Харальд Поттер. Огнём и сталью (гет)

Стоящий на веранде дома Норд меланхолично курил, глядя на тонкий серп Луны и, казалось, декабрьский холод его ни капельки не беспокоил. Чего явно нельзя было сказать о Люпине, который тут же поёжился, стоило ему выйти на улицу.

— Он уснул, — Виктор не спрашивал, а говорил совершенно точно.

— Ага, — с лица Ремуса не сходила глуповатая улыбка. — Знаешь, он так похож на Джеймса. Не внешне, хотя и внешне тоже, а… Не знаю, как сказать.

— Не знаешь — не говори, поверю и так, — пожал плечами седовласый. — Я знал Джеймса Поттера от силы пару минут, поэтому в этом вопросе совершенно не Копенгаген. Хотя… Учитывая, что это были его последние пара минут в жизни, возможно, я знал его лучше всех вас вместе взятых.

Люпин вздохнул, но улыбаться не перестал.

— Всё возможно. А где ты пропадал весь день? Только к ночи заявился и то в дом даже толком не зашёл, хотя это ведь твой дом.

— Это не мой дом, — резковато ответил Норд. — У меня нет на него прав, как ни на какой другой в этом мире. Это дом Гарри Поттера, а теперь ещё и его матери. Но не мой.

— Зря ты так, — беззлобно оскалился Рем. — Ты нужен Гарри. Честно говоря, не знаю, смог бы Джеймс стать таким же отцом для него…

— Да ну?

— Ну да. Как его друг говорю. Семейная жизнь и Джеймс… Большей дичи я когда-то и представить себе не мог.

— Человек создан для счастья, как птица для полёта, — Норд затушил сигарету в банке из-под кофе, которые стояли вместо пепельниц повсюду. Ещё одна его странная привычка. — Для семейного в том числе.

— Даже ты? — иронично поинтересовался Люпин.

— Ну я же про людей говорю, а не про таких как я.

Из дома вышла Лили, раскрасневшаяся, что-то напевающаяся себе под нос, улыбающаяся. Вокруг неё натурально сверкали искры — даже без палочки её возвращающаяся магия давала о себе знать.

Впервые за долгое время — счастливая.

Неожиданно порывисто обняла сначала Люпина, потом Норда. Ремус даже смутился и слегка порозовел. Виктор нет — объятия симпатичной женщины, казалось, его совершенно не волновали.

— Самый. Лучший. День! — торжественно произнесла Лили. — В моей новой жизни.

— Рад, что всё прошло хорошо, — кивнул Норд. — В таком случае сначала войдём внутрь, пока вы тут ангину не подхватили, а затем поговорим о кое-каких серьёзных вещах.

— О чём угодно, — беззаботно отмахнулась Лили, а вот Люпин нахмурился.

— Может, потом?

— Потом может быть поздно, — отрывисто произнёс Норд, ведя их по коридорам отстроенного и перестроенного дома Поттеров. — Планы придётся форсировать.

Щелчок скрытого рычага, одна из стенных панелей открылась, будучи потайной дверцей, за которой обнаружилась сталь дверь с нанесёнными на неё руническими надписями и короткая винтовая лестница.

Внизу — очередная подземная комната, которые Норд за время реконструкции дома накопал будто домовитый барсук. Небольшой круглый стол, несколько простеньких стульев в центре, вместо одной стены — тюремная решётка, за которой…

— О, новые лица, — протянул круглолицый темноволосый парень с не слишком приятным взглядом и не менее приятной улыбкой. — Чем обязан столь неожиданным визитом, господа тюремщики?

Ремус остановился как вкопанный, отчего шедшая за ним Лили ткнулась ему в спину.

— Норд, — буквально прорычал оборотень. — Что за хрень?

— Ну почему же хрень? — развёл руками Норд, ногой выдвигая из-за стола стул и плюхаясь на него. — Между прочим, не хрень, а самый настоящий Бартемис Крауч.

— Младший, — учтиво склонил голову заключённый. — А вы…

— Объяснишь? — в отличие от своего друга Лили всё происходящее восприняла куда как спокойнее.

— Не стал тащить его на нашу резервную базу, а пока что лучше этого подвала ничего не придумал, — пожал плечами Виктор.

