Severus (джен)

Спустя полчаса Северус мчался вниз по широкой парадной лестнице замка, перескакивая через одну, а иногда и две ступеньки, не чувствуя под собой ног. Казалось, за плечами выросли крылья, так что даже мысль о возможном падении просто не приходила ему в голову.

Его ожидало настоящее путешествие! Первое в жизни!

Маркиз сказал, что они поедут в Экс, а точнее в ту его часть, где живут волшебники, и пообещал, что после того, как будут куплены подарки для победителей Летнего турнира, можно будет заглянуть в интересующие его лавки! Перспектива увидеть своими глазами вещи, которыми пользуются маги — артефакты, книги заклинаний, самопишущие перья и летающие мётлы (Северус до сих пор не видел ни одной!) и, может быть, даже самые настоящие волшебные зелья, приводила его в экстатическое состояние. Радость не омрачало даже такое печальное обстоятельство, как отсутствие денег. Ну и что с того, что у него нет ни кната, зато он уже сегодня попадёт в мир магов и для этого не придётся ждать целых два года и поездки в Хогвартс! Действительно, день, начавшийся так неожиданно, обещал стать самым интересным в его до сих пор довольно-таки однообразной жизни!

Исполненный самых радужных перспектив, Северус преодолел последние ступеньки, выбежал во двор и... застыл от изумления.

Представляя себе во всех деталях предстоящее путешествие, он совершенно не задумывался над тем, на чём они поедут.

Он понятия не имел, каким образом предпочитают перемещаться современные волшебники, если не собираются пользоваться дымолётным порошком, портключом или аппарировать. А поскольку маркиз сказал, что по пути можно будет полюбоваться окрестностями, Северус сделал вывод, что ни один из этих способов сегодня использован не будет. Признаться, это его немного огорчило.

Совсем чуть-чуть, но, видимо, хозяин замка успел заметить, как омрачилось его лицо.

— Я уверен, тебе понравится поездка, — мягко сказал он, положив руку ему на плечо, и Северусу на мгновенье показалось, что в синих глазах заплясали весёлые искорки.

Возвращаясь в свою комнату под присмотром Трике, он постарался не гадать над этими словами и не ждать от самой дороги чего-то особенного. «Пусть даже это будет один из тех скрежещущих и дымящих железных уродцев, которые магглы гордо именуют автомобилями, — сказал себе Северус. — Дорога — это не главное».

Сеанс самовнушения помог, и, толкая тяжёлую входную дверь, он уже твёрдо решил покориться неизбежному, однако, вылетев на террасу, застыл как громом пораженный.

Перед высоким крыльцом стоял открытый лёгкий экипаж, в который была запряжена шестёрка очень рослых золотисто-рыжих коней. Но вовсе не лоснящиеся, сияющие на солнце спины, точеная гордая стать и ленивая грация удивительных созданий заставили его задохнуться от восхищения.

Проморгавшись и поспешно сжав невольно приоткрывшиеся губы, Северус медленно, как во сне, спустился по лестнице и только потом понял, что именно так его потрясло. Лошади были... крылатыми!

Как заворожённый, он сделал несколько шагов к ближайшей и встретил влажный озорной взгляд фиалкового глаза. Лошадь тихо фыркнула и, словно понимая, какое впечатление производит, медленно раскрыла бронзовое крыло. Затаив дыхание Северус смотрел и не мог насмотреться на сияющие в лучах солнца золотые перья, забыв обо всём на свете, как вдруг из-за спины послышался чей-то тихий смех.

Чувствуя, как щёки заливает краска смущения, он обернулся. За спиной, пряча в усах довольную усмешку, стоял старый Этьен.

— Хороши красавцы, верно?! — гордо объявил он. — У мессира Рене лучшие абраксанцы во Франции — это знают все! Но я считаю, — конюх понизил голос и доверительно наклонился к нему, — что таких крылатых коней и во всём мире не найти!

— Они просто... фантастические, — выдохнул наконец Северус, чувствуя, как по телу катится прохладная волна восторга и ужаса. — А мы на них... полетим? — озвучил он вертевшийся на языке вопрос, однако ответить ему Этьен уже не успел, так как на пороге появилась Амалия де Сен-Аман с маленькой Айллин, которую держала за руку, и конюх поспешно повернулся к хозяйке.

— Всё готово, госпожа, — сказал он с низким поклоном. — Экипаж в вашем распоряжении, ваши милости могут ехать.

