Крестник (гет)

За пушистым снегопадом укутанного белым саваном замка практически не было видно. Сани, в которых расположились хохочущие семикурсники, лихо мчались прямо по заледеневшему озеру. Над Хогвартсом витал празднично-грустный дух, появившийся вместе с вернувшимися в последний раз в школу выпускниками, небо было полностью затянуто серым полотном, на которое не слишком умелый художник разбрызгал белую краску. Питер ловил языком мохнатые снежинки под дружный смех остальных, Сириус, перегнувшись через бортик повозки, щедро зачерпнул горсть снега и вывалил его за шиворот завизжавшей Марлин. А когда Джой в третий раз — и довольно ощутимо — пнула носком сапога Джеймса по коленке, он резко вздрогнул, сфокусировал на ней взгляд и постарался максимально искренне улыбнуться.

— Как Франция, Пальмер? — проорал Сириус, заглушая громкие визги девочек.

— А хрен ее знает, — весело крикнула в ответ Джой, метко швыряя прямо в широко улыбающуюся физиономию Блэка наспех слепленный снежок. — Я там уже сто лет не была!

— А где же ты каникулы провела? — спросил Ремус.

— Да так… у друга моего брата. Тоска была зеленая, поэтому мы по большей части надирались с ним по вечерам, а на следующий день лечились. Поттер, радость моя, — на этих словах Лили резко перестала смеяться, но Джой невозмутимо продолжала, — хватит зависать в прострации, спустись с небес на землю!

— Действительно, Джим, — Лили мягко взяла его за руку, когда они, отряхиваясь от снега, ввалились в холл и жизнерадостно помахали взбешенному Филчу, — что с тобой такое?

— А что со мной не так? — Джеймс невинно заморгал и получил в ответ теплую улыбку.

— Вот и мне интересно, что с тобой? Ты как будто и не с нами вовсе… что-то случилось? — с ее лица мгновенно сошла улыбка, а глаза потемнели. — Все в…

Джеймс вдруг резко притянул ее к себе, так что Лили ойкнула и уткнулась лицом ему в грудь, поэтому остаток фразы прозвучал совсем неразборчиво. Гомоня и по-прежнему дурачась, друзья оставили их далеко позади, и сейчас они стояли посреди малооживленного коридора в обнимку, Джеймс жадно вдыхал запах Лили, из-за мороза ставший еще острее, и ему захотелось так всю жизнь и простоять в этом тесном коридорчике, никуда Лили от себя не отпуская.

— Джим… — прохрипела Лили, водившая руками по его спине, — ты меня пугаешь.

Он позволил ей отстраниться и внимательно посмотреть ему в глаза. Джеймс мягко обнял ладонями ее холодные раскрасневшиеся щеки, ее влажные волосы щекотали ему ладони. В глазах Лили читалась обеспокоенность, поэтому он больше не мог мучить ее своим молчанием.

— Лили… не бери в голову. Просто узнал кое-что… не то чтобы неприятное, но… это касается моей семьи.

Девушка понимающе кивнула.

— Не расстраивайся, — она поцеловала его ладонь. — Давай не будем думать об этом сегодня, хорошо?

— Обычно я так и делаю, — расплылся в улыбке Джеймс.

Он проводил ее до апартаментов старост, помог занести предварительно доставленный багаж, обменялся рукопожатием с запыхавшимся Фенвиком и пообещал прийти позже. Лили в ответ наградила его многообещающей и абсолютно счастливой улыбкой, а когда за ней закрылся портрет Омара Корсара, собственная улыбка сползла с лица Джеймса, как капля по стеклу.

Как ему не думать о том, что сказал ему перед отъездом отец?

Как забыть заметку в «Ежедневном Пророке» об убийстве отца Мэри МакДональд, который руководил отделом по связям с маглами?

Как сказать Лили о том, что она с каждым днем все больше и больше приближает к себе смертельную опасность?

У Джеймса было такое ощущение, что рано или поздно эта неопределенность сведет его с ума.

Он вяло ухмыльнулся и отрицательно мотнул головой в ответ на приглашение таинственно сгруппировавшихся семикурсников из Хаффлпаффа и Рейвенкло и, ссутулив плечи и глядя себе под ноги, зашагал к башне своего факультета, но, резко повернув за угол, нос к носу столкнулся со спешившей куда-то Джой.

— Черт, — она попрыгала на одной ноге — на другой Джеймс явно отдавил ей пальцы. — На день рождения я подарю тебе средство для мытья стекол.

— Куда это ты? — не придумал ничего лучше Джеймс.

— Тебя ищу, — Джой порывисто схватила его за рукав и потащила по коридору, как на буксире. Затолкнув Джеймса в первую попавшуюся им классную комнату, Джой закрыла дверь и наложила Заглушающие чары. Поттер наблюдал за ее манипуляциями, скептически приподняв бровь и скрестив руки на груди.

