Отражённый блеск (гет)

— Помни, что вы изначально в неравном положении.

Гарольд уже стоял у завесы.

— То есть?

— Он почти бог и ему нужно лишь остановить героя. А твоя победа может состояться только в том случае, если бог будет повержен. И это будет не просто поединок. Это ристалище высших сил. Далеко не все там решает боевое мастерство и мощь магии.

— А я-то какими высшими силами обладаю? — недовольно огрызнулся Поттер.

— Я очень надеюсь, что ты разберешься в этом сам. Я могу вмешаться в ваш поединок только один раз. Но после этого любая твоя ошибка станет последней. Таковы правила.

— А она, тоже может вмешаться на его стороне? — кивнул Гарольд в сторону занавеса.

— Да. И тоже один раз. Но наше вмешательство возможно лишь для помощи своему воину, чтобы спасти его один единственный раз и никак иначе.

— Понял уже. Иди и победи не знаю как… Вот ведь засада!

— Время, которое я просил для того, чтобы подготовить тебя, истекло. Ваше состязание начнется немедленно. Я уже чувствую, что сестра торопит меня. Ты готов? Учти, он начинает первым…

Звук голоса Мессира отдалился и смолк. Свет в зале погас.

«Драться в гостях при погашенной иллюминации — гиблое дело, — подумал Гарольд, вытаскивая палочку, — что он там плел насчет ристалища высших сил? Бог-отец, Бог-сын и Бог-Поттер! Ага, и белобородого мерзавца дедушку в компанию возьмем…»

Гарольд понял, что элементарным образом трусит. Как тогда на первом курсе в туалете с троллем. Тогда у него душа в пятки ушла, потому и бросился в бой без памяти, чтобы от своего страха убежать. Там он сражался за свою жизнь и жизни друзей, а точнее однокурсников. Настоящими друзьями они стали уже позже. Жаль, что ненадолго…

А сегодня все гораздо хуже. За его спиной целый слабеющий мир магии, который уже приговорен, только еще не догадывается об этом.

Поттер почувствовал, что руки его стали влажными от пота и обложил себя в душе последними словами.

На полу в центре зала появился яркий круг света.

— Началось, — гулкий голос Мессира раздался откуда-то сверху, — встань в центр круга и отправляйся!

— Куда?

— Не знаю. Первый ход делает сестра…

Гарольд сплюнул с досады и шагнул в ослепительный круг.

Свет затопил все вокруг белым сиянием, он почувствовал, что его неумолимо несет куда-то и невольно сгруппировался, ожидая новый удар об стену…

* * *

…шипящая волна ударила Гарольда по ногам, и от неожиданности он резко отскочил назад и боком упал на горячую гальку.

— Это еще что за сюрпризы?

Он заозирался по сторонам. Берег моря или океана. Песок и галька. Широкая полоса прибоя. Это другое море, настоящее. На губах сохнет соленая горечь. Да и место совсем не похоже на мир Матери. Родное желтое солнце низко над горизонтом.

Поздний вечер? Раннее утро?

На берегу пальмы и стройные деревья-пирамидки, названия которых он не знает. Сквозь негустую зелень просвечивают вполне современные домики или коттеджи. Несколько загнутых волноломов образуют закрытую бухту, в которой покачиваются лодки, катера, катамараны и небольшие яхты. Ну, прямо курорт!

Гарольд поднялся и осмотрел себя.

Забавно. У него стало очень загорелое тело, покрытое густой растительностью, какой никогда не было. Палочка превратилась в некое подобие жезла с трехгранной коронкой на конце. На плечах короткий плащ до пояса. Он обут в черные кожаные сапоги, плотно облегающие ноги. На подошвах что-то металлически звякает. Волосы до плеч и мелко вьются. Вьются!

— Что за идиотский маскарад? Это одежка для героя?

Никто ему не ответил. Гарольд нащупал в кармане штанов мантию-невидимку. Спасибо, что хоть штаны с него не сняли, ради этого костюмированного действа.

А магия слушается? Оглянувшись вокруг, он быстро проверил несколько заклятий. Все работало безукоризненно, и у него полегчало на душе. Оружие для поединка — первое дело!

