Боже, только не снова! (джен)

Входя в кабинет Истории магии, Гарри не знал, чего ему стоило ожидать, так как это был единственный предмет, который за всё время его обучения в Хогвартсе из года в год вёл один и тот же учитель: призраки не нуждаются в заменах. Так что Гарри с уверенностью предполагал только то, что, если он заснёт на уроке у Сириуса, ему не поздоровится.

Разумеется, Сириус начал занятие именно с этого самого предупреждения.

— Здравствуйте, меня зовут профессор Блэк. В своё время я также учился в Хогвартсе — вперёд, Гриффиндор! — и потому мне тоже приходилось высиживать на лекциях моего предшественника. Честно говоря, сомневаюсь, что я сознательно выслушал хотя бы одну из них, так что я понимаю, что многие из вас могут сказать то же самое про себя. Если вам вздумается спать на моих занятиях — пожалуйста, но знайте: недавно на мой кабинет таинственным образом было наложено заклятие, которое может придать вашей коже интенсивно синий цвет, изменить пол, не позволить вам использовать букву «и», заставить вас говорить стихами или сделает с вами что-то ещё, чего нам пока установить не удалось. Что касается тех, кто не умеет слагать стихи… что ж, не стоило засыпать. Я также чувствую себя обязанным сообщить, что те несчастные, которые пренебрегут моим предупреждением, в скором времени обнаружат, что в Больничном крыле им ничем не смогут помочь, так что они останутся в таком состоянии на целую неделю. У кого-нибудь есть вопросы, прежде чем мы начнём?

Незамедлительно поднялся целый лес рук.

— Разве вам ничего не грозит за применение заклятий к ученикам? — поинтересовалась Лаванда.

— Грозит, — признал Сириус. — Если бы это делал я лично, а не мой кабинет.

— Почему вы не перешли в другой класс? — спросил Шеймус.

— Пробовал это с пятикурсниками Хаффлпаффа. Не сработало.

— Что случилось с профессором Биннсом? — уточнила Парвати.

— Профессор МакГонагалл заметила, что в замке был проведён сеанс экзорцизма во время моего собеседования с директором, и вскоре обнаружила, что профессор Биннс был единственным пропавшим призраком, — пояснил Сириус.

— Почему вы хотели устроиться на должность, вероятность освобождения которой в ближайшее время была практически равна нулю? — удивился Дин.

— Ты ведь магглорождённый, да? — многозначительно и задумчиво взглянув на него, удостоверился Сириус.

— Да. Как вы догадались? — ответил Дин несколько настороженно и удивлённо.

— Ты задаёшь логичные вопросы, — рассмеялся Сириус. — Такое обычно бывает, когда имеешь дело с людьми, в меньшей степени затронутыми миром магии. И отвечая на твой вопрос: я надеялся, что директор предпочтёт живого учителя призраку. Тот факт, что я находился здесь в момент экзорцизма, — простое совпадение.

— Как вы сбежали из Азкабана? — спросил Рон.

— Не уверен, что понимаю, о чём вы говорите, молодой человек, — напрягся тот. — Я никогда не был в Азкабане, и попробуйте найти какое-либо документальное подтверждение, утверждающее обратное.

— Тогда где вы были большую часть моей жизни? — вмешался Гарри, только чтобы подействовать Сириусу на нервы.

— На Майорке, — не моргнув глазом солгал тот.

— И спокойно бросили меня с ненавидящими магию родственниками? — ужаснулся Гарри с мастерством профессионального актёра.

Сириус в гневном жесте скрестил руки на груди.

— Эй, я же подарил тебе Молнию, разве нет? Чего ещё тебе от меня надо?

— Проклятие распространяется только на тех, кто спит на уроке, или на тех, кто считает ворон, тоже? — уточнил Невилл.

— Понятия не имею, — ответил Сириус. — Но на твоём месте я бы не стал расслабляться в помещении, которое заклинает спящих людей.

— Намёк понят, — отозвался Невилл.

— Вы собираетесь следовать программе профессора Биннса? — наивно поинтересовалась Гермиона.

