Сильнее надежды (джен)

— Мой Лорд.

Северус опустился на колени, уважительно вглядываясь в лицо Темного Лорда, и, как и всегда, защитив разум от легилименции.  Хотя сейчас кое-что было иначе. В малиновых глазах появился лихорадочный блеск.  Белые пальцы скрючились и с силой вцепились в края базальтового трона. Нагини время от времени скользила вдоль ноги своего хозяина, то поднимала голову, языком пробуя воздух, то периодически шипела на проходящих мимо Пожирателей, словно им… следовало бы понимать, куда лучше не соваться.

Что-то случилось. Однако Северус не показал, что понял это — не больше, чем показал бы свою осведомленность кому-либо вне круга Пожирателей. Он лишь молча оставался на коленях и смотрел на своего Лорда, пока одна из паукоподобных рук не дёрнулась в сторону в резком жесте. Тогда Северус отвел взгляд и взамен начал изучать пол.

— Ты же не знаешь, — начал его хозяин и в его голосе слышалась приближающаяся гроза, — никого, кто мог бы предать меня, не так ли, Северус?

Возможно, это в конце концов произошло. Настал тот день, который положит конец его жизни и обречет на многие дни пыток… Возможно.

У Северуса было время, чтобы обдумать то, как ему следует поступить в подобном случае. Он не произнес ни слова, и это молчание могло свидетельствовать или об оцепенении от шока, или о совершенной невиновности, которая и заставила его сказать:

— Нет, мой Лорд. Если бы я знал об этом, то не стал бы молчать.

— И ты не стал бы, предположим, — продолжало настаивать существо на троне, от возбуждения растягивая шипящие еще больше, чем обычно, — скрывать это, чтобы позже привести предателя ко мне?  

У Северуса был готов ответ и на этот вопрос.

— Нет, — сказал он.  — Если бы я не был уверен, что его поведение говорит о предательстве, то мог бы промолчать и продолжить наблюдение, мой Лорд. Но измена несомненно повредит нам, вам и нашему великому плану, если ей будет позволено тянуться в течение долгого времени. Даже небольшие движения могут привести к большим переменам, — да, так оно и было. Одно движение его руки может отправить меня на смерть, если он того пожелает. Знание и понимание, вот что было во взгляде Северуса, когда он вновь посмотрел на Лорда, чтобы показать свое спокойствие. Все другие мысли метались за поверхностью разума, надежно скрытые щитами окклюменции.

— А ты ценишь наш великий план, Северус?

— Безусловно, мой Лорд, — ответил Северус, вкладывая в эти слова безупречную искренность. — Вы знаете мои причины для жажды мести Свету, мой Лорд, и вам известны мои способности к Темным Искусствам, — его левая рука дёрнулась. Это было знаком предполагаемой зависимости от определённых заклятий, которые накладывались левой рукой. Это была слабость, которую Северус мастерски сотворил и разыгрывал перед Темным Лордом долгие годы, не завися от нее на самом деле.

— Если бы я мог практиковать их свободно, если бы мог видеть тех, кто унижал меня, побежденными  и сломленными, нет ничего, что я бы не сделал ради этого. — И в таком мире я мог бы держать Поттера связанным Империо, чтобы он расплатился за все грехи своего отца. Это была давняя мечта. Впрочем, теперь она занимала Северуса меньше, так как он полагал, что сможет заставить Поттера добровольно подчиниться ему.

— И ты бы не стал прятать от меня предателя?

Северус почувствовал себя немного озадаченным. Значит, он подозревает, что я скрываю от него предателя, а не предал сам — или это всё только прелюдия перед тем, как приказать Нагини убить меня?

— Нет, мой Лорд, — сказал он. Северус знал, что кроме него в ближнем круге не было других шпионов Ордена, а министерские агенты были бы обнаружены уже давно. Это оставляло только тех Пожирателей, которые могли бы предать Лорда ради собственных нужд, и если только они не пошли к Альбусу, как поступил некогда Северус, он не мог доверять никому из них.

— Нет никого, кого я попытался защитить, если бы они отвернулись от вас.

