Ледяная кровь (джен)

Ветер гнул ветви высоких тисов, растущих перед Малфой мэнором. В высокие стрельчатые окна бились капли дождя. Люциус невольно позавидовал Драко: в Шотландии обещали метель. Конечно, он не забыл, насколько холодно бывало в слизеринских подземельях, но, несмотря на это, сейчас Люциус предпочел бы снег этой по-осеннему промозглой погоде, который месяц царящей в Англии.

Подумав о сыне, Малфой в который раз вспомнил о дневнике Темного Лорда. После таинственного оцепенения грязнокровки Криви ему пришлось рассказать Нарциссе и о том, что он позволил Драко забрать артефакт в Хогвартс, и о том, как их сын умудрился его потерять. Разумеется, супруга пришла в ярость: столь серьезной ссоры не случалось за все восемнадцать лет их брака, и Люциус до сих пор вспоминал грандиозный скандал с содроганием. Даже сейчас, спустя месяц, Нарцисса так и не простила его окончательно, и без привычной поддержки жены Малфою было непросто.

— Хозяин, прибыла мадам Блэк! — пропищал возникший из воздуха домовик.

Люциус со вздохом отвернулся от окна. Сегодня он вновь пригласил в гости несколько старых приятелей, чтобы обсудить Гарри Поттера. Малфой не любил бросать дела на полпути, пусть даже теперь из-за огромного количества других проблем вопрос с мальчишкой отошел на второй план.

Не желая терять лицо, Люциус отправился в холл встречать гостью, скрывая за приветливой улыбкой терзавшие его сомнения и тревогу.

— Я слышала о загадочных нападениях на грязнокровок, дорогой Люциус, — заметила Друэлла по дороге в гостиную. — Признайся, ты знаешь, кто за этим стоит?

— Позвольте спросить, мадам Блэк, с каких пор вас волнуют подобные мелочи?

— Ах, но они всегда меня волновали! Тебе ли не знать, что нападения часто не цель, но всего лишь средство.

— Сожалею, но мне мало известно о происходящем в Хогвартсе. Я могу лишь утверждать, что Темный Лорд в этом не замешан.

— Об этом я и сама догадалась. Кроме вполне объективных причин, ему незачем дважды наступать на одного и того же растопырника.

— Что вы имеете в виду, Друэлла?

— Не знаю, известно ли тебе, но Темный Лорд уже открывал Тайную Комнату, когда мы учились в школе. Несколько грязнокровок тогда подверглись оцепенению, а одна и вовсе погибла. Ходил слух, что из-за этого даже хотели закрыть Хогвартс. Однако школу не закрыли, и многие после тех событий, в том числе я, поверили, что Темный Лорд действительно принадлежит к роду Слизеринов.

— И многие знали, кто на самом деле стоял за этими нападениями? — поинтересовался Люциус.

За разговором они дошли до гостиной, освещенной мягким пламенем свечей. В камине весело потрескивал огонь, а вышитые на шелковых обоях синенькие выскакунчики порхали с ветки на ветку, заинтересованно разглядывая магов черными глазками-бусинками. Друэлла опустилась в кресло с таким видом, словно это был трон, и только затем снизошла до ответа:

— Разумеется, нет. Наверняка знали только приятели Лорда, и даже мне стало известно об этом случайно.

Люциус про себя улыбнулся, подумав, что, видимо, Друэлла Блэк и во время учебы в школе любила собирать сплетни и только ей ведомым путем вызнавать чужие тайны.

— Так, может, вы знаете и о том, что за Ужас обитает в Тайной Комнате?

— Может, и знаю, дорогой Люциус. А, может, только догадываюсь. В данный момент это не имеет значения: пока в Хогвартсе происходит то, что происходит, Дамблдор не имеет возможности уделять достаточно времени продавливанию в Визенгамоте закона о защите магглов, который предложил этот несуразный Уизли. Какой абсурд! Они хотят запретить нам любую самооборону: единственным заклинанием, которое можно будет законно применять к простецам, станет Конфундус! А попытки в очередной раз ограничить разведение баргестов и крупов?!

Люциус сдержал разочарованный вздох: очевидно, что больше Друэлла ничего не скажет. Дверь отворилась, и в гостиную вошла Нарцисса под руку с лордом Селвином.

— Кажется, все в сборе, — заметил Эйд после того, как волшебники обменялись приветствиями.

— Нет, еще должен прибыть Венделл Булстроуд.

— Мерлин, Люциус, он-то тебе зачем? Булстроуд — идиот и, к тому же, трус.

— Это так, но есть одна сфера, в которой он далеко не дурак: Булстроуды всегда были непревзойденными ритуалистами. Возможно, над Гарри Поттером придется провести довольно сложный ритуал, а я уже много лет не творил ничего сложнее праздничных обрядов и, насколько мне известно, ты тоже. К сожалению, без консультации Булстроуда нам не обойтись.

Внезапно супруги Малфой замерли, точно прислушиваясь к чему-то.

— А вот и Венделл прибыл, — объявила Нарцисса. — Я его встречу.

— Ну что ж, появились ли у кого-либо новости по нашему вопросу? — спросил Люциус, когда Булстроуд — высокий волшебник с красным лицом — расположился в кресле и щедро наполнил свой бокал бренди.

— Моему сыну Ролену удалось сблизиться с парнишкой, — задумчиво произнес лорд Селвин. — И он утверждает, что тоже чувствует незримую связь с ним. Точно также, как я, мадам Блэк и леди Малфой.

— Кровь взывает к крови, — нараспев произнесла Нарцисса. — Гарри Поттер приедет к нам на зимние каникулы. У нас уже готово зелье, которое определит, является Гарри Поттер полукровкой или нет.

— А вы уверены, что Дамблдор позволит Поттеру покинуть Хогвартс? — спросил Селвин. — Помнится, год назад он его не выпустил.

