Подмастерье и Некромант (гет)

— Эльф! — прорычал Северус, не веря своим глазам. — Что ты наделала?

— Боже мой, — выдохнула Гермиона. — Рождественская елка с настоящими свечами. И гирлянды из остролиста вокруг каминной полки. И чулки для подарков! Смотри, один зеленый и серебряный, а другой золотой и красный! — Она осмелилась захихикать. — И… О, Северус! Смотри, вверху! Омела! Теперь ты обязан поцеловать меня!

Северус опустил глаза на молодую, полную восторга женщину в его тусклой гостиной, заметив ее светящиеся карие глаза, щеки, все еще красные от холодного ветра, и непослушные локоны. Каким-то образом его левая рука переместилась на ее спину, а пальцы другой нежно погладили ее по щеке, а потом спустились к упрямому подбородку, чтобы приподнять его...

Ее губы оказались мягкими, теплыми и жаждущими.

На мгновение они оба расслабились, соприкоснувшись в нежном поцелуе. Потом он прижался ней сильнее и стал ласкать ее губы своими, дразня их языком — только для того, чтобы почувствовать ее желание. Руки Гермионы обвились вокруг шеи Северуса, жадно притягивая его ближе. Когда она открыла рот, приглашая его и дразня языком, Северус не нуждался в легилименции, чтобы чувствовать ее голод, такой же, как и его собственный.

Когда они оторвались друг от друга, тяжело дыша и еще больше раскрасневшись, Северус едва мог вспомнить, зачем он вызвал домового эльфа, который очень старался сделать вид, будто его тут нет.

— Хозяин профессор Снейп звал Винки, сэр?

Гермиона улыбнулась. В ее карих глазах теплым янтарным блеском отражалось счастье. Она опустилась перед эльфийкой на колени и торжественно протянула ей руку.

— Большое спасибо, Винки, — тихо произнесла она. — Это очень красиво.

Крохотная эльфийка с подозрением уставилась на Гермиону, и Северус вспомнил, что подростком его жена боролась за свободу домашних эльфов.

— Вы не хотеть дать Винки одежду, правда? — спросила домовушка. Потом ее лицо сморщилось. Крупные слезы покатились по ее щекам. — Я забыть,— прошептала Винки. — Вы не можете дать Винки одежду. Винки потерянный эльф. Без… без… без до… дома. И-и-и без се… семьи.

Гермиона подняла голову и встретилась взглядом с Северусом. Он увидел вопрос в ее глазах.

— Я думал, что ты хотела освободить всех домовых эльфов, — сказал он угрюмо.

Она вздохнула, и тепло исчезло из ее глаз.

— Хотела. И до сих пор хочу. Или, по крайней мере, хочу увидеть, что с ними хорошо обращаются. И с уважением. Но… теперь я знаю, каково это — потерять семью. — Он знал, что она говорит не только о своих родителях. — И я… — она раздраженно фыркнула и закатила глаза. — Я должна признать, что рассмотрела не все факты перед тем, как организовать ГАВНЭ.

Гермиона посмотрела на Винки, терпеливо ожидавшую решения своих временных хозяев. Северус чувствовал себя неловко. Эльфийка напомнила ему потерянного щенка, который не знал, чего ожидать — побои или вкусняшку.

— Как это работает? — тихо спросила Гермиона. — Ты знаешь? Будет ли Минерва возражать?

Он пожал плечами и покачал головой.

— Мне жаль, но я не знаю. Это не то, что случается слишком часто. — Потом он вздохнул, уступая неизбежному. «На самом деле, — подумал он, — идея не такая уж и плохая. Тогда кто-то будет рядом, чтобы заботиться о Гермионе, если я не…» — Минерва не будет возражать. В Хогвартсе живут сотни домашних эльфов, да и Винки на самом-то деле не школьный эльф, — он перевел взгляд на стоящее перед ним существо. — Винки, — мягко спросил он. — Как домашние эльфы обретают новый дом и новую семью?

Глаза Винки расширились.

— Потребность, — пискнула она. — Быть должна потребность. В доме и семье. И быть должна клятва. Клятва мага и клятва домового эльфа.

Северус выглядел удивленным. Он не ожидал, что для принятия домового эльфа нужно соблюсти и учесть так много церемоний и обстоятельств.

— Винки, как думаешь, нуждается ли этот дом и эта семья в домовом эльфе?

Это заставило эльфийку задуматься. Затем она выпрямилась, и магия зашипела вокруг нее. Винки склонила голову, и ее карие глаза сузились, когда она словно прислушалась к чему-то. Северус почувствовал глупое желание скопировать ее позу, чтобы узнать, что слышала Винки.

— Да, — произнесла, запнувшись, домовуха. — Нуждаться. Ужасно сильно нуждаться. Не хватать магии здесь, чтобы это место стать домом волшебника, — сказала она укоризненно, глядя на Северуса.

— Я…

Будь он проклят, если станет извиняться перед эльфом за состояние этого дома!

Уши домовухи дернулись, когда она задумчиво на него посмотрела.

— Да, — пикнула она, глядя на Северуса огромными, мягкими и грустными глазами. — Большая, большая потребность. Вы давать мне свою клятву, я давать вам свою, — настойчиво пропищала она. — И без одежды. Никогда.

Было приятно видеть, как Гермиона уставилась на Винки, остолбенев от решительности маленькой эльфийки.

Северус неловко откашлялся.

— Без одежды, — пообещал он. — Никогда, пока мы оба живы. — «Что может быть не так уж и долго, если говорить обо мне», — поправил он себя молча. — Тем не менее, — добавил Северус, — как ты относишься к жалованью в... э-э… два галлеона в неделю? И к выходному раз в две недели? Просто чтобы доставить удовольствие моей жене. Я думаю, что ты знаешь, как она... обеспокоена благосостоянием эльфов.

Домовуха что-то проворчала. Но, видимо, это не было отказом. Ее похожие на летучих мышей уши продолжали подергиваться, а нос, удивительно похожий по форме и цвету на помидор, задумчиво сморщился. Наконец Винки вздохнула и закатила глаза.

— Если это делать хозяйку счастливой, Винки счастлива. Хорошо. Винки будет домовым эльфом великому дому Снейпов и служить хозяину господину профессору и, — она засопела, — хозяйке госпоже подмастерью. Потом она выжидательно уставилась на него. — Хозяин господин профессор? Вы принимать клятву первым.