— Хорошо, Этьен. Спасибо! — мягко откликнулась маркиза, легко спускаясь по лестнице. На ней было воздушное как облако нежно-сиреневое платье и шёлковая шляпка, отделанная лиловой лентой. Сойдя со ступеней, она привлекла к себе дочь, обняв её за плечи.

— Здравствуй, Северус, — тепло сказала она, и её серебристо-серые глаза засияли. — Ты ведь уже знаком с Айллин?

Хрупкая, одетая в точно такое же платье, как и мать, девочка несмело посмотрела на него.

— Доброе утро... Северус, — тихо пробормотала она и тут же смущенно отвела глаза.

— Да, мадам... — выпалил он, краснея ещё больше: — Доброе утро, мадам и... мисс Айллин!

Амалия улыбнулась.

— Нам будет приятно, если ты будешь звать нас по имени, — мягко сказала она и добавила: — Мы ведь собираемся стать друзьями, не так ли?

Потрясение, испытанное Северусом, затмило эмоции, которые вызвали в его душе золотые абраксанцы. Пытаясь вдохнуть, он приоткрыл рот, но, похоже, его тело забыло как дышать, а все мысли в один миг испарились из его головы.

Друзьями?!

Эта утончённая аристократка, родственница Малфоя и чистокровная волшебница предлагает ему — нищему полукровке, от которого с презрением отворачивались даже его соседи-магглы, свою... дружбу???

Это, должно быть, какая-то шутка!

Северус недоумённо переводил взгляд с маркизы на худенькое личико Айллин, пытаясь разглядеть хоть малейший знак насмешки или скрытой иронии, но... не находил. Серые глаза Амалии де Сен-Аман и светло-голубые её дочери смотрели на него серьёзно и просто.

— Я... — неуверенно начал он, сам не зная толком, что собирается сказать, — я... н-не знаю... Вы... говорите это... серьёзно? Вы хотите, чтобы...— его и без того негромкий голос с каждым словом становился всё тише и наконец сорвался.

Нет, он не мог... просто не мог произнести этого слова! Сейчас выяснится, что он ослышался, и эти изысканные дамы поднимут его на смех!

Однако наваждение не желало заканчиваться.

— Конечно серьёзно, — без тени улыбки подтвердила маркиза, наклоняясь к нему так, что их глаза оказались на одном уровне, а Северус уловил тонкий запах жасмина и роз. — Если ты этого тоже хочешь, — добавила она, устремляя на него тёплый взгляд. — Что касается нас с Айллин, мы были бы очень рады считать тебя нашим другом.

И снова повисла неловкая пауза.

Северус, смущённый и совершенно сбитый с толку, не знал, что и думать.

Маркиз, его жена и Айллин нравились ему, но... можно ли дружить с теми, кто настолько выше тебя по положению и богатству?

Этот вопрос беспокоил его и раньше. Например, размышляя над историей гадкого утёнка из сказки, Северус много раз приходил к одному и тому же выводу — не превратись тот волею фантазии сказочника-маггла в лебедя, белоснежные гордецы ни за что не приняли бы его в свою стаю. И вот то, что происходило сейчас, шло вразрез со всем тем, что он успел постичь из собственного жизненного опыта. Люди, принадлежащие к самому высшему кругу, предлагали ему свою дружбу... Как равному... Это... просто невероятно.

Северус на мгновенье зажмурился, потом открыл глаза и снова устремил испытующий взгляд на спокойно ожидавшую его ответа Амалию, а затем на Айллин. Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых он с изумлением увидел тревогу и волнение.

«Ей кажется, что я откажусь», — внезапно подумал он, вдруг осознав, что эти люди действительно предоставили ему возможность сказать «нет». У него на самом деле... есть выбор.

Осознание этого окончательно излечило его от немоты и придало такой уверенности, что развернув плечи, он сказал, стараясь, чтобы голос его звучал как можно спокойнее:

— Я тоже буду очень рад...

«...дружить с вами», — добавил он мысленно, но не осмелился произнести этих слов вслух. Где-то на задворках сознания маячила мрачная тень страха перед насмешками.

Однако оказалось, что и Амалия, и Айллин не стали над ним смеяться. Более того, они его прекрасно поняли.

— Вот и замечательно, — сказала маркиза, улыбаясь, и протянула тонкую тёплую руку, которую Северус осторожно пожал. А в глазах у Айллин вспыхнула такая неподдельная радость, что губы его сами собой расплылись в ответной улыбке, которую он, впрочем, засмущавшись, поспешил скрыть. — Ну, а теперь можно ехать!