— На этот раз мы подготовились, — усмехнулся Люциус. — Вчера Нарцисса посетила магглов, которые воспитывали Гарри. И они подписали разрешение на посещение Малфой мэнора.

— На Йоль и Эостру, — мило улыбнулась Нарцисса.

— Держу пари, магглы были в восторге от твоего визита, — хмыкнул Селвин.

— Совсем нет. Должна сказать, независимо от того, кем является Гарри на самом деле, таких опекунов я бы не пожелала и последнему маггленку! — Мадам Блэк смерила дочь странным взглядом, но промолчала. — Я поостереглась колдовать, ведь неизвестно, какая защита стоит на доме этих людей, но мне и без заклинаний удалось прилично запугать их.

— Все это, конечно, замечательно, но что вы будете делать дальше? — спросил Булстроуд. — Я имею в виду, после того, как узнаете статус крови мальчишки.

— Дальше? — прищурился Малфой. — Разумеется, сперва Гарри осмотрит целитель. А вот если у него не получится обнаружить и снять предполагаемые чары, то мы проведем ритуал Пробуждения Крови.

Булстроуд чудом не подавился бренди и резко выпрямился в кресле:

— Он же запрещен и карается, если ты не забыл, десятью годами Азкабана!

— А что сейчас не запрещено? Даже за йольские ритуалы можно сесть в тюрьму, но теперь что, праздник не отмечать?!

— Ты не сравнивай! Конечно, магия крови — не Непростительные Заклятья, но и с ней Министерство борется очень усердно. Люциус, ты же всегда был таким осторожным, зачем тебе рисковать сейчас? А если мальчишка кому-нибудь расскажет о ритуале?!

— Не расскажет. Он умный мальчик и не проговорится. К тому же, у Гарри нет никаких предубеждений против темной магии, все-таки, обучение на Слизерине не прошло для него даром — видели бы вы, какие книги он читал здесь летом!

— Даже это если так, выполнить ритуал Пробуждения Крови в наших условиях практически невозможно — для него необходимо Кровавое Перо, магические кристаллы и целых три очень сложных зелья!

— Кристаллы у меня, разумеется, есть, Кровавое Перо пришлось продать из-за обысков, но в Лютном можно без проблем достать другое.

— Два зелья смогу сварить я, — подхватила Нарцисса. — Я ведь заканчивала курсы помощника целителя, и нам читали курс Высших Зелий.

— Лучше даже не напоминай мне об этом! — поморщилась Друэлла.

Но леди Малфой проигнорировала мать, продолжив как ни в чем не бывало:

— Кроме того, мне не впервой варить зелья для ритуалов. Эти, конечно, сложнее, и времени отнимут намного больше, но я справлюсь. Но вот третье зелье, самое главное, призванное уничтожить заклинания, которые подавляют кровь, мне точно не по плечу.

— Как и всем собравшимся в этой комнате: оно необычайно сложное, чтобы сварить его, надо быть профессионалом, — заметил Булстроуд. — Эх, жалко, что Снейпа нельзя привлечь.

— Мне жаль не меньше, — вздохнул Люциус. — Северус был бы нам очень полезен, но, увы, доверять ему мы никак не можем. А зелье можно заказать у мастеров из Лютного — когда захотят, они умеют качественно делать свою работу.

— А если они все-таки подсунут нам подделку? Ведь это не Бодроперцовое — у такого сложного зелья мы даже качество проверить не сможем, — покачал головой Селвин.

— Я знаю того, кто сможет предоставить нам лучшего мастера Лютного. Он же проследит за тем, чтобы нас не обманули.

— Но это все равно опасно — представь, если авроры пронюхают, что ты заказал запрещенное зелье! — воскликнул Булстроуд. — Я думаю, лучше обратиться к иностранным мастерам.

— Это неоправданно большие расходы.

— Этот мальчик может оказаться моим племянником! — рявкнул Селвин. — Тот человек, о котором ты говоришь — я его знаю?

— О да. И очень хорошо, — усмехнулся Люциус.

— Ты говоришь о Пиритсе? Этот псих все-таки объявился?

— Именно.

— Это хорошо, но, честно говоря, поить ребенка чем-то из его рук…

— Я согласна, что в таком деле экономить нельзя, и готова внести свой вклад: если есть вероятность, что Гарри принадлежит к роду Блэков или Розье, я не имею права остаться в стороне, — изрекла Друэлла.

— Я знаю, к кому еще мы можем обратиться, — заметила Нарцисса. — Элеттра Забини — вот лучший вариант.

— Никогда не понимала твоей дружбы с этой особой. Забини проклята, и все это знают! Таких как она нельзя впускать в свой дом, они приносят с собой лишь зло и несчастья.

— Но мама, это же просто суеверия! Проклятие — не драконья оспа, чтобы передаваться по воздуху. Даже леди Вальбурга не считала зазорным принимать Элеттру в своем доме.

— Леди Блэк ее лечила! Я слышала, что Забини именно за этим и прибыла в Англию, ведь Блэки — непревзойденные специалисты в области проклятий. Однако, судя по тому, как умер последний муж Забини, даже Вальбурга не смогла ей помочь. Черная вдова, мужья которой толи умирают, толи она сама убивает их, подчиняясь действию проклятия! Взять зелье из ее рук — немногим лучше, чем у проходимцев из Лютного!

— Но, меж тем, девичья фамилия Элеттры — д’Эсте.

— Род отравителей, какая ирония! Да еще и носились со своими сквибами до последнего!

— Однако они — непревзойденные зельевары. Я знаю, в чем заключается проклятие Элеттры, и для нас оно не несет никакой опасности. Зато она с легкостью сварит для нас зелье самого лучшего качества. И это будет гораздо дешевле, чем делать заказ у заграничных мастеров.

