Осень на двоих. Первое мгновение вечности (джен)

Манящая мелодия оборвалась внезапно, и Гарри, вздрогнув, пришел в себя, пытаясь понять, что именно с ним произошло. Мысли в голове походили на густой сироп, и он никак не мог сообразить, где оказался. Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он, наконец, понял, что стоит посреди небольшой поляны со всех сторон окруженной деревьями. Это явно был не школьный двор. С губ Гарри сорвалось облачко пара, когда он, потрясенно выдохнув, осознал, где именно находится. Тряхнув головой, он огляделся, надеясь найти хоть какое-то объяснение происходящему и понять, как он попал в Запретный лес, но последним, что он помнил, была странная завораживающая музыка, зову которой невозможно было противиться.

Вокруг Гарри плавно опускался на промерзшую землю снег, а над головой мрачным куполом нависло неподвижное низкое небо. Порыв холодного ветра взъерошил волосы, заставив Гарри поежиться от холода. Вокруг было тихо и безлюдно, по крайней мере, так ему сначала показалось. Тишина давила на слух, заставляя нервно озираться по сторонам, как вдруг из-за деревьев на поляну выступила высокая фигура с ног до головы закутанная в длинную мантию. Гарри невольно отступил назад, ощущая исходящую от человека угрозу. Кем бы ни был незнакомец, Поттер был абсолютно уверен, что вероятность встретить лояльно настроенного человека ночью посреди Запретного леса равна нулю.

— Надо же, — со смешком протянул незнакомец, — я и не ожидал, что все будет настолько просто, а оказалось, достаточно чуть поманить, и птичка сама впорхнет в клетку.

Поттер растерянно моргнул, этот голос был ему знаком, он не раз слышал его прежде, только раньше тот звучал иначе, не так твердо и уверенно. К удивлению Гарри, узнавание подействовало на него успокаивающе.

— Знаешь, что такое Химера, Гарри? В Мифологии, это чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом в виде змеи. Опасное чудовище, — он поднял руку, в которой держал небольшую флейту, — а еще существует волшебный музыкальный инструмент, который маги прозвали Химерой. Если правильно сыграть на нем нужную мелодию, то можно затуманить и подавить сознание человека. Уникальная вещь, и как легко ты поддался ее чарам!

Гарри расправил плечи, бесстрашно взглянув на стоящего напротив человека.

— Довольно трусливо с вашей стороны, профессор, — необычайно спокойно заметил он, — неужели вы гордитесь тем, что смогли обманом заманить в ловушку одиннадцатилетнего ребенка?

Несмотря на страх, Гарри невольно усмехнулся, заметив, как вздрогнули от негодования плечи мужчины.

— Наглый сопляк, — выплюнул он, убирая флейту и скидывая с головы капюшон; на некрасивом лице Квирелла играла злобная ухмылка, — не думаю, что ты будешь так же самоуверен, ощутив на себе всю прелесть нечеловеческих страданий… Круцио!

Тело среагировало быстрее разума, Гарри чудом увернулся от неизвестного проклятья, спрятавшись за деревом, и выхватил свою волшебную палочку, благодаря небеса за то, что не оставил ее в Хогвартсе. Хотя толку от нее было немного, в конце концов, что мог противопоставить первокурсник опытному волшебнику?

Стараясь не паниковать раньше времени, Гарри лихорадочно огляделся в поисках спасения. Он не знал, что делать. Бежать? Но куда? Вокруг, куда ни посмотри, был только лес. Сражаться? Каким образом? Вряд ли он сможет победить Квирелла заклятием левитации. Что ему остается? Умереть с гордо поднятой головой? Но и это не выход, к тому же, исходя из того, что сказал профессор, ему вряд ли дадут быстро умереть. Взгляд упал на валяющийся у ног камень. Тут же возникшая у Гарри идея была наивной и глупой, но ничего лучше он придумать не смог.

— Куда же ты спрятался, мальчишка? — голос Квирелла звучал совсем рядом. — Неужели это все, на что способна наша знаменитость? Сбежать и спрятаться?

Гарри осторожно отступил в тень раскидистой ели, выбирая наилучшую позицию для атаки, под его ногой хрустнула ветка и тут же из-за ближайшего дерева выступила высокая фигура профессора. Поттер понял, что лучшего шанса у него не будет, и взмахнул палочкой:

— Петрификус Тоталус! — это заклинание не входило в школьную программу, Гарри вычитал его в одной из книг еще в начале учебного года, и они с Томом долго развлекались, пытаясь выучить его. Сейчас Гарри надеялся хотя бы на то, что оно у него получится. Из кончика палочки вырвался бледно-желтый луч, Квирелл уклонился от проклятия, отступив вправо, в это же мгновение Гарри с размаху бросил в профессора камень, который все это время сжимал в левой руке. Как и ожидал Поттер, мужчина сосредоточил свое внимание на заклинании и не заметил пущенного в него камня, который с силой врезался в скулу. Квирелл взвыл от боли и злости, прижимая руку к лицу. План сработал идеально, к сожалению, на этом у Гарри закончились и камни, и идеи, поэтому ему не оставалось ничего другого, как, развернувшись на каблуках, броситься под покров вековых деревьев. Гарри надеялся, что успеет убежать подальше и спрятаться, однако, единственным, чего он не ожидал, было то, что Квирелл оказался не единственным его противником.