— Нет, — оживлённо возразил Сириус. — Всё, что вам пока нужно знать о восстаниях гоблинов, так это то, что они не прекращались из-за тяги гоблинов к кровопролитию и стремления волшебников поработить их такими способами, как, например, запрет на ношение волшебных палочек 1631-ого года, когда использование палочек было запрещено для всех магических существ, кроме волшебниц и волшебников, хотя, вероятно, это было всего лишь ответной реакцией на восстание гоблинов 1612-ого года, которое произошло в Хогсмиде… Остерегайтесь гоблинов, дети. Они умны, жестоки и контролируют денежный фонд.

Ученики внимательно следили за профессором Блэком. Они впервые слышали нечто хотя бы отдалённо интересное о гоблинах и сейчас были немного обеспокоены тем, что же случится с экономикой в случае очередного восстания.

— Но хватит об этом, мы закончим с гоблинами, когда придёт время С.О.В., — объявил Сириус. — Давайте теперь поговорим о Волдеморте.

В классе тотчас послышались вздохи удивления и ужаса.

— Вы издеваетесь, что ли? — не поверил своим ушам и глазам Сириус.

Гарри вполне понимал и разделял его недоумение. Если тот факт, что люди боялись использовать обращение «Волдеморт», когда тот находился на пике своей тёмной славы, был ещё обоснован, то сейчас, по прошествии двенадцати лет с момента его исчезновения, когда никто, кроме Гарри, уже не представлял себе мир, где Волдеморт — на свободе и творит свои злодеяния, было совершенно непонятно, почему они так страшатся этого имени. Гарри уже более-менее привык к всеобщей паранойе, но Сириус, брошенный в Азкабан сразу после известия о «гибели» Волдеморта, до недавнего времени находился в бегах и/или был окружён людьми, которые на собственном опыте знали об ужасах того времени, когда у власти стоял Волдеморт.

— Знаете что? — постановил Сириус. — Каждый, кто сможет озвучить предложение со словом «Волдеморт», не дёргаясь, не заикаясь и не бледнея, получит пятьдесят очков и моё согласие на «проведение» одной из ваших отработок. Нужно сделать пометку, чтобы не забыть сказать другим ученикам… — пробормотал он, поворачиваясь к доске, где заглавными буквами на всю ширину написал имя самого тёмного волшебника последних лет.

— Выходит, наша тема — Волдеморт? — сразу же уточнила Гермиона.

— Мы и правда не так уж много знаем о Волдеморте, — подключился Невилл. — Только мифы и легенды.

— Сто очков Гриффиндору! — расплылся в улыбке Сириус.

— Замечательно, — простонал Гарри. — Оказывается, меня ненавидит не только мой крёстный отец, но ещё и двое лучших друзей.

— Не переживай, Гарри, — попытался подбодрить его Рон. — Я не собираюсь ничего говорить.

— Может, сейчас и не собираешься, — согласился Гарри. — Но принимая во внимание происходящее, полагаю, мы довольно долго будем проходить Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Почему ты зовёшь его так? — с любопытством спросила Гермиона. — Ты никогда этого не делаешь.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер, — без тени иронии ответил Гарри.

— А теперь, чтобы наверняка обеспечить себе место в чёрном списке каждого уважающего себя Пожирателя смерти — если такие, разумеется, существуют… Начну с того, что «Лорд Волдеморт» — псевдоним некоего Тома Марволо Риддла. Забавный факт: это — анаграмма. Так что, по сути своей, вселяющее страх в большинство здесь присутствующих имя — всего лишь элемент выпендрёжничества скучающего подростка, по случайному стечению обстоятельств означающее с французского «полёт смерти», — провозгласил Сириус. — К тому же, Риддл — полукровка, у которого явные проблемы с отцом, так как его мать, чистокровная волшебница по имени Меропа Гонт, одна из немногих наследников Салазара Слизерина, вышла замуж за маггла, которого тоже звали Том Риддл, напоив его приворотным зельем. Со временем Меропа убедила себя в том, что её раб любви на самом деле любит её, и перестала давать ему зелье. Он бросил её и их нерождённого ребёнка и вернулся домой. Из этого всего можно сделать важный вывод. Кто-нибудь может сказать мне, какой?

— Не думай, что парень, которого ты поишь приворотным зельем, любит тебя? — высказала предположение Лаванда.

Шеймус побелел и медленно начал отодвигаться от неё.