Темный Лорд пристально изучал его. Северус смотрел в ответ. Он точно знал, какое расстояние отделяет его руку от портключа на случай чрезвычайной ситуации — верхней пуговицы мантии Пожирателя Смерти. Он не позволил этому знанию показаться на лице. Никто не знал о портключе, даже Альбус.

— Я верю тебе, Северус, — проговорил Темный Лорд.

Он моргнул, частично расслабившись, но не опустив щиты окклюменции. Лорд рассмеялся над ним.

— Поднимись, — сказал он, сделав знак рукой. — Ты можешь идти. Но помни, что я желаю получить противоядие к Веритасеруму не позже нового года.

Это больше времени, чем он давал раньше. Может, он доволен мной, или удовольствие от раскрытия предателя удовлетворит его мнительность, чтобы отвратить на время его подозрения.

— Благодарю, мой Лорд, — он поднялся с глубоким поклоном.

Северус аппарировал прочь и, как и всегда, очутился за пределами Хогвартского антиаппарационного барьера, почти на границе с Хогсмидом. Он замер и, задумавшись о произошедшем, покачал головой.

Слишком близко. Он может не подозревать меня, а может просто хотеть поиграть в кошки-мышки. Если я вернусь туда снова, я, скорее всего, окажусь узником, закованным и связанным по рукам и ногам. А если не преуспею в изготовлении противоядия…

А он знал, что ему это не удастся — учитывая временные рамки. Ещё несколько месяцев, и у него могло бы получиться. Но была разница между простым антидотом, который можно дать после принятия веритасерума, и зельем, которое можно выпить заранее и лгать, но в тоже время делать вид, что отвечаешь под его действием.

Что ж. Значит, всё идёт к этому.

Он снял маску и плащ Пожирателя Смерти, и быстрым шагом направился в сторону школы, держа их в руках. Мысли быстро сменяли друг друга, в то время как он следовал привычному маршруту.

С самого момента возвращения Темного Лорда он думал, что, возможно, ему придется бежать.. Северус шпионил, конечно, потому что был стольким обязан Альбусу. Но если он не будет в безопасности, то не сможет продолжать шпионаж. Альбус сказал бы, что не хочет подвергать Северуса опасности, и он знал, что это правда.

Но что случится, когда он прекратит шпионить?

Когда-то это не имело бы значения. Привязанность Альбуса защитила бы от любых посягательств Министерства на его свободу, да и Корнелиус Фадж был не тем человеком, который стал бы слишком сильно стоять на своем. Но теперь Северус прокручивал  в голове планы, которые он разрабатывал на случай, если произойдет худшее, если Альбус погибнет, сражаясь с Тьмой.

А сейчас…

Сейчас в кресле Министра Магии сидел человек, который излишне стремился арестовывать Темных волшебников и Пожирателей Смерти, чтобы продемонстрировать обществу, что он делает что-то хорошее. К тому же Северус подозревал, судя по определённым деталям, включая и то, что Альбус постоянно увеличивал количество заданий, но не отмечал выполненные, что он уже не так привязан к нему. Он, вероятно, все еще не отдал бы Северуса прямо в руки Министра, конечно, но мог позволить событиям пойти… естественным путем. Северус уже видел такое с Наземникусом Флетчером и другими, кто, хотя и были некогда полезен, но опозорили Орден.

Этого может и не произойти. Скорее всего, это и не произойдёт. Но если вдруг…

То есть нужно предполагать, что его будут преследовать Пожиратели, а Свет отвернется от него. Что он тогда будет делать?

У него было время подготовиться. Если на то пошло, о себе он заботился намного больше, чем о каких-либо идеалах, особенно если его жертвы ради этих идеалов навсегда останутся в тени, а люди, совершившие куда меньше, получат всеобщий почет и славу. Он скроется и выживет, и в конце будет жить спокойно, какая бы из сторон не победила.

Он знал некоторых слизеринцев, таких как Люциус Малфой, — и, чего он очень боялся сейчас, его сын Драко — которые ценили амбиции больше, чем хитроумие, и которые бы не сбежали, а остались, чтобы увидеть, что они могут выхватить из того, что останется от их жизни. Но Северус считал себя умнее. Крыс презирали за то, что они не оставались на тонущем корабле, но именно они выживали, а моряки тонули.

