Отражённый блеск (гет)

Воландеморт сжал в пальцах золотую медаль с надписью «Том Нарволо Реддл. Лучший ученик Хогвартса. 1943 год».

— Ну, братец, теперь ты мой…

* * *

Карета Хулигэнов принимала очередную партию бойцов из числа репатриантов. Полдесятка фестралов, не считая тех, что были запряжены в этот одр, кружило сверху, лениво выхватывая зубастыми пастями блэкморов из небольшой стаи, привлеченной слабым запахом светлой магии.

Грузились у главного входа, и никому в голову не пришло внимательнее осмотреть башни Хогвартса. Опустевшая школа не отозвалась на стандартное «Гоменум ревелио», а устраивать сложные проверки не было ни времени, ни смысла.

Воландеморт смотрел на погрузку с Астрономической башни и недовольно хмурился. Магический мир никак не хотел умирать. Он все цеплялся за всевозможные соломинки. Последние события заставили Лорда подумать даже о том, что эти ущербные волшебники вполне могли обратиться за помощью к маглам. Только естественное отвращение к простецам и привычка рассуждать здраво помогли Лорду справиться с этой бредовой мыслью. Такое падение нравов и морали — это слишком даже для всех этих недоволшебников, в большинстве своем отравленных грязной кровью.

Но как маглы смогли поразить Азкабан? Поттер сумел снять защиту? Сомнительно, хотя полностью исключать такую возможность нельзя. Может быть, Лорд сам перегрузил магическую основу острова? Такое случается иногда.

Из ворот школы выскочил последний маг и запрыгнул на подножку кареты. Он! Это тот, кого он надеялся увидеть.

Великий Салазар! Само провидение направило его на путь Лорда судеб. Он пришел в Хогвартс только в поисках основы для артефакта, а судьба бросила ему такой кусок — братец Реддл собственной персоной. Теперь не придется тратить силы на выманивание его из Блэк-мэнора.

— Империо!

Луч Третьего Непростительного заклинания мягко впитался в спину так кстати ожившего конкурента…

Поворот кисти и палочка ткнула в школьную награду.

— Ментис Скрипториум!

* * *

В спальне компанию Гарольду составлял портрет Регулуса Блэка. Для этого пришлось принести его сюда из Караульной башни.

Поттер вообще-то рассчитывал вечером на общество Снейпа, но тот немедленно нашел какие-то неотложные дела и быстро ушел, оставив у Гарольда чувство легкой обиды и недоумения. Им было о чем поговорить с глазу на глаз, но свободный зельевар пренебрег его обществом…

Перед героем магической Британии стояла пыльная квадратная бутылка и один стакан. Ну, не совсем стакан — этакое вырезанное из горного хрусталя вместилище для огненной влаги пинты на полторы в объеме!

Гарольд сделал очередной глоток и поинтересовался у портрета:

— Не страшно тебе тут, Регулус?

Младший Блэк облокотился на багет и загадочно усмехнулся.

— Счастлив, кто посетил сей мир в его минуты роковые!

— Это не про тебя, — недоверчиво помотал головой захмелевший Поттер.

— Конечно, нет. Этот мир я уже покинул, и только воля высших сил держит здесь отпечаток моей души. Это старые стихи, и я не помню имени автора. Кажется, кто-то из русских прошлого века.

— А как там дальше?

— Хм… надо припомнить… впрочем, слушай:

«Счастлив, кто посетил сей мир

В его минуты роковые!

Его призвали всеблагие

Как собеседника на пир.

Он их высоких зрелищ зритель,

Он в их совет допущен был —

И заживо, как небожитель,

Из Чаши их бессмертье пил!»

— Из Чаши их бессмертье пил… — повторил Гарольд задумчиво. — Действительно, почему бы и не выпить бессмертие из чаши, особенно когда за это своей отнюдь не бессмертной жизнью платит кто-то другой… а ты сидишь и ждешь, пока за тебя сделают всю грязную работу.

Он замолчал. Регулус с некоторой тревогой воззрился на юного мага.

— Ты думаешь, Воландеморт…

— Я думаю, что он не мог самостоятельно вернуться в этот мир. Я уверен, что ему помогли. И Фламель не просто так рвался сюда из мира Матери. Я спиной чувствую, что здесь сидит зверь покрупнее и пострашнее Воландеморта. И все, что происходит сейчас — это лишь прелюдия к настоящему действию, до которого очень бы хотелось дожить.

