит в школу. Откроется тайная комната и все будут считать его приспешником зла. Сбежит особо опасный преступник. К школе приставят охраной дементоров, а помощник Темного Лорда вернется к хозяину. Пройдут игры за кубок мира по квидичу. Начнутся странные дела, и еще более страшные тайны всплывут на поверхность. Псих возродится из пепла, и все пойдет наперекосяк. Умрет Сириус, за ним Альбус и положение станет еще хуже. Будут четыре года поисков и потерь. Потерь и мщения, когда рассудок уступит свое место безумию. Когда серые стены Азкабана закроют небо и солнечный свет. Когда вздохи дементоров заберут душу… Все это проносилось мимо меня, а я стоял, не зная, на что решиться. Постараться ли все это изменить, или же дать истории повториться? Почему все так сложно? Почему, черт побери, я не умер годовалым ребенком в ту злополучную ночь?

— Вот ты где, Джаспер, — надменный голос Ульриха вырвал меня из раздумий, вернув на грешную землю.

— Да. Что-то случилось? — как можно более спокойно поинтересовался я.

— Я хотел бы с тобой поговорить наедине, — заперев дверь заклинанием, Лерой сел на кровать, противоположную моей, и указал мне сесть напротив. Интересный, значит, намеревается разговорчик. Присев напротив Ульриха, я выжидающее на него посмотрел. — Я написал своему отцу про тебя. Сегодня мне пришел ответ. Ты безродный, — это было выплюнуто, как нечто противное. Как будто ему в рот залез таракан, и он его выплюнул.

— Это тебя смущает? — еще ровнее произнес я. Хотя очень хотелось стукнуть по его холеной физиономии пару раз…. А потом еще пару раз.

— Не понимаю, как такой, как ты, смог поступить на этот факультет. Мой отец — член попечительского совета и он напишет жалобу с просьбой пересмотреть твое зачисление на этот факультет. Такой мусор не должен учиться в Слизерине, — и его величество будущий главный чистовылизыватель ботинок Темного Лорда вышел из помещения. Оставив меня с начинающимся нервным тиком.

— Джас, там старшекурсники решили устроить отбор в команду по квидичу, чтобы потом грифы у нас поле не забрали. Ты идешь смотреть? — Натан залетел в комнату, радостно улыбаясь.

— Нет, пожалуй, воздержусь сегодня от общественных мероприятий. Я же, как-никак, позор этого факультета, — ответ вышел достаточно резким, но сейчас мне нужно было одиночество, а то я мог кого-нибудь случайно покалечить. Обогнув оторопевшего Натана, я вышел из комнаты и стремглав помчался из гостиной в выручай-комнату.

Первое же заклятие, слетевшее с кончика моей волшебной палочки и разбившее хрустальную вазу, было «Авада Кедавра». Разноцветные лучи носились по комнате, отражаясь от многочисленных граней хрустальных изделий. Они врезались в другие такие же вазы и разбивали их вдребезги. Хрупкие осколки хрусталя покрыли весь пол, а мне так и не удалось успокоиться. Мало было просто разрушить что-то, я должен быть почувствовать, как… кто-то умирает от моей руки. Растянувшись на осколках, я истерически засмеялся. А в чем они все были не правы, когда засадили меня в Азкабан? Ведь я, в сущности, такой же псих, как и Темный Лорд. Только он зациклился на мании величия, а я на мании всеспасения. Что же я делаю? Может, и не надо было мне начинать своей игры? Может, надо было просто… подчиниться игрокам, а не стать третьим? Альбус был прекрасным кукловодом, черт побери!

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

— Надеюсь, ты понимаешь, что это может плохо кончиться? — мой хмурый взгляд стал ему ответом. — Да, я так, просто к слову спросил. Ну, удачи тебе, Гарри. Встретимся на небесах, — Себ зашагал в сторону своего магазина, а я еще немного постояв, растворился в воздухе. Да, пожалуй, это было безумный план. Нет, не так — это был Безумный план. Но, ведь кто не рискует, тот не пьет шампанского. А если все пройдет плохо…. Тогда я вообще вряд ли что-нибудь еще выпью когда-либо. Но не будем загадывать наперед, нужно надеяться на лучшее... подумаешь, ты идешь в логово пожирателей, чтобы украсть у них последний хоркукс Тома. Фигня, ты всего лишь придешь в дом, забитый прислужниками Лорда, и стибришь амулет Слизерина. Делов-то!