Кое-какие приготовления уже были сделаны. Например, Темный Лорд никогда не знал, что Северус может отгораживаться от боли, причиняемой Темной Меткой, используя окклюменцию, потому что он не знал, что Северус владеет ей. Многие вероломные Пожиратели Смерти были вынуждены вернуться к Лорду и сделали бы всё, что угодно, лишь бы остановить эту бесконечную жгучую боль. Этого с Северусом не случится.

И никто не знал о том, что он подготовил небольшой дом, который назвал Болтхол[1], как место, где можно скрыться. Волшебник, у которого был долг жизни перед Северусом за кое-какое зелье, позаботился об этом доме. Он знал, что ключ можно передать одному только Северусу и только после того, как тот пройдет серию сложных тестов, чтобы доказать, кто он. В этом доме он сможет при необходимости жить тихо и в полном одиночестве, пока время и его умения в зельеварении будут помогать ему в новой жизни.  

Этот дом будет стесненным, конечно, и не только в буквальном смысле, но там он будет свободен от обоих хозяев, наконец-то независим. Эта мысль была решающей.

Сейчас нужно было только определиться с тем, когда он хочет отправиться в этот дом. И к тому времени, когда он приблизился к школе, решение было принято.

Завтра он отправит сову Джулиану.

— Но я выполнил это заклинание правильно!

Северус опустил палочку и подавил вздох. Он ненавидел необходимость давать частные уроки одновременно двум студентам, даже если одного из них в награду он получит в качестве раба. Их голоса, пронзительные и громкие, пронзали его череп так, как не умудрялись ни внимательный взгляд Альбуса, ни намеки Темного Лорда.

— Нет, мистер Малфой, — проговорил он, когда подумал, что достаточно овладел собой. — Это заклинание требует исключительно левой руки. Вы же продолжаете пытаться делать нужные движения правой рукой, даже когда держите палочку в левой. Это разрушает заклинание.

— Меня всю жизнь тренировали так, — Драко скрестил руки. — Что вы от меня хотите?

Перестать быть испорченным мальчишкой и продемонстрировать необходимые способности, чтобы помочь себе хоть раз в жизни, хотел сказать Северус, взглянув на обычно бледное лицо, теперь покрасневшее от гнева. Перестать думать, что кто-то другой спасёт тебя, и мечтать о славе, открыть глаза и увидеть то, что находится прямо перед тобой. Твой отец в тюрьме, твоя мать сломлена, сам ты зависишь от моей протекции, чтобы быть среди Пожирателей Смерти, и упорно продолжаешь бросать мне вызов. Я знаю, что вы способны на большее, мистер Малфой, но вы ленивы, и не часто утруждаете свой мозг — только до тех пор, пока не добьетесь похвалы, но затем полагаетесь на эту хвалу и утверждаете, что вам не нужно добиваться лучшего результата. Вы невыносимы.

Он не мог этого сказать. Хотя бы потому, что Драко при любом упоминании его родителей становился невыносимым. Северус призвал свой самый спокойный и равнодушный тон и проговорил:

— Вы можете продолжать размахивать правой рукой как ребенок, тянущийся за конфеткой, если желаете, — правая рука Драко при этих словах с силой сжалась. — А после, я подозреваю, вы умрете. Если не желаете этого, отнеситесь со вниманием к тому, что я говорю.

— Вам действительно все равно, умру я или нет? — прошептал Драко.

Северус устало посмотрел на него. Будь у него больше времени, Драко бы повзрослел. Но ему нужно было подавить эгоцентризм мальчика, и если даже то, как пытали его мать, не подействовало на него, Северус терялся при мыслях о том, что ему следует делать в последние недели пребывания в Хогвартсе.

— Мне не все равно, — сказал он. — Я хотел бы, чтобы вы жили — и чтобы вы доверяли мне как учителю. Но если вы настаиваете на том, чтобы отворачиваться и дуться, — что и делал Драко прямо сейчас, — тогда вам не нужно удивляться, что я скорее попросту выкину вас, как мусор.

