Волчья ягода (джен)

Второй раз за день оказавшись в Хогсмиде Гарри испытал какое-то странное чувство. Только этим утром он уезжал отсюда в Лондон, потратив на дорогу почти шесть часов, и вот за какие-то доли секунды снова здесь. Кругом царила тишина. Время словно остановилось на этих деревенских, засыпанных снегом улочках, у домиков с криво сидящими крышами. Живым казался только искрящийся снежинками воздух.

— Ммм, чувствуешь, чем пахнет? — Сириус демонстративно принюхался.

— Зимой?

— Ну, ты меня подводишь, крестник. Как можно не чувствовать этот божественный запах жареной индейки?

— Не у всех же собачий нюх, — лукаво поддел его мальчик.

Он чувствовал себя рядом с крестным так, словно они уже знакомы сто лет, а разницы в возрасте вовсе не существует. Сириус воровато оглянулся и, не увидев никого рядом, обернулся собакой и принялся носиться туда-сюда, заметая снег хвостом. Гарри слепил снежок и отправил его в анимага, тут же получив в ответ из-под крепких лап целую снежную лавину. Так, то догоняя, то обгоняя друг друга, они оказались у двери в паб, оба запыхавшиеся, мокрые, но довольные.

Гарри еще ни разу не был в «Трех метлах». Выяснилось, что кроме большого общего зала, про который рассказывали друзья, здесь есть еще парочка менее просторных, но более уютных помещений. В одном из них друзей ожидал Ремус Люпин.

Хозяйка заведения постаралась на славу: тут не только пахло всякими вкусностями, но и сама комната была вычищена до последней доски. Из-под балок потолка свисало деревянное колесо с девятью лампионами, на подоконниках таинственно мерцали свечи.

— Отлично, просто отлично, — потер руки Сириус, бросив взгляд на заставленный блюдами стол.

— Раз все в сборе, то можно начинать, — предложил Ремус, поздоровавшись с Гарри.

Сириус открыл бутылку медовухи и принялся разливать её по бокалам. Когда дошла очередь до мальчика, маг помедлил и искоса глянул на бывшего старосту, вопросительно изогнув бровь.

— Тринадцать лет, для алкоголя еще рановато, — ответил тот на безмолвный вопрос.

— Как будто нас с Джеймсом это смущало, —фыркнул Сириус, однако быстро сдался под строгим взглядом приятеля. — Ладно-ладно, молчу. Тогда сливочное пиво?

— Розмерта приготовила яблочный сидр с корицей... *

— Годится. Итак, господа гриффиндорцы, — отсалютовал Сириус, и Гарри почувствовал странное волнение, впервые как взрослый приподняв бокал. — Я просто хочу сказать, что жутко счастлив встречать этот день с вами! За нас!

Первые минуты все молча стучали вилками. Даже Гарри, который еще не успел проголодаться. И кто бы удержался при таком обилии блюд? Сириус положил себе на тарелку огромную запечённую и разрезанную вдоль картофелину, полил ее маслом, сверху добавил ломтики соленого лосося, щедро приправил все это какой-то густой белой подливкой, пахнущей чесноком, и отправил в рот огромный кусок. Ремус, выбрав из всех деликатесов самую знакомую пищу, наслаждался горячей ветчиной, заедая ее салатом из свежих овощей.

Немного подумав, Гарри отрезал себе кусок слоеного пирога с грибами и расплавленным тягучим сыром. Как раз в этот момент в комнату с подносом в руках вплыла хозяйка паба. Она несла огромную раздувавшуюся от начинки индейку. На жареных ножках колыхались нарядные манжеты из каких-то листьев. Надо отдать должное Сириусу: что бы он ни говорил о важности еды, а первый его взгляд предназначался женщине.

— Розмерта, дорогая моя, ты все так же хороша, — раскрыл он объятья. — Посиди с нами, укрась холостяцкую компанию.