Мадам Блэк и лорд Селвин переглянулись, и Друэлла вздохнула, признавая свое поражение:

— Остается надеяться, что ей в голову не придет еще и отравить всех нас. Вот только ингредиенты для зелья нам все равно придется искать самим.

— А это будет совсем непросто, — заметил Булстроуд. — Где, спрашивается, можно достать желчь мантикоры?!

— У меня уже есть все необходимое, — объявил лорд Малфой. — Надеюсь, хотя бы по поводу сырья мы можем довериться Пиритсу?

— Сырье, в отличие от готового зелья, можно проверить, — заметила Друэлла. — А с самим Пиритсом я, разумеется, не знакома, хотя слышала, что он довольно эксцентричный молодой человек. И, кажется, имеет какое-то отношение к Малфоям, да, Люциус?

— Нет, — сквозь зубы процедил Люциус. — Это ничем необоснованные сплетни.

Лорд Селвин спрятал улыбку, чуть поспешно хлебнув огневиски.

— Что ж, раз мы решили все вопросы, разрешите пригласить вас на ужин, — улыбнулась Нарцисса, встав со своего кресла.

— Люциус, мне надо перекинуться с тобой еще парой слов, — проговорил Селвин.

Малфой дождался, пока за Нарциссой, мадам Блэк и лордом Булстроудом закроется дверь, и обратил взгляд своих прозрачных глаз на собеседника:

— Итак, Эйд, о чем ты хотел поговорить?

— О Дамблдоре. Я чего-то не понимаю, Люциус. Мы оба знаем, что, если старик пожелает, то Поттер не поедет в Малфой мэнор. И не поможет никакое разрешение от магглов. Когда Дамблдору что-то нужно, он не считается ни с кем и ни с чем. Однако ты почему-то уверен, что парнишка приедет сюда на Йоль. И он был здесь летом. Так почему старик позволяет тебе влиять на его героя?

— О, ответ очень прост: Гарри Поттер больше не его герой.

Селвин медленно отставил бокал и прищурился. Люциус усмехнулся и продолжил:

— Как ты считаешь, сколько времени нужно Дамблдору, чтобы увидеть в абсолютно незащищенных мыслях травмирующее событие, которое произошло меньше часа назад?

— Без палочки и невербально?

— Да, но при помощи взгляда глаза в глаза.

— В общих чертах — пара секунд.

Люциус покачал свой бокал, задумчиво разглядывая отливающий бронзой напиток:

— Забавно. А в обучающих книгах по окклюменции речь идет о минутах.

— Так то в книгах. О существовании настолько сильных легилиментов на первых страницах не напишут — так можно вместо желания учиться вызвать у начинающих паранойю. Тем более таких мастеров по всему миру можно на пальцах пересчитать.

— Гарри узнал о существовании легилименции этим летом, но его друзья читали эти самые книги.

— И они сказали, что, если Дамблдор несколько мгновений смотрел Поттеру в глаза, то ничего страшного. Но на самом деле…

— На самом деле у старика было около пяти секунд. И, разумеется, он увидел и то, как Гарри говорил с Темным Лордом, и то, как он добровольно отдал ему Философский Камень. Знаешь, в этом их Ордене, несмотря на репутацию так называемой светлой стороны, почти никогда не дают своим сторонникам второго шанса. Они требуют соответствия некому морально-этическому шаблону, а если ты оступился, то, чтобы вновь заслужить их доверие, тебе придется очень долго каяться в своих прегрешениях.

— Люциус, пожалуйста, избавь меня от этого словоблудия!

— Хорошо. Если вкратце: Дамблдор понял, что Гарри не на его стороне. Конечно, старик мог бы настаивать, цепляться за своего героя. Но, с учетом того, что Поттер учится на Слизерине и дружит с нашими детьми, это вызвало бы у Гарри отторжение и не более того. К тому же Темный Лорд сказал, что сомневается в истинности Пророчества и, судя по тому, как легко Дамблдор отдал нам Мальчика-Который-Выжил, я склонен с ним согласиться.

— А как же столь любимые стариком эфемерные материи типа души и внутреннего света? Неужели ему настолько наплевать на Поттера?

Люциус рассмеялся:

— Ну разумеется! И всегда было наплевать! Не только на Поттера. Ты учился еще до войны, а вот я как раз заканчивал Хогвартс, когда она началась. Думаешь, Дамблдор не знал о том, что множество его учеников примут Метку сразу после Выпускного Бала? И что он сделал? Ни-че-го. Нет, я знаю, что он уделил Беллатрикс, Северусу и некоторым другим около десяти минут своего времени. Сообщил им, что «нет пути, с которого нельзя свернуть». Но подобной проповеди не удостоился ни я, ни кто-то из Лестрейнджей или Розье. Знаешь, почему?

— Вы — второе поколение.

— Именно. Дамблдор знал, что наши родители уже присягнули на верность Темному Лорду, и за наши души он бороться не собирался. Члены Ордена Феникса те еще шовинисты. Почти как мы. Только вместо грязнокровок — темные чистокровные семьи. На всю их компанию был только один такой — Сириус Блэк. И где он теперь?..

Внезапно Селвин расплылся в широкой улыбке:

— А ведь, если подумать, это косвенное подтверждение тому, что Гарри — и вправду не Поттер, а сын кого-то из наших. Что он из семьи, которая соблюдает вековые традиции и практикует темную магию!

— Возможно. В любом случае, Дамблдор точно знает правду. Но, признаться, меня волнует другое: я почти уверен, что еще до того, как Гарри пошел в Хогвартс, у старика был какой-то план с участием Избранного. Но сейчас он отдал мальчика нам, а это значит, что он уже придумал что-то другое. Что-то, о чем мы пока не имеем ни малейшего представления.

