Redemption (Искупление) (гет)

Продвигаясь от границы аппартации к самому замку, Гарри размышлял над тем, что узнал. Новость была сенсационной. «Опаснейшие Магические Болезни и Опыты», похоже, хранили в себе разгадку лечения ликантропии. К сожалению, для миллионов оборотней, лечение испробовали и признали непригодным. Не потому, что оно не действовало, оно работало безотказно, однако применить было практически невозможно. Проблема состояла в том, что заветное зелье нужно было принять из серебряного сосуда в полнолуние . Другими словами в то время, когда пациент был мохнатым, неконтролируемым и жаждал крови. Гарри поморщился, вспомнив описание результатов опыта, проведенного изобретателем. Заставить оборотня сделать что-нибудь было и так достаточно сложно, но выпить зелье, которое, скорее всего, пахло не лучшим образом, из сосуда, обжигающего нос при малейшем прикосновении просто не реально. Они даже попытались насильно скормить микстуру одному из пациентов, и хотя этот человек в последствие исцелился, в процессе он покалечил и убил нескольких ассистентов. Таким образом, создатель метода оставил свое изобретение и перешел к исследованию более применимых зелий, оставив только запись в книге, с которой сняли лишь несколько копий и которая считалась утерянной уже вскоре после ее издания.

Но это все было за века до создания Аконитова зелья, позволявшего оборотням сохранять разум во время полнолуния. Теперь они могли бы понять, что дурно пахнущее варево может быть полезно, и что серебро не обжигает, если быть осторожным и не дотрагиваться до него. Гарри понимал, возможность того, что ингредиенты одного из зелий в комбинации с составляющими частями другого могут образовывать ядовитые соединения или привести к заболеванию много хуже ликантропии, но попытаться стоило. Для Ремуса, которого так же, как и Сириуса, он почти простил, и для всех остальных страдающих от этого проклятья.

Войдя в замок, Гарри сразу направился к кабинету Снейпа. Сейчас было время очередного урока, и хотя молодой маг не продумывал план действий до таких мелочей, это позволило ему добраться до подземелья незамеченным. Почти незамеченным, если не считать портретов и перепуганного Пивза, который явно помнил их последнюю встречу и старался держаться от Гарри подальше. Открыв дверь в мрачный кабинет, Поттер подумал, что обстановка соответствует характеру хозяина. Здесь было темно и везде попадались острые углы. Но комната не была зловещей, просто очень официальной. Молодому магу особенно понравилась статуя свернувшейся змеи из очень темного мрамора, стоявшая на столе, где кроме нее ничего больше не было. Молодой маг сел и приготовился ждать. По его представлениям класс, который сейчас терроризировал Снейп, должен был быть вскоре выпущен на волю.

Как и предполагалось, прошло лишь около пятнадцати минут и в комнату вошел Снейп. Мастер Зелий на секунду замер при виде гостя и плотно закрыл за собой дверь. Положив на ближайшую полку стопку книг, профессор сел за стол и вопросительно посмотрел на Гарри.

— Я полагаю это не светский визит, Поттер, не так ли?

Гарри чуть улыбнулся.

— Нет, не светский, извини. У меня есть несколько вопросов, если ты можешь уделить мне немного времени. Я могу подождать, если у тебя еще есть уроки, — Гарри вопросительно приподнял бровь.

Снейп отрицательно покачал головой.

— Не в ближайший час, можешь спрашивать, — профессор сузил глаза. — Пришел попросить яду для своих рабов?

Гарри догадался, что по идее Снейпа, это должно было быть шуткой, и позволил себе слабую ухмылку.

— Нет, не совсем. Мне надо знать, объективно, кто является лучшим специалистом по зельям в данное время.

Снейп откинулся, слегка удивленный таким вопросом.