— А ты все такой же подлиза, — объявила трактирщица, водружая тяжелое блюдо на стол.

Гарри заметил, что хозяйка ничуть не удивилась встрече с Сириусом, словно они уже давно и хорошо знакомы.

— Знакомься, это мой крестник, Гарри Поттер.

— А я думаю, кого он мне напоминает, — всплеснула руками женщина, — а ты, оказывается, сын Джеймса.

— Вы знали моего папу?

— А как же не знать такого парня, — Розмерта подсела за стол и начала ухаживать за гостями. — Красавец, умница, а вот судьба-то какая жестокая... Кто бы мог подумать... — тут она оборвала себя на полуслове и сменила тему: — Ты на него очень похож, только уж больно худенький. Надо кушать побольше. Что вас там, в Хогвартсе, кормить нормально перестали? — и тут же на тарелке перед мальчиком оказался огромный кусок мяса.

В вожделенной индейке было несколько слоев: под тонкой шкуркой источали аромат перемолотые и обжаренные с луком потроха, а после тонкого слоя белого мяса шла смесь из крупы, пряностей и каких-то ягод. Гарри к своему удивлению не обнаружил внутри костей. На его немой вопрос Розмерта добродушно объяснила:

— Этот рецепт моя тетка-сквиб подсмотрела у магглов. От самой индейки только крылышки да ножки остались, все остальное — начинка. Я вынимаю кости, отделяю мясо и готовлю его отдельно, а потом снова набиваю шкурку. Возни немеряно, но у меня-то хоть палочка есть, а вот как моя тетка все это без магии делает, я даже не представляю!

Отдав честь мясу, мужчины за столом подобрели и налили по второму бокалу, не забывая хозяйку.

— Чем ты будешь теперь заниматься? — спросила она Сириуса.

— А чем все остальные занимаются — жить буду! Пить и есть до сыта, в гости ходить, крестника выращу, женю, внуков дождусь...

Крестник при этом заявлении чуть не поперхнулся.

— Так ведь Гарри тоже жить хочет, — посмеиваясь, заступился за него Ремус. — Может, рановато ты со свадьбой?

— Ха! Да как сказать... Помнишь Ремус, как Джеймс ликовал на седьмом курсе после того, как они с Лили удирали от Филча?

— А как же. Она тогда в первый раз согласилась спрятаться под его мантией-невидимкой.

— Так вот, Гарри его превзошел! — Сириус сделал многозначительную паузу. — Он уже разглядел вблизи цвет глаз своей подружки...

— Она мой друг! — в сотый раз повторил Гарри. — И мы не просто гуляли... Это же Гермиона!

— А не та ли это девочка, — лукаво спросила Розмерта, — что покупала на прошлых выходных сливочного пива на вынос? Так сокрушалась, бедняжка, что у ее лучшего друга нет разрешения на прогулку.

Взрослые рассмеялись, а Гарри притворно насупился и уткнулся в тарелку.

— Розмерта, а как поживает мой заказ? Пора бы Сохатика и сладким побаловать, — подмигнул остальным Сириус.

— Заказ ждет в кладовке под охлаждающими. Сейчас доставим. А вы не скучайте тут без меня...

Хозяйка, бойко стуча каблучками, вышла за двери, и Ремус мысленно ухмыльнулся, заметив каким взглядом проводил приятель ее ладную фигурку.

— Не просто гуляли, говоришь? — возобновил разговор Сириус. — А что же вы тогда делали?

— Искали вход в Тайную комнату, — буркнул Гарри.

— И как, нашли? — спросил Ремус для того, чтобы поддержать разговор. И уж конечно, он не ожидал услышать на него однозначный ответ.

— Нашли.

Взрослые волшебники переглянулись и молча отложили вилки.

— Ты серьезно?

— Конечно. Это было в прошлом году, когда Волдеморт затащил туда Джинни, а мы с Роном пошли ее спасать.

