Redemption (Искупление) (гет)

Это, должно быть, был один из "тех" дней. Гарри просто чувствовал это.

Первым признаком стало странное явление в пол шестого утра. В это загадочное предрассветное время, Добби на цыпочках вошел в спальню, стараясь не шуметь, может быть, памятуя, чем кончилось его предыдущее неожиданное появление в комнате, где спал его молодой хозяин.

— Гарри, сэр?

Маг, плывший в размытом, довольно странном сне, где почему-то были Дракучая ива, пара спорящих змей и жареная картошка, перевернулся на другой бок, прихватив с собой подушку, прикрыл голову, и пробормотал:

— Нич-чго, уд-ди.

К сожалению, эльф не ушел.

— Добби, просит прощение, но Гарри сэр должен вставать, — Гарри не видел говорящего, иначе он бы заметил, как взволнован был эльф. — У нас небольшая проблема.

Это помогло Гарри проснуться. Схватив палочку из-под подушки, он вскочил на ноги, одним движением трансфигурируя свою пижаму в мантию. Похоже, он мог переходить из полусонного состояния в состояние опасное для окружающих менее чем за три секунды.

— Что случилось, Добби? — его палочка была наготове, глаза сверкали опасным светом, он явно ожидал услышать о чем-то вроде атаки на замок.

Добби попятился.

— Нет, Гарри сэр, не такого рода проблема, проблема с ...., — эльф беспомощно взглянул на хозяина, явно не находя слов для объяснения. — Гарри сэр, идите, посмотрите.

Несколько озадаченный необычным поведением эльфа, юноша последовал за ним из спальни в главный холл, держа палочку в руке. Выйдя из комнаты, маг понял, что что-то было не так. Замок наполнял странный гул. Его инстинкты подсказывали, что опасности не было, но он все же с опаской вошел через центральный вход в зал. У него тут же отвисла челюсть. Если он раньше считал это кошмаром, то сейчас происходящее просто не укладывалось в сознании. Весь холл сплошь был забит совами. Там, в прямом смысле, были тысячи птиц, летающих или сидящих на каждом сантиметре поверхности. Давление на двери было столь сильным, что грозило распахнуть их и впустить этот поток в коридоры замка.

Гарри почти потерял дар речи, сумев пробормотать лишь:

— Что за ...?

Схватив ближайшую сову, он вырвал у той письмо и открыл конверт. Внутри была ярко раскрашенная открытка из которой тут же забил фонтан конфетти, и громкий пронзительный голос закричал: «С Днем Рождения!»

Гарри мигнул и замотал головой, заставив застрявшее в волосах конфетти, плавно кружась, упасть вниз. Маг их даже не заметил, находясь, все еще под впечатлением от зрелища в зале. Он явно не понимал, как кто-то, кого он никогда даже не видел, мог посылать ему открытки ко дню рождения.

Гарри еще раз обвел взглядом сов, при этом, заметив, что те продолжали прибывать, и не все они прилетели просто с открытками. Посылки самых причудливых форм и размеров лежали повсюду. Очевидно, некоторые совы сумели просто скинуть свою ношу и убраться из этого бедлама. Маг потер переносицу. По правде говоря, он даже не вспомнил о своем Дне Рождения, пока не открыл открытку. Очевидно, что остальной магический мир был не столь забывчив. Именинник застонал. Совы теперь полностью захватили главный холл, который вел из главной залы во двор. Неожиданно маг почувствовал, как кто-то тянет его за рукав. Посмотрев вниз, он увидел Добби. Эльф явно нервничал.

— Они начали прилетать сразу после полуночи. Слишком много, не уследить. Рулли и Добби старались, но слишком много.

Гарри кивнул.