Он не услышал, как кто-то произнес проклятье, лишь заметил оранжевую вспышку краем глаза, в ту же секунду нечто невидимое сбило его с ног, повалив на землю.

— Вот уж не думал, Квиринус, что тебя обыграет ребенок, — раздался насмешливый голос. Гарри повернул голову, пытаясь разглядеть второго волшебника, но тот стоял в тени, и он мог видеть только его неясный силуэт. За спиной послышались приближающиеся шаги, Гарри схватили за волосы, заставляя поднять голову; на него смотрел взбешенный профессор, чью левую щеку рассекал неглубокий порез.

— Ты заплатишь за это, Поттер, — прошипел он и, продолжая держать мальчика за волосы, потащил обратно на поляну, освещенную бледно мерцающими волшебными огнями.

Швырнув Гарри на землю, профессор направил на него волшебную палочку.

— Попробуй еще побегать, гаденыш, — с его губ сорвалось незнакомое заклинание, и Гарри закричал от острой боли в правой ноге. Квирелл рассмеялся, наблюдая, как он корчится от боли и, помедлив, наложил на него Круциатус.

Еще никогда в жизни Гарри не чувствовал подобного. Ему казалось, словно с него живьем снимают кожу, ломают кости и выкручивают суставы, боль в сломанной до этого ноге была ничем по сравнению с этим. Он кричал, не узнавая собственного голоса, думая, что теперь эта агония будет длиться вечно, но все прекратилось, и Гарри затих, жадно хватая ртом воздух.

— Ну, как ощущения, маленький герой? — процедил Квирелл, наблюдая за ним. — Хочешь еще?

— Почему бы вам самому не попробовать? — хрипло огрызнулся Поттер, пытаясь отдышаться и унять дрожь, сотрясающую все тело. Его жутко тошнило, а голова, казалось, готова была расколоться на части, он даже не сразу понял, что эта боль исходит от шрама, а не является последствием пыточного проклятья. Гарри вздрогнул, услышав, как Квирелл что-то злобно шипит, и приготовился к новому кругу боли, когда ядовитую речь мужчины прервал другой голос.

— Мне кажется, достаточно, Квиринус, — задумчиво вздохнул второй волшебник, о котором Поттер успел забыть. — Боюсь, если ты продолжишь в том же духе, то через пару минут у нас на руках будет пускающий слюни идиот, а мне хотелось бы поболтать с ним, пока он в своем уме.

— Нашел время, — раздраженно огрызнулся Квирелл, но спорить не стал и, сильно потянув Гарри за волосы, вынудил его встать на колени. Правую ногу свело от боли, и Поттер стиснул зубы, чтобы не кричать, в конце концов, несколькими минутами раньше он пережил боль пострашнее перелома. Квирелл с ухмылкой отступил на шаг, держа его под прицелом волшебной палочки, и только теперь Гарри смог рассмотреть второго волшебника, который стоял чуть дальше и наблюдал за происходящим со стороны. Почему-то, увидев его, Гарри охватило совершенно абсурдное разочарование. Потенциальный злодей совсем на злодея похож не был. Скорее, он казался… располагающим к себе. Он был чуть ниже Квирелла и, в отличие от профессора, обладал приятной внешностью. Волосы у него при неярком освещении казались темно-русыми, хотя, на самом деле они, скорее всего, были пшеничного цвета. На тонких губах играла спокойная улыбка, а в карих глазах горело искреннее любопытство, когда он рассматривал первокурсника.

— Значит, это и есть тот самый знаменитый Гарри Поттер, — он поцокал языком и не спеша приблизился, опустившись перед Гарри на колени, и только теперь, оказавшись с ним лицом к лицу, тот увидел, что в этих спокойных на первый взгляд глазах нет ни капли доброжелательности. Волшебник рассматривал Поттера так, словно перед ним лежала лабораторная крыса, которую не терпелось вскрыть и изучить. По спине побежали мурашки. В сочетании с ледяным взглядом, приветливая улыбка на лице волшебника начинала казаться пугающе неестественной.

— Ты не представляешь, как давно я хотел познакомиться с тобой, — мягко сказал он с таким видом, словно они были на семейной вечеринке. — Признаться, ты меня удивил.

Поттер хмуро молчал, понимая, что отвечать нет смысла. Этому человеку и не нужны были ответы, его вполне устраивал собственный монолог.

