Узы Гармонии (гет)

Гермиона проснулась первой и была приятно удивлена, обнаружив, что Гарри обнял ее. Она лежала так некоторое время, размышляя, может ли она попробовать обратиться к нему мысленно, как говорилось в книге об Узах. Неохотно, но она отказалась от этой идеи. Это может разбудить его, и он будет не в восторге от попытки проникнуть в его голову, пока он спит.

Немного подождав, она осторожно убрала его руку. Он не шевелился, так что она тихо встала с кровати и пошла обратно к себе в комнату, чтобы взять свою одежду, затем зашла в ванную, чтобы умыться и переодеться.

Когда она спустилась вниз, ее отец сидел за столом и читал газету.

— Привет, пап.

— Привет, дорогая. Как дела с Гарри?

Ей нравилось, что отец спрашивал и говорил всегда прямо, ничего не оставляя на потом, и попадал прямо в точку. Мама же была более нерешительной, более осторожной, и не рисковала, чтобы не обидеть или расстроить ее.

— Кажется, хорошо. — Ответила она. — Со мной он становится более спокойным.

— А как насчет тебя?

Гермиона поколебалась.

— Сложно. Он мне нравится, но я боюсь этого. Что, если ему станет скучно со мной, как и всем моим друзьям?

— Ну, он же не сможет расстаться с тобой, разве нет?

— Нет, — призналась она. — Но что, если он хочет? Что, если он любит меня, только потому что должен? Или вовсе не любит, но должен притворяться, из-за этой связи?

— Иногда, Гермиона, ты не очень наблюдательна. Ты просто посмотри на него, он же думает, что солнце светит из твоей…⁽¹⁾

Громкий кашель за спиной заставил его остановиться не произнеся окончание фразы.

— Привет, мам. Мы только что говорили...

— Я слышала. Хоть я, конечно, не выразилась бы так же, как твой отец, — взгляд матери, которым она наградила мужа, давал понять, что они "поговорят позже", — но то, что он имеет в виду — это правда. Гарри обожает тебя. Ты можешь увидеть это в его глазах.

— Но это просто потому, что я была первым человеком, который попытался быть с ним добрым. А что, если он больше не чувствует этого?

— Почему ты так беспокоишься о чем-то, что не произойдет?

— Она просто волнуется, что Гарри будет таким же, как и все ее школьные друзья, — объяснил отец.

— Кстати, если говорить о школе, как долго я должна оставаться дома? — спросила Гермиона.

Ее мать улыбнулась, наблюдая за ее попыткой быстро сменить тему.

— Я не знаю. Они хотели, чтобы вы были вместе как можно больше времени для укрепления Связи.

— Я даже не думала, что пропущу так много занятий, — прокомментировала Гермиона.

— У тебе и без этого хватало забот, — отметил отец. — Как насчет, дождаться выходных, тогда и спросишь у мадам Помфри, что она думает об этом. Может быть, ты сможешь вернуться на занятия на следующей неделе, вместе Гарри.

— Говоря о следующей неделе, — мама улыбнулась, — в понедельник у тебя день рождения, не забыла?

— Хм, вообще-то забыла…

— А мы нет. Что бы ты хотела в подарок?

— Ну, например, вернуться в школу? — осторожно спросила Гермиона, на что отец закатил глаза.

— Ты должно быть единственный ребенок в Англии, кто в качестве подарка на день рождения хочет вернуться в школу. Интересно, а когда у Гарри день рождения?

— Я спрошу у него, — она встала, чтобы подняться наверх.

— Не сейчас, — предупредила ее мама. — Он еще спит. Не буди его. Когда я думаю, как те... люди заставляли его рано встать, чтобы работать по дому...

Гермиона знала, что ее мама изо всех сил пытается не использовать слова, за которые сама отчитывает отца. И хоть ей было приятно услышать, как мама переживает из-за того, как Гарри жилось все эти годы, это была грустная тема для разговора.

— Я держу пари, что у него даже НЕ БЫЛО подарков на день рождения, — печально сказала Гермиона.

Они почти закончили завтракать, когда Гарри спустился вниз. — Простите, что слишком долго спал, — сказал он, виновато.