* * *

После ужина гости растворились в изумрудном пламени камина, а Люциус, облегченно вздохнув, уселся в кресло, плеснув себе в бокал еще немного огневиски. Он подумал, что Нарцисса, должно быть, уже расплетает свои медово-золотые косы, готовясь ко сну. Однако ему не стоит рассчитывать на что-то, кроме пожелания спокойной ночи: супруга все еще злилась из-за происшествия с дневником.

Тишину нарушил домовой эльф, с громким хлопком возникший из воздуха.

— Хозяин, вам письмо! — пропищал он.

Малфой осмотрел плотный конверт. На сургучной печати не было никакого оттиска. Поморщившись, Люциус взмахнул палочкой и извлек лист пергамента. Сперва буквы немного расплывались перед глазами — определенно, ему надо меньше пить — но затем все-таки сложились в слова.

Дорогой Павлинчик!

Ты, наверное, уже совсем позабыл свою тетушку Артемиду. Неудивительно, ведь кажется, что мы не виделись тысячу лет! Наверное, за эти годы твои виски посеребрила седина (не то чтобы в твоем случае это было заметно, так что тебе повезло). А вот я все также прекрасна, и скоро ты сможешь в этом убедиться: счастлива сообщить, что мне удастся приехать к тебе в гости на Йоль! Разумеется, целители не хотели отпускать твою старую тетушку, однако я была неудержима в своем стремлении повидаться с тобой, Драко и, конечно же, с милой Нарциссой. Надеюсь, она все еще выращивает в вашем саду те изумительные красные настурции, неизменно приводящие меня в восхищение?

Надеюсь, ты не против, если я встречу праздник в вашем гостеприимном доме.

С надеждой на скорую встречу,

Твоя тетушка Артемида.

Люциус усмехнулся и уничтожил письмо взмахом волшебной палочки. У него никогда не было родственницы с именем Артемида, а в садах мэнора никогда не росли такие цветы — они с Нарциссой предпочитали холодную бело-синюю гамму. Но намек был очевиден: настурция — символ завоевания, победы в борьбе, а красный цвет — не только страсть, но и война, революция. Однако главной подсказкой было то, что лишь одна женщина в мире называла его нелепым прозвищем «Павлинчик». И только у нее было достаточно сомнительное чувство юмора для подобного письма. Аполлодора Блишвик — глава исследовательского отдела Организации. После исчезновения Темного Лорда она уехала за границу, и последний раз они виделись около пяти лет назад в Дрездене. У Аполлодоры были родственники в Британии, однако за одиннадцать лет она ни разу не была на родине. А вот теперь она возвращается… Губы Люциуса тронула слабая улыбка: Нарциссу наверняка обрадует эта весть. Его супруга почему-то всегда любила эту женщину, хотя сам Малфой считал Блишвик слишком бесцеремонной и эксцентричной. Впрочем, это не важно. Они все чувствуют призыв, который усиливается день ото дня. И, когда Темный Лорд вернется, его старая гвардия будет готова.

* * *

Гарри и Драко затаились у входа в коридор, ведущий к спальням девочек.

— Мы выглядим как идиоты, — прошептал Малфой, когда прошедшая мимо старшекурсница смерила их недоуменным взглядом.

— Перестань! Как иначе застать Панси врасплох? — Гарри понизил голос. — Не будем же мы использовать мантию у всех на виду.

Драко закатил глаза, но промолчал. Тут Грегори, сидевший в кресле напротив коридора, напрягся и едва заметно дернул головой. Это был условный знак, обозначающий, что Панси покинула свою спальню и идет в гостиную. Гарри и Драко вскинули палочки и переглянулись. Послышались легкие шаги. Паркинсон прошла мимо притаившихся Поттера и Малфоя, не заметив их. Кивнув друг другу, мальчики выскочили у нее за спиной:

— Орхидеус!

— Шинтилус!

Вылетевшие из палочки Гарри разноцветные огоньки разлетелись по гостиной, отбрасывая переливчатые отсветы на стены, а Драко наколдовал белоснежный букет цветов с нежными, трепещущими лепестками, зависший в воздухе перед Панси и словно просящийся в руки.

Паркинсон, успевшая было встать в боевую стойку, рассмеялась и спрятала волшебную палочку.

— С Днем Рождения! — хором прокричали Гарри, Драко, Винс и Грег.

Присутствующие в гостиной слизеринцы поддержали их аплодисментами.

— Спасибо, ребята! Такого я не ожидала, — улыбнулась Паркинсон, принимая разноцветные свертки с подарками.

— Сегодня твой день, Панси, так что решай, как мы будем отмечать, — ответил Гарри.

— Ну, сперва предлагаю позавтракать. А вот потом... О, а давайте полетаем!

— На метлах?

— Ну не на твоих же фестралах! Кстати, ты к ним еще ходишь?

— Был пару раз. Но верхом не садился: без седла это не очень-то удобно. Так, значит, метлы?

Панси мечтательно вздохнула:

— Да. Я уже сто лет не летала: не всем же повезло быть в команде по квиддичу.

— Значит, решено! — объявил Драко. — Тогда позавтракаем — и вперед!

* * *

Гарри очень удивился, когда во время завтрака к нему спланировала крупная рыжая сова с письмом.

— Кажется, это от твоих родителей, Драко, — недоуменно заметил Поттер, разглядывая оттиск на сургучной печати.

Вскрыв конверт, он в изумлении распахнул глаза: внутри оказалось разрешение на посещение Малфой мэнора, подписанное Дурслями.

— Не может быть… — прошептал Гарри.

— Ты письмо прочитай, — усмехнулся Драко, искоса заглянув в бумаги. — Оно от мамы.

Разумеется, Поттер тут же последовал совету друга. Леди Малфой сообщала, что недавно она посетила Дурслей, и теперь Гарри сможет поехать к ним в гости на Йоль и Эостру.

— Она обещает, что покажет мне воспоминания об этом визите в думосборе, — мечтательно улыбнулся Поттер. — Мерлин! Я не могу поверить: будто бы это у меня сегодня День Рождения!

