Узы Гармонии (гет)

– Они не приехали, – в третий раз повторила Гермиона.

– Сколько еще раз ты собираешься сказать это? – спросил Гарри, становясь все более и более раздражительным. Всех остальных учеников родители еже давно забрали с вокзала.

– Ну, мы не можем сидеть тут весь день, – огрызнулась волшебница.

– Так что ты предлагаешь?

– Мы могли бы позвонить им, – предложила Гермиона.

Гарри фыркнул в отвращении.

– Подвинься. Мы уменьшим сундуки и сами доберемся домой. – Убедившись, что никто не смотрит, он быстро вытащил свою палочку.

– Но мы еще не проходили чары уменьшения, – возразила Гермиона.

– Меня близнецы научили. Они всегда используют их для шалостей и протягивают контрабандой вещи из кухни и Хогсмида.

– Ты уверен, что знаешь, как правильно их выполнять? Я не уверена, что тебе стоит...

Игнорируя ее слова, Гарри уменьшил сундуки, чем прервал поток возражений.

– Вот. Ты бери вещи, а я возьму Хедвиг... – сказал он, беря клетку, – Чем они кормили тебя в Хогвартсе? Если я тебя выпущу, ты сможешь найти путь к Дурслям?

Хедвиг наградила Гарри взглядом, в котором ясно читались обида и отвращение.

– Во-первых, ты никогда не должен комментировать вес дамы, – пояснила Гермиона, видя замешательство Гарри, – и спрашивать сову, сможет ли она найти дорогу, неудивительно, что она выглядит оскорбленной.

– Ладно, Хедвиг, – он быстро извинился. – Прости, что я спросил. Но не пытайся попасть в дом до тех пор, пока мы не приедем, ладно? – Он ее отпустил, и птица быстро улетела, громко вскрикнув, из-за чего некоторые прохожие ненадолго обратили взгляд в их сторону.

Как только внимание к ним поутихло, другие чары позволили Гарри уменьшить клетку Хедвиг.

– Так что нам дальше делать? – спросил он у Гермионы, спрятав клетку в карман.

Девочка пошла к большой карте на одной из стен вокзала.

– Вы заблудились? – явно недоумевая, спросил их мальчик немного младше Гарри.

– Нам нужно попасть в Эпсом, Суррей, – ответила Гермиона.

– Я думаю, что нам нужно в сторону Пэддингтона, – услужливо добавил Гарри.

– Пэддингтон? – рассмеялся мальчик. – Те поезда довезут до Рединга, Оксфорда, Бристоля, Уэльса и Девон и Корнуолла, ну и все, что в той стороне. Все знают это.

Гермиона решила не говорить, что знают, по всей видимости, не все. Но Гарри не был столь дипломатичен.

– Хорошо. Всезнайка. И куда нам ехать? – огрызнулся юный волшебник.

Мальчик что-то пробормотал под нос и ушел.

– Отлично, Гарри. Теперь мы должны стоять в очереди за справками, – провожая взглядом мальчика, воскликнула Гермиона.

Спустя полчаса Поттеры добрались до железнодорожной станции Виктория и еще через четверть часа уже сели на поезд, направляющийся в Саттон, Эпсом, Доркинг и Хоршэм. Они попали почти в час пик, поэтому поезд оказался переполнен, но все еще можно было найти свободные места. Положительным моментом поездки в такой толпе стало то, что Гермиона сидела, плотно прижавшись к Гарри, ее лицо было рядом с его, кроме того, Гарри приобнял подругу за талию. Ненадолго Гарри почувствовал, что напряжение, которое он носил в себе, начало таять.

Спустя сорок пять минут после отправления со станции Виктория, поезд прибыл в Эпсом. Когда дети вышли на платформу, из динамиков раздался голос диспетчера, предупреждающий что поезд отправляется в Хоршэм.

Будучи абсолютно уверенными, что у Дурслей обед их не ждет, ребята поели в кафе возле вокзала. Гермиона так и оставалась не очень разговорчивой, и Гарри не хотел давить на нее расспросами, даже если чувствовал определенную грусть от того, что она не открывалась для него, как обычно. Доедали они оба, почти силком впихивая в себя пищу – это само по себе было что-то кардинально новое, непривычное для Гермионы, в животе еда казалась холодной. После недолгой поездки, Поттеры высадились из автобуса в пяти минутах ходьбы от Тисовой улицы.

– А, это вы, – был ответ, от Петунии, когда она открыла входную дверь. Она отвернулась и оставила дверь открытой. – Убедитесь, что дверь заперта, – сказала она, уходя на кухню.

– Дадли еще не дома? – спросил Гарри, пытаясь вести вежливый разговор.

– Нет, – рявкнул дядя Вернон из гостиной. – Смелтингс – нормальная школа и начинает свои празднования только на первой неделе июля.

– Добро пожаловать домой, Гарри. Это так приятно видеть тебя, – пробормотала Гермиона, когда они поднимались по лестнице к себе в комнату.