— Ну, — он немного задумался. — Объективно..., — Гарри, скорее всего, был единственным человеком за последнее десятилетие, кто видел Снейпа смущенным, — я, наверное. Андиса Майн в Штатах, может быть на том же уровне. Это зависит от того, что тебе надо. Почти в каждом вопросе есть свои специалисты, — он не смог скрыть любопытство в голосе.

Гарри стало весело.

— Я так и думал, что это ты. К вопросу о том, что мне надо, я нашел кое-что… ранее утерянное..., и я хочу получить твое профессиональное мнение об этом. Думаю ты поймешь, что я имею ввиду, — он передал профессору книгу, открытую на нужной главе. Снейп замер на секунду, недоверчиво мигнув при виде названия, и осторожно посмотрел на раскрытую страницу. В этот момент Гарри понял, что надежда есть. Снейп застыл с раскрытым ртом и перевернул лист, чтобы прочитать рецепт до конца. Затем, неохотно вернул том Гарри. Молодой маг посмотрел профессору в глаза.

— Я хочу знать, может ли это зелье быть принято вместе с Аконитовым. Полагаю, ты догадываешься, что если это возможно..., — Гарри не закончил фразы, так как не было необходимости перечислять открывающиеся перспективы.

Снейп удивленно покачал головой.

— Простое, доступное средство для лечения ликантропии. Мерлин, — он с шумом выдохнул и недоверчиво покачал головой. — Может быть. Я не вижу сейчас никаких противоречий, но мне все же нужно провести полное теоретическое исследование модели обоих зелий. Единственной проблемой может стать время реакции и возможно толченые аминус оболочки. Но, если мы уберем, — Снейп похоже погрузился в процесс.

Гарри поднял руку.

— Пожалуйста, не надо. Я преклоняюсь перед вашим величием. Зельеделие один из предметов, в котором я полный профан.

Снейп ухмыльнулся.

— Да, я знаю.

Гарри задумчиво ответил:

— Наверное, вся беда в моем учителе..., — и до того, как Снейп успел произнести что-нибудь едкое в ответ, Поттер протянул ему книгу. — Хочешь попробовать разобраться в этом?

Глаза профессора загорелись в предвкушении.

— Да, — затем его глаза встретились с Гарриным, что-то ища в них. — Ты предоставишь мне первого подопытного?

Гарри ответил холодным взглядом.

— Только, если ты уверен, — он сделал ударение на последнем слове.

Снейп кивнул, понимая, что для него будет лучше, если Ремус Люпин не пострадает во время лечения. Он отчетливо почувствовал, что его профессиональная гордость будет не единственным, что пострадает в случае ошибки. Снейп был Слизеринцем в достаточной мере, чтобы почувствовать завуалированную угрозу. И после того, как профессор видел, на что был способен этот маг в гневе, он постарается быть абсолютно уверенным в результате.

— Не смотря на слухи, Поттер, моя злобность не влияет на мой профессионализм.

Гарри скептическим посмотрел на него.

— Да-а-а-а. Поттер! Тридцать баллов с Гриффиндора за то, что вы дышите! И взыскание за то, что у вас хватает наглости жить!

Снейп бросил на него мрачный взгляд.

— Ты исключение, а не правило, — но он все же слегка смутился. Правда, нужно было сильно присматриваться.

Гарри неожиданно рассмеялся и наиграно вздохнул:

— Да, это уж наверняка, — молодой маг не думал, что когда-либо был обыкновенным и не похоже было на то, что это должно было вскоре измениться.

Мастер Зелий сменил тему, бросив на бывшего ученика еще один пристальный взгляд:

— Могу я скопировать страницу?

Гарри встал и отрицательно покачал головой.

