Redemption (Искупление) (гет)

Всё смешалось в доме Уизли. Полный хаос поглотил его. Не то чтобы это было чем-то необычным, но нынешнее половодье деятельности было чрезмерным даже для них. Почти все Уизли и их лучшие половины были в наличии. Отсутствовали только Перси с Пенелопой да Чарли. В связи с работой в Министерстве Перси переехал в Лондон и ныне редко появлялся дома, а Чарли не мог покинуть своих драконов до завтрашнего дня.

Дом был убран сверху донизу, по крайней мере, три раза. Стресс и эмоции обитателей находили выход в чрезмерной энергии, которой в доме было в переизбытке. Молли полировала часы уже в четвёртый раз.

Рон был в таком напряжении, что в данный момент проигрывал партию в шахматы Гермионе, которая всё ещё этого не замечала.

Оба бывших Гарриных друга, ставшие теперь парой, были взволнованны почти до слёз. Они понимали, что предстоящая неделя будет чрезвычайно сложной, в независимости от Гарриного состояния. C чувством вины, Рон подавил в себе мысль о том, насколько все было бы проще, если бы Гарри лишился рассудка. В этом случае им не пришлось бы испытывать на себе его гнев. Если бы Гарри был в здравом уме, он непременно обрушил бы его на всех присутствующих. Гермиона могла думать лишь о том, что человек, которого она когда-то считала братом и лучшим другом, сейчас, без всякого сомнения, ненавидел её. То, что на это у него была весомая причина, ни коем образом не улучшало ситуацию.

Неожиданно серия хлопков перекрыла шум в доме и, как по волшебству, в комнате повисла мертвая тишина. Четверо вновь прибывших сразу оказались в центре внимания. Но, похоже, лишь трое из них заметили это. Гарри, все ещё поддерживаемый Сириусом и Ремусом, смотрел в пол. Рон первым справился с собой.

— Гарри?

Гермиона подавила всхлип при виде отсутствия какой бы то ни было ответной реакции. Рон продолжил, и дрожащая нота вкралась в его голос.

— Привет?

Повернувшись к Сириусу, Рон был потрясен беспомощным выражением лица Гарриного крестного.

— Он сказал ... что-нибудь?

Дамбалдор ответил вместо всё ещё остолбенелого Сириуса.

— Нет. Никакой реакции. Похоже, что он нас не узнаёт. Вы все должны попробовать поговорить с ним в ближайшую пару дней. Кто знает, что сможет пробудить в нем искру сознания?

Артур Уизли решительно шагнул вперед.

— Мы сделаем для него всё необходимое. Не стоит ли позвать мед-мага?

Ремус медленно опустил Гарри на диван, помогая сесть. При этом голова мальчика немного приподнялась, и все затаили дыхание, надеясь на какую-либо реакцию. Ничего не произошло. Гарри приковал свой взгляд к сучку на полировке пола, не подавая никаких признаков того, что он собирался сдвинуть свой взгляд в ближайшее время. Дамбалдор с грустью взглянул на сломленного юношу.

— Нет, лучше пусть он будет среди людей знавших его. Я разговаривал с мадам Помфрей, и её совет — не оставлять его в одиночестве. Постарайтесь держать себя с ним насколько возможно нормально. Школьные занятия заканчиваются через две недели, и, если за это время не появится улучшений, я возьму его в Хогвартс, проведу по местам, которые возможно дороги для него. Дальше нам остается только надеяться.

Билла это не очень убедило.

— Может быть, лучше в Святого Мунго...

Сириус усиленно замотал головой.

— Если это связанно с психикой, и, похоже, это так, то для этого не существует зелья. Ему нужна привычная обстановка, — его голос замер, и он мягко добавил. – Уж я то знаю.

В комнате опять повисла тишина, наполненная горечью сознания того, что это случалось уже однажды.

Ремус заговорил впервые с момента прибытия:

— Физически он выглядит неплохо, учитывая обстоятельства. Лучше, чем ты выглядел, Бородяга.

Сириус придвинулся ближе, рассматривая своего крестника.

— Ты прав, Лунатик, он хорошо выглядит. Я думаю, пара хороших обедов смогут сильно улучшить дело. Могло быть гораздо хуже, — Сириус поморщился и обернулся ко всему собранию. – Мы вернем его. Я готов на что угодно для этого, – на его лице была написана полная решимость. Одобряющий ропот пробежал среди присутствующих. – Артур, Молли, вы уверенны, что готовы терпеть нас здесь?

Молли пришла в ужас от одной только мысли, что Гарри может быть, где-либо ещё.

— Как Альбус уже заметил, здесь Гарри поводил большую часть времени в перерывах между занятиями. Так как в школе ему не могут предоставить соответствующего ухода, то это лучшее место для него. И у нас, конечно же, найдутся комнаты для вас всех. Да, Ремус, и для тебя тоже. И здесь нечего больше обсуждать. Итак, Джинни, Рон, Гермиона, идите приготовьте питательное зелье. Артур, мы с тобой приготовим комнату, соответствующую указаниям Дамбалдора. Ремус и Сириус, вымойте и переоденьте Гарри. Остальные рыжеголовые свободны до завтра.

Руководящий настрой Молли принес облегчение в напряженную атмосферу.

— Ну, чего вы ждете? Вперед!