— Ты не такой, каким я представлял тебя, — тем временем продолжал говорить тот, — по правде, я ожидал увидеть до смерти напуганного ребенка, но… — он склонил голову набок, изучая лицо мальчика, — но ты не выглядишь напуганным… скорее… раздраженным, — неожиданно мужчина весело рассмеялся, и этот смех был совершенно не похож на злобный хохот Квирелла, скорее, казался жизнерадостным и счастливым. — Великий Мерлин! — выдохнул он. — А ты мне нравишься, парень! — он обернулся к Квиреллу. — Он мне нравится, Квиринус! В этом мальчишке что-то есть, — мужчина снова обратил внимание на Гарри. Взяв Поттера за подбородок, он приподнял его голову, заставляя смотреть себе глаза. — Мне нравится твой взгляд, — помолчав, сказал он, — в нем нет страха, —хмыкнул, — хотя ты и сам, наверное, этого еще не понял, мальчик.

Гарри продолжал молчать, все больше и больше убеждаясь в том, что этот человек сумасшедший. Он почти чувствовал то безумие, которое волнами исходило от него, казалось, еще мгновение и оно вырвется из него бешеным неуправляемым потоком, но вопреки всему мужчина продолжал оставаться спокойным. Поттер крепче сжал зубы, по мере того как проходили остаточные следы пыточного проклятья, его нога начинала болеть все сильнее. Гарри очень хотелось пошевелиться, как-то изменить позу, чтобы хоть немного облегчить боль в сломанной ноге, но под пристальным взглядом сидящего перед ним волшебника он не хотел даже дышать.

— Кстати, я хотел спросить, ты не знаешь, что случилось с моим домовиком? Он вдруг внезапно пропал, — мужчина странно усмехнулся, словно и так прекрасно знал, что случилось, но не это заставило Поттера удивленно взглянуть на него.

— Так вы и есть Лорвенсон, — хрипло сказал он.

— О, так ты все же умеешь говорить, — хмыкнул тот и задумчиво свел брови у переносицы. — Так значит, этот маленький паршивец все-таки проговорился, — он помолчал, — что ж, этого следовало ожидать, в конце концов, Виви всегда был безгранично предан брату. И все же, где мой домовик?

— В безопасности от вас, — процедил Гарри, уязвленный таким отношением волшебника к эльфу.

— Даже так, — протянул мужчина, в его глазах вспыхнуло раздражение. — Как благородно и глупо с твоей стороны спасать домовика, который так жестоко травил тебя ядом.

— Это был не он, а вы, Лорвенсон, — качнул головой Поттер.

— Лорвенсон? — волшебник некоторое время в молчании разглядывал Гарри и вдруг рассмеялся. — Только этот безмозглый недомерок мог назвать меня так, — он вдруг презрительно скривился. — Только вот это не моя фамилия. Чертов эльф так почитал традиции семьи и ступени главенства, что звал нас с братом исключительно сыновьями Лорвина, выбрав отца самой авторитетной фигурой и возведя его в ранг главы семьи, коим он, по сути, и являлся, и никак иначе, вот ведь болван, да? А когда отец скончался, Виви уже так привык к этому обращению, что решил оставить все как есть.

Гарри в недоумении смотрел на мужчину, осмысливая то, что он сказал. Значит, все их поиски не имели никакого смысла? Загадочный мастер Лорвенсон и не существовал вовсе, был человек, ставший для Виви главой семьи, где он служил, и этого человека звали Лорвин. Лорвенсоном Виви называл его сына(1). Понять странную логику эльфа Гарри и не пытался. Поттер подавил желание застонать от досады. Не удивительно, что о Лорвенсоне никто ничего не слышал.

— Если ты не Лорвенсон, тогда кто? — не удержался от вопроса он, хотя и сам не понимал, к чему все эти разговоры, похоже, его судьба и так уже была решена, сейчас он просто тянул время, надеясь непонятно на что.

— Мое имя тебе ни о чем не скажет, — спокойно ответил волшебник, явно увлеченный разговором, — но если тебе интересно, то можешь звать меня Велиар(2) Гравис, — он усмехнулся. — Запомни это имя, приятель, мне весьма приятно его значение. А вообще, друзья зовут меня Шакал. Этот зверь достоин восхищения, знаешь почему? — Гарри встретил вопрос Велиара мрачным молчанием, но тот ответа и не ждал, казалось, он просто наслаждался, слушая самого себя. — Шакалы — падальщики, Гарри, те, кто уничтожают гниющую плоть, заразу и смрадное тление смерти. Эти звери избавляют мир от мерзости, очищают его и делают совершенным. Я горжусь этой миссией, ведь она поистине великолепна, не находишь?

— Вы сумасшедший, — выдохнул Поттер, не зная, что еще сказать. Этот человек вызывал в нем только отвращение и необъяснимый животный страх. Мальчик просто не знал, чего ожидать от Велиара в следующую секунду. Тот был безумен и опасен.

— Сумасшедший? О да, ты, наверное, прав, маленький герой, — Велиар растянул губы в хищном оскале. — Но разве не безумцы испокон веков считались глашатаями богов?

— Сколько можно болтать, Гравис, — прошипел Квирелл, который, судя по всему, с каждой секундой терял терпение, — у нас мало времени.