Особнячок-то ничего — миленький. Викторианский стиль, большие окна, светлая обшивка, куча зелени кругом — прямо дом садовода на пенсии. Выпив оборотное зелье, я уверенно зашагал по подъездной дорожке к дому. Молодые упиванцы, выскочившие мне на встречу, почтительно поклонились.

— Мистер Глирс, что-нибудь случилось? Вам что-то нужно? — раболепно поинтересовался прыщавый мальчишка. Конечно, мне что-то нужно, только не твоего ума это дело. К тому же, мистер Глирс сейчас благополучно доживает последние 2 часа своей жизни, ибо яд, который мы с Себом дали ему выпить, подействует как раз через пару часов, нужных мне для совершения кражи.

— Говорят, у вас появился интересный пленник? — да, про пленника мне было очень интересно узнать. Слишком уж были оживленны все те упиванцы, которых мы встретили.

— О, Вам она понравится, — усмехнулся придурок. Она! Значит, они схватили девушку, ну что же понятно какого хрена тут делает такая прорва мужиков. Открыв дверь, я уверенно зашагал к кабинету. Однако судьбой, видимо, не было предначертано стащить крестраж так легко, как я первоначально запланировал.

— Глирс, — от этого манерно растягивающего гласные голоса меня чуть не вырвало, но я нашел в себе силы, чтобы развернуться к собеседнику лицом.

— Люциус, — кивнул в ответ я. Довольно много выпивший блондин осклабился в ухмылке и протянул мне бокал огне виски.

— Пришел отменить нашу победу или разделить добычу? Ну-ну не надо так смотреть на меня, твой интерес весьма понятен. Идем, я думаю, никто из ребят не будет против, если первым станешь ты, — идиотски заржав, Малфой потащил меня в направлении, совершенно противоположном моей изначальной цели.

— Господа, пожалуй мистер Глирс достоин того, чтобы первым начать наш бал. Ведь именно его деньги были потрачены на это дельце, — куча пьяных мужиков одобрительно загудела и меня толкнули в открывшуюся дверь комнаты. Первое, что бросилось мне в глаза, когда я залетел в комнату, это ковер: грязно-серого цвета, так как я чуть не упал на него, а уже потом огромная кровать и прикованная к ней, избитая и окровавленная вейла. Флер — последняя из живых Уизли. Так вот что это был за грандиозный план по отмщению Гарри Поттеру. Последняя Уизли… последние люди, за которых я боролся и защищал — Флер и Мари-Виктуар. Мари была отправлена во Францию под присмотром охраны к бабушке и дедушке в хорошо защищенное место. Флер должна была уехать сегодня, чтобы на нее не пала месть упиванцев, когда я украду крестраж. Но Томас все же решил перестраховаться. Флер была измученна и обессилена, оборонятся теперь она уже не сможет, а все эти придурки вполне смогут насладиться красотой вейлы, даже несмотря на ее такое печальное состояние. Быстро подойдя к кровати, я взмахнул палочкой, но цепи не расковались. Ёще один взмах, ёще одно заклятие, — но ничего не произошло.

— Черт побери, Флер, ты должна была быть уже во Франции вместе с дочерью, почему же ты здесь? — озлобленно шипел я, излечивая ее увечья. Холодный, гневный взгляд девушки сменился на недоумевающий.

— Гарри? — голос был хриплым, надорванным. — Что ты здесь делаешь? Ты не должен меня спасать, уже ничего не изменить. Ничего.

— Рано отчаиваться, это всего лишь цепи. Фигня, — рана на животе не поддавалась лечащей магии, наверное, постарался Ширкан со своим ножом, смазанным ядом.

— Убей… Убей его, уничтожь, заставь страдать, заставь кричать от боли. Пусть он переживет все то, что пережили мы, — хрипло вздохнув, Флер злобно улыбалась, смотря на меня. — И прошу тебя, Гарри, позаботься о Мари…

— Я обещаю, — слезинки предательски катились по моим щекам.

— И еще, Гарри, не дай им… — ее голос дрогнул, но я и сам знал, что я не должен дать им сделать.