— Это не объяснение, — покачала головой женщина. — Крауч-младший? Тот самый сын министра Крауча?

— Насколько знаю, мой дражайший папочка уже давно не министр, но да — я его сын, — хмыкнул Барти. — А вы, миледи, мне определённо знакомы…

— Сказать? — покосилась на Норда Лили.

— Валяй.

— Лили Поттер, — женщина скрестила руки на груди, с интересом рассматривая заключённого. — Нда. А я ещё думала, что я паршиво выгляжу после комы.

— Та самая Лили Поттер? — прищурился Браун. — Чушь. Ерунда. Тёмный Лорд убил тебя, твоего мужа и твоего щенка.

— Выбирай выражения!.. — рыкнул Ремус.

— Меня теперь сложно узнать, — улыбнулась женщина, приглаживая коротко — по-мужски, отстриженные волосы. Те, что отросли за время её беспамятства были тусклыми и ломкими, и в норму приходить всё никак не желали. Ну и ладно, пускай новые отрастают.

— Так-так-так… — задумчиво погладил подбородок Барти. — А тебя я, кажется, тоже припоминаю — ты вроде бы тоже из Ордена жареной курицы…

— Виктор, может всё-таки объяснишь какого дьявола в подвале моего дома сидит ещё живой Упивающийся Смертью?

— Про ещё живого мне понравилось, — хмыкнул Норд. — Ну что ж, не буду играть в Дамблдора и буду говорить начистоту. Так сказать, в этот самый лучший день — самые лучшие карты на стол. Итак, мистер Крауч нужен мне как посетитель первого блока Азкабана. А также я надеюсь, что мы и впредь будем сотрудничать. Полезная фигура

— Знаешь я бы притворился, что готов на всё ради свободы… — невинным тоном произнёс Крауч. — Но на самом деле мне интересно, на кой ляд мне помогать цепному пёсику Аврората и двум членам Ордена Феникса?

— Потому что иначе ты сдохнешь? — оскалился Ремус.

— Бииип. Ответ неверный — смерти я не боюсь. Ещё варианты?

— Потому что мы тебя отпустим? — с сомнением произнесла Лили. — Хотя вру, я тебе такое максимум могу пообещать, но всё равно прикончу… Пока что не знаю за что, но наверняка есть за что.

— Разумеется, — неприятно улыбнулся Норд. — Сразу после неудачного визита Тёмного Лорда к порогу сего гостеприимного дома, вы с приятелями решили, что стоит наведаться к цели номер два.

— Цель номер два? — уточнила Лили.

— Семья Лонгботтомов. Фрэнк с Алисой до сих пор в Мунго — их разум не вынес пыток мистера Крауча, а также сладкой троицы Лейстренджей, что были вместе с ним. Или он был вместе с ними?..

— А, поняла, почему у нас в подвале ещё живой Упиванец, — спокойно произнесла женщина. — Это подарок, верно? Заодно способ повязать нас кровью в знак серьёзности намерений. Ну что ж… За Фрэнка и Алису я раньше была готова убить, а уж сейчас…

— Сотрудничество, да? — насмешливо приподнял бровь Крауч.

— На самом деле ты один из вариантов, — равнодушно произнёс Норд. — Если ты сейчас отбросишь копыта, склеишь ласты, сыграешь в ящик… какой из эвфемизмов к слову сдохнуть тебе больше по нраву? Так вот, твой путь, Бартемис Крауч, может закончиться прямо здесь и сейчас.

Виктор достал из-под свитера изящный пистолет и кладя его на стол.

— Девятимиллиметровая пуля снесёт тебе полголовы, а я страсть как не люблю отмывать мозги от стен, — сказал аврор. — А тут — двадцать второй калибр. Бум! И готова аккуратная дырка, и много-много рикошетов от внутренних стенок черепа, которые превращают мозг в кашу.

— А он может и не сдохнуть? — спросила Лили, беря пистолет и ощущая как его анатомическая рукоять приятно ложиться в руку.

— Ну что я за Морфеус, если у меня нет второй таблетки? — усмехнулся Норд и достал из кармана армейских штанов небольшой пузырёк. — Хальт!

Крауч уверенным движением поймал его и покрутил между пальцами.

— Яд?

— Сыворотка правды марки «Я не должен лгать». Куда эффективнее обычного веритасерума.