— Просто поставь книгу потом в библиотеку, когда закончишь. Только будь осторожен, смотри, чтобы мадам Пинс не упала в обморок. Я думаю, это будет только честно, поскольку та книга о связях, которую ты мне прислал, к сожалению немного..., — Гарри саркастически приподнял бровь и иронически закончил, — истрепалась. — С этим молодой маг вышел из комнаты, до того как Снейп сумел осознать, что он не только сумел провести довольно приятную беседу с Мальчиком-Который-Выжил, но в итоге еще и заполучил в прямом смысле бесценную книгу. Профессор долго не мучил себя такими переживаниями, а провел остаток перерыва, уткнув свой довольно длинный нос в том, который содержал значительно больше, чем рецепт лечения ликантропии. Поттер не говорил, что мастер Зелий не должен читать другие разделы книги.

Выйдя из кабинета Снейпа, Гарри снова спрятал лицо под капюшоном и направился в сторону Большого Зала, к выходу из замка. Прогулка по коридорам Хогвартса воскресила массу воспоминаний, в основном хороших. Маг дотронулся до карты в кармане. Сегодня он здесь даже ни разу не заблудился, очевидно, умение ориентироваться в замке, было одним из тех навыков, которые никогда не теряются, как катание на велосипеде. Конечно, ситуацию упрощало то, что ни профессора, ни Флич не могли ему ничего сделать, застав в неположенном месте. Неожиданно Гарри остановился, когда какой-то звук из-за угла привлек его внимание. Он расплылся в улыбке. Похоже, в Хогвартсе подрастало новое поколение шутников. Тихо перешептываясь двое учеников приблизительно курса третьего-четвертого появились в соседнем коридоре. Тот, что был повыше, тихо посмеиваясь, прятал маленький сверток под мантию.

— Ник, это должно идеально сработать. Если тебе удастся точно выставить секундомер, чтобы..., — он замолчал, не закончив фразы, когда его более наблюдательный собеседник резко толкнул приятеля локтем в бок, и две пары глаз устремились на завернутую в плащ фигуру.

— Что-то затеваете, ребята? — Гарри готов был рассмеяться при виде двух испуганных физиономий, уставившихся на него. Он подумал о том, было ли у него самого такое же виноватое выражение, когда его заставали в неположеном месте. Наверное, было решил выросший проказник, дети, и в этом случае он не был исключением, показывали на лице все свои нехитрые эмоции.

— Э-э-э..., — Ник выглядел загнанным в угол.

Гарри улыбнулся, хотя и знал, что его улыбка не видна под капюшоном.

— Не дрожите. Я не могу вас наказывать, да и в любом случае не стал бы. Но вам не следует так открыто обсуждать свои планы.

Ребята обменялись ошарашенными взглядами. И первый из них заговорил снова:

— Да, сэр.

И тут Гарри пришла идея. Очень, очень хорошая идея. Такая, которую, он чувствовал, его отец – проказник от рождения – полностью бы одобрил.

— Знаете, ребята, думаю, я вам помогу, — он подозвал их жестом поближе. Заинтригованные, они с опаской приблизились. – Вы, похоже, заслуженные шутники, но вам никогда не достичь легендарных высот, без небольшой... помощи со стороны, — Гарри вынул из кармана карту. При этом он магически сделал идентичную копию, которую и показал мальчишкам, оставив себе оригинал. Он с благодарностью подумал о своих особых магических способностях, так как обычным способом потребовались бы недели на то, чтобы аккуратно скопировать заклинания и магические свойства в новую карту. Так было значительно проще, хотя и потребовало от него много сил, однако дало возможность оставить себе память об отце и при этом вернуть Карту Мародеров, туда, где она могла быть использована по назначению.

Приятель Ника скептически осмотрел ее.

— Это лишь пустой старый пергамент.

Гарри медленно покачал головой.

— Да, вы могли бы так подумать, но.... Вот.., — он вынул свою палочку и тихо пробормотал, так что слышали только они трое:

— Я торжественно клянусь, что не замышляю ничего хорошего.