Этьен помог хозяйке сесть в экипаж, затем подсадил Айллин, а когда потом подошёл и к нему, Северус поспешил вскарабкаться самостоятельно, заметив, как конюх прячет в усах лукавую усмешку.

Не успели они устроиться на удобных бархатных сиденьях, откуда ни возьмись, появился высокий хмурый кучер в белоснежной ливрее, вскочил на своё возвышение впереди, взмахнул кнутом, свистнул, и золотые кони сорвались с места, словно подхваченные ветром.

* * *

Несмотря на то что Северус никогда не аппарировал, не путешествовал по каминной сети, а первое в его жизни и пока единственное перемещение с помощью портключа закончилось довольно печально, сейчас он нисколько не сомневался в том, что полёт в экипаже, запряжённом крылатыми конями, самый лучший способ путешествия!

Ну, возможно, не менее здорово было бы лететь на драконе — как раз вчера перед сном Северус читал о том, что Салазар Слизерин, оказывается, не только умел разговаривать со змеями, о чём в волшебном мире знал каждый, но также владел секретом, дававшим ему власть над крылатыми ящерами (впрочем, не только над ними, так как в книге говорилось, что он сумел подчинить себе даже одного василиска!).

Немного придя в себя от первого потрясения и чуть-чуть освоившись с новыми ощущениями, Северус вертел головой во все стороны, как сова.

Золотые крылатые кони летели по ослепительно-синему небу над голубыми хребтами гор, а внизу расстилались зелёные виноградники и алые от маков поля. В какой-то момент от того, что ему хотелось во что бы то ни стало разглядеть во всех подробностях каждую деталь проносящихся внизу пейзажей и непривычно-ярких красок, у него закружилась голова. Тогда, желая отделаться от неприятных ощущений, он постарался сесть как можно прямее и принялся смотреть строго перед собой, сконцентрировавшись на мерных взмахах сияющих крыльев.

— Тебе нравится Прованс?

Негромкий мелодичный голос вырвал его из блаженного оцепенения.

— Да, очень, мадам... — поймав укор в серых глазах маркизы, Северус поспешил поправиться: — ...Амалия. Здесь красиво, но всё так... — он замялся, подбирая подходящее слово...

— Необычно? — на её губах мелькнула улыбка.

— Д-да... — согласился он, вспоминая зелёный полумрак под ивой и мягкий рассеянный свет пробивавшихся сквозь облака лучей йоркширского солнца. — Слишком ярко, — он невольно прищурился, — но... всё равно... хорошо... — неуверенно закончил Северус, украдкой бросая взгляд на Айллин, которая внимательно прислушивалась к их беседе.

Та сидела очень прямо, почти неподвижно, не глядя по сторонам и немного опустив веки. Вначале он решил, что она просто боится и застыла от страха, однако потом заметил, что руки её свободно лежат на коленях, а дыхание лёгкое и спокойное. «Нет, тот, кто боится, ведёт себя иначе», — внезапно подумал он и вдруг понял, что девочка всё это время наблюдала за ним из-под завесы тёмных густых ресниц.

От этого открытия по его телу прокатилась жаркая волна смущения. Желая его скрыть, Северус отвернулся и, наклонившись, стал смотреть на проносящиеся внизу поля.

Так прошло, наверное, около получаса, а потом справа показалась... спина огромного дракона. Гигантский даже по драконьим меркам ящер, не скрываясь, растянулся на изумрудной траве. По виду монстр был не просто очень стар. От него веяло древностью. Острые шипы серо-коричневого хребта вонзались в шелковую лазурь небес, обнажившиеся от старости рёбра напоминали остов севшего на мель корабля, а длинный хвост змеился среди валунов. Положив шишковатую голову на вытянутые вперёд лапы, чудище беззаботно грело кости под жаркими лучами южного солнца.

http://gidtravel.com/country/france/Gorney_massiv_Sent-Viktuar_dp9806.html

— Гора Сен-Виктуар, — сказала внезапно Айллин, и Северус заморгал, возвращаясь из мира грёз к реальности. — Она похожа на спящего дракона, правда? Я вначале тоже так подумала.

Амалия со смехом обняла её за плечи.

— Ты фантазёрка,Айллин, вся в отца. Рене тоже рассказывал мне, что когда увидел эту гору впервые, то вначале принял её за старого-старого дракона.

— А что увидела ты?

Маркиза повела плечами, и Северусу показалось, что в её глазах промелькнула печальная тень.

— Я? Я увидела просто гору, моя дорогая. Но... может быть, всё дело в том, что мне было уже почти двадцать лет, и я немного разуверилась в сказках.

