Сильнее надежды (джен)

— Не думаю, что я могу это сделать, сэр, — Гарри услышал свой высокий натянутый голос как будто со стороны. Его руки теребили одеяло, лоб был мокрым от пота, а шрам горел, словно при видении.

— Можете, — голос Снейпа был только немногим менее натянутым, но он оставался неподвижным и даже не оторвал взгляд от Гарри. — Я больше никогда не позволю вам снова почивать на лаврах, после того, как узнал, на что вы способны. Атакуйте, Поттер!

Гарри снова бросился на щиты Снейпа. На этот раз он вложил в них ощутимую часть окклюменции, и Гарри задумался, откуда Волдеморт взял достаточно ярость и решимость, чтобы продолжать прожигать их, установив связь через Черную Метку. Это была мощная защита. Нет, хуже — щиты были подобны стенам из темного камня, насмехающимся над каждой попыткой разрушить или преодолеть их. Нападающему следует просто лечь и развалиться на части у их основания.

Он знал, что это еще одна защитная техника Снейпа, но, черт ее возьми, она работала. И предполагалось, что Гарри должен попытаться прорезать его щиты так же, как он смог попасть в разум Снейпа, когда тот не был закрыт ими? Да ну, к черту!

— Вы не пытаетесь, Поттер!

— Я пытаюсь! — Гарри наклонился вперед, видя одновременно сверкнувший в глазах Снейпа блеск и гладкие, темные стены, поднимающиеся вокруг него и сходящиеся кверху. Он снова ударил, и снова его легилименция была отброшена; умение направить силу оппонента против него самого было одним из самых противных умений Снейпа. — Иногда у меня просто не выходит! Я пытаюсь так сильно, как только могу!

— Это не сравнить с тем, насколько сильно вам нужно будет пытаться, чтобы победить Темного Лорда, — голос Снейпа был спокойным — признак того, что он не так уж и старался. Гарри стиснул зубы и бросился вперед. Это многократно усилило боль в висках, и в следующий момент он снова оказался в собственном сознании. Снейп поднял бровь.

— И что я вам говорил о непродуманных атаках?

— Это не так уж просто, — пожаловался Гарри и откинулся на подушки. Дрожал каждый мускул в ногах, а головная боль, которая, казалось, никогда его полностью не покидала с той ночи, когда Волдеморт атаковал Снейпа, сейчас давила на виски, как железная корона. Он застонал, поднял дрожащую руку, чтобы пригладить волосы, и поморщился, почувствовав, какими они были скользкими.

— Я никогда не говорил, что это просто. Но это в ваших силах, — сказал Снейп. — Вы природный легилимент, Поттер. Я был прав.

Не надо было открывать глаза, чтобы увидеть усмешку Снейпа, потому что она, кажется, уже навсегда запечатлелась на обратной стороне его век.

— Если бы я не думал, что вы способны это сделать, я не стал бы тратить свое время впустую на попытки научить вас.

Гарри приоткрыл один глаз и уставился на Снейпа.

— Вы серьезно?

С самого начала их занятий Снейп впервые сказал что-то похожее на комплимент.

Снейп кивнул. Может, он и лгал, но Гарри не мог этого понять.

— Да. Вам придётся использовать легилименцию в сражении с Темным Лордом, и вы на это способны. Это будет сложнее всего, что вы когда-либо делали. Но чего вы еще ждали после всего, что уже случилось в вашей жизни?

* * *

Гарри на секунду закрыл глаза и задумался. Да, было трудно, но Снейп не высмеивал его — или, по крайней мере, не так жестоко, как во время отработок, когда Гарри пытался варить зелья или заниматься окклюменцией. Снейп верил, что он может больше, и просто хотел надавить.

Значит, я буду работать лучше.

Гарри сглотнул, невзирая на пересохшее горло, и заставил себя открыть глаза.

— Хорошо. Продолжим?