После завтрака он сразу же поспешил отдать бумагу профессору Снейпу. Декан скривился, что, впрочем, случалось с ним почти каждый раз, когда Гарри оказывался поблизости.

— Что ж, мистер Поттер, могу только пожелать хороших праздников, — процедил Снейп.

— Спасибо, сэр, — кивнул Гарри и направился прочь.

Декан проводил его долгим пристальным взглядом, но Поттер был слишком счастлив, чтобы обратить на это внимание.

* * *

— Панси, ты сумасшедшая! — проворчал Драко, когда слизеринцы шли по заметенной снегом тропинке с метлами наперевес. — Ну какое удовольствие летать в такой холод?!

— Да ладно тебе, все не так плохо! Тем более, зря я, что ли, привезла из дома метлу?!

— Зная тебя, я не удивлен, что ты вспомнила о ней только когда начался снегопад!

Панси усмехнулась в ответ и, запрыгнув на метлу, взвилась в воздух. Поднятый ею снег окатил Драко, вызвав у него возмущенный вскрик.

— Ну держись! — воскликнул Малфой, взмывая ввысь вслед за подругой.

Гарри, Грег и Винс прыснули, наблюдая за ними, а затем, оседлав собственные метлы, присоединились к погоне.

Оказалось, что это не менее увлекательно, чем квиддичные тренировки — просто стремительно летать в снежной пурге, такой плотной, что дальше вытянутой руки почти ничего не видно, закладывая крутые виражи и переворачиваясь в воздухе. Вначале слизеринцы играли в догонялки, но быстро поняли, что победители очевидны, ведь простые метлы не могли сравнится с Нимбусами Гарри и Драко. Однако, кажется, это никого не расстроило, и ребята продолжили носиться над землей, подначивая друг друга и оглашая пустынное квиддичное поле восторженными воплями.

— Просто потрясающе! — воскликнул Гарри, опустившись на землю и с трудом переводя дыхание.

Приземлившиеся рядом друзья, раскрасневшиеся и растрепанные, только согласно кивнули.

— А там еще кто? — внезапно спросил Драко.

Гарри обернулся и сквозь снежную завесу с трудом различил маленькую рыжеволосую фигурку, которая упрямо брела вперед, согнувшись под порывами внезапно усилившегося ветра.

— Кажется, это младшая Уизли. И у нее с собой метла. — Поттер повысил голос. — Эй, Уизли, ты что, и вправду собираешься летать одна в такую погоду?

— А тебе-то что? — насупилась Джинни, подойдя ближе. — Я хорошо летаю.

— Вообще-то первокурсникам запрещено иметь собственные метлы, — протянул Драко.

— Так она и не моя, а Джорджа.

— А он в курсе, что ты ее одолжила? — ухмыльнулся Грег.

— Ну конечно, — фыркнула Уизли, смерив Гойла презрительным взглядом. — У их команды сегодня уже была тренировка, вот он и дал.

— Ты только смотри, чтобы эта рухлядь не развалилась прямо в воздухе, — с издевательской усмешкой посоветовал Драко.

Уизли в ответ показала Малфою неприличный жест и, прежде чем кто-то из слизеринцев успел среагировать, запрыгнула на метлу и исчезла в снежной пурге.

* * *

Вечером в гостиной Гарри и его друзей перехватил абсолютно счастливый Селвин.

— Ребята, поздравьте меня — я женюсь!

— Что?! — изумленно воскликнул Поттер. — Но как? Ой, то есть я хотел спросить, на ком?

— На Аррециле, конечно же! — Ролен просто светился. — Ну, на самом деле, до самой свадьбы еще далеко, но сегодня она дала свое согласие, и на Йоль мы заключим помолвку! Панси, надеюсь, ты не против, что сегодня у нас будет двойной праздник?

— Нет, конечно! Мерлин великий, Ролен, я очень рада за вас! Поздравляю!

— Спасибо! — ответил Селвин и, сверкнув улыбкой, направился к своим друзьям.

— Он женится на Роули! — недоверчиво протянул Гарри. — На нашей старосте! Это так странно: я даже не знал, что они встречаются.

— По-моему, только ты и не знал, — усмехнулась Панси. — Разумеется, они не обжимались у всех на виду, словно какие-нибудь гриффиндорцы!

— Не понимаю, что такого радостного в свадьбе, — пробурчал Винсент.

— И не говори, — вздохнул Драко. — Нет, ясно, что это неизбежно, но все равно… Брр!

— Что бы вы понимали, — внезапно вклинилась в разговор младшая Гринграсс, — свадьба — важнейшее событие в жизни любого уважающего себя мага...

— Астория, разве мы спрашивали твое мнение? — закатила глаза Панси.

— Да вас на всю гостиную слышно! Решили испортить настроение старосте, чтобы она в отместку испортила его нам всем?..

Гарри не стал слушать, чем закончился очередной спор: у него было важное дело. Поттер и не надеялся, что на каникулах у него получится поехать в Малфой мэнор на Йоль, поэтому он не приготовил подарок для родителей Драко. Такую оплошность необходимо было срочно исправлять, и Гарри надеялся, что в этом ему помогут каталоги для заказов совиной почтой, а также книга по этикету, в которой было подробно написано, что и кому следует дарить в каждом конкретном случае.

Поттер увлеченно листал очередной каталог, когда услышал знакомый голос с едва заметными шипящими нотками:

— Что делаешь, хозяин?

Гарри резко обернулся и увидел Селену. Змея подползла ближе, обвила ножку стула, а затем перебралась к Поттеру на руки.

— Заказываю подарки к празднику. А ты зачем приползла? К твоему Королю пришел человек?

— Пока нет, я просто соскучилась.

— Да что ты говоришь?! — возмущенно прошипел Поттер. — Ты до этого месяц не появлялась — была занята, любуясь на этого своего Короля, а сейчас, когда я дал тебе задание сидеть рядом с ним в Тайной Комнате, ты внезапно начала скучать обо мне?!