— Скажи Рулли, пусть сделает, что сможет и не волнуется об этом. А если есть не занятые делом домашние эльфы, было бы хорошо прислать их ему на помощь. И ..., — отличная идея посетила Гарри. — ... Я думаю, два других волшебника тоже будут рады вам помочь, — Добби ответил хозяину неуверенным взглядом. Он все еще не забыл, как Ремус рычал на него пару ночей назад. Гарри продолжил. — Передай им, что я сказал им помочь вам. Поверь мне, после этого у них не будет никаких возражений. — Повернувшись снова к совам, Гарри положил два пальца в рот и оглушительно свистнул.

— Так, внимание! Если вы можете сбросить свои посылки, бросайте и улетайте отсюда. Если нет, один из домашних эльфов или волшебников, которые прибудут сюда через минуту, помогут вам избавиться от них. Если вы прилетели только с письмом, возвращайтесь к своим хозяевам! — ему очень хотелось отправить их всех по домам, с посылками или без, но это было бы чересчур жестоко заставлять сов нести обратно тяжелые пакеты, притом, что Гарри не смог даже предоставить им место для передышки. В ответ на его объявление, раздалось недовольное уханье, и никто их сов никуда не улетел. Гарри потерял терпение.

— Пошли! — крикнул он властным голосом, не терпящим возражений.

Поднялся вихрь из крыльев и перьев, и большинство птиц поспешно покинули помещение. Но еще больше влетело внутрь на их место. Гарри вздохнул и направился снова в кровать, встретив по дороге очень заспанных Сириуса и Ремуса. Остаток дня пошел в том же ключе. Почти весь магический мир, похоже, праздновал День Рождение Гарри. Совы продолжали прибывать неослабевающим потоком, хотя с помощью Ремуса и Сириуса, Рулли сумел взять ситуацию под контроль. Гарри провел остаток дня, стараясь помочь эльфам, при этом по возможности пытаясь избегать своих добровольных рабов, что было легче сказать, чем сделать. В нескольких посылках были довольно неприятные наговоры, очевидно, что не все радовались нынешнему состоянию дел, пришедшему на смену времени Волдеморта. После того, как Рулли обожгло уши кремирующим заклинанием скрытым в безобидно выглядящим пакете, и от которого он еле увернулся, Гарри решил, что лучше он сам будет открывать все посылки.

Таким образом, после ужина он сидел в одной из пустовавших комнат возле главного холла и открывал свертки. Поток сов, наконец, спал. Гарри сделал для себя заметку, что абсолютно необходимо обновить защитные заклинания на замке, как можно скорее. Это было просто глупо. Должен же был быть способ остановить доставку нежелательной почты. Он не переживет еще один такой день или же просто перебьет большую часть магического населения в Англии. Бросив очередную коробку с конфетами в кучу размером с небольшой автомобиль, Гарри потянулся за следующей посылкой. Он бы даже не открыл ее, если бы на ней не было витиеватой печати в виде буквы М, походившей на герб семьи Малфлоев. Гарри приготовился к очередному посланию с проклятьем и осторожно открыл прилагавшееся письмо.

Дорогой Поттер,

Драко Малфой.

Гарри приподнял бровь и стал рассматривать посылку. Сняв бумагу, он мигнул от удивления. Внутри лежала странной формы бутылка Ирландского Огненного виски. Несколько столетнее огненное виски, если быть точным. Гарри снова мигнул и затем тут же проверил бутылку каждым разоблачающим и обнаруживающим отраву заклинанием, которое он знал. К его удивлению, Малфой сказал правду. Оно не было отравлено и наговора тут тоже не было. Гарри посмотрел на груду неоткрытых посылок и потер голову. Затем налил себе стопку. Очень маленькую стопку, потому что он не был идиотом, и у него действительно не было привычки к алкоголю.

Через час еще одну стопку, и через сто и семьдесят два пакета спустя, Гарри закончил с сортировкой почты. Ему прислали практически все, что он только мог себе вообразить. От всякой ерунды, до зачарованных ожерелий; все известные ему виды конфет и плюс те, что, наверное, были придуманы за время его заключения. Выдохшийся, раздраженный и чувствующий действующий на него алкоголь, именинник сел в кресло возле большого камина и с отчаяньем постарался удержать себя от мрачных мыслей. К сожалению, у него это не очень получалось. В конце концов, он сдался, и подогреваемая алкоголем депрессия накатила на него.