— Сначала отдохните и выпейте это, — ответил Снейп, сунув ему небольшой флакон ярко-фиолетовой жидкости. Гарри удивился, узнав зелье от головной боли, которое он не принимал с той ночи, когда они пришли к взаимной договоренности. Снейп говорил, что нужно научиться держать концентрацию, преодолевая боль.

— Иногда боль — это в большей степени отвлечение, чем стимул, — добавил тот в ответ на взгляд Гарри.

Он кивнул и выпил зелье. К его удивлению, головная боль тут же исчезла — и и как было бы хорошо немного отдохнуть... Это казалось совершенно естественным. Но он знал, что Снейп не позволит ему заснуть.

* * *

Северус наблюдал за тем, как Поттер погружается в сон, сдерживая улыбку на случай, если он всё-таки откроет глаза еще на мгновение. Поттер недостаточно усердно занимался зельеварением, чтобы знать, что зелья от головной боли и снотворные можно смешивать, и что часто так и делают. На этот раз Северус приготовил состав, который погрузит мальчика в сон на два-три часа.

Северусу нужен был отдых, равно как и Поттеру. Минуту спустя он принял свою порцию зелья, только несколько слабее, и потер лоб. Хотя он и не прошел через то, что испытывал его ученик, постоянное соревнование в легилименции было болезненным и для него. Напряженное и сосредоточенное лицо Поттера иногда вызывало беспокойство, но чаще убеждало в том, что они движутся вперед. Неделю или месяц назад он начал бы скулить от боли, теперь он мог переносить ее с осознанием, что есть вещи важнее, чем слабое покалывание в голове или его хилые моральные принципы. Раньше Северус и не надеялся, что когда-нибудь сможет добиться такого прогресса.

Конечно, мальчишка всё ещё вкладывал слишком много сил в атаку. Что ему на самом деле было нужно, так это комбинировать защитное и атакующее мышление, проверяя каждую трещинку в защите Северуса одновременно с нанесением прямого удара. Северус почувствовал, как несколько таких трещинок начали расти, когда Поттер атаковал. Было невозможно предотвратить их возникновение, учитывая то, какой мощью чистой силы он обладает — но если Поттер не обратит их в свое преимущество, это не будет иметь никакого значения.

Северус мог предположить две причины возникающих у Поттера трудностей. Во-первых, в нём до сих пор всё ещё было слишком много гриффиндорского. Он хотел увидеть, как падут щиты Северуса, чтобы торжественно войти в разум противника по их обломкам. Ему ещё предстояло научиться выискивать что-то крохотное и превращать в большое — проникать внутрь через тайный ход вместо того, чтобы открывать главные ворота.

Во-вторых, мальчик всё ещё подсознательно не желал причинять боль своему учителю.

Северус сжал губы. Думаю, я смогу помочь ему справиться с этим.

* * *

Гарри бурлил от возмущения. Он весь день был на грани срыва, Снейп только усугублял его состояние.. Теперь он придумал добавлять в каждый разговор “обычные” подколки о друзьях Гарри и об отсутствии у него успехов. И один или два раза спросил с притворным беспокойством, действительно ли Гарри прочитал те книги, которые он ему дал.

— Вы знаете, что я прочитал их, сэр, — ответил на это Гарри. Последнее слово застряло у него в горле. Если Снейп хочет союзничества, почему он ведет себя не как союзник?

— И тем не менее вы всё еще продолжаете кидаться на меня со всей силы вместо того, чтобы использовать описанные в книге тактики, — размышлял Снейп вслух. — Примерно как вы могли даже прочитать инструкции к зелью, которое нужно было сварить, но всё равно получали в итоге остывающую жижу, — Его глаза блеснули, остановившись на Гарри. — Возможно, конечно, это потому, что тогда мы не варили ядов.

Гарри стиснул зубы и проигнорировал слова Снейпа. Да, он вынужден использовать ненависть и ярость в легилименции. Но это не означает, что он будет готовить яды, как того хочет Снейп. Да, он способен на это. Но пока не собирается.