Драко вновь развернулся к нему, его лицо было мертвенно бледным. Он знал, что именно это случилось бы в буквальном смысле, если бы его отдали на учебу любому другому Пожирателю Смерти. Он сглотнул и приподнял палочку левой рукой.

— Я готов.

Северус старался быть терпеливым и руководить его действиями, хотя следующее заклинание тоже было провалом.

— Чаю, Северус?

— Спасибо, Альбус, — держать в руке теплую чашку было непривычно после часов, проведенных среди замороженных ингредиентов для Веритасерума и предполагаемого противоядия, которое он пытался сварить. Северус сел в кресло; ощущение тепла было нужно скорее его рукам, чем горлу.

— Ты думаешь, у тебя не получится вернуться в качестве шпиона?

Вот так сразу. Северус не предполагал, что Альбус поднимет эту тему сегодня, ведь в последний раз он не испытывал желания её обсуждать, но был полностью готов к этому разговору, точно так же, как и к недавнему разговору с Темным Лордом.

— Нет, Альбус, — он повел палочкой, спрятанной в левом рукаве, и наложил мощное выявляющее заклинание на чай. Несильное зелье, вариант, который Альбус использовал и в своих сладостях. Северус решил, что стоит рискнуть. Зелье, разбавленное настолько, чтобы избежать его чувствительных вкусовых рецепторов, не могло начать действовать немедленно, а значит, он вызовет меньше подозрений. Он поднял глаза на директора и сделал глоток. — Это слишком рискованно. Как только Темный Лорд узнает, что я окклюмент, он разрушит мой разум до основания. Это не беспокоило бы меня, если бы речь шла только о моих тайнах...

Конечно, это беспокоило бы меня. Это и так меня беспокоит. Но показаться несколько самоотверженным в его глазах не будет лишним.  

— …но он узнает слишком много об Ордене. И о Поттере.

Снейп ещё раз поднес чашку к губам, едва смочив их, но сделав вид, что проглотил гораздо больше чая.

— Если бы он узнал, что Поттер — окклюмент…

— Да, это была бы катастрофа, — мягко сказал Альбус.

Старик, — подумал Северус, и остатки его разрушенной привязанности наложили отпечаток на эту мысль, — всё было бы в порядке, если бы ты не совершил эти две огромные ошибки: просить меня снова стать шпионом и взвалить всю эту войну на плечи Поттера, в то же время любя его. Первая увеличила моё возмущение в твой адрес, вторая заставила тебя принимать полумеры. Или ты беспощадный тиран, или действительно мягкий предводитель — а не и то, и другое одновременно. Никто не может выдержать такое противоречие.

А ты превратился в кое-что похуже — в тирана, который хочет любви от своих подданных. Неудивительно, что Поттер больше не верит тебе. Нет, директор. Мое время под твоей властью истекло.

— Мы должны убедиться, что в Хогвартсе ты останешься в безопасности, — отрывисто кивнул ему Альбус. — Как скоро Том снова вызовет тебя?

Северус пожал плечами.

— Не имею представления, Альбус. Он делает это по своей прихоти.

— Что ж, — ответил Дамблдор, его глаза ярко сверкнули, — в конце концов, Пожиратели Смерти не могут проникнуть через защиту.

Кроме Квиррелла и Питера Петтигрю, конечно. Это напомнило Северусу, что нужно укрепить защиту комнат: кроме стандартных заклятий, не допускавших туда анимагов, следовало поставить отдельную защиту от крыс. Северус сделал еще один крохотный глоток чая и поднялся.

— С твоего позволения, Альбус.

Он так же держал голову наклоненной, чтобы волосы прикрывали лицо. Надо казаться слабым, как будто осознание того, что Темный Лорд охотится за ним, стало чем-то вроде переломного момента.

— Конечно, Северус, — голос старика снова потеплел. Таким Северус слышал его некогда, до того, как решил, что он, как и другие, всего лишь пешка в глазах Альбуса.

На войне предводитель не мог поступить иначе. Но Северусу было сложно простить обман, некогда убедивший его в том, что он не такой, как все — так же как сложно было простить Темному Лорду то, что он оказался далек от образа мудрого и владеющего знаниями волшебника, который нарисовал ему Люциус.