Как только Гарри вернул их чемоданам и клетке Хедвиг нормальные размеры и распаковал их, Гермиона настояла на том, чтобы они сразу принялись за домашнее задание, и достала одну из их книг.

– Мы только приехали, – запротестовал Гарри. – У нас есть уйма времени, чтобы сделать домашнее задание.

– Сейчас самый подходящий момент, – возразила Гермиона, – Мы могли бы даже закончить со всем домашним заданием, еще до возвращения Дадли домой. – Ее взгляд вернулся к книге, которую она читала.

Когда три часа спустя, у нее по-прежнему было написано только название первого эссе, Гарри осознал, что происходит что-то неладное.

– Что случилось? – он спросил Гермиону, только чтобы заставить говорить вслух, хотя в этом не было нужды. Ее чувства были достаточно сильны, так что Гарри ощущал их.

Гермиона не ответила.

– Я тоже скучаю по ним, – тихо сказал Гарри.

– Я не могу перестать думать о том, как это было, когда мы приехали домой на Рождество. Они были так рады видеть нас, взволнованы почти так же, как и мы. В Норе нас встречали по-другому, но тоже были нам рады. А здесь... – Гермиона оставила остальное невысказанным. – Гарри, это не твоя вина, твои родственники такие... – она пыталась найти слова одновременно достаточно плохие и не ругательства, – мерзкие.

На следующий день Гермиона захотела навестить свою мать, поэтому они вернулись на станцию Эпсом.

– Виктория? – спросил кассир. – Если вам нужно в Лондон, через Ватерлоо будет быстрее. Это займет всего около получаса.

– Но нам нужно на линию Виктория, – ответила Гермиона.

– На станции Воксхолл вы сможете перейти к линии Виктория.

– Спасибо, – она взяла билеты и повернулась к Гарри, – Нужно будет запомнить это, когда будем ехать на Кингс-кросс.

В отличие от поездов с вокзала Виктория в Эпсом, в поездах до Ватерлоо были автоматические двери, которые Гарри счел захватывающим.

– Считается что это самый загруженный вокзал в мире, – заметила Гермиона, когда поезд остановился на Клэфэм Джанкшн. Кстати, следующая – Воксхолл.

Билет, который им продали в Эпсоме, включал в себя и проезд в метро, так что им не было нужды стоять в очереди за еще одним билетом. Еще одна быстрая пересадка на Грин Парк привела их на Рассел-сквер.

После нескольких минут ходьбы ребята, наконец, пришли в больницу.

– Привет, мама, – сказала Гермиона, своим обычным двенадцатилетним голосом, как только вошла в палату. Перед отъездом из Хогвартса, они просто напросто забыли взять у близнецов их фирменное печенье. – Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы скучаем по тебе. Я не позволю никому продать наш дом. Мы просто ждем, когда ты поправишься и вернешься домой.

Гарри решил оставить Гермиону наедине с мамой, поэтому он незаметно выбрался из палаты и пошел в столовую.

Когда он немного погодя вернулся в палату, они с Гермионой поболтали вместе, пытаясь как можно больше вовлечь миссис Грейнджер в их разговор.

* * *

На обратном пути к метро, Гермиона увидела автобус.

– Написано «до Ватерлоо». Почему бы не попробовать? Так мы бы больше посмотрели на Лондон в пути.

Автобус № 188 проезжал через Холборн и Олдвич, но Гермиона была разочарована, что в маршруте не было поездки через Трафальгарскую площадь.

Сойдя с автобуса возле Ватерлоо, вскоре они были на пути к Эспому. Гермиона, казалось, чуть повеселела, увидев маму, даже если та ничего не ответила.

Следующий день выдался ярким и солнечным, так что девочка предложила купить вещи для пикника, взять книги и отправиться в парк, который был всего в миле или около того от Тисовой.

Остаток июня и начало июля медленно текли таким же образом. Солнечные дни были проведены за домашней работой в парке, а пасмурные или дождливые в больнице у миссис Грейнджер.

Вернон и Петуния, казалось, совсем забыли об их существовании, а Гарри и Гермиона делали все возможное, чтобы избегать их общества, и такое положение вещей подходило обеим сторонам довольно хорошо.

В конце первой недели июля Дадли вернулся домой из своей школы. Погода была солнечной, поэтому Гарри и Гермиона провели большую часть дня как обычно в парке, но легкий ветерок, который днем был приятный, к вечеру начал усиливаться и солнце скрылось за мрачными тучами.

Гермиона и Гарри возвращались на Тисовую так быстро, как могли. Когда до дома оставалось совсем немного, небеса разверзлись и ребята решили пробежаться, чтобы не слишком промокнуть. К сожалению, Гермиона споткнулась и упала, сильно ударившись коленкой о бордюр.