Это был его день рождения. Он должен был быть новой вехой еще одному прожитому году и взглядом в будущее. Временем для радости и праздника. Гарри грустно грустно усмехнулся и, скатав бумажный шарик, бросил его в огонь. Он следил за тем, как пламя охватило бумагу, превратив ее в пепел. Так и его жизнь стала дымом за пару недель. Еще один горящий шарик присоединился к золе первого. Теперь ему был двадцать один год, и он совершенно не знал, что ему делать.

У нормальных людей в этом возрасте были уже планы на жизнь. У них даже могла быть хорошая работа или работа с перспективами на будущее. У Гарри не было ничего. Он уставился на стакан в руке, осторожно взбалтывая остатки жидкости в нем.

Раздался стук. Юноша повернул голову и посмотрел на дверь. Скорее всего, это был Рулли или Добби.

— Войдите, — дверь открылась. На пороге стоял Сириус. Одно мгновение Гарри смотрел на того, затем отвернулся.

— Уходи.

Этого должно было быть достаточно, чтобы разобраться с этой маленькой неприятностью, и потом он сможет снова продолжать хандрить.

К сожалению, удача в этот день была не на его стороне. Сириус не ушел. Гарри вновь повернулся к двери, заметив в этот раз напряжение во всей фигуре и сдвинутые брови. Блэк явно боролся с болью, стараясь справиться с ней, пока не исполнит задуманное. Гарри приготовился к неизбежному, но мало что мог поделать, разве что силой вышвырнуть своего крестного за дверь. И хотя молодой маг наверняка был способен на это, сейчас он был не в настроении для таких упражнений. Положа руку на сердце, ему нынче все было безразлично.

Сириус, наконец, сумел что-то произнести:

— Пожалуйста, выслушай меня, — молодой маг проигнорировал говорившего, скатав при этом еще один бумажный шарик и бросив тот в огонь. — Гарри, пожалуйста? — голос Блэка дрожал от боли и переполнявших его эмоций.

— Почему? — молодой Поттер медленно развернулся и посмотрел на своего крестного. — Назови мне хотя бы одну причину.

Повисла долгая пауза.

— Я не могу найти достойного повода, но ты должен знать, как я сожалею обо всем, что случилось. Гарри, я ... пожалуйста, поверь мне. Я клянусь своей жизнью. Я никогда... Когда я думаю..., — Сириус казалось, был не в состоянии довести какую-либо фразу до конца. Гарри прервал его.

— Тогда не думай и у тебя больше не будет проблем. Теперь ты можешь уйти? Я тут сидел тихо уютно, напивался, а ты мне мешаешь, — Гарри не был столь наивен, чтобы надеяться на успех просьбы, но стоило попробовать.

Конечно же, Сириус не сдвинулся с места. Если бы Гарри так не раздражало его упрямство, он мог бы им восхититься.

— Могу я что-нибудь сделать, чтобы исправить положение или хотя бы просто помочь?

Гарри ответил взглядом пустых глаз. Сириусу показалось это еще более страшным, чем холодный пронзительный взгляд перед этим.

— Ничего не приходит в голову, кроме просьбы оставить меня в покое, но это, похоже, свыше твоих сил.

— Я прошу прощение за связующее заклинание. Мы просто старались помочь.

Гарри налил себе новую стопку, но не стал ее пить.

— Мне не нужна ваша помощь.

— Мы не знали этого.

— Ну, вот теперь вы знаете, довольны? — Гарри сделал большой глоток и почувствовал, как алкоголь прожигает себе путь сквозь его внутренности. — Знаешь, ты можешь здесь извиняться всю ночь на пролет, хотя я и предпочел бы, чтобы ты этого не делал, но это ничего не изменит. Ты не представляешь себе, что вы со мной сделали.

Сириус встретил взгляд крестника.

— Если кто-нибудь и представляет, то это я.