— Всегда есть время для хорошей беседы, Квиринус, — доброжелательно заметил Велиар, хотя в глазах его не отражалось и капли доброты. — Прости его, Гарри, — вздохнул он, глядя на Поттера, — эти сводящие с ума штучки окончательно лишили его рассудка, — он доверительно улыбнулся, от чего у Гарри по спине пробежал холодок. — А уж когда он решил, что Темный Лорд через них разговаривает с ним, то стал просто невыносим, да, Квиринус? — он обернулся к профессору, глядя на него с невинной улыбкой на губах.

— Ты смеешь оскорблять нашего Лорда? — зарычал Квирелл. — Не боишься его гнева?

Тут Гарри понял две вещи: первое, он больше не мог выносить боли в поврежденной ноге, и второе, все происходящее окончательно потеряло смысл. Если его хотели убить, то почему все еще не убили? Если нет, то что, черт возьми, происходит и сколько еще будет продолжаться? Шумно выдохнув, он плюнул на собственные опасения и сел на землю, аккуратно выпрямляя больную ногу. К счастью, никто не предпринял попыток убить его на месте.

— Зачем вы заманили меня сюда? — раздраженно спросил он, глядя на Велиара. Тот ухмыльнулся, краем глаза наблюдая за тем, как Поттер болезненно растирает сломанную ногу.

— А что, не ясно? — наигранно удивленно сказал Гравис. — План был прост до тошноты, — он бросил неприязненный взгляд в сторону Квирелла, словно уточняя, чей именно это был план. — Мы заманили тебя сюда, чтобы помучить и убить, все просто, — он широко улыбнулся обескураженному такой прямотой Поттеру.

— Именно, — к ним приблизился Квирелл, глядя на Гарри жаждущим убийства взглядом, — и твоя кончина порадует Темного Лорда, а он всегда щедро награждает верных слуг.

— Ваш Лорд мертв, — бесстрашно бросил Поттер, — иначе какой во всем этом смысл? Вы ведь просто пытаетесь отомстить мне за его смерть.

— Это очень высокомерно с твоей стороны, — с улыбкой заметил Шакал, — и мне нравится твоя логика, но вот беда, — он поцокал языком, словно размышляя над чем-то, и вдруг ядовито ухмыльнулся, — пока у нас есть его наследие он будет жить.

— Наследие? — непонимающе переспросил Гарри.

— Покажи ему, Квиринус.

— Но…

— Покажи, — впервые за весь разговор голос Велиара звучал так холодно и жестко, теперь становилось предельно ясно, кто именно лидер в этом дуэте. Квирелл шагнул к Гарри, демонстрируя крупный перстень на своем указательном пальце. Шрам на лбу заболел с новой силой, Поттер стиснул зубы, чтобы не закричать.

— Наш Лорд жив и говорит с нами, — прошептал профессор, — и он жаждет твоей смерти.

— Кольцо? — Гарри оторвал взгляд от перстня, взглянув на Квирелла и думая о том, что Велиар, похоже, здесь не единственный умалишенный. — Что может это кольцо?

— С удовольствием бы тебе рассказал, да времени мало, — печально вздохнул Гравис, поднимая волшебную палочку, — сладких снов, Гарри, приятно было…

Что-то со свистом рассекло воздух, и Шакал, вскрикнув, схватился рукой за голову. Неожиданно из тени деревьев на волшебников, словно рой огромных взбешенных пчел, обрушился град камней. Они кружили в воздухе, снова и снова атакуя противников и не давая им разглядеть нападающего. Гарри заметил, как Квирелл выронил его волшебную палочку, и бросился за ней, когда одновременно произошло сразу несколько событий. Гравис вдруг прокричал какое-то заклинание, послышался вскрик и звук падающего тела, в это же мгновение все камни безжизненно опустились на землю, а пальцы Гарри сомкнулись на рукояти палочки.

— Петрификус Тоталус! — крикнул он и обездвиженный Квирелл ничком рухнул в снег, Гарри круто развернулся, одновременно поднимая волшебную палочку, и замер, так и не проронив ни звука.

Прямо напротив него стоял Велиар, крепко сжимая локоть Тома и прижав к его горлу свою волшебную палочку.

— Смотри-ка, какие у нас гости, — весело пропел он, — как думаешь, Гарри, я смогу отрезать его голову с этого расстояния?

Поттер мгновенно понял намек, опуская оружие.

— Выбрось ее, — коротко велел Гравис, — она тебе все равно уже не пригодится.

Поттер послушно отбросил волшебную палочку в сторону.

— Отпустите его, — тихо сказал он.

— Ой, я бы с радостью, — нарочито печально вздохнул Шакал, — но мне так нравится убивать… ничего не могу с собой поделать, — он извиняющее улыбнулся Гарри. — Надеюсь, ты не в обиде.

— Зачем? — выдохнул Гарри, чувствуя, как тело содрогается от злости и страха. — За что?

Арчер тяжело дышал, неотрывно глядя на лучшего друга, и пытался что-то сказать, но ему никак не удавалось сделать достаточно глубокий вдох.

— Да просто так, — Гравис пожал плечами и быстро направил на Квирелла волшебную палочку, освобождая того от заклятия Гарри. Профессор тут же поднялся на ноги и в два шага приблизился к Поттеру, с силой ударив того в живот.