— Пальмер, ты что, решила меня изнасиловать? — насмешливо осведомился он.

Плечи Джой, стоявшей к нему спиной, как-то странно напряглись. Джеймса так и подмывало сказать что-нибудь еще в меру язвительное, но когда она повернулась к нему, лицо ее выражало деловую сосредоточенность.

— Не знаю, насколько я угадал… но раз ты поперлась искать меня по всему Хогвартсу, то дело действительно важное.

— Важное, — передразнила его Джой. — Я уже думала, что придется прибегать к крайним мерам и врываться в райское гнездышко, в смысле, в гостиную старост. Хотя ради выражения лица Эванс, — добавила она деланно задумчиво, — стоило постараться.

— Я внимательно тебя слушаю, — с легким раздражением перебил ее Джеймс. Слушать глупую болтовню у него не было ни сил, ни желания.

Джой снова сделалась серьезной.

— Сова на хвосте принесла новость. Говорят, для тебя уже готовится место в Ближнем кругу.

— А сову случайно не Нейтан зовут? — закатил глаза Джеймс.

Джой кусала губу, прежде чем ответить.

— Ну… ты только не бесись, ладно? — она даже выставила перед собой руки в защитном жесте. — Информация от Рабастана Лестрейнджа, ты помнишь этого типа? Нейтан меня задолбал, говорит, что Лестрейндж запал на меня, — хмыкнула она.

— Допустим, — настороженно сказал Джеймс. — Погоди, а где вы с ним вообще пересеклись?

— Ты помнишь, что не должен беситься? Я… была в поместье Малфоев на Рождество, — выпалила она на одном дыхании.

— Ну была и была, — по-прежнему осторожно сказал Джеймс. — Почему меня это должно взбесить?

— Там был… твой крестный.

— Класс, — без энтузиазма отозвался Поттер. Он всю дорогу упрямо думал о квиддиче, о ночных вылазках в полнолуние, даже о подштанниках Нюниуса — лишь бы только избавиться от навязчивых мыслей о том, что будет после окончания школы. — Уже зарезервировала себе место среди его… последователей?

— Если надо будет — зарезервирую, за меня не беспокойся, это всегда можно успеть, — холодно изрекла Джой. — Ты уже говорил с Эванс?

Джеймс дернулся, подавляя в себе приступ гнева.

— Нет, — ледяным тоном отрубил он, — и если ты скажешь ей хоть слово…

— Да больно надо, — фыркнула Джой, разворачиваясь к двери так, что шоколадные волосы волной окатили Джеймса. — Придет время — она сама узнает. А знаешь, жалко мне ее, — Джой остановилась у двери, скрестив руки на груди и пожав плечами. — Такой удар… Сначала один предал, потом другой…

— Пальмер, — во рту стало кисло, — еще одно слово про Лили…

— Да подавитесь вы своей Лили! — вдруг вскричала Джой. Напускное равнодушие и сарказм моментально уступили место жгучей обиде и неприязни, большие глаза наполнились слезами. Что-то дрогнуло внутри Джеймса, но он так и остался стоять на своем месте, зная, что если поддастся порыву, то обязательно сделает еще хуже. — Что вы все в ней находите? Везде, куда ни плюнь — она, кругом, повсюду она! Почему она должна купаться в шоколаде, а об остальных можно свои члены вытирать?!

Выдержка изменила Джеймсу. С Джой давно уже ничего подобного не происходило, истерика могла накрыть ее в любой момент, но в последнее время она стоически держалась и на людях обычно бывала в своем стандартном образе — язвила, шутила, порой откровенно издевалась, но никогда не показывала всю ту дрянь, что копилась у нее в душе все это время. Ему хватило два шага, чтобы оказаться рядом с Джой и стиснуть ее в железных объятиях, она вырывалась и лягалась, но вскоре затихла, обмякла в его руках и больше не кричала.

— Джой, Джой, успокойся, — шептал Джеймс ей на ухо, — долго это еще будет продолжаться? Я думал, мы уже покончили с этим…

— Да, покончили, ты прав, — она опустила руки, и они безвольными палками болтались вдоль ее тела. Поняв, что буянить она больше не намерена, Джеймс выпустил ее, и Джой, пошатываясь, отошла к двери. — Прости, что сорвалась, больше не буду, — покаялась она, однако в голосе ее звучало нечто такое, отчего Джеймс усомнился в правдивости ее слов. — Тема святой Лили неприкосновенна, как я могла забыть…

Джеймс обреченно выдохнул и закатил глаза. Во имя Мерлина и святых Основателей, Пальмер никогда не сможет подавить в себе эту неприязнь к Лили.

— Джой, — позвал он, когда она уже собиралась покинуть кабинет. Девушка обернулась, держа руку на дверной ручке.

— Что?

Несколько секунд он молчал.

— Что у вас со Снейпом? — выпалил Джеймс.