Дамблдора нигде не было видно. Стоять здесь и ждать на жаре — было бессмысленно.

Поттер подумал и направился в сторону курортного городка. Если его хотели направить по конкретному маршруту, то давно бы уже направили. Видимо, состязание подразумевало изрядную свободу воли для его участников.

Пока он шел, светило заметно поднялось над горизонтом. Значит утро. Курорт оживал на глазах. Потянулись ранние посетители пляжей, на дорожках и аллеях забегали смуглые фигуры с коробками и охапками. Зафыркали небольшие грузовички, заскрипели педалями велорикши.

Индия, решил Гарольд. Или Япония.

Азия, в общем.

Или Африка, поправил он сам себя, разглядывая смуглых до черноты ребятишек на фоне дебелой европейской четы под цветастым зонтом.

Да какая разница? Делать-то что?

Тем временем он достиг населенной зоны курорта и начал ловить на себе настороженные взгляды. В основном на него обращали внимание смуглые аборигены. Отдыхающие видимо были уже пресыщены местными колоритами и воспринимали его, как часть курортного шоу. А вот местные им заинтересовались. И любопытство это было какое-то нехорошее. Негативное было любопытство. Его рассматривали так, как если бы он, будучи болельщиком ирландской сборной по квиддичу, приехал в Болгарию на второй день после финала Чемпионата мира! И с ирландским флагом в руках вломился в ночной бар, в котором сидят местные ультрас…

Так смотрят на человека, раздумывая, что с ним сделать в первую очередь, дать пинка или сразу в морду?

Не желая провоцировать недоброжелательно настроенных аборигенов, Гарольд повернул в сторону пляжа. Пара здоровых темнолицых мужчин правда увязалась за ним, но близко они не подходили и свое недовольство обозначали только вызывающими взглядами. В надежде, что они от него отвяжутся или появится, наконец, Дамблдор, Гарольд уселся под широким тентом, небрежно посматривая по сторонам. Палочку-стек он из рук не выпускал ни на мгновение и весь был собран, как сжатая стальная пружина.

На берегу у воды раздались удивленные возгласы. Гарольд мигом повернулся в их сторону и поначалу не понял, что там произошло. Он решил, что там нашли какую-нибудь раковину или краба, потому что все смотрели вниз на срез воды. Это было неинтересно, и Поттер отвернулся, осматривая пространство вокруг себя. Он уже разбросал по пути сюда несколько десятков ловушек с Обнаруживающими чарами, но слишком полагаться на них было бы неразумно.

На берегу шум и гам стал еще громче. Да что же там происходит? Гарольд снова обернулся и, наконец, понял причину переполоха.

Море отступало. Срез воды на глазах отползал в глубину, открывая мокрый песок, гальку и камни поросшие зелеными водорослями.

Хм. Это же отлив всего-навсего — нашли чему удивляться. Вон в Лондоне каждые сутки по два отлива и два прилива по пять метров высотой! И вообще все это ерунда. Пить хочется. Денег нет, из бассейна что ли напиться? Устроить «прилив», так сказать, а потом забраться кустики и там сделать «отлив», что тоже было бы кстати.

Мимо Поттера пробежало несколько местных мальчишек, что-то отчаянно вереща на своем тарабарском языке. Они тащили с собой плетеные корзины и какие-то бачки с ручками. Варвары. Посуду в океане моют?

Гарольд лениво взглянул им вслед.

Хм. А вода ушла от берега уже ярдов на двести! Что-то многовато даже для Лондона. Или здесь дно очень пологое?

А местные, оказывается не дураки. Носятся по обмелевшему дну и собирают с него дары моря. Но почему такой ажиотаж? Это же должна быть ежедневная рутинная, скучная и тяжелая работа, а они ведут себя так, словно первый раз в жизни дорвались до бесплатного. Странно.

Гарольд впился взглядом в море. Вода отступала. Чайки снялись с воды и без криков плотной стаей промчались вглубь суши. Это уже совсем непонятно! Для них такое халявное поле дна открылось. Жри и радуйся. А они куда?

Поттер встал, предчувствуя какую-то надвигающуюся беду.