— Чертов щенок будет умирать долго и мучительно, — выплюнул он.

— Квиринус, просто смирись, что ты слабак, — засмеялся Велиар, возвращаясь к своей обманчиво доброжелательной манере общения. — Мальчишка уже второй раз делает из тебя дурака.

Гарри, который от удара снова упал на колени, согнувшись пополам от боли, поднял голову, смерив Грависа яростным взглядом. Ему вдруг стало все равно, что случится с ним, но Том… он не должен был быть здесь, не должен был пострадать из-за него.

— Делайте со мной все, что хотите, — выдохнул он, — но отпустите его! Он слизеринец, чистокровный! Разве вы убиваете чистокровных волшебников?

— Чистокровный? — заинтересовался Гравис, бросив вопросительный взгляд на Квирелла.

— Сирота из приюта, — презрительно фыркнул тот, — ни имени, ни титула. Поговаривают, что он потомок чистокровной семьи, но я не верю этому. Сопляк не представляет никакой ценности.

Том зашипел, словно рассерженная змея, прожигая профессора яростным взглядом.

— Чертовы трусы, — слова друга больше походили на рычание, — слабовольные ничтожества, ваших мозгов только и хватило на то, чтобы заманить в лес одиннадцатилетнего мальчишку? И вы гордитесь этим? Да вы хуже отбросов, — надменно бросил он, — наверное, ваш покойный лорд здорово поднял свою самооценку, наблюдая за такими слабаками, как вы! Неудивительно, что на вашем фоне он казался сильнейшим волшебником!

Квирелл со злобным воплем бросился на Арчера, но тут же был остановлен Велиаром.

— Тише, тише, — бархатным голосом мурлыкнул он, разглядывая Тома. — Какой гордый и дерзкий мальчик, — его губы скривились в кровожадной ухмылке, — мне будет приятно убивать тебя.

У Гарри перехватило дыхание. За долю секунды он вдруг понял, что сейчас на его глазах умрет лучший друг, понял, что им никто не поможет, что они слабы и беззащитны перед этими волшебниками. Весь мир, который Поттер так старательно строил вокруг себя, начинал рушиться и превращаться в хаос. Их с Томом мечты, их уютное будущее, их жизнь — все это в одночасье было осквернено и испорчено, растоптано в угоду никому не нужным идеалам, амбициям и жестокости. Гарри задыхался, казалось, его кровь вскипела, распространяя нестерпимую боль по всему телу. Нечто огромное и незримое выворачивало его суставы. Он пытался закричать, но с его губ не срывалось ни звука, он не мог вдохнуть и не мог выдохнуть, легкие горели так, что перед глазами поплыли круги. Гарри прижал руки к груди, ему казалось, словно из него, ломая ребра и разрывая кожу, бесконечным, яростным потоком вырывается что-то огромное и неудержимое. Его тело выгнулось от боли, и Гарри смог, наконец, закричать.

Никто даже не понял, что произошло, но в тот миг, когда с губ Поттера сорвался крик, над поляной пронесся порыв леденяще холодного ветра, невидимая сила сбила с ног старших волшебников, окутала их снежным вихрем и подняла в воздух. Казалось, ветер обезумел и словно дикий зверь метался из стороны в сторону, стремясь разрушить, изувечить и уничтожить все, что попадалось на его пути. Деревья, что стояли вблизи, прогнулись под напором неуправляемой магии, которая все больше и больше походила на ураган, это длилось не больше пары минут и стихло, как только Гарри, обессилев, потерял сознание. Том, успевший укрыться от внезапной стихии, бросился к другу, пока враги приходили в себя.

— Гарри, — он встряхнул лежащего на земле Поттера, схватив его за грудки, — давай же! Очнись, быстрее! Гарри!!!

Поттер медленно открыл глаза, устремив на друга расфокусированный затуманенный взгляд.

— Том, — еле слышно выдохнул он, — уходи…

— Идиот! Куда я пойду без тебя? — он снова встряхнул его, заставляя сесть. — Ну же! Вставай!

Он понимал, что все тщетно, на друга было больно смотреть. Гарри был страшно бледен и слаб, словно жизнь постепенно покидала его, ему не хватало сил даже держать глаза открытыми, о том, чтобы бежать, и речи не было. Арчер был в отчаянии. Кажется, ураган унес его палочку, и теперь ему даже нечего было противопоставить двум волшебникам, которые готовы были убить и его, и Гарри.

— Болван! — от страха и безысходности он перешел на крик. — На кой черт нужно было устраивать это представление?! Чего ты добился, Мордред тебя раздери?! Ну вставай, Гарри! Ну пожалуйста!

— Очень трогательно, — Том вздрогнул, насмешливый голос за его спиной прозвучал очень близко. Арчер заметил, что Гарри усилием воли открыл глаза, в немой мольбе глядя на друга.

— И не мечтай, — прошипел Том, — я тебя тут не брошу. Мы же поклялись!