— Гарри, — твердо сказал мистер Грейнджер. — Если нужно будет подняться в определенное время — мы скажем, и разбудим тебя в случае необходимости. В противном случае, ты можешь спать, сколько захочешь.

— Что ты будешь на завтрак? — спросила миссис Грейнджер.

— Я не очень голоден, — ответил он, но поймав взгляд Гермионы вспомнил, как она просила, чтобы он позволил им о нем заботиться. — Ну, может быть хлопья, пожалуйста?

— Гарри — сказал мистер Грейнджер, когда тот съел половину тарелки.— Гермионе исполнится девять в понедельник. Прежде, чем ты спустился, мы задавались вопросом, когда твой день рождения.

— Тридцать первого июля, — ответил он.

— Как? То есть он уже прошел? И ты был здесь, с нами? — возмутилась Гермиона. — Почему ты ничего не сказал?

— Я не... Я не знаю, — тоскливо закончил Гарри.

Гермиона встала, вышла из комнаты и побежала наверх. Даже после того, как она захлопнула дверь в свою спальню, было слышно, как она плачет.

Гарри выглядел столь же неловко, как и чувствовал себя. — Что я сделал не так? — удивился он.

— Ничего, Гарри, — уверила его миссис Грейнджер. — Когда ты любишь кого-то, тебе больно, когда больно ему. Она просто расстроена тем, что ты чувствовал себя настолько нежеланным так долго, что даже не думал, что мы могли бы отпраздновать твой день рождения.

— Я никогда его не праздновал, — сказал он.

— Я знаю, Гарри. И именно поэтому ей настолько грустно сейчас.

Гарри выглядел таким виноватым, что миссис Грейнджер была вынуждена сказать:

— Это не твоя вина, Гарри. Если кто-нибудь и виноват, так это твои ужасные родственники.

Некоторое время спустя, когда уже должен был прибыть профессор Флитвик, Гермиона вернулась вниз.

— Мама, если нам разрешат вернуться в школу на следующей неделе, мы можем пойти со вторника?

— Конечно, дорогая. Но почему?

— Ничего, если мы будем считать что в понедельник день рождения и у Гарри?

Миссис Грейнджер улыбнулась. Гарри выглядел ошеломленным. Он хотел отговорить Гермиону, но решил, что это только сильнее ее расстроит.

— Тогда вы оба должны решить, что бы вы хотели в подарок на свой день рождения, — сказала миссис Грейнджер, и тут камин вспыхнул изумрудным пламенем.

Гарри был удивлен, поскольку Гермиона, направилась прямо к профессору и улыбнулась: — Спасибо, профессор.

— Я не думал, что вам захочется увидеть меня снова, но профессор МакГонагалл сказала, что вы довольно быстро сумеете разобраться в ситуации, — рассмеялся он.

— Это не я разобралась, — призналась Гермиона, — это мама мне всё рассказала.

— Но вы кажется, не поделились информацией с Гарри? — спросил профессор, многозначительно кивая на мальчика, чье выражение лица было средним между сердитым и озадаченным.

— Гарри, все в порядке.

— Но он сделал тебе больно, — запротестовал Гарри.

— Мама объяснила мне. Он сделал это только для того, чтобы помочь тебе довериться мне.

Гарри выглядел расстроенным.

— Я и сама не понимала, пока мама мне не объяснила. Профессор знал, что я попытаюсь защитить тебя, когда пускал заклятье.

— И что? — голос Гарри по-прежнему звучал угрюмо.

— Гарри, я могу объяснить? — спросил профессор.

Гарри кивнул, но его нежелание было очевидно.

— Хотя она и не знала, что я делаю, Гермиона сознательно позволила причинить боль себе вместо вас. Глубоко внутри вы понимаете: это значит, что она заботится о вас, вплоть до того, чтобы пойти на такое. Это был только шаг к построению доверия между вами.

— И это сработало, Гарри. Ты позволил мне обнять тебя вчера вечером, и я никогда не видела тебя настолько спокойным! — Она не упомянула, что он обнимал ее, когда она проснулась.

— Но я не хочу, чтобы тебе причиняли боль из-за меня, — настаивал Гарри.