— И, разумеется, запрещена, — усмехнулась Лили. — Знаю такую. Только она не заставляет говорить правду — она не даёт говорить ложь.

— А есть разница? — Люпин какое-то время не находившийся себе места в этом странном то ли разговоре, то ли допросе, наконец пристроился рядом с Лили.

— О, поверь, Рем, разница потрясающа…

— Дайте-ка, угадаю, — Крауч подбросил пузырёк в руке. — Я соглашаюсь выпить эту дрянь, вы задаёте вопросы и если вам нравятся ответы, то поживу ещё какое-то время…

— Твоего согласия никто не спрашивает — ты либо сдохнешь, либо мы сначала вольём это тебе в глотку, а потом ты сдохнешь, — рыкнул Люпин.

— А почему бы и нет? — Крауч неожиданно махом открыл бутылёк, выпил и скривился. — Фу, дрянь какая!

— Быстро же ты, Барти, — хмыкнул Норд.

— Так жить охота, дяденька, — хохотнул Крауч, но тут же побледнел и рухнул на колени.

Трясущимися руками он вцепился в прутья решётки и сквозь зубы выдавил.

— Какого?..

— Завтрак вкусный был? — спокойно спросил Виктор.

— Настоящие… помои…

Крауча скрутило ещё хуже прежнего, и он скрючился на полу своей камеры.

— Мы с Харальдом тот же суп ели, неужели я так плохо готовлю? — ненатурально обиделся седоволосый.

— Сыворотка не заставляет говорить правду… — понял Ремус.

— Она причиняет боль, когда лжёшь, — кивнула Лили.

— Причём эффект кумулятивный, — добавил Норд. — Чем больше врёшь, тем больнее.

— А вот это уже не доказано, Виктор.

— Да ну? — аврор выудил из кармана брюк ещё один такой же бутылёк и махом выпил его. — Прекрасный вкус.

Скривился.

— Я люблю пирожки с печенью.

Лицо аврора побледнело, на лбу выступила испарина.

— Забористая штука, — выдохнул Норд. — Но реально болючая — прямо по нервным окончаниям шибает. Как будто содрали кожу и поливают попеременно раскалённым маслом и ледяной водой.

— Ну и на хрена? — задал в общем-то риторический вопрос Люпин.

— Баш на баш, — Виктор немного отдышался. — Крауч говорит правду нам, я говорю правду ему.

— Зачем?

— Чтобы поверил.

В камере тем временем раздался сдавленный смех.

— Ооо… Как же здорово, когда эта дрянь отпускает, — Крауч блаженно улыбнулся, вытягиваясь на полу и раскидывая руки в стороны. — Круче секса и лимонных кексов…

— Харэ там валяться, завидно же, — заявил Норд. — Садись давай и поговорим теперь как два взрослых психопата.

Барти с явным трудом поднялся и сел перед решёткой, скрестив ноги по-турецки.

— Я весь внимание, милорды и миледи, — криво улыбнулся Упиванец.

— Для справки — уже третий приступ может заставить тебя обмочить штаны, четвёртый — наложить туда же, а пятый переживает едва ли половина, — заметил Норд.

— Учту, милостивый сэээр.

— Если учёл, тогда скажи, зачем согласился. Вариант, что ты дрожишь за свою шкуру не проканал, сам видел.

— Ты мне там книжек в камере оставил. «Око мира» — забавная вещица, хотелось бы дочитать. А если продолжение есть, то вообще шикарно.

— Да ты крупно влип, парень, — усмехнулся Норд, но затем его улыбка погасла. — Итак, начали. Ты участвовал в нападении на Лонгботтомов в восемьдесят первом году?

— Ага.

— Кто с тобой был?

— Лейстренджи.

— Как их там… — наморщил лоб Люпин. — Растаман и Драбадан?..

— Рабастан и Рудольфус вообще-то, — хмыкнул Крауч. — Но так тоже ничего. Ещё Белла.

— У Беллы было не всё в порядке с головой, — заметила Лили. — Её не брали на охоту.

— Ух ты, а законники обычно говорят «боевые рейды», — скривил губы в улыбке Барти. — Откуда вы знаете наш жаргон, миледи?