— А это случайно не та история, в которой был замешан ваш прошлогодний учитель ЗОТИ? — уточнил Люпин. — Сколько ни расспрашивал, мне никто так и не рассказал толком, что с ним произошло.

Гарри утвердительно кивнул.

— И ты говоришь, что Джинни завлек в Тайную комнату Волдеморт?

Гарри порадовался, что Сириус произносит это имя без страха.

— Да, точнее его тень или дух... Я сам толком не пойму, но он был как бы не совсем живой и в то же время не совсем мертвый.

— Ну вот что, Гарри, расскажи нам все по порядку. Не пропускай ни одной мелочи, даже если тебе это кажется неважным, — серьезно сказал Ремус. — Особенно что касается Волдеморта.

— А еще лучше, — перебил Сириус, — расскажи с самого начало: о том, как ты жил у тетки, как узнал о магии, про школу и еще... Может быть ты хоть что-то помнишь о том, что случилось той ночью...

— Ничего не помню, Сириус, — мальчик грустно вздохнул. — Только как мама кричала и зеленую вспышку.

— Зря я спросил, — крестный обнял ребенка за плечи. — Прости.

— Начни свой рассказ с Дурслей, — Ремус добавил сливок в чашку с крепчайшим кофе и приготовился слушать...

~*~*~*~

Лавирующая между кухней и комнатами Розмерта несколько раз пробовала заглянуть к гостям, но каждый раз натыкалась на чары конфиденциальности. Прошел почти час, пока она смогла доставить заказ.

— Значит, Дамблдор отдал тебе отцовскую мантию, — доносилось из приоткрывшейся двери. — Сколько воспоминаний с ней связано...

— Удобно было пробираться на кухню после отбоя. Но самое интересное началось, когда мы отыскали тайный ход из Хогвартса в прямо в подвал «Сладкого королевства».

— Вот это да! Это через него ты попал в замок и напугал Толстую Леди?

— Было дело. В школе мы с твоим отцом носили через этот ход заказы для всего факультета.

Эти слова вызвали у Гарри кое-какие ассоциации, но тут его мысли переключились на огромный шоколадно-вафельный торт, самостоятельно вплывший в открытую дверь. Он был сделан в форме стоящего на скале замка, а верхушку венчала зубчатая башня. Может, в другой момент Ремус и сказал бы, что замок подозрительно напоминает ему Азкабан, но сейчас, все еще под впечатлением того, что услышал от Гарри, он только молча пронаблюдал, как Сириус снял шоколадную башню и с хрустом раскусил ее пополам.

— Ну что же, вечер удался, — молвил бывший узник, глядя на сонного крестника.

Напоследок о чем-то пошептавшись с хозяйкой, все трое аппарировали на Гриммо.

Гарри уложили в приготовленной Кричером комнате, и, разомлевший от сытной еды, он быстро провалился в сон.

~*~*~*~

Взрослым не спалось. Внизу Сириус мерил шагами полутемную гостиную от наскоро трансфигурированной елки до камина и обратно.

— Значит, этот ублюдок, убивший наших друзей, еще жив?

— Похоже, что да.

— Как ему это удалось, хотел бы я понять? Есть идеи?

— Не знаю, Сириус. Это, должно быть, очень темная магия, — Ремус выглядел подавлено.

— Так надо узнать, профессор Защиты от Темных Искусств! Ты понимаешь, что он не отстанет от Гарри? Куда смотрит директор? Как можно было так рисковать ребенком? Мало ему гибели Лили и Джеймса?

— Должны быть какие-то причины, почему он сделал так, а не иначе, — Ремус не утверждал, а скорее убеждал самого себя.

Сириус только скептически двинул плечами и вновь заходил по комнате. Наконец он остановился и глянул на приятеля в упор.

— С Дамблдором я поговорю завтра, но Дурсли должны запомнить это Рождество надолго! Ты со мной?

К его удовлетворению тот кивнул.