* * *

Оставшуюся часть пути все молчали. Амалия задумчиво смотрела вдаль. Айллин, потупившись, разглядывала вышитый подол платья, а Северус, прищурившись, наблюдал за игрой золотых зайчиков на спинах крылатых коней.

Странным образом слова маркизы омрачили его ещё недавно столь радужное настроение. Радость, вызванная полётом над чудесной светлой страной, предвкушением долгожданной встречи с магическим миром и новых открытий начала таять. С каждым мгновеньем она теряла остроту, угасала, а её место заменяла непонятная горечь.

Северус вздохнул и перевёл взгляд на Амалию. Её красивое лицо выглядело отрешенным и бледным, и он вдруг подумал, что жизнь этой женщины, вероятно, не так уж пронизана весельем и светом, как ему показалось вначале. Внимательно и серьёзно он смотрел неё, невольно сравнивая эти нежные линии с будто бы высеченными резцом ваятеля скульптурными чертами Принцев, и не понимал, почему сейчас Амалия напоминала ему Эйлин и... Айрис.

Судорожно вздохнув, Северус испуганно прислушался к тяжелому, давящему ощущению в груди. Сердце словно бы облепила серая паутина, запуская липкие щупальца внутрь, выпивая тепло и желания.

Ослепительный летний день словно померк, живое золото солнца покрыл свинцовый панцирь. Северусу показалось, что их лёгкий экипаж стремительно падает в разверзнувшуюся бездну, где нет ничего кроме тления.

К счастью, наваждение длилось недолго. Безысходность и смертельная тоска сменились странным покоем. Они оказались слишком тяжелы для детской души и потому вскоре канули вглубь, найдя себе пристанище в самом отдалённом уголке, ожидая времён, когда взрослые невзгоды всколыхнут тёмный омут.

* * *

Из оцепенения Северуса вывел громкий переливчатый свист. Кучер натянул вожжи, и крылатые кони стали снижаться. Ветер запел в ушах, прогоняя печаль и сбрасывая прочь паутину, опутавшую троих путешественников.

— Палатки! Мама, Северус, смотрите! — звонко воскликнула Айллин, указывая на россыпь ярких пятен внизу: казалось, кто-то опрокинул палитру гуаши на зелёное сукно.

— Ярмарка, — улыбнулась Амалия, вновь превращаясь в юную беззаботную девушку.

Северус посмотрел вниз. Позади, в золотом солнечном мареве тонули розовые очертания города, видимо, Экса, в то время как экипаж быстро снижался над большой круглой поляной. Приглядевшись внимательнее, он понял, что похожие на хаотично разбросанные на ней оранжевые, жёлтые, синие и алые пятна на самом деле — большие шатры, раскинувшиеся прямо на траве.

* * *

— Добро пожаловать, госпожа! — смуглый коренастый человек неопределённого возраста низко поклонился маркизе, когда все трое вышли из экипажа. — Мессир приказал мне сопровождать вас, — добавил он со смущением, странно смотревшемся на его грубом лице.

— Здравствуй, Жак, — сдержанно кивнула Амалия, — но... я думала, что мы справимся и сами. — Вежливая улыбка не скрыла её замешательства.

— Я знаю, ваша милость собирались прогуляться сами, — прорычал новоявленный страж, старавшийся, впрочем, чтобы его голос звучал как можно мягче, — но мессир Рене велел мне присмотреть за вами. Мало ли что! Времена сейчас не слишком-то добрые, — добавил он, и тёмные глаза сверкнули из-под кустистых бровей. — Но вы не беспокойтесь, госпожа, я вам не помешаю. Буду тише мыши, пока не понадоблюсь! — истово заверил маркизу телохранитель и замолчал, устремив на хозяйку преданный собачий взгляд.

Пока он говорил, Северус заметил, как рука Жака как бы невзначай коснулась правого кармана серой холщовой куртки. Карман слегка оттопыривался, и из него высовывался кончик чего-то похожего на волшебную палочку, хотя скорее можно было бы предположить там присутствие большого разбойничьего ножа.

Проследив это движение, Северус перевёл взгляд на Амалию. Маркиза ответила не сразу. Немного помолчав, словно что-то обдумывая, она всё же кивнула, соглашаясь, хотя и без особого энтузиазма. Было совершенно ясно, что она предпочла бы прогуляться без каких бы то ни было сопровождающих.

Всё это выглядело немного странно.

«Что плохого в том, что Рене заботится о безопасности жены и дочери?» — размышлял Северус, шагая вместе со всеми к резной деревянной калитке в низеньком заборчике, отделявшем поляну с шатрами от остального поля.