Уголок губ Джой дернулся, словно она подавила самодовольную усмешку.

— А что ты хочешь услышать?

«Правду», — хотел сказать Джеймс, но простое слово никак не желало слетать с губ и вообще застряло где-то в горле. Он закашлялся.

— Спим ли мы с ним? — Джой все-таки ухмыльнулась. — Да, спим.

Джеймс резко перестал кашлять. Во рту пересохло от отвращения.

— Противно, да? — злая усмешка некрасиво искривила тонкие губы Джой. — Очень тебя понимаю.

— Ты мне мстишь? — спросил Джеймс. Он даже сам удивился, откуда у него взялось это ледяное спокойствие.

К его удивлению, она вдруг расхохоталась.

— Ой, да ладно тебе! Неужели ревнуешь? — подколола его Джой. — Слушай, у вас с Эванс любовь и все дела, у нас со Снейпом секс и кое-что еще… по-моему, все гармонично. Мы могли бы… создать дружную шведскую семью, как считаешь?

— Заткнись, — устало попросил ее Джеймс. Ему до смерти осточертело разговаривать с этой обновленной, неузнаваемой и даже какой-то не в меру озлобленной Джой, в которую она превратилась, а он и не заметил, потому что был слишком занят собственными проблемами, в то время как она так легкомысленно искала себе собственные. Он уже даже пожалел, что спросил ее о Снейпе — мерзкая картинка их совокупления стояла перед глазами, уж лучше и в самом деле думать о лорде, чем о том, как Снейп трахал Джой.

Противным был даже не сам факт их секса, а то, с какой гордостью Джой поведала ему об этом.

Она перестала смеяться так же резко, как и начала.

— Полагаю, теперь это точно конец? — спросила она ни капли не изменившимся голосом.

— Какой еще конец?

— Грустный. Наступил момент, когда наши дороги разошлись, Поттер, и не смей делать жалостливый вид, будто тебя это беспокоит. Однажды они снова пересекутся.

— Ты несешь херню, Пальмер, — раздраженно буркнул Джеймс.

Джой в который раз за вечер отлепилась от двери, подошла к нему и обняла руками его за шею. Джеймс не двигался, и на него повеяло легким запахом сигарет и прохладными духами с каким-то морским запахом. Джой приподнялась на цыпочках и крепко поцеловала его в губы, почти сразу же отстранившись.

— Ну и пусть. Все равно я знаю, что так и будет.

После этого она уже окончательно покинула кабинет, даже не закрыв за собой дверь, а Джеймс с обреченным стоном улегся на парте, раскинув руки в стороны и уставившись в потолок.

* * *

В последнее время Питер постоянно плавал в липкой зловонной панике.

Началось все, как обычно, с очередной проверочной работы по Защите от темных искусств. Когда бледная, собранная и, как всегда, практически невозмутимая профессор Тэйт бесстрастно раскритиковала его работу перед посмеивающимся классом в пух и прах, Питер чувствовал себя законченным ничтожеством. В работе он допустил совершенно идиотскую ошибку, спутав инфернала с боггартом, и за обедом Сириус упражнялся в своем блестящем остроумии, бесконечно подшучивая над красным, как квоффл, расстроенным Питером. Ремус снисходительно улыбался, Лили каждые несколько минут лезла к нему со своими лекциями — на самом деле она хотела исключительно помочь, но даже ее заботу Питер расценил как насмешку. Она вполне могла бы сделать это где-нибудь в укромном уголке библиотеки или гостиной Гриффиндора, так нет же, вездесущей подружке Сохатого понадобилось проявить чудеса милосердия прямо при всей школе! Сам Джеймс, кстати, был единственным, кто никак не комментировал полнейший провал Питера — он, казалось, вообще отгородился от всего мира и только стрелял по слизеринскому столу особо ненавистными взглядами. Питер даже подумал было, в курсе ли Джеймс всех событий, творящихся у него под носом, но тот был так законсервирован в своей прострации, что облапай какой-нибудь наглец Лили прямо у него на глазах, Джеймс ничего не заметит.

Когда история с защитой более-менее устаканилась, абзац подкрался к Питеру на зельеварении. Профессор Слизнорт оставил его после уроков на целую неделю за взрыв котла с кипящей Сывороткой правды, вернее, тем, что по идее должно было ею стать. Паника захлестнула Питера снова — он потерял целую неделю для подготовки к экзаменам, которые приближались так неуловимо и стремительно, что ему оставалось только завидовать неунывающим Бродяге и Сохатому черной завистью. Конечно, чего им переживать? Их смазливым аристократическим мордашкам и звенящим золотыми монетами карманам открыты двери всех высших учебных заведений, тогда как Питеру приходилось рассчитывать исключительно на свои собственные мозги, которых и так, по словам разлюбезного Блэка, было чуть больше чем у пикси. Питер мечтал получить должность в Министерстве магии в Отделе магического хозяйства и преспокойно заниматься какими-нибудь бумажками, а суетная и опасная работа аврора, о которой все чаще и чаще заговаривал Сириус, его только пугала. Кстати, не только его — всякий раз, когда Бродяга заводил тему войны и поступления в аврорат, Джеймс подскакивал на месте и принимался сновать из угла в угол, изображая из себя маятник или игру в магловский теннис.