— Вообще-то, я собирался сказать: «Не привораживайте людей» или «Всегда сообщайте своим избранникам и избранницам, что вы — волшебники, до свадьбы или зачатия ребёнка, чтобы, в случае если они плохо воспримут эту новость, вы могли бы наложить на них заклятие забвения и спокойно жить дальше», — но это тоже неплохой вариант, разве что только немного жутковатый, — произнёс Сириус, глядя на Лаванду. — Итак, после того как Риддл покинул её, Гонт потеряла желание жить, распродала своё имущество, родила в сиротском доме и умерла. Маленький Риддл не мог смириться с тем фактом, что отец бросил его, что могло сыграть свою роль в укоренившихся в нём антимаггловских настроениях. Далее, отец и брат матери Волдеморта тоже умерли, что сделало его единственным ныне живущим наследником Слизерина.

— Значит, это он открыл Тайную комнату пятьдесят лет назад? — спросил Дин.

— Да, — кивнул Сириус. — И убил ученицу факультета Рейвенкло, которую многие из вас, вероятно, знают под именем Плакса Миртл. Вопросы?

В воздух вновь взметнулись десятки рук.

* * *

Добравшись до кабинета Зельеварения, Гарри нигде не мог обнаружить Снейпа. Зато позади учительского стола стоял Локхарт, отчего-то страшно нахмуренный.

— Профессор Локхарт? — робко уточнил Гарри. — Что вы здесь делаете?

— Десять очков с Гриффиндора за вашу дерзость, Поттер, — резко ответил профессор.

Гарри замялся на мгновение, но тут его осенило:

— Профессор Снейп?

— Ещё минус десять очков за констатацию очевидного, Поттер.

Несмотря на всё удовольствие, которое Гарри испытывал в связи с тем, что ему удалось хотя бы в малой степени уравновесить огромное количество баллов, которые Невилл и Гермиона получили за произнесение слова «Волдеморт», тот факт, что он потерял двадцать очков менее чем за минуту, означал, что Снейп в ярости. Несомненно, текущее… состояние Снейпа было целиком и полностью заслугой Сириуса. Гарри был почти рад, что тот наконец-то предпринял что-то, а то он уже начинал беспокоиться.

— Что здесь делает Локхарт? — прошептал Невилл, когда они принялись изготавливать уменьшающее зелье.

— Это не он, это Снейп, — так же приглушённо ответил Гарри. — Я думаю, Сириус разыграл его.

— Но почему?..

— Они никак не могут забыть свою школьную вражду, — объяснил Гарри. — Конечно, в защиту Снейпа — и я не могу поверить, что только что сказал это, — Сириус многие годы безжалостно издевался над ним, приложил руку к тому, чтобы рассорить Снейпа с его единственным другом, и едва не убил его, потому что он настолько ненавидит слизеринцев. Разумеется, Снейп был Пожирателем смерти, так что, может, в этом кроется причина, почему Сириус никак не может успокоиться…

— И поэтому твой крёстный нападает на него до сих пор? Это… выглядит жалко, не находишь?

Гарри пожал плечами.

— Он ел крыс ради меня. Так что я скажу: дайте ему повеселиться.

— Вы двое болтаете или делом занимаетесь? — набросился на них Снейп, подойдя к их столу. — Лонгботтом, как, Мерлина ради, ты умудрился сделать своё уменьшающее зелье оранжевым?

Невилл посмотрел в свой котел. Жидкость в нём действительно была оранжевого цвета.

— Ну и ну. Оранжевое. Разве оно не должно быть зелёным?

— Именно, — издевательски усмехнулся Снейп. Привычный эффект, однако, был испорчен, так как он всё ещё выглядел и говорил как Локхарт, что в итоге сделало эту сцену довольно забавной. — В конце урока ты, Лонгботтом, дашь пару капель этого зелья своей жабе. Посмотрим, что из этого выйдет. Возможно, это мотивирует тебя сварить его как следует.

— Хорошо, — кивнул Невилл и перевернул свой котел.

Снейп, казалось, был готов кого-нибудь убить.

— Отработка! — заорал он.

После того как Снейп умчался от их стола, Невилл прошептал:

— Хорошо, что профессор Блэк вызвался провести мою следующую отработку…

— Зачем ты разлил своё зелье, Невилл? — спросила изумлённая Гермиона. — Теперь тебе придётся начинать всё сначала!