Сейчас он скользил вдоль гладкой передней поверхности щитов Снейпа в поиске трещин, о которых говорила книга, в то время как Снейп пытался вытолкнуть его. И продолжал говорить — конечно, просто чтобы показать, насколько мало его беспокоят попытки Гарри.

— Если вы хотите победить Темного Лорда, Поттер, вы должны привыкнуть к значительно более извращенному разуму, чем тот, которым вы пока располагаете. На мой выбор жертвы повлияло именно это, — он сделал паузу. — К сожалению, вероятно, у нас никогда не будет возможности потренироваться на ней, учитывая, как тяжело вам работать в таких условиях.

“Игнорируй его, — повторял Гарри себе, — игнорируй. Это еще одна защита, как и стены. Волдеморт тоже будет говорить тебе, что ты бессилен, как и, возможно, тот, на ком Снейп хочет тебя натаскивать. Нужно не обращать на это внимания, и...”

— Хотел бы я, чтобы Блэк был все еще жив, — заметил Снейп. — Возможно, вы нашли бы подходящий разум в его черепе. Правда, он не был окклюментом, поэтому вы просто прорвались бы сквозь его мысли с первой попытки.

Во время долгой паузы Гарри казалось, что его дыхание было самым громким звуком.

— Какая жалость.

Гарри снова призвал свою ненависть, как тогда, когда он атаковал Волдеморта, но на этот раз она ощущалась иначе. В отличие от уже знакомой огненной ярости, которая — как он уже знал — неустанно направляла бы его вперед, но не помогла бы против Снейпа, эта была холодной. Она окружила его, как чернила, выброшенные осьминогом. Гарри плыл вперед в самом центре этого чернильного облака, целясь в крошечную точку на щитах противника.

Есть там трещинка или нет, неважно — сейчас она появится. Гарри сконцентрировался, высвобождая свою ненависть и наполняя разум изображениями ловчих сетей и шипов, которые расколют на части скалу, стоящую перед ним. Она не так уж сильно отличается от плоти. И он сможет представить ее такой, по крайней мере, в собственном разуме. Книги и об этом рассказывали. Не попадай в ловушку, думая о разуме противника то же, что думает он, или ты усилишь его защиту и ослабнешь сам.

Гарри считал щиты Снейпа непроницаемыми так долго, потому что это Снейп так думал о них. Но сейчас он проникнет сквозь трещину...

И вот она. Гарри знал, что заставил ее появиться, потому что Снейп неистово давил на него, высмеивая воспоминания о Сириусе и убеждая, что такое ничтожество, как он, никогда с этим не справится. Аура вокруг щитов подавляла и внушала страх, пытаясь остановить его. Но прямо сейчас Гарри не обращал на это никакого внимания.

Используя ментальные крюки, он резко расширил трещинку и проскользнул в менее защищенную часть разума Снейпа, как иголка под кожу.

Что ж. Это его достаточно разозлило.

* * *

Конечно, чувствовать, как огромное существо, полное ярости и ненависти, скользит сквозь твой разум и затуманивает мысли, было не слишком приятно. Северус не щадил мальчишку ни в чем. Он действительно изо всех старался не допустить, чтобы Поттер прорвался через щиты, но на этот раз мальчишка с легкостью его проигнорировал и скользнул сквозь них.

Теперь Северус пытался поймать его и выкинуть прочь. Он знал, что Поттер может отразить эту атаку, но ведь ему не придет в голову...

И тут Поттер неожиданно извернулся, и его легилименция истончилась и стала прозрачной, как туман — одна из защитных техник, которые он освоил перед визитом Темного Лорда. Северус вновь потянулся к нему, но мальчишка выскользнул из его хватки и с легкостью призвал на помощь воспоминание из Думосброса, увиденное им в прошлом году.

Северус зашипел и извернулся, освобождая разум из расставленной Поттером ловушки, который хотел вызвать у него сильные эмоции и заставить больше беспокоиться о воспоминании, а не о присутствии врага-легилимента в собственном разуме. Он упал вниз и проскользнул под Поттером, создав новую защиту.

