Подмастерье и Некромант (гет)

— На одно слово, пожалуйста.

Гермиона уже собиралась покинуть Большой Зал, направляясь на очередной урок Заклинаний. Профессор Флитвик заставлял её тренироваться в продвинутых движениях волшебной палочкой, используя для упражнений палочку такой же длины и веса, как и её собственная, но без магических сил. В настоящий момент девушка крайне сомневалась, что когда-нибудь достигнет достаточной сноровки, чтобы наскрести больше «Выше Ожидаемого» на Ж.А.Б.А.

А пальцы Снейпа были чрезвычайно ловки и проворны…

Гермиона начала рассматривать свои успехи в занятиях так, как в её воображении, оценил бы их он. И по какой-то причине ей казалось, что она никогда не дотягивала до его уровня.

— Да, профессор Макгонагалл?

— В мой кабинет, пожалуйста, следуйте за мной. Не волнуйтесь, это не займет много времени. На своем уроке вы окажетесь вовремя. Профессор Флитвик сказал мне, что пока очень доволен вашей работой.

— О, — щеки Гермионы довольно запылали.

Но настойчивый голос в глубине сознания критиковал: «Ты хочешь сказать, что это твое отбрасывание упражнения с палочкой в течение трех раз за сеанс и есть «Выше Ожидаемого»? В таком случае, даже не хочу знать, с чего же эти ожидания начинаются…».

Ворчащий «Бонни Принц Чарли» открыл вход в кабинет директрисы. Несколько мгновений спустя Гермиона уже смотрела на Макгонагалл через усыпанный бумагами стол с ножками в форме когтистых лап.

— Я провела утро в Мунго, — сказала Макгонагалл. Её голос звучал напряженно, а губы сжались в тонкую линию.

Незамедлительно во рту у Гермионы пересохло, а живот затрепетал от волнения:

— Как… Как профессор Снейп?

Вероятно, Макгонагалл заметила нетерпение Гермионы, предложив одну из своих редких мимолетных улыбок:

— Я обнаружила, что ему гораздо лучше — по крайней мере, что касается его физического здоровья. Кажется, на данный момент, удача на нашей стороне: логопед, которого вы посоветовали Мюриель… Лойс Петрел — мать одной из наших будущих первокурсниц.

— В самом деле? — воскликнула Гермиона. — Я и не догадывалась, что Алина — ведьма!

— Вы знаете ребенка?

— Не очень хорошо, директор. На каникулах я привыкла время от времени встречаться с моей мамой в больнице за обедом, и иногда, когда у миссис Петрел не было няни для Алины, она брала её с собой в больницу — у них там есть услуги по уходу за детьми работников, хотя, на самом деле, они были предусмотрены для детей младшего возраста. Помню, Алина всегда была очень активной.

— Ах. Что ж, благодаря счастливым обстоятельствам, что Алина — волшебница, Мюриель Магворт смогла обратиться к миссис Петрел относительно вашего предложения о речевой терапии.

— Конечно! — воскликнула Гермиона. — Поскольку её дочь — волшебница, нет необходимости подвергать её Забвению!

Макгонагалл кивнула.

— Миссис Петрел согласилась принять профессора Снейпа на лечение. Полагаю, они встречались раз в день на прошлой неделе.

— О, это чудесные новости! У него есть какие-нибудь успехи?

— Сейчас он выражается вполне… отчетливо, — сказала Макгонагалл сухим тоном, означавшим, что Снейп говорил ей отнюдь не любезности. — Однако не совсем так, как до нападения. Вы сможете увидеть сами. Вы можете трансгрессировать в Мунго сегодня днем после занятий с профессором Флитвиком.

Директриса откашлялась и бросила на Гермиону полный сочувствия взгляд.

— Миссис Петрел тоже там будет сегодня. Ей рассказали о ситуации с вашими родителями. Поэтому… при желании вы можете говорить с ней открыто.

У Гермионы перехватило дыхание, словно её ударили в живот.

Она старалась не думать о своих родителях. Это была не её вина. Она не могла знать, что Министерство набросило не выявляемые защитные заклинания на её родителей. Она не могла знать, что эти редкие защитные заклятия столкнутся с наложенными ею Чарами Памяти ещё более худшим образом, чем Бодроперцовое зелье реагирует с Сывороткой Правды. Она не могла об этом знать. Поэтому это была не её вина.

По крайней мере, она знала, что её родители живы. И счастливы. Даже если они никогда не вспомнят, что у них когда-то была дочь.

— Спасибо, — сказала Гермиона, наконец. — Я лучше пойду сейчас на урок.

* * *

— Мисс Грейнджер, — проворчал Снейп, когда она вошла в комнату, и скривился так, словно неожиданно куснул печенья из коры хинного дерева (прим. пер. обладает очень горьким вкусом).

Макгонагалл была права. Его голос очень изменился. Больше не вкрадчивый и спокойный, модулированный и выразительный, он был сейчас отрывистым, хриплым и резким.

Но зато он снова заговорил.

— Профессор Снейп… как хорошо снова слышать ваш голос! — улыбнулась она ему, охваченная облегчением.

Услышав её слова, он фыркнул, слабо и невыразительно, совсем не как её бывший учитель зельеварения.

— Могу я присесть?

Он не стал отвечать, лишь изогнув черную бровь и указав на стул слабым движением левой руки. Будто хотел сказать: «Поскольку я не могу вас выставить из этой комнаты лично, что ж, вы можете сесть».

Гермиона опустилась на стул. По пути в комнату она размышляла о вещах, которые могла бы рассказать ему — возможно, предоставить ему новости о других членах Ордена? Или о том, как восстановили Хогвартс? Что она собирается сдавать скоро Ж.А.Б.А., и что работает над проектом по зельеварению?

Но сейчас, когда она сидела возле его постели, все её планы, казалось, выветрились из головы. Остались смущение, опасение и сумбурные, болезненные вопросы, которые она задать ему не могла.

— Мисс Грейнджер, — проскрежетал Снейп едва слышно. — Я слышал… что должен, — его голос надломился от боли, когда он перенапрягся, чтобы подчеркнуть слово, — … поблагодарить вас … еще раз… На… этот раз…за идею терапии для… восстановления моей способности к речи.

С бьющимся сердцем Гермиона встретила его взгляд. Его глаза были унылы, а лицо лишено всякого выражения.

— Я рада, что это работает, — тихо сказала она.

Снейп закрыл глаза.

«А я нет».