— Меньше знаешь — дольше живёшь, — вмешался Норд. — Смекаешь?

— Вполне, милорд!

— Так что с Беллатрикс? Её нельзя было брать с собой?

— Её не брали на охоту из-за приказа Тёмного Лорда, — подумав, ответил Крауч. — Он её отчего-то берёг.

— Ты ещё скажи, что она его любовницей была, — хмыкнул Ремус.

— Тёмный Лорд был выше плотских желаний, — серьёзно заявил Барти. — Но Беллу он берёг. Почему-то. Ну как берегут что-то ценное. Не подружку или сестру, а… ну как мешочек галеонов или ценный артефакт, пожалуй. Наверное, если было бы возможно, то его милость запихнула бы её в самый лучший сейф Гринготса.

— Интерееесно… — протянул Норд. — Значит, Лейстренджи ослушались приказа Тёмного Лорда?

— Почему ослушались? Просто… Ну… — Крауч неожиданно замялся. — Когда пришла весть, что Тёмный Лорд пал, мы были… были… я даже не знаю, как сказать, чтобы меня опять не начало этим жидким круциатусом корёжить. В панике? В растерянности? В ужасе? В ярости? Всё это сразу и больше, наверное. Не описать это словами, в общем. И… Все как с цепи сорвались. Кто за границу рванул, кто сдаваться министерским, кто…

— Мстить, — ледяным голосом закончил Виктор.

— Мстить, — кивнул Крауч. — Тёмный Лорд сказал, что критически необходимо уничтожить две семьи — Поттеров и Лонгботтомов.

— Сказал почему?

— Это же Тёмный лорд, — скривил губы в усмешке Барти. — Кто мы такие, чтобы он делился с нами своими планами?

— Чувствуешь разницу, Ремус? — покосился Норд. — Я вот за принцип «каждый солдат должен знать свой манёвр».

— Рудольфус и Растабан были в ближнем круге, поэтому хотя бы про Лонгботоммов знали, — продолжил тем временем Барти. — Я-то вообще только к Упивающимся вступил, на охоте бывал, но ничего серьёзно. Хотя и хотел.

— Значит, Лейстренджи решили, что для начала стоит продолжить выполнять те цели, что наметил Тёмный Лорд... — вслух произнесла Лили. — Логично.

— Что, правда, логично? — невинным тоном поинтересовался упиванец.

— Белла, — напомнил Норд. — Зачем её поволокли с собой? В качестве усиления?

— Ты не знал Упивающуюся Смертью Беллатрикс Лейстрендж, — хмыкнула Лили. — Была отличница и староста Слизерина, да вся кончилась — пару раз её в ходе облав чуть не поймали… Ноль без палочки, а не боевой маг, короче.

— Интересно, — почесал нос Виктор. — А как же слухи о безумии? Берсерк, боевая садистка и всё такое?

— Белла?! — Крауч заржал. — Ну вы даёте! С головой у неё и правда не всё в порядке было, но не в том плане. Могла посреди охоты выбросить палочку и попытаться сбежать, могла посреди сбора под стол спрятаться, могла расплакаться… Поныть она вообще любила, да. Фе. Сам не верю, что говорю, но в первый раз соглашаюсь с законниками — как тёмный маг она и правда ноль без палочки.

— Она участвовала в пытках Алисы и Фрэнка? — отрывисто произнесла Лили.

— Да куда ей, — презрительно хмыкнул Крауч. — Забилась в угол, уши заткнула и так и просидела, пока нас авроры не накрыли. Хотя потом одного аврора даже сумела с ног сбить… Он об неё споткнулся, представляете?

Барти искренне захохотал.

— Такая веселуха была! — утирая слёзы, сквозь смех выдавил упиванец.

— А ты? — вкрадчиво поинтересовался Норд. — Ты пытал Лонгботоммов?

— Делать мне было нечего, что ли? — унимая хохот, ответил Крауч. — Народ, ау! Я крови вообще-то боюсь — стал бы я этими потрошительными чарами заниматься? Обычный круциатус и хватит — от него, вроде, ещё никто с ума не сходил.

— Ну да, ну да, — скривилась Лили. — От него просто умирают из-за болевого шока.