— Ну вот так. А что ты мне подаришь на праздник?

Гарри изумленно уставился на змею:

— А ты что-то хочешь?

— Да, я хочу хомяков. Подари мне хомяков.

— Но зачем они тебе?! В Хогвартсе ведь полно мышей, а ты уже так выросла, что скоро сможешь питаться крысами!

— Ты ничего не понимаешь, хозяин! Хомяки — самая вкусная еда на свете! Гораздо лучше мышей, а крысы — это вообще гадость. Я тут поймала одного маленького крысенка, так на вкус он…

— Стоп! Ладно, я понял. Будут тебе хомяки. А сейчас возвращайся в Тайную Комнату и сиди там, пока не появится Наследник. Живо!

Когда Селена уползла, Гарри со вздохом придвинул к себе каталог зоомагазина и заказал несколько замороженных хомяков, а затем, подумав, добавил еще и совиные вафли для Хэдвиг, чтобы уж точно никто не остался без подарка.

* * *

Аргус Филч со вздохом потер ноющую поясницу. Он ненавидел ночное патрулирование коридоров: сквозняки задували со всех сторон, тяжелый фонарь неприятно оттягивал руку, а портреты доставали завхоза жалобами на то, что он мешает им спать. Одна радость, если удастся словить нарушителя. Но, к несчастью, уже к пятому курсу пронырливые дети знали, как скрыться от сквиба. А ведь именно старшекурсники чаще всего разгуливали по ночам, устраивая свидания, дуэли и прочие непотребства! Филч раздраженно вздохнул и взглянул на семенящую рядом миссис Норрис:

— Скоро закончим, моя дорогая, и пойдем к себе, чай пить.

Кошка устремила на хозяина взгляд больших желтых глаз, и досадливо мотнула длинным серым хвостом.

Филч издал тихий сухой смешок:

— Ах, простите, миссис Норрис. Чай — это, конечно, для меня, а вот для вас у меня курочка припрятана. Эх, а ведь уже давно могли сидеть себе в тепле, кабы не директор. Распорядился, видишь ли, усилить патрули, чтобы ученички от салазарова Ужаса не пострадали… А, как по мне, если кто сунется по школе ночью бродить, то сам виноват будет, коли пострадает: нечего было правила нарушать.

Кошка согласно мяукнула.

— Вот и я о том. И вообще, директор бы лучше подумал, что мы с тобой будем делать, если на Ужас наткнемся: я ж его только метлой промеж глаз огреть-то и смогу… Хотя, как по мне, все это сказки, а нападает на всех ученик. Вечно им спокойно не живется, засранцам эдаким!

Филч вновь тяжело вздохнул и, махнув рукой, продолжил свой караул, спустившись на третий этаж. Внезапно миссис Норрис вздыбила шерсть и заступила хозяину дорогу. Завхоз понятливо кивнул и, подхватив кошку на руки, с удивительной для его возраста прытью скрылся в нише, надежно укрытой за гобеленом.

Замерев в своем укрытии, Филч прислушался. Было тихо, но он не спешил, доверяя острому слуху миссис Норрис. И точно: уже скоро завхоз услышал звуки чьих-то шагов. Неизвестный шел ровной уверенной походкой, и Филч насторожился: нарушители обычно передвигались крадучись, перебежками. Завхоз от всей души понадеялся, что по коридору все-таки идет школьник, а не припозднившийся профессор Локхарт, чей кабинет находился неподалеку. При мысли о чванливом писаке Филч скривился: с преподавателем Защиты у него не заладилось после того, как тот посмел заявить завхозу, что знает гораздо более эффективный способ борьбы с бандимунами, заполонившими подсобные помещения в подвалах, и рвался научить старика уму-разуму.

Тем временем шаги приблизились, и сквозь щелочку между стеной и гобеленом Филч смог увидеть темный силуэт. Приглядевшись, завхоз довольно усмехнулся: девчонка, ученица! Но какова наглость: расхаживает в неположенное время по коридорам с такой уверенностью, будто так и надо, а весь Хогвартс — ее вотчина! Филч приготовился эффектно выскочить перед нарушительницей, уже предвкушая ужас на ее лице, как вдруг девчонка резко обернулась, и ее окутала полупрозрачная сфера магического щита.

— Я смотрю, вам тоже не спится, директор Дамблдор.

Филч поежился от звуков ее голоса: было в нем что-то жуткое, пробирающее до костей, что-то очень неправильное. Но тут до него дошел смысл сказанного, и завхоз нахмурился, безотчетно прижав миссис Норрис как можно ближе к себе.

— Что поделать, Том: возраст, бессонница, а тут еще и новое нападение, — в только что пустынном коридоре внезапно возник директор, одетый в шикарную мантию пронзительно-синего цвета. — Признаться, не ожидал, что ты настолько окреп, что сможешь меня почувствовать.

— Ну уж вас-то я чуял всегда, — оскалилась девочка.

Филч недоуменно помотал головой: он никак не мог понять, что за странная сцена разворачивается у него на глазах.

— О, так ты создал персональные маячки? — улыбнулся директор. — Очень умно, Том.

Стоило Дамблдору пошевелиться, как девчонка словно дикая кошка отскочила назад:

— Не подходите, или я уничтожу своего носителя!

На нее упал луч лунного света из высокого стрельчатого окна, и Филч содрогнулся: лицо волшебницы напоминало застывшую маску, сквозь которую необъяснимым образом проступали совсем иные черты, словно у человека, смотрящего сквозь зависшего перед ним полупрозрачного призрака. Но больше всего завхоза испугали глаза ученицы: каряя радужка быстро наливалась зловещим красным цветом.

— Не стоит так нервничать, — мягко улыбнулся Дамблдор, подняв вверх пустые ладони.