Аборигены тоже вскочили и начали рассматривать горизонт, приставив ладони ко лбу. Потом один из них обернулся и громко закричал, что-то показывая на Гарольда указательным пальцем. Он явно обвинял в чем-то пришельца и призывал соотечественников разделить его негодование.

— Вообще-то указывать пальцем — это некультурно, дружище, — пробормотал Поттер, крепче сжав палочку.

Обвинительные вопли подхватил второй абориген, на их крики быстро сбежалась небольшая толпа. Устраивать с ними побоище с использованием магии было нельзя, а утихомирить не было ни малейшего шанса, учитывая то обстоятельство, что он не понимал ни слова из их воплей. Только раз у него мелькнула смутная догадка, когда первый скандалист указал на уступающее море, а потом ткнул пальцем вверх.

Уж не думают ли эти малограмотные дикари, что он является виновником того, что уходит море? Типа, он прогневил небо, а накажут всех остальных и кого попало? Ну и боженька тут у них… стоп! Боженька! Черт, да это же началось состязание!

Момент прозрения у Гарольда тянулся недолго. Толпа набросилась на него с воплями и кулаками!

Медлить нельзя было ни мгновения. Он мысленно повернулся и аппарировал на ближайшую возвышенность в полумиле от пляжа.

— Фу! — стряхнул он себя двух прицепившихся туземцев. — Ступефай! Ступефай!

Затащив оглушенных в тень дерева, чтобы не перегрелись на солнышке, Гарольд повернулся к морю и потерял дар речи.

Огромная серая полоса воды надвигалась на побережье, торопливо втягивая в себя остатки отливной волны! Она была еще не высока, но простиралась до самого горизонта, и, по мере приближения к берегу, становилась все выше и выше. Скорость ее была просто чудовищной. Расстояние в несколько миль она должна была сожрать за считанные минуты.

Гарольд на глаз прикинул высоту холма, на котором он стоял. Ярдов двести-двести пятьдесят. Здесь можно спастись, но как эвакуировать сюда сотни людей с пляжа и гостиничных домиков?

Поттер понял. Вот оно испытание! Вот деяние достойное и бога и героя! И для решения у него считанные мгновения! Первый шаг, который он сделает с этого холма, определит победителя первой схватки. Если она не станет и последней.

Из-за дерева вышел Дамблдор, одетый в причудливую хламиду. Поттер немедленно взял его на прицел.

— Нет, Гарольд! Схватка между нами исключена. Твой ход, герой!

Юный маг только яростно сплюнул! Сволочь белобородая, убить тебя мало!

Дамблдор спокойно ждал, с улыбкой превосходства наблюдая за соперником. Не было ни какого сомнения, что он точно знает, что будет делать, когда Поттер примет решение. И было ясно, что он практически не сомневается в том, какое именно решение примет его враг.

— Что бы тебе издохнуть, старый мерзавец! — выкрикнул Гарольд и аппарировал.

Почти одновременно с ним аппарировал и Дамблдор. Две дымные ленты следов аппараций рванулись с холма почти в одном направлении, но совершенно с разными целями!

* * *

За три минуты Поттер совершил почти невозможное — он аппарировал почти сто раз!

Наложив на себя заклятие Замедления времени и не обращая внимания на поднимающуюся над горизонтом свинцовую стену, он хватал то двух, а то и трех человек и мгновенно возвращался с ними на холм. Нетерпеливо отдирал от себя судорожно сжатые пальцы и, не обращая внимания на их удары, толчки, царапины и укусы, тут же аппарировал обратно на пляж за следующими.

Местные жители первыми поняли, что происходит, и побежали на берег, в надежде забраться на пальмы или пересидеть удар стихии на крышах высоких домов. А глуповатые и самодовольные европейцы с идиотскими улыбками на толстых рожах щелкали фотоаппаратами и новомодными цифровыми камерами, стараясь запечатлеть себя любимых, не подозревая, что делают последние снимки в своей жизни!

Наконец, побежали и они, когда до гигантской волны оставалось уже не более трехсот ярдов. Несясь со скоростью около пятидесяти ярдов в секунду, волна должна была нагнать их за считанные секунды.