— Только я не знаю, где живет Петунья.

— Зато я отлично знаю.

~*~*~*~

В скверике, где летом Гарри впервые увидел Сириуса, все было засыпано снегом. По улице небольшими группками ходила молодёжь, горланя «IwishyouaMerryChristmas», и звуки взрываемых хлопушек заглушили негромкий хлопок аппарации. Отыскав нужный указатель, волшебники повернули на Прайвет-драйв. У них не было какого-либо плана. Бывшие Мародеры собирались действовать экспромтом, надеясь на вдохновение.

Сириус Блэк ничего не имел против магглов в целом. Ему было интересно заигрывать с маггловским миром, пользоваться их изобретениями, а имея перед глазами такой пример, как Лили Эванс, всех этих заморочек с чистой кровью он искренне не понимал. Но тем не менее, он был чистокровным магом в Мерлин знает каком поколении, и сама мысль о том, что какой-то негодяй мучал его крестника из-за принадлежности к волшебному миру, приводила Сириуса в бешенство! Да Джеймс в гробу переворачивается от желания надрать Вернону задницу, и то, что силы будут не равны, в данном случае только справедливо.

— Ремус, ты придумал что-нибудь? — сгорая от нетерпения просил он.

— Во-первых, я хочу своими глазами посмотреть на этот чулан под лестницей.

— Точно. Нам нужно попасть в дом.

— И второе — действовать надо тонко, чтобы никто ничего не заподозрил.

— Мы сваляли дурака. Надо было одолжить у Гарри мантию.

— Для Дурслей сойдет и Дезиллюминационное.

Сириус довольно хмыкнул.

— Видели бы сейчас школяры своего профессора.

— Это все твое тлетворное влияние... А вообще, я боюсь отпускать тебя одного. Как выяснилось, отмазать тебя от отработки и вытащить из Азкабана — не одно и тоже.

— А я-то все думал, почему ты так быстро согласился. Тсс... Мы пришли.

Волшебники приблизились к нужному дому и, осторожно пересекши лужайку, заглянули в окно.

Картина в гостиной Дурслей была почти идиллическая. Вернон, развалившись в кресле, смотрел телевизор. Рядом с ним стояла початая бутылка виски. Дадли выклянчил разрешение открыть половину подарков еще сегодня и теперь, сидя на полу под елкой, выбирал из двадцати коробок наиболее яркие. В центре заставленного снедью праздничного стола возвышался наполовину съеденный торт.

— Петунья, принеси мне лед, — зычно рыкнул Вернон, плеснув в стакан алкоголь.

— Сейчас, дорогой, — было слышно, как на кухне хлопнула дверка холодильника.

— Пап, а когда мы пойдем взрывать петарды?

— В двенадцать, как договорились.

— Не хочу, чтобы у нас они опять взлетели ниже, чем у Полкиссов.

— Не дождутся! В этом году мы возьмем реванш! — Вернон нагнулся к сыну и зашептал так, чтобы не услышала жена: — Я специально заезжал на блошиный рынок... Обещали, что рванет не хуже, чем в Диснейлэнде. По лицензии такое не продают, — подмигнул толстяк.

Дадли глупо захихикал, но тут же примолк, заметив, как в комнату входит мать. В этот момент сквозняком приоткрыло коридорную дверь, и в голове у него словно что-то щелкнуло...

— Дадличек, я принесла тебе мороженое, — обратилась к сыну Петунья.

— Я в туалет, мам, — проигнорировав лакомство, Дадли тяжело поднялся по лестнице, но вместо двери в ванную зачем-то приоткрыл дверь в пыльную комнату со старой мебелью. Какое-то время он просто стоял здесь, тупо подпирая стенку. Как и почему тут оказался, Дадли объяснить бы не смог, тем более, что мысли из головы словно испарились. Через пару минут ноги сами повели его к чуланчику под лестницей. Давно несмазанная дверка заскрипела... Парень отстраненно заметил тусклый свет, озаривший каморку, и услышал негромкие голоса...