— А ты, выходит, у нас весь такой белый и пушистый… — презрительно бросил Ремус. — И не пытал, и вообще просто мимо проходил…

— Почему мимо? — удивился Крауч. — Ну я просто не по пыткам, ага? Убить — вот другое дело, вот это я люблю. Но только чтоб чисто — не терплю грязи.

— Ладно, с Беллой немного прояснили, — Норд достал пачку сигарет, вытянул одну зубами, похлопал по карманам. Лилианна, не глядя, протянула руку, щёлкнула пальцами, между которыми проскочила искра и подожгла сигарету. — Данке, фройляйн. Кажется, теперь я даже могу сдержать слово, данное Сириусу…

— Сириусу? — насторожился Люпин.

— А, эликсир, что б его… — скривился Виктор. — Сириус просил вытащить Беллу. Дескать, не виновата и всё такое... Я, конечно, пообещал, но решил, что у него всё-таки кукушка поехала за время отсидки. Возможно, и правда не виновата. Есть у меня теперь одна теория… Так, поехали дальше. Мистер Крауч, вы действительно сидели в первой зоне?

— Да, я был гостем в «однёрке», — подтвердил Барти.

— Схему коридоров помнишь?

— Более-менее… — упиванец хохотнул. — Скорее менее, чем более. Я бы вспомнил точнее, если бы оказался там… Хех, но я скорее сдохну, чем снова вернусь в Азкабан.

— Не вопрос, — пожал плечами Норд. — В смысле Азкабана. Мы туда скоро отправимся.

— Вот уж дудки! — возмутился Барти. — Лучше уж пристрели меня сейчас.

— Ты собираешься сесть в Азкабан, Виктор? — нахмурилась Лили. — Это чтобы вытащить Сириуса, да?

— Разве я говорил о том, чтобы сесть в Азкабан? — аврор выдохнул облачко табачного дыма и улыбнулся. — Мы возьмём его штурмом.

— Бред, — фыркнул Ремус.

— А неплохо, — оценил Крауч.

— Это возможно? — нахмурилась Лили.

— Нет таких крепостей, что не могли бы взять большевики, — не слишком понятно ответил Норд со смешком, но затем резко посерьёзнел. — Да, это реально. Харальд встретит тринадцатилетие со своим крёстным, клянусь.

— Погодите-ка, погодите… Сириус… Блэк? — немного нервно облизнул губы Крауч. — Тот самый Сириус Блэк? Хотите сказать, что один из самых верных псов Министерства тоже загремел в Азкабан? И за что же, интересно? Переусердствовал при задержании? О, это он мог… Но вроде раньше ему всё сходило с рук…

— Сириус Блэк арестован за пособничество Тёмному Лорду, сдачу укрытия семьи Поттеров, убийство пары десятков маглов и одного мага, — скривившись, произнёс Виктор, чем вызвал взрыв громогласного хохота со стороны Барти.

— Сириус Блэк — агент Тёмного Лорда?! СЕРЬЁЗНО?! — упиванец смеялся искренне и громко. — Да вы шутите. Нет, вы меня разыгрываете…. Нет, не разыгрываете. А-ха-ха-ха! Мерлин, да это самый весёлый день в моей жизни! Вы в цирке выступать не пробовали, а? Будете звёздами просто! Сириус Блэк — Упивающийся Смертью! А-ха-ха-ха!..

— В эту чушь не поверил даже больной тёмный маг, — мрачно произнёс Ремус.

— Зато поверили многие другие, — ледяным тоном произнесла Лили. — Или сделали вид, что поверили.

— Если бы Дамблдор знал, он бы… — не слишком уверенно произнёс Люпин.

— Он бы — что? — резко перебила его женщина. — И пальцем бы не шевельнул, как он это и сделал?

— А вы думаете он не знал? — вздохнул Норд. — И. к его чести, даже пытался что-то сделать…

— Тогда почему Сириус всё ещё гниёт в Азкабане?! — прошипела Лили.

— Чрезвычайный акт Крауча, — скривился Виктор. — Упрощённое судопроизводство по горячим следам падения Тёмного лорда. Любая попытка пересмотра дел по Акту моментально топится министерскими бюрократами. Даже если человек невиновен, то это надо долго и нудно доказать. К тому же Министерство ой как не любит, когда кто-то напоминает о старых ошибках. Старые ошибки не исправляют — их предпочитают забыть.