* * *

Гарри моргнул, когда вокруг него неожиданно возникли стены лабиринта. В книгах не упоминалось такой защитной техники и не говорилось, что нужно делать, чтобы с ней справиться.

Он замер, размышляя, и стены вокруг него начали уплотняться. Гарри хмуро кивнул. По крайней мере, ясно, что стоять на месте нельзя.

Он двинулся прямо к изолированному месту на стене рядом с ним и сделал в ней такую же трещинку, как во внешних щитах Снейпа. И вот он уже проник сквозь нее, ввинчиваясь всё глубже, оставил позади проблески воспоминаний, вспышки ярости и клубки отвращения и нырнул в тоннель, который вел к чему-то важному и тщательно охраняемому.

Снейп закрыл проход за ним. Гарри не переживал. Из книг он знал, что, если он сумеет причинить Снейпу достаточно боли, тоннель вновь откроется, и у него получится найти путь назад, наружу.

Гарри мимоходом подумал о том, как удивительно сильно изменился его взгляд на вещи с тех пор, как он призвал на помощь холодную ярость, вращая атакующие крюки в мягкой памяти Снейпа. Он больше не стремился сам избежать боли и не сравнивал разум Волдеморта с разумом Снейпа. Вся его цель была в том, чтобы ранить. Снейп всё время пытался заставить его это сделать, но Гарри не понимал. До этого момента. Не всегда можно полагаться на то, что одной вспышки ярости хватит на все сражение. Нужно было уметь причинять боль, сохраняя хладнокровие.

Теперь он способен на это. Он никогда не был так хладнокровен, как сегодня. Он замер на мгновение, чтобы дать себе возможность остановиться или чтобы Снейп мог поймать его, а затем с силой дернул крюки.

* * *

Северус закричал от боли. Значит, мальчишка прочитал-таки о Крюках Мерлина. Но, великие маги, как же это было больно — словно пальцы сломали и вывернули — только боль сфокусировалась в голове. Он знал, что вред может стать непоправимым, если он не избавится от Поттера тотчас же.

И Северус знал, как это сделать.

Руками, скрюченными от боли, он дотянулся до Поттера и с силой толкнул его. Мальчишку отбросило на подушки, и он упал, тем самым подрывая и расшатывая основы его легилименции.

* * *

Гарри почувствовал, что какая-то сила вырвала его из разума Снейпа, хоть он и не понимал, как, и инстинктивно втянул крюки. Он был не против повредить воспоминания врага, но ему не хотелось оставить там какую-то часть себя. Книги тоже не рекомендовали так поступать. Если позволить своему врагу узнать себя слишком хорошо, то он сможет вплести эти воспоминания и эмоции в свою защиту.

Он пришел в себя. Гарри лежал на подушках, взмокший настолько, что сам чувствовал исходящий от него запах пота. Он заставил себя медленно распахнуть глаза и увидел, что Снейп очень бледен, а его рука, протянутая за фиолетовым зельем на столе рядом с ним, трясется. Флакон выскользнул из его пальцев и разбился об пол. Снейп выругался, хотя и так тихо, что Гарри понял это только по интонации, а не по словам.

Он осторожно выскользнул из постели и подошел к Снейпу, перехватив руку, которую тот начал тянуть к другому обезболивающему зелью. Снейп поднял на него глаза, сощурившись, словно от яркого солнца. Он наверняка прикидывал, не помешает ли ему Гарри избавиться от боли. Гарри знал, что он достаточно горд, чтобы выдержать ее, если возникнет необходимость, а не продолжать бесплодные попытки, которые только указывают на его слабость.

Не отрывая взгляда от Снейпа, Гарри взял флакон, откупорил и приблизил к его губам, пока тот не проглотил, помедлив — как будто думал, что Гарри мог каким-то образом успеть отравить содержимое за эти несколько секунд. Потом Гарри поставил пустой флакон на стол и отступил на шаг, всё ещё не отрывая взгляда от своего учителя.

— Почему?.. — наконец спросил Снейп.