С Джеймсом в последнее время вообще творилось что-то неладное. Он разругался с Джой, и та, к немалому облегчению Питера, редко стала появляться в их компании, предпочитая одиночество, хотя Питер нет-нет да поглядывал на девушку украдкой, когда все остальные смотрели в другую сторону. Иногда Питер все же лежал в своей кровати, слушая похрапывание Лунатика и сонное бормотание Бродяги, и воображал себя крутым аврором на задании Министерства. У него был шикарный красный плащ, маска, таинственно скрывающая половину лица, и новая служебная волшебная палочка, помощнее и подлиннее. Всякий раз в подобных фантазиях присутствовала Джой и выступала она чаще всего в роли попавшей в беду и оставшейся без защиты гражданкой. В последний момент Питер успевал вытащить ее из-под смертельного заклинания безликого человека в черном плаще, их взгляды пересекались, а потом Питер стремительно исчезал, провожаемый полным обожания взглядом Джой. Дальше его фантазия боялась разыгрываться, но Питер обычно заканчивал мечты утром в одной постели с Джой и своим очередным исчезанием.

В жизни же Джой даже не смотрела на него и в лучшем случае просто кивала головой в знак приветствия. Джеймсу так повезло, что его любит такая яркая и загадочная девушка, как Джой, а он предпочел выкинуть это счастье на свалку и приобрести взамен рыжую Лили Эванс, которую и красавицей Питер мог назвать с трудом.

Оставалось только радоваться, что мысли Питера были доступны лишь ему одному, иначе вуз, в который он поступит после школы — академия при больнице святого Мунго, но только лишь в качестве объекта для исследования студентам-хирургам, а не студента.

Вернувшиеся мысли об учебе, экзаменах и поступлении растревожили Питера еще больше. Семестр начался всего две недели назад, а он уже заработал себе нервное истощение и успел сорваться на обидевшейся Марлин, так что теперь, вдобавок ко всему, она тоже с ним не разговаривала.

Но тут фортуна вдруг решила снизойти до несчастного Питера Петтигрю, и в сердце Хвоста зажегся лучик надежды.

И кто бы мог подумать, что его спасением станет туалет мальчиков на пятом этаже, куда Питер однажды зашел после уроков?..

Сначала, правда, он хотел уйти, потому как в туалете тусовались ребята с его курса, и среди них были слизеринцы, а ему не слишком-то хотелось становиться приманкой для их развлечений, тем более что Бродяга, Сохатый и Лунатик сейчас находились тремя этажами ниже и прийти ему на помощь никак не могли. Но слизеринцы, среди которых был их староста Эндрю Нотт, повели себя совершенно неожиданным образом — они вдруг сгруппировались, испуганно — испуганно! — воззрились на застывшего у дверей Питера и как-то бочком стали пятиться к дальней стене, словно что-то прятали и не хотели, чтобы это увидел посторонний. Настороженно глядя на парней, Питер медленно подошел к раковине и помыл руки, продолжая нервно поглядывать на однокурсников в зеркало. Они явно собирались выйти, но тут Нотт вдруг негромко засмеялся и произнес:

— Да ладно вам, парни, мы как будто труп прячем!

Все тут же облегченно рассмеялись и расслабились. Трое мальчиков кивнули Нотту, тот хлопнул себя по карману, и они вышли, остались только сам староста и еще один парень, который, насколько Питеру было известно, учился на пятом курсе.

— Дай мне две, — сипло попросил он, протягивая чуть дрожащую белую ладонь.

— Ты должен еще за прошлый раз, — покачал головой Нотт. Питер невольно навострил уши. Парня затрясло, как в лихорадке, он несколько раз шмыгнул носом.

— Я все отдам, Эд, ты же знаешь. Мне очень надо…

— Всем очень надо, — пожал плечами Нотт, но, видимо, сжалившись над убитым видом пятикурсника, полез в карман и сунул ему в руку какую-то белую штучку. Парень с поспешностью человека, которого не кормили три недели, сунул неизвестный предмет в рот и блаженно прикрыл глаза. — Понедельник — крайний срок, Селвин, иначе будет совсем другой разговор.

— Эта контрольная очень важна, я обязан получить «Превосходно», иначе не видать мне СОВ, как своего затылка, — затараторил Селвин, тряся руку снисходительно улыбающегося Нотта. — Спасибо, Эд, спасибо!