Поскольку они не знали лечебных заклинаний, Гарри пришлось помогать идти сильно хромающей Гермионе с залитым кровью коленом. Подходя к дому, они увидели уже приехавшего Дадли. Тот открывал гараж и громко жаловался в пространство, что его отец не купил автоматические двери, чтобы ему не приходилось сейчас мокнуть.

Заметив Гарри и Гермиону, он решил выместить свое плохое настроение на них.

– Твоя пришибленная девчонка ушиблась? Я удивлен, что у нее кровь, как у нормальных людей.

Гарри выхватил палочку и кожа Дадли стала синей. Ни слова не говоря, Поттеры вошли в дом, оставив бушующего Вернона, пытавшегося выяснить, что случилось с его сыном.

Они подошли к двери своей комнаты, когда Дадли наконец заметил, что произошло. Его вопль, смесь гнева и страха, вызвал у Гермионы и Гарри неудержимый смех.

– Вы, уроды, спуститесь сюда и верните все как было, – взревел Вернон.

– Нет, – закричал Гарри, глядя на дядю с лестницы. – Ему так лучше, он как Смурф-переросток.

Представив Дадли прыгающего, как смурфы, Гермиона скорчилась в очередном приступе смеха.

– Если ты не вернешь все назад, я тебе устрою! – кричал дядя Вернон.

– В самом деле? Сейчас он немного великоват для смурфа, но я знаю отличные чары уменьшения, – развернувшись и идя обратно в комнату, парировал Гарри.

– Сколько он пробудет таким? – встревожено спросила Петуния.

– Не долго, – ответил Гарри, – В этот раз, по крайней мере. – Он зло посмотрел на Петунию, прежде чем хлопнуть дверью в их спальню.

Во время этого обмена любезностями Гермиона нашла носовой платок и перевязала ним колено.

– Завтра, – объявила она, – я хочу пойти в Косой переулок, купить книги по целительству.

– Не могу поверить, что все книги по исцелению в запретной секции, – сказал Гарри.

– По всей видимости, на этом настаивала мадам Помфри, – объяснила Гермиона. – Она боялась, что студенты нанесли бы себе больше вреда, пытаясь исцелить себя.

– Но тебе все равно, – усмехнулся Гарри.

На следующий день, после посещения миссис Грейнджер, они решили побыть туристами и исследовали окрестности Чаринг-Кросс и Трафальгарской площади. Гарри почти удалось столкнуть Гермиону в фонтан на площади, но она оказалась слишком шустра для него.

Короткая прогулка по Чаринг-Кросс-Роуд привела их к Дырявому котлу, через который они попали в Косой переулок. Гарри хотел мороженого, но Гермиона настояла, чтобы они сперва зашли во Флориш и Блоттс, прежде чем пойти поесть.

– Мы можем зайти к Фортескью за мороженым. ПОСЛЕ ТОГО, как должным образом пообедаем, – строго сказала она, предотвратив невысказанное предложение Гарри.

* * *

Следующий день обещал быть ярким и веселым, так что Поттеры сели на автобус до Летерхед, затем пересели на другой автобус до Бокс Хилл, к большому загородному парку. Пейзажи там оказались, как Гермиона и обещала, замечательные. Поначалу было немного туманно, но когда потеплело, туман рассеялся, и в ясном солнечном свете они увидели длинный путь, прямо к холмам Саут-Даунс, недалеко от Южного побережья.

Даже притом, что «смурф» Дадли вернулся к нормальному цвету кожи уже к утру, с тех пор все семейство Дурслей не разговаривали с Гарри и Гермионой, по этому поводу периодически Гарри выражал свое недовольство.

Несмотря на возмущения Гарри, Гермиона заметила, что он постепенно становился более тихим. Решив ободрить его, они пошли в Чессингтонский зоопарк, который был всего в нескольких минутах езды на автобусе.

Основное событие дня случилось в террариуме со змеями. Когда они проходили мимо Бирманского питона, которого пытался вывести из себя мальчик, кричавший на змею и требовавший, чтобы та пошевелилась.

– Держу пари, что вы устаете от идиотов, вроде него, – подойдя к клетке, заговорил с питоном Гарри.

– Я привык к этому, – к его удивлению ответил змей, подняв голову.

– Ты… – ахнула Гермиона, качая головой в неверии.

– Что?

– Змееуст. Ты говоришь на парселтанге. Ты можешь говорить со змеями.

– Да брось, здесь нет ничего сложного. Почему бы тебе не попробовать?

Гермиона повернулась к змее и поздоровалась, но та никак не отреагировала.

– Видишь, Гарри? – разочарованная, но не удивленная, сказала она, – Эта способность не очень распространенная. – Казалось, девочка его немного ревнует, пока Гарри и змея почти три минуты разговаривали между собой низкими, шипящими звуками.

– Жаль, что мы не можем привести Дадли сюда. – повернувшись к Гермионе, сказал Гарри, – Ты только представь реакцию тети Петунии, если бы я начал науськивать змею на ее драгоценного Дадличка?