Паутина линей расползлась в разные стороны от кончика палочки превращая лист в карту. Гарри позволил им посмотреть на нее в течение пары секунд и продолжил:

— Чтобы закрыть карту, нужно сказать «Дело сделано». Карта послушно превратилась в кусок старого желтого пергамента. Маг посмотрел мальчишек, теперь пожиравших лист жадными глазами, и улыбнулся, видя восторженные взгляды, которыми ребята обменивались друг с другом. У них явно имелась пара идей, в которых план замка будет очень кстати. — Итак, я полагаю вы сумеете найти ей достойное применение?

Ник быстро закивал.

— Да, конечно, сумеем, но у нас не очень много денег, сэр, и я думаю...

— Не надо денег, но есть пара правил, — прервал его Гарри, — мальчишки кивнули и приготовились слушать. — Во-первых, ничего разрушительного. Я знаю, что шутки и соперничество могут быть довольно увлекательными, но никаких преднамеренных вредительств. Второе, для Хогватса это может оказаться очень полезной вещью в случае опасности. Если такое случиться, то вам следует отнести карту директору. И последнее, она должна остаться в замке. Вы можете пользоваться ею пока вы здесь, но после выпуска, передайте ее вместе с этими правилами достойным приемникам, — оба ученика торжественно закивали головами. Гарри отдал им карту. — Я подождал бы с ее использованием до вечера, а то вы опоздаете на урок...

Ник бросил взгляд на часы и побледнел.

— Мы уже опоздали. Бежим, Гренджер убьет нас, — мальчишки припустились по коридору.

Поттер пошел за ними следом, заинтригованный мыслью о преподающей Гермионе. Зайдя за угол, он увидел, как ребята нырнули в открытую дверь, и услышал знакомый голос:

— Мистер Андрю, Мистер Рис, вы опоздали почти на пятнадцать минут. Отра...

Гарри решил, что будет несправедливо, если двое шутников будут наказаны за то, что он их задержал, особенно потому что они, наверняка, получали достаточно отработок вполне заслуженным образом. Он просунул голову в дверь и слегка смущенно посмотрел на Гермиону:

— Вообще-то, они мне помогали, Гермиона, извини пожалуйста, — он развернулся, чтобы уйти.

Гермиона в секунду потеряла свой уверенный учительский вид, уронила учебник и застыла от удивления.

— Гарри? — и она тут же выбежала из кабинета, бросив свой класс. Все ученики знали с кем когда-то дружила профессор Гренджер, это не было секретом. Бормотание и восторженный шепот наполнил комнату и двое потрясенных мальчишек посмотрели друг на друга широко раскрытыми глазами.

Тем временем, Гермиона бежала по коридору вслед за уходящим магом.

— Гарри? Гарри, подожди, пожалуйста! — Она не надеялась, что он остановиться, но должна была попытаться, — Гарри?

Впереди нее, молодой маг вздохнул, остановился и обернулся. Ему следовало знать, что она побежит за ним. Вообще-то, если выбирать из двух его старых друзей, он с большим удовольствием поговорил бы с Гермионой. Рон просто сразу начинал его злить, почему, он не имел малейшего понятия.

Гермиона остановилась перед ним, на ее лице появилась нерешительность.

— Гарри, пожалуйста, давай поговорим? — она не дыша ждала ответа.

Лицо юноши вытянулось, он отвернулся и пошел дальше. Но, к ее удивлению, остановился на пороге пустого класса и открыл дверь. С зародившейся надеждой, она последовала за ним. Гарри вздохнул и сел на край стола.

— Я ничего не обещаю.

Она кивнула.

— Я знаю, то есть, я этого и ожидала... О, Гарри! — прикусив губу она посмотрела в пол. — Я раз двадцать думала о том, что скажу тебе во время разговора, а сейчас ничего не помню.

Глаза молодого мужчины не выражали ничего.

— Я помню кое-что из того, что хотел тебе сказать, но думаю, лучше этого не произносить.

Гермиона сглотнула, догадываясь о том, что он имел в виду.