— Всё лучше, чем рисковать несчастным Тревором, — пожал плечами Невилл. — Ты же поможешь мне сварить новое зелье? Снейп может настоять на том, чтобы всё равно испытать его.

— Ладно, — неохотно согласилась Гермиона, так как опасалась за судьбу невилловой жабы и знала, что Зелья никогда не давались Невиллу легко.

— А Тревор вообще здесь? — поинтересовался Гарри.

— Думаешь, это его остановит? — хмыкнул Рон. — К слову, молодец, Невилл. Это было круто!

— Спасибо, — улыбнулся он. Невилл действительно сильно изменился за эти годы.

* * *

Гарри с нетерпением ожидал возможности посетить первое занятие по Защите от тёмных искусств, вести которое будет не обманщик или злодей. И не Снейп. Хотя, учитывая, что тот притворялся верным Пожирателем смерти и только что пытался убить Тревора, особое его выделение было спорным по обоим пунктам.

Гарри помнил, что первый урок был посвящён боггартам и проходил в учительской, но всё равно он несколько удивился, увидев поджидающего их Снейпа, который всё ещё выглядел как Локхарт. И да, он точно ждал их, иначе он бы непременно устроил сцену из своего ухода или посетовал на присутствие гриффиндорцев третьего курса.

— Вероятно, никто не предупреждал тебя, Люпин, но в этом классе учится Невилл Лонгботтом. Я советую тебе быть настороже, так как он слишком много времени провёл с Гарри Поттером и потому склонен к бессмысленным разрушениям при малейшей провокации.

Невилл вызывающе посмотрел на Снейпа, но промолчал, не желая испытывать судьбу.

— Я надеялся, что Невилл сможет помочь мне на первом этапе, — как ни в чём не бывало произнёс Римус. — Уверен, он справится с минимальным сопутствующим ущербом.

Невилл казался польщённым, а Снейп перед уходом развеселил Гарри ещё больше, показав, как бы выглядел кривящий губы в отвращении Локхарт.

— Ты догадался, Гарри? — Голос Римуса прорвался сквозь мысленную перемотку воспоминаний о том, насколько уморительно выглядел Снейп в теле Локхарта.

— О чём? — на автомате переспросил тот.

— Какое у нас преимущество перед боггартом? — повторил свой вопрос Римус.

— Мы можем нейтрализовать его взмахом палочки, мыслями о чём-нибудь забавном и заклятием «Риддикулус»? — предположил Гарри.

Римус казался сбитым с толку.

— Вообще-то, я собирался сказать, что попытка напугать множество людей запутает его, так что он не будет знать, какую форму ему принять, но, полагаю, в твоих словах тоже есть правда. Давайте сначала попрактикуем заклинание без палочек. Пожалуйста, повторяйте за мной: «Риддикулус»!

Наконец Римус убедился, что они отлично запомнили заклинание, и перешёл к следующей части занятия.

— Так, Невилл. Для начала скажи мне: что пугает тебя больше всего на свете?

— Мысль о том, что Гарри может стать министром магии, — ответил Невилл без малейшего промедления.

— Эй! — возмутился Гарри, тогда как все остальные ребята в классе засмеялись.

— Гарри — министр магии… Хм… Невилл, ты, кажется, живёшь с бабушкой?

— Да, точно, — энергично подтвердил он. — Но она тоже была бы ужасающим министром, правда, очевидно, что по другим причинам.

— Нет-нет, ты меня не понял, — начал объяснять Римус. — Не мог бы ты описать мне, как обычно одевается твоя бабушка?

Гарри перестало нравиться, к чему всё это идёт… И разумеется, две минуты спустя из шкафа вышел сияющий, но более взрослый прототип Гарри.

— Знаете, — произнёс Гарри-боггарт, — понедельник, вероятно, самый унылый день во вселенной, давайте его отменим. И что это за бред: в Британии нельзя иметь личного дракона? Я скажу так: по дракону каждому, у кого есть лицензия. О! И тогда мы сможем добавить налог на дракона к налогу на чистоту крови! А как призрачное сообщество отреагировало на мой указ о разрешении сэру Николасу примкнуть к Клубу обезглавленных охотников? Я…

— Риддикулус! — изо всех сил завопил Невилл.