— Удачи на контрольной, — полузаботливо-полупрезрительно пожелал Нотт, и Селвина как ветром сдуло. Грохот двери вывел Питера из оцепенения, и он вдруг ощутил, как заледенели его руки, которые он все еще держал в воде, льющейся из крана.

Насвистывая незамысловатый мотивчик, Нотт подбросил на ладони блеснувшую в свете факелов золотую монету и тоже направился к двери, но был остановлен робким голосом Питера:

— Э-эй… Нотт, подожди…

Слизеринец замолчал и медленно обернулся к испуганно мявшемуся Питеру, клявшему себя за этот внезапный приступ безрассудной храбрости. Видимо, он переобщался с Джеймсом и Сириусом, раз докатился до того, что рискнул и первый заговорил с человеком, который обычно не упускал случая запустить в него какой-нибудь дрянью на зельеварении.

— Да? — вежливо осведомился он. — Ты что-то хотел… э-э-э… Петтигрю?

Питер на секунду обиделся — Нотт явно издевался, как можно забыть фамилию своего однокурсника? Но Нотт смотрел на него с каким-то профессиональным равнодушием, и Питер снова рискнул.

— Мне тоже надо две.

— Что-о? — Нотт поперхнулся смехом. — О чем это ты, грязнокровка?

Питер вспыхнул, но раз уж пошел напролом, то отступать не намеревался. В конце концов, гриффиндорец он или кто?

— Можешь называть меня, как хочешь. Но у меня завтра тоже контрольная, и мне нужно то, что ты дал Селвину.

Нотт так искренне удивился, что даже не нашелся, как бы поостроумнее ответить, и только пялился на краснеющего все больше и больше Питера, приподняв уголок рта и напомнив тем самым Сириуса.

— Ах, ты об этом, — наконец «отмер» он и подошел к Питеру, который с трудом подавил отчаянное желание сделать шаг назад. — Так бы сразу и сказал, — мутно-серые глаза его хитро блеснули. Питер сглотнул. Нотт полез в карман и вытащил из него небольшую упаковку безо всяких надписей, открыл ее и вытряхнул на вспотевшую ладонь Питера две маленькие круглые таблетки. — Знаешь, как это нужно принимать?

Питер отрицательно помотал головой.

— Все очень просто. Одну таблетку в день — и твой разум чист, как стеклышко. Отлично работает мозг, схватываешь все на лету и практически никакой утомляемости — сиди за книжками хоть всю ночь. Считай, что твоя контрольная у тебя в кармане, — Нотт совершенно по-дружески похлопал его по плечу.

Питер разглядел таблетки поближе.

— А… побочные эффекты? — рискнул спросить он.

— Побочные эффекты? — Нотт задумался. — Зависть твоих… друзей, — он красиво выгнул губы дугой. — Представляешь, как они обалдеют, когда ты обойдешь их на всех тестах?

Питер представлял.

— Спасибо, — от всей души поблагодарил он скромно кивнувшего слизеринца. Тут он вспомнил кое о чем, и ноги его чуть не подкосились. — Правда… у меня нет денег… с собой, — придумал он на ходу, отчаянно соображая, где ему достать деньги для Нотта, и решил, что попросит у Сохатого в долг — тот еще ни разу ему не отказывал, а порой и вовсе забывал, что Питер должен ему денег.

— Это тебе на пробу, — снисходительно сказал Нотт. — За мой счет. Понравится эффект — приходи еще.

— Конечно, — закивал Хвост, мечтая опробовать действие чудесной таблетки. — Еще раз спасибо.

Нотт вдруг сделал такое, отчего Питер чуть не поседел — он протянул ему ладонь для рукопожатия. Питер торопливо пересыпал таблетки в левую ладонь и пожал прохладную руку Нотта. Тот напоследок еще раз улыбнулся ему и вышел из туалета. Питер подождал, пока за ним закроется дверь, а затем резко сунул таблетку в рот и моментально проглотил ее, как это сделал Селвин.

И, кстати, Нотт не обманул его — когда Питер получил «превосходно» и скупые похвалы настороженной Тэйт, выражение лица Сириуса было воистину историческим.

* * *

Дверь лаборатории привычно скрипнула. Внутри горел свет, слышалось негромкое бульканье кипящего зелья, в воздухе витал резкий аромат пряностей. В последний раз Джой была здесь больше месяца назад. Она огляделась, ожидая увидеть знакомую чуть сгорбленную фигуру, склонившуюся над одним из котлов. И точно — за «их» столом сидел Снейп, лихорадочно листающий старый исчерканный учебник. Звук захлопнувшейся двери заставил его подскочить от неожиданности.

— Привет, — как ни в чем не бывало поздоровалась Джой.

Снейп следил за ней напряженным взглядом. Пока она шла к столу, на ходу снимая с плеча сумку, у нее было такое ощущение, будто липкие, как смола, глаза видят ее насквозь.

— Привет, — немного настороженно отозвался Снейп. Помолчав, он добавил: — В последнее время ты здесь нечастый гость.