— Как давно вы догадались? — холодно спросила девчонка, продолжая сверлить директора напряженным взглядом.

— О том, что это ты?

— Мерлин, Дамблдор, нет, конечно! — усмехнулась его собеседница. Или все же собеседник? — То, что это я, вы, без сомнений, поняли сразу. Как давно вы догадались о личности носителя?

— Я был практически уверен после нападения на мисс Клируотер, — создание, которое Филч про себя решил называть Томом, досадливо дернуло щекой. — Ты, без сомнения, очень ловко сбивал меня со следа, но, как я понимаю, это твое воплощение еще очень молодо. Сколько тебе лет, семнадцать?

— Шестнадцать. И, если вы думаете, что я не чувствую, как вы начали плести ловушку вокруг меня, то вы очень заблуждаетесь. Неужели вам не жалко девочку, директор? Если вы попытаетесь оборвать нашу связь, я превращу ее мозг в такую кашу, что не один целитель не сможет исправить, и вам не под силу это предотвратить.

— Знаешь, Том, все эти годы я думал, какой именно способ ты выбрал для достижения бессмертия. Люди всегда боялись смерти и создали не один извращенный ритуал для того, чтобы ее избежать. Единственный ненасильственный метод — Философский Камень, а вот остальные один отвратительней другого. Я прочитал множество гримуаров, написанных кровью, изучал свитки, сделанные из человеческой кожи, прикоснулся к знаниям, которые следовало бы уничтожить, стереть из человеческой памяти. Но так и не понял, как именно… до сегодняшней ночи. Хоркрукс, «волхвование всех презлейшее», разрывающее душу.

— О, и я знаю, о чем вы думаете сейчас, — мягко проговорил Том. Его голос приобрел проникновенные, вкрадчивые интонации. — Стоит ли пожертвовать жизнью одной девочки ради того, чтобы избавить этот мир от меня? Вам неведомо, сказал ли я правду, могу ли я причинить ей тот вред, о котором говорю. Так стоит ли рискнуть? И мы оба знаем, что вы решили, ведь вы как никто умеете жертвовать малым ради достижения великой цели.

Дамблдор чуть склонил голову, глядя на своего собеседника грустным взглядом лучистых голубых глаз.

— А что, если я скажу вам, что эта жертва будет напрасной? — теперь Том говорил быстро, с гораздо большим нажимом. — Рискнув, вы потеряете девочку, но не избавитесь от Лорда Волдеморта потому, что я не один!

Услышав запретное имя, Филч с трудом сдержал вскрик, а с лица Дамблдора впервые за всю беседу слетело спокойное выражение.

— Ты сделал больше одного хоркрукса?!

— Гораздо больше. Хотя я-то, фактически, ничего не делал: я был самым первым. Но я помню свой замысел и чувствую множество незримых нитей, которые свидетельствуют о том, что мне все удалось.

— Во всех прочитанных мною книгах говорилось, что создать даже один хоркрукс под силу лишь немногим, — медленно произнес Дамблдор. — Но разорвать свою душу на множество кусков…

— Считается невозможным, — подхватил Том, усмехнувшись. — Но у меня есть огромная сила и личный некромант. А это значит, что для меня возможно все.

— Том, понимаешь ли ты, какое посмертие тебя ждет?!

— Оставьте ваши душеспасительные речи, профессор. Меня не ждет никакое посмертие, ведь я никогда не умру! Сейчас важно другое: теперь вы знаете, что смерть вашей ученицы будет напрасной. Вы все еще хотите рискнуть?

— Ты вновь открыл Тайную Комнату, Том. И теперь рискуют все обитатели школы. Думаешь, я позволю тебе и дальше подвергать жизни учеников опасности?

— Неужели вы настолько не уверены в своих силах, директор? Разве замок не опутан сигнальными чарами? Разве обитатели картин не следят за всеми коридорами? Разве привидения не следуют неотступно за каждым припозднившимся учеником? Не далее, как полчаса назад Почти-Безголовый-Ник на славу выполнил свой долг.

— Да, Том, сегодня твоя очередная жертва не погибла, а лишь оцепенела. Но нет гарантий, что трагедия не произойдет в следующий раз. В конце концов, пятьдесят лет назад так и случилось.

Лицо одержимой девчонки исказилось в гримасе.

— Это была случайность, и теперь я всегда проверяю туалетные кабинки. Я, как и вы, не заинтересован в том, чтобы в школе кто-нибудь умер. Но я был вынужден открыть Тайную Комнату и выпустить Ужас на волю, ведь меня создали именно для этого. Я заколдован так, чтобы напоминать волшебникам о величии моего предка.

— О, так вот, в чем дело. А я-то все не мог понять, зачем ты так настойчиво привлекаешь к себе внимание.

— Теперь вы знаете. И я предлагаю дать друг другу небольшую фору: я продолжу свое дело, пока вы будете искать, как спасти одержимую девочку от довольно болезненной смерти.

— Похоже ты не оставил мне выбора, — медленно произнес Дамблдор. — Но, Том, ты же понимаешь, что, если случайность повторится, мне придется рискнуть жизнью ученицы и уничтожить тебя несмотря ни на что.

— Ну разумеется, профессор, — мягко улыбнулся его собеседник. — А сейчас мне пора. Не скажу, что рад был увидеться. О, и вы же почистите здесь?

— Ну не тебе же это доверять, — вздохнув, заметил Дамблдор.

— А я могу, — развеселившись ответил его собеседник и, развернувшись, легкой уверенной походкой направился прочь.

— Не сомневаюсь, Том, ох, не сомневаюсь, — грустно пробормотал Дамблдор и миг спустя растворился в воздухе.

* * *

Филч не знал, сколько времени он провел, скрючившись в своей нише. Старик даже боялся лишний раз вздохнуть. Но, наконец, собравшись с силами, он выскользнул из своего укрытия и, прижав к себе миссис Норрис, со всей возможной скоростью кинулся по направлению к своей комнатенке.