— Что за мрачные мысли, сэр?

Поттер покивал головой: вроде бы Блэку, но больше — своим собственным думам.

— У меня плохие предчувствия, Регулус. Я знаю, что не могу уклониться от решающего боя с Воландемортом, и в тоже время почти уверен, что этот самый бой может оказаться ловушкой. И я понимаю, что уничтожив Лорда, я тем самым сыграю на руку белобородому мерзавцу! Впрочем, кто знает, как он сейчас выглядит? И, как обычно, у меня нет выбора! Вот в чем главная гадость!

Гарольд грохнул кулаком по столешнице и схватился за стакан.

— Хозяин звал Кикимера? Кикимер очень рад видеть главу рода Блэков целым и невредимым…

Старый домовик с несколько обиженным выражением лица склонился перед креслом хозяина.

— А, это ты? — Поттер небрежно махнул ему. — Вот скажи мне, эльф-домовик, ты зачем живешь на этом свете?

— Если хозяин ждет ответа, что Кикимер живет, чтобы служить славному семейству Блэков, то это будет только половиной правды…

— А вся правда? — агрессивно осведомился Гарольд.

— А всей правды Кикимер не знает. Да ее и никто не знает… Но хозяин гневается?

Гарольд остыл и устыдился своей вспышки. Что толку срывать зло на слуге, если сам не можешь разобраться в происходящем. Поттер встал.

— Я пошел спать. И вот что… Никого ко мне не пускай. Докладывай обо всем лично.

Он перевел взгляд на Регулуса.

— А тебя я прошу присмотреть за Томом Реддлом. Воландеморт уже видел его и рано или поздно догадается обо всем. Я боюсь, что Том уязвим.

— Хорошо. Отдохни, Гарольд. Утро вечера мудренее.

* * *

Воландеморт возлежал на своем кресле, закрыв глаза. Правая рука держала палочку, а левая сжимала школьную медаль. Физически Лорд был здесь, а ментально — шел по извилистому коридору Блэк-мэнора, внимательно рассматривая и запоминая дорогу.

На самом деле по коридору шел этот поттеровский Том Реддл, но эффект присутствия был просто поразительным. М-да. Хорошее зрение у него было в молодости. Не сравнить с этим латиносом, тело которого он захватил.

— Это внутренние покои, сэр. Вход запрещен!

Это что такое? Охрана? Ладно.

— Мне к сэру Гарольду Поттеру.

— Извините, но вас нет в списке допущенных, но вы можете обратиться к коменданту. Это во дворе, крайняя башня, что прямо перед тюрьмой, только вход в нее…

Сзади кто-то шаркнул ногой. Воландеморт обернулся. Тьфу ты, конечно, это не он сам обернулся, а Том Реддл, что был сейчас там.

— Боец! Все в порядке. Сэр Поттер знает этого человека. Он может пройти.

Это Люпин. Глаза ввалившиеся. Оборотень недобитый.

Воландеморт про себя усмехнулся. А здорово он их уже замучил — осталось совсем чуть-чуть дожать.

— Под вашу ответственность, сэр.

Люпин только кивнул и шагнул вперед. Удачно получилось.

Том, подчиняясь его мысленному приказу, двинулся за оборотнем.

— Ты отдыхать идешь? Я слышал, что Гарольд уже лег, — на ходу спросил у него Ремус.

— Уже лег? Он обещал мне палочку получше, а то эта слушается через раз.

— Ну подожди до утра. Или посмотри сам в хранилище за Ритуальным залом. Там, вроде, не заперто. Это вот по этому коридору.

— Благодарю, — кивнул Том и свернул, куда показал Люпин.

Шаги его сразу замедлились. Воландеморт очень хорошо знал внутреннее устройство мэноров магов всех мастей. Были в старые времена некоторые общие правила защиты родовых жилищ, и, поработав в молодости у Горбина и Бэрка, он в совершенстве научился преодолевать даже самую изощренную защиту.