Он не услышал заклинания, его просто отбросило от Гарри, и Том с силой врезался спиной в ствол дерева. С земли поднялись вихри снега, сплетаясь и трансформируясь в прочную веревку, которая обвилась вокруг тела, крепко привязав его к дереву. С мрачной безысходностью Арчер наблюдал, как Велиар приближается к его лучшему другу, и понимал, что он совершенно бессилен.

«Мы умрем здесь», — в отчаянии подумал он.

Гарри слышал шаги приближающегося к нему волшебника и почувствовал, как его, схватив за грудки, рывком ставят на ноги, но ему было так плохо, что он даже не удосужился взглянуть на того, кто это сделал. Его била сильная дрожь, а во всем теле была ужасная слабость, словно его вмиг покинули все жизненные силы. Он не сразу понял, что его куда-то тащат, и лишь когда его тело крепко обвили веревки, прижав к стволу дерева, решил все же открыть глаза. Прямо напротив стоял Велиар, разглядывая его странным оценивающим взглядом, словно вдруг увидел в нем то, чего не видел раньше.

— Признаюсь, такого я не ожидал, — тихо сказал он, Поттер заметил несколько ушибов и ссадин на лице Грависа, теперь он не выглядел так властно и самоуверенно. Гарри вдруг показалось, что он напуган. — Ты гораздо интереснее, чем я думал, Гарри, гораздо интереснее, — Шакал вдруг улыбнулся. — Поэтому, я передумал тебя убивать.

— Что?! — к ним стремительно приблизился Квирелл, он выглядел еще более жалко, чем Велиар, все лицо профессора покрывали ссадины и кровоподтеки, нижняя губа была рассечена, а правый глаз залит кровью. — Ты говорил, что мы покончим со щенком! Посмотри, что он сделал со мной! — голос профессора сорвался на визг. — Отойди, Гравис! Я сам прикончу гаденыша.

— Квиринус, — мягко оборвал его Шакал, продолжая смотреть на Гарри, в ледяных глазах вспыхнул странный огонь, — ты нашел то, что искал?

— Что? — опешил Квирелл.

— Хогвартс, — спокойно пояснил он, — ты нашел там то, что нам нужно?

— Да.

— Где?

Послышался шорох ткани и профессор выудил из складок мантии небольшой мешочек, демонстрируя его Велиару.

— Твоя миссия завершена?

— Если ты о Хогвартсе, то да, осталось разобраться с мальчишкой и…

— Прекрасно.

Гравис резко развернулся на каблуках, его палочка со свистом рассекла воздух, но с губ не сорвалось ни единого слова. Квирелл остался стоять на месте, глядя на волшебника потускневшим, остекленевшим взглядом. С каким-то отстраненным безразличием Гарри наблюдал за тем, как голова профессора начала медленно крениться в сторону, а по его горлу потекли тонкие струйки крови.

«Так вот как выглядит смерть», — подумал он, глядя, как обезглавленное тело Квирелла мешком падает на землю. Велиар отшвырнул ногой подкатившуюся к нему голову, подошел к мертвому профессору, и снял с его пальца перстень. Подобрав валяющийся на земле мешок, Гравис бросил в него кольцо и обернулся к Гарри. На поляне повисла звенящая тишина.

— Я мечтал об этом уже несколько месяцев, — с улыбкой сообщил он притихшему Поттеру. — Так о чем же я говорил? — он на мгновение задумался и вдруг просиял: — Ах, да! Я не буду убивать тебя, Гарри, мне вдруг стало любопытно взглянуть на тебя через несколько лет. Жалко губить такой потенциал, — он ухмыльнулся. — Я даже помогу тебе… так сказать, дам пару уроков. Ведь мы хотим воспитать настоящего героя, — он вытащил из внутреннего кармана мантии обоюдно острый кинжал, положив его на ладонь. В душе Гарри зародились плохие предчувствия, когда оружие плавно поднялось в воздух, зависнув в паре сантиметрах от руки Грависа. Шакал отступил в сторону, и Поттер увидел Тома. Его друг, так же как и он сам, был привязан к дереву прямо напротив него и с подозрением наблюдал за Грависом. В его глазах читалось плохо скрываемое беспокойство.

-— Надеюсь, Гарри, ты оценишь мой урок и надолго запомнишь его, ведь он будет далеко не единственным в твоей жизни, — заговорил Велиар, по его лицу расползалась предвкушающая ухмылка. — Ты ведь слышал о том, что настоящему воину нужно воспитывать силу духа? — Гарри и Том, не отрываясь, смотрели на кинжал, который, словно стрелка компаса, медленно вращался в воздухе. — И ничто не воспитывает силу духа лучше, чем потеря близкого человека, — острие кинжала замерло, указывая на Арчера, у Поттера перехватило дыхание, друзья на мгновение встретились взглядами, у обоих в глазах замер ужас.

— Гарри… — кинжал сорвался с места, стремительно приближаясь к Тому.

— Нет!!! — мальчик даже не успел осознать происходящее, когда острое лезвие глубоко вонзилось в грудь Арчера. — Нет, нет, нет, нет, — повторял Поттер, пытаясь вырваться из пут, не желая признавать всю безвыходность ситуации. — Зачем? Зачем??? — он в отчаянии смотрел на Велиара.