Завхоз дрожал от ужаса, всю дорогу ему казалось, что он чувствует чей-то взгляд, устремленный ему в спину, однако коридоры были пусты. Трясущимися руками Филч отпер замок и, заскочив внутрь, тут же закрыл дверь, а затем для верности еще и подпер ее тяжелым табуретом.

Миссис Норрис, обретя свободу, запрыгнула на кровать и принялась умываться как ни в чем не бывало. Филчу оставалось только позавидовать подобной отходчивости — сам он никак не мог прийти в себя: закончив баррикадировать вход в комнату, он плеснул себе в стакан немного дешевого огневиски, припасенного на черный день, но его руки тряслись так, что часть алкоголя пролилась мимо. Когда раздался негромкий стук в дверь, Филч чуть не умер от ужаса. Кинувшись к ящику стола, он вытащил волшебную палочку, но тут же кинул ее обратно и схватил более привычную швабру: в руках сквиба даже она была более эффективным оружием.

— Аргус, открой, пожалуйста — это я, — раздался голос директора, и Филч, по-прежнему сжимая швабру, бочком прокрался к двери.

Убедившись, что в коридоре действительно стоит Дамблдор, Филч не сдержал позорного вздоха облегчения.

— А у тебя тут очень мило, — проговорил директор, оказавшись в комнатке завхоза.

Филч только скривился в ответ: Дамблдор в своей сверкающей мантии в его коморке выглядел неуместно, точно феникс, по ошибке залетевший в курятник.

— Зачем вы пришли, директор?

— Думаю, нам с тобой не помешает выпить чаю: ничто лучше не успокаивает расшалившиеся нервы, — Дамблдор взмахнул палочкой и из носика закопченного чайника, стоящего на столе, ввысь взвилась ароматная струйка пара.

— В Хогвартсе ведь нельзя аппарировать. Никому, даже вам, — вдруг хрипло произнес Филч, сев на краешек кровати. Дамблдор молча кивнул. — Но там, на третьем этаже вы исчезли, растворились в воздухе.

— Это была не аппарация, а чары невидимости.

— Я так и думал! — лицо Филча исказилось в усмешке. — Вы знали, что я подглядываю, вы следовали за мной до моей комнаты! Хорошо повеселились, глядя на перепуганного сквиба, а, директор?!

— Я всего лишь подумал, что тебе будет спокойней говорить на твоей территории. Прости, если я ошибся, — покачал головой Дамблдор. Подчиняясь взгляду его голубых глаз, на стол переместились две аляповатые кружки, а чайник завис в воздухе, наполняя их чаем.

— Вы позволили Тому-Кого-Нельзя-Называть и дальше разгуливать по школе! Как по мне, он вас обставил!

Дамблдор сел на табурет напротив Филча, пригубил чай и блаженно сощурился:

— Уверен, Том думает также. Вот только на самом деле выиграл сегодня я.

— Мне так не показалось, — заметил Филч, обхватывая зависшую перед ним чашку узловатыми пальцами.

— Суть заключенного в предмет осколка души в том, чтобы служить якорем, удерживающим темного мага в этом мире. Если его уничтожить, ничто не спасет его создателя от истинной смерти, поэтому хоркрукс сделает все, чтобы сохранить свое подобие жизни. Но, видишь ли, все дело в том, что до Тома никто не решался разорвать свою душу больше, чем один раз. Поэтому то, что было бы оправданным, если у мага есть единственный гарант его бессмертия, в случае с Волдемортом обернулась против него. Сегодня, защищая себя, хоркрукс выдал главный секрет своего создателя. Знаешь, Аргус, как в сказках: для того, чтобы победить чудовище, надо узнать некую тайну, узнать тот единственный способ, каким его можно убить. И теперь я его знаю.

— Значит, теперь вы будете искать эти хоркуксы, пока вся школа находится под угрозой?

— Не ожидал от тебя такой заботы об учениках, Аргус. Я верю, что нам удастся защитить всех вас.

— Зачем вы вообще пришли ко мне, директор? Зачем делитесь со мной своими планами?

Дамблдор, казалось, смутился и, сняв очки-половинки, принялся протирать их возникшей из воздуха мягкой тряпочкой.

— Понимаешь, тут такое дело… Мы с Томом хорошие легилименты, настолько хорошие, что невольно слышим мысли всех, кто не скрывает их за окклюменторным щитом. Именно так я понял, что ты стал вынужденным свидетелем нашего разговора.

— И Тот-Кого-Нельзя-Называть тоже это понял, — холодея, прошептал Филч. — Он сказал про чистку, имея в виду меня!

— И мне, и Тому невыгодно, чтобы правда о хоркруксах выплыла наружу. Пойми, Аргус, твой разум— точно открытая книга. Любой старшекурсник, поднаторевший в легилименции, может узнать все, о чем ты думаешь. Не говоря о Пожирателях Смерти из Попечительского Совета, которые в последние годы зачастили в Хогвартс. Этого нельзя допустить, но не бойся, я не причиню тебе вреда.

Внезапно Миссис Норрис спрыгнула с кровати, распушила шерсть и грозно зашипела на директора.

«Как же я ненавижу волшебников!» — успел подумать Филч, беспомощно уставившись на узловатую палочку в руке Дамблдора, направленную прямо на него.

— Прости, Аргус. Обливиэйт!

* * *

— Хозяин! Проснись, хозяин!

Гарри, едва успевший задремать после затянувшегося двойного праздника в гостиной Слизерина, резко открыл глаза, садясь на кровати. Рядом с ним на подушке свернулась кольцами переливчато-серебряная змея.

— Селена! Что-то случилось?!

— Новое нападение! И я видела того человека, которого ты ищешь! Я видела, кто приходил к Королю!