Среди шатров то там, то сям виднелись невысокие деревья с серебристой листвой, но сколько Северус ни приглядывался, он не увидел ни одного человека. И ещё больше, чем отсутствие людей, его поразила глубокая тишина. Кроме их собственных шагов, ленивого жужжания насекомых да шороха травы на ветру, не было слышно ни звука.

«Что за ярмарка такая? Ни торговцев, ни покупателей!» — подумал он, вспоминая шум и гам, производимый толпой на ежегодном осеннем торге в его родном городке.

В этот миг замыкавший маленькую процессию Жак шагнул вперёд, с грубоватой галантностью распахнул перед ними калитку, и... Северуса окатило волной звуков и запахов столь сильных, что он пошатнулся. Вцепившись пальцами в первый подвернувшийся столбик, он застыл, жадно впитывая буйствующую стихию.

Сама жизнь волновалась перед ним, шумела, переливалась всеми цветами радуги — безудержный и необъятный океан запахов, красок и магии! Над разноцветными шатрами плескались на ветру и рвались в синее небо похожие на экзотических птиц атласные флажки. Внизу сновали нарядно одетые маги и волшебницы, весело носились дети, наперебой расхваливали свой товар торговцы, а над головой посреди белого дня летали совы всех мастей и размеров, довершая картину кипучего ярмарочного буйства. В разноголосой хаотично движущейся толпе то и дело образовывались заторы, когда кому-то вдруг приходило в голову поболтать со знакомым или поглазеть на разложенные на выносных столиках или даже прямо на траве диковинные вещи.

Неизвестно, сколько бы Северус простоял так у входа, если бы не мягкая тёплая ладошка, обхватившая его пальцы. Вздрогнув, он поспешил сжать невольно приоткрывшиеся губы и повернул голову.

— Ну как, нравится? — задорно сверкнула глазами Айллин. — Это мы ещё рано сегодня приехали! Вот вечером начнётся настоящее веселье!

— А ты уже... бывала здесь раньше? — спросил Северус, запнувшись. Должно быть, он похож сейчас на настоящего дикаря, впервые попавшего в город.

— Да, в прошлом году, но... тоже днём, как сейчас.— Кзалось, улыбка Айллин чуть потускнела. — А вечером... нет, ни разу, — закончила она со вздохом.

— Тогда как же ты... — Северус хотел поинтересоваться, откуда, в таком случае, она знает, что ближе к ночи здесь будет интереснее, но не успел. Оказалось, пока они стояли у волшебных ворот, маркиза в сопровождении коротышки-стража уже почти скрылась в густой толпе и теперь, обнаружив, что дети отстали, жестом звала их.

Не разъединяя рук, нарушители дисциплины бегом бросились к ней.

— Прости, мамочка, — виновато потупилась Айллин, когда они подбежали к ожидавшим их взрослым. — Я рассказывала Северусу о ярмарке, о том, как весело бывает здесь вечером, — сказала она с такой интонацией, будто это обстоятельство могло оправдать гораздо большую оплошность, чем какое-то там отставание.

Однако, похоже, Амалия де Сен-Аман была другого мнения. Брови маркизы слегка нахмурились, лицо стало строгим. Заметив эту перемену настроения матери, Айллин уставилась в траву под ногами и крепче сжала его руку.

— Это моя вина! — решительно заявил Северус, инстинктивно делая шаг вперёд, словно желал закрыть собой девочку. — Я растерялся и... замешкался у входа, Айллин осталась со мной. Накажите меня, мадам! — воскликнул он, поднимая голову и бесстрашно глядя в потемневшие серые глаза хозяйки замка.

От волнения он совершенно забыл и недавний разговор, и предложение дружбы, и то, что всего час назад маркиза просила обращаться к ней по имени. Более того, ему отчего-то показалось, что Айллин ждёт наказание вроде тех, что устраивал ему Тобиас — то есть если даже не порка, то немедленное прекращение прогулки с последующим сидением в каком-нибудь склепе без еды и в полной темноте.

Эти мрачные картины пронеслись в его голове в один миг, а в следующий он уже решил, что возьмёт всё на себя: ему не привыкать, а вот Айллин не должна страдать от голода и страха из-за того, что он застрял на пороге, словно какая-нибудь неотесанная деревенщина!

Выпрямившись и глядя маркизе в глаза, Северус ожидал вердикта. В том, что он будет обвинительным, сомнений не было, но грядущий приговор не рождал в нём страха. В этот момент он сожалел лишь о том, что не оправдал доверия Рене и не сможет выполнить его просьбу. Однако его ждал очередной сюрприз.