— Смотри, как он умирает, Гарри, — улыбался тот, — он умирает из-за тебя, и только ты будешь виноват в его смерти, разве это не прекрасно?

Поттеру хотелось кричать, хотелось вырваться и убить этого человека, хотелось возмездия, но все, что он мог, это смотреть, задыхаясь от собственного бессилия.

— До встречи, Гарри, — Гравис подошел к теряющему сознание Тому и рывком вытащил из его груди кинжал, заставив того вскрикнуть от боли, — я с нетерпением жду новой встречи.

Махнув на прощание рукой, Велиар достал из кармана какой-то предмет и исчез с тихим хлопком. Теперь они остались совсем одни. Вокруг, кружась на ветру, падал снег, а с неба на погруженную во мрак землю безучастно смотрел месяц. Волшебные огни, окружавшие поляну, медленно гасли, оставляя двух мальчиков в полной темноте. До боли закусив губу, Гарри снова и снова пытался освободиться, силы покидали и душу все больше и больше затапливала безысходность. Он не желал сдаваться, не желал верить, что напротив него, истекая кровью, умирает его лучший друг, не понимал, за что их обрекли на эти страдания. Единственное, что он знал точно, это то, что он будет бороться до конца, что он скорее умрет, чем допустит гибель Тома.

«Ни за что не сдамся», — твердил он про себя.

По телу прокатилась волна жара, и Поттер задохнулся от боли, словно его вдруг объяли языки пламени. Каждой клеточкой он чувствовал, как из него вырываются остатки той дикой бесконтрольной силы, сжигая ненавистные веревки. Закрыв глаза, он стиснул зубы, стараясь сдержать рвущийся наружу крик и рванулся вперед. Обвивающие его тело веревки с тихим звоном, похожим на звук разбитого стекла, рассыпались на части, и Гарри, не удержавшись на ногах, упал на колени, упираясь руками в землю и чувствуя, как отступает боль. Мгновение он не мог ни пошевелиться, ни вдохнуть, затем, собрав остатки сил, медленно поднялся на ноги и, спотыкаясь на каждом шагу, побрел в сторону друга, перешагнув через тело Квирелла, словно это была валяющаяся под ногами коряга. Он даже не взглянул на оставшийся позади труп и остановился только когда заметил свою волшебную палочку, валяющуюся на земле. Взяв ее в руки, он подошел к Тому, который, потеряв сознание, безвольно повис на веревках. Взмахнув палочкой, он шепнул простое режущее заклинание, и веревки исчезли, снова превращаясь в снег из которого были созданы. Арчер, потеряв опору, начал падать вперед. Подхватив его под руки, Гарри осторожно уложил его на землю и, обессилев, упал рядом с ним на колени, испуганно вглядываясь в бледное лицо друга. Одно жуткое мгновение ему казалось, что он опоздал, и Том уже не дышит, но вот с его губ сорвался слабый стон, и Гарри облегченно выдохнул.

— Сейчас, сейчас все будет хорошо, — шептал он, распахивая окровавленную мантию друга, — я тебя вытащу, потерпи, не умирай только, — Поттер продолжал что-то говорить тихим сбивчивым шепотом, расстегивая рубашку Тома, по которой расползалось темно-красное пятно крови. Зажав рану, Гарри с трудом сглотнул, глядя на собственные руки, испачканные кровью лучшего друга, ему казалось, что это мгновение навсегда останется в его памяти и станет его нескончаемым кошмаром. Секунды превращались в вечность, Поттер всё ещё сидел возле Тома, пытаясь остановить кровотечение, забыв о собственной боли и слабости, и не зная, что делать. Все заклинания, все способы оказания первой помощи, которые он вычитал в книгах по целительству, вылетели у него из головы, и все, что ему оставалось, это снова и снова твердить, что все будет хорошо, что они смогут выбраться отсюда. Только бы не слышать пугающей тишины, давящей на слух, только бы не думать о том, как он беззащитен и слаб. Гарри зашипел, чувствуя, как в глубине души клубками свивается злость.

«Какого черта, — раздраженно подумал он, — я волшебник или кто? Неужели я совсем ничего не могу?! Чушь! Мы ведь можем все! Мое бессилие это просто трусость!»

Он поднял с земли волшебную палочку и прошептал первое пришедшее в голову заклинание. Оно было чем-то вроде магического жгута и должно было на время остановить кровь и закрыть рану. Снова и снова Гарри повторял заклинание, пока, наконец, не увидел, как края раны постепенно стягиваются, замедляя кровотечение. Приободренный небольшим успехом, он с помощью режущего заклинания отделил край собственной мантии и, завернув в него снег, приложил к ране Арчера, надеясь, что это сможет облегчить боль друга.