— Гарри. Это не только для тебя, — профессор указал на него. — Это для вас обоих.

— Гарри, я не хочу причинять боль любому из вас. Но я сделаю то, что в перспективе будет лучше для вас обоих.

Гарри кивал, но было видно, что он против.

Профессор начал, как и днем ранее, но, к удивлению детей, вместо жалящих чар, из его палочки били струи воды, и они были сильнее чем те, на которые были способны они.

После того, как они успешно защитили друг друга несколько раз, была очередь Гарри быть подзащитным, но Гермиона опустила свою палочку. Гарри промок в считанные секунды и удивленно посмотрел на нее.

— Это за то, что облил меня вчера, когда я не ожидала, — она смеялась.

— Подожди, придет твоя очередь, — шутливо пригрозил Гарри.

Профессор молча взмахнул палочкой, и Гарри оказался сухим.

— Как Вы это сделали? — спросила Гермиона.

Профессор Флитвик улыбнулся. — Цитируя профессора Дамблдора: "Магия". Пожалуй, нам лучше найти другой способ практики.

— Я догадывалась, что это будет чересчур, — ответила Гермиона, — но не беспокойтесь, я не хочу больше его мочить.

Выражение на лице Гарри дало понять профессору, что тот так не думает. Это напомнило старому преподавателю другого Поттера, много лет назад планирующего озорство.

— Все же, — улыбаясь, сказал он, — я думаю, что сейчас я сделал все, что мог. Это даже хорошо, так как мадам Помфри скоро придет, чтобы осмотреть вас. И да, завтра у меня напряженный день, так что мы встретимся в субботу.

Когда профессор ушел, Гермиона повернулась к Гарри и сказала: — Прости, я не хотела испортить занятие.

— Доберусь я до тебя в следующий раз, — ответил он.

— Ну-ну, попробуй! — парировала Гермиона.

Гарри забрал свою палочку там, где оставил ее профессор, и Гермиона забежала в дом, поскольку Гарри преследовал ее.

— Стоять! — крикнула ее мама, поскольку Гермиона врезалась в нее, чуть не сбив с ног. — Что мы тебе говорили о беготне в доме? Вы могли что-нибудь разбить. — Похоже, она немного сердилась на Гермиону, но и не более.

— Прости, мам — сказала она.

Тогда они обе заметили испуганное лицо Гарри. Когда Джейн Грейнджер наклонилась к нему, он вздрогнул, — Гарри, все хорошо. Я не собираюсь наказывать тебя или Гермиону.

— Извините, миссис Грейнджер, — сказал он, все еще явно нервничая.

Решив, что, наверное, лучше не продолжать эту тему, она сказала: — Я вышла чтобы позвать вас, мадам Помфри пришла проверить ваше состояние.

Оба ребенка были рады видеть ее. — Просто сядьте и устройтесь поудобнее, — сказала она им и была приятно удивлена, увидев, что они вместе сели на диван.

— Хм, — сказала она, рассматривая лучи света возникшие перед ней, после взмаха палочкой над детьми. — Хм, — повторила она.

— Ну? — нетерпеливо, спросила Гермиона.

Джейн, все еще стоящая в дверях, выглядела столь же нетерпеливой, ожидая результата, как и ее дочь.

— Лучше, чем прежде, — уклончиво ответила колдомедик.

— Это означает, что теперь я не убиваю Гермиону? — спросил Гарри виноватым голосом.

И мадам Помфри, и Гермиона сразу посмотрели на него. — Гарри, это не твоя вина — сказали они одновременно.

Гарри посмотрел в пол. Миссис Грейнджер подошла к нему и, нежно взяв за подбородок, подняла его голову. — Гарри, ты за всю свою жизнь не знал ничего, кроме жестокости. Ты должен дать себе время.

— Но Гермиона...

— Будет в порядке, — в оживленной, деловой манере закончила его фразу мадам Помфри. — Как и вы, если оба продолжите делать все, как я говорю.

Спустя некоторое время, мадам Помфри спросила:

— Я так понимаю, что вы спите вместе. Были еще кошмары?

— Нет, — сказала Гермиона.