— Наказать? Тебя? — серые глаза удивлённо распахнулись. Если в них мгновенье назад и был гнев, то сейчас он оказался сметён неподдельным недоумением.

— Да, пожалуйста, накажите меня вместо Айллин, — повторил Северус, но уже тише.

В его душу начали закрадываться некие смутные сомнения. Неужели он ошибся?

— Она не виновата... это... я... — Сознание того, что он поторопился с выводами, выставив себя в дурацком свете, лишило его уверенности, и он не договорил.

— Кхм, — Жак издал странный, похожий на смешок звук, но промолчал.

Повисла тишина и, окончательно стушевавшись, мальчик опустил глаза, разглядывая свою обувь.

— Я, кажется, начинаю понимать, — наконец проговорила маркиза. Голос её звучал негромко и задумчиво. — Ты... хочешь сказать, что готов... принять наказание вместо Айллин. Верно?

Язык у Северуса прилип к нёбу, так что он молча кивнул.

— И... вероятно, ты ждёшь, что тебя сейчас же отправят в замок, а возможно даже запрут в каком-нибудь подземелье?

Чувствуя себя ужасно неловко и глупо, красный как рак мальчик мельком взглянул в лицо Амалии, которое снова показалось ему строгим.

Нет, он всё понял правильно! Сейчас его отправят обратно и, возможно, даже... Нет, скорее всего... сегодня же вечером мать вернёт его в Йоркшир.

Горло сдавил тугой комок. Несметные сокровища замковой библиотеки, тёплый взгляд Рене, ласковая улыбка Амалии, тревога в глазах Айллин, захотевшей, чтобы он стал её другом, сильная горячая спина Алмаза под ладонями и... даже хитрец Люциус... Со всем этим нужно будет проститься раз и навсегда... А лучше всего постараться забыть...

Под веками защипало, и Северус зажмурился что было сил. Сердце стучало в груди пойманной птицей.

Если... если он сейчас... если они увидят... Это будет... его самым большим позором! Гораздо худшим, чем падение в обморок у всех на глазах!

От этих мыслей рот наполнился кислым вкусом страха.

С некоторых пор Северус ужасно стыдился своей чрезмерной, по его мнению, для всякого уважающего себя мужчины эмоциональности, заставлявшей полыхать щеки и блестеть предательской влагой глаза от любых сильных чувств: гнева, обиды, злости и даже восторга! С этой своей проклятой особенностью он пытался бороться всеми путями, но пока в большинстве случаев терпел поражение. Вот и сейчас, собрав волю в кулак и сжав зубы, он стоял, борясь с обжигающими слезами, которые вот-вот были готовы продемонстрировать миру, какое он ничтожество!

Поскольку все его силы в этот момент были направлены на борьбу с собой, он не сразу понял, почему его лицо вдруг оказалось прижато к чему-то воздушному и ароматному. Чьи-то руки ласково обвились вокруг него, прижимая к тёплому телу, от которого исходила мягкая сила и спокойствие, а потом одна ладонь легла на затылок, а пальцы второй приподняли подбородок.

— Я не собираюсь наказывать ни тебя, ни Айллин, — тихо сказала маркиза. — Просто... постарайтесь не отходить от нас далеко. Обещаете?

Амалия обращалась к двоим, но смотрела только на него.

Утратив дар речи, Северус растерянно молчал, вглядываясь в лицо Амалии, на котором вдруг появилась печальная улыбка, а потом кивнул:

— Обещаю, — хрипло прошептал он.

* * *

— Загляните, мадам, не пожалеете! Вы только поглядите, какие красавцы! Лучших питомцев для ваших детей вам не найти, хоть всю ярмарку обойдите! — Черноволосый и черноглазый, похожий на пирата парень в кожаных штанах и в жилете, надетом прямо на голое тело, темпераментно жестикулировал, приглашая войти в свой шатёр, над входом в который красовалась вывеска:

ЛУЧШИЕ ФАМИЛЬЯРЫ и ДОМАШНИЕ ПИТОМЦЫ

на любой вкус и кошелёк

ВОЛШЕБНЫЕ СУЩЕСТВА СО ВСЕГО СВЕТА

«Пират» приподнял полог шатра, и Северус увидел, как из тьмы на него глядят несколько пар жёлтых и зелёных огоньков — видимо, глаз так бойко разрекламированных фамильяров.