— Были другие дела, — уклончиво сообщила Джой. На самом деле эта лаборатория уже набила ей порядочную оскомину, и возвращаться сюда ей страшно не хотелось. — Как продвигается работа?

Она обратила внимание, что Снейп поспешно поправил закатанные рукава рубашки, и хмыкнула. Попытка спрятать черневшую на белой коже татуировку с треском провалилась, и Снейп это понял.

— Я никому не скажу, — устало пробурчала Джой, щелкнув пальцами перед носом у растерявшегося парня. — В конце концов, у нас есть общие секреты, одним больше — одним меньше.

Снейпа ее слова, похоже, не убедили. Он все еще старательно отводил взгляд и лихорадочно застегивал пуговицы на манжетах.

— Эй, — позвала Джой, тронув его за плечо. Снейп дернулся, как от чувствительного удара, и Джой с обидой убрала руку. Это она должна бы шарахаться от него после того, что он с ней сделал, а не наоборот! — Почему ты это сделал?

В лаборатории воцарилась тишина, только бульканье зелья, казалось, стало громче.

— Ты же понимаешь, что это все — конец, крах, Снейп? — Джой говорила тихо, но у Снейпа был такой вид, будто она вопила во всю глотку, а он все ниже и ниже опускал голову, как провинившийся ребенок. — Если бы ты подождал… совсем немного… — она устало прикрыла глаза, — все было бы по-другому.

— О чем это ты? — кисло поинтересовался он.

— Я о твоей Эванс, — со вздохом пояснила Джой. Рука Снейпа отчего-то дернулась, словно он хотел уронить на нее голову, но передумал и только глупо пялился в пространство остекленевшими глазами. — Если бы ты только потерпел чуть-чуть, у тебя появился бы шанс сделать ее своей.

— У меня никогда не было шансов. Никаких! — вдруг выкрикнул он, вскакивая и сшибая стул на пол. Джой даже не поморщилась от громкого грохота, только презрительно усмехнулась, глядя в котел. — Я из тех неудачников, которые всегда будут только другом… приятелем, которого терпишь из жалости, а как только появляется повод — ты сразу рвешь с ним все контакты. Признайся, Пальмер, — он прекратил свои метания и навис над бесстрастно смотревшей ему в глаза Джой, — если бы Поттер хоть на секунду дал тебе понять, что между вами может что-то быть, ты бы с радостью забыла про меня!

Джой отвела взгляд.

— Не стану врать, — призналась она.

Снейп коротко хохотнул и развел руками, мол, что и требовалось доказать.

— Но это не значит, что я прекратила бы с тобой общение, — тут же выпалила она, злясь на себя за то, что эти слова звучат как оправдание. — Да, ты угрюмый, ты мрачный, ты… иногда просто невыносимый, — с каждым словом Снейп фыркал все громче и громче. — Но ты интересный, ты… не знаю, загадочный что ли… и тем интереснее мне разгадать эту загадку.

— Да ничего во мне загадочного нет, — он плюхнулся на поднятый стул и все-таки уронил голову на скрещенные руки. — Ты права, я… на самом деле язва и пессимист… да и не лауреат конкурса «Кто на свете всех милее». К тому же, мне и предложить ей нечего, кроме своих амбиций.

Джой вдруг стало пронзительно жаль его. Снейп редко показывал свои чувства при посторонних, наверняка даже при Эванс ему приходилось тщательно следить за своими словами и действиями, а разве это дружба? Если она дружила с Джеймсом, то знала, что всегда может и поплакаться ему, и закатить истерику, и порадоваться какой-нибудь глупости, понятной только им двоим…

— На каникулах меня представили Темному Лорду, — вдруг хрипло сказал Снейп, и Джой резко вынырнула из своих размышлений. Руки слизеринца дрожали, как у алкоголика. — Он сказал, что впечатлен моей работой — помнишь ту статью? — Джой терпеливо кивнула. — Его поразили мои… способности, — он криво усмехнулся. — Нечасто выпадает шанс какому-то школьнику-полукровке занять место зельевара в команде самого Темного Лорда, верно?

Джой закивала, не в силах отделаться от мысли, что Снейпа поглотило отчаяние.

— Не стану расписывать тебе, какая это честь и так далее. Вам, гриффиндорцам, разве понять?

— Н-да, ты прав, — Джой постаралась сделать максимально незаметной проскочившую в ее голосе нотку сарказма. — Нам не понять.

Где-то в груди довольно ощутимо кусался червь сомнения. Рука Снейпа снова дрогнула, но он не остановил порыв и робко приложил ладонь к холодной щеке Джой. Она сглотнула, но не отодвинулась. Что-то в этом было… даже приятное.

— Ты же понимаешь, что теперь мы с тобой враги? — спросил Снейп, приободренный тем, что она не воспротивилась и позволила ему к себе прикоснуться.