Через пять минут он вернулся в гостиную, и Петунья, убиравшая со стола, еще успела заметить, как с лица ее ребенка исчезает какое-то странное выражение. Она подозрительно покосилась на окна и выглянула в коридор. Царившая там тишина немного успокоила, а увидев, с какой жадностью ее сын поглощает домашнее мороженое, она и вовсе выбросила лишние мысли из головы.

— Ну что, — загрохотал Вернон, — нам пора.

Толстяк грузно поднялся с дивана и, сопровождаемый Дадли, направился в гараж, по дороге прихватив со стола огромный кусок торта.

— Петунья, ты идешь?

Петунья засобиралась, накидывая на плечи шаль. Через пару минут вся семья Дурслей вышла на лужайку перед домом.

Никто из них не заметил две тени, легко проскользнувшие на кухню.

— А Дурсли не бедствуют, сволочи, — заметил Сириус, с ненавистью окинув взглядом мебель и чистую посуду.

— Спокойно, приятель, если мы начнем превращать кастрюли в корыта, то себя раскроем. У меня есть план получше, — на обычно добром лице Люпина появилась нехорошая усмешка. Сириус понял его с полуслова.

— Фейерверк? — хищно усмехнулся он. — Я тоже о нем подумал.

— У Дурслей наверняка есть страховка на дом, но если экспертиза установит, что имело место халатное обращение с огнем, но они могут остаться без компенсации или сумма будет намного ниже.

— А откуда такие познания о магглах? Кстати, угощайся, — Сириус приподнял крышку и подцепил кусок аппетитной ветчины.

— За эти годы я чего только не узнал о магглах, — Ремус взял мясо и закусил его соленым огурцом. — Нужно сделать все аккуратно, чтобы люди не пострадали. Кроме того, может, если Дурслям не на что будет баловать сына, то и парню это пойдет на пользу? Я сейчас устрою маленькое замыкание, а ты подпали вон ту тряпку и пошли на улицу... Да не так сильно! — Ремус бросил Агуаменти на вспыхнувшее полотенце. — Если сожжем все дотла, то непременно Аврорат заявится, и к директору не ходи.

Когда за волшебниками захлопнулась входная дверь, порыв ветра перекинул слабое пламя на колыхавшиеся занавески.

В это время на городской часовне раздался бой курантов, и в воздух на Прайвет-драйв взлетели первые петарды. Снопы разноцветных искр рассыпались в воздухе, сопровождаемые улюлюканьем и хлопками соседей. Подгоняемый сыном Вернон Дурсль достал длинную спичку и, старательно защищая огонек от ветра, зажег фитиль. Установка из двенадцати шестнадцатидюймовых ракетниц выглядела весьма солидно.

— Действуем в воздухе, еще не хватало покалечить кого-нибудь, — предостерег Ремус, выглядывая из-за заснеженных кустов.

— Идет. Ты проследи, чтобы пламя приземлилось куда надо, а я их немножечко повеселю.

Одна за другой в воздух взлетели все двенадцать ракет. Они начали взрываться на высоте около шестидесяти футов, мгновенно превращаясь в красные и зеленые мерцающие шары. На противоположной стороне улицы тоже раздался залп, и в воздухе засвистели кометы, оставляя за собой золотистые хвосты. Они мерцали в темноте, поднимаясь все выше и выше...

— Папа, — завопил Дадли, напряженно задрав голову, — мы отстаем!..

— Сейчас я тебе помогу, — коварно усмехнулся Сириус и взмахнул палочкой.