В ту же секунду Гарри оказался облачён в женскую одежду. Вид его в длинном платье с кружевной отделкой, в высокой шляпе с поеденным молью стервятником наверху и с качающейся в руке малиновой дамской сумкой не казался Гарри особенно смешным, но, очевидно, класс был с ним не согласен, так как все они умирали со смеху.

Раздражённый зрелищем, Гарри, желая получить шанс встретиться с боггартом и зная, что Римус вряд ли позволит ему сделать это, выскочил вперёд. Послышался треск — и, к удивлению Гарри, вместо дементора возник зелёный всполох света.

«Убивающее проклятие», — догадался Гарри, поднимая палочку и произнося: — Риддикулус!

Когда Авада Кедавра превратилась в световое шоу, Гарри сообразил, что ему, в общем-то, можно было и не утруждаться, так как его страх «зелёного света» показался его одноклассникам просто уморительным.

— Серьёзно, Гарри? Зелёная молния? — спросил Рон, задыхаясь от смеха.

— Это было Убивающее проклятие! — оправдывался Гарри. — Я не хочу, чтобы близкие мне люди умерли!

— Уверена, так и есть, — попыталась поддержать его Гермиона, но и ей не удалось сохранить спокойное выражение лица.

— Ладно, — обозлился Гарри, скрещивая руки на груди. — Почему бы тебе самой не попробовать?

— Может, я так и сделаю, — заявила она, выходя вперёд.

Снова раздался треск, и на месте боггарта возникла полная укоризны и разочарования МакГонагалл.

— Не знаю, что и сказать, мисс Грейнджер. У вас был такой потенциал… По крайней мере, мне так казалось. Теперь я не знаю, что и думать. Вы провалились. По всем предметам. Никогда раньше у нас ещё не было ученика, который бы не справился ни с одним экзаменом, так что мы исключаем вас из Хогвартса!

Гермиона в ужасе закричала.

— Гермиона! — подбежал к ней Рон. — Это всего лишь боггарт, помнишь? Он не настоящий. Представь… Представь, что она может говорить только стихами, как сказал профессор Блэк!

Гермиона закрыла глаза и дрожащим голосом произнесла:

— Р-риддикулус!

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем МакГонагалл продолжила свою тираду, подобно Шекспиру:

— Мисс Грейнджер, не знаю, что и сказать,

Вы провалились, и это — правда.

Немедленно должны вы Хогвартс покидать,

Ведь обучение не принесло плода вам.

Вы — разочарование и позор:

До вас никто ещё не пал столь низко.

Как смеете вы показываться здесь,

Вон, глупая девчонка, дверь ведь близко.

Вы оставайтесь, честно, лучше магглой.

Конечно, раз столь бестолковы вы,

То вам и эта участь будет тяжкой.

Грядущее жестоко к вам, увы.

Но это всё для вашего же блага, дорогая,

Что исключаю вас, пощады я не зная.

Рон ободряюще улыбнулся Гермионе и вышел вперёд, чтобы встретиться со своим боггартом. Треск! И МакГонагалл превратилась в лохматого паука шесть футов высотой, угрожающе двигающего своими жвалами.

— Риддикулус! — завопил Рон, замявшись только на мгновение.

Ноги паука исчезли, и боггарт покатился в сторону Лаванды.

— Спасибо, Рон, — тихонько поблагодарила его Гермиона, пока они наблюдали, как остальные их одноклассники одолевают боггарта.

— Не волнуйся об этом, — сказал ей Рон. — Серьёзно, не стоит. Ты потрясающая. Ты самый умный человек из всех, кого я знаю, за исключением Дамблдора и — периодически — Гарри. Тебя ни за что не исключат.

— Оставим их на минутку, ладно? — предложил Гарри, оттаскивая Невилла в сторонку.

— Давай, Невилл, прикончи его! — крикнул профессор Люпин.

Невилл вышел к боггарту, и тот снова превратился в министра Гарри.

— Риддикулус!

Стоило только боггарту оказаться в платье, как раздался громкий звук вспышки. Гарри тотчас же обернулся. Увидев стоящего в дверях Драко Малфоя с фотокамерой в руках, он простонал. Драко ухмыльнулся.

— Час расплаты настал, Поттер.