— Я пока ничью сторону не принимала.

— Но ведь уже все решила?

— Да, решила, — она холодно улыбнулась и поцеловала его.

Не в силах и дальше любоваться налепившимися одна на другую точками, Джеймс с раздражением закрыл Карту Мародеров, швырнул ее на пол и блаженно потянулся, разминая затекшие от долгого лежания мышцы.

Было предвечернее время. Бродяга привычно торчал в компании одной из своих безымянных воздыхательниц, Лунатик скучал на собрании старост — хотя, если учесть, что на Карте его точка была в миллиметре от Арабеллы Сеймур, он явно нашел, чем себя развлечь на этой нудятине. Что касается Хвоста, то его Джеймс не видел с самого конца уроков и не слишком-то утруждал себя его поисками на Карте. Но тут Питер вдруг предстал прямо перед ним — видок у него был какой-то затравленный, Хвост протиснулся в комнату бочком, явно выглядывая, не идет ли кто в сторону мужских спален. Джеймс приподнял голову и наморщил лоб, стараясь узреть что-нибудь без очков — тянуться за ними было слишком лень. Грызя ноготь, Питер подошел к шкафу и без всяких предисловий залез руками под аккуратно сложенные шмотки Сириуса.

— Потерял что-то? — повысил голос Джеймс.

От неожиданности Питер подскочил и треснулся затылком о дверцу шкафа, ойкнул и расплылся в виноватой улыбке.

— Сохатый, — он пожевал губами, стреляя слезившимися глазами в сторону заветного шкафа. Джеймс сел и нацепил таки на нос очки, всем своим видом выражая вежливое любопытство. — Ты здесь… а я тебя по всей школе искал…

— Слушаю тебя внимательно, — Джеймс демонстративно поправил сползшие на кончик носа очки одним пальцем.

Питер мялся и комкал край своей и без того измятой мантии.

— Я… я уже хотел искать тебя по Карте… о, а вот и она… хм… в общем, мнесрочнонужнонемногоденег, — на одном дыхании выпалил он, краснея.

— Что, опять? — приподнял брови Джеймс.

Хвост покраснел еще сильнее. На его щеке дернулся мускул.

— Дж-джеймс, только я тебя очень прошу — никому, — вид у него был такой убитый, что Джеймс моментально приготовился к худшему. — Моя… мама…

— Что случилось? — внутри все разом похолодело.

— Да ничего серьезного, — поспешил успокоить его Питер, — она просто приболела немного, ей нужны лекарства…

— Тьфу, Хвост, — Джеймс покачал головой и, перегнувшись через кровать, распахнул тумбочку. Питер жадно следил за его действиями, вытянув шею. Джеймс тем временем достал из тумбочки кожаное портмоне и раскрыл его. — Я уже всякой херни успел напридумывать. Сколько тебе надо?

— Пя… пятнадцать, — сглотнул Питер. Джеймс исподлобья покосился на него. — Галеонов.

— Да понял, что не кнатов. На, — Джеймс отсчитал двадцать и протянул их замаслившемуся от такой щедрости друга Питеру. — Пусть мама выздоравливает. Слушай, — он убрал портмоне и захлопнул дверцу тумбочки, отчего Питер, с видом особо жадного гоблина пересчитывающий золотые монеты, снова подпрыгнул, и часть денег звонко рассыпалась по полу. Джеймс закатил глаза и подавил усмешку, пока красный, как задница орангутанга Хвост ползал по комнате на коленках и собирал галеоны. — Может, маму стоит показать целителям? Я поговорю с отцом, он легко это устроит…

— Да не стоит, — раздалось кряхтение Питера откуда-то из-под кровати Лунатика, а вскоре он показался на поверхности, весь покрытый комьями пыли. — Там ничего серьезного, просто лекарства очень дорогие…

— Ну да… Стой, твоя мама же магла, так?

— Ну?.. — Питер был уже в дверях и с неохотой обернулся.

— А как она будет покупать лекарства на золото?

Питер запнулся, но тут же вымученно улыбнулся.

— Да проблема, что ли? В «Гринготтсе» поменяет на фунты…

— А, ну да… Ладно, передавай ей, чтобы выздоравливала, — Джеймс улыбнулся.

— Спасибо, Сохатый, — Питер так и светился, точно рождественская елка. — Я тебе непременно все верну… правда, не знаю, когда…

— Выйдешь на работу и вернешь, Хвост, не трясись так. Работа тебе теперь перспективная светит, ты же у нас в отличники выбился, — Джеймс, едва сдерживая смех, приподнял подбородок и выпятил губу.

Питер насмешку не уловил и, смущенно улыбнувшись, помахал Джеймсу и был таков.

С лестницы раздалась приглушенная ругань, видимо, Питер, обалдевший от счастья, врезался в кого-то, а через полминуты в спальню ввалился злой, измученный Бродяга. Прошаркав через всю комнату, он со стоном повалился на свою кровать и застонал в подушку.