— До свидания, — сказал он, подумав, что однажды это будет «Прощайте!», и спокойно направился вниз по движущейся лестнице. Да, оба его хозяина порядком ему надоели. Кроме собственно Болтхола, у него было второе секретное убежище, еще более защищенное, и вторая личность, на разработку которой он потратил годы, ведя переписку с другими зельеварами по всей Европе, но ни разу не встречаясь с ними лично. Останется немного изменить черты лица, не применяя Оборотного зелья, и он сможет взять это имя.

Когда Северус направлялся в сторону подземелий, его внимание привлекли  громкие голоса из бокового коридора. Он достал палочку и развернулся, предвкушая, как снимет баллы за нахождение за пределами гостиных после комендантского часа, но уловив содержание беседы, застыл.

— Отстань, Рон!

— Нет, Гарри, — Это был голос мальчишки Уизли — единственного Уизли, в данный момент находившегося в замке, слава Мерлину — и он был тише и решительнее, чем мог бы быть по представлениям Северуса.

— Я знаю, что-то не так! Твои оскорбления и крики, чтобы я оставил тебя в покое, не сработают.

Северус осторожно выглянул из-за угла. Поттер, одна рука которого была в жесткой хватке друга, стоял с загнанным, затравленным выражением в глазах. Северус почувствовал укол зависти. У него ни разу не получилось причинить Поттеру столько боли. Уизли был его другом, конечно же, но он был гораздо моложе Северуса. У него не должно быть таких навыков.

Поттер несколько раз глубоко вздохнул, и затем хорошо знакомый Северусу спокойный и расчетливый взгляд сменил загнанное выражение лица. Он встал ровнее.

— Послушай, Рон, — сказал он. — Я не могу рассказать тебе, потому что это не только мой секрет. Он наклонился ближе к Уизли и понизил тон, когда тот открыл рот с намерением начать протестовать. — Но я расскажу тебе после Нового года. Тот… другой человек в это время уже будет в безопасности. Ты можешь подождать? — теперь в его голосе звучали умоляющие нотки, хотя Северус готов был биться об заклад, что это все лишь игра.

Уизли какое-то время вглядывался в лицо Поттера. Потом сказал:

— Это правда, Гарри? В безопасности после Нового года?

Поттер грустно улыбнулся ему.

— Возможно, безопасно будет уже после Рождества, — ответил он, — Но после Нового Года наверняка.

Уизли некоторое время обдумывал это, прежде чем отпустить руку Поттера.

— Хорошо, — сказал он. — Но не забудь, что ты дал слово.

— Не забуду, — спокойно ответил Поттер, неподвижно глядя вслед Уизли. Затем с тихим шуршанием он исчез. Северус знал, что он использовал эту проклятую мантию-невидимку.

Северус шагнул назад прежде, чем Поттер мог бы увидеть его, и бесшумно направился в подземелья. Все это время он обдумывал, кто еще мог быть вовлечен в тайные дела Поттера. Это объяснило бы, почему мальчишка так яростно протестовал против вторжения в свой разум.

Мог ли это быть Люпин? Северусу было известно, что оборотень выполняет свое шпионское задание среди подобных ему блохастых, но он не имел ни малейшего понятия, поддерживал ли мальчишка связь с ним. Да, это вполне мог быть одним из секретов, принадлежавших Альбусу и ему одному.

Казалось еще более фантастичным, чтобы он контактировал с кем-то еще, но…

Ну конечно же. Министр.

Северус позволил себе еле заметную холодную улыбку. Завтра у мальчишки будет следующий урок. Посмотрим, что он сможет разузнать.

Хотя он будет осторожен и не совершит ничего, что может подвергнуть его жизнь опасности, он получит удовольствие от своих последних дней  в Хогвартсе, издеваясь над Поттером и раскрывая его секреты. Возможно, если все пройдет достаточно хорошо, он даже сможет оставить после себя верного агента, или, по меньшей мере, гнойный нарыв на пятой точке Директора.

[1] Мы не стали передавать игру слов, но в английским языке Bolt-hole это место, в котором возможно укрыться от чего-то опасного или неприятного, настоящее убежище, в котором можно чувствовать себя в безопасности.