— А папочка не промах, — хихикнул Крауч. — Разошёлся ни на шутку.

— Вот он — наглядный пример Акта, — указал подбородком на камеру седовласый. — Никаких реальных доказательств, ни одного доказанного случая пыток или убийств… даже если они и были.

— Убийства — были, — с готовностью подтвердил Барти. — Я просто всегда работал чисто.

— Заткнись уже, — усталым тоном произнёс Норд.

— Или что? Убьёшь меня? Будешь пытать? Такой честный и справедливый законник… Который укрывает беглого преступника, ага. А я помню, что бывает за укрывательство пожизненно осужденных…

— С такими уликами и скользким адвокатом, без Акта Крауч-младший бы выкрутился гарантированно, — тихо сказал Норд, прикрыв глаза. — Максимум — несколько лет Азкабана на внешних уровнях. Вероятнее всего — штраф и домашний арест…

— А ты не так прост, законник, — с улыбкой продолжил Барти. — И не так уж и отличаешься от таких как я. Разве что пугать у тебя ну совершенно не получается…

Виктор спокойно поднялся с места, подошёл к решётке, пустым взглядом посмотрел сверху вниз на Крауча. Выдохнул из ноздрей табачный дым, перекатил сигарету из одного уголка в другой — получилось вроде бы и непреднамеренно… Хотя на самом деле ой как преднамеренно. И Барти невольно пришлось отвести взгляд, когда табачный дым начал жечь глаза.

— Ты гонор-то поумерь, пацан, — спокойно произнёс Норд. — Скольких ты там убил? Пять, десять, двадцать? А хоть и сто. Только ты особо крутым-то себя не считай. В размерах личных кладбищ я бы со всеми вашими ужиранцами посоревновался да недосуг. Эка невидаль — человека убил и понравилось. Маньяк он, видите ли. Сколько бомбардировщик за один вылет убивает ни одному маньяку и не снилось, но то работа такая просто. Ты — тоже моя работа. Надо будет — выжму из тебя всё, что потребуется. Не потому что мне нравится пытать или убивать, а потому что так надо. Вы, мистер Крауч, за Тёмным Лордом пошли, а так ни хрена и не поняли. Убийцу остановить несложно. А вот идею, за которую будут убивать, остановить куда сложнее. Идею же, за которую готовы будут умирать, не остановить вовсе. У меня такая есть, мистер Крауч. А у вас?

— А ты безумен, — тонко улыбнулся Барти. — Мне это нравится.

— А кто вообще нормален в нашем безумном мире? — философски заметил Норд. — Дамблдор, что одержим гуманизмом и в своём стремлении к идеалам добра приторнее испорченного лимонного мармелада? Или Тёмный Лорд, сублимирующий свои подростковые комплексы через анархию и террор? Или маразматики из Министерства, которые думают, что с исчезновением Тёмного Лорда наступил конец истории и теперь всё будет охренеть как карамельно и радужно? Я могу быть и психом — у меня неплохая компания.

— Мне нравится ход твоих мыслей, седой, — оскалился и нервно облизнул губы Крауч, слегка наклоняясь вперёд. — Он па-ра-но-и-да-лен, ага. Большей дичи я не слыхал даже от себя самого. А есть ли у меня идея? Ну, например, я могу убить тебя. Убить рыжую Поттер, убить недобитого щенка Поттеров. Убивать и дальше, делать всё, чтобы вернуть Тёмного Лорда ещё более могущественным и великим, чем он был когда-либо.

— …встать по правую руку от него, да-да, — сочувственно покивал Норд. — Или по левую? Не знаю Волдеморт — левша, правша или вообще квакша… Хотя скорее всего ты у Тёмного Лорда ляжешь в ногах. В лучшем случае. Как и любой из Упивающихся, которые оказались либо слишком слабы, либо слишком трусливы.

— Да откуда тебе…

— Я бы так сделал.

— Ты не Тёмный лорд, — презрительно скривил губы Барти.