— Давайте посмотрим! — воскликнула Айллин, глядя на мать с мольбой. — И Северусу тоже хочется посмотреть, правда же? — добавила она и, повернувшись к нему, заговорщически подмигнула, призывая поддержать инициативу.

Несмотря на то, что Рене утром пообещал ему, что он сможет зайти в любую интересующую его лавку, Северус, наверное, не решился бы настаивать, однако какой-то добрый гений сегодня явно ему покровительствовал, так что Амалию не пришлось долго упрашивать. Оставив Жака нести вахту у входа, все трое вошли в таинственный полумрак.

Вначале он подумал, что угодил в большой тёмный мешок, наполненный странными шорохами и непривычными запахами. Но после того как глаза немного привыкли к полутьме, Северус обнаружил, что попал в сказку!

Кого здесь только не было! Высоко над головами висели клетки с совами, воронами и летучими мышами. На полках громоздились корзины со спящими и бодрствующими кошками, кроликами и крысами. В огромных стеклянных сосудах дремали большие толстые жабы причудливых мастей и ещё какие-то существа, похожие на крупных ящериц. Несколько больших клеток стояли на полу, но разглядеть их обитателей не удалось, так как они были завешены кусками плотной ткани.

А больше всего Северуса впечатлил огромный террариум, стоявший посреди палатки. Там, за толстым стеклом, на белом песке извивались две большие огненно-оранжевые трёхголовые змеи.

— Единственная пара рунеспуров* в Европе! — гордо объявил торговец. — Самка вот-вот должна отложить яйца, так что... — он доверительно наклонился к Амалии и свистяще зашептал: — Если мадам понимает, о чем я... то, не сомневаюсь, согласится, что семьдесят галеонов — не цена за такую редкость! Смею напомнить, что иметь рунеспуров в домашнем зоопарке очень полезно, ведь наблюдая за ними, ваши дети могли бы сделать полезные выводы о...

— Благодарю вас, — маркиза решительно оборвала вкрадчивые пиратские речи, — но у нас нет цели покупать ни рунеспуров, ни их яйца.

Услышав ответ Амалии, Северус подавил тяжёлый вздох. Будь у него деньги, он бы обязательно купил рунеспура или хотя бы одно его яйцо! Не далее как вчера он читал о том, что у Салазара Слизерина в детстве был маленький рунеспур, с которым будущий великий маг беседовал на серпентаго. Конечно, сам Северус змеиного языка не знал, но не сомневался — наблюдать за удивительным трёхголовым змеем, каждая голова которого обладала собственной волей, было бы необычайно увлекательно.

«Вот если бы Айллин попросила купить ей яйцо рунеспура, маркиза ей не отказала бы!» — с тоской подумал Северус и огляделся по сторонам. Так и есть! Девочку гораздо больше интересовали карликовые пушистики.

Желая отвлечься от мыслей о рунеспурах, Северус принялся разглядывать других обитателей лавки, как вдруг от этого занятия его оторвал восторженный вопль торговца фамильярами:

— О, мадам, смотрите! Началось!

Северус отвел взгляд от банки с широким горлом, в которой сидела большая пурпурная жаба, и увидел, что «пират», сложив руки на груди руки, склонился над террариумом. На лице его горел такой экстатический восторг, что сейчас он напоминал не плутоватого разбойника, а Антония Падуанского, проповедующего рыбам.

Подойдя ближе, он увидел, как одна чёрно-оранжевая змея, более бледной окраски и, видимо, самка, до этого спокойно лежащая, высоко поднялась на хвосте. При этом три её головы синхронно раскрыли рты и зашипели, а потом она рухнула на песок, вытянулась во всю свою внушительную длину и замерла, будто окоченела.

— Она умерла? — с тревогой спросила оказавшаяся вдруг рядом Айллин.

— Думаю, она собралась откладывать яйца, — пояснила Амалия, также приближаясь к террариуму.

— Мадам так хорошо разбирается в повадках этих редких существ! — льстиво заметил торговец, не сводя глаз с прикинувшегося мертвым рунеспура. — Сейчас, сейчас... ну, давай же, моя милая...

Словно услышав мольбу хозяина, змея приподняла правую голову, затем по её сильному телу прошёл спазм, и в открытой пасти появилось алое, полупрозрачное яйцо, в котором плавало что-то, похожее на тёмный продолговатый лист. Самка зашипела и аккуратно опустила яйцо на песок.

«Пират» в немом восторге всплеснул руками:

— Ох, одно есть! Ну же, моя хорошая, давай постарайся ещё...

Змея оказалась послушной и постаралась, дважды повторив трюк, правда уже с участием остальных голов.