— И как вы себя чувствуете? Я имею в виду, когда спите вместе.

Гермиона немного покраснела. Гарри озадаченно ответил:

— Хорошо, кажется.

— Хорошо. С этого момента я хочу, чтобы вы спали вместе без пижам.

Гермиона ахнула и взвизгнула:

— Голыми?

— Нет, вы можете оставить нижнее белье, но не более.

Видя, что дочери стыдно от одной мысли об этом, миссис Грейнджер сказала:

— Это так же, как быть на пляже в купальнике.

— Но зачем это? — спросила Гермиона.

— Кожный контакт, физическая близость — они помогут Связи.

Гермиона все еще выглядела взволновано. Она заметила, что мама тоже не выглядела счастливой.

— Как долго это должно продолжаться? — внезапно спросила миссис Грейнджер. — Я имею в виду, поскольку они взрослеют...

— Не волнуйтесь. Это только чтобы укрепить узы, не дольше, — улыбнулась мадам Помфри.

Целительница ушла, и оба ребенка все еще сидели на своих местах. Гермиона была озадаченна этой ночью. Гарри нервничал, что, так или иначе, он снова расстроил Гермиону.

Внезапно Гермиона подскочила и побежала к телевизору. — Уже десять минут шестого! — вскрикнула она. — Я едва не забыла.

— О чем?

— BluePeter. (Старейшая детская телепередача в мире. Выходит на канале BBC с 1958 года — Прим. пер.)

Ее ответ ничего не значил для Гарри, но он смотрел программу, думая, что она куда интереснее, чем та ерунда, которую обычно смотрел Дадли.

Мистер Грейнджер вернулся с работы раньше обычного. Чтобы скоротать время, он достал настольную игру для всех. Это была версия Лудо, называющаяся «Крушение», и, после нескольких поражений, Гарри понял почему.

С приближением ночи, Гермиона становилась еще более нервной.

Пытаясь облегчить атмосферу, мистер Грейнджер сказал:

— Гермиона, я слышал, ты собираешься танцевать стриптиз для Гарри?

Гермиона слегка хихикнула.

— Па-ап. Ничего такого.

— Пойдем, — сказала миссис Грейнджер дочери. — Найдем тебе что-нибудь одеть.

Но, как только они встали, чтобы покинуть комнату, Гарри спросил:

— Что такое стриптиз?

Мистер Грейнджер посмотрел на жену и та рассмеялась.

— О-о, нет. Ты сам начал это, Дэвид. Теперь тебе и объяснять. — Она стояла в дверях, дожидаясь.

— Джейн, я думал, вы будете наверху — сказал раздраженно супруг.

— Неа, — ответила она. — Я хочу услышать это.

Мистер Грейнджер вздохнул.

— Хорошо, Гарри. Стриптиз — это когда женщина снимает с себя одежду, перед мужчиной, — Гарри выглядел озадаченным. — Она делает это медленно, чтобы возбудить его.

— Для чего это ему? — невинно спросил Гарри.

Мистер Грейнджер рассмеялся и потрепал Гарри по волосам.

—Продолжай думать в том же духе, и мы прекрасно поладим.

Сжалившись над ним, Джейн, объяснила:

— Поговорим об этом, когда вы подрастете.

— Хорошо.

После того, как каждый принял ванну, они легли в кровать. Гарри и Гермионе было неловко, поэтому они лежали настолько далеко друг от друга, насколько это позволяла кровать.

— Я думала, что это делается для большего контакта, — напомнила им миссис Грейнджер.

— Гарри, повернись ко мне спиной, — попросила Гермиона, после чего прижалась вплотную к нему и обняла.

— Ты себя нормально чувствуешь? — спросила она.

— Да. А ты?

— Ага.

Ни один из них не думал, что сможет быстро заснуть, но они уже спали, и не знали, что родители Гермионы пришли, чтобы посмотреть на них.

Неуверенная в том, что она сейчас чувствует, миссис Грейнджер сжала руку мужа и они пошли обратно вниз.

1) sun shines out of your arse — солнце сияет из твоей задницы (он бесконечно восхищается тобой / без ума от тебя)

Вернуться к тексту