Поднявшись на ноги, Гарри огляделся, ища что-то, что можно будет использовать, как носилки… его взгляд упал на раскидистую ель… или сани. Прихрамывая, он подошел ближе и принялся собирать с земли поломанные ветки, которые осыпались во время магического урагана. Спустя несколько минут, у него было готово импровизированное ложе, на которое он с помощью левитации осторожно уложил друга. Все эти манипуляции отняли последние силы, и Гарри, привалившись спиной к стволу дерева, сделал несколько глубоких вдохов, не позволяя себе упасть. Опустив взгляд, Поттер заметил валяющуюся у его ног волшебную палочку друга и, подняв ее, убрал к себе в карман.

Он понимал, что им нельзя оставаться на месте, нужно было уходить с поляны, здесь было слишком много крови, которая могла привлечь обитателей Запретного леса. Но он даже не знал, куда идти, вокруг был лишь лес, темнота и снегопад.

— Компас, — сипло прошептал Гарри, разглядывая свою волшебную палочку, — мне нужен компас.

Стараясь не отвлекаться на собственный страх, Поттер положил палочку на ладонь, как показывал им Флитвик на одном из уроков, и прошептал заклинание.

— Давай же, — нетерпеливо сказал он, — покажи мне, где Хогвартс!

Словно в ответ на его слова, неподвижная до этого момента палочка начала медленно вращаться, пока не замерла, указывая на север. С трудом переставляя ноги, Гарри подошел к Тому и ухватился за основание еловой ветви. Умом он понимал, что у него не хватит сил тащить друга в одиночку, но, не желая признавать этого, Гарри продолжал упрямо тянуть ветви с лежащим на них Томом за собой, пока импровизированные сани не сдвинулись с места.

Он не знал, сколько уже идет, увязая в снегу, не знал, сколько еще осталось, он просто продолжал твердить самому себе, что скоро они доберутся до школы, что, возможно, кто-то уже ищет их и непременно найдет, что силы не оставят его, и он не упадет на землю. Ладони саднили и болели от шершавой коры еловой ветки, правая нога онемела и почти не слушалась его, а голова раскалывалась на части от усталости и напряжения, но он продолжал идти вперед, зная, что жизнь Тома висит на волоске. Мелькнувший впереди серебристый силуэт заставил его остановиться и опасливо оглядеться. Гарри не мог разглядеть, что именно привлекло его внимание, но это определенно был не человек. Вокруг было тихо. Он не слышал ни шагов, ни дыхания, только смутное предчувствие, что рядом что-то есть. Помедлив, Поттер пошел вперед, держа палочку наготове, как вдруг из-за деревьев ему навстречу выступил силуэт белоснежного зверя. Гарри замер, гадая, что это может быть. От животного исходило серебристое сияние, словно это был призрак, очень медленно и бесшумно существо приблизилось к Поттеру, пока он, наконец, не понял, что это была некрупная лань. Некоторое время она неподвижно стояла рядом, затем повела ушами, словно прислушиваясь к чему-то, и, развернувшись, направилась прочь.

— Постой! — хрипло позвал Гарри, ослепленный безумной надеждой, что животное поможет ему. — Не уходи!

Лань остановилась и, повернув голову, посмотрела на мальчика, словно призывала его идти за ней. Не веря собственной удаче, Поттер пошел вперед за удивительным зверем, забыв про боль и усталость, молясь всем богам о том, чтобы выбраться из проклятого леса. Они шли еще какое-то время, Гарри спешил, боясь потерять лань из вида, как вдруг она просто бесследно растворилась в воздухе.

— Нет, — в отчаянии прошептал Поттер, — нет, ну где же ты?! — он упал на колени, чувствуя, как по щекам потекли слезы. — Вернись же!!!

Он со злостью ударил кулаком по земле и на четвереньках подполз к Тому. Поттер больше не мог идти, ему нужно было немного отдохнуть. Совсем чуть-чуть. Усевшись рядом с другом, он чуть приподнял его, прислонив к себе и приобняв за плечи, надеясь, что так они хотя бы не замерзнут.

Стремительно приближающиеся шаги он услышал не сразу, только в панике выхватил волшебную палочку, увидев, как из-за дерева показалась высокая фигура, направляющаяся к ним. У Гарри все плыло перед глазами, он даже не видел лица бегущего к нему человека, крепче прижимая к себе друга, он направил на незнакомца волшебную палочку.

— Не подходите! — крикнул он, хотя понимал, что уже ни с кем не сможет справиться.

Но вдруг человек остановился в нескольких шагах от него и заговорил.

— Поттер? Поттер, успокойтесь, вы уже в безопасности.

Голос был таким знакомым, но Гарри никак не мог понять, кому он принадлежит.

— П-профессор Снейп? — неуверенно прошептал он.

— Да-да, опустите палочку, — Снейп шагнул ближе, и Поттер облегченно выдохнул, увидев, наконец, его лицо.

— Профессор, — радостно повторил он, из ослабевших пальцев выпала волшебная палочка, и Гарри, слабо улыбнувшись, позволил себе потерять сознание.

Прим.//

(1) Лорвенсон — в английском варианте Lorvenson, производная от Lorvin — Лорвин son — сын. Виви не называл братьев Гравис по именам, предпочитая обращаться к ним как к сыновьям Лорвина.

(2) Велиар — библейское название темной космической силы, олицетворяющей зло.