Итак. Где тут общий магический контур? Ритуальный зал всегда объединен с хранилищем в единое магическое пространство. Но то, что помогает защитить сокровища от магов и маглов, наоборот, выдает наличие тайника магическому похитителю сокровищ. Тем более, что сокровище очень и очень необычное…

Воландеморт приоткрыл глаза и дотронулся палочкой до кисти левой руки. На ней тотчас вспыхнула и заскользила к кончикам пальцев золотистая бабочка руны. Зажатая в ладони медаль Хогвартса покорно вспыхнула и погасла. Воландеморт вновь закрыл глаза, возвращаясь в Блэк-мэнор.

… Желтая руна зажглась на руке Тома Реддла и неярко запульсировала в темноте перехода.

— Ищи, — негромко прошептал Воландеморт, и губы его молодого ментального двойника послушно шевельнулись, повторяя приказ.

По стенам и потолку побежали тонкие светящиеся линии. Они сбегались и разбегались, образуя еле заметную паутинку на стенах коридора. Ага, вот в эту сторону паутина становится гуще, значит, сюда.

Он прошел через Ритуальный зал, миновал открытую дверь хранилища со всяким дешевым хламом и остановился перед абсолютно гладкой стеной, на которой паутина лучей стала такой густой, что образовала яркое пятно.

Кажется, он нашел то, что искал. Осталось лишь открыть тайное хранилище Блэков и забрать свое сокровище. Воландеморт напрягся, пробуя разные невербальные чары для поиска скрытого входа. Тихий скрип над головой привлек его внимание слишком поздно.

Удар! И голова взрывается болью, словно ее разнесло на куски прямым попаданием Бомбарды.

* * *

Темный Лорд очнулся на полу рядом со своим троном. Внезапно разорванный метальный контакт словно опалил весь мозг, и теперь эта обожженная масса болезненно пульсировала, вызывая чувство тошноты и металлический привкус во рту.

— Великий Салазар! Чем это меня? — он повозился на полу и встал в популярную позу, которую обычно приписывают ракообразным.

— Точнее, чем это его? Надеюсь, не до смерти.

Можно было проверить ментально, но сейчас об этом и подумать страшно — не голова, а шейкер какой-то. И коктейль из мозгов внутри.

Лорд нашел и схватил школьную медаль. Целая и невредимая руна вспыхнула на ней и послушно переползла обратно на запястье…

* * *

Гарольд, зевая с риском вывихнуть челюсть, стоял над бесчувственным Томом Реддлом и с недовольным видом оглядывался по сторонам.

— Кикимер! Чем ты его оглушил? Впрочем, что это я, вот же черепки. Горшком, что ли, приложил?

Домовик удивленно развел руками.

— Греческая амфора, хозяин. Пятнадцатый век до нашей эры. Служила основой для верхнего светильника. Сама упала.

— Кикимер! Врать — это плохо. Ты же сам потом будешь наказывать себя.

Домовик начал корчить ужасные рожи и, наконец, не выдержал:

— Пусть Кикмеру придется наказать себя. Пусть! За то ни одному вонючему воришке, вроде Наземникуса, не удастся обворовывать благородное семейство Блэков! Кикимер сказал неправду! Да! Кикимер погладит себе уши утюгом! Кикимер отобьет себе пальцы на одной руке молотком, а пальцы второй руки пропустит через мясорубку! Кикимер будет бить себя по животу топориком для мяса! Кикимер ввернет в свой нос штопор для пробок! Кикимер сварит себя в кипятке! Но воров он не отпустит без кары НИКОГДА!

Гарольду чуть дурно не стало во время мазохистских излияний своего домовика, и он заявил самым решительным тоном:

— Запрещаю Кикимеру наказывать себя всеми перечисленными способами, а так же всеми еще не перечисленными, — поспешно добавил он, видя, что домовик вновь открывает рот.

Эльф напрягся, отыскивая лазейку в распоряжении господина, и развел руками.

— Хозяин все предусмотрел. Кикимер подчиняется. А что с этим вором делать, господин?

Он ткнул пальцем в Тома Реддла.

— Можно, Кикимер выкинет его в ров? — хитрец уже и пальцы сложил для щелчка.

— Нет! Запрещаю! Принеси сюда холодной воды, Укрепляющее зелье и Снейпа разбуди. То, что здесь произошло — не твоего ума дело. Запрещаю рассказывать об этом кому бы то ни было любым возможным способом!

Домовик с разочарованием поклонился и с неодобрительным хлопком аппарировал.