— Гарри, я хочу, чтобы ты знал, мне очень жаль, я... ты не подавал нам никаких поводов думать... и я просто..., все казалось логичным, но так не должно было быть, не было, но я думала, все выходило, и я...я..., — она снова прикусила губу, еле-еле сдерживая слезы. — Я так виновата, — она замолчала, опустив плечи и ожидая Гарриного ответа.

Гарри подумал о том, чтобы ответить резкостью, которая моментально доведет Гермиону до слез, но почему-то это больше не казалось столь заманчивым, как два месяца назад. Он вздохнул.

— Мне вовсе не нравится, то, что со мной случилось, но я понимаю. Тебе было четырнадцать и все взрослые, которых ты знала и уважала, говорили тебе то, во что они действительно верили.

Гермиона покачала головой.

— Нет, мне следовало знать, я должна была понять — что-то было не так.

Гари встал и подошел к ближайшему окну. Он посмотрел на прекрасный осенний пейзаж снаружи.

— Может так оно было и лучше, — тихо проговорил он, впервые обличая в слова то, о чем думал с тех пор, как стал пытаться разобраться в собственных чувствах, а не бежать от них. — Волдеморт мертв, мир не лежит в руинах и...

Гермиона шумно вздохнула и потянулась, чтобы дотронуться до его руки, прежде чем успела осознать это. Поняв, что она делает, девушка снова отодвинулась.

— Не говори так! Да, все получилось, но это не означает, что так и должно было быть! — Гарри повернулся к ней со скептическим выражением лица. Гермиона поспешила продолжить, отчаянно желая объяснить ему. – То, что случилось с тобой, было неправильно, а то, что неправильно, никогда не станет хорошим. Этого не должно было случиться. Не твоя судьба и не твоя ноша страдать всю жизнь. Ты имеешь право на счастье, как и любой другой. Мы... мы отняли твою свободу, а ты не сделал ничего плохого и это преступление с нашей стороны. Даже если в итоге все кончилось хорошо, все равно даже и не думай о том, что все было правильно.

Гарри просто смотрел на то, как говорит Гермиона, чувствуя вдохновение в ее голосе, словах и молящем взгляде. Она была так похожа на Гермиону, которую он знал, но она была другой. Гарри вспомнил, что прошло шесть лет с тех пор как они вот так разговаривали и десять с того момента, как встретились впервые. Но хотя она и изменилась, в ее словах маг не сомневался. Гермиона верила в то, что говорила, и Гарри соглашался с ней. Поттер пожал плечами.

— Да, но теперь все это в прошлом, и его не изменить. Я не знаю, верю ли я все еще в судьбу или что-то другое, но все закончилось так, как и ожидалось.

Геримона смотрела в пол.

— Нет, не так. Потому что я всегда знала, что ты сразишься с Волдемортом, но я думала, что и Рон, и я будем рядом. Потом появился Сириус, и я думала, что он тоже встанет с нами, — ее голос задрожал. — Мы все испортили, и там был только ты. Один. — Слезы потекли по ее щекам, и девушка сердито смахнула их.

Гарри шагнул вперед и слегка дотронулся пальцами до ее руки.

— Я не буду врать и говорить, что у меня не было ненависти по отношению... в общем ко всем... очень долгое время, — она вздрогнула, Гарри продолжал. — Я преодолел ее, — Гермиона подняла глаза, проблеск надежды появился в ее взгляде. — Почти.

Они кивнула, понимая то, что он сказал и то, о чем промолчал. Ее друг приближался, но еще не достиг окончательного мира с самим собой и с окружающими.

— Рон и я, мы будем ждать вечно, если потребуется. Нам обоим плохо без тебя, Гарри.

— Мне тоже, — он повернулся, чтобы уйти. Выходя из кабинета, где в одиночестве оставалась Гермиона, маг бросил напоследок:

— Скажи Рону, что он кретин... — тень улыбки появилась на ее лице и девушка, счастливая, закрыла глаза. Гермиона была готова ждать вечность, но, может быть, этого все-таки не потребуется. И тут она снова открыла глаза, вспомнив:

— О, нет, мой урок....