Северус обратил внимание, что всё время, пока самка усердно трудилась над продолжением рода, её супруг наблюдал за происходящим, и, как показалось Северусу, вид у него был отрешенно-мечтательный.

Завершив акт воспроизводства, старательная мать свернулась клубком и, похоже, задремала. Убедившись, что ничего интересного в террариуме больше не происходит, они уже собирались уходить, когда изумлённый возглас хозяина вновь привлёк их внимание.

На сей раз «пират» снова стоял у обители рунеспуров, выпучив глаза и схватившись рукой за грудь. Рот его был открыт в немом вопле.

По спине пробежал щекочущий холодок предвкушения. Северус бросился к террариуму и увидел, как самка откладывает ещё одно яйцо, чем, похоже, привела хозяина в предынфарктное состояние.

— Этого не может быть... — бормотал он, вытирая выступившую на лбу испарину. — Яиц должно быть три... их всегда три... Мерлин светлый... как это возможно? Просто невероятно...

— Почему же невероятно? — пожал плечами Северус, напуская на себя подчеркнуто-бесстрастный вид. — Я читал, что иногда рунеспуры откладывают больше трёх яиц. Правда, из них почти никогда не появляются детеныши. Родители, как правило, прокусывают скорлупу, и змейки погибают. Наверное, рунеспуры считают числа большие трёх несчастливыми, — задумчиво добавил он, не замечая устремлённых на него потрясенных взглядов.

— О... мадам! — первым пришёл в себя хозяин. — Ваш сын очень начитан! Даже я о таком никогда не слышал! Из него наверняка выйдет выдающийся ученый! — черные глаза «пирата» масляно вспыхнули и прошлись по фигуре Амалии. — Позвольте мне подарить мальчику четвёртое яйцо. Ведь, по его словам, здесь из него все равно не будет толку!

Северус перевёл взгляд на маркизу, которая испытующе смотрела на него. Он видел, что она отнеслась к предложению без особого энтузиазма, но огорчать его ей тоже не хотелось бы. С другой стороны, просить Амалию, чтобы та позволила принять подарок, ему не позволяла гордость.

И всё же... Мысль о том, что блестящая импровизация не принесёт ему вожделенного плода, была невыносимой. Терпя жесточайшие душевные муки, хитрец уже был готов уступить соблазну, как вдруг услышал долгожданное:

— Хорошо, мы возьмём яйцо, если вы объясните мальчику, как за ним ухаживать.

— Мадам... — торговец расплылся в сладкой и, как показалось Северусу, дерзкой улыбке, — не думаю, что при таких познаниях, как у вашего сына, это необходимо, но... если вы настаиваете... — он шагнул к спрятанному за тёмной завесой шкафчику, достал тонкую книжечку с потёртой обложкой и протянул её Северусу. — Пожалуйста, молодой человек, возьмите. Я уверен, лет через двадцать мы о вас услышим.

Спустя несколько минут, покидая благословенную тьму шатра и ощущая в кармане куртки приятную тёплую тяжесть, Северус чувствовал себя счастливейшим человеком на свете.

* Вот что сообщает о Рунеспурах книга «Фантастичеческие звери: где их искать»: Рунеспур (англ. Runespoor) (КММ: XXXX) — трёхголовая змея шести-семи футов в длину, багрово-оранжевого цвета с черными полосами. Родина этого животного — африканская страна Буркина-Фасо.

Рунеспуры не очень агрессивны, но в прошлом их любили темные волшебники. Маги, владеющие змеиным языком, оставили записи о разговорах с этими своеобразными змеями и об их любопытных повадках. Оказывается, каждая голова рунеспура имеет свое особое назначение. Левая голова (если смотреть на рунеспура спереди) составляет планы, решает, куда рунеспур направится и что он будет делать. Средняя голова — мечтатель. Рунеспуры могут целыми днями оставаться на одном месте, предаваясь мечтам и необыкновенным видениям. Правая голова — критик. Она оценивает действия левой и средней голов непрерывным и злобным шипением. Зубы правой головы чрезвычайно ядовиты. Рунеспуры редко доживают до старости, поскольку головы довольно часто нападают друг на друга. Обычное явление — рунеспур без правой головы. Это означает, что левая и средняя головы сговорились и отгрызли ее.

Рунеспур, в отличие от всех прочих известных нам магических зверей, откладывает яйца через рот. Яйца рунеспура высоко ценятся для приготовления эликсиров, стимулирующих умственную деятельность. И неудивительно, что подпольная торговля яйцами рунеспура и самими змеями процветает вот уже несколько столетий.