И они пошли. Джинни была бледна, но она уверенно направилась в кухню. Гермиона была вся в слезах, и Рон осторожно старался успокоить её. Но, в то же время, он пытался справиться со своим собственным ужасом, накатившим от зрелища абсолютно пустых глаз его бывшего лучшего друга. Дамбалдор направился в центральную спальню и объяснил Молли, что из комнаты должно быть убрано всё, кроме необходимых безопасных предметов. Он также посоветовал поставить пару удобных кресел для тех, кто будет сидеть с Гарри по ночам. Билл, Флёр, Фред, Анжелина и Джорж, единственные Уизли оставшиеся в комнате, направились к парадной двери, тихо обсуждая меж собой Гаррино состояние.

Сириус присел возле Гарри и аккуратно положил руку ему на спину.

— Гарри, ты можешь встать, пожалуйста?

Гарри продолжал разглядывать сучок в полной тишине, слово зачарованный деревянными прожилками на полу. Не желая заставлять его, Сириус попытался снова:

— Гарри, пожалуйста. Встань.

Услышав приказ, Гарри медленно поднялся на ноги. Ремус отступил в удивлении и переглянулся с Сириусом. Бывший профессор решил испытать их удачу.

— Гарри, сядь.

Гарри снова слепо повиновался.

— Отлично, я полагаю это хороший признак.

Сириус кивнул, не особенно уверенный в том, что это говорило о Гаррином состоянии ума. Но, по крайней мере, это означало существование мозговой активности.

— Гарри, встань, пожалуйста.

Гарри сделал то, что ему было приказано — встал, слегка покачиваясь…

— Иди за мной.

Сириус придерживал Гарри все то время, пока они поднимались по лестнице и заходили в просторную ванную. Там два приятеля при помощи команд и кучи заклинаний сумели отчистить Гарри и переодеть его в новую мантию. Затем последовало питательное зелье, принесённое Джинни, и после этого двое мужчин направились со своим подопечным в спальню.

Комната Гарри была удобно обставлена, ее заливал приятный солнечный свет. Молли всё еще взбивала подушки и приводила в порядок всякие мелочи, когда вошел Ремус, со следовавшим за ним Гарри и Сириусом, завершающим процессию. Ремус обменялся взглядами с остальными взрослыми в комнате. Затем он и Молли тихо вышли. Сириус бы просто взорвался, предложи кто-нибудь посидеть с Гарри в первую смену.

Гаррин крестный сел на один из стульев и стал с интересом ждать, что мальчик будет делать в незнакомой комнате в отсутствии приказов. Его надежда стала чуть более весомой, после того как Гарри ответил на приказ в гостиной. Было похоже, что Гарри всё ещё был где-то там, в глубине, и страх Сириуса, что сознание юноши было полностью стерто, почти исчез. Если он мог понять что означало «Иди искупайся», следовательно, его мозг не мог быть полностью уничтожен. Гарри просто постоял некоторое время посреди комнаты, не глядя ни на что в особенности, и, когда он, наконец, двинулся, Сириус еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть на стуле от неожиданности. Но Гарри, похоже, не заметил произведённого эффекта. Затаив дыхание, взрослый маг продолжал наблюдать, как юноша медленно двигался в угол комнаты. Сириус немного нахмурился: «Что там могло привлечь его внимание?» Затем он закрыл глаза, чувствуя поражение и грусть, видя, как Гарри осел в углу, сжавшись в комок и прислонив голову к стене. Кровать не привлекала его. Он либо её не заметил, либо, ещё хуже, считал, что это не для него.

— Ты можешь спать в кровати, если хочешь, Гарри.

Так как это не было приказом, то никакого ответа не последовало от сжавшейся фигуры на полу. Сириус решил не заставлять мальчика перейти на кровать, считая, что лучше дать ему освоиться самостоятельно.

— Я очень сожалею обо ... обо всём, Гарри. Я...

Сириус привел рукой по своим длинным, до плеч волосам, не зная, что сказать и даже не уверенный, что Гарри слышит его.

— Я, похоже, порчу всё, что только могу. И я даже не знаю, можешь ли ты понять, то, что я говорю… Но я хочу, чтобы ты знал — я очень сожалею, и если ты хочешь поговорить со мной, я буду рад тебя послушать, а если не хочешь, то это тоже нормально. Я хочу ... я надеюсь, что с тобой будет всё в порядке, Гарри. Твой отец убил бы меня... Лили поджарила бы на медленном огне ... Мерлин, я не знаю, что я говорю.

Голос Сириуса затих и, посмотрев на Гарри, он заметил, что глаза мальчика были закрыты.

Сириус приготовился всю ночь наблюдать за спящим Гарри, молясь любому, кто был согласен его услышать, чтобы все было в порядке с его крестником.

Гарри был совсем не таким сонным, как полагал его крестный. Он думал о том, что его ждало завтра. Он также боролся с желанием встать и двинуть кулаком Сириусу в нос. Сожаления и всё такое это было, конечно очень хорошо, но это ничего не меняло. Ничто не могло этого сделать. После небольшого раздумья о том насколько бы было приятно в прямом смысле вышвырнуть Сириуса из комнаты, Гарри решил что, как не заманчиво это звучало, это был не лучший вариант развития событий. Но он оставил эту идею про запас.