Подмастерье и Некромант (гет)

Она лежала, обхватив его за талию, её левая нога была перекинута через его ногу, рука вытянулась на его груди, а голова удобно устроилась на сгибе его руки. Словно она хотела убедиться, что он не исчезнет. Львиная грива, которую она называла волосами, накрывала его со всех сторон. Ему даже не нужно было наклонять голову, чтобы вдохнуть её аромат. Вербена, и она снова воспользовалась маггловским аналогом своего лосьона для купания.

Все его тело ныло внутри и снаружи. Его разум… Он вспомнил одно из высказываний Дамблдора, которые тот так любил:

«Для высокоорганизованного разума смерть — всего лишь очередное удивительное приключение».

Поговорка, ошибочная на очень многих уровнях. Но в ней был термин «высокоорганизованный», который не давал ему покоя сегодня утром. Его рука обвилась вокруг худеньких плеч Гермионы. Ладонь погрузилась в её пышные кудри, играя с непослушными прядками до тех пор, пока кончики его пальцев не отыскали нежный изгиб её шеи.

Северус почувствовал, как умаляющая его достоинство улыбка подернула уголки его рта. «Высокоорганизованный» и «влюбленный» были взаимоисключающими понятиями. Он видел достаточно влюбленных пар на протяжении многих лет, чтобы познать эту истину. И… он помнил, как это ощущалось. Отдаленно. Из дней, давно ушедших, и никогда полностью не забытых. Но он понял, что воспоминания изменились. То, как ты нежно вспоминаешь мерцающее пламя тонкой свечи, с удобством устроившись у камина, завороженный ревущим огнем. Он нахмурился. Оказалось, даже в его возрасте нельзя быть защищенным от некоей сентиментальности, когда влюблен.

Его пальцы случайно добрели до виска Гермионы, смахивая кудри, чтобы добраться до её чувствительной кожи. Она вздохнула от прикосновения его губ и придвинулась ближе, прижимаясь к нему своими изгибами, в то время как её рука скользнула в его пижаму.

— Доброе утро, — промурлыкала она. Её голос был гортанным и хриплым ото сна.

Он тут же мысленно проклял себя. Она была измучена, ему следовало позволить ей проснуться самой. Но прежде чем ему представилась возможность что-нибудь сказать, её рука осторожно поползла вниз. Из её глаз даже исчезла сонливость, когда он стал наблюдать за ней. Вместо этого они начали светиться янтарным огнем.

…желание…страсть…любовь…

Он притянул её на себя сверху, обрамляя ладонями любимое лицо. Пальцем он обвел её губы. Широкий, благородный рот, нижняя губа отчетливо полнее. На этот раз она не втянула её, а слегка приоткрыла губы от его прикосновения.

Он немного приподнял голову. Она наклонилась вниз. Их губы встретились.

* * *

— Как ты себя чувствуешь сейчас? — спросила Гермиона после, снова цепляясь за его бок, словно лохматый человек-репейник.

— Не так уж плохо теперь, — промурлыкал Северус, хотя ощущал себя совершенно измотанным. Остаток боли в заново срощенных костях, наряду с мучительным нытьем разнообразных синяков и разрывов усиливался от равномерной пульсации до непрерывной агонии. Но он не чувствовал себя плохо. Он был слишком… мужчина заморгал. Счастлив? Эта мысль казалась такой необычной. Но он полагал, что нечто в этом роде он и испытывал. В безопасности. В некотором смысле. Дома, с женщиной, которая любила его. С женщиной, которую любил он.

Гермиона приподнялась на правом локте и посмотрела на него. Она больше не колебалась, прежде чем прикоснуться к нему, а просто поднесла свою ладонь к его щеке. Нежно она вела кончиками пальцев по его лицу. Её прикосновение было бесконечно ласковым, когда она разгладила морщины боли, которые, как он знал, заключали в скобки его рот.

— Лжец, — сказала она тихо. Затем соскользнула с одеял и обогнула кровать. — Здесь еще достаточно обезболивающего зелья на хорошую дозу, — Гермиона искоса взглянула на банки с бальзамом от ушибов и Солнечной мазью, предназначенной для разрывов, а также… внутренних повреждений. — Я могла бы сходить через камин к Поппи и принести еще.

— Надеюсь, ты оденешься, прежде чем сделаешь это, — прокомментировал он.

Гермиона шаловливо усмехнулась, глядя на него. Одетая лишь в голую кожу и кудри — буйное облако вокруг её головы, укрощенный треугольник над вершиной бедер — она очень походила на бесенка: озорного и необузданного.

— Возможно. Хотя Поппи и раньше видела меня голой, и так я бы быстрее вернулась к тебе в постель, без лишней суеты.

— В таком случае, попроси у неё еще и зелье от кашля, таким образом, мы заранее сможем начать лечить твою начинающуюся пневмонию.

* * *

Гарри нахмурился, когда ноги сами привели его к кабинету Драко. Когда это Хорек стал одним из тех, к кому он через день заворачивал, как к другу и наперснику в конце рабочего дня?

Прежде чем он успел постучать, спокойный голос Драко уже звал его:

— Я почти готов — заходи, Поттер.

Он ввалился в комнату и бросился в кресло для посетителей. Драко еще мгновение оставался скрытым за шатающейся стопкой пергаментов, которые левитировались к большому стеллажу с квадратными отделениями, обозначенными согласно различным отделам Департамента Обеспечения Магического Правопорядка.

— Ну как, твоя начальница приняла разочарование? — спросил Гарри, наблюдая за тем, как Драко разделяет результаты своей дневной работы по соответствующим ячейкам.

Свиток завис в воздухе и начал нервно дрожать, когда Драко повернулся к Гарри.

— Именно так, — сказал Драко, наконец. — Ты думал, что Амбридж побагровеет от злости из-за помилования, верно? Но нет. Она ведет себя так, словно её не волнует, что Снейп теперь навеки для неё недосягаем. Но она все еще торжествует, что одержала над тобой победу в суде.

— Все чудесатее и чудесатее, — прокомментировал Гарри, лениво потирая свой шрам. — Собака в ночное время не делала ничего. Мне это не нравится.

— Тебе и твоим маггловским цитатам, — закатил глаза Драко, но в его голосе не было злобы. — Как насчет того, чтобы немного выпить в «Дырявом Котле»?

— Ты просто хочешь пофлиртовать с Ханной, — обвинил его Гарри.

Драко без зазрения совести ухмыльнулся.

— А если и так? Кроме того, Джинни тоже может там появиться, закончив в Пророке.

* * *

Примечание автора: Заголовок из «Алисы в Стране Чудес», конечно же, как и одна из цитат. Вторая цитата из Шерлока Холмса.