— Встретимся на небесах, Флер, — слабый поцелуй в лоб и два чертовых слова: Авада Кедавра. Голубые глаза закрылись, и только слабая улыбка застыла на губах.

Подойдя к зеркалу, я привел себя в подобающий вид и, в последний раз оглянувшись на прекрасную вейлу, вышел из комнаты.

— Ширкан, нужно было полосовать ее после, а не до, — криво улыбнувшись, я прошел в нужный мне кабинет, а удивленные маги залетели в комнату. И только злобные и ворчливые крики стали моими спутниками до кабинета: «Придурок, она умерла!»

С силой дернув ручку, я открыл дверь и быстро прошел к висящей над камином картине. Медлить я уже не мог — действие зелья скоро закончится. Взмах волшебной палочкой, и сказочный пейзаж развалился мелкой крошкой. Взболтав зелье, я выливаю его на дверцу сейфа, наблюдая за тем, как яд разъедает стальную поверхность. Как только необходимое отверстие было проделано, я забираю амулет и, положив на стол, прибиваю его к поверхности зубом василиска. Последний крестраж разрушен. Больше уже ничего не сможет спасти Темного лорда от смерти. Теперь этот чертов ублюдок умрет!

~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~ ~~~* * *

~~~

Моя жизни в школе стала напоминать вереницу воспоминаний. Изо дня в день повторялось то, что когда-то я проходил и делал, а каждую ночь я видел жизнь, прожитую мной раньше. Говорят, такое происходит перед смертью… Пожалуй, так оно и было.

— Эванс, мне кажется, ты меня не понял! Забирай свои вещички и уматывай из школы, пока не поздно, — всегда спокойный Ульрих, наконец, перешел эту грань самообладания и теперь нервно толкал меня к перилам лестницы.

— Довольно, Лерой, у твоего отца не получилось переселить меня на другой факультет, даже несмотря на его ходатайство. Выгнать меня из школы у вас тоже не получилось, и что теперь, хотите меня убить?— я нервно хмыкнул. — Да, конечно, это же такое важное дело для отпрыска знатной магической семьи, можно даже сказать, это дело первостепенной важности. Сравнять с землей грязь, уже и так находящуюся там. Лучше не лезь ко мне, папенькин сынок, а то я ведь не посмотрю, что у вас денег больше, чем у Малфоев, и расскажу всей школе о твоей замечательной привычке разговаривать во сне. Знаешь, ты так забавно лепечешь: «Мамочка, а можно мне еще конфетку? Папа, я хочу новую скоростную метлу. Галеоны. Галеоны» Слушай, Ульрих, а может у тебя синдром сороки — тянешь себе все блестящее? Вот значит кто «одолжил» у Натана его браслет, — очередной толчок прибил, меня к перилам.

— Лучше помалкивай, Эванс. А то всем станет известно, что старший брат Гарри Поттера, мальчишка без семьи и рода явно преклоняется Темному лорду, да и учится на Слизерине. Я думаю, этому поверят намного охотнее, чем тому, что я разговариваю во сне. Да если еще подкрепить это парочкой слухов о твоем нездоровом интересе к мальчикам из богатых и знатных семей: Тендэрнес, Пур. И тогда ты сам будешь желать перевестись из этой школы куда-нибудь в Гималаи, — брызгая слюной, долговязый Лерой тыкал мне в плечо волшебной палочкой, злобно сверкая глазами. Маленький сукин сын напал на меня сзади и разоружил, так что теперь я стою у перил лестницы на седьмом этаже, безоружный и под прицелом — интересная ситуация.

— И что ты сделаешь? Сбросишь меня вниз? — нужно чтобы он отвлекся, тогда я смогу применить магию и незаметно его оглушить. Главное, чтобы он отвлекся, задумался на мгновение и перестал сверлить меня взглядом.

— Все-таки, не зря тебя называют лучшим студентом, — сильнейший магический толчок в грудь, и я чувствую, как ломаются под моей спиной перила и начинается свободный полет. Сознание примечает отдельные события, глаза замечают мелкую крошку камня, озлобленную гримасу на лице этого придурка. Я вижу, как он произносит какое-то заклятие, пользуюсь моей палочкой и бросает ее вниз. Последней мыслью, прежде чем я потерял сознание, было осознание того, что единственный звук, который я смог различить во всей этой катавасии — это звук разворачивающейся лестницы.