— И слава Богу! — неожиданно расхохотался Виктор. — Иначе выжившие в этой сраной стране позавидовали бы мёртвым. Чего ты хочешь, Бартемис Крауч? Убивать? Быть на вершине? Видеть мир в огне? Я хотел. Я был. Я видел! И я сжёг. Волдеморт понял, что первый шаг — это разрушение. Он понял, что второй шаг — это разрушение себя. Возможно, он бы дошёл и до третьего шага — разрушения всего мира… Но вряд ли бы его убогому умишке хватило соображалки додумать сделать последний шаг — построить на руинах что-то новое. Хотя у вас даже и руин-то нет… Пока что. Хотя они потребуются. И не какие-нибудь абстрактные руины миропорядка, а вполне реальные руины Лондона, Бирмингема, Глазго… Требуется ЖЕРТВА. Канзас сити шаффл, так сказать. Потому что какой же Канзас сити шаффл без жертв?

— Ты и правда хочешь видеть города в огне, — неожиданно спокойно произнёс Крауч.

— Нет, я это уже перерос. Теперь я знаю, что иногда города в огне видеть просто необходимо.

— Ты не Тёмный лорд, — повторил Барти. — Ты…

— Что-то похуже? Получше? Ну, у тебя будет возможность сравнить, когда Тёмный Лорд вернётся, — весело заметил Норд и гнусаво добавил. -. «Ещё более могущественным и великим, бла-бла-бла…» Не если — когда. Но… Знаешь, мы ведь говорим о Тёмном Лорде версии 2.0, что может появиться из одного из хоркруксов. Ты ведь знаешь о хоркруксах? О да, вижу, что знаешь… Ну или хотя бы слышал. А знаешь ли ты, что Тёмный Лорд сделал не якоря, а слепки себя? Слепок себя семнадцатилетнего, двадцатипятилетнего… Пятидесятилетнего. Какой из них взять за основу при воскрешении? Взрослого, сильного, много повидавшего и узнавшего… и с поехавшей нахрен крышей? Или молодого, импульсивного и мало что знающего?

— Откуда… — лицо Крауча вытянулось. — Нет. Ты не знаешь. Не можешь знать!

— Вспомни ближний круг и новобранцев, — рот Норда скривила презрительная усмешка. — Вспомни тех, кто ещё сохранил хоть немного адекватности в своём взгляде и своей голове. Вспомни тот взгляд, что говорил «ЭТО НЕ МОЙ ТЁМНЫЙ ЛОРД». И та обречённость и безнадёжность, с которой верные миньоны шли вперёд, но шли вовсе не за тем, за кем когда-то последовали…

— Заткнись! — неожиданно заорал Упивающийся. — Ты не можешь этого знать! Ты врёшь!

— Увы, брат, рад бы да не могу — эликсир всё-таки. Хотя ты прав, я и правда не знаю, как это было у вас — я всего лишь экстраполирую похожую ситуацию на ваши условия.

— Ты… — выдохнул Барти. — Ты был…

— Ага, — безмятежно кивнул Норд. — Типа того.

— Мы примем Тёмного лорда, — глухо произнёс Крауч. — Слышишь, ты? Мы примем его таким, каким он есть — со всеми его достоинствами и недостатками. Мы примем его таким, потому что…

— У вас нет выбора? — подхватил Виктор. — А что если бы я сказал, что выбор есть?

Что если истинный Тёмный лорд, мечтающий не только разрушить этот мир, но и построить на его обломках что-то иное, уже давно возродился? Менее опытный, но куда более разумный. Сохранивший рассудок, хотя и подрастерявший свои великие знания. Капля тьмы, растворившаяся в чаше с силой — не доброй, но и не злой. Правильный хоркруксю Истинный хоркрукс! Хоркрукс сработавший не так как нужно… Но лучше, чем только можно было бы мечтать. То, что можно назвать истинным бессмертием — не вечная жизнь, но вечное бытие самим собой. То, что не убить и не стереть — идея, что посеянная однажды, больше не исчезнет...

Выбор есть, Бартемис Крауч, и у выбора есть имя.

— Ты говоришь столь искренне и горячо, что я почти верю тебе, — вымученная улыбка Барти больше походила на оскал. — И… что же это за имя? Хоркрукс… Нет, якорь. Что-то от него, но не он сам. Какой-нибудь… наследник. Или даже сын, или… дочь?

— Нет, — улыбнулся Виктор. — Лучше. У выбора… у истинного Тёмного лорда, у того, кто действительно восстановит баланс сил есть имя. И это имя...