Затухающие огни фейерверка Дурслей разгорелись с новой силой и устремились ввысь, оставляя соседские кометы далеко позади. Дурсли взвыли, победно размахивая руками, а люди высыпали на улицу, чтобы лучше рассмотреть невиданное зрелище. В небе действительно происходило нечто невероятное. Горящий фейерверк начал множится и делиться, пока не образовал огромную фигуру петуха, символа уходящего года. Зрители заулюлюкали, кто-то схватился за камеры, Дадли чуть не плясал от восторга под завистливые взгляды мальчишек. Огненный петух, помахивая разноцветным хвостом, протанцевал от одного конца темного неба к другому и вдруг начал стремительно опускаться вниз, на ходу поделившись на множество своих мелких копий. Те, кто ожидал, что, достигнув положенной высоты, фейерверк потухнет, поняли свою ошибку, когда маленькие горящие бестии начали гонятся за ними по улице. Вокруг поднялся страшный гвалт. Кто-то визжал, кто-то смеялся, Дадли вопил, отбиваясь от маленького, но назойливого петушка, а Вернону пришлось хорошенько хлопнуть Петунью по плосковатой филейной части, чтобы погасить ее загоревшуюся шаль.

— Прекращай, Бродяга, шалость удалась, — шепнул Ремус, когда на улице появился первый огнетушитель. Фейерверк тут же погас сам собой, и Мародеры начали отходной маневр.

Возбужденные соседи бурно обсуждали фейерверк и искусство разработчиков. К Дадли подошли Полкиссы.

— Это было круто! — младший потряс приятелю руку. — Будет, что рассказать в школе.

— Откуда такое чудо, Вернон? — полюбопытствовал Конрад Полкисс.

— Спецзаказ с материка, — важно ответил тот. — Из той же партии, что и для летнего приема в садах Ее Величества. Стоит не дешево, но каков эффект!

— Согласен. В этом году ты нас сделал, приятель. Но не расслабляйтесь, мы возьмём реванш...

Удовлетворенные друг другом, соседи отправились по домам. Народ потихоньку расходился. На Прайвет-драйв стало почти безлюдно, когда раздался вопль Петуньи:

— Помогите! Горим!

Через минуту ее крик подхватили с другой стороны улицы, увидев, как на соседних крышах разгорается пламя от упавших петард.

~*~*~*~

Виновники этого переполоха быстрым шагом прошли полквартала и завернули в уже полностью опустевший сквер. Перевалило за пол ночь.

— Теперь на Гриммо?

— Погоди, — запыхавшись, Люпин привалился спиной к стене какого-то дома. — Я должен вернутся в школу.

— Не выдумывай, там все уже спят.

— Я оставил там зелье, а завтра полнолуние.

— А потом ты куда, в хижину? — нахмурился Сириус. — Я приду.

— Не нужно. Тебе сейчас лучше побыть с Гарри. Кроме того, я не хочу идти в Хогсмид. Уроков нет, спешить мне некуда, так что пусть люди в деревне поспят спокойно.

— А куда же ты тогда?

— В старый родительский дом в Суссексе. Я там себе подвал оборудовал.

— Но после всего — сразу ко мне, понял, Лунатик? Не появишься до послезавтрашнего вечера — сам найду.

— Да, конечно. Счастливого Рождества, Бродяга.

Ремус тихонько растворился в темноте, и Сириус остался один. Мороз крепчал, под ногами скрипел снег. Маг засунул руки в карманы и, не замечая холода, медленно пошел по переулку, подставляя лицо под падающие с неба снежинки. Мимо, завывая, проехала пожарная машина.

— Быстро магглы работают, — хмыкнул волшебник. Немного подумав, он вызвал Кричера. Тот материализовался, как грязная клякса на белом снегу.

— Как там Гарри?

— Спит, хозяин Сириус.

— Очень хорошо. Если проснется, то найдешь меня и известишь. Понял? Теперь ступай.

Отправив домой эльфа, Сириус еще немного прошелся пешком, испытывая странное удовольствие от ходьбы по улице, а потом, словно вспомнив о чем-то, аппарировал.

~*~*~*~

Розмерта стояла спиной к стойке, когда за ее спиной раздалось тихое «гм».