Двое бывших узников Азкабана просто посмотрели друг на друга долгим взглядом, и тут что-то взорвалось у Гарри внутри. Двигаясь так быстро, что Сириус даже не успел заметить, его крестник швырнул тяжелый стеклянный стакан ему в голову. Блэк в последний момент еле успел увернуться и лишь почувствовал, как снаряд просвистел мимо его лица. Хотя ему удалось уклониться от летящего стакана, он не смог укрыться от дождя осколков полетевших в него рикошетом, когда стекло врезалось в каменную стену. Длинный осколок прорезал Сириусу неглубокую рану на лбу, и он прижал к голове руку, чтобы не дать крови попасть в глаза. Он все еще не отрывал взгляда от Гарри, который смотрел на него с абсолютно пустым выражением лица. Вдруг что-то промелькнуло в глазах юноши, едва различимое, из-за скорости, с которой оно исчезло. На секунду Сириусу показалось, что ему удалось достучаться до юноши, но потом тот заговорил:

— Тогда ты лицемер, так?

Сириус опустил глаза, соглашаясь с заявлением.

— Я не могу с этим спорить.

— Нет, не можешь. Убирайся, — на этот раз решимость Блэка сдала позиции, подточенная одновременно болью в голове и режущей болью слов крестника, он молча подчинился приказу.

Сириус ушел тихо, но внутри он клял себя за то, что так ничем и не смог помочь сыну друга. Он брел по коридору, держась рукой за кровоточащую и раскалывающуюся голову, отчаянно стараясь придумать, как ему пробиться через стальной щит метровой толщины, которым Гарри окружил свою душу. Младший из Поттеров, похоже, впадал в депрессию и он ничего не мог с этим поделать. Если бы у Гарри был кто-нибудь другой, с кем он мог бы поговорить или подружиться, кто угодно, Сириус чувствовал бы себя намного лучше. Но юноша, похоже, был доволен своим одиночеством, и это беспокоило взрослого мага. Он знал, что не заслуживал доверия Гарри и в глубине души знал, что, вряд ли когда-либо его крестник вновь поверит ему, заслуженно или нет, но Сириус так же знал, что юноше нужен был кто-нибудь рядом. В сложившейся ситуации Ремус и Сириус были единственными кандидатами на общество, так что придется им попытаться, в случае неудачи Гарри может оказаться во власти депрессии, теперь, когда ему удалось избежать сумасшествия.

Маг так глубоко погрузился в свои невеселые размышления, что чуть не наскочил на Ремуса, который лишь взглянув на окровавленного, подавленного волшебника перед ним, застонал.

— Сириус, ты идиот! Ты пошел поговорить с ним, не так ли? Иди сюда, я обработаю твою рану на лбу. Что он сделал, напал на тебя с ножом?

Сириус поморщился, когда Ремус сотворил очищающее и заживляющее заклинание на его лбу.

— Нет, он швырнул в меня стаканом, и тот разбился об стену. И может я и идиот, но, по крайней мере, он не пришел в бешенство при виде меня в этот раз.

Ремус перестал на мгновение обрабатывать рану и бросил на друга скептический взгляд.

— Бродяга, он швырнул в тебя стаканом.

— Ну, может, он немного разозлился. Но я должен был попытаться. Это его день рождение, Лунатик, а он сидит, уставившись на огонь, и старается напиться! Я не могу на это спокойно смотреть!— Сириус, похоже, готов был заплакать, но вдруг его лицо просветлело. — Но он слушал меня почти минуту, я точно это знаю. Я видел его глаза.

Про себя Ремус подумал, что, скорее всего Сириусу это померещилось, но он кивнул.

— Ну, я думаю, это хорошо. Я все же считаю, что это была не самая умная идея, но ты жив и все в порядке. Нам просто нужно набраться немного терпения. Прошло всего лишь полтора месяца.

— Ага, моя голова просто раскалывается, я пошел в кровать.

Гарри же оставался возле камина почти всю ночь, смотря на огонь, потягивая виски и размышляя ни о чем.