И в этот момент Поттер понял, что выдохся окончательно. Он почувствовал, что если ему и хватит сил, то только на то, чтобы самому уйти от удара стихии. Он повернулся лицом к гигантской волне и обомлел.

Прямо на сверкающем от пены гребне высилась гигантская фигура седовласого старца с благообразным, но разгневанным лицом. В светлой одежде, с посохом и каким-то артефактом, напоминающем крест распятия, он возвышался над обреченным побережьем простирая руки, словно владыка моря, вышедший на берег для того, чтобы наказать свою непокорную паству! Миллионы тонн карающей стихии несли его словно на колеснице возмездия!

Присмотревшись, Гарольд понял, что сам Дамблдор действительно стоит на гребне волны, а огромное его изображение на полнеба дает магическая подсветка, летящая чуть ниже и выполняющая роль исполинского проектора.

— Ловко! — только и успел сказать Гарольд.

Огромная волна, несущая в себе крошево камней и массу песка, словно могучий таран обрушилась на тростинки пальм и скорлупки домов, сметая все на своем пути!

Гарольд аппарировал за мгновение до удара, ощутив на себе насмешливый взгляд коварного старца!

* * *

У него не было даже мгновения, чтобы задать направление, поэтому он просто выстрелил вертикально вверх. Стоило ему материализоваться в воздухе, как неумолимая сила притяжения повлекла его вниз.

— Левио! — собрал он последние силы и повис в воздухе, наблюдая страшную катастрофу на побережье.

Завороженный зрелищем земного катаклизма он не сразу заметил, что происходит на холме, на котором он оставил спасенных им людей. А когда заметил, то вначале не поверил своим глазам. Спасенные люди стояли на коленях вокруг седовласого старца, который, потрясая крестом над их головами, обращался к ним с речью!

Этот хладнокровный мерзавец, спокойно принявший участие в убийстве сотен, а может быть и тысяч людей, что-то проповедовал тем, кто спасся от уготованной им смерти. Точнее, кого спас он — Гарольд!

Ветер немедленно ударил ему в лицо. Холм приблизился и принял Поттера прямо на вершину.

С криками ужаса, спасенные Гарольдом люди бросились прятаться от него… за спину Дамблдора!

Старик повернул к нему суровое лицо.

— Презренный и лукавый враг рода человеческого! Пришел полюбоваться на дело рук своих? Здесь остались лишь спасенные и безгрешные! А души тех, кто внял речам твоим лукавым, уже горят в преисподней! Изыди прочь! Тебя я проклинаю!

Гарольд потеряв дар речи смотрел даже не на Дамблдора. Он смотрел на подагрические телеса европейцев, попавших в число «спасенных», на вывороченные губы туземцев и их стеклянные бусы, на «апостольские» лики звероподобных мужиков, которые могли быть грузчиками или вышибалами в публичном доме. На всех этих людей, которых он неимоверным магическим усилием выдернул из-под удара стихии.

Великий Мерлин! С каким обожанием и раболепием они смотрели в рот этому старому мерзавцу, принимая каждое его слово за истину в последней инстанции. Единственную и непогрешимую!

Таковы, значит, божеские приемчики.

Гарольд представил себя со стороны. Темнолицый, волосатый, в черном плаще и с жезлом в руке, напоминающем оторванную птичью лапу! Вот каким он предстал перед ними. Сущий дьявол!

А здесь нечестно играют, сэр. И цена ошибки слишком велика. Ну, если ты бог, Дамблдор, то может быть, заодно и оживешь на радость пастве? Надо попробовать.

Гарольд поднял палочку и наставил на Дамблдора. Он был уверен, что старик сумеет защититься. Камень поднимет или толпой своих апостолов прикроется. Неважно. Лишь бы сбить с него эту невыносимую божью спесь!

Дамблдор покачал головой.

— Нет, Гарольд! Схватка между нами исключена. Ты сделал свой ход, герой! И проиграл!

Поттер ощутил безмерную усталость. Старик прав. Пусть он мерзавец и негодяй, но сейчас он прав.

Гарольд опустил палочку.

Ослепительная вспышка затопила все вокруг белым сиянием. Он почувствовал, что его понесло в пространстве и… выкинуло в подземный зал под ноги разочарованному Мессиру…