— Потому что мы — союзники, — ответил Гарри. Его голос звучал неестественно, как приглушенное эхо, без обычной силы и теплоты. Наверное, это было как-то связано с холодной пустотой, заполнившей его сознание. Гарри встряхнул головой, и некоторые мысли вернулись в нормальное состояние. — Потому что мне нужно, чтобы у вас были силы, чтобы научить меня бороться с сильным противником. И потому что вы помогли мне, даже когда сами причинили мне боль.

Снейп едва заметно наклонил голову.

— Вы понимаете, что в том, что вы сделали, большую роль сыграла удача. Я снова недооценил вас, — в его словах прозвучала горечь, которую Гарри интерпретировал как обиду на то, что он остался в дураках. Снейп не переносил подобного. — Темный Лорд этого не сделает. И нам придется позаботиться о защите вашего тела, чтобы жертва не смогла с такой легкостью развеять легилименцию.

— Понятно, — сказал Гарри. — Значит, надо будет повторить, а когда я научусь делать это идеально, мы перейдем к другим техникам.

Снейп пристально вгляделся в него.

— Да. Так и есть.

Гарри подумал, что они вышли на новый уровень — и это могло бы привести к большей ненависти, ведь он причинил Снейпу сильную боль. Он слегка улыбнулся.

— Когда вы сможете повторить?

Северус убедился, что дразнить Поттера и заставлять его использовать максимум своих возможностей было верной тактикой. Он больше не использовал прямые провокации, только ошеломляющее чувство презрения. Оно и без того было частью естественной защиты его разума, и Темный Лорд наверняка это применит, учитывая его высокомерное отношение ко всем, кроме собственной персоны.

Поттер защищался с помощью Крюков Мерлина, Дымовой Завесы или Жемчужных Ножниц и использовал свою ненависть и ярость, чтобы разорвать, снести, измельчить и заставить Северуса вновь прожить самые жуткие моменты жизни. Мальчишка оставался молчаливым и собранным большую часть времени, только иногда задавая вопросы о самочувствии Северуса или же о техниках, которые у него не получались. И он сильно продвинулся всего за полторы недели.

Северус не мог сказать, что он стал полностью доверять Поттеру за это время, но он стал близок к этому. Может, это было связано с тем, что он словно видел свое отражение в зеркале. Образ мысли ученика становился всё более схожим с образом мысли учителя, и Северус не сомневался в том, что они смогут вместе атаковать выбранную жертву. Он открыл Поттеру, кто это будет, в то утро, когда тот озабоченно спросил, как многому он ещё может ещё научиться, тренируясь на уже хорошо знакомом ему разуме.

— Мне нужен другой окклюмент, — сказал он, задумчиво нахмурившись. Это выражение лица у Поттера стало сопутствовать всем приемам пищи. — Но я не знаю ни одного, кроме вас, Дамблдора и Волдеморта.

— Есть и ещё один, — мягко ответил Снейп. Поттер взглянул на него.

— Малфой?

Северус покачал головой.

— Он слишком слаб для вас.

И, в любом случае, он сейчас не в том состоянии, чтобы проверять чью бы то ни было готовность к сражению.

Снейп продолжал:

— Но есть ещё кое-кто, кто достаточно силён, чтобы сделать противостояние интересным, и кому вы точно будете не против причинить боль.

Поттер подался вперёд.

— Окклюмент, который учил Драко, — сказал Северус, наслаждаясь производимым эффектом. — Беллатриса Лестрейндж.

Улыбка, полная злой радости, расплывшаяся по лицу Поттера, была воплощением самых больших надежд, которые он возлагал на мальчика. Несколько приятных мгновений Северус представлял себе, что сказал бы Сириус Блэк, если бы мог сейчас видеть своего крестника.

Смерть Блэка стала удачей для мальчишки. Она одновременно дала ему решимость, чтобы двигаться к цели, и убрала с дороги человека, который наверняка протестовал бы против необходимых Поттеру тренировок. Пожалуй, не стоит делиться с ним этой мыслью в таких формулировках, но так оно и есть.