— Что случилось у тебя, мой блохастый товарищ? — с усмешкой поинтересовался Джеймс, листавший последний выпуск спортивного журнала. К нему прилагался большой зачарованный плакат Даррена О’Хара, легендарного ирландского охотника, и Джеймс, прищурившись, оглядывал комнату, прикидывая, куда его можно прицепить.

Сириус в ответ промычал что-то невразумительное.

— Прости, Бродяга, я пока не обладаю способностью понимать коровий язык, — сострил Джеймс.

Сириус сел так резко, что его волосы, успевшие наэлектризоваться от подушки, встали дыбом вокруг многострадальной блэковской головы.

— Марлин, — коротко пояснил он.

Плакат Даррена О’Хара мигом вылетел у Джеймса из головы.

— Что — Марлин? — приподнял брови он. — Вы же расстались.

— Знаю, — Сириус сказал это с таким видом, будто это он пытался объяснить Джеймсу прописную истину, а не наоборот. — Просто… черт, это невыносимо. Понимаешь, Сохатый, я привык к тому, что Марлин — моя женщина.

— Да ты уж определись, сестра она тебе или женщина, — развеселился Джеймс.

— Черт, Джейми, мне не до шуток! — Сириус попытался стянуть с себя свитер, но умудрился запутаться в нем, дернул ткань так резко, что она затрещала. Освободившись из шерстяного плена, Бродяга сдул налипшую ему на лоб челку и зло швырнул несчастный свитер в сторону. — Как представлю, что она там… с каким-то козлом… — он очень старательно изобразил, будто сжимает чью-то невидимую голову руками.

— Да нашей Марли можно открывать свой личный зоопарк! Сначала кобель, теперь козел… Бродяга, ты как шишуга на водопое, — Джеймс швырнул в зазевавшегося Сириуса журнал. — Пора бы уже смириться с тем, что она не будет всю оставшуюся жизнь носить паранджу и молиться на твою фотку. Лучше бы ты радовался, что она не закатывает тебе истерики, что ты ее бросил!

— Спасибо, — съязвил Сириус, — спасибо, друг мой парнокопытный!

— Не за что, — передразнил его Джеймс. — Между прочим, меня тут тоже кое-кто «радует», — он согнул и разогнул пальцы, изображая кавычки. — И не смотри на меня так, лучше полюбуйся, — Джеймс подобрал с пола Карту и швырнул ее Сириусу.

В полете Карта развернулась полностью и приземлилась на кровать Сириуса подобно отклеившемуся от стены листу обоев. Наградив Джеймса недоуменным взглядом, Сириус расстелил ее перед собой и принялся изучать. Когда его физиономия скривилась от отвращения, Джеймс издал фыркающий звук и плюхнулся на подушку.

— И давно это они?.. — поинтересовался Сириус, глядя в левый нижний угол Карты, где располагалась лаборатория зельеварения.

— Хер их знает. Над курсовой они работают, как же, — Джеймс зло пнул подушку, отчего на ней образовалась вмятина. — Она сама мне сказала, что спит с ним.

— А тебе не приходило в голову… — осторожно начал Сириус.

— Что она хочет меня позлить? — Джеймс хмыкнул и закинул руки за голову. — Я ее уже поздравил, у нее отлично получилось.

У Бродяги был такой вид, будто его вот-вот стошнит.

— И что они в нем находят? — продолжал кипятиться Джеймс. — Сначала Лили всюду таскалась с ним под ручку, спасибо хоть не… — он стушевался. — Теперь вот Джой… Может, и у нее со временем это пройдет, а?

— Пройдет, — кивнул Бродяга, — когда ты откроешь «зону дружбы» и позовешь ее в свои широкие объятия. Влюбленная женщина еще не на то пойдет, чтобы вызвать у объекта своей страсти ревность.

— Ага, — кивнул Джеймс с сарказмом. — И что мне теперь, разорваться?

Сириус очень внимательно посмотрел на Джеймса, и тот отвернулся. У него не было желания продолжать этот разговор, и Бродяга, надо отдать ему должное, сразу это просек.

— Это женщины, старик, — с видом мыслителя изрек он, подняв указательный палец вверх. — У них в башке такие докси живут, что страшно представить. Ну а тебе я могу посоветовать разве что… держаться, — было странно получить такой совет от человека, который сам со своими женщинами разобраться не может. — Рано или поздно Пальмер поймет, что ей ничего не светит… Ну не будет же она всю оставшуюся жизнь трахаться с Нюниусом только ради того, чтобы тебе насолить! Хотя… — он виновато закусил губу.

— Эта будет, — мрачно кивнул Джеймс, — можешь не сомневаться.

Сириус поиграл бровями.

* * *

Нужна ваша помощь! Подробности здесь:

http://cat-howard.tumblr.com/post/56172293108