— Кто здесь? — вскрикнула она, развернувшись с палочкой наизготовку. Зазвенела о пол оставшаяся без чар посуда.

— Это я, — волшебник, словно извиняясь, прижал одну руку к сердцу, а другой ликвидировал причиненный ущерб.

— Сириус! Как ты меня напугал... Я думала, уже никто не придет... — Розмерта облегченно вздохнула, но не опустила палочку. — Как ты вошел?

— Через дверь, с парадного.

— Но мои чары... — волшебница растеряно посмотрела на дверь.

— Ну, разгадать их было не трудно, во всяком случае для меня. Кстати, давно ты сменила комбинацию?

— Этим летом... — автоматически ответила женщина и тут же смущенно опустила глаза.

— Получается, испугалась? Жаль. Я думал, ты лучше меня знаешь.

— А ты приходил сюда?

— Был неподалеку пару раз. Но, увидев свою страшную рожу на стене, понял, что мне здесь будут не рады...

— Сириус, откуда мне было знать что там у вас произошло, если уж сам Дамблдор сказал, что надежды на твое оправдание нет? Ты никогда не посвящал меня в свои планы, — женщина всхлипнула, — а я тут одна и защитить меня некому... Да еще дементоры... Мне правда жаль, Сириус, поверь...

Сириус молча кивнул и выложил на прилавок приличный мешок с галеонами.

— Я не заплатил за ужин. Все было великолепно!

— Так ведь Ремус заплатил...

— Так-то Ремус.

На несколько секунд воцарилось неловкое молчание.

— Ты только поэтому пришел? — наконец решилась Розмерта.

— Не совсем. Нальешь мне огневиски? — Сириус примостился у стойки.

— Поздно уже.

— Прогоняешь?

Розмерта окинула взглядом полутемный зал с перевернутыми на столы стульями и, помедлив не больше секунды, вышла из-за стойки, прихватив бутылку.

— Куда ты дел мальчика? — спросила она наполняя бокал.

— Гарри спит у меня дома, под присмотром эльфа, — ответил Сириус со всей искренностью. — А вот я никак не усну.

— Выпей «сон без сновидений». У меня есть, если хочешь...

— Спасибо, но менять хорошую выпивку на зелье — до такого я пока не дошел.

Мужчина приманил точным жестом второй бокал и, плеснув туда немного из бутылки, всунул его в руку женщины. Они молча выпили, и Розмерта выжидающе подперла рукой подбородок.

— На свете не так много осталось в живых из тех, чье мнение мне не безразлично, — начал Сириус, словно продолжая разговор за ужином. — Собственно, их можно на пальцах одной руки сосчитать: Гарри, Ремус, директор... И ты, — тихо закончил он.

— Зачем ты мне это говоришь?

— И это меня спрашивает самая догадливая на свете женщина? — Сириус многозначительно смерил взглядом ее фигуру.

— Ох, Сириус... Не гожусь я уже для этих шуточек, — слегка смутилась она. — За эти годы многое изменилось.

— Многое, но не все. Например, ты опять не выставила меня за дверь.

— Такого выставишь!

— И отлично накормила.

— Это моя работа, — ответила хозяйка, впрочем, было видно, что ей приятна похвала.

— Значит, исключительно ради этого? — широко улыбнувшись, Сириус кивнул в сторону галеонов.

— Ну знаешь! — возмутилась женщина. — Меня так за дешево не купить!

— Тогда поторгуемся? Молчу, молчу... — притворно испугался он, когда Розмерта потянулась за сковородкой.

— Смотри, договоришься. Тогда и за дверь выставлю, и кредит закрою. Я тут за эти годы знаешь, как этой сковородкой трясти научилась?

— Тогда я тем более не уйду, ведь если у женщины есть, чем потрясти, то как можно уйти от такой потрясающей женщины?

* Яблочный сидр — безалкогольный напиток.